Аудио |
|
Скачать .mp3 |
– Совсем недавно на эту тему разговаривал с бывшим митрополитом Екатеринбургским, владыкой Викентием, ныне главой Среднеазиатского митрополичьего округа. Владыка долгое время служил в Екатеринбурге и много рассказывал о предыстории всего этого строительства. Там действительно проходили серьезные и очень хорошо выстроенные обсуждения. Но, к большому сожалению, происходящее сегодня показало, пожалуй, самое болезненное, о чем стоило бы задуматься, – неготовность людей слушать друг друга.
Кстати, продолжая тему Екатеринбурга, хочу заметить вот что. Я очень часто замечаю, что в общественном транспорте, в метро, в самолете люди громко говорят друг с другом. Часто слышу разговоры, которые переходят даже в какой-то надрыв. Мне иногда кажется, что это уже почти ругань; оказывается, нет – это всего лишь мама говорит со своим ребенком и очень громко требует от него что-то сделать. Громкий разговор, к большому сожалению, делает нас часто невосприимчивыми к тому, чтобы услышать даже самих себя.
Конфликт, произошедший в Екатеринбурге, – это конфликт людей, которые перестали слышать друг друга и самих себя. Единственным выходом из любой ситуации должна быть аргументированная, высказанная, обсуждаемая позиция с открытием планов: что и как будет, для чего и для кого это делается. И самое главное – в этом обсуждении должны принимать участие люди, которые именно в этом месте, в этом районе живут. Не те, которые услышали об этом из соседнего города или из соседней страны, а которые там сейчас находятся и делают это для своих детей и для себя самих.
И еще. Может быть, то, что я сейчас скажу, покажется для кого-то неприятным, но это факт. Я родился и вырос в одной из республик Северного Кавказа, и когда я об этом говорю, то говорю отчасти о своем воспитании, о том, чему сам свидетель, что я видел. В этой республике принято так: когда рождаются дети и приходит время выходить замуж или жениться, как правило, невесту увозят, а сын старается поселиться недалеко от родительского дома. Там очень любят своих.
У нас как-то все по-другому: чем дальше, тем роднее. И очень странно, но родное чаще всего становится чужим; или вдруг мы начинаем его смущаться, стыдиться. Или вдруг начинаем о родном говорить с таким вскрытым натурализмом, что становится даже жутковато. Я не знаю, почему так происходит. Но это событие, связанное с дискуссией о том, нужен храм в том сквере или не нужен, на мой взгляд, открыл и эту проблему. Родное для меня – свое или чужое? И наоборот: свое для меня – чужое или родное?
– В нашей епархии когда-нибудь происходили споры по поводу строительства храма?
– Да. Можно вспомнить даже Спасский кафедральный собор, который стал (как все об этом свидетельствуют) украшением, душой города, его сердцем. В него приводят гостей, в том числе и тех, которые в свое время выступали категорически против его строительства и использовали все возможные для своего времени средства, чтобы не допустить такого «ужаса» (как некоторые говорили) в центре города, чтобы никаких новостроек там не было. А теперь говорят: «Собор для нас является местом утешения, большой радости и вообще предметом нашей городской солидарности и гордости».
Такие дискуссии иногда происходят. Могу сказать одно: поскольку в эти дискуссии благодаря современным технологиям, коммуникациям связи нередко вмешиваются люди, которые, как я уже сказал, никакого отношения не имеют к городу, мы стараемся максимально открыто рассказывать о намерениях и, конечно же, прислушиваемся к мнению людей.
У нас была такая история. Инициативной группой был проведен поквартирный опрос с указанием фамилий, места проживания: «Поддерживаете вы строительство храма рядом или не поддерживаете?» Более семидесяти процентов людей дали положительный ответ. После этого другой группой людей проводился интернет-опрос, который показал глубоко отрицательный (зеркальный) результат. Но как можно сопоставить реальное с виртуальным? Конечно, и те, и те имеют право на свою точку зрения, но, наверное, самым важным, как я уже говорил, является умение слушать друг друга. И если большинство принимает определенного рода решение, полагаю, было бы совершенно справедливо с точки зрения закона и согласия следовать мнению этого большинства.
