Беседы с батюшкой. Молодые миссионеры

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма праведного Иоанна Кронштадтского в Колтушах протоиерей Артемий Литвинов.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Сегодняшняя тема нашей передачи довольно сложная и интересная. Это тема, которую можно было бы назвать «Миссионерство среди молодежи», то есть «Молодежь и миссионерство». Можно по-всякому говорить, но в любом случае мы будем сегодня говорить о молодежи в современном мире.

Отец Артемий, Вы буквально с корабля на бал, то есть еще два часа назад Вы сидели в поезде из Москвы... Вы участвовали в Третьем международном молодежном форуме, который проходил, соответственно, в Москве. Во-первых, конечно, я очень бы попросил рассказать об этом форуме, потому что наверняка там было что-нибудь действительно очень важное и интересное. И, конечно же, все-таки я надеюсь на то, что мы серьезно поговорим о роли молодежи в современном православном мире и о взаимопонимании между взрослыми людьми и молодежью. То есть это проблемы отцов и детей, но все-таки в православном пространстве, может быть, в церковном пространстве. И в нецерковном тоже. Потому что мы привыкли думать о том, что молодежь бывает только православная и что мы не должны никоим образом говорить с невоцерковленной молодежью. Но все-таки сначала о форуме.

– Действительно, я сегодня вернулся из Москвы, форум закончился 23-го числа, но 24-го еще были послушания. Я максимально оцениваю наше участие в этом форуме. Это Третий международный молодежный форум в Москве. И, что приятно, этот форум проходит каждый год и собирает до десяти тысяч молодых ребят. Также на этом форуме были представлены молодежные проекты, их было около тридцати пяти. Форум был интересен, потому что ребята могли подойти к любому стенду, задать вопросы, спросить, посмотреть направление, которое курирует Русская Православная Церковь, и не только. Мы тоже представляли свой проект, это было молодежное пособие. И, Вы знаете, я со стороны наблюдал, как ребята подходят, задают вопросы, там же были наши священнослужители. Приехали делегации из всей Русской Православной Церкви, была светская молодежь.

Вот Вы затронули тему неоднородности. Действительно, есть светская молодежь, есть воцерковленная, невоцерковленная, есть неофиты – они все разные. Но вот этот форум показал, что молодежь интересуется, она ищет. И вот такие крупные мероприятия действительно помогают и нам определиться с проектами, скорректировать наше движение в сторону молодежи, в правильную сторону выстроить мостик взаимоотношений и в то же время сразу же получить обратную связь: а что сейчас интересно молодежи?

И как показал этот форум и вообще наши встречи с молодежью, конечно же, мы не успеваем за молодежью, потому что она очень активная, энергичная, открыта ко всему новому, и не всегда мы что-то новое можем предложить. Поэтому не зря во многих документах Русской Православной Церкви, раз мы затронули тему миссионерства, даже специально есть подразделения молодежи, чтобы для каждой группы молодежи выбирать определенное средство общения с ней и определенные мероприятия.

Потому что с воцерковленной молодежью легче всего заниматься: это богослужение, ребята могут пономарить, девушки могут петь в хоре, помогать убирать, украшать храм, участвовать в крестных ходах и так далее. Чуть-чуть сложнее с молодежью, которая, например, только пришла в храм, – это неофиты. И тут необходимо что-то разъяснить, пояснить, потому что горячий порыв, который привел их в храм, может быстро остыть. Или какое-то разочарование может произойти, тоже есть свои небольшие сложности.

Потом, мы говорим про невоцерковленную молодежь, но с небольшой оговорочкой: которая не негативно относится к православию. К ним тоже должен быть другой подход. Они могут не прийти в храм, они, может быть, не будут участвовать в крестных ходах, значит, должно быть такое мероприятие, на которое они бы пришли и услышали бы от нас и от нашей воцерковленной молодежи весть о Боге, о Церкви, о христианской жизни. Такие мероприятия тоже проводятся. Я считаю, что к этому мероприятию мы можем приписать как раз форум; я говорил, что была разная молодежь.

После невоцерковленной молодежи, которая положительно относится к Церкви, идет уже молодежь, которая негативно относится к Церкви. И здесь намного сложнее, здесь уже мы должны найти те мероприятия, где Церковь все-таки была бы именно заботливой матерью, а не какой-то строгой судьей.

– Такой отчим или мачеха...

