«Страсти и борьба с ними» с протоиереем Андреем Каневым. Ответы на вопросы.

– Получился большой цикл передач, в которых мы с вами беседуем о тех вопросах, что вы присылаете в письмах. Еще раз вас благодарю. Это на самом деле очень интересно. Давайте разберем очередное письмо. 

Телезрительница пишет: «Вопрос у меня более практический и точечный. Расскажите, пожалуйста, о страсти празднословия. Как она проявляется в нашей современной жизни, в чем конкретно, в каких действиях? С чем ее не надо путать? Если можно, приведите, пожалуйста, примеры; так будет нагляднее и понятнее. У меня с понятием этого греха возникает путаница и, соответственно, сложность, чтобы увидеть его в себе». 

Вопрос хороший, интересный. Во-первых, сначала разберем понятия. Страсти празднословия нет, есть грех празднословия. Давайте попробуем разобраться, что такое празднословие. Это слово происходит из церковнославянского языка, древнерусского языка. «Праздный» – значит «пустой». В переводе на современный русский язык празднословие – это пустословие. 

Как проявляется пустословие? Мы так устроены, что можем думать, выражать свои мысли, чувства, какие-то стремления, потребности, общаться словами. Это великий дар, который у нас есть. Не случайно Господь в Евангелии говорит: от слов ваших осудитесь, от слов ваших оправдаетесь. Это действительно великий дар. 

Как мы его используем? Обычно живем как живем. Как в нашей обычной, бытовой жизни проявляется празднословие? Когда мы начинаем со своими знакомыми общаться и обсуждать какую-то пустоту. Что является пустотой? Наша речь выражается в первую очередь в смысле. Важно понимать, что празднословие – это когда мы по смыслу говорим пустые вещи. 

Пустые – необязательно бестолковые. Допустим, прибегает ребеночек к маме и начинает (с точки зрения высокого смысла, взрослого рассуждения) говорить пустые глупости: как он бабочку увидел, лепечет что-то, фантазирует. Это празднословие или нет? С точки зрения смысла – это пустые вещи, здесь нет никакой мысли, идеи. Но с точки зрения происходящего – это общение ребенка с родителями, выражение его эмоций, которые он переживает. Как может, так и говорит. В данном случае – это не празднословие, это общение. 

Но, бывает, взрослые общаются друг с другом и говорят о пустых вещах, бесполезных; более того – вредных. Что это такое? Когда мы начинаем какого-то человека обсуждать за его спиной. Это и празднословие, и осуждение, и превозношение над ним. Празднословие такой грех, который относится к нескольким страстям. Корень этой страсти в первую очередь – уныние. 

Уныние – страсть очень липучая, очень тягучая, незаметная. Я уже много раз говорил (и буду повторять), что мы живем во время очень большого уныния, когда мы загружены, перегружены, находимся в стрессах, не следим за собой, не следим за своим здоровьем. Такое состояние отравленности, подавленности, бессилия очень легко рождает страсть уныния. Человек начинает развлекаться, вместо того чтобы заниматься серьезными делами, помнить о спасении, плакать о смерти, бороться с грехами. 

Особенность этой страсти в том, что человек перестает за собой следить. Настрой внутренний теряется. Уныние – такая пиявка, которая, присосавшись к душе, незаметно вытягивает духовные соки. Я образно говорю. Очень похожий процесс. Как этот паразит вытягивает кровь из своей жертвы, так и уныние, присосавшись к ней, вытягивает духовное настроение. Человек вроде бы был бодрым, вроде бы настраивался на спасение – и вдруг одна ошибка, вторая, четвертая, пятая, и ему уже молиться неохота, духовную книгу скучно брать, на молитвенное правило себя трудно поставить, в храм уже не заставить пойти. Скучно, трудно. Столько забот разных появится... 

В том числе появляется свойство, когда человек перестает за собой следить в плане речи. Это тоже очень важно. Ведь при кратком исповедании своих грехов мы говорим: делом, словом, помышлением... Словом можно поддержать человека – и словом можно убить. Морально и даже физически довести человека до гибели. Слово – это серьезное оружие. 

