«Страсти и борьба с ними» с протоиереем Андреем Каневым. Ответы на вопросы

–  У нас с вами уже вышло немало передач, посвященных ответам на вопросы. Но вопросов пришло много, поэтому давайте попробуем на них ответить.

Письмо пришло от нашей сестры, которая описывает свои особенности. Давайте попробуем разобраться и помочь и ей, и себе, ведь эти ответы в первую очередь нам нужны, а не только для того, чтобы ответить конкретному человеку (хотя это важно, конечно; в этом есть смысл). Эти примеры нам нужны, чтобы каждый из нас поучился сам в себе искать подобные проявления страстей, так как они у нас очень-очень похожи.

Мы вроде бы все разные, занимаем разное положение в обществе, национальность у нас разная, возраст, семейные традиции. Но, рождаясь, мы все наследуем одни и те же страсти, один и тот же их набор. И они очень часто проявляются так, что многие люди могут в том или ином проявлении увидеть себя. Давайте посмотрим, что пишет наша сестра, наша зрительница, и попробуем в этом разобраться.

Сестра пишет, что она с рождения страстная – видимо, с детства себя такой ощущает (активная, энергичная). «Можно это по-разному понимать, характер упертый, взрывной всегда был; как говорят неверующие, сильный характер. Очень стараюсь этот дурной навык в себе изжить. И, бывает, месяцами я как новенькая, тихая, а потом как найдет!.. Почти готова сама себе голову разбить от необъяснимой ярости».

Давайте попробуем разобраться, что это такое. Да, бывают, конечно, разные психологические типы людей: кто-то очень мирный, спокойный, кто-то энергичный. Но это не означает, что человек, родившийся энергичным, с сильным характером, Богу не нужен и что только мирные люди входят в Царствие Божье. Конечно, Господь всех людей принимает. 

Нам надо понимать, что внешняя тихость и внешняя мирность еще ни о чем не говорит. Особенно это по школьникам видно. Кто работает учителем, кто занимается очень плотно их воспитанием, замечает, что из активного мальчишки (даже, может быть, слишком активного) потом получается трудолюбивый человек, хороший гражданин. А тихий, незаметный, который не доставляет проблем, во взрослом возрасте очень даже может доставлять проблемы себе и другим.

Поэтому вот эта внешняя оценка – «тихий, спокойный человек» или «энергичный» – сама по себе ни о чем не говорит, потому что страсти есть у всех, и у одного они могут быть явными, у другого проявляются тайно, но это не означает, что он лучше или хуже. Другой вопрос вот в чем: человек заметил что-то в себе… Вот эта сестра взрослая уже, и она замечает, что это ее особенность, она родилась вот с таким характером. Почему так получается? Мы так или иначе наследуем какие-то особенности своих родителей. Бывает, что в семье целые поколения таких энергичных женщин. И, наоборот, у них подавленные мужья – ими подавленные. Бывает, что рождается девочка, а ей передаются какие-то отцовские качества – волевые, сильные.

Что делать таким людям? В первую очередь не огорчаться, так как мы с вами должны понимать, что не изображение святости нам нужно, а действительное стремление к Христу. Поэтому важно не то, какой у человека характер, а как он с этим борется. У одного из церковных писателей я встретил замечательную фразу, она мне очень понравилась: «Я люблю тех монахов, кто борется, падает и встает». Он монах и писал о монахах, но это к нам, мирским людям, тоже относится.

Что это означает? Когда человек всегда гладенький и ровненький, это не означает, что он близок к спасению, что он стал ближе к Христу. Это может быть игра, это может быть какое-то изображение себя, театр какой-то. А когда идет настоящая война, настоящая борьба, то там все не так гладко на самом деле. И чем человек искреннее борется, тем больше он понимает, что без Христа ему не жить, без Христа он ничего не может.

