Беседы с батюшкой. Значение обряда в духовной жизни

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма во имя Анастасии Узорешительницы в Теплом Стане (г. Москва) протоиерей Александр Ковтун. 

– Сегодня тема нашей передачи – «Значение обряда в духовной жизни». Почему так важен обряд в духовной жизни христианина?

– О значимости обряда говорит тот факт, что Господь избрал наше спасение через воплощение, через то, что Он принимает наш материальный мир, плоть человеческую. Господь принимает все внешнее в нашем мире и таким образом спасает этот мир. То есть мы говорим сегодня об обряде как о значимости всего внешнего в духовной жизни. И это внешнее Господь принимает. Когда мы принимаем Бога во плоти, мы принимаем Бога, иначе Его нельзя принять. Евангелие говорит нам: кто не вкушает Тела и Крови Господних, тот не может спастись. Необходимо вкусить Плоть и Кровь Господню для спасения. То, что Господь пришел на землю, воплотился, ходил по земле Своими пречистыми стопами, Его можно было осязать, видеть, можно было написать икону, взирая на Него, – это свидетельство того, что все внешнее очень важно в деле нашего спасения. Причем Господь Сам принимает плоть, и в дальнейшем в жизни Церкви и вообще в духовной жизни через таинства мы спасаемся, пребывая в Церкви, через таинства совершается действие Божией благодати, во всех таинствах присутствует материя, освящающая нас.

Если возьмем таинство Крещения – необходима вода, в таинстве Евхаристии – хлеб и вино, которые становятся истинным Телом и Кровью Христовой. В таинстве Соборования – елей, в таинстве Исповеди необходимо материализовать наше понимание греха через его озвучивание. Если у нас в душе есть грех и мы его знаем, переживаем, то его необходимо озвучить, оформить в материальном виде – в словах. И когда священник, свидетель при совершении таинства Исповеди, эти слова услышал, засвидетельствовал, что человек их назвал, раскаялся, тогда и совершается таинство. Что не названо на исповеди, то и не разрешено. Поэтому очень важно именно слова эти превратить в материю, в звук. Все остальные таинства всегда имеют необходимый внешний материальный момент. В любом таинстве это присутствует. В основе всего этого лежит таинство Боговоплощения как образ спасения человечества. В этом заключается значимость всего внешнего, всей этой сути, которая обряжена всеми материальными моментами.

– То есть без материального носителя не может быть таинства, не может быть веры?

– Да, потому что нет полноты. Человек состоит из духа, души и тела, и спасается он весь целиком. Он не может спасаться только в душе, не спасая тело. Апостол Павел говорит: прославляйте Бога в душах ваших и телесах ваших.

– Обряду может быть дано слишком большое значение. Что такое обрядоверие?

– Это когда смещаются акценты. Понятно, слово «обряд» – это что-то внешнее. А есть существенное, что есть в таинстве, – благодать Божия. Конечно, здесь не нужно механически отрывать внешнее от действия благодати Божией, потому что мы чисто рационально мыслим и можем как-то теоретически отделить: вот это благодать, а вот это внешнее. Когда человек цельно воспринимается, он не может это отделить. Часто мы подходим к пониманию внешнего через понимание нашей литературы. Допустим, аллегория – это прообраз чего-то, но символ, который используется в таинстве, – это не прообраз. Слово «символ» с греческого означает «связываю». То есть священник внешнее действие выполняет видимым образом, и невидимо в это время действует Господь, совершает таинство. Священник совершает таинство Крещения, в это время приходит благодать Духа Святого – и человек становится христианином. Когда совершается таинство Евхаристии, священник словами произносит тайносовершительную формулу над хлебом – и хлеб становится Телом Христовым. Без произнесения этих слов таинство не совершится.

