Литературный квартал. Протоиерей Андрей Ткачев. Часть 3

Протоиерей Андрей Ткачев:

– Существует  такой зазор между людьми, которые читают все подряд кроме Евангелия, и людьми, которые читают Евангелие и духовную литературу, но больше не читают ничего. Какая-то пропасть между ними утвердилась, которую трудно перейти. На самом деле тем, кто избрал благую часть (читатели священных текстов), поскольку они все еще ходят ногами по земле, необходимо понимать, где они живут, с кем живут рядом и как выстраивать свои отношения с людьми. Поэтому им может пригодиться какое-то светское знание.

А у тех, кто читает все подряд, но не читает Евангелие, проблема серьезнее.  Вот в басне Крылова «Свинья под дубом» свинья подрывала пятаком корни, но хрюкала от удовольствия, поедая желуди. Когда дуб ей сказал: «Что ты делаешь, безумная? Ведь желуди на мне растут», она не поняла его: «Мне дела нет до твоих корней, были б желуди, ведь я от них жирею». Люди, которые наслаждаются всем, чем хочешь, но не понимают, что корни уходят к Богу, совершают большую метафизическую ошибку.

Многие священнослужители говорят, что мы не должны обеднять свою жизнь, отвергая без разумного рассуждения все так называемое мирское. Это касается и литературы, и музыки, и изобразительного искусства, и кино, и науки. Многие из христиан, известных своей праведной жизнью и даже святых, были многосторонне развитыми личностями. Некоторые были специалистами во многих областях мирских знаний.

Протоиерей Андрей Ткачев:

– Я приведу один пример. У Маркеса в произведении «Сто лет одиночества» есть такой образ, который можно прямо в проповеди использовать. В деревне Макондо происходит много невероятных событий, и люди в ней вдруг потеряли сон, стали болеть бессонницей, что привело к таким последствиям: они стали все забывать. Сначала стали забывать названия предметов (таких, как чашка, телеграфный столб, подкова, кувшин, колодец), потом стали писать названия предметов на них, но стали забывать и буквы. И возникла угроза, что скоро они перестанут читать. Стали забывать, как их зовут, свой адрес, сколько им лет – тотальное забвение, полная амнезия. Это кошмар какой-то.

А потом кто-то из них додумался в центре этой обезумевшей от тотального забвения деревни повесить плакат, на котором были два слова: «Бог есть». И люди бежали к этому плакату и читали, пока еще не забыли буквы, и к ним постепенно возвращалась память…  Маркес нарисовал такой образ. Это можно читать в храме просто прямо на проповеди. Потому что это есть литературная расшифровка того, о чем сказал блаженный Августин: когда Бог на главном месте, тогда все остальное на своих местах. А когда Бог не на главном месте, тогда все остальное превращается в Вавилон, смешение.

Вот для чего нужна литература. Потому что скажи человеку так просто: надо, чтобы Господь был на своем месте, – он говорит: ну надо, да. И всё. Ты сказал, он поддакнул, но все осталось на своих местах. И Господь на задворках, и у вас ералаш. Но ты расскажи ему про это. Это не блаженный Августин, но тут нечего пугаться; это Габриель Гарсиа Маркес. Любой светский образованный человек с любовью снимает шляпу при звуках этого имени. Ты глянь, что он пишет. Действительно, когда Бога нет для людей, они вообще становятся сначала странными, а потом перестают быть людьми. А когда Бог есть, тогда все потихоньку возвращается… Слышите, какая сила в литературе иногда бывает?

«Конечно, есть стерильные вещи, которые просто можно смело советовать читать – не ошибешься, – говорит отец Андрей. – Например, стоит прочесть “Евгения Онегина”. Конечно, понимаю, что вы в школе его учили, но стоит его прочесть как-нибудь еще раз. Это удивительно.

Стоит почитать (не удивляйтесь) Мопассана. Это очень красивая проза, очень нравственная, хотя он описывает буржуазную жизнь XIX века во Франции и она отличается особой моралью, – моралью сребролюбцев и плотоугодников. Но он умеет вывести все-таки откуда-то какой-то интересный христианский смысл. Он не ставит себе, конечно, такой цели, это не есть  писатель-христианин, но там очень много любопытного».

Протоиерей Андрей Ткачев:

– Коллекционированием таких примеров я когда-то занимался. Мне, собственно, интересно было читать светские книжки для того, чтобы там находить эти моменты. Мне было интересно прочесть, как советский экипаж танкистов ворвался в Ченстоховский монастырь к чудотворной иконе Божией Матери при освобождении Польши: они не дали взорвать главную святыню католической Польши (собственно, и Православной Церкви тоже). Это вроде военная проза, там духовное найти трудно, но и там оно есть.

И с этой точки зрения мне было интересно читать любую литературу, потому что везде есть отсылка к вечным смыслам. Если там этого нет, то это вообще мусор, его надо просто отдать на переработку. В любой книжке должно быть что-нибудь такое, что цепляет. И это цепляющее тебя есть то, что из Евангелия, – скрытыми путями, корнями уходит в Евангелие. Вот для чего верующему нужно это все иметь у себя в арсенале.  Чтобы, разговаривая с человеком, не просто обрушиться на него со святыми, с нетленными мощами, чудесами, евангельской правдой. Люди от этого закрываются, они говорят: «Ой, не надо, не надо, не нужно меня грузить».

