Хранители памяти. Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь. Ч.5

В этом выпуске мы возобновляем цикл рассказов из Нового Иерусалима и снова будем говорить о керамическом производстве монастыря, а именно - о прекрасных изразцовых печах XVII века и экспериментах с керамикой во времена императора Петра I.

– Рядом со мной реконструкция изразцовой печи XVII века, находящаяся в Ново-Иерусалимском монастыре. В нашей сегодняшней передаче «Хранители памяти» речь пойдет о печных изразцах и керамическом производстве Нового Иерусалима.

Ольга Николаевна Глазунова, заместитель начальника Ново-Иерусалимской археологической экспедиции, научный сотрудник Института археологии РАН:

– Хотелось бы представить образец того, как можно использовать археологические материалы при реставрации монастыря. Естественно, что при реставрации керамического декора использовались археологические изразцы для создания форм, но в процессе работы, то есть изначально, это не было заложено. Стало понятно, что у нас собрался огромный материал, который вообще неизвестен публике (ни историкам, ни обществу), – это печные изразцы. До Никона таких ярких печей не было. Он изменил не только облик городов, но и внутренний облик помещений.

Постепенно при накоплении археологического материала собралось огромное количество разнообразных печей, которые, конечно, хотелось бы показать. Благодаря стараниям наместника, который очень хотел видеть эту часть наследства Никона, и Фонду по восстановлению монастыря удалось восстановить десять печей, еще предполагается выставить три. Все они разные. У нас представлена печь середины XVII века. Надо сказать, что она очень сложная по составу. Пока мы не нашли все изразцы, которые здесь присутствуют, – мы не смогли собрать зеркало, потому что верхний ряд зеркала собирается в три ряда, и там всего пятнадцать разных изразцов, которые собираются определенным образом. Только когда мы собрали изразцы и склеили их, мы смогли воссоздать это зеркало – такой была задумка автора.

У печи очень интересное оформление углов, не всегда обычное и в России не очень хорошо представленное. Надо сказать, что печей XVII века в России сохранилось всего две, остальное – это реконструкции, записи или рисунки, которых тоже немного. Поэтому такое воссоздание было очень интересно, так как оно позволяет увидеть облик помещения XVII века. Рисунок печи делался мастером, который, видимо, знал культуру Возрождения, потому что на ней очень много мотивов той эпохи. Также на печи очень интересный ряд поясков с изображением волков и единорогов, а сверху восемь разнообразных птиц. Причем, помимо поливных изразцов, присутствующих на печи, мы нашли довольно большое количество заготовок, в частности заготовку изразца с изображением птички, пока без поливы. На этой стадии она была положена на склад и так и осталась.

Благодаря рекомендациям реставраторов и знатоков печного дела было решено вставить в зеркало печи подлинные изразцы, чтобы было видно, что это действительно печь, созданная на основе исторических материалов. Что еще можно сказать про эту печь? Человек, который ее делал, создал не только этот экземпляр, он,видимо,изготавливал архитектурные изразцы и занимался литьем, потому что мотивы, которые здесь присутствуют, есть в декоре собора, в литье колоколов и в деревянной резьбе. То есть это человек, который делал эскизы для большого количества изделий, производимых в монастыре. Это действующая печь, ее можно затопить.

Еще на одной реконструированной печи мы можем видеть пятицветие русского изразца, но цвет использован совершенно по-другому. Авторы этой печи были не с Юга, а из Литвы или Северной Германии. Такие мотивы бывают еще в Беларуси. Эта печь интересна тем, что показывает предпочтения заказчика, потому что такие изразцы были найдены в скиту и в тереме Никона, который стоял с южной стороны монастыря. Также эти изразцы в больших количествах лежали на складе. Никон делал эти печи не только лично для себя, он еще планировал их в качестве подарков в другие монастыри.

