Беседы с батюшкой. Справедливость. Воздаяние за грех в этой жизни

В студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик петербургского храма святой равноапостольной Нины священник Михаил Проходцев.

– Сегодня довольно сложная для обсуждения тема: «Справедливость. Воздаяние за грех в этой жизни». Когда мы говорим о справедливости, то наверняка можем назвать несколько ее вариантов. Бывает справедливость, которую можно назвать высшей, бывает бытовая справедливость. Могут сказать: «эта зарплата справедлива», «это наказание справедливо», «этот приговор справедлив». Но при этом мы употребляем одно слово – «справедливость». Во-первых, давайте разберем, что такое справедливость и совместим ли этот термин с именем Божиим. И дальше начнем говорить уже на тему воздаяния за грех.

– Возможно, когда мы говорим о справедливости, мы ждем, что восторжествует правда, закон, то должное воздаяние, которое мы ожидаем в данном случае. Если мы говорим, что это справедливый правитель, значит, он наказывает разного рода преступников, причем сурово. Как в Азии, например. Недавно мы узнали о том, что там отлавливали наркоторговцев и убивали их. Таким образом людей отучали торговать наркотиками. Но что страшно в данном случае? Под одну гребенку попадали и люди, которых просто оклеветали, они попали под ложное подозрение. Справедливый правитель тем не менее наведет порядок, будет призревать бедных, заботиться о них, не даст богатым быть слишком богатыми и так далее. То есть будет какое-то равенство, братство, мир, торжество правды и спокойствие.

О подобной справедливости говорили большевики, когда был совершен государственный переворот в России, случилась революция, началась Гражданская война и потом  коллективизация, красный террор, репрессии и так далее. «Мы за справедливость», «мы восстановим справедливость», «мы всех буржуев уничтожим», «от каждого по способностям, каждому по потребностям» – и так далее... Можно посмотреть на справедливость и таким образом. 

Может быть, это слишком радикальный пример, можно взять и попроще. Люди требуют справедливости, когда видят какого-то преступника, узнают о каком-то страшном преступлении. Справедливость – это воздаяние, соответствующее тяжести поступка, который был совершен. Все мы смотрим новости по телевидению, читаем их в Интернете или в газете и слышим о тех страшных вещах, которые происходят в нашей жизни. Например, человек убил свою возлюбленную страшным образом.

– Мы в любом случае желаем этому человеку воздания.

– Достаточно посмотреть комментарии людей. Это страшный гнев. А в большинстве случаев люди требуют его немедленно растерзать, уничтожить и тому подобное. Это то понятие справедливости, которое сегодня живет у нас, что нужно все поделить, наказать виновных, прекратить всяческое безобразие, беззаконие и так далее.

И в данном случае возникает вопрос. Хорошо, бытует такое мнение о справедливости, оно есть, живет в каждом из нас так или иначе. Но мы вспоминаем о Христе, о том, что мы вроде как христиане и что у нас есть Господь, Который призывает нас к чему-то, Который сказал, что любит нас, обещал, что не покинет нас, призвал нас прийти к Нему. То, что Он делает, и то, что происходит сегодня, – это разные вещи?

Помните историю о том, как иудеи собирались забить камнями женщину-грешницу? Тогда Господь говорит им так: «Кто из вас без греха, пусть первый кинет в нее камень». И толпа разошлась. Женщина осталась одна. Господь призывает ее более не совершать греха. В Евангелии таких примеров  много, когда по меркам людей какой-то человек повинен смерти, какому-то наказанию. Достаточно вспомнить благоразумного разбойника на кресте. Это самый яркий пример. Он, безусловно, наделал много зла и справедливо (по тому понятию, которое мы определили) оказался на кресте. И Господь говорит этому разбойнику, который сделал много зла: «Истинно говорю тебе: сегодня же будешь со Мною в раю».

То есть возникает вопрос: та справедливость, о которой мы размышляем, рассуждаем, говорим и которую ждем сегодня в мире, и Господь – насколько это совместимо? Господь открывается нам как справедливый Бог с точки зрения той справедливости, о которой мы сейчас говорим, или же Он раскрывается перед нами как-то иначе? И, конечно, мы видим, что перед нами Господь Иисус Христос в Новом Завете раскрывается не как справедливый Судья, какого мы сегодня можем увидеть в суде, а как любящий, милостивый Отец, Который пришел спасти грешников и призвать их, даже самых страшных и заблудших, к покаянию. Справедливость и Божья милость – перед нами встают уже два понятия, о которых мы сегодня можем рассуждать и размышлять.  

– Вопрос телезрителя из Москвы: «Я всегда думал, что давать в долг – это хорошо. Но буквально сегодня услышал, что это грех, так как разрушает человека, уничтожает его желание трудиться для своего блага. Более того, это грех и для берущего в долг, так как это создает проблемы близким этого человека. Как правильно?»

