У книжной полки. Архимандрит Дамаскин (Орловский). Житие священноисповедника Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Симферопольского и Крымского

В ночь с 17 на 18 марта 1996 года, на Крестопоклонной седмице произошло поднятие честных останков святителя Луки, архиепископа Симферопольского и Крымского. После мощи святителя были установлены в Свято-Троицком кафедральном соборе Симферополя для поклонения верующих, а 18 марта стал днем чествования святого архипастыря. Жизнь святителя Луки была всецело посвящена служению Богу и ближнему. И что особенно важно, он жил и подвизался на нашей земле, в наше время.  Потому именно сейчас, когда очевидно духовое оскудение общества, когда в глазах многих обесценено самое сокровенное - вера, надежда, любовь, - мы особенно пристально должны всмотреться в житие святителя. Оно представлено на страницах книги, которая вышла в свет в издательстве Введенского мужского монастыря Оптина пустынь.

***

Житие священноисповедника Луки, архиепископа Симферопольского и Крым­ского, почитаемо­го сегодня практически всем христианским ми­ром, наверное, менее всего нуждается в предисловии. Народная любовь к нему равносильна той горячей и бла­годарной любви, которую испытывают верующие к вели­ким угодникам древности — святителю Николаю или великомученику Пантелеймону. Рака с мощами святителя, находящаяся в Троицком соборе города Симферополя, давно уже стала местом исцелений и непрекращающего­ся паломничества, а уж переизданий его жизнеописания и вовсе не счесть. И все же издание, которое сейчас мы держим в руках, по словам монахини Евфимии (Аксаментовой), заслуживает особого, серьезного и внимательного прочтения, ибо содержит ряд весьма важных аспектов, которые в основной массе книг о святителе Луке про­сто отсутствуют.

Как отмечает матушка Евфимия, Господь судил архиепископу Луке пройти долгий жизненный путь. Настолько долгий, что он вместил в себя огромный отрезок русской исто­рии — от правления императора Александра II до самодурства Никиты Хрущева. От Русско-турецкой войны до Русско-японской, революции, Гражданской войны, двух мировых. Судьба этого удивительного иерарха и выдающегося ученого настолько многогранна, само­бытна и насыщена событиями, что ее с лихвой хватило бы на несколько человеческих судеб. И если бы перед церковными историками была по­ставлена задача на примере всего одного жития дать объемную характеристику периода гонений на Русскую Православную Церковь в XX веке, то житие священноисповедника Луки, наверное, подошло бы для такой цели как никакое другое. Получился бы портрет эпохи репрессий в самых сочных красках, запоминающийся, не оставляющий равнодушным ни читателя-христианина, ни человека далекого от вечных духовных тем.

В одной из публикаций архимандрита Дамаскина (Орловского) есть высказывание о том, что Церковь имеет влияние на общество не только и не столько тогда, когда открывает обществу христианские идеа­лы, но когда являет миру «реальных носителей» этих идеалов. И это действительно так. То научение и то просвещение, которое получает человек, воочию уви­девший Божьего праведника или услышавший живое слово, исходящее из его совестливого и мужественного сердца, ни с чем несравнимо по силе благодатного воз­действия на душу. Что же касается наших новомучеников и исповед­ников веры, то тут мы, поколение христиан 20-21 ве­ков, оказываемся обладателями неоценимого сокрови­ща: Церковь предлагает нам сегодня жизнеописания, основанные не на эмоциях, пусть и самых благород­ных, и не на «фактах», которые невозможно проверить, а на объективном и всестороннем исследовании кор­пуса всех возможных и доступных архивных докумен­тов. Таково и предложенное вашему вниманию «Житие святителя и исповедника Луки (Войно-Ясенецкого)», написанное архимандритом Дамаскиным (Орловским).

По мнению монахини Евфимии, существует несправедливое, недостаточно прочно укоренившееся в сознании людей суждение, что правда далеко не всегда необходима. Что объективное знание способно всего лишь надмевать, а любой критический анализ такой тонкой гуманитарной сферы, как, например, человеческое страдание в годы репрессий, — ни много ни мало — грех против закона любви. Но на деле можно со всею ясностью убедиться в обратном. Научный подход агиографа-профессионала не только не умалит подвига действительно святого человека, но сделает его, что называется, более зримым для нас. Этот подход более отчетливо оттенит характеристики подлинной святости и не позволит нивелировать достоинство мученика или исповедника, поставив их в один ряд с теми, кто, несомненно, заслуживает сострадания, но увековеченным в святцах быть не может.