Так вот, насчет нашего вопроса, почему существует обрядоверие. Это когда человек искусственно отделяет внешнее от внутреннего. Точно так же, как есть другая крайность: отделение внутреннего от внешнего. Человек целомудренный, цельный этого не делает, и вопроса не возникает обычно. Когда человек искусственно отделяет это и смещает акценты, конечно, из этого получается внешнее без внутреннего. Такое тоже бывает, но это не значит, что если есть внешнее без внутреннего, то это внешнее не важно, главное – внутреннее. Это другая ошибка. Поэтому православный человек всегда мир воспринимает цельно. Господь нас спасает и в душе, и в теле, целиком, поэтому даже условно это разделять невозможно.

– Какие могут быть конкретные примеры обрядоверия, чтобы получше понять, что это такое?

– В истории нашей Церкви произошла большая трагедия, когда из-за того, как изображать на себе крестное знамение, случился раскол. Конечно, это трагедия нашей жизни, но ради единства Церкви нужно было смириться. Здесь принципиальности не было. Конечно, мы от Греции приняли сначала двоеперстие, когда Русь крестилась, потом в Греции стали употреблять троеперстие, потом на Русь это перенесли, и это стало принципиальным вопросом. Нужно правильно понимать, что в жизни есть вещи главные, а есть не настолько принципиальные. Это нужно ощущать. Конечно, есть принципиальные вопросы – церковная догматика. А вопрос, как слагать крестное знамение – тремя перстами или двумя, не тот, чтобы в жертву принести устроение церковной жизни. Вот пример обрядоверия в XVII веке в истории нашего Отечества, в истории Русской Церкви.

Пример обрядоверия в бытовом плане можно увидеть, когда люди приносят в жертву мир семейной жизни или приходской жизни ради непринципиальных вещей. Например, нужно три раза поклониться перед этой иконой, и человек может всех приходящих заставлять это делать, раздражать людей и вносить смуту в приходскую жизнь. Я условно говорю, не могу с ходу пример из жизни вспомнить. Условно скажем так: два или три раза поклониться, когда войдешь… То есть это вещи не настолько принципиальные, чтобы нарушить ход церковной службы, тишину в храме.

– Бывают такие моменты в храме, когда люди начинают делать замечания друг другу по поводу каких-то нюансов – как стоять, как себя вести. Имеет ли это принципиальное значение, эти подробности? Или если человек в храм пришел, благодать покрывает его и не имеет значения, как он себя ведет, сидит или стоит, делает поклоны или нет?

– Самое главное, чтобы были условия для молитвы. Если в храме начинается шум, раздражать кого-то начинаешь, это препятствует молитве. Здесь нужно понимать, что важнее. Есть вещи основные, на которых нужно акцентировать внимание, есть вещи, без которых литургия совершится и ничего не изменится. Вообще чтобы делать замечания в церкви – для этого нужно иметь полномочия, власть, иметь благословение. Это тоже самочиние. Человек, который делает замечание, действует самочинно. Правильно сделать замечание может только тот, кто на это поставлен, кто правильно понимает, в каком контексте это нужно сделать, чтобы это было очень тактично. Однозначно, что ради благообразия в храме нужно уметь потерпеть немощи друг друга.

– Что делает любой обряд живым и неформальным?

– Живым обряд делает его соответствующее внутреннее наполнение. Уже говорилось, что нельзя разделить внутреннее и внешнее, но тем не менее мы в силу нашей греховности это часто ощущаем – несоответствие внешнего внутреннему и внутреннего внешнему. Нужно стремиться к гармонии. Так вот, обряд становится безжизненным, когда нет должного внутреннего наполнения его, когда человек сосредоточен на внешнем и при этом отсутствует внутренняя работа: сосредоточение на том, чтобы истово класть поклоны, но при этом умом не смотреть в сердце. Святые отцы нас учат, что умом нужно в сердце смотреть, молитва должна быть не рассеянной, внимательной. Человек этим пренебрегает и все внимание сосредоточивает только на том, как правильно сделать поклон чисто технически. Конечно, нужно делать поклоны правильно, нужно это знать, но при этом нужно соответствующим образом вести внутреннюю работу. Если таковая отсутствует, тогда все наши внешние действия не будут ощущаться как благодатные, причем эти чисто механические действия будут даже являться соблазном для других.

