Читаем Добротолюбие. Выпуск от 1 июля

Курс ведет священник Константин Корепанов.

Мы продолжаем читать «Наставления» преподобного Марка Подвижника из первого тома «Добротолюбия» – «К тем, которые думают оправдаться делами». Сто шестьдесят второй абзац:

Кто не соглашает воли своей с волею Божьею, тот спотыкается в собственных своих начинаниях и попадается в руки врагов.

Это очень болезненная для нашего века, для нашего времени тема – согласовывать свою волю с волей Божьей. Мы сами принимаем решения и сами думаем, как эти решения осуществить. Часто бывает, что мы обращаемся к Богу с тем, чтобы Он помог нам осуществить наше намерение. Мы приняли решение и просим Бога в нашем решении нам помочь. Именно такое восприятие благословения Божьего сейчас и бытует в народе. Если раньше человек должен был испытывать, что благоугодно Богу, познавать, что есть воля Божья, то теперь от него этого вообще никто не требует: ни духовник, ни он сам, ни его совесть. Он исходит из того, что вот он решил, что это правильно, он это дело делает, пусть Господь его начинание благословит. Но Бог не может благословить то начинание, которое совершается не по Его воле.

Какой характер изначально носило благословение? Оно не было передачей человеку дополнительной силы в исполнении его собственного намерения; благословения искали, чтобы знать, чего хочет Бог, на что Он человека благословляет. Поиск этого благословения всегда был непрост, болезнен, но изначально все происходило именно таким образом.

Человеку стоит немного задуматься и попытаться понять происходящие с ним события. Например, я решил купить машину и прошу на это благословения Божьего. Священник меня благословляет. Что это значит? Могу ли я сказать, что купил эту машину по Божьей воле, что это Бог так хотел? Нет! Для человека это означает, что, может быть, денег удастся сэкономить и машина окажется непорченая. Но это никак не является исполнением воли Божьей.

И это касается всех аспектов человеческой жизни: человек должен всегда проверять, чего сейчас хочет от него Бог, какова воля Божья. И если мы какое-то намерение осуществляем именно как свое и просим Бога это благословить, то что ж удивительного, что это наше намерение не реализуется, мы встречаем какие-то препятствия, препоны, какие-то непреодолимые искушения – и наше дело расстраивается? Это ясно свидетельствует, что Бог это дело не благословляет. Совсем другое, когда Бог Сам велит нам что-то сделать. Тогда мы должны пойти и сделать, потому что это воля Божья, хотя нам, быть может, этого и не хочется.

Мы должны научиться мыслить так, что на самом деле любой человек, входящий в Церковь, должен исполнять волю Божью. Как сказал однажды протопресвитер Николай Афанасьев в книге «Церковь Святого Духа», Церковь – это место действия воли Святого Духа, место действия воли Божьей, и здесь все должно твориться по этой воле. Для того и написаны в том числе канонические правила, чтобы все творилось по воле Божьей. И каждый человек, входящий в Церковь, должен думать прежде всего именно об этом: как исполнить Божью волю. Об этом же и молитва «Отче наш» говорит, нас к этому призывает.

Но вместо этого мы начинаем творить свою волю, прося, чтобы Бог эту волю благословил, чтобы Он нашу волю санкционировал, чтобы Он начал считать нашу волю основанием для Своей воли. То есть мы хотим убедить Его, что Он должен исполнить нашу волю. Он должен благословить и сделать так, как мы хотим, а не так, как Он хочет. Это, конечно же, на грани абсурда. Но если мы додумаем свое отношение к нашим проектам, к нашим задумкам, то поймем, что, по сути, мы именно к этому и стремимся. Мы не спрашиваем, чего хочет Бог, это нам неинтересно. Нас волнует только то, что мы сами хотим сделать. Сейчас мы считаем что-то правильным. И Он должен согласиться с нами и помочь нам сделать то, что мы сами считаем правильным.

Вот здесь преподобный Марк Подвижник пишет: кто не соглашает воли своей. Нам необходимо согласиться с волей Божьей. То есть нужно познать: согласен ли Бог с тем, чего сам человек сейчас хочет? Если да, то само это согласие и будет благословением. Если Бог не согласен, если у Него другое мнение, то, естественно, наша воля не будет реализована. А наше упорство в своем намерении приведет именно к тому, что мы станем творить заведомый грех и упорствовать в нем, потому что он не согласуется с волей Божьей.

