Канон. Певица, фотохудожник Наталья Фаустова. Ч. 1

В новом выпуске программы "Канон" к Александру Крузе придет певица, фотохудожник, автор проекта "Колыбельные для всей семьи" Наталья Фаустова. Разговор пойдет о ее увлечениях, которые впоследствии стали профессией. Гостья покажет свои фотоработы и расскажет о "Колыбельных".

– Русский композитор Александр Николаевич Серов считал, что музыка – это в звуках выраженная жизнь души.

Здравствуйте! Вы смотрите еженедельную музыкальную программу «Канон», в студии Александр Крузе. Сегодня у меня в гостях певица, автор проекта «Колыбельные для всей семьи» Наталья Фаустова.

Наталья Фаустова – певица, автор проекта «Колыбельные для всей семьи», фотохудожник. Как говорит о себе сама Наталья, после школы она много в чем себя искала и развивала, но делом всей своей жизни видела музыку. В 90-е годы музыкальная деятельность отошла на второй план. Наталья занималась рекламно-дизайнерским бизнесом и фотоискусством, проводила персональные и коллективные фотовыставки. С 2001 г. Наталья является членом Союза фотохудожников России. В 1997 г. окончила знаменитую Гнесинку по классу вокала, в 2002 г. Российский экономический универстет им. Плеханова.

В 2003 г. у Натальи появилась на свет дочь, и с ее появлением музыка сама вернулась в жизнь – Наталья начала работать над проектом «Колыбельные для всей семьи». В 2010 г. состоялась презентация проекта в российском консульстве в Страсбурге, на заключительном концерте года «Россия–Франция: образы и звуки России».

На сегодняшний день проект «Колыбельные для всей семьи» – это уникальное музыкальное представление и мастер-классы, это объемный интернет-портал с интересными статьями, это красочно иллюстрированная книга с колыбельными и музыкальный альбом. А все вместе – огромная, кропотливая работа Натальи Фаустовой и ее команды.

Итак, сегодня в гостях у программы «Канон» Наталья Фаустова.

– Наталья, колыбельная – это главная песня человека, с ней человек рождается, вырастает, учит своих детей. Мелодия колыбельной – это мелодия детства, того времени, когда деревья были большими и впереди только самое лучшее. Хотел бы попросить Вас рассказать о своем детстве, о людях, которые пели Вам колыбельные. Каким было Ваше детство?

– К счастью, мама пела мне колыбельные. Не все наши современники могут этим похвалиться, потому что традиция эта была уже давно утрачена и корни, я бы сказала, подрезаны. Но все-таки во многих семьях она еще оставалась. О том, что мама пела мнеколыбельные, я вспомнила, когда сама стала матерью.

– Ну, это естественно…

– Да. Поразительно, что генетическая память пробуждается, когда ты сам становишься родителем. У кого-то, может быть, раньше, но у меня именно так и случилось. Я отчетливо стала слышать мотивы, вспоминать и повторять их, и, когда родилась моя дочь, мне было даже проще петь ей интуитивно, потому что я повторяла то, что делала в свое время моя мама. И я поразилась:  оказывается, моя память углубилась в возраст нескольких месяцев, полугода, года на такие глубины памяти, куда обычно человек не может опуститься.

Еще я росла не только под мамины колыбельные, но и под гаммы: моя старшая сестра училась в музыкальной школе. У нас с ней разница восемь с половиной лет, при этом когда я родилась, она как раз их вовсю учила. И я очень хорошо помню, то у меня колыбельная звучит «а-аа-а-аа-а-аа», то гаммы «тара-тара-тара-тара-там»!  Когда я в семь лет пошла в общеобразовательную школу, мама спросила, пойду ли я тоже в музыкальную школу, и я сказала: «Ни за что, я не могу больше слышать это!»

– Так и не пошли?