Поэтому когда человек с активным характером начинает себя смирять, скручивать волевым усилием, это более ценно, чем когда человек меланхоличный, когда ему ничего не надо, он никуда не лезет – и кажется, что все хорошо. А то, что Вы увидели, что у Вас эти задатки с детства проявляются, не означает, что бороться не надо. И это вовсе не означает, что не ценно то, что Вы боретесь.

Как, знаете, бывает, мы живем в мирской обстановке – и часто люди мечтают: «Мне бы тишину, никто бы не мешал, я бы взял в руки молитвослов, канонник или четки, помолился долго. А у меня за стенкой телевизор, сверху соседи, тут же дети требуют внимания». На самом деле это всё мечты. Человек неправильно оценивает  обстановку и начинает мечтать о том, чего у него, во-первых, нет; во-вторых, ему и не нужно.

Наоборот, вот эти попытки молиться, когда некомфортно, шумно или кто-то требует твоего внимания, более ценны, чем когда человек находится в якобы стерильной обстановке. Помести нас в такую обстановку, мы долго молиться тоже не сможем. Это просто кажется так, что тогда мы будем бесконечно призывать Бога. Вовсе не так, это очень сложно на самом деле.

Поэтому нам нужо не попадаться на происки лукавого, который тут же хочет бросить нас в страсть печали, когда человек начинает неправильно оценивать обстановку, в которую Бог его поставил, роптать, обвинять других, мечтать и, соответственно, терять время и возможности вести настоящую духовную жизнь.

Так вот, сестра пишет, что после прихода в Церковь ее взрывной, энергичный, командный характер потихонечку начинает уходить. Временами она чувствует мир, тишину. Но лукавого же не обманешь, он начинает поднимать старые страсти. И вот она беспокоится, переживает, что видит себя вдруг в необъяснимой ярости: вроде бы все хорошо, все спокойно, а чувство страшное.

Она описывает, как пытается бороться: «С близкими стараюсь не контактировать, но чаще всего и не соображу, как укрыться от них в тот момент, а повод для ярости, когда общаешься, всегда найдется». Тут, смотрите, какой момент: с одной стороны, хорошо, что Вы заметили такой свой внутренний недостаток; с другой стороны, мы не можем укрыться от людей.

Мы живем в миру, среди родственников, знакомых, и будем с ними контактировать все равно. И нам нужно понять, что как раз общение с людьми и позволяет выявить вот этот наш недостаток. Это тоже хорошо, это надо оценить с точки зрения пользы для духовной жизни. Мы уже многократно приводили этот пример: если человек болен какой-то тяжелой, смертельной болезнью, но поддающейся излечению, лучше это увидеть на первых стадиях и лечиться, а не тогда, когда это уже поздно.

Так же и здесь получается. Если мы хотим увидеть страсти, не то чтобы надо специально с кем-то общаться; мы все равно будем общаться: у нас есть родственники, друзья, какие-то обязательства перед людьми, с которыми мы контактируем. Но не надо специально идти на дискотеку и общаться с кем-то в ночном клубе якобы ради духовной жизни. Это, конечно, безумие. Но все равно мы будем среди людей.

Избегать надо какого-то общества, явно приводящего к греху. Допустим, если вас на пьянку зовут, идти необязательно. Или вы знаете компанию людей, которая пригласила вас в гости, но будет весь вечер осуждать других. Понятно, что этого можно избегать, не ходить на такие мероприятия. Но общаться с людьми мы все равно будем. Поэтому, с одной стороны, чего-то избегать нужно («Блажен муж, иже не идет на совет нечестивых»), это понятно, а с другой стороны, полностью избежать общения с людьми невозможно, находясь в миру, но этого и не нужно делать.

Еще раз повторю: люди, обладая какими-то грехами и несовершенствами, позволяют нам увидеть наши грехи и несовершенства. Вот сестра пишет, что повод для ярости всегда при общении найдется. Это совершенно верно, так и есть. Почему мы вот так яримся, злимся? Что такое ярость, злость? Гнев на ближних откуда появляется? Понятно, что он не сам по себе существует.

