Беседы с батюшкой. Жертва Богу и жертвенность ближнему

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает архимандрит Савва (Мажуко), насельник Свято-Никольского монастыря города Гомеля (республика Беларусь).

– Тема сложная, интересная, потому что мы знаем, что жертвенность – это, наверное, один из самых знакомых терминов, который, может быть, потерял свою остроту. Также мы знаем слова жертва Богу дух сокрушен  – и на этом хватит. Так что же все-таки такое жертва и жертвенность?

– Вы правильно сказали, что в нашей жизни есть такой феномен, который не связан исключительно с религиозным опытом, просто это человеческое, слишком человеческое – слова имеют свойство засахариваться. Как мед поэзии рано или поздно покрывается коркой сахара. Замечательный екатеринбургский поэт Борис Рыжий в одном из своих стихотворений говорил, что надо бояться произносить слова, которые ты приготовил для Бога. Самые важные слова, которые ты приготовил для Бога, надо поберечь в молчании. И, может быть, нам полезно лишний раз задумываться, когда мы в своей речи воскрешаем слова, для нас очень святые: такие, как любовь, жертва, дружба.

Почему мужчины не любят признаваться в любви? Женщины требуют: «Ну почему ты мне не скажешь, что ты меня любишь?» Мужчина говорит: «Ну, я же тебе уже говорил» (то есть проинформировал). Дело, конечно, не в том, что мужчины сводят любовь к неким аналитическим моментам, но мне кажется, зрелый человек чувствует, что это очень святое слово, с которым нужно обращаться с максимальным уважением.

Мы ведь с благоговением относимся к Священному Писанию, к иконе – прикладываемся, целуем. Святой Игнатий (Брянчанинов) даже говорил, что Писание надо держать в том месте, где у нас стоят иконы. Видимо, то же самое относится и к святым словам. «Жертва» – это слово-тайна, потому что адресует нас к тому таинству, которое совершил Христос, Бог Слово, воплощенный Бог, ставший Человеком, Человеком навсегда. Бог, Который стал – как это ни парадоксально – Своим собственным творением и принес Себя в жертву за человека, за его грех, чтобы напитать человека жизнью. Как передает Евангелие от Иоанна, Он говорит: «Я пришел, чтобы вы имели жизнь, и имели с избытком». Это, наверное, самые важные слова, которые Христос говорит,  рассказывая притчу о пастыре добром. О том, как Он дал нам эту жизнь, как мы стали способны воспринять ее, что случилось на Кресте, в чем смысл этой жертвы, написано очень много книг. Может быть, это самые сложные книги, касающиеся жертвы, принесенной Христом на Кресте, жертвы евхаристической, их очень тяжело читать. Но в них как раз прикровенно – как это свойственно нашему языку и нашему мышлению – насколько мы способны воспринять эту тайну, говорится о самой сердцевине мироздания.

Ведь мир зиждется на жертве. В одном из египетских мифов говорится, например, о том, что люди сотворены из слез Бога, – ведь это тоже некая интуиция, которая жила в сердце человека, забывшего райские заповеди, жившего естественной жизнью, но помнившего, что его бытие как-то связано с жертвой, которую принес Бог. Возможно, это как раз те тени, что падали от Креста Господня. Это великое таинство.

То, что я сейчас говорю, касается того, что богословы и философы называют онтологией, то есть самых принципиальных, самых начальных и самых сложных понятий нашего существования. Но чаще всего слово «жертва» мы употребляем в контексте этики и нравственности, для нас это ближе, нам это понятней. Дело в том, что наша этика питается – хотя мы и не отдаем в этом себе отчета, соками, идущими из онтологии – учения о бытии, из тех откровений, которые даны о Боге и человеке, которые даны в Священном Писании.

Мы ведь говорим, что жертвенная любовь ценна не просто потому, что Господь дал эту заповедь, но потому, что Он явил ее, раскрыл, показал. Он Сам есть пример жертвенной любви, и если кто хочет следовать Ему, должен взять крест свой, тоже стать Христом. Как повторяет апостол Павел и мы вслед за ним: Елицы во Христа крестихомся, во Христа облекохомся. Облечение во Христа и есть готовность быть жертвенным агнцем в каком-то смысле.