А ты вот к ним вдруг подъезжаешь на Гоголе или на каком-нибудь еще более легком писателе – Михаиле Афанасьевиче Булгакове, Анне Андреевне Ахматовой... Конечно, легкими их не назовешь, это масштабные фигуры с тяжелой судьбой. Но ты вот так к людям идешь – и они не могут отмахнуться ни от Ахматовой, ни от Булгакова, ни от Маркеса, ни от Борхеса, потому что они привыкли жить в почтении к литературе. А ты их этой литературой заводишь на евангельское поле – вот и все. Может быть, не для каждого, но для миссионера или преподавателя-педагога это важно.

Работает человек на православном радио, телевидении, в журналистике, педагогике – должен быть вооружен, должен все это знать, чтобы этими козырями светского сознания уводить на поле Евангелия. То есть: если вы боитесь так просто зайти, заходите по дорожке, которую вам выстлали те, кого вы и без меня уважаете.

Наш знаменитый писатель Фазиль Искандер как-то сказал: цель искусства – очеловечивание человека. Действительно, воспитание чувств, возделывание сердца (а слово «культура», как известно, и означает «возделывание») – необходимое условие становления личности. И книги в этом процессе играют одну из главных ролей. Но всякое ли чтение является благом? И можно ли книгой навредить? – спросили мы у отца Андрея.

Протоиерей Андрей Ткачев:

– Книга не является абсолютным благом. Книга, прочтенная не вовремя, книга отрицательного содержания может навредить. Дайте «Венеру в мехах» Захера-Мазоха какой-нибудь ученице восьмого класса – вы что сделаете? Вы сделаете преступление, вам надо тогда руки поотбивать по самый локоть, потому что вы – растлитель молодежи. Да, она продается, но вы купили и дали. То есть не каждая книга благо. Сейчас есть много таких книг, которые вообще читать нельзя.

У Крылова есть басня «Сочинитель и разбойник», и там в аду с писателем мегера, увитая змеями вместо волос; она шипит, а он обижается, что он в аду. Он вообще великий человек и писатель и не думал оказаться в аду. А она ему говорит: «Не ты ли разливал в своих твореньях яд, вселял безверие, укоренял разврат? И вот опоена твоим ученьем, там целая страна  полна убийствами и грабежами… В ней каждой капли… крови – ты виной!»

Есть люди, которые сознательно свое перо пускают на борьбу с Церковью. Допустим, Дэн Браун – из современных. Или какой-то там профессор Докинз, упертый атеист. То есть они пишут, но пишут для того, чтобы бороться с тем, во что не верят, высмеивать это, развенчивать или подкапывать, динамит под это закладывать.

С благодарной памятью я вспоминаю о нескольких книгах, которые реально повлияли на мою жизнь и изменили мое сознание. Вообще, мне кажется, этот вопрос из разряда: а если бы вы отправились на необитаемый остров, какую книгу взяли бы с собой? Я вот не знаю, честно вам скажу, что бы я взял с собой. Наверное, Библию; а может, и нет. А может, в панике сказал бы: не хочу ни на какой необитаемый остров... Не знаю. И думаю, что в этом упрощении есть какая-то обида для всего остального, не менее значимого, какой-то элемент позерства. Нет такой книжки, которую я бы взял. Святую Библию я вообще даже трогать боюсь. Понятно, что с ней какие-то отдельные счеты: надо руки мыть, прежде чем к ней прикасаться… Но нельзя вот так просто взять... Я против того, чтобы читать только Библию – и ничего, кроме Библии. Легче всего отмахнуться на Библию: читайте ее  – и всё. Нет, я не согласен.

У Чехова есть рассказ «Пари»: как раз этот процесс описывается очень интересно. Всем рекомендую. Там про человека, живущего в затворе, и про то, что он читал. Как он занялся серьезной литературой, историей, медициной, географией, языками… Потом бросил все это и читал одну беллетристику и одни дешевые пьески. Потом стал читать Евангелие, и только Евангелие. А потом оставил Евангелие и стал читать другую литературу. Очень интересно Чехов описывает процесс чтения в затворе, но не монаха, не какого-то  молитвенника-затворника, а простого человека, на пари ушедшего в добровольный затвор с разрешением читать, чтобы потом выиграть большую сумму денег.

Невозможно с одной книгой вот так пробыть... И Библии тоже не хватает. К одной только Библии существуют целые библиотеки комментариев: археологических, филологических, исторических, философских, богословских, литургических. И если мы всю эту огромную литературу комментариев уберем от Библии, мы ничего в ней не поймем.

Есть фильм «Книга Илая»: человек заучил Библию на память и потом, когда цивилизация рассыпалась и надо было ее спасать, он очень пригодился, потому что корень цивилизации – это Библия (а Илай – это «Бог» по-арамейски). Он диктует эту книгу заново, чтобы можно было опять воссоздать разрушившуюся в результате социальных катастроф цивилизацию. Это голливудский фильм.

Вроде все правильно, но видите: Библия вне контекста не живет, Библия живет внутри всего поля комментариев. Поэтому нельзя назвать никогда, как мне кажется, одну книгу, которая затмила бы всё и одна сияет. Одной звезды на небе мало, поэтому на этот вопрос у меня, в общем-то, категоричного, односложного ответа нет. Даже в отношении Святой Библии я не могу сказать, что мне ее одной хватает. Пожалуй, нет... Пусть книг будет много.

Я присоединяюсь к этой мысли отца Андрея: пусть книг будет много. Разных книг, из разных эпох и разных стран. Книг, которые мы открываем и читаем. Иначе книги, как парашют, не принесут нам никакой пользы, пока закрыты.

Ведущая Елена Сетник

Записала Елена Кузоро