Плод веры. Профессор Юрий Лисица. Часть 1

О жизни и философских взглядах философа и публициста Ивана Ильина рассказывает заведующий кафедрой религиоведения Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета профессор Юрий Лисица.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

–  Мы беседуем с Вами в рамках конференции «Наука. Философия. Религия». Тема этой конференции – «Развитие России в XXI веке: взаимодействие научного и религиозного начал». Ваш доклад был посвящен теме: «Иван Ильин о грядущей России». Я хотел бы, чтобы наша беседа была посвящена именно этой теме. Если позволите, я буду приводить определенные цитаты Ивана Ильина, а Вы –  комментировать, как бы в развитие.

– Хорошо.

– Итак, Иван Ильин в середине ХХ века писал: «Пройдут годы национального опамятования, оседания, успокоения, уразумения, осведомления, восстановления элементарного правосознания, возврата к частной собственности, к началам чести и честности, к личной ответственности и лояльности, к чувству собственного достоинства, к неподкупности и самостоятельной мысли, – прежде чем русский народ будет в состоянии произвести осмысленные и непогибельные политические выборы. А до тех пор его может повести только национальная, патриотическая, отнюдь не тоталитарная, но авторитарная – воспитывающая и возрождающая – диктатура». Вы в своем выступлении говорите о том, что руководство нашей страны очень внимательно изучало труды Ильина и во многом строило свои действия, основываясь на его идеях. Насколько эта цитата, как Вам кажется, соответствует политическим реалиям современной России?

– Вы знаете, здесь, как всегда бывает, многие предсказания Ильина оказались верными, но отрицательными. В частности, кто бы мог подумать в советские годы, что у нас вернется частная собственность? Я помню, как впервые читал Ильина. В его труде «Путь духовного обновления», изданном в 1937 году (а написанном в 1935 году), есть глава о частной собственности. Есть и глава о национализме. Но вот о частной собственности ничего лучшего в мире никто не написал. Вот будет отмечаться столетие событий 1917 года, все к этому готовятся по-разному, но никто не понимает, какой чудовищной ошибкой было под влиянием марксизма, социал-демократических идей в нашей стране, которая бурно развивалась в дореволюционное время (мы все знаем пик 1913 года), в одночасье отменить частную собственность. Все мы знаем, что разрушить легко, а восстановить очень трудно.

Мне, наверное, сейчас никто не поверит, что частная собственность была возвращена формально, cвязано это с именем Чубайса, который раздал нам эти приватизационные чеки. Я единственный, понимая это дело, сохранил их просто на память, не стал никуда вкладывать. Но я понимал очень важную вещь: это юридически было, хотя и формально, но необходимо, надо было на какой-то основе это вернуть. Надо было, чтобы весь народ расписался в том, что это нужно вернуть. А как возвращать – сообразили бывшие комсомольские лидеры, люди, которые со спецслужбами были связаны. Кстати, я могу сказать, что один человек в окружении администрации президента мне когда-то говорил: «В спецслужбах нам давали читать конституцию Ильина, и мы по ночам читали». Это была в каком-то смысле элитно-продвинутая публика, которая знала, что такое правильные государственные мысли. Она использовала для себя (и Путин восстановил это сознательно) вертикаль власти.

Но они не прочитали Ильина глубже, потому что государство, по Ильину, – это не только учреждение, создание сверху, но и корпорация, все та же община, которая славянофилами так преподносилась. Хотя она тоже не была идеальной, и я тоже об этом сказал, но все-таки это аксиома правосознания, самоответственности, деятельности каждого члена общества, члена государства, то есть и гражданина, а не иждивенца, который только ждет, что диктатор или президент будет решать его конкретные проблемы. Ну какие конкретные? Поставить там детскую площадку. И это исполняется, когда народ встречается с президентом в прямом эфире. Но это же не дело. Ильин говорил, что лояльность к власти должна происходить после того, как власть действительно стала легитимной, она действительно сильная и импонирует большинству народа.

Но этого мало. Мы должны нашим голосом, если мы сознательно голосуем, всячески помогать главе государства, верховной власти исполнять те планы, идеи, которые он взял на себя обязанности проводить. Что же получается? Даже его ближайшее окружение не исполняет его указания, как недавно выяснилось с членами Академии наук, когда четырнадцать человек, не послушав его прямого указания, избрались.

Не может быть народа без какого бы то ни было правосознания, тогда был бы полный хаос, непорядок. Карл Шмидт, некий антипод, но тоже великий западный, немецкий правовед, который не был, как Ильин, приверженец нормативного права, говорил, что вообще может быть государственный порядок, но не правовой порядок. Что такое право? Это есть правовая норма, это формула должного. Вот так должно поступать в обществе, чтобы это была лучшая форма общежития многих людей. Это должно соответствовать тому, что Ильин называл естественным правом: это право на жизнь, право на образование, на веру. Это общие права, но есть более конкретные, и человек, гражданин, должен вжиться в это, жить этим. Даже не надо повторять слова, исполнять это не за страх, а за совесть.