Второй момент, самый сложный, связанный не с онтологией, а именно с этикой, – это то, что мы привыкли мыслить жертву как подвиг, как некоторое событие, исключительное в нашей жизни, которую я должен быть готов принести – отдать себя всего и т.д. Но я человек простой, и мне кажется, что акцент надо ставить на вещи, не связанные с подвигом – каким-то грандиозным, знаковым событием, а связанные с очень простыми вещами: хотя бы научиться уважать другого человека, ведь это тоже жертва, жертвенная любовь. Научиться слушать другого человека – это тоже очень важно. Например, слушать своих детей, уважать их свободу; сознательно ограничивать себя в дружбе, понимая, что ты можешь своим замечанием, своим неистовым правдолюбием поранить своего друга, можешь своим неосторожным словом – пускай даже правдивым – вывести другого человека из равновесия и т.д.

Для меня жертвенность начинается не с высоких понятий антологии или этики подвига, а прежде всего с этики простых поступков, которые мы называем хорошей воспитанностью: умения быть элементарно внимательным, приветливым, учтивым, предупредительным, нежным. Как говорит в Послании к Римлянам апостол Павел: Будьте братолюбивы друг к другу с нежностью. Казалось бы, какое отношение имеет эта фраза к жертвенной любви? На самом деле это самое начало жертвенной любви. Если ты не научишься братолюбию с нежностью (а это не что иное, как то, что мы называем приличием, воспитанностью), все остальное просто никогда не случится с тобой. Поэтому братолюбие с  нежностью: приветливость, учтивость, предупредительность – вот с чего надо начинать путь жертвенной любви.

– Я вспоминаю книгу «Добротолюбие»; теперь понимаю, что нам всем надо изучить самую простую книгу – братолюбие.

Вопрос телезрительницы Раисы из Воронежской области: «Мне 79-й год, я не могу подниматься на ноги, утренние и вечерние молитвы смотрю обязательно, и когда на экране появляются образа Пресвятой Богородицы и Иисуса Христа, я со слезами целую их, потому что не могу пойти в церковь по своей немощи. Грех ли это?»

– Ну какой же это грех, Раиса? Вы замечательный человек, прожили такую длинную жизнь – это же просто чудесно. И если Вы из благоговения и любви целуете образ Христов, разве это плохо? Преподобный Паисий Святогорец пишет, что на Афоне был один старец, который целовал радиоприемники. На приемниках, там, где батарейка, пишут плюс и минус, и он думал, что это изображение креста, и всегда с радостью целовал радиоприемник в этот плюсик. Если Вами движет любовь, почему же это плохо? Я думаю, любовь – это всегда хорошо.

– Телезрительница Раиса: «Можно задать еще один вопрос? Дело в том, что возникла такая ситуация, что я оказалась в одном доме с бывшим зятем: дочка от него ушла, он пьет, безобразничает, уже пять лет не работает, и мне приходится кормить его на свою пенсию. Соседи мне говорят: да не давай ему кушать, что ты избаловала его! А я не могу, ведь это же человек. И я не знаю, давать ему кушать или нет. Наверное, я не смогу не дать».

– Как же не кормить... Раиса, я Вам советую, раз Вы прихожанка храма, поговорить на эту тему со своим батюшкой, потому что он наверняка больше знает о Вашей жизни и непременно даст Вам дельный совет. Здоровья Вам. Буду за Вас молиться.

– Вопрос телезрительницы Татьяны с сайта: «Сказано: “жертва Богу дух сокрушен”, то есть Бог не принимает жертвы в гордыне. Но как же мы можем обойтись без гордыни, ведь человеку дозволено все делать объектом познания (в том числе и Бога!), как же тут не возгордиться?»