Почему люди стремились к оптинским старцам? Потому что они общались, говорили простые слова, с ними просто рядом побыть – уже ощущалось действие благодати Божией. Когда человек искренне молится, совершает обряд искренне, действие благодати ощущается окружающими. Вот почему люди стремятся приехать в монастыри – там совершается молитва истово, с внутренней работой. Это и является самым главным, что нас привлекает в обитель, в «намоленные» места. Там истово совершается молитва. Это люди ощущают. В монастыри людей привлекает именно действие благодати Божией, которое совершается через их служителей. Это, конечно, самое главное, самое существенное.

Но тем не менее не нужно искусственно разделять, говорить, что теперь обряд не важен. Есть такая крайность: главное, чтобы было внутреннее христианство… Часто любят говорить: «внутреннее христианство», внешнее не важно. Не бывает никогда внутреннего без внешнего. Святитель Феофан Затворник говорит, что бывает внешнее без внутреннего, но внутреннего без внешнего никогда не бывает. Человек благочестивый всегда себя будет соответствующим образом проявлять. Если человек обратился к православной вере искренне, он будет меняться внешне. То, что он раньше себе позволял, он не будет позволять. Если он позволял себе какие-то вульгарные открытые одежды, когда он пришел к вере и покаялся, он поймет, что ему уже стыдно эти одежды надевать. И он будет стараться соответствующим внешним образом выглядеть, потому что это неизбежно. Когда говорят, что это неважно, – ничего подобного. Это свидетельство внутреннего состояния человека. Это очень важный момент.

Еще я хотел отметить значение и важность внешнего в том смысле, что всякое внешнее проявление, вся материя, которая включена в молитву, является проводником действия Божьей благодати. Когда мы прикладываемся к мощам, мощи являются проводниками благодати Божьей, когда помазуемся освященным елеем – елей является проводником благодати Божьей. То есть материя сама по себе уже освящена и несет благодать. Как в день Крещения Господня, когда освящается вода, вся водная стихия в мире является освященной. Что это значит? В молитвах на освящение воды говорится, что в этой воде в день освящения, в день праздника Крещения, отсутствуют бесовские силы. Почему люди хотят в источники окунуться, приобщиться святой воде? Потому что они хотят войти в тот мир, где нет бесов, этих сущностей, которые нас постоянно мучают. Поэтому не то что мы моржеванием занимаемся, православные – моржи такие, снимают для рекламы все это… Ничего подобного.

Благочестивая народная традиция окунаться имеет под собой то основание, что в водной стихии в этот день нет бесовской силы, поэтому люди тянутся к этой стихии, чтобы освятиться, а не для того, чтобы показать, какой я сильный, зимой могу окунуться. За этим стоит действие благодати Божией. Точно так же может быть действие диаметрально противоположное – других сущностей. Через материю могут действовать бесы. Почему в различных сатанинских культах тоже есть символы, есть магические действия? Через манипуляции, через эти действия призывается действие духовных бесовских сил на материю, и эта материя потом раздается, чтобы разносить нечисть вокруг.

Посмотрим на житие священномученика Киприана и мученицы Иустины. Когда к Киприану обратился юноша Аглаид, чтобы привлечь к себе Иустину, Киприан заговорил воду с помощью каких-то заклинаний и магических действий, дал эту воду Аглаиду и сказал: «Окропи дом Иустины». Юноша взял эту воду, окропил дом Иустины, то есть через эту воду были призваны духи, и Иустина почувствовала в себе действие блудной страсти, на уровне прилога. Она тут же встала на молитву, стала читать Псалтирь, и страсть отошла, то есть она отвергла это, потому что жила в Боге. На нее это не подействовало. Но если кто не в Боге живет, на него подействует. Мы видим, как через воду могут действовать и духи, бесы. То есть насколько важна материя в нашей жизни как таковая, как проводник или Божьей благодати, или, наоборот, тех сущностей, которые желают нас погубить.

