Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Сокольниках (г. Москва) протоиерей Василий Гелеван.

– Начну с тех вопросов, которые нам присылали раньше, но мы не успели на них ответить. Первый вопрос: «Как избавиться от самооправдания?»

– Нужно быть искренним с самим собой. Что такое самооправдание? Это дитя гордыни, когда тебе хочется выглядеть и в лице окружающих получше, и в собственных глазах приподняться. Ты начинаешь фантазировать. Нужно помнить о том, что это путь в никуда. Оправдывающий себя не самокритичен. Но нам, христианам, нужно всегда внутри анализировать себя, откровенно говорить себе: вот здесь у тебя недостаток, тут ты не прав, совершил ошибку, тебе нужно ее как-то исправить. Это очень сложно на самом деле. Для этого нужно набраться решимости и быть честным с самим собой.

– Иногда, бывает, себя оправдываешь, думая о том, что кто-то тебя осуждает, а вокруг уже всем все равно, все об этом забыли.

Следующий вопрос: «Как правильно переводится слово "аллилуйя"? Слышала,  означает: "Господи, спаси". А в объяснительном словаре указано: "Хвалите Господа". Как все-таки правильно?»

– Второй вариант правильный. Причем есть еще вариант: «Слава Тебе, Боже». Это немного перефразировано, но, в принципе, о том же самом. И в русской литургической традиции мы трижды поем «аллилуйя». Хотя в греческом оригинале написано один раз. Слово еврейское, оно живо во всех переводах, и никому не хочется его переводить. Оно достаточно крепко вошло в литургическую традицию не только Русской Православной Церкви, но и всех христианских Церквей (не только православных).

– Вопрос телезрителя: «Способны ли измениться люди под воздействием доброго к ним отношения? В частности, нищие. Они же все равно не уйдут с улицы».

– Разумеется, добро не умирает, оно всегда дает свой плод. Господь призывает нас всегда быть милостивыми. И речь здесь не только о милостыне, любое доброе дело непременно влечет за собой добро. Люди сознательно делают добрые дела, потому что знают, что в итоге хорошо и тому, кого ты облагодетельствовал, и тебе самому. Ведь как приятно на душе, когда что-то сделаешь...

Мы сейчас на пороге поста. В последний день перед Великим постом (в прошлый раз это было весной) мы слышим Евангелие. Параллель очень ясная, потому что и там сорок дней поста, и здесь. Евангелие говорит идти в темницу утешить страждущего узника, идти в больницу чем-нибудь помочь нуждающемуся человеку (там жатвы много), утешить кого-то; может, напоить, накормить, что-то пожертвовать, чем-то помочь своему ближнему, дальнему. Но всякий раз, когда делаешь что-то доброе, тебе самому это как-то отзывается, у тебя хорошее настроение.

– Следующий вопрос: «Моя мама часто заставляет меня молиться. Надо ли  слушаться или делать по-своему? Дарья, 13 лет».

– Это возраст протеста, глубоких сомнений и исканий. В этом возрасте пора найти весомую аргументацию для того, чтобы самой молиться (не из-под палки, не по принуждению, а самой). Мама не права. Невольник – не богомольник. А в этом возрасте это особенно остро чувствуется. Ни в коем случае уже нельзя детей понуждать, нужно подавать добрый пример, самим молиться. Тогда дети, взирая на родителей, может быть, тоже станут когда-нибудь молиться. А пока нужно молиться самим.

Вам, Дарья, очень хочу посоветовать, чтобы Вы внимательно смотрели на себя, чтобы Вы, когда будете думать об этом, нашли для себя аргументацию. И когда в Вас откликнется, что Господь слышит, Он жив, а Вы молитесь Ему (хотя бы две-три минуты), тогда Господь не замедлит, обязательно отзовется.

– Следующий вопрос: «Очень люблю молитву святителя Филарета Московского. Как понять фразу: "Приношу себя в жертву тебе?"»