– Да. Я еще хотел бы про форум рассказать. Конечно, главным событием этого форума было общение Святейшего Патриарха Кирилла с молодежью, и была особая атмосфера. Это очень интересно. И Святейший Патриарх Кирилл затронул тему счастья, он затронул тему, как молодежи определиться в этом мире. Но мне еще очень сильно понравились вопросы, которые задавались Святейшему Патриарху из разных уголков России. И он очень живо, доступно, в некоторых вопросах по-молодежному отвечал.

Мне очень понравилось, когда задавался вопрос относительно Интернета: что очень многие на полях Интернета злословят Церковь, их почему-то как-то больше, чем тех людей, которые ее защищают. Спросили мнение Святейшего Патриарха, как должна быть представлена Церковь в этом пространстве. Он сказал, что не надо стесняться, православных большинство, мы находимся в своей стране, и мы должны также максимально быть представлены в Интернете. Вот это было очень интересно.

– Я хотел в этом случае получить некое пояснение. Я знаю (и по своей работе тоже читаю), к сожалению, негативные отзывы о Церкви и в адрес совершенно конкретных священников. И я понимаю, что, например, отвечать на эти вопросы может такой же молодой человек; легко и просто сказать по принципу «сам дурак». И в этом случае не будет никакой пользы от такой беседы. Ведь мы же знаем, что практически большинство людей, ругающих Церковь, не хотят слышать ответы на свои как бы вопросы, они хотят просто что-то утверждать – и более ничего.

Хотел Вам задать такой вопрос. Существуют такие известные атеистические авторы, как Докинз, например. И отвечать на эти выпады сложно тем людям, которые не разбираются в этих вопросах, тем более когда отвечать на эти вопросы берутся как раз неофиты. Они очень резки в своих суждениях. Что делать в этом случае? Как работать с этим направлением? Как отвечать на выпады против Церкви, которые идут от таких известных медийных людей?

– Вопрос действительно очень сложный. Но я хочу вот так коротенько, с одной стороны, сказать: понимаете, есть конструктивная критика, а есть бессмысленная злоба. Это разные вещи. Даже Святейший Патриарх Кирилл говорил: «Я иногда просматриваю переписки, форумы». У него тоже есть страничка. Он просматривает, анализирует, делает выводы. То есть бывает действительно вопрос конструктивный, и мы понимаем, что с этим человеком можно вести беседу, а не спорить… У нас очень любима фраза, что спор объединяет и в споре рождается истина. Как показывает практика, чаще в споре рождается вражда; только беседа объединяет людей. Поэтому если действительно это беседа и ты видишь, как человек нуждается в твоем ответе, то, конечно же, это сразу чувствуется – и не грех ответить. Но когда бессмысленная злоба, чувствуется негатив (и действительно, как Вы правильно заметили, человек чаще бывает даже малообразован в этом вопросе, не знает  историю Церкви, различные философские течения; его очень легко увлечь, он часто основывается на средствах массовой информации), то с таким человеком очень тяжело вести какую-то полемику. Здесь лучше оставить эту беседу.

Очень хорошая фраза (мне понравилась) в Священном Писании: у завистливого ока и на хлеб гнев. То есть человек изнутри уже поставил себе негативную планочку: я всегда все буду отрицать – как фарисеи… Христос исцелял, помогал. Что бы Он ни делал доброго, они всегда это воспринимали как негатив, как угрозу. Вот явный пример. Конечно, не знаю, как это было бы, если бы был Интернет во времена гонений на христиан. Думаю, тоже было бы похоже на ситуацию, которая сегодня у нас. Поэтому мы должны грамотно, трезво, не навредив себе, не метать, с одной стороны, бисер, а должны и защищать, и пояснять, и помогать, потому что мы к этому направлены… Мы помним миссионерские слова Христа: «Идите и научите». То есть сначала должно быть движение, а потом научение. Я считаю, что мы также должны идти в Интернет, но, конечно же, стараться все-таки отделять плевелы от зерен.

