О земном и о небесном. Тюремное служение

Беседа с архиепископом Пятигорским и Черкесским Феофилактом.

– Владыка, 31 октября в России – День работников СИЗО и тюрем. Такой темы у нас еще не было, предлагаю об этом поговорить. 

– Да, давайте поговорим. Я хотел бы воспользоваться случаем и поздравить всех, кто несет свое нелегкое служение в исправительных учреждениях, с профессиональным праздником, пожелать помощи Божьей в трудах. 

– Какими качествами должны быть наделены эти люди, чтобы уметь делать такую работу, делать ее хорошо, правильно? 

– Я вспоминаю свое самое первое посещение тюрьмы, когда еще был священником. Тогда владыка благословил поехать в учреждение, где я исповедовал и причащал заключенных, которые попросили об этом. Там была достаточно крепкая община, которая собралась из числа осужденных. Но были и те люди – надзиратели, смотрители, что профессионально исполняют свой долг. После богослужения я побеседовал с руководителем этого учреждения, собрал небольшое количество его помощников. 

Помню первое откровение, которое услышал, когда задал вопрос: «Что у вас здесь самое тяжелое?» Они сказали: «Самое тяжелое не впускать это зло в свое сердце. И это зло не приносить домой». Я спросил: «А что же зло? Здесь уже люди находятся в определенном мире, наказание несут или исправление…» Они говорят: «Мы же видим этих людей. И все по-разному здесь проживают свою жизнь. И когда ты понимаешь, что даже эта мера пресечения не распространяет на человека свое действие, то очень тяжело не заразить собственную душу». 

После той беседы мы чаще стали встречаться не с осужденными, а с работниками этого учреждения; именно для того, чтобы помочь им найти в себе человеческие силы сохранять свое пространство, свободу от этого зла, ненависти и боли. 

– Насколько древняя практика строительства храмов в тюрьмах? 

– Она появилась тогда же, когда появились люди, нуждающиеся в помощи. Может, для кого-то эта аналогия будет странной, но в местах (в том числе в тюрьмах), где люди нуждаются в особом внимании, всегда присутствовала, наличествовала Церковь. Это не только тюрьма, но и больница, дома престарелых, где люди тоже нуждаются в особом внимании. 

И там, где находится человек на грани своего человечества, чтобы помочь ему не отчаяться, не опустить руки, не совершить еще более страшных преступлений от своего отчаяния, неверия, от своего нежелания жить, от презрения к жизни, всегда находится Церковь, чтобы сохранить в человеке человеческое. И тюрьма – это такое же место, где наличествующая община (а сегодня такая возможность есть везде) помогает человеку сохранить в себе человеческое лицо, принять правильное решение, исправить себя. 

– Мне приходилось бывать в тюрьме на съемках, и я очень хорошо помню тот момент, когда нас предупредили: «Не поворачивайтесь спиной, когда будут идти заключенные». Причем это были подростки. Нас сопровождали люди, защищавшие нас со спины. 

Священник служит в храме, он поворачивается спиной, а стоит не один заключенный. Это же страшный момент. Люди ведь разные… 

– Нужно сказать, что в храм приходят те, кто уже до того, как переступить порог храма, сделал очень важный шаг внутри себя, вышел, что называется, из тени. От этого мрачного, черного образа – к образу, на который падает свет солнца, первый луч… Во всяком случае, в тех, с которыми я неоднократно встречался и встречаюсь теперь, когда совершаю богослужение в тюремных храмах, я вижу людей, которые этот шаг сделали не под давлением каких-то обстоятельств. 

Что особенно обращает на себя внимание в этих людях? Эти люди делают шаг под серьезным, если так можно сказать, внутренним диалогом. Их приводит в храм не горесть, с ними случившаяся, не обстоятельства, в которых они оказались в этих учреждениях, а ощутимое желание стать другим человеком, остаться человеком. Стать по-настоящему сильным не тогда, когда владеешь жаргонным языком, какими-то знакомствами или так называемым списком совершенно недобрых дел, а стать сильным потому, что ты по-другому, где-то даже парадоксально, относишься к тем, кто рядом с тобой, и к собственной жизни. 

Для священника, находящегося в таких учреждениях, – это подвиг. Я знаю в нашей епархии священника, который на протяжении нескольких десятилетий несет это послушание. Наверно, это один из старейших священников в нашей Церкви, что на протяжении такого долгого времени служит в тюрьме. Я благословил его написать воспоминания, книгу, и некоторые главы я уже читал. Это удивительные истории, которые, мне кажется, не оставят никого равнодушным. 

Эти истории не вызывают жалости по отношению к этим людям. Самое главное, эти истории вызывают желание самому быть настоящим человеком. Ты действительно вспоминаешь известную пословицу: от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Этот священник мне рассказывал о разных судьбах. Благодаря ему я познакомился с некоторыми людьми, от которых, казалось, что угодно можно было ожидать в их жизни, но только не тюремного заключения. 

Я помню полковника, с которым общался. Когда он оказался там, даже для меня было небесполезно поговорить с ним о его жизни. И, наверно, не столько я смог ему помочь, хотя, конечно, какие-то слова сказал... Он поблагодарил: «Вы меня хотя бы послушали. Я понимаю, что Вы ничего не можете поменять в моей жизни. То есть благодаря Вам никакие другие решения приняты не будут, но я знаю, что благодаря Вашим молитвам я смогу сохранить в себе то, что называю своей правдой. И до конца за эту правду вынести этот тюремный крест». 