– Вся наша жизнь – жертва Богу, от самого рождения. Только чтобы эту жертву осуществить, человеку необходимо действовать всегда перед лицом Бога. Не только когда он стоит на вечерних, утренних молитвах, на литургии, а даже когда говорит, думает, приносит какую-то жертву ради другого человека. Это уже жертва ради Бога. Поэтому вся наша жизнь – сплошная жертва. Что такое любовь? Настоящая любовь – это когда жертвуешь, отдаешь любимому человеку. Здесь любимый – Бог. Это даже существенно больше. Но это не какой-то фрагментарный подвиг (вот принес себя в жертву), это путь. Жертва Богу – целый путь от самого рождения и до последнего вздоха.

– Вопрос телезрителя: «Почему Господь не прощает грешников в аду?»

– Хороший и в то же время сложный вопрос, чтобы человек мог ответить на него. Мы не можем однозначно сказать, что это так. Потому что научены из слова Божия, что Бог как раз прощает. Скажу Вам больше: Бог дает нам здесь, на земле, возможность покаяться. Каждый батюшка имеет право накрыть Вас епитрахилью и властью, данной ему Богом, либо простить, либо не простить.

Господь говорит: «Аминь. То, что вы простите (или не простите) на земле, будет прощено (или не прощено) на небесах». Подчеркиваю: здесь, на земле. Там уже никто не исповедуется, никто не сможет никакую жертву принести. Там ничего вообще нельзя изменить. Для нас это важно как призыв, чтобы мы здесь, на земле, стремились что-то изменить, что-то улучшить, в чем-то исповедоваться, в чем-то покаяться. Не то чтобы Господь не прощает, Божие милосердие беспредельно, но у нас там не будет возможности принести это покаяние. Вот в чем  дело.

– Многие вещи в земной жизни, наверное, не имели бы такого большого смысла, если бы все было так просто.

– Да, можно было бы оставить их на потом, как мы любим. «Пойду в храм на старости лет», «покаюсь Великим постом» – и прочее. Нет, надо это сделать здесь и сейчас, потому что мы даже не знаем, что будет завтра, через минуту. Мы не уверены даже в том, доедем ли до дома. Мы планируем, но предполагаем, а Господь располагает.

– Поэтому есть молитвы, где мы просим, чтобы одр сей не был гробом...

– Да, на вечерних молитвах. Ни в коем случае нельзя отлагать покаяние. Как только что-то зародилось, нужно сразу стараться это исповедовать. Это нужно для того, чтобы реализовать Божие прощение.

– Следующий вопрос: «Если батюшка благословил не соблюдать пост по болезни, нужно ли говорить об этом на исповеди?»

– Нет. И кто благословил, тот и принимает исповедь.

– А если исповедуешься у другого священника?

– Опять же нет нужды. Есть уже благословение. Я думаю, вообще нужно со временем научиться лаконично исповедоваться.   То есть не повторять множество мелочей. Пришел к другому священнику – конечно, хочется, чтобы он тебя сразу понял. Но нужны часы, дни, месяцы, годы, чтобы контакт был налажен. Такой контакт возможен лишь с духовником, со священником, у которого уже много времени исповедуешься, который знает твои возможности (как физические, так и духовные). А коль скоро первый раз пришел, думаю, не стоит обольщаться, что сможешь сразу все рассказать. Лучше иногда сказать что-то конкретное, что нагорело сейчас, за время с последней исповеди, назвать какие-то конкретные грехи, возможно, услышать духовное наставление (потому что духовно опытный священник еще и направит тебя), но точно не следует это воспроизводить каждый раз. Получил благословение – исполняй.

– А если что-то забыл сказать? Это частая проблема.

– Бывает такое.

– Даже один известный священник по этому поводу довольно резко высказался.

– Известному священнику, наверное, не хватило терпения. У каждого из нас есть такие ситуации, когда, казалось бы, уже всё завершили, но что-то вспомнили – и опять встали в очередь, выстояли еще раз очередь, чтобы два-три слова сказать. Всякое бывает. Но нам, священникам, конечно, необходимо набраться терпения, любви. Это не так уж сложно. А людям, чтобы таких вещей не происходило, я всегда советую что-то записывать. Потому что даже самая бледная бумажка гораздо ярче самой яркой памяти. Записывайте в течение недели, что произошло, в хронологическом порядке. Потом придите и это прочитайте.