– Обратите внимание, как много сегодня наших земляков, пребывающих в страшных долгах. Взять в долг просто, отдать – сложно. Какие только мысли не возникают здесь у человека… Если у вас есть возможность кому-то помочь, кого-то поддержать и вы уверены в человеке, что он отдаст ту небольшую сумму, которой вы с ним поделились, – это замечательно.

Но есть разные случаи. Есть люди, которые не собираются отдавать деньги, есть люди, которые озлобляются, взяв деньги, и тратят их на какие-то страшные вещи. Поэтому давайте будем рассуждать применительно к нашей сегодняшней ситуации, что нужно смотреть на сердце человека, на свое сердце, на свои возможности и так далее. Если вы можете помочь кому-то из своих сродников, поддержать их – в этом нет никакого греха, это даже замечательно.

Например, родители могут как-то посильно помочь детям, если есть такая возможность, купить что-то необходимое для них, потому что видят, что им сейчас это нужно,  им не придется лезть в кредит, можно уберечь их от этого, и потом дети будут благодарны своим родителям. Но если к нам пришел сосед и мы знаем, что он алкоголик и деньги, которые возьмет у нас, пойдут у него на продолжение укоренения в той страсти, в которой он пребывает, то это уже другой вопрос. Поэтому рассуждайте, пусть вами руководит рассудительность.

– К сожалению,  сейчас даже близкие люди, знакомые дают деньги, но требуют не только расписку, но еще и проценты за пользование деньгами, ссылаясь на то, что любые деньги должны приносить деньги. В данном случае это уже ростовщичество.

– Ростовщичество осуждено в Священном Писании однозначно, это грех. И это неприемлемо.

– Тут тоже очень интересная ситуация по поводу справедливости. Нам иногда кажется: где же справедливость? «Тот человек богатый, а я не очень; я работаю как вол, а он ничего не делает». В этом случае мы тоже говорим о какой-то несправедливости. Здесь и возникает вопрос. Мы переносим свои взгляды на справедливость: «Я настолько нравственный, что мое понятие о справедливости, в принципе, очень христианское, я, как настоящий богослов, знаю, что это справедливость». Мы можем какими-то человеческими категориями размышлять о справедливости или вообще никогда не можем употреблять этот термин?

– Конечно, употреблять его можно. И есть ситуации, когда он вполне применим. Нужно сказать, что все-таки определенный контекст всегда понятен. Когда мы говорим, что этот человек несправедливо разбогател,  украл деньги, которыми  обогатился, с этой точки зрения, как ни посмотри на такую формулировку, это может быть правдой. Если это действительно объективно и на него не клевещут. Может быть, он на самом деле честно работал и заработал. Тем не менее подобные случаи есть. 

Хорошо, мы определили, но что дальше? От кого мы будем требовать справедливости и того, чтобы этот человек был наказан? И самое главное – зачем? Что нам с вами это даст? Мы прекрасно знаем, что сегодня в мире много тех, кто приобрел богатство неправедным путем. И мы осуждаем этих людей, хотя осуждение – это грех. Посмаковать – это очень приятно для многих. Все мы в этом можем сами себя уличить. Но если посмотрим по сторонам, то увидим и людей, которые действительно свой финансовый успех ковали своими руками и с Божьей помощью добились высоких результатов.

Можно посмотреть и в эту сторону, рассуждать не о справедливости, а подумать: «Хорошо, а мои мысли о капиталах и об их справедливом приобретении на чем основаны?» Может выясниться, что они основаны на зависти, сребролюбии. Что мне нужно сейчас отвратить свое лицо от всех этих примеров, посмотреть на себя, увидеть себя в крайнем духовном истощении и что-то начать делать с собой: трудиться, работать, обеспечивать семью, не отчаиваться, размышлять о том, чтобы не ходить по пути греха, а ходить по пути праведности. По возможности и с Божией помощью. И, может быть, через десять лет я как человек, как труженик вдруг окажусь в рядах тех, кого я осуждал…

– Вопрос телезрительницы из Екатеринбурга: «В одном из писем игумения Арсения (Себрякова) пишет, что если любить ближнего ради себя – надо желать исполнения своих хотений, своей плотской воли, а если любить ближнего ради его самого – надо исполнять его волю, его желания; а если любить ближнего ради Господа, надо стремиться исполнять волю Божию". Как распознать замысел Бога о ближнем, чтобы поступать с ним по воле Божией?»

– Это и очень просто, и очень сложно. Спрашивают: как узнать волю Божию обо мне или о ближнем? Еще о чем-либо… С одной стороны, проще некуда. Господь диктует Свою волю в Священном Писании. У нас с вами есть десять заповедей, есть Евангелие. Господь говорит: «Возлюби Господа Бога всем сердцем своим, всею душою своею и всем разумением своим и ближнего своего, как самого себя». Пожалуйста, одним предложением Господь отвечает на вопрос телезрительницы и на вопрос всех, кто его задает.