Гнев в этом случае – проявление такой страсти, как гордость. То есть наше самолюбие задевают – и в нас рождается гнев как реакция на это. Потому, еще раз повторю, это не означает, что нужно закрыться в комнате и не общаться с людьми; наоборот, вот это общение позволяет увидеть, кто мы есть на самом деле.

И вот задето самолюбие, ярость проснулась. И какой интересный момент замечает сестра: «Заметила, что ярость поднимается откуда-то не в одночасье, а как бы нужно время для ее развития. А где и в чем я себе потакаю, чтобы до такого беснования доходить, не знаю». Смотрите: лукавый действует не всегда прямо, он любитель многих ходов, он легко через эти ходы толкает нас к греху, особенно тогда, когда мы пытаемся жить внимательно.

Кто невнимателен, у того и страсть поднимается. А когда человек, как вот эта наша сестра, уже имеет опыт духовной жизни и наблюдает за собой (что очень хорошо), тогда лукавый не напрямую поднимает страсть, а пытается накопить силу этой страсти. Как это происходит?

 Еще раз напомню, что страсти, особенно у внимательного человека, не сразу возникают в каких-то тяжких проявлениях, это действительно происходит в виде накопления. Так вот, сестра одно не может заметить в себе: почему эта ярость возникает? От гордости. А как мы гордость напитываем? Осуждением, например: «Этот не такой, те не так себя ведут...»

Человек осудил, забыл покаяться – и вообще забыл об этом грехе. Затаилась эта страсть, и человек в период, когда спокойно и мирно, расслабился, что тоже неправильно, ведь страсть-то не исчезла, это же все в процессе, такова тактика лукавого, что он может на время отпустить человека, а потом снова напасть.

Рыбаки меня поймут: когда нужно из воды вытащить крупную рыбу, которая попалась на крючок, часто делают как? Леску отпускают, а потом снова подтягивают, отпускают и подтягивают. Это делается для того, чтобы рыба устала; тогда ее можно из воды доставать.

Так же лукавый действует. Крючок в нас еще есть: гордыня в нас есть, у каждого человека. И лукавый что делает? На время отпускает нас; нам кажется, что мы свободны, а на самом деле крючок у нас в сердце сидит; и леска такая толстая, что не перекусишь никакими острыми зубами. Когда лукавый видит, что мы расслабились, он тут же дергает за этот крючок – и мы оказываемся снова в его лапах.

Это происходит как раз из-за того, что тактика поменялась. Так что расслабляться не надо. Когда мы в тихом, мирном состоянии, то Бога благодарим, но к себе должны быть очень внимательны. Тишина не означает, что наступило полностью благодатное, мирное, спокойное время.

И вот человек расслабился, находится, как он думает, в мирном состоянии, но раз осудил, два осудил, где-то погневался и не обратил внимания – и от раза к разу крупиночки пороха набираются, набираются… А для того чтобы этот порох взорвался, нужна маленькая искра. И вот сестра удивляется – вроде бы ничего сверхъестественного не произошло, а это чувство ярости (как она правильно пишет, беснование) появилось. Оно появилось потому, что мы накопили этот порох страсти.

Она задает вопрос: «В чем я себе потакаю?» Мы потакаем себе в том, что подпитываем свою гордость. Это может быть в виде склонности к спорам, в виде несогласия с близкими, со старшими, в виде нежелания им служить. Это различные потакания своему самолюбию. И, конечно, осуждение. Много может быть проявлений страстей.

Сестра спрашивает: «Что же делать? Может, нужно грехи вспоминать?» Вспоминать грехи – это одно из важных, нужных, действенных средств, чтобы нам научиться бороться. Ведь вся эта ситуация Богом попускается для того, чтобы мы на своих примерах поучились бороться.