Я очень верю, что Господь Милосердный, принимающий нашу исповедь, видит не только этот фрагмент, когда мы стоим у аналоя, склонив колени и голову, и произносим эти слова. Нет, исповедь гораздо шире. Она начинается еще с того момента, когда ты только подумал о том, что не прав. Это уже исповедь. А потом  уже записал эти слова под светом абажура. Это тоже фрагмент и шаг на этом пути. И кульминация наступает, когда нам накрывают голову епитрахилью – и мы слышим над нами слова разрешительной молитвы.

– Вопрос телезрительницы: «Мне 79 лет, я пришла в храм поздно, четыре года назад. Но за это время с радостью отучилась в воскресной школе для взрослых, а потом по настоянию приятельницы начала изучать церковнославянский язык. Этот язык очень красивый, певучий, музыкальный, мне нравится читать на нем. Я, конечно, плохо еще читаю, пришлось обратиться к азбуке и грамматике. И здесь меня привела в смущение буква «й». В азбуке церковнославянского языка этой буквы нет, но она встречается в молитвах. И я пока не нашла объяснения этому обстоятельству, помогите моему незнанию».

– Никогда не задумывался. Есть там такая буква, это палочка с двумя точками. Ничего не могу сказать. Но дело не в букве, а в духе. Когда мы читаем, видим что-то непонятное, тогда  обращаемся за помощью, но я здесь не силен. Что касается молитвы, это  пожалуйста. «Господи, помилуй» – замечательная молитва, в самом начале Вы встретили эту букву. И потом еще много раз встретите. Мало таких молитв, где бы эта буква не встретилась, она очень популярная.

Или «Кирие элейсон». Знаете, «Господи, помилуй» имеет сразу двойное значение. Там и молитва об исцелении, поскольку елей – это единственное в древности средство к лечению. Оно встречается даже в Евангелии, в притче о милосердном самарянине. Это первое значение: «Господи, помилуй и исцели мои болезни – как душевные, так и физические». И второе значение – это, конечно, «прощение». Потому что «элейсон»  еще от слова «прости».

– Очень интересное замечание. Она говорит, что пришла в церковь поздно. А разве поздно? Мне кажется, вовремя.

– Уже солидный возраст. И поразительно, что наша телезрительница замечательно говорит, чувствуется ясный ум, прекрасное физическое состояние. Хочется пожелать себе и всем, чтобы мы в таком возрасте так же замечательно излагали свои мысли. Мне кажется, что у нашей телезрительницы еще многое впереди. Воскресная школа уже позади, но еще есть возможности...

– В храме читать, если ей славянскую грамоту посоветовали постичь.

– Можно и самой Библию читать на этом языке. Например, накануне богослужения прочитать зачало на славянском языке. В храме мы именно так его и услышим. Можно параллельно и на русском языке прочитать. А если уж позволит время, можно и комментарии прочитать, толкование Священного Писания. Накануне воскресного дня так основательно приготовиться, тогда и богослужение будет интереснее.

– Кстати, тоже возникает вопрос. Человек зачастую приходит к вере после безбожных лет в очень зрелом возрасте, порой перед смертью. И, можно так сказать, с нашей земной точки зрения спасается в покаянии, причастившись Святых Таин. А некоторые люди с рождения верят, стараются, какие-то чувства испытывают, постоянно ходят в храм, творят милостыню… И порой удивляешься, как так происходит? Почему такой парадокс?

– На мой взгляд, здесь речь идет о привыкании к святыне. Когда человек уже в сознательном возрасте к этому приходит и буквально сталкивается с этой реальностью, то испытывает благоговение. И оно в нем созревает так, что на всю жизнь хватает  заряда. Если с детства в храме, то есть привыкание к святыне. Это страшное искушение для любого человека.

И тогда уже можно как-то забыться, кто ты, зачем ты, как дальше быть. Но и для такого человека, которого Вы сейчас описали, есть путь к спасению. Потому что однажды и такой человек прозреет и придет к познанию истины, обязательно покается и дальше будет идти плечом к плечу с тем, который поздно пришел в храм.