На печи, помимо орнаментальных сюжетов (ковровый орнамент), есть очень интересный фриз, который для России совершенно нехарактерен. Это многофигурный фриз с изображением загонной охоты на оленя, подобный средневековому гобелену, который оказался на печи. Кроме того, на этой печи есть изображения, которые связаны с церковной культурой.Это изображения ангелов, которые преобразованы в керамическую скульптуру и выглядят довольно интересно. На коробках стилизованное изображение Голгофы, причем видно, что изначально это было изображение Голгофы, а потом мастера по-своему интерпретировали его и прорисовали там глаза. Сначала сюжет был сделан при прорисовке и резке формы, а когда люди раскрашивают изразец, они не всегда понимают, что делают. И тут ясно видно, что они пытались придать изображению человеческие черты.

Помещение наместничьих палат построено в конце XVII века. Это историческое помещение со своими сводами, и эти печи в нем стоят на реальных местах существующих ранее печей. То есть мы не просто принесли и поставили сюда печь, у нас были размеры, по которым мы делали сам проект.

Несмотря на то, что патриарх Никон уже умер и был погребен, а мастеров забрали в Москву, в Новом Иерусалиме сохраняется изразцовое производство, остаются местные матера, которые продолжают производить изразцы. Это производство настолько известно, что когда царь Петр I решает изменить его, он в первую очередь обращается к Ново-Иерусалимскому монастырю. После Полтавской битвы в Новый Иерусалим были присланы знамена, пушки и четверо пленников: два офицера и два мастера-изразечника. Нам известны их имена– это Ян Флегнер и Кристен. Петр I требует, чтобы они начали изготавливать любимую его сердцу голландскую кафлю. И тут в первый год производства провели очень интересный эксперимент. Мастера, которые привыкли к расписному гладкому изразцу (где изображение на изразец наносилось просто, как рисунок), столкнулись с традицией рельефного изразца. От мастеров требовали делать изразцы. Они производят рисунки, далее мастер делает рельефные фигурки, а шведы, видимо, пытаются пояснить, что должна быть гладкая поверхность. И тогда мастер, который производит изразцы, сохраняет его гладкую поверхность, делает маленькие фигурки и лепит их на эту поверхность.

Помимо самого эксперимента, для нас очень интересны сюжеты. Бытовой жанр в России тогда еще не зародился, то есть у нас нет бытовых картинок того времени. Самая ранняя относится к концу XVIII века, а они делали печь в 1709–1710 гг. Поскольку они избрали бытовой жанр, то взяли картинки из русской жизни. Посмотрев на печные изразцы, мы можем себе представить, как тогда в России жили люди, а графических источников этого просто нет.

Небольшие фигурки напоминают магнит на холодильник, и когда мы начали их находить, то вообще не было понятно, что это такое. Потом мы нашли фрагменты изразцов, на которых эти фигурки были налеплены, сходили в музей Нового Иерусалима, в фондах которого тоже сохранились подобные изразцы, и стало понятно, что это такое. Интересно, что эксперимент был в самом начале, и изразцы крепились по-разному. Есть изразцы со штырями, которые вставлялись в пластиночку, есть изразцы с насечкой (это технология скрепления двух разных элементов, когда наносится насечка для более плотного сцепления глины). Есть обычные фигурки, на которых ничего нет, они просто налеплялись. На них видна более серая поверхность – это недостаточно хорошо пропеченная глина. Когда соединяются две глины, сама пластинка пропекается хорошо, а внутренняя часть этой маленькой фигурки прогревается недостаточно.

У нас есть несколько изразцов с интересными сюжетами: например, вожак с медведем – это картинка из русской жизни. Также найдены разнообразные бытовые фигурки, где изображен путник, который куда-то идет с мешком и палочкой. Есть множество фигурок, которые изображают сельскохозяйственные работы, войну. У нас есть вооруженный всадник, пушка и сражающиеся люди.

– Мы еще продолжим серию выпусков из Ново-Иерусалимского монастыря, а сегодня время нашего эфира подошло к концу.

 

Автор передачи и ведущая: Елена Чач
Расшифровка: Людмила Моисеева