Вот этому деланию согласования воли Божьей со своей собственной необходимо учиться. Это неотвратимо, это нужно делать, иначе вся наша жизнь превратится в исполнение наших собственных волений без всякого соотнесения, согласования с волей Божьей. И если мы все-таки упорствуем, то, естественно, приходят всякие скорби, приходят такие трудности, которые мы преодолеть не можем. В результате мы все равно упорствуем и порой в этом упорстве начинаем творить явное зло.

Например, некий человек решил сделать благое дело; скажем, помочь детдому. И он объявляет в своем трудовом коллективе: «Есть детдом, там все плохо,  нечего кушать, нет одежды. Давайте соберем по сто-двести рублей, поможем, купим то, что необходимо». Благое дело. Он считает, что на такое замечательное, благое, доброе начинание каждый отзовется, и объявляет об этом. Кто-то сдает с охотой, кто-то с неохотой. Но обязательно найдется человек, который скажет: «А почему я должен давать? Есть государство, которое их финансирует. Почему я? У меня самого четверо детей. Почему мне тоже нужно?» И тот человек, который упорно хочет добиться, чтобы денег было сдано побольше, начинает ругаться: «А что такого? Сто-двести рублей погоду, что ли, сделают в твоем бюджете? Тебе трудно сдать, что ли? Посмотри, все сдали, а ты нет!» К этому возмущающемуся присоединяются еще несколько голосов, возникает конфликт, который заканчивается тем, что тот, кто начал собирать деньги, ругается очень много, шумит, едва ли не проклинает того, кто отказался давать деньги. В конце концов конфликт приводит не только к грубым словам, но и к словам совершенно неуместным в устах верующего человека. И многие, слыша эти слова, отказываются и дальше сдавать деньги на благое дело.

В конце концов возникает противостояние внутри этого сообщества. Человек, который решил собрать деньги, негодует, не понимает, злится, сердится, со всеми ругается, создает неспокойную обстановку в коллективе. Сколько-то денег он все-таки собирает, отвозит в детдом. Но ему нет уже никакого интереса что-то покупать, он просто отвозит деньги. Человек, получивший их, вместо того чтобы отдать детям (ни продукты не были куплены, ни одежда), использует их в своих интересах (все равно ведь деньги неучтенные), и использует как-нибудь нехорошо.

Но человек, который затеял этот сбор денег, так никогда и не узнает, в скольких бедах он повинен. Он все время будет думать, какой он замечательный человек, единственный раз в жизни хотел сделать благое дело, но оно не получилось.

Господь показывал, что это дело нужно совершать не так, по-другому, и вести себя нужно было не так; и вообще все должно было быть по-другому начиная с самого замысла. Но человек уперся, ведь это же его воля, это же ему надо, это у него возникла такая идея. Поскольку это его воля, не Божья, он настойчиво пытается эту волю осуществить. Он очень категорично, ревниво относится к тому, что хочет сделать. В результате так не получается, он ожесточается сердцем – и греха становится больше. А началось-то все совсем неплохо, но дело в том, что это происходило по его воле, а не по воле Божьей.

Таким образом, упорство в отвержении этого постулата, этого требования, что всякая моя воля должна быть соотнесена с волей Божьей, непонимание этой проблемы приводят к тому, что греха в мире становится больше именно из-за несогласования человеческих волений с волением Божьим. Это нежелание согласовывать свою волю с волей Божьей обнажает внутреннее самомнение человека: «А зачем мне это надо? И так понятно, что надо делать!» Но даже древним христианам для того, чтобы понять волю Божью, приходилось ночь стоять на молитве, совершать определенные духовные усилия. И иногда даже они могли ошибиться. А мы живем, вообще никак не согласуя свою волю с Божественной, и уверены, что правы.

В Евангелии есть притча, в которой говорится о человеке, желающем построить башню. Господь говорит в ней, что человек, желающий построить башню, должен был сначала рассчитать, получится ли у него эта башня, сможет он закончить ее или нет. Подобным образом должны быть настроены и сердца христиан. Если мы, думая о каком-то начинании, никак не соотносим его с волей Божьей, угодно оно Ему или нет, то уподобляемся тому человеку, который решил построить башню, а закончить не сможет, все разрушится. Потому что если мы не просим Бога открыть Его волю, а начинаем все по своей, то и помощь свыше нам не придет.

Испытывать волю Божью, конечно, лучше всего так, как учили святые отцы. Они говорили, что нужно молиться, чтобы Господь открыл Свою волю. И молитва нам для этого дана. Но надо не просто читать молитву «Отче наш», а словами этой молитвы обращаться к Богу Отцу, взывая, чтобы воля Его была на земле, как на небе. В этом состоянии в человеке рождаются какие-то желания, и он эти желания проверяет с точки зрения Священного Писания. Если же он Священного Писания не разумеет, то держит совет с каким-то духовно мудрым человеком (как правило, это священник, хотя и необязательно). Если человек хотя бы просто сделал усилие, проявил стремление соотнести свою волю с волей Божьей, то даже если он ошибся, ибо мы всего лишь люди, катастрофической ошибки не будет. И Бог будет помогать, различными способами отвращать человека от задуманного дела и выводить его ко благу.