Знаете, я сегодня крестил человека уже преклонных лет, ему приспичило. Он сейчас попал в НИИ скорой помощи имени Склифосовского, а потом мы общались, и он принял твердое решение накануне сложной хирургии креститься. Сегодня крестили раба Божьего Владимира, дай Бог ему теперь здоровья, чтобы ему и крещение, и Причастие, что он сегодня принял, были во исцеление души и тела.

– Это очень радостная новость. Никогда не бывает поздно. Есть такая шутка: «Что самое главное в деле спасения? Не тормозить».

– В древности христиане сознательно оттягивали момент крещения. Так поступил, например, равноапостольный Константин. Он уже уверовал, созвал Первый Вселенский Собор и сделал множество добрых дел для Церкви (Миланский эдикт и прочее), но он был некрещеный. И только на смертном одре, после смертельной раны во время битвы, он крестился от руки епископа. Очень хорошее подтверждение этой мысли, что крещение смывает все грехи. Правда, у нас нет возможности возить с собой везде православного епископа, поэтому мы крестимся в младенчестве. Так как что завтра будет, не знаем. Лучше уж быть крещеным.

– Вопрос телезрительницы: «Прежде всего хочу выразить огромную благодарность отцу Василию, которого я слушаю всегда с благоговением.  Храни Вас Господь! А вопрос у меня вот какой. В Евангелии от Луки (глава 9) никак не могу разобраться. Когда Господь призвал одного человека следовать за Ним, тот ответил: "Господи, позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего". Но Иисус сказал ему: "Предоставь мертвым погребать своих мертвецов". Никак не могу это понять, ведь у Бога все живы. Подскажите, пожалуйста».

– Здесь все просто. Мертвые – это те, кто не верит. Есть смерть физическая, а есть смерть духовная. Тот, кто не принимает Бога, духовно мертв; осталось только, чтобы сердце перестало биться, тогда уже и врач констатирует смерть. Но смерть духовная уже наступила. Здесь имеются в виду именно те, кто не принял благовестие, не принял Святое Евангелие.

– Следующий вопрос: «Каждый день смотрю ваш канал, когда занимаюсь домашними делами. И вдруг начинается передача, когда читается Евангелие и Апостол. В храме мы стоим, опустив голову. А дома как надо себя вести? Оставить все дела и стоять как в храме? Или можно продолжать свои дела, слушая Евангелие?»

– Момент чтения Евангелия все-таки сакральный. Я глубоко убежден, что в этот момент стоит сосредоточиться, оставить все попечения и несколько минут постоять, послушать. Необязательно становиться на колени, свечки зажигать, но остановиться из уважения к Евангелию стоит.

Кстати, вспомнился сейчас пример. Был такой архиепископ Михаил (Мудьюгин). Он в свое время пострадал за веру, был в темнице. И владыка рассказывал, что как-то в камере он достал Священное Писание и стал его читать лежа. А рядом был человек, он встал на колени и говорит: «Что же ты делаешь, человече? Это слово нужно читать на коленях!» Ему стало так стыдно, что он на всю жизнь для себя запомнил этот момент.

А мы что делаем? Мы целуем Евангелие, но мы его на самом деле не изучаем. Если из чьих-то уст звучит слово Божие, значит, сейчас стоит ввериться Богу: «Господи, войди в мое сердце, оставь там неизгладимый след». Даже невообразимо, как можно в эти минуты копошиться, что-то еще делать. Я могу понять, когда мы что-то делаем во время Псалтири, акафиста. Но Евангелие – это слово, выходящее непосредственно из уст Христовых. Поэтому, конечно, стоит прерваться и отложить всякое попечение.

– А если  чувствуешь, что сейчас не готов? Раздражен, еще что-то, либо что-то не получается. Выключить?

– Правильно. Не готов – выключи. А лучше послушать, ввериться Богу. Как не готов? Степень моей готовности только Бог знает. Я могу сказать, что я сейчас раздражен, устал, спать хочу или у меня голова как газовый баллон – в ней столько всего копошится… Я это могу сказать. А степень готовности только Бог знает. Разбойник тоже не был готов войти в Царство Небесное, он точно об этом знал. Он только просил, чтобы его помянули. Я просто знаю, что Господь способен сотворить чудо. И какой я? Вот такой нехороший, неготовый, но сейчас Бог меня слышит, а я Ему жертвую эти несколько минут, и я точно знаю, что Господь в ответ обязательно отзовется.

