Уроки православия. Личность в христианском мировоззрении с Аркадием Малером. Урок 1

Выступление православного философа А. М. Малера в Миссионерском институте мы записали для «Уроков православия», поскольку убеждены: христиане должны учиться верить правильно. А значит, должны читать книги и слушать лекции, чтобы потом применять полученные знания на практике. Тема сегодняшнего урока: «Личность как ключевое понятие христианского мировоззрения».

– С православным философом Аркадием Малером мы познакомились в Миссионерском институте, куда он приехал читать лекции студентам. Эти занятия мы записали для передач «Уроки православия», поскольку убеждены, что христиане должны учиться верить правильно, а значит, должны делать то, что делают ученики: читать книги, слушать лекции (в том числе и по философии), чтобы затем применять полученные знания на практике в своей духовной жизни. Иван Александрович Ильин говорил: «Абстрактная теория познания – не русский национальный продукт». Вот почему философия является для русского мыслителя видом религиозного поиска. Но прежде чем предложить вниманию зрителей этот цикл, мы попросили Аркадия Малера пояснить, почему столь специфические знания мы готовы предлагать самой широкой аудитории. Может быть, эти лекции не предназначены для всех и их полезно слушать только лишь будущим миссионерам? С ответа на этот вопрос мы и начнем наш сегодняшний урок.

– Они предназначены для всех, потому что те вопросы и темы, которые я раскрываю в своих лекциях, касаются каждого человека и имеют универсальное, общечеловеческое значение. Это, к примеру, вопрос о том, что есть личность и как она сопряжена с человеческой природой, или, например, как должен христианин относиться к обществу, к государству, в частности к России. Наконец, как православный человек должен воспринимать современную цивилизацию и культуру? Все эти вопросы общечеловеческого характера, и на них нет легких ответов. Для того чтобы их узнать, необходимо усвоить определенный материал. В своих лекциях и статьях я как раз поднимаю общезначимые вопросы и считаю, что человек, который сможет их освоить, значительно облегчит себе жизнь.

Признаюсь, мне нравятся рассуждения на отвлеченные темы, и если человеку это неинтересно, то ему нечего делать в философии, поскольку это во многом отвлеченное знание. Однако когда оно религиозно ориентировано, то это знание приобретает практическое значение: здесь не бывает чисто отвлеченных вопросов. Кстати, богословие никогда не приветствовало дискуссии на отвлеченные темы, если они не имели конкретного практического применения. То есть все вопросы, связанные с Троицей, с соотношением Божественной и человеческой природы во Христе, с ангелологией, с мариологией, с эсхатологией, носили практическое значение. Мы знаем, что делать дальше и как нужно к этому относиться.

Я утверждаю, что эти лекции могут облегчить жизнь каждому человеку и снять самые предельно важные для него вопросы. Я не разделяю позицию Галича, сказавшего «бойтесь тех, кто знает как надо», потому что если это применить к ереси, то тогда нужно отказаться от христианства, которое знает как надо. Христианство дает нам множество ответов на массу вопросов, и тем самым оно отличается от некоторых типов философии, когда, кроме самих вопросов, ничего больше не интересует, поскольку считается, что если философ дает ответ, то на этом философия заканчивается. Это неправда! Это некое постмодернистское поветрие, только сковывающее сознание человека и оправдывающее интеллектуальную лень, к сожалению процветающую в наше время.

– Давайте же и мы, как настоящие ученики, которые в своей учебе непременно сталкиваются и с трудными темами, и с тяжелыми предметами, отбросив всякую лень, в том числе интеллектуальную, приступим к нелегкой, но очень интересной работе: к прослушиванию цикла лекций на тему «Личность как ключевое понятие христианского мировоззрения». Их автором является глава интеллектуального клуба «Катехон», который занимается вопросами православной философии, богословия и политической мысли. Сегодня мы узнаем о том, какие существуют проблемы, связанные с понятием «личность».

– Думаю, что каждый из вас, кто занимался православным богословием или христианской философией ХХ века, очень хорошо себе представляет, какое значение придается понятию личности, тематике, связанной с ним, в эту эпоху. Действительно, если мы обратим внимание на то, что называется мейнстримом в христианской мысли – православной, католической, отчасти протестантской, то тема личности, как никакая другая, занимала главное место и была центральной, по крайней мере для ХХ века. Однако от этого она не стала достаточно серьезно проработанной и более понятной для тех, кто старается максимально ответственно относиться к богословию и к философской проработке терминологии аргументов, которые позволяют действительно в рамках православного христианского мировоззрения постулировать ту или иную ценность.