– Дорогая Татьяна, будьте попроще – вот Вам мой совет. Будьте попроще, потому что в словах «жертва Богу дух сокрушен» все очень просто и понятно: даже человек, достигший больших высот в карьере, службе, власти, все равно остается дитем Божьим, и мне кажется, это самое правильное, самое естественное состояние. Быть ребенком – это значит доверять своему Отцу, это значит относиться с доверием к миру и позволить себе в том числе и ошибку. Право на ошибку есть у всех нас, потому что мы дети Божьи.

Но надо быть проще: если продолжать линию – объект познания и т.д., разве Ваши папочка и мамочка – объект познания? Нет, конечно. Они просто есть. И то, что они есть, – это замечательно. Сегодня утром Вы проснулись, был дождь, Вы это не любите, потому что грустно, ночью летали комары, Вы не выспались и т.д., а к обеду вышло солнышко – и все хорошо. Наверное, с Богом у нас тоже так. Не случайно Писание дает нам подсказку о том, что мы должны быть как дети – относиться к своему Отцу попроще, не как к какому-то объекту (ну что Вы, зачем так говорить?), а как к нашему Отцу, к Которому мы однажды свалимся на ручки, когда вывалимся из этого прекрасного мира в мир еще более прекрасный.

– Вопрос телезрителя Сергея из г. Новотроицка Оренбургской области: «Знаю семью, в которой бабушка прожила 98 лет, и последние двадцать была в постели после тяжелой аварии. Можете себе представить, что такое ухаживать за лежачим больным: убрать, накормить, приходили врачи. Ее дочь так относилась к своей матери. Является ли такое отношение к своему родителю жертвенной любовью?»

– Конечно, а как еще? Разве у нас идет разговор о словах? Ведь даже если человек ничего не слышал о жертвенной любви, он все равно будет ухаживать за своей мамочкой до последнего, даже если не читал Священное Писание. Я, например, вырос в семье нецерковной, но с православными корнями. У нас в городе,  например, было множество людей, которые не ходили в церковь, но были очень приличными людьми, им бы никогда и в голову не пришло не ухаживать за своими родителями. Многих людей сегодня пугает, например, картинка в американском кино, где дети навещают своих родителей, находящихся в доме престарелых. То есть для нашей культуры это нечто совершенно неслыханное, это большое оскорбление. Я считаю, что это очень верная интуиция, то есть родители должны быть досмотрены своими детьми – это естественно, правильно.

– Это когда есть кому позаботиться, а ведь бывают ситуации, когда человек остается в полном одиночестве. Один священник говорил об этом в связи с темой о крестных: если что-то случится с родителями, то крестные – это не просто какие-то люди, а крестные родители.

– Вы затронули очень интересную тему, Глеб Борисович. На самом деле человек никогда не бывает одинок. Это в большей степени болезнь современности, потому что в нормальном традиционном обществе человеку с самого младенчества дают понять, что он не сам по себе, а часть большого рода. Это чувство рода относится не к христианству, не к какой-то определенной религии, а очень естественное, глубинное чутье, которое есть у всякого нормального человека. Его, конечно, можно заглушить, и у современной цивилизации это получается делать очень хорошо, но это неправильно, потому что мы часть большого рода. Мы должны чувствовать это тело рода, чувствовать ответственность за своих близких, их надо воспитывать и поддерживать.

Если человек вдруг оказался один, я полагаю  (хотя, может быть, это прозвучит и жестоко), что большая часть вины за это на нем самом. Если ты за свою жизнь не сумел стать кому-то другом, не сумел создать семью, удержаться рядом со своими близкими родственниками, это говорит о том, что таков итог твоей жизни. С другой стороны, и близкие не должны позволять человеку кочевать в океане одиночества, мы все друг за друга в ответе. Я считаю, что чем меньше у нас детских домов и домов престарелых, тем здоровее общество. Мы очень часто говорим о гражданском обществе, о том, что оно должно быть сознательным и ответственным, но мне кажется, что акцент у нас всегда ставится на политическом измерении, а нам надо делать ударение на измерении родовом, семейном прежде всего.

