Плод веры. Беседа с политическим деятелем Сергеем Анатольевичем Гавриловым. Часть 2

Какова ситуация в Сирии и какую помощь оказывает Русская Православная Церковь сирийскому народу? Перед какими вызовами призваны объединиться православные, живущие в разных странах мира? На эти и другие вопросы отвечает депутат Государственной Думы РФ, руководитель межфракционной группы по защите христианских ценностей, президент Межпарламентской Ассамблеи Православия Сергей Гаврилов.

– В прошлой программе Вы очень подробно рассказывали о позиции депутатов парламентов разных стран по вопросу о недопущении раскола на Украине. Вы говорили о позиции депутата с Украины, представителя Украинской Православной Церкви. Но не так давно появилось интервью одного из высокопоставленных иерархов Константинопольского Патриархата, который высказал достаточно жесткую позицию по ситуации на Украине. В том числе он говорил о том, что обращение Петра Порошенко – это не обращение президента, не обращение частного лица, а обращение главы государства и выражение чаяний народа, с одной стороны. С другой стороны, он ставил под сомнение в принципе каноничность Русской Православной Церкви на территории Украины. Какие ответы тут должны быть даны и насколько опасны такие заявления? 

– Я бы хотел напомнить несколько исторических фактов. Например, никто не отрицает роль России в освобождении Греции от османского ига. Мы помним и знаем, насколько прочны духовные связи России с Грецией. Они касаются не только духовного общения, не только почитания памяти святителя Луки, Иоанна Русского, общеправославных святых, греческих святых в России, а связаны в том числе с нашим общим культурным кодом. Многие политические руководители Греции, президент или председатель парламента в ходе бесед с ними напоминали мне, что в годы Второй мировой войны Греция была единственной, как они считают (на самом деле, одной из немногих стран), чьи солдаты не воевали против Советского Союза. И все попытки их мобилизовать на фронт наталкивались на активное сопротивление. В том числе были гонения, геноцид, массовые убийства на территории Греции со стороны нацистов. 

Я хотел бы напомнить еще, что святой Федор Ушаков самым прямым образом участвовал в создании Первой Греческой республики. Первый руководитель независимой Греции Иоанн Каподистрия до этого своего тяжелого поста был министром иностранных дел Российской империи. Поэтому до сих пор по всем вопросам Россию воспринимают в Греции как наиболее близкого союзника и партнера. «Бессмертный полк» 9 мая в Греции собирает больше людей, чем во всей Европе. Президент Путин является одним из популярных политиков, в том числе в Греции, по итогам всех опросов, которые проходят в этой стране. 

Попытки расколоть такими заявлениями наши отношения очень опасны. Мы должны прекрасно понимать, что поддержка, особенно на церковном уровне, раскола на Украине – это поддержка раскола вообще православного и провоцирование обострения гражданской войны там. На чьей совести окажутся тысячи жертв, кровь которых прольется после попыток подавить интересы и права православных христиан на Украине в ходе так называемого процесса объединения, эксперимента создания некой новой Церкви в стране? Я напомню, что до сих пор православные верующие канонической Украинской Православной Церкви Московского Патриархата массово (были, конечно, перебежчики) не обращались ни к Вселенскому Патриарху, ни к Московскому Патриарху за признанием какого-то отдельного спецпроекта. 

Вообще есть политические руководители, которыми движут какие угодно интересы, но явно не интересы православия. Впереди у господина Порошенко выборы, ему нужно поднять рейтинг, очевидно продемонстрировать бо́льшую эффективность перед своими американскими партнерами. Причем здесь православный мотив? И вообще являются ли христианскими мотивами действия, мотивация людей, которые сейчас ведут этот проект на Украине? Вообще являются ли они христианами? Мы должны понимать при этом, что этот проект, если он состоится, не дай Бог, на Украине, станет не украинским, не филаретовским и уж тем более не константинопольским. Я думаю, что через несколько лет этот проект новой украинской так называемой православной Церкви будет находиться под плотной опекой социалистических, униатских сил, далеких от православия, или зарубежных спецслужб. Как православному человеку исповедоваться и причащаться в такой церкви, как ему водить детей в эту церковь, крестить их, отпевать своих родственников, получать благословение? Я не знаю. Я думаю, что это путь в катакомбы, путь в подавление прав христиан. 

