О земном и о небесном. Ответы на вопросы

Беседа с архиепископом Пятигорским и Черкесским Феофилактом.

– Постепенно выходим из карантина, но все-таки тема еще на слуху, поэтому продолжим. Мы еще не говорили о страхах, которые, наверное, каждого сейчас преследуют в связи с этими событиями. Мне кажется, пандемия и страх стали синонимами. За это время люди пережили немало: боязнь заразиться, боязнь заразить, страх потерять работу, вообще страх за будущее. В данном случае такой страх – это грех?

– Как и большое количество людей, я очень глубоко размышлял и размышляю, что действительно должно быть страшно. Страшно должно быть, на мой взгляд, потерять глубокую надежду и твердую веру. Когда человек отдает себя в руки отчаяния и перестает полноценно жить, бороться, перестает трудиться над самим собой, над своими чувствами, добродетелями, тогда все летит в пропасть. В этом смысле страх является не просто грехом, а началом отчаяния.

Из Писания мы знаем, в каких случаях страх есть благо. Священное Писание говорит, что начало премудрости – страх Господень. Он заключается не в том, что я просто боюсь Бога, а в том, что я боюсь Его не заметить, пройти мимо Его, когда вижу Его вызов ко мне. Например, когда виду нуждающегося человека или испуганного, отчаявшегося, больного. Если я не замечаю таких людей, тогда не замечаю Самого Создателя. Вот этот страх должен быть естественной основой нашей жизни: нужно бояться перестать быть настоящим человеком. Такой страх очень полезен. А бояться других людей или обстоятельств жизни и отдавать себя этому страху – это начало отчаяния. Отчаяние приводит к унынию, а уныние – один из тяжких грехов.

– Есть такое бесстрашие, когда человек ничего не боится, идет напролом, что называется. Когда это – смелость, а когда уже перерастает в глупость?

– Вот мы и говорим, что бояться-то как раз надо. Нужно бояться пройти мимо жизни. Нужно бояться не заметить другого человека и совершенно безразлично относиться к собственной жизни. То, о чем Вы говорите: залихватское «вперед» без обоснования этого шага, просто ради каких-то острых ощущений или из-за наплевательского отношения ко всему, – то же самое, что пройти мимо Бога.

Например, ты почувствовал некоторое недомогание, увидел, что есть проблемы с температурой, но говоришь себе: «Ничего страшного». Вот это уже безрассудство. Как же ничего страшного? Бог посредством твоего собственного тела говорит тебе, что сейчас лучше заняться своим здоровьем, что в тебе есть некая болезнь, некая проблема, на которую нужно обратить внимание. И внешнее проявление говорит тебе об этом. А ты говоришь: «Ничего страшного»; идешь встречаться, с кем планировал. Таким образом,  подвергаешь людей колоссальному риску.

– Думаю, Вы сейчас много разговариваете с людьми. Какое самое большое искушение у людей на карантине? И как с ним бороться?

– Лень. Недавно встретил интересное признание одного человека. Он говорит, что отложил Достоевского, приготовил инструменты для ремонта своего балкона – и вроде бы время есть, но пока так ничего и не сделал. Лень. Если мы сейчас посмотрим на прожитые недели, даже месяцы карантина и проанализируем, что за это время реально сделали, то окажется, что этот список не такой уж большой.

Самое большое искушение сейчас (это я говорю из опыта общения) для людей, которые находятся в изоляции, – убить время, а не использовать его. Время как-то растворяется, пролетает, и человек все больше и больше слабеет.

– Знаете, какая первая мысль возникла? Ой, я не одна такая...

Есть такие люди, которых страх просто поработил. Они спрятались дома и даже сейчас, когда вроде бы уже снимаются карантинные меры, все равно боятся. Что бы Вы сказали таким людям?

– Нужно быть мужественными. Мужество – это как раз страх не заметить Бога, который мы воплощаем в первых шагах навстречу другому человеку. Я таких людей встречал, и даже среди моих очень близких знакомых есть люди, которые говорят: «Я сейчас никуда не смогу выйти, я очень боюсь». Человек настолько погружен в страх, что он обязательно где-то заразится и это приведет к трагическим последствиям, что живет в этом, постоянно накручивая себя.

Когда душно в комнате, что мы делаем? Открываем окно, проветриваем. А когда душно в душе от страха, что ты боишься быть пораженным внезапной болезнью, что нужно сделать? Открыть окно надежды. Да, элементарные меры предосторожности должны быть, но эти меры не должны лишать тебя общения с другими людьми. Ты не должен делать свою жизнь непроглядной тюрьмой, а себя – арестантом в этой тюрьме. Ты себя не должен закапывать, что называется, живьем в землю, чтобы уж точно никакие внешние обстоятельства на тебя не подействовали. Здесь должно быть разумное мужество. Оно должно заключаться, как я уже сказал, в том, чтобы обезопасить себя, но не брезговать общением как таковым. Об этом тоже нужно думать. Когда мы говорим о выходе из карантинных мер, на мой взгляд, очень важно, сохраняя внутреннюю безопасность, жаждать общения, жаждать дела, помогать другим людям, оказываться рядом с ними. Это было бы по-настоящему.

