У книжной полки. Диакон Кирилл Марковский. Епархия особого режима

Среди болот, в тайге, на озере

Клочок земли вдали лежит.

Во мраке сером, как чистилище,

На острове тюрьма стоит.

Кругом вода и небо в клеточку.

Да солнце видно лишь с утра.

От крика чаек, света Божьего

Защемит сердце, заболит душа.

В сырых и темных, мрачных камерах

Все осужденные сидят.

Отвергнуты людьми, всем обществом,

В последний путь уйти хотят.

И за засовами железными

Обратной уж дороги нет.

Лишь сквозь решетку серой камеры

Проникнет утренний рассвет.

Это стихотворение написано человеком, который был приговорен к смертной казни, а потом наказание было заменено пожизненным лишением свободы. Очень многие пожизненно заключенные пишут стихи, надо полагать, что это одно из утешений, даруемых сидельцам Богом. Что еще становится утешением для них? И как мы должны относиться к людям, совершивших особо тяжкие преступления? Об этом размышляет диакон Кирилл Марковский на страницах книги, которая вышла в свет в издательстве Сретенского монастыря и называется – «Епархия особого режима».

***

Итак, «Епархия особого режима» - это книга о Боге и людях, совершивших особо тяжкие преступления. Это книга о пожизненно заключенных, пришедших к вере во Христа. Отчасти это книга и о непостижимой тайне Божественной любви к каждому человеку. В предисловии книги автор пишет: «Кто они, пожизненно заключенные? Каждый человек скажет, что это страшные преступники, убийцы, люди, отверженные обществом. И он будет прав. Да, в основном это действительно люди, совершившие тяжкие преступления, на совести которых не одна загубленная жизнь. «В основном», потому что есть среди них и такие, кто не совершил ничего, достойного высшей меры наказания, и просто ставший несчастной жертвой нашей судебной системы. Но речь у нас пойдет не о них, а именно о тех, кто осужден обществом справедливо и обречен на пожизненное лишение свободы.

Может быть, - скажет кто-то из вас, - об этих людях и вовсе не стоит вести речь, как вычеркнутых из жизни? Но, как отмечает отец Кирилл, два обстоятельства побуждают нас вспомнить о них. Во-первых, они сами пишут нам и просят о помощи. А во-вторых, раскаявшиеся преступники, как это, может быть, не звучит странно, тоже являются членами Церкви Христовой. Все они — паства «епархии особого режима», самой отдаленной из всех, никогда не посещаемой священноначалием и хуже всех окормляемой. Только немногие священники посещают колонии особого режима, и очень мало кто из духовенства ведет с пожизненниками переписку. Говорить о пожизненных узниках чрезвычайно сложно. Общество отвергает их и ненавидит, и вполне понятно почему. Для светских людей забота о пожизненниках является безумием, всякие разговоры о какой-либо им помощи вызывают с их стороны нарекания. И даже среди людей церковных не всегда можно встретить сочувствие делу помощи пожизненникам. В их раскаяние мало кто верит, а воспоминание об их преступлениях вытесняет из сердец даже верующих людей и каплю сострадания к ним.

«Если бы они совершили свои злодеяния против ваших родственников, вы бы заговорили о них иначе». Этим обычно, по словам автора, заканчиваются все разговоры о пожизненниках со светскими и не только светскими людьми. Да, одно дело помогать человеку, который не сделал тебе лично никакого зла и совсем другое — совершившему против тебя или твоих родных преступление. Наверное, даже высокодуховному человеку будет очень трудно простить такого преступника, а уж помогать таковому, быть к нему сострадательным - на это способны единицы. Ну а если к нам за помощью обращается преступник, не сделавший нам лично никакого зла, как нам поступать? И если этот преступник пишет о своем раскаянии и обращении к Богу? И если, более того, мы видим очевидные свидетельства, что Бог принял его покаяние и согревает Своей благодатью?

«В темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф25,36), - напоминает автор нам слова Спасителя. Безусловно, эти слова призывают нас к милосердию ко всем без исключения заключенным. Следовательно, и к заключенным пожизненно. Но почему Господь ждет этого от нас? Ответу на этот вопрос посвящена первая глава и, можно сказать, первая часть настоящей книги. Бог, душа преступника и мы — основная тема первой части книги «Епархия особого режима». Здесь автор говорит о милосердии, о святых, которые были разбойниками, но покаялись, и были помилованы Богом. Отец Кирилл напоминает о недопустимости личного осуждения человеком кого-либо. Пример тому мы можем найти в письмах преподобного Амвросия Оптинского к мирянам, где святой отец говорит о заповеди неосуждения и прощении, которые неоднократно называются главными заповедями Евангелия. Почему же так? Безусловно, потому, что осуждение — одно из основных препятствий к главным добродетелям: любви и смирению. Невозможно полюбить ближнего, если над ним превозносишься и его осуждаешь. Путь к подлинной любви лежит только через смирение и отстранение какого бы то ни было осуждения.

