Союз-онлайн: РУССКАЯ КЛАССИЧЕСКАЯ ШКОЛА. Выпуск 9

Союз-онлайн представляет: РУССКАЯ КЛАССИЧЕСКАЯ ШКОЛА. Учимся читать, писать и любить мир по книгам РКШ. Рассказывает Ирина Анатольевна Горячева — создатель филологического блока образовательной системы РКШ. Ведущая Светлана Ладина. Часть 1.

Фрагмент видеоролика, архив, 2010 год:

– Здравствуйте, с вами программа «У книжной полки». Сегодня, 1 сентября, нас ждет знакомство с книгой, полностью соответствующей главному событию этого дня – дети пошли в школу. Сколько волнений, приятных и не очень, с этим связано! Особенно тревожатся родители первоклашек: готов ли ребенок к школе? как сложатся его взаимоотношения с одноклассниками и педагогами? успешно ли он будет учиться?..

– В 2010 году вышла в эфир программа, фрагмент которой мы только что вам показали. И вот, восемь лет спустя, мне посчастливилось познакомиться с автором книги «Учимся читать, писать и любить мир» Ириной Анатольевной Горячевой. И произошло это знакомство в процессе работы над циклом передач о «Русской классической школе». Сперва наше общение было заочным, а сегодня я с радостью приветствую в екатеринбургской студии телеканала «Союз» разработчика филологического блока образовательной системы «Русская классическая школа» Ирину Анатольевну Горячеву.

Ирина Анатольевна, добро пожаловать!

– Здравствуйте!

– Константин Дмитриевич Ушинский явил сочетание (на книге даже написано, педагог и христианин) глубокой веры и глубоких знаний, и свою любовь к Богу он выразил через любовь к людям (дети ведь тоже люди) и как следствие – через любовь к своему Отечеству. Это очень убедительно, но все же я Вас спрошу: почему именно Ушинский?

– Да, конечно же, были и именитые предшественники, и последователи: Вахтеров, Флеров, Бунаков, Тихомиров (первые последователи после Ушинского), но мы избрали именно Ушинского. Он первый, первопроходчик, и он неподражаемый. Я бы сказала, что он вроде Пушкина, но в педагогике. То есть он единственный и неповторимый. Уже вслед за ним пытались по его стопам создавать такие же книги, но то, как он построил эти произведения, ярко отличает его от последователей и предшественников. Эти книги и у Бунакова, и у Флерова представляют собой сборники литературных образцовых произведений, но у Ушинского внешняя композиция, которая присутствует, преобразует эти книги в целостность более высокого порядка. Плюс там присутствуют некоторые подтексты, которые читаются между строк, и они отличают все последующие книги; духовные составляющие, которые не разглядели его последователи, присутствуют.

Мы сейчас с Вами увидим, что книги Ушинского действительно не ножницами скроены, в них глубокие смыслы. Начнем с азбуки, и Вы сможете убедиться, что Ушинский неподражаем и неповторим. Азбука состоит из трех частей. Первое – это образцы рисования по клеткам. Я буду задавать Вам вопросы, вопрошать. Что Вы здесь видите?

– Домик, лесенка, цветок в горшке, стол и стул, комод, молоток...

– Как это обобщить? Домашнее окружение ребенка.

– Да. Бабушкины очки, мамина шляпка...

– То есть через это уже просматривается окружение семейное. А далее мы видим листочки, бабочки, змейку, рыбку, сачок для ловли бабочек. Нас из дома выводят на просторы природы. Далее после растительного мира мы видим животных. И венчает эту картину человек. Мы видим мальчика с палкой. Не раз нас упрекали: уберите у мальчика палку из рук.

– Я тоже хочу спросить: почему он с палкой?

– Потому что ребенок играет, у него идет игра воображения. Как Вы думаете, что он под ней подразумевает? Видите, крепкий мальчик, бойкий. В его руках палка – это что?

– Вообще у него еще фуражка на голове; наверное, гимназическая. Вполне возможно, в солдаты играет.

– Совершенно верно, в солдаты играет. Либо у него это лук, либо ружье. То есть он герой. Для мужчины это совершенно естественно, он должен быть героем. Но здесь еще такой момент: посмотрите, рядом птица – орел, и он равновеликий. А почему здесь орел, а не собака, не кошка? Орел символом чего является?