– Вопрос телезрителя: «Какое имеет значение исповедь? Если на вечернем и утреннем правиле у нас все правило – исповедь? И перед Господом Иисусом Христом, и перед Святым Духом заканчиваем вечернее правило молитвой: „Исповедую Тебе, Господу и Богу моему… все мои грехи“. Если только перед священником исповедь действенна, тогда зачем эти молитвы? Притом раньше не было же по Евангелию, чтобы была исповедь. „Исповедуйтесь друг перед другом“ – было правило».

– Ваш вопрос понятен. То есть зачем перед Богом называть свои грехи, если мы их исповедуем перед священником, и напротив: зачем исповедь, если мы перед Богом каемся? Исповедь, таинство Исповеди было всегда. Причем в первые века христианства она совершалась не таким щадящим способом, как сейчас. Перед всей общиной выходили посредине церкви и называли свои грехи, и после этого епископ, священник читал разрешительную молитву. А относительно того, почему мы читаем покаянные молитвы утром и вечером… Так вот, исповедь – это заключительная стадия покаянного процесса. Покаяние – это делание непрестанное. До исповеди нужно дойти, дозреть до нее. Когда ты постоянно видишь свои грехи, ты внимателен к себе, их поминаешь в молитвах, ты постоянно готовишься, вынашиваешь исповедь.

Исповедь – это заключительная часть покаянного процесса. Когда ты приходишь к священнику в церковь, перед Господом каешься при свидетеле-священнике, священник разрешает… Потому что так устроил Бог: мы должны спасаться через священника. Вот Господь принял тело – через тело мы спасаемся. Господь поставил священство и сказал в Евангелии: кому отпустите грехи, тому отпустятся, кому не отпустите – не отпустятся. Так Господь решил нас спасать, через плоть и через материю, через свидетеля-священника. Нельзя просто выйти и в небо прокричать грехи, они не будут тебе отпущены. Их нужно материализовать через звук, озвучить. Это стыдно, это тяжело, это больно, легче в небо крикнуть. А вот когда ты их связываешь в слово, в материю, это тяжелый процесс. В этом стыде грех сгорает. Когда ты это все называешь, совершается таинство, потому что таким образом Бог устроил наше спасение – через материю, через видение своего греха в явном виде, через его озвучивание. Это является образом нашего спасения. Только таким образом можно получить отпущение грехов.

А поминание о грехе в молитвах – это покаянное делание, которое происходит непрестанно. Ведь исповедь – это не то что пошел, сказал и все. Ведь ты ходишь, об этом думаешь, переживаешь, вспоминаешь. Мы забываем грехи, а молитвы нам напоминают их. Мы люди слабые. И если не будем себе напоминать утром и вечером о грехах, мы их вообще забудем и на исповеди не скажем. Поэтому покаяние, пишет святитель Игнатий (Брянчанинов), – это непрестанное делание в духовной жизни. Поэтому так часто мы и дома перед Богом каемся, а получаем разрешение грехов именно на исповеди перед священником. Потому что так устроил Бог наше спасение.

– Когда древние христиане исповедовали свои грехи перед общиной, читались ли разрешительные молитвы?

– Да, естественно. Эта практика, которая сейчас существует, последняя молитва, разрешительная, появилась позже. Более ранние молитвы те, которые продолжительно читаются перед всей церковью. Та молитва, более древняя, присутствовала в жизни Церкви. Молитвы, которые читаются перед исповедью, были более продолжительные. А эта краткая молитва появилась уже гораздо позже. Сейчас ее обычно прочитывают. Тем не менее эта длинная, продолжительная древняя молитва прочитывается над всеми, когда совершается таинство Исповеди. Но, бывает, священники читают эту молитву над каждым. Это уже зависит от практики, принципиальности здесь нет. Главное, чтобы она была прочитана.

– Если человек пренебрегает обрядом, к чему это ведет?