Когда мы начинаем унывать, мы начинаем заниматься пустыми развлечениями. Пустословие – это когда мы со своими близкими людьми, друзьями начинаем говорить ни о чем, болтать всякую ерунду. Тут еще надо различать, с чем это не нужно путать. Бывают бытовые разговоры... Представьте дружную семью: муж пришел домой и рассказывает жене, как он провел день. Я думаю, у большинства из нас день проходит однообразно, там никакого высокого духовного смысла нет. Иванова видел, Петрова, сто деталей выточил, с мастером пообщался, в трамвае то-то видел, зашел в магазин, купил хлеба. С точки зрения высокодуховных рассуждений они в семейной жизни – пустота. Но, с другой стороны, это не пустота, это общение душ жены и мужа. 

Я приводил пример, когда общался с нашими прихожанами. Муж в командировке, звонит жене, давно не виделись, он спрашивает простые вещи: «Как собака? Как картошка растет? Как погода?» Если бы это было написано в каком-то тексте – да ни о чем этот текст. А между строк – смысл глубокий. Это общение между супругами, общение душ. 

Часто в письмах, в общении с людьми видим, что супруги перестали просто общаться друг с другом (или этого очень мало). Потому что каждый залипает в своем гаджете. Один сидит в телевизоре, другой в компьютере, третий в телефоне. Мы просто не общаемся. Поэтому, считаю, простые семейные разговоры о себе, друг о друге, как дети провели день, какие чувства, мысли, – это не празднословие. 

Празднословие связано с унынием, с пустотой по смыслу, с каким-то развлечением пустым. Приведу пример. Я встречал на практике дважды неправильное понимание, как воздерживаться от пустословия. 

Моя знакомая, пожилая женщина, заболела и пригласила меня домой, чтобы причастить ее и исповедовать. Я приехал, исповедовал, мы почитали молитвы, причастились. И потом пауза – священнику надо все сложить, сосудики привести в порядок, хорошо их вытереть, чтобы частичка не осталась, разложить... Это же какие-то действия. У нас нет в культуре такого, что ты пришел, как робот сделал что-то, сказал: «До свидания», – повернулся и ушел. Такого же не бывает. Все равно есть какое-то человеческое общение, поздравляешь с причастием, говоришь какое-то пожелание... 

И я увидел мучение человека. Она, видимо, где-то прочитала, или услышала, или так поняла, что после причастия надо всегда молчать. И вместо того чтобы с этим разобраться, посоветоваться, человек понял как понял. Понятно, что после причастия не надо празднословить, болтать со всеми, обсуждать жизнь звезд, надо за собой последить. День причастия – это особенный день. Но человек это понял абсолютно в другом значении. Я вижу, что и ей самой неудобно. Мне неудобно, потому что я понять не могу, что происходит. Я говорю: «С причастием». А человек молчит и страдает. 

Я собрался в полной тишине, чувствуя себя не в своей тарелке. Надел обувь, удалился и только потом разобрался, что человек так понял все аскетически. Это неправильно. Конечно, не надо восхвалять: отец Андрей, ты молодец! Это ни к чему, это тоже неправильно, нужно просто выражение благодарности, какой-то элементарной вежливости. Есть такое выражение интересное: вежливость родилась, когда умерла любовь. 

Если мы скажем «здравствуйте», «до свидания», «будьте любезны» – это не празднословие, а выражение отношения к человеку. Поэтому такая крайняя борьба в представлении о пустословии неправильная. Человек попал в неудобную, неловкую ситуацию… 

Другая ситуация была в молодой новоначальной семье христиан, которые только-только пришли в церковь. И часто у таких христиан, которые не советуются и не живут еще в традиции приходской и церковной, происходят такие эксперименты. Супруга поняла, что надо хранить уста, не празднословить, она просыпается утром и думает, что до молитвенного правила нельзя говорить; болтать о пустом, как она считает. 

Встает супруг и говорит: «Дорогая Машенька, сколько времени?» А супруга молчит. Как партизан, который попал к фашистам в плен. Он понять не может, что происходит. Спрашивает: «Что с тобой случилось?» Она молчит, но терзается. Назревает семейная проблема. Муж думает, что она на него обижается. А это, оказывается, у человека аскетические эксперименты. 