Что такое «вспоминать грехи»? Если мы пытаемся быть к себе внимательными и начинаем, например, мысленно осуждать другого человека, что нам делать, чтобы не осуждать его? Начинаем действительно вспоминать свои грехи. А многим из нас есть что вспомнить, забывать свои грехи нельзя категорически; не правы те христиане, которые говорят: «Исповедовался и не вспоминай, а то будет уныние, печаль и так далее». Это неправильная позиция; думаю, даже вражья позиция. Помнить свои грехи обязательно нужно; это важное средство для того, чтобы нам правильно идти к спасению.

Когда человек невнимательно относится к себе и не изучил веру, не понимает, как жить по вере, но как-то пытается в церковной жизни участвовать, то в народе в таком случае исповедь называется так: «сдать грехи». Как мусорное ведро: копил, копил, «сдал грехи», вывалил этот самый мусор – и у тебя чистое ведро; ты, мол, с этим чистым ведром можешь жить дальше и снова копить этот самый мусор.

А все ведь немножко по-другому. Ошибка этой позиции в чем? Человек думает, что он избавился полностью от страсти. Но невозможно полностью избавиться от нее. Ты раскаялся в проявлениях страсти, но она сама-то ведь осталась. Это все равно что у человека хроническое заболевание, но у него период ремиссии, он в этот момент не болеет и потому выбрасывает свой больничный лист, медицинскую карту и говорит: «Все, я здоров». А как ты здоров? Придет весна или осень, у тебя снова начнется это заболевание – и ты удивишься: «А почему я болею?» Причем до этого лет двадцать болел.  А разве с грехами не так?

С грехами так же. Грехи, страсти – это наши хронические заболевания. Мы рождаемся, уже являясь духовными инвалидами, и болеем всю жизнь. Поэтому к своим страстям, к прошлым грехам надо относиться, с одной стороны, внимательно и помнить о них; с другой стороны, конечно, не впадать в печаль, которая, еще раз повторю, с покаянием не имеет ничего общего.

Покаяние основано на вере в Христа, на надежде на помилование и на решимости бороться с грехами. А если человек вспоминает свои грехи и начинает опускать руки, печалиться, говорить, что Бог его не простил, то это не христианство, а какая-то лукавая подделка, которую часто люди по невнимательности принимают за покаяние.

Так вот, человек, который внимателен к себе, понимает, что он сам хронически больной грехами. Он, видя хроническое заболевание в другом человеке, должен сказать себе: «Да я такой же больной. Я хуже этого человека, потому что я вижу, как он один раз согрешил, а я знаю, сколько я согрешаю». И в этом случае не захочется грешить осуждением, страсть не подпитается. Значит, по крайней мере, несколько крупинок на эту страсть не упадет. Соответственно, можно дальше жить в спокойном, мирном состоянии, наблюдая за собой.

Поэтому нужно, братья и сестры, грехи вспоминать обязательно, это важнейшее средство, чтобы нам не дать развивать в себе гордыню. Дальше сестра задает вопросы, на самом деле очень правильные, нужные: «Может, помолчать со своим умным мнением, когда не спрашивают?» Конечно, надо помолчать, когда нас не спрашивают.

Это очень важное упражнение. Вот люди разговаривают, а ты такой умный, ты лучше всех все знаешь и сейчас всех вразумишь, просветишь… Но тебя не спросили, поэтому нужно взять волю в кулак, начать молиться, понимать, что это гордыня из тебя сейчас прет. Потому что если ты неправильный совет дал, ты повредил и человеку, и себе, так как ответственность несешь за этот совет. Конечно, нужно в этом случае молчать.

А если даже тебя спросили, надо смотреть по обстановке: стоит ли человеку советовать. Может, сказать: «Да я не знаю, как поступить, думай сам»? В житиях святых не редкость такое, когда к какому-нибудь старцу приходит знатный человек и желает его видеть, а тот ему говорит: «Я глупый, необразованный, ничего не знаю». И человек уходит.

Мы думаем: «Как же так? Ведь это была такая возможность просвещения! Он мог бы ему сказать, человек бы что-то узнал». А старец был духоносным человеком, он прекрасно понимал, что человек пришел не за истиной, а, может быть, для того, чтобы потщеславиться; дескать, он у старца был...