И все должны понимать, что вопрос не заканчивается только на православных. На Украине проживает немало католиков, и многие католические священники понимают, что вопрос может коснуться и их. Политический государственный контроль и цензура, тотальный контроль церковной жизни, по сути дела, приведут церковную жизнь Украины в состояние, как в Германии в конце 1930-х годов. В Германии тоже были попытки создания своих «этноцерквей», под эгидой СС например, но жизнь показала опасность такого рода проектов. 

Поэтому я думаю, что в интересах вселенского православия, мира на Украине, укрепления отношений Украины со своими ближайшими соседями все-таки проявление большего реализма и ответственности. Политики должны заслужить авторитет перед избирателями эффективностью своих социальных действий: восстановлением мира на Украине, укреплением дружбы с соседями, восстановлением суверенитета, независимости Украины, а не провоцированием обострения. Неважно, вооруженное это противостояние на юго-востоке Украины, провоцирование радикальных сил на границе с Россией в Крыму или это провоцирование раскола и подавление прав верующих на Украине. 

Этот вопрос имеет общеполитическое значение, и я должен сказать, что практически все депутаты, с которыми мы общались, разделяют опасения. Понятно, что единый православный мир, который формирует для всего человечества новые, правильные ответы на серьезные сегодняшние угрозы ухудшения экологии, нищеты, терроризма, вопросов миграции, социально-экономической политики, – этот православный мир, конечно, в нашем мире многим явно неудобен. Вот многие силы, далекие от христианства, и делают все, чтобы взорвать, разрушить наше православное единство, единство наших народов, наших Церквей. 

И все, кто в той или иной части, сознательно или несознательно поддерживает антихристианские расколы в нашей среде, пытается тем самым дискредитировать Россию и Русскую Православную Церковь, могут получить бумеранг – обострение проблем в своих собственных странах и церквях. Это касается и Черногории, и Македонии, и Молдавии, и самой Греции, и Константинополя. Потому что поддержка со стороны американских кругов константинопольской активности может поставить их в чрезмерную зависимость от этих кругов, а не от слова Божиего и от позиции верующих. 

Мы заинтересованы в том, чтобы наши отношения носили братский характер, чтобы сестры-Церкви находились в равноправии и в едином литургическом служении, помогали нам, православным политикам, православным христианам найти правильные ответы на светские вопросы. У нас нет доминирования, мы не считаем, что кто-то старше нас с точки зрения Церкви, но мы с огромным уважением и любовью относимся ко всем патриархам наших Церквей, священнослужителям и нашим братьям-христианам, в том числе на Украине. Я надеюсь, что голос разума, голос веры в душах тех, у кого вера присутствует на Украине, в том числе в душах тех людей, которые управляют ею , включая господина Порошенко, все-таки возьмут верх над стремлением решить конъюнктурные задачи – предвыборные, национальные, задачи укрепления своих отношений с западными союзниками. Потому что интересы глобальные, интересы вечности, интересы наших народов, наших Церквей неизмеримо выше, чем судьбы отдельных политиков. 

– Мы много говорили об обращении Петра Порошенко к Константинопольскому Патриарху, но ни слова не сказали о таком интересном событии, которое никто не знает, как интерпретировать, а именно письме Филарета Денисенко Патриарху Кириллу. Что это было за письмо? 