– Вопрос телезрительницы Елены из г. Липецка: «У меня один сын. В общем-то, хороший парень, он женился, жена хорошая, ребенок, но он стал выпивать, а сейчас практически спивается, и его уже ничто не останавливает. Мы отправляли его в специализированные учреждения, лечили, с ним работали психологи. Ходить в церковь он отказывается наотрез. Я хожу в церковь, подаю о его здравии записки на литургию, на молебен, но ничего не помогает. Я думаю, может быть, у него такая судьба? Что нам делать? Я просто в отчаянии. Сейчас мы ему уже ничего не говорим, пусть будет по воле Божьей, а что нам делать, мы просто не знаем. Даже когда я предлагаю ему послушать православные передачи, как только он слышит молитвенные песнопения,  сразу убегает».

– Довольно часто такое бывает, но мне бы хотелось сразу сделать оговорку, прежде чем я стану отвечать на вопрос. Дело в том, что иногда у верующего человека бывает естественный порыв аттестовать поведение человека неверующего, родственника, например, как происки нечистых духов и т.д. Если человек  реагирует на молитвы, священников, на разговоры о священных книгах, как нам кажется, неадекватно, попробуйте понять, что его иногда просто пугает некая культурная несообразность; может быть, его протест исключительно культурный.

Никогда не насилуйте своих неверующих близких церковью, духовностью и т.д. Мы начали наш разговор с того, что надо осторожно обращаться со святыми словами, это справедливо и для подобных случаев. Никогда не насилуйте близких людей верой, надо действовать очень деликатно. Конечно же, он не пойдет к священнику, конечно, не будет смотреть передачи, потому что Вы навязываете это.

Другой момент – ведь он, как я понял, не разведен, у него есть супруга и дети; вообще-то, у них «контрольный пакет акций» на его спасение. Третий момент связан с тем, что алкоголики бывают очень разные: есть запойные, есть люди, выпивающие периодически, от какой-то горькой доли, но все это очень индивидуально, и я не могу сказать на расстоянии, что надо делать. Единственное, что я заметил на своем опыте: кроме поддержки близких, которая должна быть очевидной, кроме деликатности по отношению к страдающему человеку, должна быть и деликатность по отношению к тем вещам, от которых у него горят глаза. У нас люди так сильно пьют, потому что в России еще не привилась культура отдыха. Кстати, сейчас с каждым годом пьют меньше и меньше, потому что появились другие зависимости: компьютеры и что-то еще.

Во-первых, люди не умеют отдыхать, но самая главная причина, что человек не нашел того дела, ради которого стоит жить, – это проблема, которую мужчины переживают гораздо сильнее, чем женщины. Если женщина попала не в свою колею, устроилась не на свою работу, это как-то притерпится: у женщины огромный талант – это терпение. Мужчина же обязательно должен заниматься делом, которое того стоит, тогда уйдет алкоголизм, депрессия и все прочее, связанное с ними. Потому что на первом месте должно быть дело. Если у мужчины такого дела нет, он будет искать какого-то способа заглушить эту пустоту и боль.

Елена, умоляю, будьте поосторожнее со словом «судьба». С этим словом связано очень тонкое учение, надо осторожно с ним обращаться. В любом случае это не приговор, хотя в самом слове есть эта этимология: «суд», «присуждено», «написано на роду». Ничего подобного. У нас, христиан, нет такого учения о судьбе, какое было, например, у античных греков. На роду у него  написано что-то другое, просто пусть человек найдет свое дело, свое место. Помогите ему и ни в коем случае не насилуйте православием. Православие вообще не для этого. Не пугайте его батюшками, не навязывайтесь никогда, пусть все это будет деликатно, с нежностью, предупредительностью – то, с чего мы, собственно, и начали.

– Но и это тоже, наверное, серьезная жертвенность – не говорить все время человеку о том, что он должен, обязан...

– Очень точное наблюдение, да, конечно.

– Еще один вопрос с нашего сайта от Натальи Красновой: «Дорогой батюшка, огромное спасибо за Ваши жизнеутверждающие и жизнерадостные проповеди. Увидела Вас в Питере, так обрадовалась, как будто встретила родного человека после долгой разлуки. Да, наверное, единение духом – это великая сила. Вопрос – как понять, когда доброе дело делается Христа ради?»