– Когда мы просто разговариваем с молодыми людьми, ведь внутренне мы не ощущаем себя взрослыми. Вот я уже совсем взрослый человек, но внутреннее я понимаю, что мне где-то лет двадцать. Понятно, что внешне все не так, и тем не менее я понимаю, что когда разговариваю с молодежью, я так чувствую, что я молодой человек и мне легко с ними разговаривать. Но это моя, наверное, ошибка, потому что я уже действительно не молодой человек, я понимаю, что нужно ведь не просто желать или хотеть что-либо, а я уже живу по принципу «нужно-надо-необходимо». А молодежь все-таки больше живет по принципу «хочу-не хочу». Как преодолеть этот разрыв? Потому что в семьях эта ситуация очень распространена. Я знаю, что в вашем храме большинство людей – это многодетные семьи, в которых есть и дети разных возрастов, и папа, и мама тоже, соответственно, разного возраста. Бывают, конечно, и пожилые, но, в принципе, у вас молодой приход. И – вместе с этим – разный возраст. Как вы ведете с ними работу? Что здесь нужно? Чему нужно научиться, потому что с этим мы сталкиваемся постоянно?

– Вы знаете, я сейчас вспоминаю речь Святейшего Патриарха на форуме, который прошел. Он привел пример. Вот на чем основывается образование в России?

– На школе.

– Да, школа, школьное образование. Благодаря каким процессам ребенок получает это образование? Он привел такую интересную мысль, что все это строится на доверии: ребенок доверяет учителю; учитель, пользуясь доверием, предлагает ему знания. Но потом это доверие постепенно уходит. Так у нас и получается. Кстати, Святейший Патриарх Кирилл заметил, что все-таки слабо работает воскресная школа. То есть мы видим много детей, а потом мы их не видим. Всё. Воскресная школа выпустила, молодых ребят нет, можно видеть только какие-то волонтерские движения, и всё – в храме их нет. Или постепенно мы можем их увидеть на каких-то праздниках. Всё. И он говорит о том, что, наверное,  здесь вопрос доверия.

Я думаю, этот ответ Святейшего Патриарха Кирилла можно было, наверное, применить и к Вашему вопросу. Действительно, думаю, очень большое внимание и большое значение имеет доверие. Потому что пока ребенок маленький, то чаще всего ему указывают, что делать. И когда мы приходим уже к подростковому возрасту, к этому кризису, когда ребенок очень активно развивается, мы, к сожалению, продолжаем с ним говорить, используя детскую терминологию. Или  уже начинаем как-то ребенку угрожать и резко вводить монархию, монархическое правление в своей семье.

А здесь иногда надо уже все-таки стараться пояснять своему ребенку, почему вы хотели бы, чтобы он сделал так. Я считаю, что доверие, разъяснение и пояснение не означают, что вы будете делать, как он хочет, слушать его во всем. Нет. Но хотя бы разъяснять, пояснять, а не просто, стукнув по столу, сказать: я твой отец (или я твоя мать), ты должен, обязан. Эти слова должны уйти из лексикона в подростковый период – это раз. И второе: учитывая, что ребенок в подростковом периоде резко меняется и что каждый день на вес золота, надо следить за поведением ребенка.

Я бы дал вот такой совет: укрепить доверие ребенка в подростковый период… Потому что в детстве все просто: мама подняла ребенка, оделись красиво, пришли в храм, причастились, ушли – все прекрасно, хорошо, потому что вы полностью все контролировали. А в подростковом возрасте сложнее. Я бы рекомендовал, подходя к этому подростковому периоду, ближе к 11-12 годам, придумать какие-то общие семейные праздники. Кроме общегосударственных и общецерковных придумать свой праздник, именно семейный, который основывался бы на ваших традициях, на характерных особенностях вашей семьи, на психологических особенностях ваших детей. И тогда это был бы первый шаг к тому, чтобы ребенок воспринимал свою семью как крепость, как защиту от зла. Потому что как раз в это время он рвется в какие-то малые группы, для него мнение сверстников важнее семьи. Я думаю, что вот эти общие праздники и внимательное отношение помогли бы как раз справиться с этой сложностью.

– Вопрос телезрительницы из Тамбовской области: «Как часто можно молодым людям собороваться и с какого возраста?»

– Рекомендуют собороваться раз в год, и желательно уже допускать к нему детей старше семи лет. Но по возможности мы просим приводить детей чуть постарше, для того чтобы это таинство провести. Вот такие основные правила. И еще почему-то у нас очень часто люди помнят о соборовании и иногда почему-то ставят его выше таинства Евхаристии. Дорогие мои, самое главное – это причащение, это номер один, надо запомнить. После этого, пожалуйста, прибегайте к таинству Соборования.

Я часто в своей священнической практике сталкиваюсь с тем, когда люди вызывают священника и говорят: надо срочно пособоровать. Я спрашиваю: «А Вы причащали?» – «А зачем?» Или: «А как? А что?» То есть такие вопросы, хотя для нас это же основа основ. Поэтому я бы так сказал: «В первую очередь Причастие, с любого возраста с момента крещения, а соборование уже в более старшем возрасте. Но все-таки Причастие, Причастие и еще раз Причастие.