– Я затрудняюсь сказать, что это было. История не получила полного развития, но она продемонстрировала, что в России, в Русской Православной Церкви ко всем людям, ко всем христианам, ко всем отпавшим членам нашей Православной Церкви мы относимся с любовью. Мы готовы принять раскаяние всех тех людей, которые отошли от христианства на Украине в 1990-е годы, которые пытались уйти в некие секты, создать какие-то политические образования под видом Церкви. Мы надеемся, что они все – чада Христовы и после своего деятельного раскаяния снова войдут в нашу Церковь, и мы будем жить во всей полноте на Украине, где не будет рядом с канонической Церковью миллиона различных политических псевдоцерквей, будет единая наша Украинская Православная Церковь, которая на сегодняшний день имеет все возможности для самоуправления, для полноты своей жизни. Я верю, что и господин Денисенко, и господин Порошенко в своей жизни еще почувствуют возможность все-таки стать православными христианами, исполнить свой настоящий долг перед Господом, перед своей родиной и вернуться в лоно вселенского православия. 

– Вернемся к деятельности Межпарламентской ассамблеи православия, которую с недавних пор Вы возглавили как президент. Насколько я понимаю, ее штаб-квартира находится в Греции, в Афинах. И не так давно состоялся визит в Афины митрополита Волоколамского Илариона. Насколько Вы участвовали в организации этого визита? Для чего он проходил, принимал ли митрополит участие в мероприятиях Межпарламентской ассамблеи православия? 

– Я уже сказал в начале беседы, что для нас отношения с греческим народом являются приоритетными. Очень жаль, что Греция оказалась в режиме санкций против России. Это значит, что Греция постоянно ставит вопрос на уровне своего политического руководства об уходе от этих санкций. И мы со своей стороны делаем все, чтобы наши отношения – культурные, туристические – только укреплялись. 

Накануне Генеральной ассамблеи Межпарламентской ассамблеи православия мне пришлось быть в Греции, и я встречался с Синодом Элладской Православной Церкви. Я увидел исключительно православных братьев, с которыми у нас общие проблемы и общие ценности. Это проблемы секулярной агрессивности со стороны Запада, проблемы воспитания, помощи малообеспеченным, особенно в условиях кризиса, который переживает, кстати, и Греция. У нас тут единая позиция. 

Визит митрополита Илариона был связан, в том числе, с проведением нашей ассамблеи православия. Он очень убедительно, очень ярко выступал у нас на ассамблее православия, заслужил, конечно, всеобщее одобрение всех делегатов. Он говорил о проблемах нашей Церкви, о рисках, об искушениях, которые необходимо преодолеть, в том числе искушениях гордыней, попытками раскола, происходящими у нас, кстати, не только на Украине. Он говорил о необходимости сохранить единство наших народов, сохранить мудрость при принятии решений, которые могут потом обернуться многочисленными жертвами, трагедиями в наших народах. Я думаю, что его выступление оказало огромное влияние и на руководителей Греции, и на Элладскую Православную Церковь, и на десятки депутатов, делегатов, которые собрались в Афинах в этот день. 

– Я знаю, что Вы встречались с президентом Греции. Были ли обозначены какие-то совместные шаги, совместные действия в рамках деятельности Межпарламентской ассамблеи? 

– У меня состоялась встреча и с президентом, и с председателем парламента Греции. Известно, что в парламенте и в исполнительной власти Греции находятся представители левоцентристских сил «СИРИЗА», президентом является правоцентрист. Но атмосфера в греческом обществе такова, что независимо от политических взглядов и президент, и представитель парламента говорили примерно одинаковые слова о важности восстановления не только культурного общения, туристических обменов, паломнических программ как на территории Греции, так и на территории России, но и восстановления во всей полноте наших политических отношений. 

К сожалению, Греция, несмотря на финансовую помощь, находится в тяжелейшем экономическом состоянии, в условиях экономической зависимости, кабалы перед странами Евросоюза. Но она делает все возможное на всех уровнях, чтобы заявить о необходимости прекращения этих санкций, необходимости восстановления всеобщего комплекса отношений, в том числе экономических. У нас только в этом году на двадцать пять процентов вырос товарооборот с Грецией. Мы ждем укрепления наших отношений в области модернизации транспорта, железных дорог, портов Греции, энергетических проектов, газовых потоков, восстановления экспорта сельхозпродукции из Греции в Россию, потому что в Евросоюзе были приняты меры, которые препятствуют попаданию греческих очень качественных сельхозпродуктов не только в Россию, но и на рынок ЕС. 