– Друзья мои, делайте добрые дела просто потому, что это естественно для человека. Делать ради Христа вы начнете тогда, когда Господь естественно приведет вас на путь духовного делания. Мы все очень часто обольщаемся, что находимся на этом пути духовного делания. Нет, сначала нужно терпеливо и очень смиренно создать фундамент подлинно человеческого. Сначала надо стать человеком, научиться делать те вещи, о которых мы говорили в самом начале.

Почему мы делаем доброе дело? Не потому, что Христос сказал – и я делаю, так бы и не делал, но сегодня воскресенье: приходится, а неверующие – люди как люди, им не надо. Скажу такую парадоксальную вещь: святость естественна для человека. Мы добрые, потому что это единственное естественное для нас состояние. Вот и все. Не надо задумываться о том, делаем ли мы это ради Христа, по заповедям ли. Христианство возвращает нам наше естественное состояние – то, какими мы должны быть на самом деле. В своих греховных стремнинах, в путанице даже культурной, потому что много читаем, слушаем, мы сами сбиваемся, не знаем, какой я на самом деле, где я настоящий. И Евангелие нам подсказывает: настоящий ты тогда, когда добрый.

Апостол Иоанн Богослов говорит о том, что Бог есть любовь. Мы часто думаем, что это некая вселенская любовь, мистическая, глубокая, агапе. Но лучше переводить это русским современным словом «доброта». Там, где доброта, там и Христос естественно будет. Не думайте, что надо делать доброе дело ради Христа, думайте о том, что в момент, когда вы делаете доброе дело, вы будете настоящим, у вас будет ориентир, на который вы потом будете равняться. Потому что часто мы теряемся: а где же я? а кто же я на самом деле? У Вячеслава Иванова (который здесь в Питере собирал в своей «башне» литераторов) есть стихотворение: «Где я? Где я? По себе я возалкал». Действительно, идешь по улице, вдруг увидишь себя в витрине – и порой как-то: «Это что – я? Да неужели!» Мы иногда забываем о себе, в суете это совершенно естественно. Но Евангелие нам напоминает: ты настоящий только в тот момент, когда ты добрый. Такой простой ответ на самом деле.

Не усугубляйте. Мой старший брат иногда говорит мне: «Савва, ты усугубляешь». И я себе сам часто повторяю эту фразу, и она меня смешит, забавляет, убирает ненужную скованность всех сложностей и ненужных построений. Не усугубляйте, товарищи. Давайте будем попроще, мы всего лишь люди, дети Божьи, и зачем строить себе этические сооружения? Живите, радуйтесь жизни и других приободряйте к тому, чтобы радоваться просто тому, что мы есть.

– Вы сказали о детях, и я сразу вспомнил свою знакомую пятилетнюю девочку, которая однажды сказала в храме: «Помогите ради Христа за пазухой!» Это было так трогательно и хорошо. Часто мы сталкиваемся с вопросом особой жертвенности, когда видим людей, просящих у церквей, на улицах, в метро и т.д. И мы не понимаем, что это профессиональный нищий, а это непрофессиональный, и сталкиваемся с вопросом, кому дать денег, кому не дать. Как здесь поступать?

– Это свободная страна – каждый волен поступать, как он воспитан, какой меры он достиг. Я считаю, что это вызов, обращенный не просто к конкретному человеку, а к нашему христианскому сообществу. У нас должны быть выработаны некие общественные реакции. Когда мы говорили об одиночестве, я упомянул, что у нас должна быть очень высоко развита ответственность рода – как некий навык. Христианское общество тоже должно осознавать себя большой единой семьей – это очень важно. Сейчас у нас этот навык, этот инстинкт работает в каких-то микроскопических дозах.

