Союз-онлайн: РУССКАЯ КЛАССИЧЕСКАЯ ШКОЛА. Выпуск 7

Союз-онлайн представляет: РУССКАЯ КЛАССИЧЕСКАЯ ШКОЛА. Выпуск 7. О подготовке малышей к школе по системе РКШ рассказывает Наталья Ларина - руководитель детского развивающего центра «Родник» г. Рязани, учитель, психолог. Ведущая Светлана Ладина.

– «Дедушка, зачем мне идти в школу, если читать, считать и писать я уже умею?» – спросил накануне первого сентября моего хорошего знакомого его семилетний внук. Но, судя по дальнейшим фотографиям счастливого первоклассника, дед нашел, что ответить на этот вопрос. А если серьезно, то очень важно подготовить ребенка к школе, чтобы это было ему не в тягость, а в радость, чтобы первый раз в первый класс пошел человек, которому дали достаточно знаний, но не «перекормили». Чтобы он чувствовал себя уверенно, чтобы ему понравилось учиться и он хотел бы быть активным участником этого увлекательного процесса.

Рязань – один из древнейших городов России, расположенный на правом берегу реки Оки. Пять лет назад здесь открылся первый и пока единственный в городе центр, в котором детей учат по программе «Русская классическая школа».

Педагог-психолог и мама троих детей Наталья Ларина – именно она, столкнувшись с серьезными проблемами в обучении старших детей, решила, что младшую дочь хочет учить по-новому. Познакомившись с образовательной программой РКШ, Наталья организовала в Рязани детский развивающий центр «Родник».

Наталья Ларина, директор детского центра «Родник», г. Рязань:

– В нашем законе об образовании есть одна из форм получения образования детьми – это семейное образование. Получается, что мы, родители, объединились в одном месте, выбрали программу для детей – «Русская классическая школа», подобрали педагогов, которые прошли семинар, обучились. И таким образом у нас получились мини-классы, мини-школа. В перспективе я, конечно, думаю, что она выльется в школу, все идет к тому, чтобы сделать более традиционную форму, и, наверное, это более правильно.

В «Роднике» сейчас учатся дети с первого по четвертый класс, есть и подготовительные группы. С каждым годом учащихся становится больше. Узнав о программе РКШ, родители забирают детей из общеобразовательных школ и переводят их в этот центр.

София Ермакова, ученица 3-го класса детского развивающего центра «Родник», г. Рязань:

– Мне нравятся учебники, нравятся учителя, как они объясняют. Потому что в 28-й школе я не понимала, что мне объясняют. У нас постоянно были сложные примеры, сложные задачки, которые я не понимала. А в этой школе я понимаю все задачки, уравнения, примеры.

Ольга Колесникова, мама и воспитатель детского развивающего центра «Родник», г. Рязань:

– Здесь я вижу, что все адекватно. Эта природосообразность, на которой основана педагогика Ушинского, работает и приносит очень хорошие плоды, потому что ребенок вполне способен справиться с теми заданиями, которые ему дают на дом.

– Наталья Николаевна Ларина, педагог-психолог, мама троих детей, директор детского центра «Родник» города Рязани, уже пятый год работает по программе «Русская классическая школа». Каков возраст Ваших учеников?

Наталья Ларина:

– Если мы будем говорить про школу, то самые младшие у нас – первоклассники, самые старшие – четвероклассники. Но у нас еще есть подготовка к школе, а там самые маленькие – это четырехлетние дети.

– А какие цели и задачи стоят перед Вами при этом? Ведь наверняка Вы, как и я, и многие родители постперестроечной поры, столкнулись с многообразием методик развития, образования и воспитания детей, которые на нас обрушились. И я, например, с ужасом вспоминаю, что можно было найти объявление о курсах для годовалых малышей, которых срочно надо развивать. Была теория (не знаю, есть ли сейчас) о том, что ребенка в возрасте двух, трех, четырех лет надо срочно развивать, пока он максимально впитывает информацию, вложить несколько языков, физику, математику (ладно, если не высшую), и он будет суперуспешен. А в результате получались такие невротизированные маленькие старички, которые к моменту «первый раз в первый класс» уже ничего не хотели и были заучены и замучены  этими непосильными задачами и просто, если честно, родительскими амбициями.

