«Родное слово» (Новосибирск). Таинство Венчания

– Не думаю, что венчание – это только красивая картинка или красивая фотография. Мне кажется, таинство Венчания свидетельствует об определенной зрелости христианской жизни тех, кто решил повенчаться. Я даже знаю одного опытного и весьма пожилого священника, который очень любит венчать и не любит крестить и отпевать. Потому что о крестинах и отпевании он отзывается примерно таким образом: на крещении человек первый раз в церкви и еще ничего не понимает, а на отпевании человек второй раз в церкви и уже ничего не понимает. И жизнь, которая проходит вне Церкви и соединяется с Церковью только двумя этими событиями, вряд ли  можно назвать христианской.

А венчание свидетельствует об определенной зрелости христиан, когда они понимают необходимость благословения брака. Но это говорит о том, что в душе происходят какие-то уже достаточно сложные и важные процессы, потому что перед венчанием человеку нужно исповедоваться, причем Церковью предлагается генеральная исповедь. То есть это обобщенный взгляд на прошедшую жизнь, нужно вспомнить даже те грехи, в которых мы, может быть, уже каялись и больше их не повторяли, но все равно нужно вспомнить это для полноты и цельности картины. Перед венчанием после исповеди предполагается общее причастие жениха и невесты, то есть это уже сознательное участие в жизни Церкви.

Даже само понимание необходимости венчания об этом говорит, потому что не все люди понимают, какая ответственность лежит на нас за то, что мы друг с другом связаны, друг друга любим, и многие очень поверхностно относятся не только к браку, но и вообще к отношениям между мужчиной и женщиной. Поэтому, мне кажется,  разговор о венчании – это разговор о самом главном, о создании семьи. А семья не просто, как говорят, ячейка общества или какое-то звено, какой-то этап нашей жизни, семья называется еще малой церковью, потому что отношения в ней, как и наши отношения с Богом и наши отношения в Церкви, должны строиться по любви. И понимание здесь определенных  сложностей и понятий, которыми мы оперируем, тоже говорит об определенной зрелости.

– В чем сила брака, освященного Церковью?

– Я думаю,  речь здесь не о силе уз или пут, которыми нас связывают, а речь об ответственности и за себя самого, и за близкого человека. И когда человек готов к этой ответственности, когда готов преодолеть эгоизм, это, наверное, и есть  серьезный шаг, который мы делаем не только для создания семьи, но и по направлению к Богу, по направлению к спасению своей бессмертной души.

– А что такое семья в христианском понимании? На каких принципах и законах строятся отношения в такой семье?

– Для этого можно или даже нужно вспомнить библейскую историю. Когда Адам нарек имена всем зверям, которые его окружали, он обратил внимание на то, что всякой твари Бог создал по паре, а себе подобной пары он не увидел. И когда Господь заметил это недоумение или какое-то не совсем простое состояние Адама, тогда Господь, с одной стороны, начал его обучать пониманию хорошего и плохого, с другой стороны, констатировал факт, что нехорошо быть человеку одному. Но когда мы читаем библейский рассказ о том, что женщина создана из ребра, это не совсем точный перевод на русский язык. Господь не ребро взял у Адама, а бок. То есть, можно сказать, Адам был разделен надвое. С одной стороны, мы видим, что Бог является Троицей; это говорит о том, что Бог есть любовь, что три Лица Святой Троицы пребывают во взаимной любви, послушании и понимании. Поэтому, наверное, Бог и Адама разделил на две части для того, чтобы человек не замыкался сам в себе, не был эгоистом, а полноту жизни своей обретал в заботе о себе подобном. Если действительно Господь разделил человека надвое и создал мужчину и женщину, то это для того, чтобы полнота жизни, полнота счастья были в соединении двух людей в одно целое. Поэтому можно считать, что первый брачный союз был заключен еще в раю. Не просто Господь сказал людям «плодитесь и размножайтесь», а именно таинство Брака было совершено, когда Бог Адаму сказал: вот Ева – твоя жена. А Еве сказал: вот Адам – твой муж. И только после этого, когда мужчина и женщина стали мужем и женой, Господь благословил их: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю.

Поэтому, как мы сейчас понимаем, у взрослого человека есть или какой-то исключительный путь, то есть принятие монашества и попытка преодоления собственного эгоизма через служение всему человечеству, или вступление в честный брак, как мы говорим, для того, чтобы в браке преодолевать свой эгоизм и учиться любви. Тут можно сказать, что состояние влюбленности и состояние любви – это два совершенно разных состояния, даже два разных процесса. Состояние влюбленности может быть даже желанием обладать чем-то, кем-то, это взаимное стремление друг к другу без осознания недостатков своих и объекта своей влюбленности, то есть влюбленность нам помогает сблизиться и преодолеть ту дистанцию, которая есть между людьми.