– К протестантству. Вернее, протестантство, отвержение обряда – это уже следствие отхода вообще от традиции, от жизни Церкви. Человек теряет вообще понимание образа, значение образа в жизни. У него теряется образное мышление. Происходит рационализация всего процесса нашего спасения. Нужно, чтобы все было понятно, чтобы всё перевели, чисто рассудком понимаешь, и все. Зачем эта глубина, эти ненужные вещи?.. Ведь они нам кажутся ненужными, потому что мы современные люди и не понимаем значения этих древних молитв, не понимаем текстов. Но они имеют силу, имеют действие. Поэтому когда люди легко рационально отметают традицию, это очень опасный путь, это путь самоуверенных людей. За этим стоит опыт Церкви, и мы многого не понимаем.

Это как мы, бывает, читаем Библию. Ведь мы многого не понимаем. Но мы же не говорим, что там все неправильно, если мы не понимаем. Мы смиряемся и начинаем жить духовной жизнью, читать толкования. Через год ты еще больше понимаешь, что там написано. Еще год проходит – уже понимаешь то, что раньше не понимал. И так до бесконечности, ведь Священное Писание очень глубокое. Когда человек смиренный, он может принять обряд на веру, если он его не понимает, и он ему приносит пользу. А если человек гордый? – «Если я не понимаю, значит, этого нет». Ведь человек не ограничивается только рассудочной деятельностью. У человека в его существе есть большая глубина, чем просто рассудочная деятельность, – духовное восприятие вещей. Поэтому когда рассудком непонятно – «это отжило свой век, это мы не принимаем, давайте сейчас все рационализируем, упростим и будем спасаться»… Это очень опасно.

Вот люди не принимают обряды, которые традиционно существуют, чаще всего по гордыне, потому что считают себя умнее предков. Вот они в древности что-то не понимали, а мы сейчас перевели на современные тексты, нам все понятнее гораздо стало. Хотя древние тексты гораздо глубже. Над ними нужно много работать. Они требуют образного мышления, которое вовлекает в понимание текста все существо человека, не только рассудочную деятельность. Поэтому современный человек часто легко отметает обряд только в силу того, что ему это непонятно.

– Вопрос телезрительницы: «Я слышала, Вы сейчас говорили про воду... Это первый вопрос. Я сегодня краем уха услышала, что святой водой нельзя мыть лицо и купать ребенка. Это точно?»

– Первый вопрос не понял.

– Я так понял, что наша телезрительница прослушала то, что мы говорили о святой воде и о крещении, что освящаются воды.

– Да, крещенская вода и как ее употреблять… К крещенской воде относятся очень благоговейно. Конечно, нужно пить крещенскую воду утром натощак. Но когда бывают экстремальные, чрезвычайные ситуации – испугался, произошло в жизни что-то очень неприятное, пребываешь в унынии, то даже можно не натощак выпить. Когда произошло что-то очень сильно смущающее душу.

Детям обычно воду дают попить, можно окропиться святой водой. Ну а купаться в агиасме – не купаются. То, что в день крещения окунаются, – это исключительный день, и купаются в источниках. А чин Великого освящения воды совершается в храмах, эту воду разбирают, хранят в домах. А купаются в источниках. К воде должно быть очень благоговейное отношение. Употреблять нужно с верой и страхом Божиим, тогда она будет на пользу. А лицо можно умыть ребенку, окропить его. Окропите, как написано в молитве: «все мажущиеся водой этой обрящут благодать». То есть можно мазаться ей, можно лицо умыть, можно так это понимать. Пить ее надо, окропляться ею по необходимости. Бывает, ребенок испугался или плачет долго… Дашь попить крещенской воды, лицо умоешь – смотришь, успокаивается. Таково благотворное действие великой святыни.

– Как благоразумно вести себя верующему человеку среди людей неверующих? Как проявлять внешне свою веру? Скажем, стоит ли вслух громко молиться, если сидишь за одним столом с людьми неверующими, или обязательно ли креститься, проходя мимо храма, если это может смущать кого-то? Как благоразумно вести себя в подобных ситуациях?