Наталья Ларина:

– Совершенно верно, здесь педагогический непрофессионализм, помноженный на амбициозность, и в чем-то даже глупость родителей. Потому что ни одни, ни другие не учитывают психологические особенности развития ребенка. Естественно, что ребенок-дошкольник может всю эту информацию усвоить только одним образом – если он ее будет запоминать. Работает только память – и ничего больше. А в этом возрасте у ребенка должно преобладать наглядно-действенное мышление, потом будет развиваться наглядно-образное. И память должна быть непроизвольная, то есть то, что у него вызовет наибольший интерес, запомнится само собой, не нужно для этого специально ничего делать.

Если брать программу «Русская классическая школа», здесь очень все грамотно. Ребенок четырех лет, у которого преобладает наглядно-действенное мышление, использует ручки. То есть для того, чтобы запомнить образ какого-то звука, он изготавливает с помощью материала (это может быть пластилин, проволока, бумага) образ звука. Он запоминает то, что он сделал своими руками, и этот образ у него запечатляется надолго и становится родным. И ребенок совершенно по-другому относится к этой букве.

Потом, впоследствии (это уже с четырех, пяти, шести лет) развивается образное мышление – то мышление, которое ему необходимо при поступлении в школу. Потому что ребенок мыслит образами, картинками. Если это не развивать, а давать просто готовую информацию, то это провальный момент в обучении ребенка, и у него сразу появляются сложности в школе. Например, читая задачу по математике, он не может себе представить картинку, представить, что происходит, – образа нет, потому что ребенок не научился образно мыслить.

А в Русской классической школе математики как таковой до школы вообще нет, она совершенно не нужна, это абстрактная наука, она только впоследствии воспринимается ребенком. А формируется именно образное мышление через русское слово. Поэтому главный момент уделяется именно работе со словом: сначала с буквой, со словом, потом с предложением и с небольшими текстами. И главное – это осмысленное обучение, например, чтению. Ребенок понимает смысл каждого слова, имеет какую-то информацию, сам ее выдает из своего опыта, то есть опять запечатляется образ этого слова.

И естественно, когда уже сформирована привычка воспринимать информацию таким образом, когда ребенок идет в первый класс, для него это легко и просто. На любом предмете, не важно, гуманитарного цикла или тематического (потом уже естественнонаучного), он мыслит совершенно гармонично, так, как это задумано Господом Богом: сначала наглядно-действенное мышление, потом наглядно-образное, а в конце концов – словесно-логическое как завершающий этап развития мыслительной деятельности ребенка.

– Это ведь еще и решение грандиозной проблемы нашего периода гаджетов?

Наталья Ларина:

– Конечно.

– Ведь нет почвы для формирования образного мышления, если уже все за него нарисовали, картинка движется, то есть додумывать, придумывать просто нет необходимости, он этим и не занимается, несчастное дитя. А кроме того, дети, у которых перед глазами все время мелькают развлекающие их картинки, мне кажется, к какому-то периоду если не совсем перестают воспринимать, то имеют огромные трудности с восприятием информации на слух.

Наталья Ларина:

– По поводу образного мышления... Когда я работала в школе, я проводила с детьми тест Торренса, он показывал, насколько у детей присутствует творческое мышление. И когда я начинала свою работу, гаджетов и телефонов фактически не было. Дети показывали очень хорошие, высокие показатели по этому тесту. А где-то в конце своей деятельности я тоже его проводила с другими детьми, которые жили уже во время прорыва гаджетов, и эти показатели были намного хуже.