Любовь – это нечто уже другое, это может быть осознание своих недостатков и недостатков другого человека, но это и любовь как самопожертвование, как самоограничение ради другого человека. И это воспитывается уже годами. Я знаю многих людей, знаю такие супружеские пары, которые, прожив не один десяток лет и побывав вместе в очень серьезных перипетиях, только после этого могли сказать: наконец мы начинаем понимать, что мы друг друга любим, что друг другу необходимы, что нужно вместе идти по жизни и преодолевать все препятствия. Но из библейского рассказа мы видим, что браком можно назвать только союз мужчины и женщины, который отчасти в себя включает и задачу продолжения человеческого рода. Поэтому ни в коем случае мы к браку не можем относить то, что называется однополыми отношениями (мы об этом даже и говорить не будем), упомянем только то, что есть  библейские города Содом и Гоморра, где были эти грехи, эти греховные отношения. Нам нужно помнить, что Содом и Гоморра находятся на дне Мертвого моря – это не только самая нижняя точка суши, которая на 450 метров под уровнем моря. Это действительно мертвое море в том смысле, что ни животные там не живут, ни птицы, ни рыбы – вообще жизнь в этом  море невозможна. Таково Божественное отношение к тому, что мы называем однополыми союзами.

– Как выстраивается семейная иерархия: родители – бабушки-дедушки – дети? И чье мнение для мужчины является определяющим: его мамы или жены?

– Опять же, если обратимся к молитвам, которые читаются во время совершения таинства Брака, то как раз читаем о том, что не борьба двух эгоистов (будет по-твоему или по-моему) должна происходить в семье, а муж в семье старший, но не для того, чтобы осуществлять свою волю, а для того, чтобы осуществлять волю Божию. И супруга эту волю Божию, этот Закон Божий должна хранить, то есть она должна быть хранительницей не каких-то абстрактных семейных ценностей, преданий и так далее, а именно  быть хранительницей Закона Божия. Поэтому в семье мужчина является (как мы читаем в посланиях апостола Павла) и царем, и первосвященником (в этом смысле является старшим), но опять же хочу подчеркнуть, что это не тот момент, что старший приказал – и младшие побежали. Господь говорит: кто хочет быть старшим, пусть будет всем слугою. Старшинство и означает, что мужчина должен вникать в жизнь, в заботы, в состояние души каждого своего домочадца и в первую очередь думать не о том, что он может от своих домочадцев получить, а о том, что может для них сделать. Это самое главное.

Поэтому я бы начал размышление о браке не с момента венчания, а еще с того момента, когда мы только мечтаем или думаем о том, как сложится наша семейная жизнь. Если, например, сестрица Аленушка сидит у окна и мечтает: «Мне бы жениха и такого, и такого, и такого…», ‒ пальцев у нее не хватит ни на руках, ни на ногах, чтобы перечислить все достоинства человека, который должен попасться на ее удочку. Если братец Иванушка тоже смотрит в окошко: «Ох, мне бы невесту и такую, и такую…», ‒ тоже не хватит пальцев для того, чтобы пересчитать все достоинства будущей избранницы.

‒ Но от выбора действительно зависит, в общем-то, будет счастливый союз или нет.

‒ Ну конечно. Но не от того выбора, который мы делаем внешне: тот или этот, та или эта. А от выбора, который мы делаем внутри себя. Поэтому подход должен быть таким: если я женюсь (или выйду замуж), что смогу сделать для своего любимого человека? И вот тут уже даже пальцев одной руки хватит, что я буду то или это стараться делать при любых обстоятельствах. Более того, когда пройдет какое-то время семейной жизни, мы увидим, что не очень способны даже эти простые вещи исполнять. Но это не должно нас разъединять; наоборот, это может нас объединить. Потому что если наша лучшая половина не может что-то по отношению к нам, то и мы что-то не можем по отношению к ней. И тут мы можем соединиться во взаимной молитве, во взаимном сочувствии друг к другу и объединении сил для того, чтобы преодолеть наши общие недостатки.

Поэтому, думаю, начинать нужно не с того, каким должен быть другой, а с себя: каким должен быть я. И приобретать этот опыт в церковной жизни. То есть это опыт покаяния, опыт исправления нашей жизни, это опять же опыт причастия и опыт общения с прихожанами (той церкви, где мы являемся прихожанами), это опыт общения со своими родными братьями и сестрами, с братьями и сестрами во Христе. Прежде всего опыт общения со старшими. Потому что семья – единственное место, где можно осуществить, например, заповедь «чти отца и мать».