Как говорит монахиня Евфимия (Аксаментова), знание наиболее полной картины жизни святого, включаю­щее в себя и его заблуждения, и досадные ошибки, а подчас и случаи нравственных падений, способно не разрушить, но еще более укрепить веру в великое и всепобеждающее милосердие Создателя, любящего творение Свое. Поэтому в предложенном «Житии» читатель увидит не только бесстрашного пастыря и самоотверженного врача, любящего семьянина и строгого ревнителя устава, страдальца, выдержавшего пытку «конвейером», и блестящего ученого, остроумно парировавшего ко­щунственные колкости безбожного окружения... Увидит не только подвижника редкой силы духа и веры, но и че­ловека способного заблуждаться. Увидит не только зна­менитого архиерея, собиравшего на свои проповеди полные храмы, но и человека, рядом с которым было непросто.

Читая житие, мы увидим, например, какие сомнения испытывал епископ Лука, когда ему предстояло сделать выбор: продолжать церковное служение или полностью уйти в хирургию, где всё обещало ему блестящую карьеру. Или, как он, будучи бессребреником, ходил в залатанных под­рясниках и делился последним с нуждающимися. При этом, в канонических вопросах святитель мог проявить та­кую жесткость и принципиальность, что был неудобен не только для безбожных властей, но и в кругу сво­их - церковной иерархии, оправдывавшей свою пас­сивность и малодушие непростыми реалиями эпохи. Словом, читатель увидит живого, невыдуманного, небезупречно­го, но с недремлющей совестью человека, у раки мощей которого мы не только можем теперь попросить себе чуда телесного исцеления, но и дара гораздо более цен­ного — решимости следовать велениям совести.

Но, как отмечает отец Дамаскин, «исповеднический подвиг, — это не гладкое шествие по широкой дороге, зачастую он связан с колебаниями, отступлениями и даже падением. В конце концов, важным является не то, с какими трудностями, остановками, разного рода зигзагами и отступлениями от прямого пути двигался человек к вечной цели, а как он завершил свою жизнь. В Древней Церкви христиане были более открыты и не боялись говорить о себе правду, близость к Богу для них была куда важней, чем то, как они выглядят в глазах других людей. В наше время постоянное соприкосновение с пронизанным гордостью и лукавством миром все менее вызывает желание открывать правду о себе и о своих нравственных колебаниях. Мир стал сильней, а христиане слабей. Только немногие, такие, как праведный Иоанн Кронштадтский или священноисповедник Лука (Войно-Ясенецкий), позволяли себе, как бы принося себя в жертву, широко открывать свое сердце перед людьми».

Прошли годы, стремительно пролетели де­сятилетия, и Церковь наша, чей клир в XX веке был практически весь уничтожен, а большинство храмов взорвано и поругано, снова живет полнокровной жиз­нью: совершаются великие и благодатные таинства, звучит слово проповедников, разносится благовест колоколов... Чудо это стало возможным лишь благо­даря той высокой цене чести и бесстрашия, которую заплатило малое стадо новомучеников и исповедников. Не испугавшиеся окончить свою земную жизнь в без­вестных могилах, не оговорившие на допросах своих единоверцев, отрекшиеся двоедушия и неправды, они, праведники-одиночки, среди которых был и ученый-архиерей, и простой церковный сторож, — виновники нашего благополучного сегодня.

***

Жития новомучеников и исповедников Российских, на­писанные нашим ведущим агиографом, доктором историче­ских наук архимандритом Дамаскиным (Орловским), всегда будут стоять в особом ряду среди житийных текстов. Также выделяется из общей массы изданий популяризаторского характера и Житие святителя и исповедника Луки (Войно-Ясенецкого). Имя этого незаурядного ученого и подвижника известно и любимо во всем христианском мире. Путь человеческой души к святости - путь трудного выбора, непростых решений, он подчас исполнен и ошибок. Издательство выражает несомненную надежду, что именно эта книга откроет для думающего читателя и подлинный драматизм личного пути, и подлинную глубину христианского подвига святителя Луки.