– Как в семинарии учили, обряд – это внешнее выражение внутреннего состояния человека. Православный верующий человек, конечно, старается всегда думать о Боге, о вечности. Даже когда он приходит на светскую работу, где находятся неверующие светские люди…  Конечно, вовлекать их в молитву не надо против их воли. Если человек не хочет молиться, его заставлять не надо. Не хочет – сам встань тихонечко, помолись, перекрести трапезу, если ты пришел на обед в столовой в учебном заведении или на работе, и пусть это будет твоим личным делом. Это не будет исповедничеством. Но если тебя кто-то спросит, дай вопрошающему о вере достойный ответ. Ему, может, будет интересно. Тогда он скажет, может быть: давай в следующий раз вместе помолимся. Это будет уже его желание. Но навязывать, заставлять слушать молитву людей неверующих не надо. Дома так бывает, в семье. Если кто-то неверующий – не надо его заставлять слушать молитвы, когда ты сам молишься.

Если проходишь мимо храма, то, конечно, нужно остановиться, осенить себя крестным знамением, поклониться святыне, потому что в храме совершаются великие таинства, здесь Сам Господь невидимым образом пребывает. Поклониться святыне нужно. Но если ты едешь мимо в автобусе, то в автобусе креститься необязательно, потому что одно дело остановиться, подумать о вечности, поклониться, а в суете, всуе, когда на большой скорости проносится автобус, необязательно себя осенять крестом. Можно поклониться святыне, вспомнить о величии храма Божия. То есть все должно быть благообразно и по чину, с рассудительностью… Многие люди могут сказать: ты меня смущаешь тем, что крестишься. Но я живу в православной стране и прохожу мимо храма… Если тебя это смущает, это твои проблемы, в общем-то. Может, со временем нам могут сказать: что это вы здесь креститесь? Поэтому, проходя мимо храма, мы должны почтить святыню, должны всегда понимать, что самое главное в нашей жизни – Господь. И когда мы видим святыню, мы должны ей обязательно поклониться. Тут не людям угождать надо, а Богу.

– Вопрос телезрителя: «Что означают слова: „Никакой закон не оправдает плоти“?»

– Ну, потому что благодать… Мы оправдываемся только Иисусом Христом, Который явил нам благодать. Только Христом, только благодатью. Законом мы не можем оправдаться. Закон готовил нас к тому оправданию, которое нам принес Христос. Мы поем: «Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим». Ну а «плоть» – имеется в виду всякий живущий на земле. Оправдываемся мы только верой в Иисуса Христа, Его благодатью. Законом мы не оправдываемся. Он готовил нас к принятию благодати.

– Насколько важно глубокое понимание обряда для участия в нем? Или обряд имеет силу независимо от того, глубоко понимает его человек или нет?

– Хочется сказать, что по большому счету мы до конца жизни не поймем всей глубины Предания нашей Церкви. Молодой священник, когда начинает служить литургию, понимает ее на определенном уровне. Она совершается, люди принимают Тело и Кровь Господни. Проходит несколько лет, священник еще глубже понимает литургию. Он видит больше страданий, больше смотрит в себя, появляется опыт духовной жизни, опыт жизненный, и он еще глубже проникает в понимание литургии, осознает, что нет окончания этого процесса. Поэтому если ты находишься в самом начале этого процесса и со страхом Божиим и благоговением относишься к традиции, к Преданию, это будет иметь благотворное действие. Ведь человек, мы уже об этом говорили, не ограничивается только рассудочной деятельностью, он гораздо глубже. Иначе зачем тогда детей крестить? Он ничего не понимает, зачем его крестить? Это чистый протестантизм. Рассудок не работает – ну и все, только рассудком мы спасаемся, все воспринимаем. Но ребенок же воспринимает благодать всем своим существом, он ее ощущает. Он не может выразить это, он не понимает. А вот сколько «белых платочков» наших бабушек в советские годы было в церкви… Спроси их про церковную догматику. Они в сердце ощущали всю эту догматику, они плакали, когда пели Символ веры. Спроси их, растолкуют они Символ веры? Многие из них и не могли сказать. Они чувствовали веру своим нутром.