Чаще всего мы воспринимаем христианство как свое личное дело – это неправильно. Вопрос, который Вы сейчас задали, в большей степени адресован не лично человеку, а нашему христианскому сообществу. У нас должен быть выработан навык работать сообща. Сейчас у нас его нет. Скажу крамольную вещь: Церковь должна быть мафией, такой семьей CosaNostra, в хорошем смысле, конечно. Мы не будем никого закапывать, шантажировать и так далее, но мы должны чувствовать ответственность друг за друга. Есть некоторые вызовы, которые обращены к нам всем, и мы должны вместе быстро реагировать на них. Что это значит? Должны быть созданы не какие-то монопольные структуры, а много сообществ помощи беженцам (например, сейчас из Украины люди едут в Белоруссию и Россию) и сообщества помощи больным алкоголизмом. Я знаю, что такие сообщества появляются у нас, но они воспринимаются как нечто маргинальное, а так не должно быть.

Если к тебе подошел человек, ты уже должен знать, куда его направить. Ему негде ночевать, ты знаешь, где ему можно переночевать. И это не просто твоя забота, потому что один человек с этим никогда не справится. Сегодня, когда я шел по Невскому, ко мне подошли несколько человек: «Батя, помоги!» Я могу просто не дойти до места назначения, если стану всем помогать. На самом деле это вопрос, который не в состоянии подъять один человек. Например, отец Иоанн Кронштадтский создавал «Дома трудолюбия», он помогал всем миром, знал, куда направить человека. И у нас это должно быть развито до автоматизма в определенном смысле слова.

И это должно идти дальше. Христиане, как я считаю, не должны ограничиваться одной благотворительностью, они должны, мне кажется, влиять в том числе на политику, на жизнь города, но не ограничиваясь религиозными потребностями, а руководствуясь вполне естественными, человеческими.

– Должен сказать, что даже наш телеканал «Союз» живет только благодаря жертвенности людей, только благодаря им, это именно та лепта, которая помогает нам выходить в эфир. Жертвуют и богатые люди, но я знаю, что самое большое количество пожертвований от самых простых людей: 50, 100 рублей – их оказывается больше, чем крупных сумм. Именно лепта – самая маленькая денежка, которая тогда была, в результате оказывается основной.

Вопрос телезрительницы Елены из Ленинградской области: «Буквально сегодня у меня был разговор с внучкой. Ей 13 лет, она учится в седьмом классе. Меня всегда немножко беспокоит, что дети нагружены. Мало того что субботу сделали учебным днем, но сегодня в четверг им поставили седьмой урок с обязательным посещением. Я спросила: “Что это за урок?” Она ответила: “Про кейсы”. О чем это? Групповое общение и так далее. Я говорю: “Девочка, не надо тогда ходить на такие занятия”. О чем они?»

– Елена, что Вас напугало?

– Телезрительница: – Меня напугало слово «кейс».

– Есть другие английские слова в нашем обиходе. «Кейс» – это модное слово, которое появилось совсем недавно, но не надо его бояться. Конечно, меня беспокоит, что мы так легко переходим на другой язык, можно было бы заменять такие слова другими, естественными для нас словами. Но не переживайте, Елена, все будет хорошо, все это нормально.

– В этом вопросе есть общая проблема – сейчас  наши дети действительно настолько заняты! Моя дочка учится в школе по субботам, есть обязательные уроки; в музыкальной школе у нее есть обязательные уроки по воскресеньям. Ребенок практически не отдыхает, и даже сходить в церковь – реальная проблема. Как я понимаю, наши дети тоже живут очень жертвенно, потому что тратят все свое время на то будущее, которое потом будут тратить на содержание нас с женой.

– Не переживайте. Современные дети, как мне кажется, живут очень хорошо. Слава Богу, никто не голодает. Также у ребенка, в отличие от взрослого человека, есть более живой инстинкт самосохранения. Поэтому дети умеют и сбежать с уроков, и где-нибудь соврать. Даже если вы об этом не знаете, они все равно это делают. И пусть продолжают, Божие благословение.

– Вопрос телезрителя Константина из Челябинской области: «Согласно Священному Писанию Адам был изгнан из рая около 7526 лет назад, а когда делают раскопки, находят людей, которых датируют гораздо большим возрастом. Что это за люди, откуда они?»