– Наверно, не каждого священника направят туда служить? 

– Не каждого. К этому нужно быть готовым, как, кстати, и к больнице. Я постоянно эту параллель провожу, но есть много точек соприкосновения. Это должен быть человек не только с большим сердцем и большой душой, это должен быть человек с большим терпением. Чтобы исправлять другого человека (как скульптору что-то ваять из куска бесформенной глины, о которой, со стороны взглянув, можно сказать: «Грязь»), который испачкал свою жизнь дурными поступками, из этого бесформенного образа мало-помалу создавать образ, очищать его от грязи, выбеливать человека, нужно очень большое терпение. 

Кроме того, нужен собственный житейский опыт, потому что личный опыт священника, его авторитет среди паствы играет очень большую роль. Священника, которого я вспоминал, очень хорошо знают в нашем городе, он пользуется безусловным авторитетом, к нему прислушиваются люди разных возрастов. И в особенности в местах лишения свободы. С воли они узнают об этом священнике. Получают добрые вести и с доверием приходят к нему, чтобы, может быть, впервые рассказать ему о своей жизни, о том, что отягчает их совесть и утяжеляет их сердце. 

Священник должен быть с большим терпением и большим молитвенником. Я спрашиваю у батюшки Анатолия (назову его имя): 

– Отец Анатолий, как Вы все это проживаете и принимаете исповедь? Непростые же бывают разговоры. 

– Знаете, владыка, я потом молюсь об этих людях. Очень долго и очень часто я их вспоминаю в своих молитвах. Это мне помогает. 

– Владыка, неужели на самом деле возможно перерождение человека, если он сделал страшные вещи в своей жизни? Многие не верят, что это до конца возможно, если человек уже переступил какую-то грань. 

– Если бы я в это не верил, я бы не верил в Бога. Если бы я не верил в возможность того, что человек может поменяться, и в то, что он может стать совершенно другим, тогда для меня была бы непостижима, невозможна вера в Бога. Потому что вера в Бога основана на самом главном таинстве – воскресении, когда мертвый становится живым. Если я не верю в победу над смертью, над грехом, над прошлой дурной жизнью, значит, я не верю вовсе. 

Конечно, по-разному складываются судьбы этих людей. Может быть, мы об этом еще поговорим, потому что этому способствует большое количество обстоятельств. И общество не сразу готово принять человека, в документах которого будет стоять соответствующая отметка. Ему не так-то просто устроиться на работу, когда узнают, что он был в местах лишения свободы. У такого человека бывают непростые отношения со своими близкими, родными. Они по-разному это оценивают. Конечно, есть то, что не готовы простить другие. 

Среди этого можно найти правых и с одной, и с другой стороны. Но я знаю немало случаев, когда люди действительно исправлялись, хватались за этот шанс. Я помню беседу с одним осужденным, и он рассказал о страшном поступке, который совершил против одной семьи. Он спрашивает: «Что мне теперь делать? Как мне с этим жить? Я, конечно, раскаиваюсь, понимаю, что совершил неправильный поступок, ничем его не оправдываю». Я говорю: «Вы теперь должны всю свою жизнь не только молитвой, но и трудом поддерживать эту семью, в которую Вы принесли печаль. Не ради того, чтобы искупить это. Мне кажется, невозможно побороть боль, которую Вы оставили этой семье. Она будет еще очень долго жить, но чтобы в Вас эта боль не жила, Вы должны изо всех сил сделать так, чтобы центр Вашей жизни был в этой семье. Чтобы для этой семьи Вы сделали как можно больше хороших и добрых дел. И пусть никто не знает, что это Вы делаете. Пусть это будет тайная жертва. Но эта тайная жертва сделает Вас явно настоящим человеком». 

– Профессия работников следственных изоляторов и тюрем – это призвание? 

– Да. Я говорю это совершенно уверенно, потому что я познакомился с очень многими потрясающе добрыми людьми, которые там трудятся... 

Я помню одного такого своего знакомого, который поразил меня именно этим. Познакомились мы с ним через его доброту, открытость, он с большим чувством юмора. Я спрашиваю: «Вы где работаете? Наверно, учителем или в детском садике?» Когда человек сказал, что работает в тюрьме, для меня это был совершенный парадокс. 

Казалось бы, у людей должен быть отпечаток суровости на лице... Но это призвание помогать другим людям. И где-то усилием собственной воли останавливать зло. Делать так, чтобы зло никогда не становилось правилом жизни. А это убедительно сможет сделать только тот, кто смог это зло остановить в себе самом. Как говорит апостол, побеждая зло добром, сам не будь побежден злом. Наверно, эти слова в полной мере можно отнести к тем людям, которые трудятся в исправительных учреждениях. 

– Владыка, в конце программы попрошу обратиться к ним лично в их профессиональный праздник. 

– Дорогие братья и сестры, не могу не вспомнить еще один момент. Когда приходил на порог исправительных учреждений, встречал там две категории людей: мам, родных, которые приходили к своим ближним, оказавшимся там по разным обстоятельствам, и тех, которые их пропускали. Они друг другу говорили: «Спасибо». Спасибо тем, которые любят, и спасибо тем, которые помогают все исправить. Спасибо вам за это. Храни вас Господь. 

Ведущая Юлия Бычкова 
Записала Инна Золотовская