Уроки православия. Уроки жизни святителя Луки с В. Д. Ирзабековым. Урок 1

10 лет назад в эфире телеканала «Союз» мы познакомились с удивительным человеком, который помог нам по-иному взглянуть на богатство и святость русского языка. Это В.Д. Ирзабеков – писатель, публицист, до недавнего времени – руководитель Православного центра во имя свт. Луки (Войно-Ясенецкого). Именно о свт. Луке мы и будем говорить с Василием Давыдовичем на ближайших уроках.

– Десять лет назад в эфире телеканала «Союз», тогда еще в программе «Час православия», мы познакомились с удивительным человеком. Он помог нам по-иному взглянуть на богатство и святость русского языка. Речь идет о Василии Давыдовиче Ирзабекове, том самом азербайджанце, которого прежде звали Фазилем, который принял на Русской земле таинство Святого Крещения и который в 2001 году создал и возглавил Православный центр во имя святителя Луки (Войно-Ясенецкого). Тогда, предваряя его лекции в Храме-на-Крови, мы рассказывали, что Василий Давыдович много ездит по стране, выступает перед самыми разными аудиториями с лекциями и что самая популярная тема его выступлений – это «Русский язык как Евангелие». А еще мы говорили, что, как публицист, участник и организатор духовно-просветительских конференций, в том числе и международных, он всегда борется за чистоту русского языка, зажигая в сердцах своих слушателей любовь к русскому слову.

После того цикла лекций наша дружба продолжилась, мы не раз встречались с Василием Давыдовичем уже на «Уроках православия», чтобы вместе находить ответы на самые разные вопросы, например: что такое святость; какой должна быть малая церковь, какова ответственность мужа и жены за ее сохранение? Некоторые из уроков мы даже записывали дома у нашего собеседника, в его московской квартире. Но недавно получили от него весточку уже из Кисловодска: он пригласил нас приехать в этот курортный город, чтобы и познакомиться там с замечательной православной общиной, и вместе поискать ответы на вопросы, которые неизбежно возникают у тех, кто внимательно всматривается в пути подвижника.

– Много лет назад (можно уже так сказать), крестившись и начиная робко делать первые шаги в православии, я задавал себе вопрос... Не устану повторять, что хороший ответ может быть только на хороший вопрос, и призываю наших дорогих зрителей постоянно этим заниматься, постоянно ставить перед собой вопросы и самим искать на них ответы, конечно, прибегая и к святоотеческой литературе, и к Священному Писанию. «Душа обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь!»

Не знаю, как у Вас, а у меня одно из любимых занятий – это постоянно жаловаться. Ну на что, казалось бы, жаловаться? А я все-таки нахожу, я же пытливый человек. От одной из всегдашних жалоб Господь, слава Богу, кажется, избавил, всего каких-то два десятилетия я внутренне плакал и постанывал, как дети: ну почему я так поздно крестился? Как хорошо многим русским людям, которые крещены от рождения, бабушка их крестила, и всё. Как рано к ним пришла эта благодать, а мне вот пришлось ждать до 42 лет. И только потом пришло понимание: нет, все было правильно. Потому что я часто встречаю, и скорблю по этому поводу, когда люди крещены, но их ничто не интересует, они даже знать ничего не хотят. Во все времена актуальны слова великого Пушкина: «Мы ленивы и нелюбопытны». А что, собственно, изменилось?

Крестившись сознательно, я стал очень много читать, жадно вглядывался в иконы, еще не зная трудов Трубецкого и не понимая, как икону читать. Все это будет потом. Но я вглядывался и понимал, что могу отсюда что-то узнать, хотя вначале это было и что-то ошибочное. И я не мог не обратить внимания, что наши святые разные. А как без святых? Ведь это как Евангелие, которого нет без личности Христа. Чем наша вера отличается от всех других религий? Я всегда четко говорю: у нас не религия, у нас вера. Апостол Иоанн говорит: «Братья, я говорю о том, что видели мои глаза, слышали мои уши...» И дальше следует фраза, от которой у меня просто внутренний трепет: «…прикасались мои руки». К Богу прикасались! Какая же это религия? Мы не догадываемся – мы знаем, Кто Он, мы каждый день встречаемся с Богом. Имеющий глаза видеть и имеющий уши слышать… И как нет Евангелия без личности Христа, так и нашей церковной жизни нет без святых. А они разные, очень разные, и подвиги их непохожи.

Когда в моей жизни случился святитель Лука (Войно-Ясенецкий), взял меня как ребенка и повел за собой (и милостью Божьей не оставляет), я увидел, что за две тысячи лет христианства святого такого типа святости никогда не было. И задал себе вопрос: в чем заключается уникальность этого святого? У нас есть сонм целителей, но никогда не было священнослужителя-хирурга (ведь священник не может притрагиваться к крови). Это первое. И второе: никогда еще в Церкви не было, чтобы в одной личности были явлены две столь разные ипостаси. Величайший служитель Церкви, архиерей, удивительный богослов, который, не имея ни часа богословского образования, оставит богатое богословское наследие. Это не только два труда: «Наука и религия» и «Дух, душа и тело» – призываю наших телезрителей, которые их еще не прочитали, прочитать, не пугаться, что это богословские труды, так как написаны они прекрасным языком, так что зачитываешься. А какие еще удивительные проповеди у святителя Луки! Это человек, который соединил в себе служителя Церкви, как мы говорим, до неба, ведь он мощный и вселенский, и в то же время величайший авторитет не просто в области медицины, но даже хирургии. Причем авторитет его был подкреплен и государством. Вот тоже чудо из чудес: после одиннадцати лет ссылок и лагерей – Сталинская премия I степени (позже она стала Государственной премией). Такого ведь никогда не было!