Ситуация в Греции, проходящей сейчас этапы деиндустриализации, этапы серьезной экономической депрессии, конечно, не может порождать обоснованных надежд политического руководства Греции, на то, что Россия не просто поможет, а при равноправии отношений с Россией у них получится восстановление экономики, культурных обменов, братских отношений не только в сфере нашей православной веры, культуры или туризма, но и в экономике, и в оборонной политике. Мы понимаем, что ситуация на Ближнем Востоке и в Средиземноморье очень сложная, учитывая позицию Турции, Греции, но на то мы и призваны, чтобы решить ее миром. 

А по поводу призывов президентов я просто хотел бы сказать, что, например, не так давно я встречался с президентом Сирии. Он мусульманин, но при этом с огромным уважением относится к Православной Церкви. Он лично участвует в восстановлении монастыря святой Феклы в Маалюле, активно помогает Антиохийскому Патриархату. Он изначально говорил: пусть Россия опять возьмет на себя, как и в XIX веке, окормление и защиту всех христиан на Ближнем Востоке. Президент независимой страны Сирии не говорит, как господин Порошенко, не требует от Вселенского Константинопольского Патриархата создания новой Церкви, какой-то Сирийской национальной Церкви взамен Антиохийской. Он с уважением относится к той уникальной, тысячелетней православной традиции, которая существует в нашем мире. 

Я считаю, что все-таки президенты должны следовать воле своих народов, уважать права, прежде всего религиозные права верующих, и я уверен, что при таком подходе ситуация не только в Греции, но и на Украине и во многих странах, переживающих тяжелые времена, умиротворится и послужит в том числе экономическому и социальному возрождению. 

– Вы уже много лет посещаете Сирию, встречаетесь с президентом Асадом, привозите гуманитарные грузы. Как изменилась за эти годы ситуация, каковы перспективы развития? 

– В эти дни проходит реализация ряда гуманитарных программ помощи нашим братьям-христианам в Сирии. Скажем, многие люди восстанавливают практику паломничества в Сирию. Недавно вдовы погибших российских офицеров побывали там, встретились с супругой Башара Асада. Я должен сказать, что уже в ближайшее время ряд монастырей, как монастырь святой Феклы в Маалюле, Сиднайя и ряд других церквей, будут не просто восстановлены, но и доступны для паломничества. Мы хотим создать условия для того, чтобы паломничество, которое было очень любимо и широко распространено в России и в XIX, и в XX веке, к святыням Сирии, святой земли, в местах, где проповедовал апостол Павел, где он превратился из Савла в Павла, оказалось опять доступно для нас. 

Ситуация становится более благополучной. Подавлен терроризм, особенно в ближайших пригородах Дамаска. Положение стабилизируется, немало бывших оппозиционеров складывают оружие и признают законную власть правительства Сирии. И наша задача –после долгих лет ожесточения страшной волны терроризма восстановить в душах людей доверие, свет добра, независимо от той конфессии, к которой они принадлежат: являются они мусульманами, алавитами, шиитами, принадлежат к Антиохийскому Патриархату или другим Церквям, которые существуют в Сирии (Сиро-Яковитская Церковь, Римо-Католическая Церковь). Чтобы они поняли, что вера является базой, фундаментом, на котором может выстроиться гармоничное светское государство Сирии, которое будет родным и понятным, будет родиной для всех граждан Сирии, для тех, кто исповедует христианство или ислам. Оно будет понятным и доброжелательным для паломников из России. 

Я должен сказать, что это история не дальнего, а ближнего будущего, история уже этого года, и мы делаем все, чтобы путь паломников на святую землю Сирии был безопасен, комфортен. Точно знаю, что он будет комфортен с точки зрения доброжелательного отношения многих сирийцев, спасенных как граждане, как верующие благодаря жертвам и усилиям России, которая принесла мир на эту многострадальную землю. 