– Часто встречающийся вопрос: как нужно вести себя на домашней молитве? Есть ли какие-то правила?

– Домашняя молитва вообще мало чем отличается от обыкновенной молитвы; скажем, как мы в семинарии молились или как молимся в храме... Единственное, может быть, это более индивидуальная молитва, чаще все-таки ты сам стоишь на молитве и сам общаешься с Богом. Например, в многодетной семье такое редко возможно, потому что одновременно хочется и самому пообщаться с Богом, и хочется своих детей как-то к этому привлечь. А лучший способ научить детей молитве – постоять с ними рядом на молитве, чтобы они с тобой постояли, какими-то своими детскими словами что-то сказали бы, поклончики вместе с тобой поделали за тех, кто заповедовал тебе помолиться о них (о живых, усопших, воспеть Бога детскими голосами). Это так трогает, когда детишки поют Матери Божией, тропари святым угодникам Божиим…

Для меня лично это твердое убеждение, что детские молитвы Господь слышит очень хорошо. Я даже считаю, что лучше, чем наши, потому что мы уже взрослые, мы отягощены своими страстями, немощами, а ребенок в них не погряз еще, сердечко его чисто, он воистину дитя. А Бог же сказал, и слово Его не ложно: пустите ко Мне детей, ибо таковых есть Царство Небесное. Еще сказано: блаженны чистые сердцем, ибо те Бога узрят. То, что видит ребенок, не видит ни один взрослый, посему и качество молитвы лучше. Пусть она наивная, простецкая, но качество и искренность вызывают симпатию.

Хочется же и самому помолиться, хочется этот момент дидактически реализовать, поэтому здесь компромисс. К примеру, утро, сейчас в школу, тебе тоже куда-то надо, но хочется детей покормить. Необязательно надо подражать отцу Василию, но мой опыт таков, что я выучил наизусть эти молитвы, еще когда был молод; я молюсь, и мне ничто не мешает. Я в это время готовлю омлет, режу хлеб, поставлю чайник… У меня иконы прямо на кухне – небольшой иконостас, лампадочка светится, мне ничто не мешает, поскольку я один на этой кухне… Я за детьми ухаживаю, что-то им помогаю. Иногда с детьми встанешь и правило полное вычитаешь. Конечно, ребятам утомительно, но это тоже полезно. Знаете, чего надо избегать? Суеты. Потому что можно даже стоять на молитве, а голова будет где-то там – за этим надо следить.

Но не надо забывать, что послушание в монастыре – не суета. На приходах мы провели специальные кабели, микрофон, на другом конце динамик, и это вообще на другом конце здания (там у нас трапезная). В трапезной женщина готовит обед, чтобы и батюшки, и певчие, и алтарники могли сразу после литургии прийти и пообедать. Она же не может стоять вместе с нами на литургии, но она слышит все. Какие-то особо важные молитвы – она остановится, перекрестится, дальше продолжит. И это ее послушание. В данном случае на завтраке я воспринимаю себя тоже послушником, который что-то немножко делает, и всегда слежу за тем, чтобы не было суеты. Даже руками что-то делаешь, но следишь за молитвой, своими устами ее произносишь.

– Кстати, это же есть в житии Матроны Московской, когда кто-то ушел в храм, а кто-то остался дома по немощи и пел тропари, молился. В итоге оказалось, что в храме те не были, а эти были.

– Такого  много. Василий Блаженный Иоанну Грозному говорил: «Ты сейчас гуляешь по Воробьевым горам, я все знаю». – «Да, Василий, точно, я во время литургии все думал, как бы мне построить хоромы на Воробьевых горах». Стоял в храме телом, а умом пребывал там.

– Классическая история нашей духовной жизни.

Вопрос телезрителя: «В Евангелии от Луки Христос рассказывает о тайне, которая станет явной. И там есть такие слова: „То, что вы сказали в комнате наедине друг другу, будет проповедано на кровлях”. Есть  интимные вопросы. Люди наедине на исповеди даже подробности не расскажут, и это на крыше будет проповедано всем подряд? А кому нужны такие проповедники? Только сплетникам это нужно. Наверное, о чем-то тайном, серьезном говорил Христос? У меня есть мнение на этот счет, но я хочу услышать, что Вы скажете».