Это, конечно, совсем неправильно, и это не борьба с пустословием: ответить мужу, сколько времени (не отвлекаясь на самом деле от молитвы). А такие несвойственные мирянам духовные эксперименты рождают недоумение, а потом отношение к верующим людям как к каким-то странным. Получается, мы сами провоцируем такие вещи. 

Что касается празднословия, давайте дальше разберем. То есть это пустые слова. Это, конечно, не означает, что друзья, которые давно не видели друг друга, встретятся и должны общаться как два компьютера. Понятно, что людям приятно пообщаться друг с другом, они вспомнят юность, какие-то совместные фильмы, учебу. Это пустословие или нет? С точки зрения смысла они ничего особенного не сказали, никакой новой мысли не родили, тут нет никакой философии или богословия, обычная человеческая вроде бы болтовня. Но, с другой стороны, это общение душ, ведь это два родных человека, у них юность прошла вместе, они вместе жили в общежитии, у них был один научный руководитель, и вот они общаются друг с другом. Или они вместе служили в армии, вспоминают какого-нибудь старшину или сержанта. Это пустословие? Я считаю, что нет. Это общение душ, у них какая-то совместная история, они хотят поделиться воспоминаниями, это важные вещи. Но если они вспоминают, какие все кругом плохие и как кого обидели, это уже относится к другой страсти: к ущемленной гордыне, к страсти гнева. 

Празднословие еще может быть связано через уныние со страстью тщеславия, когда мы не следим за собой. У человека вдохновение, соединилась страсть тщеславия со страстью уныния, человек перестал за собой следить и начинает болтать, о себе рассказывать. Это уже пустота. Что о себе рассказывать, о каких-то своих делах, когда это не семейное, не дружеские отношения, а именно в какой-то рабочей обстановке? 

Сестра спрашивает, как это проявляется в нашей современной жизни. В нашей современной жизни празднословие часто выражается в современной форме общения через средства коммуникации; например, через Интернет пустословие выражено написанными словами. Допустим, когда начинаем переписываться в социальных сетях какими-то междометиями, какими-то картинками… То есть нет смысла в виде слов и нет смысла в виде передачи каких-то чувств. Человек залипает в этом и находится в зависимости. Это точно пустословие, здесь точно надо следить за собой. 

Если еще глубже копнуть, пустословие может выражаться и в молитве, когда мы начинаем молиться и не понимаем смысла произносимых слов, когда не вкладываем в это значения. Когда слово несет свою духовную силу? Когда человек понимает, о чем он говорит. То есть звуки и смысл соединяются вместе. А когда мы произносим слова молитвы и не понимаем смысла, тогда точно пустословие получается. Внимания нет, ум не ухватывает те слова, которые мы произносим. 

В Евангелии Господь сказал: «Пусть будут слова ваши: да, да; нет, нет. А все остальное от лукавого». Конечно, это не к бытовой жизни относится, не к общению между супругами или между родителями и детьми. Безусловно, это есть, но надо быть кратким в своих беседах. Особенно тяжело слушать людей, когда они по древу растекутся, и нужно очень много сил, чтобы понять, что вообще человек хочет сказать. Понятно, что надо готовиться к беседе с другим человеком, нужно точно выражать свою мысль. Это не просто так, надо работать над этим. Но эти слова Господа можно относить как раз и к молитве, когда человек начинает молиться. Допустим, его близкий, родной человек – безбожник и откровенно живет в смертных грехах. А человек начинает о нем молиться и просить: «Господи, подай Духа Святого этому человеку». Как можно дать Духа Святого человеку, если он безбожник? Это как раз и есть пустословие в молитве. Можно же о другом просить: «Господи, приведи его к вере, к покаянию»; надо же с этого начинать. Поэтому, с одной стороны, звучит просто: празднословие, пустословие. А с другой стороны, это не так просто. Конечно, надо быть к себе внимательным. 

Давайте сейчас подытожим немного. Пустословия не должно быть в молитве, то есть надо просить у Господа для себя главного. А то, получается, мы просим у Господа того, от чего потом сами же впадаем в печаль и выражаем недовольство. 

