Вторая половина. Матушка Ирина Елисеева

 Принятие в сердце Христа, понимание того, что каждый наш день, каждый вдох и выдох, каждый шаг и каждое событие – часть Божественного Промысла относительно нас, осознание этого – самый важный опыт, для обретения которого нам и дана жизнь. И этот опыт – не данность. Накапливая его, человек проходит разной силы искушения, внешние и внутренние. Причем от зигзагов на пути обретения веры никто не застрахован, в том числе и дети священников.

Покровский храм в селе Большое Седельниково недалеко от Екатеринбурга еще совсем недавно выглядел по-другому. На его месте были развалины. Такое наследство оставило после себя время богоборчества. Но настал день, и верующие снова начали здесь молиться. Случилось это четыре года назад, когда приход принял иерей Алексий Елисеев.

Иерей Алексий Елисеев, настоятель храма в честь Покрова Божией Матери (с. Большое Седельниково):

– Первую литургию мы совершали на Вербное воскресенье, вторая литургия была в Пасху. Здесь ничего сверху не было; можно сказать, служили под открытым небом. Когда сделали крышу, перебрались в притвор и стали служить уже под крышей.

На руинах старого поднимается новый храм – как символ веры народной, сокрушить которую не по силам общественным стихиям. А возрождающийся реальный храм – зримый образ того духовного, который скрыт от глаз и который тоже подчас требует восстановления. Только Господь знает, какими путями человека к нему подвести.

Матушка Ирина – жена отца Алексия – в храме с раннего детства, но осознанно пришла к вере спустя много лет. И путь ее был непростым, несмотря на то что она из семьи потомственных священников. Ее дед – протоиерей Иаков Котельников – служил настоятелем храма святого Георгия Победоносца в селе Слобода Свердловской области в годы сталинских репрессий. Был по оговору арестован, провел пять лет в тюрьмах и лагерях. Ни заключение, ни подорванное здоровье не сломили его духовную силу, он продолжал служить Господу Богу и людям до последних дней своей жизни. Через три года после его ухода настоятелем Свято-Георгиевского храма в Слободе был назначен священник Виктор Котельников – сын отца Иакова и отец нашей матушки Ирины. Отец Виктор окончил Московскую духовную семинарию и был рукоположен в священство, когда уже был главой многодетной семьи. Ирина – восьмая из десяти сестер и братьев.

Матушка Ирина Елисеева:

– Мама – действительно матушка. У нас была большая семья, всегда много народу; мама даже не успевала со стола убирать. У меня была подружка Ирина (ее так и называли потом Ириночкой), которую родители из садика приводили к нам – как снова в детский сад. Она иной раз даже забывалась, называла моих родителей папой и мамой.

Ее детские воспоминания – сельский дедушкин храм. Туда ходили всей семьей, и там она с младшими детьми даже спала на клиросе во время долгих богослужений. Еще из ярких воспоминаний – Иоанно-Предтеченский собор в Екатеринбурге, где служил папа.

Матушка Ирина Елисеева:

– Насколько себя помню, я все время была с папой. Он на службу идет, меня берет с собой и там с бабушками оставляет, а сам уходит на службу. Когда он в командировки уезжал, меня все время почему-то брал с собой. Не знаю, почему было такое отношение ко мне; получается, любимая дочка...

Церковная жизнь была ей дана изначально, другой она не знала. Слушала родителей, старших; поступала так, как было заведено в семье.

Матушка Ирина Елисеева:

– Я даже не задавалась тогда этим вопросом, просто жила  под опекой мамы и папы. Даже сейчас, когда папы с мамой нет, чувствуется, что они все время с нами.

Она училась в начальной школе, когда родители с младшими детьми переселились из областного центра в село Слобода.

Матушка Ирина Елисеева:

– В Слободе мы все вместе ходили в лес, пикники устраивали. У нас велосипеды были, на велосипедах ездили. Я любила ползать по отвесным скалам… Мы с подружкой все время собирали растущие на отвесных скалах большие «подснежники» (как мы их называли; они, конечно, по-другому называются).

После окончания школы Ирина поступила на вечернее отделение физического факультета Уральского госуниверситета. Шесть лет работала и училась, а после учебы ей даже предлагали остаться работать на кафедре. Но в это время после тяжелой болезни ушла из жизни любимая мама; ей было 58 лет.

Матушка Ирина Елисеева:

– Когда это все случилось, я тоже задавалась таким вопросом... Не нам это решать. Видимо, не нам об этом судить. Сейчас я сужу уже совсем по-другому. Тогда я, конечно, ревела; чего только не было!