И тогда я стал искать ответ. Но надо сказать два слова о медицине. Сейчас нас смотрит множество врачей, к которым я отношусь благоговейно, тем не менее истина в том, что во все времена врачи, лекари были некой кастой. Не сектой, а кастой: иная одежда, иной даже язык их науки. И сегодня в современных медицинских вузах будущие врачи вначале учат латынь: эта наука немыслима без этого языка. Врачи говорят на своем языке.

Как-то в Москве меня пригласили помочь в становлении одного медицинского центра. Меня встретил друг детства, который приехал из другой страны, и я помогал создать этот медицинский центр. Назывался я директором по развитию, но дело в том, что я был единственным среди них, кто не был врачом. И когда я указывал на то, как надо выстраивать работу, не находя других аргументов, они говорили: ты не знаешь, ты не врач!

Во все времена вопросы медицины были сугубо медицинскими. Всегда. Последние времена ознаменовались тем, что все важнейшие вопросы медицины стали предметом широкого неравнодушного общественного обсуждения. Разве еще три десятилетия тому назад кого-то это сильно волновало? Мы все это помним, все родом оттуда, как говорит мой батюшка, тянет всех солнце – растет из земли. Разве тема аборта обсуждалась? Ну операция, досадный побочный эффект от того, что мы называли любовью. А клонирование? Эвтаназия? Экстракорпоральное зачатие? Я могу продолжать до бесконечности. Кому бы раньше пришло в голову это так широко обсуждать? Мы же помним, что, когда врывались в операционную покойного профессора Шумакова и смотрели, в ответ возмущались: куда вы лезете? Это медицина! Вы ничего не понимаете! А ведь какой был серьезный момент, по которому так и не пришли к общему знаменателю: что считать моментом умирания – остановку сердца или мозга? Вопрос из вопросов. На днях я прочитал справку, подписанную двумя профессорами Московского государственного университета имени Ломоносова, о том, что считать моментом появления человека на свет, с какого момента он является человеком. И правильно мыслящие ученые говорят: с момента слияния мужской и женской клетки – это человек, и недопустимо любое посягательство на его жизнь. Именно на жизнь, а не существование, так как это разные вещи: цветок в вазе тоже существует, а у человека это жизнь, мы так считаем. Разве когда-нибудь это обсуждалось? Нет. Умер. Аборт. А сегодня мы говорим: нет, не так. Но большая часть врачей, не пришедших, увы, ко Христу – будем чаять, что пока не пришедших, – по-прежнему готовы сказать нам: «Куда вы лезете? Вы же ничего не понимаете: вы не врачи!»

И в обществе, мировом сообществе, потому что святитель Лука – это вселенский святитель, эта потребность была ощутима, как жажда в пустыне: «Господи! Пошли нам человека, который был бы авторитетом и здесь, в Церкви, и в медицине. Чтобы никто из этих станов не сказал: простите, вы умный человек, но в этом не разбираетесь, вы не врач». И Господь являет нам удивительную личность святителя Луки – величайший авторитет и в науке, медицинской науке – важнейшей, потому что она приближена к человеку, – и в богословии.

Мне часто приходится выступать. Когда я только вступал на эту стезю и приехал в один древний русский город, со мной встречался начальник образования (что тогда было большой редкостью), который мне бодро доложил: «Василий Давыдович, мы собрали для Вас всех учителей русского языка». На что я сказал: «А у вас учителя химии по-китайски разговаривают? Ведь я же не буду рассказывать о правилах правописания или премудростях синтаксиса русского языка». И когда я куда-то приезжаю (если здоровье еще позволяет ездить), прошу собрать врачей, учащихся медучилищ и медицинских вузов. Ведь время от времени (уже потерял счет операциям) я попадаю в их «мягкие лапы» и не могу не обратить внимания, что в не пришедших ко Христу врачах присутствует внутреннее, порой плохо скрываемое, высокомерие. Я говорю им в лицо: «Оттого что вы знаете, что у человека внутри, вы считаете, что знаете про человека все, а это не так».