Человек, который вопросил Бога, который понимает, что сам он может ошибиться, что он может подумать не то, пытается понять, чего от него хочет Бог. За этот помысел смирения, за эту мысль, что не все происходит по его воле, не все то, что хочется ему, правильно и спасительно, Господь смиряет характер человека, а смиренному как раз и дается Божия благодать. Бог противится только гордым.  

Спектр наших желаний огромен. Кто-то хочет усыновить ребенка, кто-то – уйти в монастырь, кто-то – пойти в крестный ход, кто-то хочет отдохнуть в Турции, кто-то – поступить в какое-то высшее учебное заведение, скажем, на факультет теологии. Наши желания многообразны. Но любое наше воление должно соотноситься с возможной волей Божьей.

Вот, например, у женщины возникает желание уйти в монастырь. Но дома у нее есть муж. И она думает о том, как бы сделать так, чтобы в монастырь уйти и о муже больше не заботиться. «Муж – безбожник, с ним неинтересно. А я уйду в монастырь, там у меня будет старец, и я буду заботиться о нем». Представления ее о монастыре могут быть несколько похожи на реальность, могут быть вообще не похожи на реальность – это совершенно не важно, потому что она решила, что в монастыре лучше, чем с мужем. А что думает по этому поводу Бог, она не спрашивает. Она вообще об этом не думает. У нее даже мысли такой не возникает – спросить у кого-то, как лучше поступить: остаться с неверующим мужем или уйти в монастырь и там посвятить свою жизнь Богу. Она решила и хочет, чтобы ее поняли, услышали и благословили. Хотя движущей силой является отнюдь не любовь к Богу, а отсутствие любви к мужу, неприязнь к нему, что само по себе является грехом. Но человек этого не понимает, потому что не согласует свою волю с волей Божией.

Или проще пример: человек дарит жене книги о духовной жизни. Его жена такая взбалмошная, ее интересует только косметика, шопинг, тусовки – вот такая непутевая жена. И чтобы она стала путевая, муж дарит ей на каждый праздник духовную литературу. Она ее, разумеется, не читает, эти подарки ее лишь раздражают. Но он упорно дарит ей их в надежде, что однажды благодать коснется ее сердца – и она обязательно прочитает все эти замечательные духовные книги.

Этот человек замечательный; он, может, немного наивен. Как можно вообще сомневаться в том, что дело его благое? Но, может быть, жена ждет не духовной литературы? Может быть, она ждет от него нового платья или нового телефона? Но человеку духовному думать о таких низменных вещах кажется предосудительным. Однако Христос-то думал и сейчас думает, давая нам все необходимое для жизни. И, быть может, стоит спросить: «Господи, может, я что-то не так делаю? Может, надо делать что-то иначе?» Обратиться к Священному Писанию, к священнику, подумать, просто заподозрить: «Вдруг я что-то не так делаю? Может, не это надо дарить, раз это раздражает супругу, а дарить что-то другое?»

Или, напротив, жена дарит мужу духовную литературу, иконы, Библию – вместо того, чтобы стряпать пироги, которые ему нравятся гораздо больше. От таких мелких бытовых вещей до желания уйти в монастырь – все это желания, я бы даже сказал – похотения человека, которые никак не соотносятся с волей Божьей; никто о ней не спрашивает, никто ею не интересуется. Мы не спрашиваем Бога, чего Он от нас хочет и ждет, потому что уверены, убеждены, что думаем правильно, что наши желания, наше решение и есть то, что правильно. А ведь это по существу самомнение. Самомнение же всегда загоняет человека в смертельный тупик уверенности в том, что все, что он делает, правильно.

Еще раз скажу: да, увы, мы не можем вопросить Бога; ангел с неба нам ничего не скажет, Архангел Гавриил не явится с вестью о том, что надо делать. Но здесь важно не получение ангельского ответа или гласа с неба. Здесь важно именно подозрение к самому себе: а я уверен, что то, что хочу сделать, – это воля Божья, что это мое желание непогрешимо? Вот что важнее всего – сомнение в том, что мое желание угодно Богу. Когда человек сомневается в этом, само это сомнение дороже всего. Когда это сомнение озвучивается, человек начинает думать, читать, спрашивать и молиться, и тогда его желание либо возрастает в силу – и все получается, либо оно рассыпается, и человек понимает: «Да, видно, Бог этого не хотел. Очевидно, я был не прав». Но вот этот поиск соотнесения, согласования, совета – необходимое условие для любого решения, чтобы мы никогда не принимали решение в одиночку, чтобы всегда были люди, которые могли бы посоветовать, книга, которую мы могли бы прочитать. Ведь в Священном Писании достаточно указаний для того, чтобы не делать совершенно уж неразумных ошибок.