– Орел здесь сидит, сложив крылья, а может и воспарить.

– Орел – это символ духа. Вот это все читается буквально на подсознании. То есть здесь заданы основные архетипы: человек главенствует, он взирает на этот мир изнутри, из своего дома. Ребенок еще только-только становится учеником.

«Печатная азбука». Здесь мы тоже видим такую домовитость: дом, хозяйственные картинки, животные, растения; милая мама, которая читает ребенку книжку; Саша, который сам написал слово. То есть такая домовитость. И к концу этой «Печатной азбуки» появляются названия городов. Какую ассоциацию рождает, например, это: «Киев стоит на Днепре, а Одесса – у Черного моря»? Тверь, Тула, Кострома. Там ребенок был в пределах дома...

– Мы расширяем границы.

– Да, мы расширяем границы его кругозора, мировосприятия. Постепенно, постепенно Ушинский водит ребенка за руку из книги в книгу. Дальше идут имена: Екатерина, Федор, Николай, Сергей. Это какие имена? Христианские, канонические.

– То есть это повод поговорить о небесных покровителях. И в центре написано: «У Бога милости много». А после этого: «Столица России – Москва. Киев стоит на Днепре, Одесса – у Черного моря...» То есть мир создан Богом.

– И создан Богом, и он совершенно понятен для ребенка. Мы не сразу выкидываем его в какое-то неведомое пространство, как это у нас порой принято в программах, когда ребенку начинают какие-то диковинки рассказывать, а он еще не определился по месту и по времени.

После того как даны христианские имена, как я люблю говорить, единственный раз в азбуке (вообще в книгах для чтения) присутствует Христос «лично», и Он благословляет детей: «Мир вам». Какой это праздник?

– Вознесение.

– Вознесение; значит, Господь обещает Свое покровительство и помощь. Но когда мы перелистываем «Азбуку письменную» (которую дети тоже читают, и она помогает им учиться писать курсивом), мы видим, что все повторяется, но без иллюстраций. А в итоге, в конце, мы читаем другую пословицу. Какую?

– «Люди живут в мире, да не в мире».

– И говорится здесь о чем? Что мир поврежден.

– Это как с образом и подобием. Господь говорит: «Сотворим по образу и подобию Своему». Но образ у нас есть, а до подобия надо дойти.

– Совершенно верно. Значит, чтобы дойти до подобия (это некий мостик), мы переходим к другой книге – «Первой книге для чтения».

«Первая книга для чтения» вообще уникальна по сравнению с тем, что было создано. Не дотянулись до этого уровня: композиционного построения, содержательного. В этой книге 36 тем, но какие? Вот та клеточная основа, которая была в рисовании по клеткам, те архетипы, которые заложены были в азбуке; они все повторяются, причем в той же логике. Так, постепенно-постепенно, расширяющимися кругами, сознание ребенка вырастает и накапливает опыт житейский, жизненный. И во всем расставлены правильные приоритеты. Это та правда жизни и последовательность мировосприятия, которую открывает детям Ушинский. Аналогов этой книги вообще нет.

– Ирина Анатольевна, это как раз подтверждение мудрости, что если Бог на первом месте, все остальное на своем. Видимо, христоцентричность Ушинского позволяет выстроить и педагогику так, чтобы Бог был на первом месте, а все остальное на своем.

– Несомненно! Дело в том, что он еще и сам ведет так. Ведь можно христоцентричность выстраивать с помощью назиданий, но это не касается сердца ребенка, это не касается его внутреннего мира, а касается ума. У Ушинского, кстати сказать, есть жесткая фраза: «Если вы хотите вырастить негодяя, то говорите ему постоянно моральные сентенции». Вот чтобы не было этого, чтобы ребенок полюбил нравственный поступок, ему надо показать красоту этого поступка. И показать, как это в мире преображается и как в нашем поврежденном бытии можно получить правильное мировосприятие и научиться работать над собой.