– В этом случае у меня  тоже один вопрос по поводу Причастия. Мы часто сталкиваемся в храме с тем, что малыша приносят в храм к началу богослужения. Он полугодовалый или годовалый, и, конечно, через десять-двадцать минут после начала службы ему уже душно, он начинает плакать, а мама начинает переживать, выбегать из храма, забегать опять и думать: ну как же так, ребенок пропускает благодать. Мы с этим сталкиваемся. Что в этом случае делать?

– Я бы хотел сказать, что в каждом храме, на каждом приходе есть определенные правила. Бывает так, что священник настаивает, чтобы даже с грудничками крестные или родители приходили к началу Божественной литургии, и, как Вы описали такую картину, действительно такое происходит. Маленькие дети плачут, это понятно, там и кормление, там другой режим, и люди отвлекаются в храме. И храмы бывают разные: большие, маленькие. Я в своем храме благословил с такими маленькими «креветками», как я их называю, с очень маленькими детишками, приходить ближе к концу литургии или постараться все-таки к «Херувимской», чуть-чуть побыть на службе аккуратненько, но если ребеночек все-таки закричит, аккуратно выйти из храма. Поэтому у нас еще на улице сделана трансляция: если даже человек вышел из храма, он не теряет связь с богослужением.

Конечно, с детьми постарше нужно уже стараться постепенно эти рамки раздвигать. Например, даже детям семи лет, хотя там уже исповедь подключается, тоже тяжеловато. Поэтому, может быть, прийти, например, к Евангелию, но надо это делать постепенно. В моем храме я благословляю приходить с маленькими детишками ближе к концу литургии, тогда и родителям бывает удобно. Вы знаете, я столкнулся с тем, что маме бывает очень сложно: и ей хочется причаститься, и ребенка надо причастить, и еще это очень часто бывают многодетные. Есть свои сложности. Бывает, иногда удобно так: мать, например, выделяет отдельный день для причащения всех детей. Или она, например, пришла на раннюю службу, сама причастилась, а потом детишек привела.

Поэтому здесь я дал бы такой совет: в храме, в который вы ходите, подойдите, пожалуйста, к священнику (не к сотруднику или сотруднице храма, а именно к священнослужителю) и спросите его: «Вот такая ситуация, моему ребеночку годик, я переживаю, что он будет плакать, может помешать общественному богослужению. Как мне лучше сделать? И в то же время я хотела бы его причащать регулярно». Я думаю, что вам будет объяснено, как удобно и как в этом храме делается.

И так же, если вы приехали в другой храм. Особенно мы сталкиваемся с такой проблемой, когда люди уезжают в отпуск и решают там причаститься. Но они-то приезжают, например, в Краснодарский край, с правилами своего прихода, а там другой приход. И тут бывают у нас небольшие несостыковки. Поэтому о правилах необходимо спрашивать священников на каждом приходе.

– Я понимаю, что есть еще один очень серьезный аспект в работе с молодежью. Мы говорим о своей миссии по отношению к молодежи, но мы понимаем, что еще и миссия самих ребят тоже существует.

Вопрос телезрительницы из Молдовы: «Я хотела бы задать вопрос по поводу причастия ребенка. Моей старшей дочери уже исполнилось семь лет, и я знаю, что она должна уже исповедоваться, но у нее большой страх, она очень сильно стесняется и боится. Как можно помочь ей в этом? Как объяснить, что это не страшно, что это полезно?»

– Солнечная Молдавия… Я родился в Кишиневе, в свое время прислуживал в храме святого Георгия в центре города Кишинева, поэтому здесь даже могу дать конкретный совет, в какой храм пойти для первой исповеди, потому что я сам как раз проходил там первую исповедь, уже будучи подростком. Но возвращаемся к теме исповеди.

Когда человек боится, особенно когда только делает первые шаги в этом направлении, в первую очередь надо прийти в храм и сказать священнику, что у вашего ребенка есть такой-то страх. Ни в коем случае не приходить на первую исповедь, когда идут какие-то общественные богослужения. Потому что священник один (или их двое), и, получается, он не может уделить должное внимание ребенку. Значит, надо прийти в храм и спросить: «Батюшка, когда можно прийти, может быть, в будни и спокойно просто поговорить?» То есть зачастую для маленьких детишек, уже семилетних, начинается все с беседы. Вот поэтому надо, наверное, сказать своему чаду не слово «исповедь», «исповедоваться», «каяться», это все-таки очень тяжелые слова для восприятия. Можно сказать: «Пойдем на беседу, давай поговорим с батюшкой», в таком плане. Это первый совет.