– В завершение нашей программы хочу задать вопрос о роли Русской Православной Церкви в восстановлении ситуации в Сирии, потому что в ходе визита Патриарха Антиохийского в Москву звучали заявления о том, что Русская Православная Церковь примет активное участие. Какие планы? 

– Могу сказать, что после нашего близкого общения и в Москве, и в Дамаске, и в Ливане с Патриархом Антиохийским Иоанном реализован ряд программ. По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и при активном участии митрополита Илариона осуществляется сбор средств по самым разным программам: восстановление монастырей, помощь больным детям, ставшим жертвами войны с терроризмом. 

Мы никоим образом не используем религиозный подход при решении этих вопросов. Многие из них мусульмане. Они являются детьми погибших, в том числе сирийских военнослужащих. Стоит задача обеспечить им лечение, причем не только в России, что очень важно, и восстановить медицину в Сирии. Сирия до войны являлась лидером с точки зрения медицинского образования, социальной сферы, экономических темпов роста. Мы делаем все, чтобы дети из Сирии приезжали и лечились в России, чтобы они отдыхали в «Артеке». 

Но при этом надо, чтобы на сирийской земле восстановился мир в полном объеме. А для этого нужно, чтобы страны Запада сняли существующие санкции, в том числе для поставки медицинского оборудования, продовольствия, детской одежды, детского питания в Сирию. Эта страна, как ни странно, находится в блокаде не столько с точки зрения терроризма, но и с точки зрения Старого Света. Многие христиане в Сирии, которые исторически придерживались франкофонных идей, до сих пор в шоке, в недоумении: как же так, христианская, как им казалось, Европа не просто бросила их под сапог террористов, но еще и установила барьер, тяжелую стену блокады для экономических отношений, для расчетов, для инвестиций. Но не только в этом, а с точки зрения даже модернизации медицины, социальной сферы, поставки строительных материалов, которые очень необходимы сейчас в Сирии, чтобы восстановить разрушенные дома, больницы и школы. 

Я считаю, что на фоне такого лицемерия, равнодушия, пренебрежения интересами братьев-христиан на Ближнем Востоке, которое мы видим со стороны Европы и Америки, позиция России понимаема всеми в регионе: и самыми разными странами исламского мира – Ираном, Саудовской Аравией, Ливаном, и европейскими христианами, и даже теми государствами, которые хотят быть независимыми, особенно в Восточной и Центральной Европе. Они видят, что Россия действует, исходя из общенравственных подходов, держит свое слово, несмотря на риски, угрозы, жертвы наших военнослужащих, и с Россией можно иметь дело, иметь стратегические отношения, которые не будут пересматриваться через каждые пять лет. 

Это очень важно, потому что Россия возвращает к себе уважение, потерянное 25–30 лет назад. Еще не так давно, лет 10–15 назад, мне многие на Ближнем Востоке, и в Ираке, и в Сирии, говорили: «Скорее бы вернулась Россия, как Советский Союз, стала гарантом безопасности, независимого развития, культурного развития» наших стран и сожалели о той геополитической катастрофе, которая произошла в ХХ веке. Сегодня мы видим, что Россия возвращается: христианской солидарностью, гуманитарной помощью, лечением больных детей, помощью в восстановлении обороноспособности, реальной помощью в борьбе с терроризмом. Это новый стиль России, который связан не только с вооруженной помощью, но и с нашей помощью в строительстве гражданского общества в этих странах, общественных организаций, гуманитарных организаций, восстановлении медицины и образования, правозащитных организаций, независимых политический партий. Это очень важно. И при этом Россия не давит катком глобализма, не учит никого правам человека, а уважает тот цивилизационный путь, который выбрали эти страны. 

Я считаю, что это универсальный подход, который основан прежде всего на нашей православной традиции и который разделяется многими странами как на Востоке, так и на Западе. Поэтому мир в XXI веке во многом может быть связан с теми усилиями, которые предпринимают Россия и православный мир в целом с точки зрения снижения угроз и распространения ценности добродетели, в том числе в международных отношениях. 

Ведущий Александр Гатилин 
Записала Екатерина Самсонова