Слово (Санкт-Петербург). О молитве «Отче наш»

Беседа с протоиереем Владимиром Хулапом, проректором по учебной работе Санкт-Петербургской духовной академии.

– Сегодня мы продолжим разбирать молитву Господню «Отче наш». Эта молитва является основой для чтения в церкви и дома. Сам Господь Иисус Христос дал нам эту молитву.

В гостях у нас доктор богословия, проректор по учебной работе Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Владимир Хулап.

В первом прошении молитвы Господней говорится об имени Божьем. Почему оно так важно?

– Само понятие имени играет очень важную роль в человеческой жизни. Одно дело, когда мы обращаемся к человеку, просто используя его должность или какой-то социальный статус, и другое дело, когда обращаемся к нему по имени. Имя – это в определенной мере выражение сущности человека или некие его особые человеческие качества. Если мы откроем Ветхий Завет и Новый Завет, увидим, что человек ищет или, по крайней мере, использует различные имена Бога. То есть через эти имена он пытается сказать на человеческом языке (удачно или, может быть, не всегда удачно), выразить то, Кем является Бог. Поэтому в Ветхом Завете мы видим наименования «Всевышний», «Господь воинств», «Господь сил» и так далее. Некоторые из этих имен связаны именно с историей человеческого рода. Например, Бог Авраама, Исаака и Иакова – это наименование Бога означает, что Бог не есть Бог мертвых, но живых (как это мы читаем в другом месте Священного Писания). Все поколения, в том числе и ушедшие уже в вечность, продолжают находиться в связи с Богом. Мы видим, особое имя Божие открывается Моисею – Яхве, или: «Я есть Существующий», «Я есть Тот, Кто Я есть». То есть Бог   –  основа бытия, Сущность, из Которой вырастает все остальное существующее.

И Христос в молитве Господней (об этом мы говорили  в нашей прошлой передаче) открывает имя Бога Отца, имя любящего Отца, Который раскрывает Свои объятия и приглашает в них всех Своих детей, весь человеческий род. Мы видим еще одно имя Бога: Любовь. Это центральная тема апостола и евангелиста Иоанна Богослова в его посланиях. И вообще благословение или прославление имени Божьего на библейском языке означает обращение к Нему в молитве. Если мы посмотрим на христианские молитвы, то они чаще всего начинаются с каких-то эпитетов, обращений – «Господь», «Вседержитель», «Боже», «Боже Вышний». И также очень часто молитвы заканчиваются славословием имени или имен Бога. А для христиан это Бог Троица – Бог Отец, Сын и Святой Дух. То есть мы видим, что даже к Троице прилагаются эти человеческие термины, которые, конечно, используются здесь условно, ограниченно, но тем не менее отношения человеческой семьи (отец и сын) как бы проецируются; или они используются для того, чтобы описать отношения внутрибожественные как отношения любви, и призывают нас к тому же, чтобы мы этим отношениям следовали в нашей жизни. Поэтому когда мы говорим об имени Бога, мы говорим о Боге, мы говорим о том, что Бог призывается в молитве, что Он должен стать явным в окружающем мире, в нашей Церкви. 

– Почему мы молимся: «да святится имя Твое»? Разве оно само по себе не свято?

– Конечно, мы читаем в Священном Писании слова: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф». То есть Господь и Его имя святы сами по себе. Но в данном случае речь идет о том, что это некая абсолютная святость Бога как внеположного миру должна стать реальной и осязаемой в нашем человеческом мире. Это происходит не через какие-то сверхъестественные чудеса,  не через какие-то события, которые нарушают  привычный ход мира, но должно происходить через людей, через тех, кто называет Бога своим Отцом. Тем самым, если мы говорим Богу «Отец», вся наша жизнь как сыновей и дочерей Божиих должна быть отражением всего того, о чем говорит Отец, к чему Он нас призывает и что должно происходить через нас в этом окружающем мире.

Есть такой красивый образ у святого Иоанна Златоуста: он говорит о том, что каждый верующий должен стать глазами, ушами, руками, ногами Бога в этом мире. То есть мы и есть те благовестники, через кого освящается имя Божие, если мы совершаем волю Божию, призываем Его имя. Но не просто говорим о том, что помолились – и на этом все закончилось. Мы совершили молитвенное правило или пришли в храм, постояли на богослужении, из храма вышли – и начинается совершенно другая жизнь. Как раз эта другая жизнь и должна стать иллюстрацией, осуществлением этого имени Божьего в окружающем мире. Поскольку Христос говорит в Нагорной проповеди, что, именно глядя на наши дела, окружающий мир должен прославить Отца Небесного. То есть и те люди, которые не принадлежат к христианству (или, может быть, принадлежат к Церкви, но реально пока далеко от нее), глядя на христиан (по крайней мере, в идеале), должны прославлять это имя,  должны прославлять Отца Небесного.

Конечно, эти слова – очень серьезный,  критический вопрос, обращенный к каждому христианину и к Церкви вообще, поскольку нередко христиане и отдельные члены Церкви становятся источником не прославления имени Божьего, а того, что это имя подвергается поруганию. Поскольку по тому, как ведут себя не только священнослужители, но и миряне, люди судят о христианстве.