А второй совет – не давите сильно. Может быть, даже иногда полезно родителям прийти в храм и попросить ребенка: «Ты посиди вот здесь», – а сами идите исповедоваться. И тем самым вы подадите пример. Может быть, взять еще кого-то с собой на исповедь, и тогда дочь посмотрит, что это не страшно и не опасно, а, как Вы сказали, очень прекрасно и полезно.

– Спасибо большое! Но вернемся опять-таки к нашей теме и к вопросу о взаимоотношениях, когда мы говорим о том, что наша миссия по отношению к молодым людям понятна и ясна, но и сами молодые люди, так или иначе, несут свое миссионерское служение дальше и рассказывают своим сверстникам в том числе и о том, как они понимают православную веру.  Здесь существует, что называется, «коннект – не коннект»? Здесь существуют проблемы, как это бывает, плохой телефонной связи? То есть мы говорим одно, а тут другое…

– Испорченный телефон? Вы знаете, как раз тоже получается в тему исповеди. Молодые ребята встречаются с воцерковленной молодежью, и встает вопрос: а как исповедоваться? Вот даже пример не только семилетних или десятилетних, а именно уже подростков. И как раз воцерковленная молодежь помогает объяснить уже на своем языке этим ребятам, что такое исповедь, что не надо ее бояться, просто скажи о том, что ты первый раз на исповеди... Они помогают этим ребятам. Я думаю, как раз очень серьезная миссия нашей молодежи, которая уже ходит в храм, – быть таким мостиком между священником и человеком, который впервые идет на исповедь.

– Вопрос телезрительницы из Москвы: «Я долгое время хотела причаститься, подготовилась к причастию, почитала молитвы, держала пост. Но так получилось, что с субботы на воскресенье был день рождения у приятеля, и мы пошли в караоке. Я там спела пару песен, а потом с утра пошла на причастие. Вот думаю: это плохо, что я так сделала?»

– Хочу сказать о том, что, конечно, этот вопрос надо было задать тому священнику, куда Вы пришли в храм. Но если Вы там исповедовались накануне и ощущаете в себе, что что-то Вас все-таки удерживает от причастия, что Вы что-то сделали неправильно и в Вашем сердце есть смущение, то можно подойти к священнику (бывает, что священник, который исповедует, есть также на литургии) и просто с ним проконсультироваться. И как Вы сейчас задали нам вопрос, так же священнику все выложить; он тогда Вам скажет, причащаться или нет. Раз Вы уже причастились, думаю, в следующий раз, когда Вы пойдете в этот же храм, расскажите эту историю священнику на исповеди. Я считаю, все-таки этот вопрос не для прямого эфира, а больше для исповеди. Задайте этот вопрос священнику, объясните ситуацию, и он Вам уже скажет – именно в этом храме.

Потому что если я скажу, что да, нормально, у нас начнут люди повально с караоке причащаться. И «нет» тоже не скажу, потому что я Вас не знаю, Вы исповедуетесь в своем храме; священник, может быть, лучше знает Вас и какие-то Ваши особенности. Может, расценит это как какую-то слабость или, наоборот, более строго отнесется. Поэтому я бы, конечно, все-таки переадресовал этот вопрос Вашему священнику, в храм которого Вы ходите.

– Спасибо, я для себя тоже почерпнул полезную информацию по поводу исповеди.

– У нас получается, что тема причастия действительно очень важна именно с практической точки зрения. Многие прекрасно знают, что надо читать. Действительно, как раз молодой человек еще больше боится прийти в церковь именно из-за этих различных правил подготовки. Поэтому я бы хотел дать совет всей молодежи: вы не бойтесь. Лучше придите заранее (но не во время службы, конечно, спрашивайте), просто в будни, когда нет службы, и задайте свои вопросы: как исповедоваться первый раз, как первый раз причаститься и как дальше поддерживать это состояние, тот огонек, который загорелся при первом посещении храма?