Конечно, нужно работать над тем, чтобы правильно выражать содержание нашей веры, то есть ум должен помогать сердцу правильно это все понимать, разуметь. Но это не значит, что если ум не достиг определенного уровня, то сердце не работает. Всем существом человека воспринимается вера. Поэтому если ты с доверием к Церкви, со страхом Божиим относишься к таинствам, к обрядам Церкви, они будут действовать. Многие говорят: действуют только на тех, кто понимает. То есть на философов и ученых? А Церковь ведь выжила в советские годы не благодаря этим мудрым мужам, философам, риторам. «Белые платочки», как писал поэт, вынесли на себе всю тяжесть тех времен. На них преемство Церкви, они его вынесли. Эту благодать, которую мы сейчас имеем, несли те люди. Они прошли этот период, когда не было ярких богословов. Они нужны, безусловно, но мы видим, что вера, действие благодати не ограничиваются только восприятием теми людьми, которые умеют понимать это и выразить. Хотя, безусловно, нужно трудиться над тем, чтобы уметь выражать то, на что мы уповаем, нашу веру, Священное Писание.

Тем не менее нельзя впадать в крайность, когда говорят: если ты не понимаешь обряда, он на тебя не действует благотворно. Как Библию читаешь – многое не понимаешь. А прочитал – на душе мир. Берешь святых отцов. Возьми открой Марка Подвижника. Очень тяжело читать. Преподобного Исаака Сирина, бывает, страничку прочитаешь с большим трудом, но понудишь себя – и ощущаешь мир в душе, благодать, покой. Происходит действие через эти слова, само по себе. Удивительно. Благодаря тому, что ты хочешь понять, трудишься, уже Господь и намерение целует. Поэтому очень важно не отметать в силу непонимания действие благодати Божьей через обряд, через чинопоследование.

– То есть обряд раскрывается навстречу благоговению, навстречу искреннему стремлению, навстречу вере?

– В процессе жизни. Это непрестанное делание. Мы когда в Церковь приходили, воцерковлялись – открываешь Библию, столько непонятного… Но ты чувствуешь, что там есть нечто, та глыба, которую не объять. Потом начинаешь воцерковляться, понимаешь больше и больше. Сейчас у престола Божия стоишь уже не один год и понимаешь, что ты еще даже не на середине пути (это точно!), ты начинающий, ты многое для себя открываешь. Это непрестанное делание. Евангелие всегда имеет такие срезы до бесконечности. Кто-то в начале этого пути прикоснулся к этой благодати, кто-то чуть дальше ушел, но все живут в этой благодати. Нужно это ценить и со страхом Божиим, благоговением относиться к обрядам, к традициям церковной жизни.

– Имеют ли смысл конфликты, споры вокруг точности обряда? Мир и согласие между людьми не выше ли обряда?

– Вообще споры не нужны. Истина в споре не рождается, это неправда. Истина рождается от свидетельства. А спор – это отстаивание одной из позиций. Поэтому нужно стараться жить в Боге и являть собой действие благодати через обряд. Если через тебя не действует, сколько ты ни доказывай, ни говори, пользы никакой это не принесет. Часто бывает так: в семье воцерковляется кто-то… Чаще женщины воцерковляются первыми, мужчины более тяжелы на подъем. Женщина воцерковилась, в церковь ходит, каждый вечер приходит и мужу говорит: ах ты такой-сякой, посты не соблюдаешь, в церковь не ходишь, – и конфликт в доме. Только она прекратила об этом говорить и стала воцерковляться, ощущать действие благодати Божьей, без слов и муж потихонечку начинает интересоваться: а что ты там делаешь в Церкви, ты ведь лучше стала, от тебя мир исходит... Дай-ка пойду посмотрю, что у вас там происходит, что даже ты изменилась. Столько лет не менялась, а тут изменилась и стала лучше. Такая терпеливая, мирная, добрая стала. Поэтому нужно не спорить, а быть свидетелем действия благодати Божьей, и это (а не споры) будет иметь благотворное действие.