– Еще один вопрос, тоже широко обсуждаемый в сети. Жену южноуральского священника из Магнитогорска «затравили» за участие в конкурсе красоты. На самом деле очень красивая женщина. В связи с этим вопрос: должны ли семьи священников держать дистанцию от светской жизни? Если да, то какую? Как это должно происходить?
– Чтобы ответить на этот вопрос, я вспомню совет одного из своих преподавателей в семинарии. Однажды мы готовились к празднику, и он сказал: «В церкви должно быть все красиво. Нужно это сделать так и так. Пусть это будет не совсем для кого-то удобным, но это красиво». Я тогда не совсем понял этой мотивации. Мне казалось, что все должно иметь больше практическое значение.
Красота в храме тоже является частью проповеди, и когда эта красота остается свободной от какого-либо порока или его намека, то это хорошо. Мне думается, что семья священника всегда является примером. А когда семья священника может, что называется, похвалиться, показать свидетельство своей достойной жизни, воспитания детей, правильного отношения к своим соседям, правильной и настоящей дружбы со своими друзьями, то это может быть только очень хорошим примером.
В этом конкретном случае (если отвечать на заданный Вами вопрос) светскость не означает нерелигиозность. Если человек светский, это не означает, что он должен быть совершенно неверующим человеком или, более того, убежденным атеистом (к чувствам которых мы относимся тоже с уважением). Наоборот, это человек, который, руководимый своей внутренней духовной свободой, может демонстрировать и такого рода свободу: выйти в люди, поговорить с людьми, показать себя, если так можно сказать.
Каждый из нас проходит определенное дефиле, когда мы выходим из собственного подъезда и на нас смотрят соседи; или когда заходим в магазин, на соседний рынок. Все равно, как бы то ни было, ты демонстрируешь себя. И когда ты эту демонстрацию делаешь с радостью, делишься своим хорошим, добрым расположением духа, своим вниманием к другим людям (а не своей колкостью или отчужденностью от других людей), показываешь себя человеком свободным, потому что твоя вера сделала тебя свободным, то я не нахожу в этом ничего предосудительного. Но нужно всегда помнить: то, что ты можешь подарить только своей семье, ты должен оставлять для своей семьи. Нельзя все выносить в пространство публичного обсуждения, корень должен оставаться в земле.
– Вопрос, который я не одну программу хочу задать, но почему-то на него не хватает времени: стремление обратить другого в свою веру – это добродетель или начало конфликта?
– Это и не добродетель, и не начало конфликта – это вообще бесполезное дело. Потому что когда человек, общаясь с другим человеком, ставит во главу угла обращение кого-либо в свои собственные убеждения во что бы то ни стало (и это обращение делает основой общения), то общение заранее обречено на прекращение, оно никогда не продолжится.
Очень важно в другом человеке уметь увидеть то, что ты хотел бы, чтобы этот человек увидел в тебе. Рассмотри в другом человеке образ и подобие Божие, начни общаться с другим человеком именно как с образом и подобием Божьим. И, Бог даст, пройдет определенное время, этот человек рассмотрит и в тебе этот образ и подобие. Тогда вопрос религиозного выбора будет не вопросом, относящимся к условиям «или – или», а вопросом, относящимся к свободному выбору, выбору любви. Это самое драгоценное, самое дорогое. В том числе и согласие с тем, что тот человек останется при своем убеждении и своих взглядах. Но если в этих взглядах и в этом убеждении есть любовь, он близок к истине.
– Когда я готовилась к программе, прочитала рассуждение одной молодой христианки. Она считает, что вера подталкивает человека двигаться вперед, а религия сдерживает. Я не очень, честно говоря, поняла саму суть, но, по Вашему мнению, почему возникают такие утверждения? И часто люди разграничивают эти два понятия.