– Действительно, Вы хорошо сказали про огонек. Потому что я просто даже помню по своей молодости: когда пришел в церковь еще до своего крещения (хотя я крестился в уже очень взрослом состоянии), я тоже, зайдя туда, вдруг понял, что мне здесь  хорошо, что я не хочу отсюда уходить. И этот огонек каждый раз, когда я уходил из храма, я как бы нес, но он потихонечку таял. И для того чтобы его возобновить, я опять приходил в храм. Тогда я понял: что-то должно произойти. И тогда все, в общем, и началось. Поэтому я действительно очень хорошо понимаю про этот огонек, Вы напомнили мне мою собственную катехизацию, что ли.

Кстати, по поводу молодежи… Ведь сейчас существует еще одна очень серьезная проблема. Мы не муравьи, и у нас отсутствует то, что мы называем коллективным мышлением, биологическим. Но мы в последнее время стараемся жить, что называется, коллективным разумом. Это значит, что мы как бы должны выслушивать советы тех людей, которые, казалось бы, имеют определенный вес в обществе, мы пытаемся им подражать, мы думаем: если он такой успешный и я буду вести себя так же, то буду такой же успешный. И в этом случае практически исчезает индивидуальность. Я все-таки говорю сейчас о молодежных тенденциях современности. Есть ли такая проблема коллективного мышления у нашей молодежи?

– Конечно, молодые ребята равняются на других успешных молодых ребят, особенно в наше время. Сейчас захватил всех Интернет, они считают, что это легкие деньги, легкая слава, они на это покупаются и тем самым как-то подпитывают свою гордыню, а не трудолюбие, забывая о том, что все-таки без труда ну никак не получится в этом мире. Адам в раю тоже трудился и возделывал рай, хотя, казалось бы, были все условия.

И молодому человеку очень сложно связать свои желания, свои возможности и хотя бы поселить в своей голове мысль, что нужно трудиться. Но, к сожалению, против этого молодого человека выступают очень серьезные враги – это средства массовой информации через зомбирующую рекламу, это очень многие знаменитые блогеры, которые рассказывают о своих успехах, как это все получилось легко. И, к сожалению, они очень часто показывают порочную жизнь, тем самым у человека как-то путаются ценности, он считает, что вот эта власть, пороки – это все в тренде, как говорит молодежь. И тут добавляется еще и группа, если учитывать, что молодой человек проводит очень много времени в группе – и эта группа на него тоже влияет или поддерживает в его стремлениях.

Это очень сложный период, поэтому очень важно в этот период давать какие-то азы трудолюбия. Я знаю очень много семей, которые стараются своих детей отправлять в трудовые лагеря или в те лагеря, где есть труд. Или отдают в какие-то мастерские. И даже очень богатые семьи боятся, чтобы дети не испортились, чтобы они понимали, что такое труд, потому что это основа для дальнейшей человеческой жизни. Поэтому, конечно же, влияние малых групп на молодежь и на молодого человека колоссальное. Здесь должно быть внимательное око семьи.

– Вопрос телезрительницы: «Чтобы завести в храм молодых людей или даже не молодых, я не вижу в этом особой проблемы. Однако, приходя в храм, они не понимают тексты молитв, особенно когда предлагаешь читать утреннее и вечернее правило. Можно ли что-то делать в храмах, чтобы священнослужители или служители храма поясняли отдельные моменты литургии или наших молитв, произносимых утром и вечером?»

– Вопрос хороший, это самое основное в наше время. Но я хочу сказать, что Церковь многое делала для молодежи. Мы не можем судить, что если в одном приходе что-то не делается, значит, во всей Русской Православной Церкви ничего не делается. Например, первое, относительно того, чтобы молодежь понимала богослужение: у нас существуют миссионерские литургии или молодежные литургии, когда во время службы делаются небольшие паузы, и специальный человек (не священнослужитель, чтобы он не отвлекался от литургии) поясняет действия священника: что это означает, поясняет тексты богослужения. Это первый инструмент для решения этой проблемы.

Понятное дело, что мы не можем все службы по воскресеньям перевести на такие службы, потому что люди приходят помолиться. Но такие литургии бывают, и Вы можете смело обратиться в вашу епархию, в отдел по делам молодежи с просьбой, чтобы такую литургию провели, например, в вашем храме. Второе: действительно, церковнославянский текст очень сложен для восприятия, но у нас существует воскресная школа для молодежи и для взрослых, где поясняются некоторые тексты. Третье: в некоторых храмах после окончания богослужения священник уделяет 15-20 минут, чтобы объяснить, что происходило сегодня за богослужением и что значат эти тексты.