– Нет, я пошла. Когда я закончила три класса начальной школы, моя сестра уже выросла и училась в институте. Как-то на летних каникулах мы собрались, она стала играть и позвала меня помочь сыграть в четыре руки. А я легко подбирала со слуха и постоянно играла, как могла. И вот она меня позвала, быстро показала партию басов, она играла тему, а я подхватила аккомпанемент. Мы с ней стали петь романс, да еще и на два голоса. И так у меня все защемило в душе... Это очень объединяет и укрепляет семейные отношения. Для меня это так много значило: старшая сестра доверила мне партию, мы сделали совместный номер и показали потом на семейном вечере.

Потом она уехала, а я осталась страдать. Я стала еще больше подбирать музыку, углубляться в лирические произведения, и тут меня задело: что я же отказалась идти в музыкальную школу? Как же теперь признаться родителям? Тем более уже прошло три класса, обычно начинают с первого–второго, а сейчас уже вроде бы и поздно... Потом я сама все-таки разузнала, что есть вечернее отделение и там учатся не семь, а пять лет. Тайком от всех я пошла, сдала экзамен и, получив платежную книжку, принесла ее родителям и сказала: «А вот теперь извините, признаюсь, что я поступила в музыкальную школу».

– Наверное, потом музыка сопровождала потом жизнь Вас?

– Да, и не только музыка. Не знаю, к радости или к сожалению, потому что с этим было очень трудно уживаться, но моя душа все время тянулась и к изобразительному искусству, и к музыку. Я очень люблю природу, и мне все время хотелось ее фиксировать, запечатлевать свои ощущения, эмоции. Я хотела учиться и в художественной школе, и в обычной. В итоге в художественную школу я не пошла, а пошла в хорошую фотостудию. Я благодарна педагогам, которые научили меня азам классической фотографии. Тогда мне было 13 лет, и я очень осознанно к этому шла. Как-то мы с мамой поехали в турпоездку по городам России, и тут я «оторвалась»! Я наснимала восемь пленок! По тем временам и для ребенка! Кто фотографировал, тот знает, что каждый кадр был на вес золота. Я закрылась в ванной, пуская в нее по очень острой необходимости, и сидела трое суток с перерывами только на еду и короткий сон, безвылазно проявляла и печатала.

– Перед встречей показывали свой альбом, у Вас удивительные снимки. Расскажите подробнее о проекте «Фотозвучание». Музыка у Вас во всем!

– Так получилось, что в разные периоды жизни у меня активно «выстреливала» либо моя музыкальная стезя, либо фото- и дизайнерская. Много лет назад, в 2000 году, у меня прошла серия фотовыставок. Первая персональная фотовыставка была в Питере, потом в Москве, в «Фотоцентре» на Гоголевском бульваре, потом я участвовала в конкурсе молодых фотографов «Интерфото» в Манеже, где получила президентский грант. Еще меня пригласили вступить в Союз фотохудожников России, и я туда вступила. Это все было накануне моего ожидания ребенка, и когда у меня родилась дочь, моя фотографическая деятельность перешла немного в другое русло. Мне уже не хотелось устраивать фотовыставки, перформансы... Мне стало интересно соединять фотографию с музыкой, потому что фотография действительно и поэтична, и музыкальна, и, так же, как и музыка, графична.

(Ведущий показывает на картину)

– Вот эта Ваша картина меня ошеломила. Поясните, пожалуйста.

– На самом деле все изображенное реально, я нахожу живопись и графику в действительности. Это цветные земли на острове Маврикий, небольшом, но потрясающе красивом острове на экваторе. Там есть такое чудо света. Оно встречается еще и в других частях мира: в Китае и в Южной Америке. Это цветные пески, которые смешиваются естественным образом, и каждый раз получается новая картинка, новый рельеф и сочетание цветов. Удачный кадр – это не только работа фотографа, хотя, конечно, и тут нужно подумать и выстроить кадр, но это еще и дар Божий. Когда куда-то едешь, путешествуешь, ты можешь не попасть в нужные световые условия, искать рассветы и закаты и так далее. К этому нужно быть готовым, открытым душой, оно может настигнуть тебя в совершенно неожиданном месте и в любое время.