Посмотрим, какая канва есть в «Первой книге для чтения», какие темы. «Учебные вещи и игрушки». То есть мы опять вспоминаем домик, столик, цветочек, которые были в рисовании по клеткам. «Мебель и посуда; кушанья и напитки; платья, обувь и белье». Мы вспоминаем шляпки...

– То есть мы потихонечку из дома, из детской комнаты, выходим в общее пространство. Выходим за пределы своего дома.

– Совершенно верно. Это уже поле. «Хоровод». «Строительная артель». «Здания, суда, экипажи». Ребенок просматривает все то, что видно из его дома и в ближайшем окружении. И переходим к кому?

– К животным.

– «Животные четвероногие и птицы; животные травоядные и плотоядные; рыбы». Мы уже видим логику. И переходим к растительному миру: «травы, цветы, грибы, растения хлебные, огородные». Причем названия здесь детские, они еще приспособлены к детскому восприятию, они не терминологические, как у нас принято уже в учебниках естествознания.

– А это же как раз принцип природосообразности, да?

– Совершенно верно. Ребенка нужно знакомить с миром исходя из его опыта, исходя из его возможностей... Далее мы видим темы: «металлы и камни (драгоценные и простые), земли». Опять же названия не научные, но они для ребенка понятны. Лопаткой он роет песок, камни, землю, для него это совершенно естественное явление. Он понимает, что в отличие от ромашки камни, песок – это природа уже неживая. Далее идет генеральная тема: «люди, животные, растения и минералы». Художник изобразил здесь Адама, первого человека, в окружении природы, и этот человек как на троне восседает.

– Нарекает имена животным.

– И он представлен кем здесь?

– Он царь.

– Он – царь природы. Но, как ни странно, эта тема заканчивается очень драматичной сказкой «Медвежья лапа», в которой медведь, как олицетворение зла, восстает на человека. Вот эта сказка символизирует грехопадение и состояние нынешнего бытия: когда природа повреждена, она страждет, и человек должен уже в этом поврежденном состоянии учиться вживаться. А как? Во времени: «части суток, дни недели, времена года, месяцы». «Деньги»; «меры времени, длины, тяжести». Идея раздробленности бытия главенствует в этой теме: «части дома, экипажа...» Как это просматривается? Только между строк, только духовным оком можно увидеть, что здесь идет именно такая духовная градация.

Далее. Что же делать-то? Надо познавать и мир, и себя. Ребенок обозревает себя, всматривается в свой телесный организм. «Части головы, лица; ступни...» И далее какая тема? «Христианские имена». То есть ребенок рассматривался как существо телесное, а теперь как существо духовное.

Далее опять какие-то парадоксы, странные какие-то переходы: «родство и свойства; люди по возрастам и занятиям; города и реки». То есть уже какая-то человеческая общность вырастает из этого в восприятии ребенка. Дальше смотрим: «пять чувств» (чувства телесные); «что хорошо и что дурно» (это уже чувства духовные). И мы уже предполагаем, какая страница сейчас будет открыта: что мы видим в Церкви? Вот теперь ребенку, уже готовому, самоопределившемуся, понимающему, что было задумано Творцом и в каком состоянии пребывает сейчас мир, открываются врата храма. И здесь не столько говорится о храме, не столько говорится о человеке, сколько через произведения народного творчества, через фольклор, образцово-художественные произведения, пословицы открываются истины жизни. Нет ни одного назидания. Врата храма открыты, праздник; в общем, ощущение Пасхи.

Но опять перелистываем – парадокс: темы «чем что делают? кто что делает?» Для чего эти темы? А потому что праздность порождает пороки. Человек призван трудиться, и труд, как говорит Ушинский, – это самое главное счастье. И последняя тема вообще парадоксальна.

– «Голоса и движения животных».

– Странная какая-то, да? А если мы понимаем, что мы открыли ребенку мир для познаний, это одна из тропинок, которую можно познавать: изучать голоса и движения животных. Эта книжечка заканчивается стихотворением о пойманной птичке, которую дети выпускают. А это что за праздник?

– Благовещение.

– Благовещение. И вот вся эта книга – это некое благовещение. И этот раздел заканчивается молитвами. Книга дает просто полноту мира через родное слово.

(Продолжение следует.)

Ведущая Светлана Ладина

Записала Нина Кирсанова