Не осуждайте, и не будете осуждены (Лк 6,37),- говорится в Евангелии. Не просто, конечно, - соглашается автор, - удержаться от осуждения преступников. Но все же надо постараться сделать над собой усилие и лучше возблагодарить Бога за то, что на их месте оказались не мы.  Еще что отмечает автор, это то, что общество не верит в покаяние преступников, особенно если они осуждены не за одно тяжкое преступление. Но как утверждает отец Кирилл, не верить в преображающее действие благодати Божией — значит не верить Евангелию и вообще ставить под сомнение всемогущество Божие. Разве не пример преображенной души евангельский благоразумный разбойник? Ничто нечистое не может войти в рай. Только в брачной одежде духовного совершенства может войти человек в эту область святости. И разбойник, безусловно, вошел туда только потому, что, явив своим терпением в страданиях глубокое раскаяние, смирение и любовь к Богу, был Богом преображен до совершенного состояния насельника Царства Божия.

Вся жизнь верующего человека - это путь познания Бога и духовного преображения. В ответ на усилия человека, которыми он и свидетельствует о своем желании исправления, Бог начинает ему открываться, и благодать Божия начинает производить изменения в его душе. Люди, никогда сами не каявшиеся пред Богом, обычно требуют от преступников сразу какого-то великого раскаяния. Именно сразу, немедленно. И когда те, как им кажется, этого великого раскаяния не проявляют, утверждают, что они не раскаялись. Но может ли у преступника, совершившего тяжкие преступления, только обретшего веру, сразу быть глубокое раскаяние? Каково состояние души у человека, совершившего убийство, и, может быть, не одно? Только со временем, по мере углубления веры и очищения души, приходит к ней великое раскаяние в содеянном. Перед глазами преступника все более открывается тяжесть совершенных грехов. Так, впрочем, бывает и с каждой человеческой душой: чем ближе она к Свету, тем более начинает видеть в себе темных греховных пятен.

Вторая часть книги — это рассказ о мире пожизненно заключенных, главным образом уверовавших в Бога. Приведенные здесь выдержки из писем пожизненников, их стихотворения, наверное, лучше, чем что-либо, познакомят читателя с жизнью и переживаниями этих узников. Как отмечает автор, первоначально он хотел сам рассказать о жизни узников в колониях особого режима, основываясь на письмах пожизненников, с которыми переписывается более десяти лет. Но после, ознакомившись со статьями на эту тему светских изданий, решил все же использовать именно этот материал. Статьи, написанные журналистами, посетившими колонии для пожизненно заключенных, отличаются более подробной информацией. Это и не удивительно, цензура не пропустит письма с подробным изложением режима заключения, Да и о многих вещах заключенные просто не решатся написать. Кроме того, впечатление от увиденного всегда гораздо сильнее. Народная мудрость не зря гласит: «Лучше один раз увидеть...». Думаю, - говорит отец Кирилл, что приведенные в книге материалы мало кого оставят равнодушными.

В третьей части — представлены некоторые из писем отца Кирилла к пожизненно заключенным. Письма включены в книгу из предположения, что вопросы, задаваемые пожизненниками, волнуют и многих людей, ищущих истину. И еще потому, что книга изначально была предназначена для самих пожизненно заключенных. Настоящий вид она приобрела лишь в процессе работы над ней. Как отмечает автор, в книге нет призывов тотчас же отпускать раскаявшихся пожизненно заключенных на свободу. Вопрос об освобождении осужденных находится в области государственного законодательства, сложившегося не без Промысла Божия. И не нам вмешиваться в установленные государством законы. Рассуждения автора принадлежат совсем иной - духовной области. Они касаются души преступника и ее отношения с Богом, Они охватывают вопросы личного осуждения нами совершивших преступления, проявления к ним милосердия, помощи им на пути ко Христу и спасения в вечности.

***

Как пишет автор, в продолжение работы над этой книгой его не покидала мысль о том негативном мнении, которое могут высказать о об этой работе некоторые читатели. Мне представлялось, - говорит отец Кирилл, - как они говорят с осуждением: «Автор пытается   представить этих убийц бедными, несчастными, тонкой души и даже талантливыми людьми. Все это неправда. Вспомните об их жертвах. Это люди с каменными сердцами, не знающие жалости?» «Но нет, - отвечал я себе,— не являлось моей целью представить пожизнеников таковыми. Совершенно беспристрастно мне хотелось поведать о том, что я узнал о них на протяжении многих лет письменного общения с ними». Мне бы очень хотелось, - говорит автор, - чтобы эта небольшая книга поспособствовала богоугодному делу помощи пожизненно заключенным. Людям, отверженным миром, но не отверженным Богом, ищущим нашей помощи и поддержки на пути ко Христу и вечной свободе.