Православный греческий богослов митрополит Иоанн (Зизиулас) говорит: «Бытие не может быть без общения». Как в богословии: Бог Един, но не одинок; эта Божественная троичность и есть Божественная жизнь и общение. И монах, который по определению вроде одинок, он не одинок, потому что он с Богом, он общается с Богом. И в обществе не могут быть атомы, мы соприкасаемся с нашими соседями, где-то в нашем кругу. Наше государство тоже не изолировано, мы общаемся. Где те естественные, правильные поступки, которые бы не создали ад на земле? Этому служит право. И если это не правила игры, как нам либеральная философия, либеральное мировоззрение пытается навязать, а если это Богом предусмотренное, но человеческое действо, если истиной в этих поступках является то, что мы называем словом «справедливость», то оно требует глубокого правосознания народа. На этом Ильин настаивал очень серьезно.

Только в русском языке есть такая удачная терминология. Например, лучше хомяковский термин «соборность» ни один язык не может передать. Вот так и правосознание. Потому что по-английски legal consciousness – это «легальное сознание»; есть прилагательное, а тут – правосознание. Был еще очень похожий термин (но его мало кто знает) у Сергея Николаевича Трубецкого – «богосознание», и это относилось к Христу. Наш язык столь выразителен, что ни один другой язык не в состоянии передать это. Вот это правосознание сейчас в Америке поняли, хотя в Америке Ильин был запрещен все эти годы, невзирая на то, что он был антисоветчик номер один. Он просто считал, что советская власть – это сатанинская власть, Божие попущение за грехи наши именно для того, чтобы Россия возродилась, как Китеж. Он в этом был уверен. Он в 20-е годы говорил, что откроются монастыри, церкви, что наступят такие времена, когда рухнет коммунизм и доллар будет ходить по России,  масса людей будет перемещаться по стране в поисках работы, и не только по России, но по всей Европе. Спросите кого-нибудь в 1947 году: люди просто обратились бы в органы, потому что было невозможно в это поверить.

– Я хочу привести еще одну цитату как раз в развитие темы перехода от социалистического устройства к рыночной экономике. Сложно себе представить, что это было написано в первой половине, в середине ХХ века. Итак, Ильин пишет: «Либералы не предусмотрели, что крайняя или несвоевременно и неуместно предоставленная свобода ведет к разнузданию, порабощению; они не предугадали, что человек, не созревший для свободы, может злоупотребить ею в разнуздании и продать ее за личный или классовый интерес». Как можно себе представить, что человек описал в середине ХХ века картину, которая происходила в начале девяностых?

– Ильин получил очень хорошее образование и в гимназии, и в университете на юридическом факультете, и было два года научной стажировки за границей. Можете себе представить, что его учителем (и не просто учителем, потому что после каждой лекции они еще прогуливались по городу и размышляли о философии) был Эдмунд Гуссерль, основатель феноменологии. Если учесть, что более молодой философ русско-еврейского происхождения Александр Койре посещал вместе с Ильиным лекции Гуссерля в 1913 году, а чуть позже Хайдеггер, знаменитый немецкий философ, был лаборантом у Гуссерля, представляете, какой был калибр у Ильина! Потому что Гуссерль еще не издал первый том своей книги «Основы феноменологии», а Ильин уже читал студентам в Московском университете эти лекции в 1913 году.

Феноменологический метод: явление – то, что мы видим, или эмпирия – то, что нас окружает, из эмпирии можно получить только эмпирию, из исторического факта – только исторический факт. Папа Римский Бенедикт XVI  (я его тоже считаю очень глубоким христианским богословом), который очень уважал и ценил восточное христианское богословие, говорил: «Люди сейчас позабыли то, что раньше называлось сущностью». Что стоит за всеми этими явлениями? Мы только наблюдаем кризисы, катастрофы, неустройства. В каком государстве мы живем? Капиталистическом, социалистическом? Совершенно непонятно. Вот есть гибридная война, и мне кажется, что мы живем в гибридном государстве, потому что частная собственность не восстановлена, потому что у нас нет собственников, подобных Генри Форду, который изобрел конвейер и сделал дешевый «Форд» за 500 долларов. Кто из наших олигархов или капиталистов сделал что-то такое? Я могу сказать, что до революции Путилов заботился о своих рабочих, Шухов работал у капиталистов, и они такие достижения получали. Сейчас ничего. Просто-напросто бывшие комсомольцы-функционеры получили огромные суммы денег сразу. Была конъюнктура на нефть, вот сейчас она упала, и они как безрукие, они не знают, что делать с этим.