Существует общая проблема в понимании того, что такое личность. Во-первых, первое, с чем мне приходится часто сталкиваться и как преподавателю, и как публицисту, и как ведущему клуба, и просто как человеку, занимающемуся этой проблемой, заключается в том, что личность отождествляется с человеком. То есть когда говорят о личности, многие думают, что речь идет именно о человеке, и убеждены в том, что если ты занимаешься философией личности, то это значит, занимаешься антропологией. Объяснить, что это разные темы, порой бывает невозможно. Почему же такое представление является ошибочным? Потому что с точки зрения христианства Личность – это прежде всего Бог, конкретно Святая Троица, каждое Лицо Которой является Личностью. То есть мы можем говорить смело, что Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой – это три Личности. Также личностями являются ангелы, и только потом уже личностью считается человек. Такая позиция не приветствуется среди тех, кто придерживается метафизического имперсонализма, напрямую связанного с пантеизмом, и по меньшей мере укоренен в пантеистической религиозности.

Вторая проблема в определении понятия личности заключается в том, что допускается определенная стадия развития индивида, то есть когда-то человек не был личностью, а потом он ею становится. Между прочим, именно отсюда возникает проблема с пониманием абортов. Поскольку секулярное мировоззрение не воспринимает эмбрион человека как человека, то потому аборты считаются допустимыми. Дело в том, что для секулярного мировоззрения понятие человека очень размыто, оно не может ответить на вопрос, что такое человек, когда он начинается. Гораздо важнее для этого мышления не сам по себе человек, а человеческая личность. Но это понятие почти абстрактное, и когда личность возникает, секулярный мир никогда не сможет ответить. Такая точка зрения укоренена, с одной стороны, в эволюционизме как мировоззрении, а с другой стороны, в определенном религиозном метафизическом подходе, который я бы назвал эманационизмом или (есть еще одно такое модное слово) манифестационизмом. Сущность этого подхода заключается в том, что все, что есть в этом мире, воспринимается как манифестация или эманация божественного начала, то есть до определенного времени индивид не является личностью, но, приближаясь к божественному началу, ею становится.

Между тем с точки зрения христианства личность дана человеку изначально, он является ею с момента зачатия. Другое дело, что он является личностью как данностью и должен развивать свои личностные способности, реализовывать себя в качестве личности как задания. Но он, повторюсь, уже личность в момент своего развития, поскольку уже в это время является душевно-телесным существом. А душой обладает именно личность, и потому мы не можем сказать, что человек до определенного времени не был личностью, а потом ею стал. Больше того, даже самые последовательные секулярные авторы не осмелятся так сказать: «Вот ему один годик, и это безличная биомасса. А тут уже у него возникают некие личностные свойства».

Третья более сложная проблема, связанная с определением понятия личности, относится к тому, что личность часто отождествляют с душой, или, в другом варианте, с духом. Это очень распространенная ошибка, которую совершают люди, называющие себя христианскими персоналистами. Выходят научные работы, посвященные, к примеру, персонализму Флоренского или Булгакова, и когда пытаешься понять, причем здесь персонализм, то авторы этих трудов отвечают: «Ну, они же рассуждают там о душах... О душевной природе существ». Причем здесь необязательно говорится о человеке, это может быть и животное, и в таком случае, значит, речь идет о личности. А это неправильно, потому что с точки зрения самого христианского персонализма личность не тождественна душе. Она обладает душой и телом, но не равна ей. Душа – это и природа, и личность. Люди очень часто думают, что природа – это только то, что является материей, то есть телесным, в то время душу как природу не воспринимают, а между тем с точки зрения христианства, большинства религий и идеалистических философских систем мир природы делится как минимум на два уровня: мир духовной и телесной природы. А что это значит? Это означает, что этот мир подчинен определенным закономерностям. Мы с вами как христиане догадываемся, что есть душевный мир, в котором есть свои законы. Мы с ним работаем, живем им, и это именно определенная нематериальная природа.

Собственно говоря, апофеоз христианского персонализма явил себя в такой фигуре, как Владимир Николаевич Лосский. В своей работе «Богословское понятие человеческой личности» он дал ей наиболее экстремальное определение. Владимир очень боялся свести личность к каким-то категориям, свойствам и потому сказал, что личность – это несводимость к природе. Она не просто не сводима к ней, но это есть сама несводимость. Это было максимально осторожное апофатическое определение, вызвавшее впоследствии очень большие проблемы.

То есть личность – это то, что не обусловлено своей природой. И с точки зрения христианства и христианского персонализма не существует личности отдельно от природы, которая может быть безличной: к примеру, дерево. Но вот личность без природы существовать не может, хотя к ней самой она не сводится.

Следующий круг проблем, который связан с этой темой, относится к пониманию самого христианства именно в контексте личности. Здесь можно выделить четыре основные проблемы. Во-первых, есть пантеистическое понимание христианства, которое может нам показаться очень маргинальным и специфическим, но на самом деле это очень широкое понимание христианства, которое присутствует не только у людей образованных, впервые столкнувшихся с Церковью, но и у тех, кто мнит себя православными богословами. Что значит пантеистическое понимание христианства? Это означает, что Бог здесь воспринимается как некое безличное божественное начало, а поскольку оно всемогущее, то, следовательно, это источник постоянных энергий. Бог – это максимум энергий, к которому нужно подключиться и пассивно все это воспринимать. В таком представлении отношения человека с Богом – это отношения пассивного существа.