– Едва ли в Евангелии о сплетнях будет говориться. Речь здесь идет о проповеди, о том, что иногда бывают сакральные моменты. Сакральные. Не сплетни, не то, чего надо стесняться, а очень глубокие переживания внутренние – вот об этом будет сказано. Что мне хочется? Пожелать и себе в первую очередь, и всем нам читать и Священное Писание, и толкования. Есть замечательные толкования как древних отцов (это золотой век в святоотеческой литературе), так и наших современников и соплеменников – читайте толкования. Нам, священникам, очень хорошо, мы прямо в привилегированном положении, потому что на каждую литургию ты обязан подготовить проповедь, каждую литургию  читаешь эти самые толкования, потом воспроизводишь, и что-то остается и в душе, и в голове. Советую мирянам тоже обязательно читать перед литургией и Священное Писание, и толкования.

– Следующий вопрос тоже практический, волнующий наших телезрителей: «Делаются ли земные поклоны во время воскресного богослужения?»

– Уже разные мнения по этому поводу высказывались. И на практике это тоже по-разному. Есть правило, написанное о земных поклонах, и в этом правиле ясно указано, что в определенные моменты они делаются. Скажем, во время Божественной литургии поклоны делаются, но до Евхаристического канона. Потом, когда Святые Дары уже на престоле, поклоны  не делаются. Разумеется, нельзя делать земные поклоны, когда стоишь перед Чашей. Очень хочется, но мы воздерживаемся и не делаем этого, и еще после Причастия мы не делаем поклонов. Вот такие у нас интересные обстоятельства.

– Да. Вообще, мне кажется, поклоны можно делать, лишь бы не мешать другим…

– Православие как раз тем и хорошо:  хочется сделать – делаешь. Тут нет такого: устав! Могу привести пример. В одном храме до недавнего времени мы служили с одним священником, он убежденно делал всегда поклоны, и я за компанию тоже всегда кланялся. Трудно, что ли? Во время литургии нет никаких проблем, чтобы не сделать поклон, – ради Бога. Вот Святые Дары, здесь мы делаем поклон...

Потом пришел другой настоятель, у него практика, привычка – не делает он поклоны. Интересно, что оба, когда были молодыми, в одном и том же храме учились у одного и того же батюшки (у отца Димитрия Смирнова), почему-то этот вынес вот такой опыт, а тот – противоположный. И что же? Сейчас мы не делаем поклоны, и я тоже особо не заморачиваюсь на этот счет. Или вместе делаем, или вместе не делаем; для того есть главный священник или епископ, который задает тон.

– Наверное, лишь бы другим не мешать и не вводить их в соблазн?

– Лишь бы мир был здесь, потому что таких тем можно найти миллион.

– Так они вот именно, что находятся.

– Поэтому все пусть будет с любовью. Свечку так поставил или эдак, это же не химическая реакция в конце концов. Главное для нас, чтобы была молитва, чтобы была любовь в этой молитве и жертва Богу, а то, как это делать, правой рукой или левой, – уже детали.

– Вопрос телезрителя: «Каждый раз с вашим каналом слушаю утреннее и вечернее правило, но у меня больные ноги – и я службу с вами читаю сидя. Услышала: лучше сидя думать о Боге, чем стоя о ногах. Кто это сказал?»

– Не могу сказать кто. Это летучая фраза и, на мой взгляд, очень справедливая. И можно ее только расширить в том смысле, что когда  сидишь, слушаешь Псалтирь, кафизмы (кафизма вообще буквально переводится как «сидеть»). Акафист всегда стоя читается – в этом и задумка. Ну, сидишь, потому что спина болит, нога болит – лучше все-таки так, чем ничего. Но когда стоишь, люди это как-то по-особому воспринимают. Во-первых, на каком-то духовном уровне, эмоциональном  воспринимаешь, что с уважением стоишь перед Тем, к Кому  обращаешься. Во-вторых, что тоже существенно (врачи меня сейчас услышат – подтвердят), что-то происходит с нашим кровообращением, как-то мы более способны сосредоточиться,  голова лучше соображает, когда стоишь. Понимаете? И на эмоциональном, и на физиологическом уровне лучше стоять, если есть возможность, но если нет – тогда уж сидя, это все-таки лучше, чем ничего.