(Звучит колыбельная «За печкою поет сверчок»)

– Наталья, давайте теперь поговорим о Вашем проекте «Колыбельные для всей семьи». Я видел, что в начале у Вас в руках была кукла?

– Это символ нашего проекта, таких куколок шьет замечательная художница Лариса Новикова. Эта кукла сделана на основе куклы-травницы, но мы ее назвали мамушкой, потому что у травниц нет такой лялечки, а у нее есть! Это наш специальный символ. В мое первое детище – диск с двенадцатью песнями я вложила всю свою душу. Его песни основаны и на мировой традиции, и на российской, на современных и даже авторских песнях, которые написаны специально для этого проекта. Записаны все с очень хорошими музыкантами, хорошими аранжировками, адаптированы под любой возраст, под них засыпают как дети, так и взрослые. Детям это полезно и взрослым тоже.

– Это же получается арт-терапия?

– Конечно.

– Успех Ваших концертов – это когда аудитория не аплодирует, а спит?

– (Смеется). Ну такого, как в фильме «Гараж», еще не было, но случается, что взбудораженные мальчишки и отъявленные хулиганы вдруг не только успокаиваются, но и становятся такими ласкунами: хотят прильнуть к мамочке, обнять ее, поцеловать, прижаться, помурлыкать. После этого они даже не хотят уходить или подходят и говорят: «А мы ведь не хотели идти, нас мама заставила», и спрашивают, когда будет следующий концерт. Вот такое происходит преображение, неожиданное для всех.

– Опять чудо Божие?

– Конечно, чудо! Если вернуться к книжке с текстами колыбельных, записанных на диске, то она еще содержит очень красивые, на мой взгляд, потрясающие иллюстрации белорусской художницы Анны Селивончик. Желательно, чтобы мамы не ограничивались только тем, что поставят диск, ведь он дан как помощь, для того чтобы разнообразить свой репертуар, выучить мелодию, слова. Конечно, иногда мама занята, и тогда можно поставить диск. Но это ни в коем случае не должно заменять мамин голос, ведь колыбельная – это благословение матери на всю жизнь, поэтому важно, чтобы ребенок знал, помнил и чувствовал именно мамин голос. Ее голос является для ребенка стопроцентной защитой.

– Здорово, что ваш проект помогает еще и тем детишкам, у которых нет мам. Вы дарите эти диски в детские дома, делитесь своим теплом?

– Да, я очень переживаю за таких детей. Когда-то я открыла своему ребенку понимание того, что для нас колыбельная, и колыбельными мы даже смогли компенсировать какие-то небольшие отклонения, которые были в новорожденном периоде, то есть без медикаментов. Только на основании веры, молитвы, любви и с помощью колыбельных за год у нас снялись все диагнозы. Потом я очень серьезно стала изучать эту тему. Первый год я вела себя исключительно интуитивно, просто как мама своего ребенка, и колыбельные я использовала , может быть, потому что по первому образованию певица и мне хотелось себя выразить для своего основного зрителя. Сначала я руководствовалась этим, а потом поняла, что это просто наша палочка-выручалочка в любых ситуациях. Где бы мы ни были, даже находясь в кабинете врача, где производили какие-то манипуляции, а дочка начинала плакать, я без стеснения начинала петь ей колыбельную. И к большому удивлению, не только моему, но и врачей, дочка успокаивалась и даже засыпала во время процедуры, что вообще большая редкость. И в шутку многие говорили: «Где бы нам одолжить такую мамочку, чтобы всех наших пациентов укачивать!» Сначала в шутку раз, другой сказали, а потом дети моих друзей стали засыпать под первые записи. Сначала я записала самую первую колыбельную и подарила дочке на годик. Я хотела, чтобы у нее в памяти на всю жизнь осталась та колыбельная, которую мама ей пела с младенчества.