– Потому что чтобы было легче жить, некоторым из нас проще написать новые для себя законы, отменить существующие. Мол, все существующие внешние законы – это всего лишь условности, которые обозначены той или иной религиозной традицией. Как нередко нам говорят: «Это ваши догматы, которые не меняются». В общем, да. Есть правила лечения болезни человека, и какие бы современные технологии сегодня ни были, все начинается с простого: врач слушает пульс, слушает дыхание, осматривает нас, внимательно выслушивает, а только потом начинает назначать обследования и тем более современные методы лечения. Все начинается с обычного: «Дайте-ка, я послушаю ваш пульс».
Религия, религиозная традиция – это то, когда тебя берут за руку, чтобы послушать твой пульс, чтобы уже с этого первого прикосновения попытаться разобраться в том, что же произошло, что случилось. Подписывать под себя законы легче тогда, когда ты не хочешь менять самого себя; поэтому переписываешь этот закон под себя и говоришь: «Моя вера в душе».
У блудного сына, который ушел из отчего дома, тоже была вера в душе в своего отца. При этом он жил в стране далече, расточая свое имущество, живя блудно, как об этом свидетельствует притча. А вот когда его вера в душе вдруг напомнила ему, что у него есть отец, он вернулся в отчий дом к правилам отца, к традициям отца, и именно это сделало его сыном; он перестал завидовать свиньям, еду которых ему не давали.
– Владыка, большое спасибо за сегодняшнюю интересную беседу! Остались вопросы, которые я обязательно задам в одной из следующих программ. Время Вашего заключительного слова...
– Спасибо большое за наше общение и за остроту вопросов, которые действительно волнуют очень и очень многих людей.
Дорогие друзья, дорогие братья и сестры! Может быть, иногда даже помолчим? Может быть, чуть-чуть убавим собственную громкость, чтобы стало тише вокруг, и в этой тишине мы смогли бы расслышать голос Божий в собственной совести?
Дай Бог, чтобы эти поводы, о которых мы говорим и которые называем конфликтами, становились поводом уменьшить собственный звук. Не в том смысле, чтобы вообще помолчать; нет. Но в том смысле, чтобы помолиться и через себя тишины вокруг сделать больше. Храни и благослови всех нас Господь!
Ведущая Юлия Бычкова
Записал Владислав Рябов
Православный телеканал «Союз» существует только на ваши пожертвования. Поддержите нас!
Пожертвовать
«Источник жизни» (Нижний Новгород). Выпуск от 29 марта 2024
«Путь к храму» (Новосибирск). Выпуск от 29 марта 2024
У книжной полки. Беседы и слова о Божественном домостроительстве
Благая часть. 29 марта 2024
Саратов. Прием заявок на XXII Областной пасхальный фестиваль
Допустимо ли не причащаться, присутствуя на литургии?
— Сейчас допустимо, но в каждом конкретном случает это пастырский вопрос. Нужно понять, почему так происходит. В любом случае причастие должно быть, так или иначе, регулярным, …
Каков смысл тайных молитв, если прихожане их не слышат?
— Тайными молитвы, по всей видимости, стали в эпоху, когда люди стали причащаться очень редко. И поскольку люди полноценно не участвуют в Евхаристии, то духовенство посчитало …
Какой была подготовка к причастию у первых христиан?
— Трудно сказать. Конечно, эта подготовка не заключалась в вычитывании какого-то особого последования и, может быть, в трехдневном посте, как это принято сегодня. Вообще нужно сказать, …
Как полноценная трапеза переродилась в современный ритуал?
— Действительно, мы знаем, что Господь Сам преломлял хлеб и давал Своим ученикам. И первые христиане так же собирались вместе, делали приношения хлеба и вина, которые …
Мы не просим у вас милостыню. Мы ждём осознанной помощи от тех, для кого телеканал «Союз» — друг и наставник.
Цель телекомпании создавать и показывать духовные телепрограммы. Ведь сколько людей пока еще не просвещены Словом Божиим? А вместе мы можем сделать «Союз» жемчужиной среди всех других каналов. Чтобы даже просто переключая кнопки, даже не верующие люди, останавливались на нем и начинали смотреть и слушать: узнавать, что над нами всеми Бог!
Давайте вместе стремиться к этой — даже не мечте, а вполне достижимой цели. С Богом!