– Мне редактор подсказывает: сказал это митрополит Московский Филарет (Дроздов). «Лучше сидя думать о молитве, чем стоя о ногах». Даже больным, если они в силах, во время чтения Евангелия лучше стоять.

– Вот сегодня был тяжко больной человек,  я ему разрешил сидеть (он все таинство сидел), мы крестили его полным чином, что довольно редко бывает в скорой помощи, но он более-менее в силах. Даже слово такое не скажешь – «в силах», но более-менее… Поэтому он иногда вставал. Например, помажу его, говорю: «Садись». Он кашляет, задыхается, сел. Говорю: «Встань». Встал. Повернулся к нему: «Послушай Евангелие от Матфея до самой последней строчки; послушай, что заповедовал нам Христос».  Послушал. «Теперь посиди». Я вижу, у него даже виски надулись от того, что он стоит, но он все равно превозмог себя, постоял, миром помазался и даже сегодня три раза обошел вокруг купели – все было по-настоящему.

– Расскажите о Вашем служении. Это же больница Склифософского.

– С благословения преосвященного владыки Пантелеимона уже три с небольшим года я тружусь в НИИ скорой помощи. Там есть большой храм Троицы Живоначальной на Сухаревской площади. Все помним, на Садовом кольце видна эта красивая арка и центральный храм, а также у нас есть маленький храм прямо в серединке, в самом саду обустроили; там происходят по будням богослужения, совершаем крещение, соборование, отпевание. В НИИ скорой помощи главная наша работа, священников: приходим туда и помогаем, соборуем больных, там пятнадцать этажей.

– Я, к счастью, там ни разу не был.

– Слава Богу, лучше там не бывать. Это скорая помощь, туда никто по своей воле не приходит. У нас есть замечательные сестрички милосердия, они проходят по этажам и спрашивают: братья и сестры, кто хочет, чтобы батюшка вас посетил? – «Я хочу причаститься». – «Я хочу собороваться». – «Я хочу исповедоваться». А бывает, что человек уже не может высказать своего желания, бывает, что он уже в реанимации, в тяжелейшем состоянии, когда нет даже инстинктов, он не глотает, у него трахея пробита, и мы не можем тогда его исповедовать. Можем исповедовать только человека, который в сознании.

Равным образом и причастить не можем человека, у которого нет глотательных рефлексов, который через зонд питается, но мы делаем все, что возможно: можно помазать его елеем, даже постоять рядом с ним.

Если некрещеный, предлагаем покреститься – это очень важно. В больнице это даже по-особому воспринимается – здесь уже вопрос жизни и смерти. И когда человек выздоровеет с Божией помощью,  вера его очень твердая будет. Конечно же, часть нашей пастырской работы в морге, но это не работа с умершими (там уже ничего не исправишь), это работа с близкими людьми и родственниками умерших. Парадокс: мы во время отпевания говорим о жизни. Мы, казалось бы, просто пришли проститься с умершим, но на самом деле извлекаем из этого глубокий нравственный урок. Мы учимся, как нам дальше строить свою жизнь, как  каяться, воцерковляться, как идти к Богу через этот момент, когда в середине комнаты эта коробочка с бездыханным телом, безобразным, бесславным, не имеющим вида. Это нас очень многому учит.

– Вопрос телезрителя: «В моем молитвословии есть молитва преподобного Силуана Афонского. Я прочитаю, она короткая: „Господи Милостивый, Духом Святым научи нас смирению Твоему. Господи, не дай мне возмечтать о себе как о лучшем  из людей, но думать как о худшем всех и никого не осуждать, а судить строго”. Как понять? „Не осуждать” я понимаю, а что значит „судить строго”»?