Я записала одну колыбельную, через год еще одну... Когда было уже три песни, то я подарила диск с ними своему крестнику. Через некоторое время его мама поделилась поразительным фактом: ребенок несколько дней был очень беспокойным, не мог нормально спать, тут они вспомнили про мой диск, поставили его, и ребенок тут же разулыбался: ему понравилось, а потом сладко заснул. Таким способом они потом восстановили сон! Сначала это были приятные «звоночки», а потом я стала интересоваться свойствами колыбельной и в научном, и в традиционном смысле и узнала, что это действительно огромный кладезь смыслов и значений. Это не просто успокоительная песня. Да, это самое простое, что лежит на поверхности: убаюкивает сама мелодия, монотонность произнесения, тихий и спокойный мамин голос, ведь мама же может возбужденно петь колыбельные, даже если у нее плохое настроение или стресс. Когда она начинает петь колыбельную, то сразу, хочет она того или не хочет, настраивается на иной лад и успокаивается сама. Поэтому это двойная терапия, двойное успокоение, как минимум, мы настраиваем себя на спокойный, благостный лад.

– Но в колыбельных бывают разные сюжеты, например: «Не ложися на краю, а то унесет волчок». Для чего это?

– Ничего в этом страшного нет. Традиционно с помощью колыбельной ребенка и воспитывали. И тема про волчка – это на самом деле об установлении определенных границ. Ну как остановить хулиганов? Не все же время их дергать и ругать, а вот в такой песне мы очерчивался круг, что они должны знать определенные границы в поведении, границы безопасности. Начиналось все с границ колыбельки. Колыбелька – это граница для малыша. Следующий этап – наш дом, граница нашей семьи, потом – двор, затем – село и наконец  – река, леса, поля. Таким образом, у тебя есть свобода, но до каких-то определенных границ. Всегда нужно знать меру, край. Поэтому в колыбельных закладывались очень глубокие воспитательные смыслы.

Ничего страшного в песне про волчка нет, мы все выросли на сказках Чуковского, а уж какие у него были Бармалеи и как они головы откусывали! На самом деле все это тоже терапевтично: через образное мышление, которое у детей очень развито, в отличие от взрослых, ребенок работает со своими страхами, преодолевая их, и таким образом созревает. Поэтому в песне про волчка тоже нет ничего страшного, а только полезное. И кроме «Волчка» есть огромное количество прекрасных песен, рассказывающих детям о том, как устроены семья и ее быт, какие роли у каждого члена, и чем предстоит заниматься ребенку, когда он вырастет, чтобы не возникал вопрос, кем быть и что делать. Все было расписано в каждой песне, это целая наука.

Современные ученые многих стран, в том числе и нашей, озадачились тем, что с медицинской точки зрения колыбельная способна корректировать заболевания. Это часть арт-терапии, вспомогательной к традиционному лечению. Она очень стимулирует, например, неонатальные центры и таким образом успешно помогает развитию недоношенных детей. Кардиологические центры тоже достигли определенных успехов: на фоне арт-терапии колыбельными результаты были лучше, быстрее и успешнее. Кроме того, дети, которым пели колыбельные, в принципе гораздо более защищенные и психически более здоровые, потому что таким образом они получали психическую защиту, что так важно именно в самом маленьком возрасте. И по сегодняшним меркам, когда все родители заняты работой, заботами, и самый большой дефицит – это время, колыбельная – самый простой и самый качественный, доступный всем «материнский капитал». Она требует совсем немного времени,  но при этом ты закладываешь очень многое и ребенок получает максимум внимания, тепла, любви, заботы и уверенности.

(Звучит белорусская колыбельная «Гушки»)

(Продолжение следует)

Ведущий Александр Крузе

Записала Татьяна Башилова