Овдовевший отец Виктор продолжал служить в Слободе. Было решено, что к папе переедет Ирина, ведь она – единственная из сестер и братьев, на тот момент не имевшая ни семьи, ни детей. Любимая дочка стала помогать отцу в храме, петь на клиросе. Но работала она в миру. Церковная жизнь была для нее правилом, обязанностью, но тянула к себе мирская.

Матушка Ирина Елисеева:

– Когда я училась в музыкальной школе, папа очень хотел, чтобы я поступила на регентские курсы. Но для меня они были как монастырь. Я думала, меня отправляют в монастырь. Конечно, если бы я знала тогда, сколько могла бы для себя получить...

Папа пережил маму на двенадцать лет. Тоже тяжело заболел.

Матушка Ирина Елисеева:

– День рождения у него 19 января, на Крещение. Он попросился домой уже девятнадцатого, говорил: «Все. Домой, домой, домой!» Я помню, как его привезли. Я такого просто не ожидала: он выпил крещенской водички и заснул; заснул и впал в кому...

Господь дал отцу Виктору кончину, о которой молятся всю жизнь, – безболезненную и непостыдную. Но после его смерти словно земля ушла из-под ног Ирины.

Матушка Ирина Елисеева:

– Когда мама умерла, а потом и папы не стало, для меня вообще все полностью разрушилось. Я осталась, можно сказать, одна. Я вернулась в город и обижалась на своих старших сестер: почему так? А теперь понимаю: у них уже была своя семья. Все это понятно, но куда я? Что, они будут обо мне заботиться? Я уже взрослая девочка... Все равно помогали. Как могли...

Ей тогда казалось, что держаться в жизни больше не за что. Были даже мысли что-то сотворить с собой, чтобы страдания закончились. Она словно выпадала из реальности, погружаясь в свою боль. Ее вернули к жизни слова священника. Именно батюшка тогда подсказал, где она сможет найти выход из душевного тупика. Ирине было под тридцать, когда она поняла, что в храме ее дом. Встала на клирос.

Со временем она все-таки окончит регентские курсы, о чем когда-то мечтал ее папа. Тогда же, будучи взрослой, она оставалась беззащитной, тонкокожей. После невосполнимых потерь надо было снова учиться жить. Помогли новые подружки – девочки-певчие. Они были младше по возрасту, но тем не менее взяли ранимую девушку под свою защиту, многому научили. Например, не обижаться, не быть категоричной, снять с глаз подростковые розовые очки.

Матушка Ирина Елисеева:

– Я не хочу видеть плохое! Я не хочу видеть плохих людей, не хочу видеть такое отношение, которое иногда бывает. Я хочу видеть только хорошее.

Так не бывает, жизнь полна оттенков и полутонов. Но, выросшая в пространстве любви и молитвы, девушка наивно думала, что в жизни все только со знаком плюс.

Матушка Ирина Елисеева:

– Даже ошибки из-за этого бывают: хочешь сделать лучше, а получается наоборот: медвежья услуга, как говорят.

Получилось, что только в храме Ирина начала взрослеть. Там ей было хорошо. Ну, не складывается личная жизнь, значит, решила она, это не ее.

Матушка Ирина Елисеева:

– Вся наша семья (особенно старшие сестры) переживала, что я до сих пор не замужем… Они меня до сих пор за ребенка считают, даже младшие.

За устройство судьбы своей новой подруги взялись девочки-певчие. Они и познакомили Ирину с Алексеем Елисеевым. Случилось это на Рождество, и с тех пор супруги называют друг друга рождественскими подарками. У Алексея к тому времени был опыт обучения в светском вузе, потом период поисков истины, которые привели его в Церковь. Причем его дорога тоже делала зигзаги. Ему, например, советовали поехать к отцу Николаю (Гурьянову), а он перепутал маршруты и попал в Псково-Печерский монастырь.

Иерей Алексий Елисеев:

– Я вспомнил, только когда уже зашел в ворота: так я же не туда! А потом думаю: вот как раз здесь надо побыть какое-то время. Я там побыл, помолился. Тогда еще отец Иоанн (Крестьянкин) был живой, он очень мне помог молитвенно... И письма мне писал.

Отпуская своего ученика из обители, отец Иоанн (Крестьянкин) благословил его на создание семьи.

Иерей Алексий Елисеев:

– Для меня понятие «жизнь по Евангелию» было не какой-то абстракцией, была потребность так жить. Я искал человека, который бы соответствовал этому немножко, которому не нужно было это все объяснять.