Почему еще нет частной собственности? Потому что частная собственность должна быть священной, и государство должно охранять эту частную собственность. У нас охраняют частные охранники, их миллионы. Это какая-то искусственная частная собственность. Ее могут тут же отобрать. У Абрамовича взяли и отобрали «Сибнефть». Появилось название, что это как бы назначенные «менеджеры», а не капиталисты. Поэтому опять-таки мы не понимаем, в каком обществе живем.

На конференции очень хвалят советское образование, но, простите, мы живем и не понимаем ни формы государства, ни что мы хотим. Кто у нас из лидеров, начиная с 1917 года, был легитимным главой государства? В одной из моих статей, которую меня попросили в 1999 году опубликовать, было именно обращение к президенту: чтобы он не повторял ошибок предыдущего. Вспомните, после 1917 года появляется никому не известный Свердлов, который формально был главой государства после большого переворота. Потом идет Ленин. После его смерти делят власть Троцкий, Зиновьев, Каменев. Вот еще одна страшная несправедливость: сейчас Зюганов и другие говорят, что лучшего строя, чем советский, не было. Гагарина запустили, победили Гитлера; все это лозунги: «Надо любить нашу историю!» Но вопрос: создателя победоносной Красной армии Льва Троцкого почему же мы не любим? Почему его вычеркнули? Потому что он враг Сталина, так получается? Какая-то великая несправедливость: он создал победоносную Красную армию. Я еще добавлю, это человек, который написал лучший некролог на смерть Есенина. Никто вообще не написал трагедию русского великого поэта. Хотя я не его апологет, я не троцкист.

Недавно в экскурсии МИДа был список убитых там дипломатов, и был Войков. Я спросил: «Кто такой Войков? Почему невозможно переименовать его станцию?» На что мне гид сказал очень лукаво: «Но ведь народ считает его героем». Простите меня, но это неправда, народ вообще не знает, кто такой был Войков. Но я спросил: «А где же Троцкий, первый министр иностранных дел?» Он мне по секрету сказал: «Вы знаете, не на главной доске, а где-то в каморке указано, что Троцкий был первым таким…» Тогда спрашивается, а что же патриотическое, любовное отношение к нашей истории, которую Ильин отрицал напрочь? Он ценил только этот угнетенный народ, который, как град Китеж, сохранит в себе веру новомучеников, этих старушек, которые ходили в церковь, эту непрерывность легитимной Церкви, которая сохранилась и которая могла быть образцом даже в государственном устроительстве. Потому что мы знаем, как соратники Сталина дожидались его смерти. Они убивают организатора атомного проекта Берию. Я понимаю, он тоже не подарок, но малограмотный Хрущев на десять лет захватывает власть, отдает Крым – просто чтобы закрыть дыру, поскольку он натворил много бедствий на Украине. Это не наша доблесть, что мы вернули Крым. Господь устроил такие ситуации, что Украина, псевдогосударство, принимает указ о том, что все не владеющие украинским языком не будут ее гражданами. Крымчане просто испугались, они на день опоздали в Москву, потому что был вариант быть, как Абхазия, непризнанной республикой. И они поставили вопрос: «Хотите жить с Россией или с Украиной?» И вот ответ получился такой, какой мы сейчас имеем.

Поэтому еще раз говорю, Ильин предвидел многое, но он предсказывал, что вот эта диктатура национальная, тонкий слой национальной элиты не состоялся. И тут Ильин ошибся. Кто такой диктатор? В Риме это был человек, которому давали неограниченные полномочия на короткий срок, год или два, для решения экстремальных, чрезвычайных задач. А мы очень часто живем в этих экстремальных задачах. Это то, что Шмидт называл «ни откуда не вытекающая правовая сила», то есть нет такого права для решения этой задачи, оно ниоткуда не вытекает. Оно взято из теологии: суверен отождествляется почти что с Богом. Вот таким сувереном является верховный правитель. Он может применить ради права неправовое решение: объявление чрезвычайного положения, объявление войны, изменение, приостановление конституции. А Ильин писал о конституции… Это создание условий для диктатора на десять лет для того, чтобы образовывать население, которое бы разбиралось, что такое монархия, республика, гражданин, самоуправление, труд, осмысленный труд, и могло в спокойной, а не в катастрофической обстановке выбрать, назначить учредительное собрание, договориться, какую форму выбрать. Мы живем, простите, в дурацкой форме, которую придумал Ленин: республики с правом на отделение. Это было лицемерием, потому что при советской власти за всякое поползновение каких-нибудь республик отделиться людей просто сажали в тюрьму. Но наступил 1991 год, и этим воспользовались.

– Об этом мы поговорим в следующей программе. Спасибо большое за беседу.

Ведущий Александр Гатилин

Записала Екатерина Самсонова