И в древности, мы видим, как раз эта схема очень хорошо и активно действовала. До нас дошли слова языческих авторов, которые говорят: смотрите, как они (христиане) любят друг друга (или любят окружающих). В этом мире злобы, постоянных  стремлений к достижению своих целей, причем путем того, что люди идут по головам друг друга, христиане были очагом, источником любви. Язычники смотрели на то, как устроены их общины, как они относятся к окружающему миру, и  задумывались о том,  во что же верят эти люди, если они живут таким инаковым образом. Поэтому эта инаковость не нарочитая, не напоказ; она выражается не просто в том, что священники носят какую-то одежду (рясу, подрясник) или миряне носят платки или юбки, но это  –  инаковость жизни, отношения к окружающим, евангельской любви. Она и должна быть принципиальным знаком, который отличает христиан, и инаковость Бога должна приходить и реализовываться, осуществляться в нашем мире через нас, через тех, кто дерзает, осмеливается обращаться к Нему: «наш Небесный Отец».

– В православии почитаются многочисленные святые. Что это за люди?

– Действительно, если мы откроем православный календарь, увидим, что каждый день есть несколько (а иногда и несколько десятков) самых разных святых, память которых отмечается. И очень часто эти люди (если мы почитаем их жизнеописание) могут нам показаться какими-то суперменами веры,  легендарными или полулегендарными героями, которые ничего общего не имеют с нашей конкретной жизнью, жизнью человека, который встает утром, должен вести детей в школу, идти на работу, готовить еду, проводить время в кругу семьи и так далее.

Но на самом деле это люди, во всем подобные нам. Они принадлежали к самым разным социальным слоям, но всех их объединяет то, что они услышали евангельский призыв, услышали призыв Бога, который обращен был к ним со страниц Священного Писания, и постарались деятельно на этот призыв ответить. Ответили не просто словами, не только и не столько произнесением каких-то красивых проповедей (от слов наш мир, особенно наше информационное общество уже, мне кажется, очень сильно устало), но совершили конкретные шаги. Каждый на своем месте. Не пытаясь, может быть, совершать каких-то огромных проектов по преобразованию мира, по его улучшению, они попытались жить по Евангелию там, куда поставил их Господь: на своем приходе, в своей семье, на рабочем месте, в той епархии, где они несли свое служение (если это были священнослужители), и так далее.

Поэтому эта святость – некая избранность. Это тот, кто выведен из профанности,  повседневности окружающего мира, тот, кто пришел в Церковь, ко Христу, пришел к Евангелию. Кто-то этот уход действительно осуществляет радикально; например,  монашествующие, которые уходили в пустыню, уходили в монастырь и там искали этой особо глубокой встречи. Но мы видим, что через некоторое время к ним начинают приходить люди, что они не замыкаются в себе, они отвечают на вопросы людей,  помогают им, духовно утешают их, ведут, указывают им путь и так далее.

Поэтому апостол Павел, если мы посмотрим на Священное Писание Нового Завета, называет всех христиан святыми. То есть он обращается к ним в своих посланиях: «святые братья». Хотя через несколько страниц этого же послания  может говорить о каких-то тяжелых грехах, о тяжелых недостатках той или иной церковной общины. Поэтому святость в православном понимании – это тот потенциал, который дан каждому человеку. Каждый человек принял крещение, каждый христианин принял крещение «во имя Отца и Сына и Святого Духа», поэтому уже в таинстве Крещения и Миропомазания он получил этот залог, тот потенциал, который должен быть реализован в его дальнейшей жизни.

Поэтому когда мы говорим о святости, то, конечно, это движение человека между двумя полюсами: совершенства и несовершенства, некоего эгоизма и самоотдачи, Бога и мира. И в какой-то мере, мне кажется, святость подразумевает в конечном счете целостность жизни. Не просто деление ее на две части,  церковную или «духовную» (в кавычках) и светскую, которую можно прожить для самого себя. Но это попытка прожить целостную жизнь, которая не будет разбита на эти осколки кривого зеркала. Жизнь, которую, подобно некоему пазлу, мы сможем собрать из различных кусочков нашего бытия, из тех минут, месяцев, лет, которые мы проживаем. Составить ее в ту картинку, которая соответствует видению человека Богом. Тем самым святой человек – это тот, который смог прожить такую жизнь, какую жизнь в отношении его видел Бог. Достигнув этой полноты, человек не просто выполняет какие-то определенные религиозные предписания, но живет по-настоящему полной жизнью. И тогда, оглянувшись назад, он понимает, что жизнь прошла не зря, она имела смысл; и этот смысл звучит не только здесь, отзвук этой жизни будет звучать и в вечности.

– Спасибо, отец Владимир, за беседу!

Дорогие телезрители, если вы еще не знаете молитву «Отче наш», то обязательно выучите эти несколько предложений. В этих строках содержится тайный смысл понимания Самого Бога и всего того, что нас окружает. Спасибо, что были с нами. До новых встреч!

Ведущая Екатерина Соловьева

Записала Светлана Тодосейчук