Допустим, мы говорим: «Господи, дай нам смирения». Хорошее качество, мы же все время слышим, что смирение – это хорошо. А как рождается смирение? Оно рождается от опыта, оно не рождается само по себе: ты проснулся и стал смиренный. Смирение – это противоположность тщеславию, а тщеславие и гордыня очень часто лечатся падениями, оскорблениями, неприятностями. И мы говорим: «Господи, дай нам смирение», и Господь дает нам легкий урок, когда кто-то из близких начинает нас воспитывать. И что мы начинаем делать в итоге? Мы начинаем скорбеть, говорить что-то в ответ, и в итоге опыта смирения у нас никакого нет. Чтобы увидеть эту страсть в себе, надо быть внимательным в социальных сетях, не вестись на эти переписки, где идут только смайлики, не вступать в полемику с какими-то людьми, которые и не собираются серьезно спрашивать о вере. Я тоже сталкивался с этим. У нас в Церкви сейчас ставится вопрос о присутствии христиан в Интернете; мы пытаемся как-то найти себе там паству, хотя у нас на приходах живые люди, занимайся ими, это бесконечная работа. 

И вот неопытные миряне, не крепкие в вере, в духовной жизни, начинают защищать веру. А это выходит криво, косо; это точно пустые вещи. Этим должны заниматься профессионалы, не все. Иначе просто не будет никакой пользы. Очень часто нужно промолчать на оскорбление, не на все оскорбления надо брать шашку, гранату и защищать веру именно таким путем. Потому что часто в Интернете бывают люди, которые настроены бесами, они начинают специально поливать веру, они не хотят найти истину, это просто хулители. Поэтому есть такое евангельское выражение: «Не мечите бисер перед свиньями». 

Одно дело – свидетельствовать о вере своей жизнью, своими делами, а другое – пытаться людям, которые насмехаются, что-то доказывать. Никакой пользы от этого не будет. Поэтому давайте попробуем разобраться в себе, чтобы не зависать в социальных сетях, чтобы на работе не заниматься болтовней вне каких-то деловых разговоров. Если мы звоним по телефону и наши разговоры длятся по полчаса или час, то надо подумать, проанализировать, точно ли мы говорили по делу. Можно и с родственниками поговорить немного. Поговорили о деле, спросили, как дела, пообщались немного, рассказали о себе, а иначе сами знаете, чем это заканчивается. Начинаем за здравие, а заканчиваем за упокой (я имею в виду грех осуждения и так далее). Поэтому путаться не надо, надо смотреть, о чем мы говорим, в какой обстановке, с каким сердцем, с каким настроением. 

Если христианин за собой следит, конечно, у него этого празднословия будет гораздо меньше. Так что помоги вам всем Господь, братья и сестры, за собой следить; это очень важно. 

И напоминаю, что пустословие – это не только то, что мы говорим и пишем. Сейчас Интернет заполнен разными совершенно пустыми новостями, какими-то измышлениями. Видишь какое-нибудь яркое название; допустим, «Как заточить хозяйственный нож» (а я не умею), открываешь, а там не то что про нож, а какой-то неумеха пытается что-то писать. Такого материала очень много, это тоже относится к страсти праздного времяпрепровождения и пустословия. Поэтому давайте сами не будем плодить эту пустоту, будем беречь свое внимание. 

Я хотел бы показать вам книгу «Кто жаждет, иди и пей»; это путеводитель по творениям святителя Игнатия (Брянчанинова). Книга издана недавно, ее составил Юрий Владимирович Романец, доктор юридических наук, профессор Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. Понятно, это не его научная работа, а движение его сердца. Он любит святителя Игнатия, его труды и создал такую энциклопедию. Кто хочет разобраться в вопросах духовной жизни, читает святителя Игнатия, любит его или хочет начать изучать, я рекомендую не терять времени и приобрести эту книгу. Эта книга удобна тем, что в ней, как и в любой энциклопедии, выбраны цитаты святителя Игнатия по конкретным темам, касающиеся духовной жизни. Можно посмотреть в интернет-изданиях или в ваших церковных лавках, это действительно очень полезная вещь. 

Записали Инна Золотовская и Елена Кузоро