Есть прямо противоположное понимание Бога, которое называется деистическим. Оно связано с тем, что Бог здесь в принципе может постулироваться как Личность, и деисты могут так сказать. Однако в их понимании, поскольку Он слишком далек от человека, от мира, то Его Личность не имеет никакого значения. Человек не общается с Богом, и сама идея того, что человек может с Ним общаться и тем самым как-то повлиять на Его решения в отношении своей собственной судьбы и мира, им представляется совершенно невозможной. Бог создал мир, запустил его, дал ему возможность существовать по собственным законам, оставил его и никак в него не вмешивается. Так зачем же говорить о Боге как о Личности? Личность Он или нет – нет принципиальной разницы, поскольку все равно с Ним никакой связи нет.

Третья проблема связана непосредственно с пантеизмом. Это холическое понимание христианства, и чтобы заострить, я назвал бы такой подход в восприятии религии тоталитарным. Такое понимание заключается в том, что человек воспринимается в Церкви лишь как часть ее и не более того. Это убеждение подкрепляется еще фундаментальным положением, что Церковь – это Тело Христово. Соответственно, все люди должны в ней раствориться, отказавшись не только от собственной воли, но и от своей самости. Отсюда подозрение к любым попыткам говорить о правах и достоинстве человеческой личности. «Раз уж мы оказались в Церкви, то мы должны в ней себя убить!» – таково пантеистическое понимание христианства и самой Церкви.

И связанная с деизмом противоположная четвертая крайность – это понимание христианства и Церкви индивидуалистическое, или (если заострить) либеральное, которое заключается в том, что человек воспринимается как атомарный индивид, созданный Богом и имеющий с Ним личные отношения. Собственно, все существование человека сводится к его отношениям с Богом и он не нуждается в других людях. Церковь воспринимается в данном случае просто как окно в пространство Бога, в мир богообщения. Это очень распространенная позиция, которую можно назвать либерально-христианской: «Зачем мне участвовать в каких-то церковных мероприятиях, если я общаюсь сам непосредственно с Богом? Я и так уж крестился и один раз в жизни причастился».

Итак, вот четыре крайности в понимании христианства, которые весьма распространены и которые объединяет одно свойство: все они отрицают личность – понимание Бога как Личности, человека как личности и личностных отношений Бога и человека в том смысле, в каком нам это дано в христианском персонализме.

Третий круг проблем, который всем широко известен, связан с определенной интерпретацией некоторых догматических положений Православной Церкви, а именно триадологических и христологических. Собственно, именно эти вопросы спровоцировали богословские дискуссии, увенчавшиеся впоследствии первыми Вселенскими Соборами, а вместе с этим и само различение личности и природы, потому что когда нужно было понять, каким образом Бог является одновременно чем-то Единым и в то же время Троицей, нужно было развести три Личности и одну природу. Когда надо было понять, каким образом Иисус Христос является Богом и Человеком, необходимо было разграничить понятие Личности и природы, то есть понять, что Иисус Христос – это второе Лицо Троицы, обладающее двумя природами: Божественной и человеческой. Это то, что знают все, но нужно понимать, что даже люди, достаточно искушенные во многих метафизических вопросах, могут сказать, что в лице Христа Бог превратился в Человека. Иначе говоря, Христос – это эманация Бога, Его аватара, и не каждому понятно, почему это не так. К сожалению, многие люди именно так понимают христианство.

Наконец, четвертая проблема, которая связана с понятием личности уже внутри самих персоналистских дискуссий и которая до сих пор остается не снятой: это вопрос определения понятия личности. Естественно, что в силу несовершенства нашего языка, обусловленного грехопадением, мы не можем с вами дать идеальное, абсолютно точное научное определение этому понятию. Да и такой задачи не стоит – это не математика и не логика, но стремиться к этому нужно. Возникает вопрос: почему сложно определить? Потому что сами же персоналисты постоянно напоминают нам о том, что поскольку личность не сводима к природе и тем более к каким-то природным свойствам, то дать ей определение, найти ее концепт – значит схватить личность в некоем предикате, в неотъемлемом признаке, а следовательно, упростить и редуцировать ее свойство. Это фактически то же самое, что попытаться дать определение Бога.

Вы знаете, что большинство учебников догматического богословия начинается с апологии апофатики: с того, что Бога невозможно определить, Он абсолютен. Читаешь две страницы и думаешь, а почему дальше столько всего написано? А дальше идет сплошная катафатика. Ты понимаешь, что нужно было сделать этот переход, ведь если бы не было катафатики, то и учебник по богословию был бы невозможен. Так и здесь: понятно, что личность неопределима, но в каком смысле это так? Если мы ничего не можем сказать, то ее нет и это, говоря позитивистским языком, всего лишь псевдопонятие. А если мы так много о ней рассуждаем, то значит, мы должны дать этому понятию какие-то определения. Именно поэтому, пропуская множество тем, я пытаюсь не столько дать определение личности, сколько обозначить ее неотъемлемые свойства, которые на сухом языке логики называются предикатами.

 

Записала Евгения Осипцова