В некоторых храмах, например, священнослужитель после чтения Евангелия (важного чтения во время литургии) тоже его поясняет. То есть на самом деле очень много пояснительных моментов. Вы должны понимать, что в первую очередь Божественная литургия – это особый язык, и душа, которая по природе христианка, прекрасно этот язык понимает. Вы можете расспросить многих людей. Даже иностранцы, приходя на православное богослужение, не зная не то что церковнославянского, а даже русского языка, делятся своими эмоциями: было хорошо, я ощутил радость. Но это произошло ведь не из-за того, что они все эти тексты поняли. Благодать Божия универсальна и не имеет языка.

Поэтому если молодой человек не понимает что-то, он что делает? Он старается узнать. Максимально легкую службу мы не можем сделать, потому что мы тогда слегка ее принизим. Например, когда человек покупает тот же гаджет (любой, даже телефон), он сразу в нем может не разобраться. Но проходит определенный период времени – и он свободно владеет этим гаджетом. Для любого дела, которое начинает этот молодой человек, все равно нужно время, большее или меньшее. Для молодого человека это быстрее, поверьте. Если бы он хотя бы ходил к священнику в воскресную школу, за три месяца все прекрасно понимал бы. Но у нас, к сожалению, хотят здесь и сейчас.

–  И всё сразу.

– И желательно, чтобы еще разжевали.

– Но что касается молитвенного правила, утреннего или вечернего, существуют молитвословы для тех людей, которые еще только начинают свой путь. И там есть текст и на церковнославянском, и на русском, с тем чтобы человек понимал, что означает та или иная молитва и на русском языке тоже. Так что все-таки Русская Церковь делает очень много.

– Да, такая литература есть.

– И, кстати, литургия тоже есть с пояснениями. Есть такие книги и для молодежи, и для людей любого возраста. Так что это все доступно.

– Издательства работают хорошо.

– Вопрос телезрительницы из Самары: «Когда я читаю утреннее и вечернее правило,  добавляю 26-й и 90-й псалмы и мысленно представляю, как обнимаю всех своих близких и родных и как бы читаю эти ограждающие псалмы над ними. Я знаю, что святые запрещают что-либо представлять во время молитвы. Мне хотелось бы спросить, правильно ли я делаю? Но мне очень хотелось бы, чтобы эти псалмы звучали над моими близкими».

– Действительно, наша православная молитва должна максимально избегать визуализации. Мы знаем, что это есть в Католической Церкви, эта чрезмерная чувственность; у них такие статуи, и эта чувственность переносится,  у них различные раны и стигматы появляются. Я бы дал Вам такой совет. Во-первых, Ваша молитва – уже за Ваших родных и близких, даже если Вы не представляете то, о чем говорили. Господь знает ваших близких, это уж точно. Ваша горячая молитва, даже если Вы их сейчас здесь не представляете, все равно их защищает и укрепляет. Вы должны это знать, и, думаю, Вы, наверное, это чувствуете.

Думаю, здесь больше вопрос Вашего успокоения, Вы хотите просто, может быть, какую-то обратную связь получить, представить, чтобы  Вам стало легче. И здесь, значит, вопрос другой. Если Вы говорите, что это ради близких, тогда Вы, когда начинаете молитвенное правило, лучше сначала  соберитесь и себе еще раз скажите: «Я молюсь за себя, грешную, и за всех своих близких». Этого будет достаточно.

Потому что если молитва эгоистична, то тут тоже могут быть проблемы. Мы же всегда говорим во множественном числе: «Отче наш», а не «Отче мой». И Церковь – это всегда «мы». Еще Тертуллиан говорил, что один христианин – не христианин, мы Церковь, и поэтому это же отражается в молитвах. Потому в самой молитве уже есть ваши близкие. Но если Вы так прямо хотите, лучше проведите время до чтения молитвы так, чтобы отойти от суеты: почитайте еще и духовную литературу, соберитесь с мыслями, оцените день, вспомните своих близких.

Действительно, если Ваш близкий, например, болеет, конечно, сложно о нем не думать. Я стою за Божественной литургией, служу-служу, потом вспоминаю, что мне вчера человек звонил, просил помолиться, у него сегодня операция. Эта мысль появляется за секундочку, я вспомнил его имя, помолился, и все. Но я не представляю, что вот он лежит сейчас, и вот моя молитва нас объединяет, – нет, конечно. Я все-таки думаю, что с этим надо аккуратнее. Лучше Вы до этого подготовьтесь, соберитесь и творите молитву.