Я знаю, как сейчас учат в медицинских вузах, так как нередко бываю в медицинских университетах нашей страны. Ведь человек для них по-прежнему двусоставный, двуипостасный: душа и тело. У моей кошки душа и тело, а я не котенок, даже не тигр, я человек. И святитель Лука говорит, что все богословие, все отцы за все две тысячи лет пишут, что человек – это дух, душа и тело, человек троичен. Но кто его будет слушать в медицинском стане? «Да это же оттуда, из Церкви». А теперь слушайте, потому что святитель Лука – величайший авторитет. И я живой свидетель тому, как преображаются глаза врачей, когда я начинаю о нем говорить: он из их лагеря, из их стана. И знаете, как помогает его личность достучаться до них! Ведь величайшим трудом «Очерки гнойной хирургии» пользуются по сию пору.

Сейчас я держу в руках «Очерки гнойной хирургии», эта книга – артефакт, издание 1946 года, как раз тот год, когда святителю Луке была присуждена Сталинская премия. Наш друг, хирург из Израиля Леонид, приезжал в июне, когда мы участвовали в праздновании памяти святителя Луки, и подарил свою книгу. А ему эту книгу подарил внучатый племянник святителя академик Владимир Александрович Лисичкин. Помню, стоит она у меня на полке, я на нее благоговейно взираю, а потом думаю: «А давай попробую ее почитать». А второй, который сидит во мне, не Василий, а Фазиль, говорит: «Ты что, с ума сошел! Ты в истории болезни большей частью ничего не понимаешь и ты собираешься...» Тем не менее я начал читать и, представьте, зачитался. Мне не надо было понимать.

Давайте скажем об этом в нашей передаче: ведь Бог не мерой дает, а если осыпает человека... У святителя Луки совершенно уникальный талант писателя, уникальнейший! Когда я прочитал «Я полюбил страдание...» – а ведь это тоже уникально, что святой написал о себе, – меня поразило то же, что всегда поражает в его проповедях: во-первых, это мастерство (от итальянского «маэстро»), он мастер, чем бы ни занимался, глубина и параллельно с этим –удивительное мужество. Хочу также сказать то, о чем почти не говорят: меня не может не поражать его литературное дарование. Какой у него потрясающий литературный язык! И ведь еще известен его дар художника. Хотя он изменил потом русло реки, но река не перестала течь, ведь это был бы грех. И он начал рисовать совершенно изумительные анатомические атласы. Как он говорит, ошибка многих хирургов заключается в том, что они идут вслед за гноем, а его надо встречать, он понял это потому, что так хорошо знал строение тканей. Имея талант художника (ведь ему прочили большое будущее), он употребил его на рисование анатомических атласов. А свой литературный талант, который, как написано в Евангелии, зарывать нельзя, воплотил в книге «Я полюбил страдание...».

Этот замечательный труд привлек меня тем, как удивительно он описывает людей. Вот он пишет: вошел загорелый человек. Сегодня, когда приходишь к врачу, сразу слышишь: «Раздевайтесь!» Бедный врач! Ему сегодня отпущено всего двенадцать минут. У меня серьезное заболевание – сахарный диабет, и врач просто плачет: «Василий Давыдович, Вы знаете, сколько времени я должна проводить с Вами! А мне дали двенадцать минут, и за эти двенадцать минут я должна написать...» Как учителя, как и участковые. Когда изобрели компьютер, нам сказали: закончилась бумажная эра! Да ничего подобного, только начинается! Просто к этому всему добавился еще и компьютер.

В чем загадка святителя Луки? Когда я читаю книгу, понимаю его слова «не может быть “медицинского случая”» – это такой медицинский термин, который означает «общий случай». А святитель Лука говорит: никаких «медицинских случаев», есть человек! В каждом больном он видел человека – образ Божий, живую икону Бога, потому это не «медицинский случай».

Да, у него тоже случались смертные случаи, редко, но случались. Как теперь принято говорить: это часть профессии, у каждого хирурга есть свое кладбище. А у него это не было частью профессии, потому что сохранились свидетельства людей, которые его всегда окружали. Ведь он оперировал тяжелораненых, брал самых безнадежных, от которых все отказались, а он брался, если был хоть малейший шанс вернуть человеку жизнь. Никому не хочется иметь плохую статистику. Есть такая вещь? Есть! Статистика есть везде: и в милиции, и в медицине: о! у него столько... такого не надо. Конечно, когда ты берешь не опасно больных – а ты возьми опасно, ставя при этом на карту свою репутацию. Как же он поступал, когда у него все-таки случались смертные случаи? Есть свидетельства, что он уходил к себе в комнату, запирался, плакал и молился. Вот так...

Зрительская аудитория телеканала «Союз» для меня все-таки иная, когда-то она была для меня первой телевизионной аудиторией, а первая любовь не забывается. Это правда. Пользуюсь случаем, чтобы еще раз признаться в любви к телеканалу «Союз» и его удивительной аудитории. Именно по той причине, что зрительская аудитория родного телеканала мне так драгоценна, именно с вами, как со своими, хочу поделиться историей о том, как удивительно, с неожиданной стороны порой приоткрываются святые, о которых мы, казалось бы, знаем всё. И как это важно не для познания, а для нашего спасения, как способствует, должно способствовать нашему спасению, ибо верующему все содействует ко благу. Мы обязательно продолжим этот разговор.

Автор и ведущая Ольга Валентиновна Баталова

Записала Ксения Сосновская