– Вопрос телезрителя: «В Евангелии от Иоанна, когда многие ученики отошли от Христа (ближайшие, когда Он им объяснял, что такое таинство Евхаристии), Он сказал: „Дух животворит, а плоть не пользует нимало. Слова, которые Я вам говорю, есть дух и жизнь“. Он там ничего не говорил ни о хлебе, ни о вине. Так где же Евхаристия настоящая – в этих словах Христа, которые нужно впитывать в себя как Плоть и Кровь, или просто в машинальном поглощении вина и хлеба на обряде? Где обрядоверие, а где Евхаристия?»

– Подождите, в Евангелии Господь говорит, указывая на хлеб и вино: сие есть истинное Тело и истинная Кровь. Сам Бог говорит. Слова Его непреложны. Мы слушаем Бога. Сам Господь говорит: пейте от нее все, сия есть Кровь Моя, за вас изливаемая во оставление грехов…А то, что Господь говорит в контексте в другом месте, о том, что Дух животворит, как это может противоречить тому, что мы причащаемся Тела и Крови Господних? Я не вижу противоречия в этом. То, что Он говорит в контексте апостолам («не хотите ли вы отойти?»), я так понимаю, это было такое испытание, искушение, но ведь это был плотской страх, это действие плоти, когда они боялись, им страшно было. А в духе они хотели быть с Учителем. Это следствие греха, это раздвоение, когда человек по плоти живет и живет по духу. Бог поэтому и принимает плоть, и мы принимаем и Плоть, и Кровь Господни, чтобы все это было единое, чтобы было спасение и душе, и телу. Сам Бог называет в этой тайне хлеб и вино Телом Своим и Кровью. Как можно это отрицать? Если в других местах говорится о том, что Дух животворит, как это может противоречить установлению таинства Евхаристии Самим Иисусом Христом? Я противоречий никаких не вижу в этом изречении.

– Почему обряды имеют четкую, закрепленную форму? Что является критерием истинности обряда, истинности формы?

– Критерием истинности формы обряда является церковное Предание, которое заключается  в соборных постановлениях Церкви, в каноническом церковном своде, что является выражением жизни святых в Церкви. Соборное постановление существует, что именно так делается. Ведь раньше крестились вообще одним пальцем. Причем большим. Потом двумя перстами, потом тремя. Но самовольно это делать нельзя. Ради послушания Церкви нужно делать так, как Церковь говорит делать. Нужно послушать Церковь. Церковные Соборные постановления, уложения являются критерием, мерилом, чтобы правильно совершать все церковные обряды, осуществлять на практике последование церковных действий. Предание Церкви.

– Большое спасибо Вам за беседу. Попрошу Вас еще несколько слов сказать о значении обряда в духовной жизни человека.

– В заключение хочется сказать, чтобы мы понимали, насколько это важно во все минуты нашей жизни. Утром проснулся, встал – первая мысль о Боге. Ты о Боге подумал, но это должно иметь внешнее выражение – встань на молитву, помолись. Идешь на работу, думаешь о Боге – читаешь молитву. В течение дня, перед тем как кушать, вспомнил о Боге – перекрестился. В конце дня, когда ложишься спать, вспомни, как ты прожил день, сравни с тем, что Евангелие говорит, как нам нужно жить. Попроси прощения у Бога за то, что ты не так делал, оцени себя Евангелием, праведным мерилом, и с мыслями о Боге ложись спать. Все это должно выражаться во внешних действиях. Осени себя крестным знамением, осени постель крестом, чтобы Господь тебя благословил, и ложись спать.

И так я желаю нам проводить все дни нашей жизни – с памятью о Боге и во внешнем выражении, это внешнее будет нам помогать и содействовать в деле нашего спасения.

Ведущий Денис Береснев

Записала Маргарита Попова