– Вопрос телезрителя: «Может быть, больше внимания уделять проповеди и толкованию самого Писания? Потому что возьми любую секту, там Писание на порядок лучше все знают, чем православные христиане».

Это и комментарий, что называется, и вопрос. Потому что когда нам говорят о том, что кто-то знает Священное Писание лучше, ведь тут проблема в том, что я могу заучить совершенно конкретные места и цитировать их. Например, Евангелие от Иоанна, 3:16 и так далее… И в этом случае я буду слыть человеком, который очень хорошо знает Евангелие. В вопросе об Евангелии существует такая проблема в Русской Православной Церкви, о которой говорил наш слушатель?

– Проповеди бывают разные. Одни священнослужители акцентируют внимание на празднике, некоторые на Священном Писании. Я согласен с тем, что мы должны чаще толковать Священное Писание, потому что оно очень сложное. Но и бесы прекрасно знают Священное Писание наизусть, я даже уверен в этом. Мы знаем из жизни Христа, Которого бес искушал именно цитатами из Священного Писания, но это никак его не поменяло. Вопрос в чем? Если эти знания Вас не меняют, то надо задуматься. А в Церкви кроме Писания есть еще и Предание, на которое мы тоже опираемся.

Но я полностью согласен, что надо больше уделять внимание Священному Писанию. Потому что мы сейчас, на сегодняшний день, очень хорошо знаем праздники, мы прекрасно знаем, когда Яблочный Спас, когда Медовый. Но даже не всегда сможем пояснить некоторые слова. Даже молитву «Царю Небесный»,  боюсь, мало кто сможет пояснить, потому что молитва была написана на греческом языке, который богатый и интересный, русский чуть-чуть проще. А церковнославянский?.. Думаю, и молитву «Отче наш» можно будет объяснять часа два, и всем будет очень интересно это услышать.

Да, я согласен абсолютно, должно быть больше толкований на Священное Писание, но не должно ограничивать толкование Священного Писания только рамками богослужения, должно быть и самообразование. Почему не подойти к священнику после литургии и не сказать: «Батюшка, подскажите, пожалуйста, вот сегодня это читалось… Какую Вы посоветуете литературу почитать?» Должно быть и образование, и самообразование. Очень многие воскресные школы разбирают Священное Писание. Вы даже на некоторых интернет-ресурсах сможете это тоже найти. Просто это зависит от многих вещей. К сожалению, не все проповедники: кто-то прекрасно служит, кто-то прекрасно строит храмы, кто-то прекрасный проповедник. Поэтому я думаю, что это нужно делать, но я бы не сказал, что совсем этого нет. Действительно, это существует: где больше, где меньше; а тут нам еще помогает воскресная школа для взрослых.

– То есть Евангелие, которое сейчас издано одной из конфессий, что называется, просто на разговорном русском языке, – это все-таки Евангелие, которое, может быть, легче понять, но эта легкость понимания не означает его действительное настоящее понимание.

 – К сожалению, русский язык не передает всей красоты Священного Писания, потому что некоторые тексты были написаны на древнееврейском языке, потом были переведены на древнегреческий, с древнегреческого на церковнославянский, с церковнославянского на русский. Вот такая длинная цепочка. Все-таки мы должны читать и церковнославянский, и русский, и по возможности еще и греческий. Хотя это сложно, но некоторые слова можно. Я приведу Вам очень маленький пример. У нас везде на русском языке стоит слово «любовь». Ну, перевели, что Бог есть любовь – и все, а в греческом языке это четыре слова, которые подразделяют эту любовь: это взаимоотношения мужчины и женщины, это семейная любовь, это любовь к науке, к футболу и любовь Божественная. Вот вопрос: когда стоит русское слово «любовь», какое здесь значение евангелист вкладывал? А мы не знаем. Мы берем в помощь церковнославянский язык, там тоже не можем найти, берем греческий – и тут нам это раскрывается. «Агапа» – та Божественная любовь, которая нам даруется Богом. Вот и все. Вот пожалуйста – сравнение. К сожалению, русский язык не до конца может передать эту красоту. То же самое, как современный русский язык до конца не передаст красоту «Евгения Онегина».

– Подводя итоги сегодняшней передачи, мы все-таки понимаем, что взаимоотношения нас и молодежи именно в православном пространстве накладывают на нас действительно важные, серьезные обязательства. Но вместе с этим на любви, на взаимоуважении и понимании мы, наверное, можем что-либо изменить.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Елена Кузоро