– Дело в том, что цифры, которую Вы назвали, в Священном Писании нет. Это традиционная цифра, которая в большей степени является образом. Наши предки относились к цифрам несколько иначе, чем мы, люди, избалованные калькуляторами, компьютерами и математическим естествознанием, поэтому нужно понимать, что речь идет не о научном факте, а о некотором образе. Сколько лет на самом деле прошло от изгнания Адама из рая, мы точно не знаем. Как и не знаем о том, можно ли вообще применять наше измерение времени к некоторым отрезкам, о котором сообщает Священное Писание. Священное Писание сообщает нам только самое важное, что необходимо для нашего духовного спасения.

Дело в том, что первые главы Книги Бытия, которые описывают падение Адама, несут очень важную для нас, христиан, образность, которая есть пророчество, указывающее на Христа. Это самое важное, что есть в этих строчках.

Может быть, кого-то это удивит, но все разговоры о согласовании Священного Писания и науки, например, геологии, ботаники или каких-то других естественнонаучных дисциплин, я считаю очень интересными, но малопродуктивными. Другое дело, когда археологи или историки видят в своих находках подтверждение слова Священного Писания. Но бытописатель не ставил себе задачи дать хронометраж человеческой истории или описать биологию, происхождение видов или что бы там ни было. У него были совершенно иные задачи, именно поэтому Ветхий Завет включен в канон книг Священного Писания: для нас важны те образы, та типология, которые указывают на Христа, – вот это для нас ориентир. Все остальное уже, простите, косметика.

– Но как хорошо, что Константин интересуется этими вопросами, и если он ищет, то найдет.

– Почему я говорю, что мы живем в хорошее время? Пожалуйста, обратитесь к Интернету, на YouTube есть масса лекций, есть канал замечательных священников и богословов, литература на иностранных языках, книги оцифрованные, расшифрованные или начитанные. Я вспоминаю конец 80-х – начало 90-х, когда просто гонялись за литературой, и это были в основном «слепые» репринтные издания, а сейчас, глядя на это изобилие, просто радуешься и немножко завидуешь.

– Тем более что очень много книг по библейской географии, библейской археологии, совершенно удивительных. Это очень интересно, и самое главное, что все это сейчас очень доступно. В том числе и на нашем канале можно послушать и узнать об этом в передачах, посвященных данной проблематике. Слава Богу, что такая возможность у нас еще пока есть.

Вернусь все-таки к нашей теме жертвенности, я призываю всех наших дорогих телезрителей, тех, кто, может быть, присоединился к нам в первый раз, обратить внимание на те передачи, которые выходят на нашем телеканале. Может быть, у вас есть какие-то предложения по ведению или какие-то темы. Самое главное, что наш телеканал работает только для вас, и только благодаря вам мы существуем в таком реальном, активном служении. Благодаря вашей христианской жертвенности мы и существуем. Это тоже жертвенность на наше общее дело. Здесь вспоминаются слова: «шедши научите все народы». Не каждый человек может пойти научить все народы, «крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа», не каждому человеку дано слово, для того чтобы проповедовать, но пожертвование на телеканал «Союз» помогает всем нам, в том числе и Вам, отец Савва, выходить со своими передачами на телеканале «Союз». У нас есть возможность благодаря этой жертвенности выпускать и новые проекты, и вообще каким-то образом существовать.

Насколько эта жертвенность, скажем так, благодарна, и бывает ли благодарная жертвенность?

– Я считаю, что для христианина вообще естественно поддерживать такие проекты. Но тут я вспоминаю русское слово «отделаться»: только не надо отделываться, если что-то просто пожертвовал, нужно поддерживать всей душой. Еще раз скажу, что мы нуждаемся в том, чтобы христианское общество было единой большой семьей, а в большой семье нет личного дела как такового. Есть большой интерес и дело всей семьи, поэтому мы должны  помогать друг другу,  как-то налаживать нашу общественную жизнь и воспитывать в себе эту ответственность – вот это очень важно.        

Мир вашему дому, друзья мои! Радуйтесь тому, что вы живы.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Ксения Сосновская