– Мы, конечно, не святые угодники Божии, мы немощные, но святой Силуан нам оставил наставление, и, исходя из этого опыта общения, своего личного скудного опыта, можно понимать, что здесь не случайно поставлены разные слова. «Не осуждать» – безусловно, речь идет о ближнем. Это как в молитве Ефрема Сирина: чтобы не осуждали чужого или брата своего. А «судить строго» – здесь, по всей вероятности, речь идет только о себе самом. О самокритике. Судить строго можно только себя, ибо мы не имеем права судить кого-то другого. Любой, кроме тебя,  раб  Божий, и только Бог может его судить. А кто ты такой, чтобы судить чужого раба? Но к себе надо быть строгим. В этом смысле «судить строго» – следить за собой, своими речами, словами, поступками и быть строгим к себе самому.

– Вопрос достаточно сложный, но важный, как раз в продолжение тех мыслей, о чем мы говорили: «Молодая женщина начала воцерковляться, исповедовалась в грехе незарегистрированного брака, батюшка к Причастию по этой причине не пускал. Около полугода назад она умерла. Это желание причаститься уже пользы никакой не принесет или хоть как-то зачтется?»

– Понимаете, говоря строго, мы не можем допустить к Причастию человека, который находится в таком состоянии. Это не просто невенчанный брак, это незаконные отношения даже по земным меркам. Есть очень много причин, особенно сейчас, когда распался, например, Советский Союз, и для того, чтобы заключить брак с гражданином какой-то суверенной республики, надо пройти целые мытарства. Ну что ж, когда такая ситуация появляется, мы обговариваем это с людьми, с конкретным человеком, с конкретной парой. Я знаю конкретные случаи, когда батюшка благословляет, потому что люди пришли и выразили твердую готовность, решимость жить вместе и законно, но в силу земных препятствий они сейчас не имеют этой возможности. Есть даже просто квитанция – вы пошли, подали запрос в иммиграционную службу, вам уже напишут первый документ о том, что вы сделали этот шаг. Понимаете? Это уже решимость, она показана.

 Естественно, мы не можем повенчать в это время, но мы вполне можем уже причащать человека, потому что семья уже налицо, у них уже дети есть общие, это не блуд уже в известном смысле, это настоящая семья, только этой семье не хватает бумаги в ЗАГСе. Я очень серьезно говорю, потому что есть люди, что со страхом Божиим и с верой желают причаститься. Нам всем желательно иметь это чувство страха Божия, трепета к Причастию, поэтому мы, священники, не должны быть такими фарисеями строгими – все по букве Закона. Мы не бухгалтеры, не нотариусы; мы  пастыри Церкви христианской. Поэтому в каждом случае батюшке следует внимательно смотреть в душу человека. Есть такие моменты, когда батюшка не имеет в чем-то права, не имеет компетенции, для этого есть епископ, и нужно людей отправить тогда к владыке – епископ может тут благословить. В каждом отдельном случае нужно человека отправлять к епископу.

– Даже если брак невенчанный?

– Да. Но ты видишь, что есть польза в этом Причастии, что человек жаждет причаститься, а уж если это страха ради смертного – тогда вообще не должно быть никакого места буквоедству, здесь нужна любовь. Но батюшка не имеет такой компетенции, не имеет права это решать.

– Мы, может быть, еще не совсем понимаем ситуацию. Неизвестно, что там было.

– Вот мы сидим тут в креслах и размышляем, а для того, чтобы понять эту ситуацию, нужно встретиться с конкретным человеком и долго с ним говорить, все обговорить, увидеть душу человека.

– В этих вопросах зачастую можно увидеть маленькую трагедию того или иного человека, и эти маленькие истории даже в двух строчках приходят к нам, иногда очень больно читать эти вопросы, иногда даже непонятно: уже тысячу раз отвечали… Но это очень важно.

– Очень мне не хочется, чтобы Церковь превратилась в такую структуру, в эдакий бухучет. Есть справочка, бумажечка – замечательно все будет… Все-таки хочется, чтобы мы сохранили дух евангельской любви, дух человечности, если хотите…

– Очень много разных вопросов, и это в будущей передаче, потому что время сегодняшней передачи у нас уже вышло.

– Спасибо большое, дорогие братья и сестры. Поскольку завтра начинается пост, хочется пожелать всем нам, чтобы к 7 января  все мы вошли в праздник Рождества немножко лучшими с Божией помощью.

Ведущий Сергей Платонов

Записала Елена Кузоро