Но как, например, папа и мама могут научить детей исполнять эту заповедь? Неужели папа, придя с работы, должен отобрать пульт от телевизора или мышку от компьютера? Мама должна отобрать шоколадки и сказать: «Вот мы ‒ старшие. Мы распределяем эти ресурсы, а вы должны нас чтить»? Я думаю, что не так. Если дети подрастут, они поймут, что за ресурсы можно бороться, и будет просто гражданская или какая-то семейная война.

Научить исполнять эту заповедь можно только собственным примером. Поэтому, говоря уже о полноте семьи (когда мы себе представляем полную семью), мы обычно говорим: папа, мама и дети. Но на самом деле полная семья состоит из трех поколений – это бабушки, дедушки; это родители; дети, внуки. И если дети видят добрый пример отношения родителей к своим родителям, они могут его воспроизвести уже и в своем личном опыте.

‒ Вернемся непосредственно к таинству Венчания. Может ли оно быть совершено уже по прошествии нескольких лет, когда люди прожили, может быть, большую часть своей жизни? Или уже это не имеет смысла?

‒ Ну конечно, имеет смысл в любом возрасте  получить благословение Божие на свои отношения. Я вам скажу, что здесь принципиальная разница между браком венчанным и невенчанным. С одной стороны, нужно сказать, что Церковь не изобретает какую-то особую форму брака. Церковь благословляет (и то при определенных условиях) ту форму брака, которая принята в государстве. Но определенным условием как раз является, допустим, то, что в идеале должен быть один брак.

Очень хорошо, если наша жизнь построена таким образом, что, вступая в брачный союз, мы интересуемся не только тем, где человек трудится, сколько он зарабатывает, что  любит, где любит бывать, как любит одеваться, какие у него аппетиты или еще что-то... Самое главное, на что человек надеется, во что верит, каков смысл и какова ценность его жизни.

И, вступая в брак, мы понимаем, что на самом деле нужно не заканчивать венчанием, а начинать с венчания. Поэтому нужно сразу позаботиться о том, чтобы после росписи в гражданском учреждении (загсе) сразу повенчаться и получить Божие благословение на совместную жизнь. Я думаю, это самое главное. И опять же можно это понять через такой простой пример. Лето, жара, ребенок идет, ест мороженое. А хорошо это или плохо? Совершенно непонятно. Если папа с мамой разрешили, то это хорошо. А если запретили (а ребенок ест мороженое), это уже плохо. Если родители дали деньги, то это прекрасно. А если ребенок эти деньги украл или, допустим, даже отнял у своего товарища?..

Поэтому здесь самое главное не процесс поедания или получения удовольствия, а подоплека, которая за этим процессом стоит. Так же и в отношениях мужчины и женщины. Когда Господь благословил плодиться и размножаться, это значит и обниматься, и целоваться, и зачинать детей. Но в то же самое время эти же действия могут называться не просто блудом или прелюбодейством; мы говорим, что это смертный грех, если это совершается вне брачного союза.

И мы знаем, что на протяжении всей человеческой истории (как мы говорили, может быть, за малым исключением каких-то последних дней или каких-то извращенных ситуаций) внебрачные отношения обществом всегда осуждались, наказывались; по крайней мере, считались неприемлемыми.

‒ Церковь вообще не допускает разводы. Но в определенных ситуациях разрешает. Какие ситуации могут привести к церковному разводу?

‒ Можно обратиться к «Социальной концепции Русской Православной Церкви» и увидеть, во-первых, из сути самого таинства, что Церковь не развенчивает каким-то специальным образом супругов, но просто признает, допустим, иногда факт смерти брака. Это бывает тогда, когда умирает кто-нибудь из супругов, но смерть может быть не только физическая; смерть может произойти в нравственном отношении. Так и в этом смысле тоже. Виновная (в нравственной смерти) сторона лишается возможности следующего брака, а потерпевшая сторона (с констатацией того факта, что брак, отношения умерли) имеет возможность совершить еще одну попытку, учесть и исправить те ошибки, которые были допущены раньше.

‒ Пусть разводов будет меньше, пусть сохраняются хорошие семьи, рождаются дети и все будет хорошо.

Я благодарю Вас, отец Андрей, за интересную беседу. Мы продолжим разговор о православных таинствах в следующей программе.

Ведущая Инесса Титова

Записала Елена Казакова