– Как быть, если человек переболел? Он боится, что теперь на нем будут видеть клеймо – и никто к нему не подойдет. Как быть: скрывать этот факт? И если этот факт известен, как себя вести?

– Да, сейчас факт этого заболевания становится поводом. Особенно если это случается с человеком, заметным в обществе. И в дальнейшем, когда человек выздоровел, все на него смотрят как на неблагонадежного.

Нужно помнить, что эта болезнь – испытание не только для того, кто заболел, но еще и для меня, пока я сам не заболел. В каком смысле испытание? Любая болезнь должна вызывать сострадание к человеку, пока он болеет, и вызывать радость, когда человек восстанавливается от одра болезни. Чтобы не бояться, что вдруг не до конца долечили или еще, может быть, не вылечили, нужно просто начинать благодарить Бога за этого человека, за его здоровье. И не нужно отдавать себя страху и сторониться этого человека. Если ты каким-то образом изолируешь себя от придуманной истории, то ты не изолируешь себя от себя самого, испуганного, запуганного. Тогда это значит, что эта болезнь тебя поразила. Но не та самая болезнь, о которой мы говорим, а более худшая– боязнь других людей, когда, вместо того чтобы сострадать им, начинаешь ими пренебрегать.

– Все мы боялись за старших родственников, но сейчас есть информация о том, что этот вирус дает осложнения на детский организм. Успокойте родителей. Как не подвергнуться психозу? В бункере же не просидишь...

– Таким мамам я хотел бы сказать очень простые слова: вам Господь помогает воспитывать и беречь ваших детей, и надо больше отдавать пространства Его присутствию. Потому что когда стараешься все заполнить собой, для Него просто не остается места. Господь приходит в твою жизнь и говорит: «Что ж, места Мне здесь пока нет; здесь все боятся и пытаются быть каждому защитником и покровителем». Вот об этом нужно всегда помнить.

В Евангелии прямо говорится: ничто не происходит без воли Божией. Даже волос с головы не падает по воле Божией. Если Бог промышляет о нас, неужели Он не позаботится о тех, кого мы любим и кто нам дорог? Тем более если мы заботимся в меру всех своих сил. Но даже если и произойдет какая-либо опасность, случится какое-либо заболевание, Господь никогда не оставит без Своей заботы ни нас, ни тех, кого мы любим. Все, что происходит в нашей жизни, должно помогать нам оставаться людьми, не испуганными, не спрятавшимися, а свободными и перед Ним стоящими. «Я здесь, Господи, и мои дети здесь».

– Задавали ли Вам вопрос о всадниках Апокалипсиса? Я не так давно прочитала статью, где первый всадник Апокалипсиса (который изображен на картине Васнецова на белом коне в короне) ассоциируется с нынешней ситуацией. Что Вы думаете об этом?

– Действительно, этот вопрос часто сейчас задают. Даже сейчас, общаясь с Вами, я задаю себе вопрос: конец света – это что-то вне меня или внутри меня? Конец света – это когда свет гаснет внутри меня? О чем мне говорят всевозможные внешние явления, в том числе тот образ, о котором Вы сказали, описанный в Книге Откровение Иоанна Богослова? О том, что во мне этот свет заканчивается, во мне заканчивается надежда. А я боюсь себе в этом признаться. И вместо того чтобы подлить масла в лампаду внутри себя, я начинаю искать внешние обстоятельства и говорить, что уже ничего не изменить, ничего не переделать. Почему же? В последний момент можно сказать «прости» и стать если не друзьями, то, во всяком случае, перестать быть врагами. В последние мгновения своей жизни ты можешь наконец сознаться в том, что сделал, или признаться в своих чувствах, и это признание изменит и поменяет все вокруг.

Когда мы говорим о конце света, то страшно от того, что этот конец некоторые из нас начинают чувствовать в себе. И страшно как раз от того, что они не хотят этого света добавить. То ли через лень, то ли через отчаяние, то ли из-за каких-то других внутренних несмелых поступков все списывается на ситуацию вокруг, мол, сейчас нас окончательно поработят новые технологии, а я уже ничего не могу сделать. Могу! Я могу любить. Я могу верить. Могу надеяться.

– Владыка, большое спасибо за сегодняшнюю беседу!

Сделаем анонс: следующая программа у нас будет очень интересной – вопросы будут задавать дети. Так что не пропустите следующий выпуск.

А сейчас – время Вашего заключительного слова...

– Друзья, родные! Очень часто в таких случаях говорят: «Все будет хорошо». Но я не хотел бы говорить полуправду, я хочу сказать правду. Об этой правде говорит нам Христос: не бойтесь. Почему? Потому, что Он говорит: «Я с вами». И сейчас Он с нами, со всеми нашими ожиданиями, переживаниями. Он сейчас с нами взаперти, где мы оказались. Он с нами, и значит, когда придет время, Он нас выведет на свободу. Он даст нам то, что возможно только Ему – жизнь в свободе. Он даст нам столько света, в котором мы обязательно увидим не только настоящее, но и будущее. «Не бойтесь, – говорит Господь. – Я с вами».

Храни вас всех Господь!

Ведущая Юлия Бычкова

Записала Нина Кирсанова