Сто шестьдесят шестой абзац:

Хорошо, конечно, содержать главнейшую добродетель и ни о чем по частям не заботиться, ни о чем по частям не молиться, но только искать царствия Божья по слову Господню (Мф. 6, 33). Но если мы заботимся еще о каждой потребности, то должны о каждой и молиться, ибо кто без молитвы что-либо делает, или о чем печется, тот не доводит благоуспешно до конца дела своего. И это-то значит сказанное Господом: «Без Меня не можете творити ничесоже» (Ин. 15, 5).

Мысль очень проста и столь же важна. Хотя так же, как и предыдущая, совершенно не принимается современным церковным сознанием. Да, хорошо сидеть дома, молиться словами Иисусовой молитвы и читать духовные книги, уповая на Бога, что все само собой случится и устроится. Несомненно, случится; несомненно, устроится. Но тогда мы, сидя в своей келье и творя молитву, должны ни о чем не переживать, ни во что не вмешиваться, ни о чем не заботиться. И деньги, и гнев начальства, и похвала – все это должно быть для нас ерундой, мы должны спокойно все перетерпеть. Взяли у нас деньги, украли у нас деньги, кто-то занял наше место, отругали нас справедливо или несправедливо, мы должны, по слову Господа, искать лишь Царства Божьего, а остальное все, что необходимо для этого Царства, приложится. Мы всё должны перетерпеть. Так велит Бог. Если человек, еще раз скажу, выбрал себе такое делание.

Но на самом деле если бы кто попробовал это сделать, он бы понял, что это невозможно. Это возможно, если у тебя нет дома, социальных связей (мамы, детей, жены), если у тебя нет работы, зоны ответственности. Но это бывает только в том случае, если ты живешь в монастыре, и то если он общежительный, в котором есть кто-то готовящий, кормящий, заботящийся, жертвующий; и есть духовник, который тебя вовремя остановит, вразумит, скажет, что делать. Только в общежительном монастыре с хорошим духовником ты в реальности смог бы исполнить такое делание.

И мы в начале наших бесед по «Добротолюбию» приводили пример Паисия Величковского, говорили, к чему привело его только такое духовное делание: к полностью разбитому телу и разбитой душе. Но он из этого состояния в конце концов постепенно вышел.  

Но если у нас есть семья, работа, дети, то мы должны решать много проблем: где взять деньги, как найти подходящую школу, как ответить на вопросы, которые задает ребенок, как удержать свою жену, исполнить ее желания, как ей помочь, послужить… И тогда просто так сидеть и творить Иисусову молитву я не смогу. Бог, несомненно, все сделает, чтобы меня привести в Царство Божье, если я творю Его волю. А он мне поручает заботиться о детях, о жене – это Его воля, ибо тот, кто не заботится о домашних, хуже неверных.

И вот тогда, если у меня есть обязанности, назначенные мне Богом по отношению к жене,  детям, обществу, к Церкви, священнику, к налоговой инспекции, к другим разным уровням, зонам ответственности, послушания и служения, то я не могу просто сидеть и думать, что все само решится. Я должен просить Бога, но, как говорит преподобный Марк, просить целенаправленно, зная, чего просишь: «Помоги мне, Господи, устроить сына! Помоги мне решить проблему дочери! Помоги мне найти ключик к сердцу жены! Умягчи сердце начальника, чтобы он не был столь безжалостен и жестокосерд!»

И тогда молитва никуда не уйдет, но просто станет разнообразной. Она может иметь ту же самую форму Иисусовой молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, умири сердце моего начальника! Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помоги мне найти школу для моего сына!» Это будет та же Иисусова молитва, но она с неизбежностью станет посвящена решению тех реальных проблем, которые встают в моей жизни, будь то проблемы духовные или материальные, социальные. Все можно и нужно решать через молитву. Но именно в молитве мы должны обращаться к Богу за разрешением конкретной ситуации. Просто, скажем, ограничить себя прошением «помилуй меня» мы не сможем, у нас ничего не получится. Мы тогда должны были и не создавать социальных связей, не идти на работу, уходить сразу в монастырь, находя духовника и спасаясь там.

Записала Инна Корепанова