От знакомства до венчания прошло чуть больше месяца, но выбор они оба сделали уже в первый день.

Иерей Алексий Елисеев:

– Человека все равно немножко видно. Она соответствовала моим представлениям о жене, о том человеке, с которым я буду счастлив, разделю земное бытие, с которым хотел бы иметь детей. Я это увидел.

Матушка Ирина Елисеева:

– Это, видимо, не объяснить. Вот мое, что я ждала. Наверное, я не привыкла жить самостоятельно, я этого даже не представляю. Нет, что-то я делаю, в чем-то помогаю, но все решает за меня отец Алексий. Все житейские проблемы полностью на нем. Так же и при папе было.

Матушка Ирина думает, что ее родители горячо молились на небесах, чтобы она обрела вот такой семейный очаг, надежный тыл. Правда, не все и не сразу в семье складывалось гладко.

Иерей Алексий Елисеев:

– Не скажу, что я покладистый. Где-то требовательный, где-то, может быть, даже чересчур требовательный. Хотя потом думаю: для чего?

Матушка Ирина Елисеева:

– Характер у меня есть. Может, я сама этого не замечаю. Когда-то была, может быть, совсем скромная, тихая. Сейчас могу что-то и сказать... Хотя, конечно, учусь и учусь терпению, смирению. Без этого не прожить. Лишний раз лучше промолчать.

Отца Алексия рукоположили спустя три года после венчания, тому были свои причины. Господь готовил их к служению и даже первого ребенка послал не сразу. Они должны были оба пройти начальную школу воспитания в себе терпения, смирения... Они учились слышать голос Божий, следовать Его воле.

Матушка Ирина Елисеева:

– Это просто необъяснимо: бывает как будто помощь ниоткуда, как-то разрешается все. Не знаю даже, это не объяснить.

Новая жизнь под ее сердцем зародилась, когда отец Алексий стал священником. Первенца назвали Виктором в честь деда, отца Виктора Котельникова.

Матушка Ирина Елисеева:

– Соорудит себе что-нибудь вместо кадила, что-то наденет на себя, берет молитвослов: «Леля-молеля». Почему «леля-молеля»? Такие у него молитвы были, что ли?

Виктору сейчас 17 лет. Он помогает отцу Алексию во время службы, но выбрал для дальнейшей учебы светскую специальность. Дочь Лиза учится в 9-м классе и пока с жизненным выбором не определилась. Впрочем, родители не настаивают на духовном образовании детей. Все случится в свое время, если на то есть Божий Промысл. Правда, батюшка возлагает надежды на то, что его дело продолжит второй сын – Семен. Мальчик – внучатый племянник матушки Ирины. Он пришел в семью несколько лет назад, после того, как жизни его молодых родителей оборвали страсти земные. Батюшка и матушка привели его в храм, к Причастию; показали, что есть совсем другая жизнь, где люди любят друг друга и Господа Бога.

Служение отца Алексия – не только возрождение Покровского храма в селе Большое Седельниково. Он – помощник начальника Государственного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области по организации работы с верующими. Сам принявший обет трезвости пятнадцать лет назад, священник ставит во главу угла и в работе в госструктуре, и в своем пастырском служении именно трезвение.

Иерей Алексий Елисеев:

– Добродетель трезвения – это все-таки основа христианской жизни. Стал больше углубляться в эту тему, больше для себя узнавать.

Не одному человеку помог отец Алексий встать на путь исправления, так что нагрузка и ответственность у него – колоссальные. А еще и забота о семье.

Матушка Ирина Елисеева:

– Даже не знаю, кто это сказал, но я записала себе это высказывание: «Любой женщине, тем более матушке, необходимо занять место за мужем, а не рядом и тем более не впереди. Надо промолчать, когда хочется ответить; смириться, когда хочется настоять на своем. И это тоже служение, тоже молитва». Мне это высказывание очень понравилось. К сожалению, у меня не всегда это получается.

Но на то и семья, чтобы учиться терпеть, смиряться, просить прощения и прощать. Как говорится в Святом Писании…

Иерей Алексий Елисеев:

– «Друг друга немощи носите».

Как символ несокрушимой веры, поднимается из руин новый храм, а вместе с ним – тот, который скрыт от глаз, который тоже постоянно восстанавливается, обновляется. Ведь Господь знает, как человека к этому подвести.

Мы скоро с вами увидимся и продолжим знакомство с семьями священников и их вторыми половинами. До встречи! Мир вашему дому!

Автор и ведущая Елена Саенко

Записала Людмила Ульянова