Поэтому не всегда нужно даже на просьбу о каком-то совете отвечать человеку, особенно если этот вопрос был задан несерьезно. Или мы знаем, что человек слушать не будет. Но если хорошая, добрая обстановка и действительно человеку нужен совет, надо очень скромно что-то ответить, с сочувствием, без какого-то обличения; тогда человек может послушать. А если нет, то ответить так: «Не знаю». Вот и все.

А если мы лезем со своими советами, никому не нужными, да еще и вредными, не соответствующими ни нашему духовному росту, ни состоянию близких,  то это, как правило, вызывает гнев близких, раздражение против нас, и мы сами себе вредим тем, что подпитываем свою гордыню, а потом впадаем в ярость, начинаем бесноваться.

Вот сестра пишет, что у нее есть несколько предположений. Предположения правильные: не соваться со своими советами, то есть не подпитывать свою гордыню и вспоминать свои грехи: очень верное, хорошее упражнение. «Но приступов этих боюсь». Очень правильно делаете, что боитесь.

Замечательно, что Вы видите виноватой во всем этом себя, а не близких. Потому что часто бывает наоборот: близкие все виноваты, «я-то хороший, весь в одуванчиках, а все остальные  злые волки, которые только и хотят мне досадить». Мы сами виноваты, это наши проблемы.

Сестра делится на самом деле очень хорошим опытом. «Хорошо утомиться физически (ну, видимо, гуляя или выполняя какую-то физическую работу) и повторять: Господи, помилуй! Хорошо помогает». Смотрите, человек приобретает опыт и делится им с нами.

Действительно, когда мы чувствуем, что близкие нас начинают раздражать или начинается какой-то спор, надо уйти, например, или в ванную, или в другую комнату, поклоны земные поделать, то есть утомиться физически, повторяя: «Господи, помилуй!» С молитвой, с раскаянием. И хорошо помогает.

«Иной раз и краткая молитва перед иконой может исцелить прямо и вдруг, главное – успеть выскочить еще до того, как кого-то обидела, – пишет сестра. – Вообще я много и часто кого-то обижаю и много от этого страдаю». Опять же замечательный опыт.

Наша сестра делится с нами тем, что она внимательна к себе – понимает, что у нее есть такая внутренняя беда. При появлении страсти начала ее уже замечать, а когда заметила ее, начинает с ней бороться (как умеет). Можно в этом смысле ее только поддержать – действительно, поклоны помогают, молитва помогает, раскаяние помогает. И помогает желание бороться, которое у этой сестры есть.

Поэтому, дорогая сестра, мне хочется Вас поддержать в Вашей борьбе. Только хотелось бы показать, на что, может быть, надо обратить внимание (не могу знать точно, но, судя по письму, предполагаю). В моменты, когда все тихо и спокойно, важно не осуждать никого, не превозноситься над близкими – так, возможно, мы будем меньше подпитывать свою гордыню.

А так Вы делаете все правильно. То есть нужно быть к себе внимательным, при появлении страстей начинать бороться и бояться своих страстей, понимать, кто мы такие. Вы правильно пишете, что беснования вот эти одолевают. Если мы сами, братья и сестры, будем понимать, что мы на самом-то деле бесноватые и не будем себе позволять расслаблений, не будем позволять себе грешить, то грешить будем, конечно, гораздо меньше.

Спасибо, дорогая сестра, за Ваше письмо. Дорогие братья и сестры, я снова и снова предлагаю вам также поучаствовать в нашей передаче. Видите, так получилось, что уже целый цикл передач у нас с вами рождается из ваших писем. На самом деле мы вместе создаем эту передачу, и для меня это очень важно. Поэтому если у вас будут какие-то вопросы, замечания, что-то будет непонятно, предлагаю вам писать на электронный адрес, который периодически появляется на нашем экране. Да поможет вам всем Господь, дорогие братья и сестры!

Записал Игорь Лунёв