То есть действительно творческое мышление фактически не развивается. Там нужно было дорисовать картинку: задана какая-то основа, канва, а нужно дорисовать. Все было очень стандартно, очень обыденно, потому что, наверное, дети привыкли получать готовую информацию. То есть самим домыслить и что-то придумать им действительно очень сложно.

– И услышать сложно.

Наталья Ларина:

– Услышать – да. Потому что в Русской классической школе очень большая работа со звуком, с той информацией, которая воспринимается на слух. Сейчас, мне кажется, дети вообще мало слышат. И даже когда идет просто организация обучения первоклассников, когда происходит адаптация, устанавливаются какие-то требования учителя в плане дисциплины, дети реально слышат с большим трудом, а многие просто не слышат.

– Как маму, как педагога, как психолога хочу Вас спросить: какие результаты Вы можете назвать за эти пять лет Вашего взаимодействия с Русской классической школой? Все-таки пять лет – это немало.

Наталья Ларина:

– Результаты очень хорошие, потому что, наверное, самый лучший пример – это когда ты учишь своего собственного ребенка. Получается, моя личная мотивация оказалась самой действенной в том, что я именно в этом направлении стала искать, и Господь привел меня к Русской классической школе. Моя младшая дочь сейчас перешла в третий класс, старшие дети уже окончили школу, и на момент их обучения я ничего не знала об этой программе, к сожалению. Так Господь устроил, дал мне еще шанс с третьим ребенком.

Меня многое возмущало при обучении старших детей. Как психолог, который работает в школе и наблюдает учебный процесс изнутри, я видела поведение самих участников этого процесса (учителей, учеников и, конечно же, родителей), и с каждым годом это возмущение только нарастало. Потому что действительно это как лебедь, рак и щука, все в разные стороны, и ничего не получалось, все валилось, потому что все как бы изначально не объединяло, а разъединяло.

И конечно, это приводило ко многим конфликтным ситуациям. Какой выход у родителей в итоге? Чтобы ребенок куда-то поступил и продолжил обучение, они вынуждены были чаще всего нанимать репетиторов. Такая ситуация нам знакома. И когда у меня уже родилась младшая дочь, я поняла, что я не буду ее учить точно так же, нужно искать что-то другое.

 Русская классическая школа как раз вовремя оказалась в моем поле зрения. И я вижу, что результат совершенно другой. Во-первых, ребенок с удовольствием идет в школу, домашние задания он делает самостоятельно. Сейчас у нас уже побольше предметов, но в течение часа дочка делает все. Это русский, математика, устный предмет – чтение, либо история, либо окружающий мир, то есть что-то из словесности – и плюс еще иностранный язык, церковнославянский.

Я прихожу домой после длительного рабочего дня, а она мне просто показывает, что все сделала. Мы успеваем все в школе; и успеваем дополнительно попасть везде, это нас не напрягает. То есть дочь ходит в музыкальную школу, в бассейн, на хореографию и так далее. Все успеваем, получается, ребенок делает это с удовольствием.

И ребенок (это даже заметил мой супруг) по-другому воспринимает мир и по-другому разговаривает. Дочь как бы чувствует какую-то глубину, зрит в корень. Когда с ней разговариваешь о чем-то, у нее по каждому вопросу есть свое мнение, и оно очень интересное. Я ничего не хочу сказать, у меня средние дети не какие-то вундеркинды, но все такие «рассуждающие». Но младшая по-другому рассуждает. То есть эта разница видна. У нее как раз присутствует логическое мышление, и она представляет себе цепочку причинно-следственных связей, она это очень хорошо чувствует.

Это я вижу на своем собственном ребенке. Но, в общем, и на других детях тоже. Они у нас вообще очень «рассуждающие», особенно те, которые изначально пришли, подольше с нами учатся, а не те, которые присоединились. Видна разница, поскольку они по-другому начинают рассуждать и выказывать свое отношение к тому или иному предмету.

Ведущая Светлана Ладина

Записала Елена Кузоро