Но как нам это сделать? Это другой вопрос. И здесь уже нам нужно обратиться к Господу, чтобы Он нам помог, потому что мы можем опять же обнаружить себя в крайнем оскудении в любви. Да, замечательно. Евангелие нас обрадовало вестью, что мы можем так делать, Евангелие нас обличило, что в нас этого нет, Евангелие нас утвердило в том, что мы хотим так поступать. Но дальше мы опять можем обратить свой взор на себя и увидеть, что в нас мало любви или ее вообще как бы и нет, наше сердце окаменело.  Мы не способны сострадать, не способны даже сделать какую-то элементарную вещь, что-то полезное для нашего ближнего или даже уделить ему сколь угодно внимания. И здесь можно почувствовать себя разряженной батарейкой, которая была наполнена энергией, а потом эта энергия иссякла.

И где эту энергию взять? Где взять эту любовь? Ее может дать Бог как дар, если мы будем ее просить. Усердие может дать Бог как дар, если мы можем этого просить. И это милостивое, с любовью отношение к человеку, о котором мы пять минут назад написали комментарий в Интернете, что его нужно растерзать и проехать по нему катком… Это Божий дар: чтобы Господь наполнил нас и изменил, чтобы то зло, которое в нас кипит, та жажда справедливости обратилась все-таки в любовь. И чтобы мы даже в самом последнем ужасном убийце, который, казалось бы, вообще недостоин этой жизни, тоже увидели человека, потому что Господь в каждом из нас видит человека и желает спасения и самому лютому грешнику. Про праведников не говорю, мало их встречал, но это были удивительные встречи.

– Митрополит Антоний Сурожский говорил о том, что единственное зеркало, в котором мы можем увидеть свой реальный портрет, – это зеркало Евангелия. Если мы в него смотрим, видим себя настоящего, потому что никто из людей, которые читают Евангелие, не может сказать о себе: «Это я, какой же я святой!» Наоборот, дай Бог, если мы себя увидим в образе благоразумного разбойника, а не того человека, который был ошуюю.

Мы возвращаемся к нашему обсуждению. И здесь довольно простой вопрос. Когда мы возлагаем на себя это размышление, говорим себе: «Да, я должен любить. Но каким же образом я могу полюбить человека, который сотворил не гипотетическое зло для кого-то, а непосредственно для меня, для моей семьи? Что делать с убийцей, который убил моих близких?» Если каждому человеку, который сталкивался с преступлениями в свой адрес или в адрес своих близких и детей, сказать: «Ты должен полюбить этого насильника, этого убийцу», – уверен в том, что мало найдется людей, которые ответят: «Я его прощаю».

Хотя такие примеры у нас есть, в том числе и в царской семье было это прощение. Но сейчас мы живем по каким-то другим законам. И эти законы очень интересны. Мы, с одной стороны, называем себя христианами, с другой – поступаем как язычники, а для третьих людей просто требуем таких кар, которые, наверное, не сочетаются ни с язычеством, ни тем более с христианством. Что нам в этом случае предпринимать с собой?

– Мне вспоминается, что при чтении Евангелия я не раз заставал себя в таком состоянии. Я уверен, что его испытывал каждый читающий Священное Писание. Это очень важно – говорить о Священном Писании. И слава Богу, что есть возможность говорить.

Читаешь: «фарисеи пришли к Иисусу...», «фарисеи искушали Христа», «фарисеи задали вопрос», «фарисеи пытались уловить Его», «фарисеи, книжники, законники пытались убить Его, совещались против Него». И думаешь: «Да какие же вы мерзкие, я не могу читать это». Каждый раз можешь столкнуться с этим при чтении. А потом вдруг с ужасом узнаешь в этих людях себя и думаешь: «Господи, какой же я...» И просишь, чтобы Господь дал сил, научил любить людей. Не потому, что ты должен это делать, а потому, что вообще в себе этого дара порой не ощущаешь и реально в нем нуждаешься. Когда происходят какие-то страшные вещи, когда люди сталкиваются с тем, что с их семьей произошло такое горе, они не обязаны и не должны любить этого человека. И не факт, что они когда-нибудь его полюбят.

Вполне возможно, что в гроб человек может сойти с ненавистью к этому человеку. Но как это страшно – сойти в гроб с ненавистью. Мы же не знаем, что потом произошло с этим убийцей. Предположим, что никто не захочет ходить в тюрьму к убийце своих детей, с ним разговаривать, спрашивать его: «Ну как ты здесь живешь?» Если только будут ходить, то для того, чтобы постараться сделать ему еще больнее. А представим себе, что в нем что-то перевернулось, и вот эти двадцать, тридцать лет, которые  он будет там сидеть, будут наполнены реальными страшными муками. А раскаяние будет наполнено покаянием, может быть, слабой надеждой на то, что Господь по Своему великому милосердию помилует его, а может, не будет этой надежды, но будут слезы покаяния, и Господь по Своему великому милосердию реально исцелит этого человека, даже после того страшного греха...

А теперь обратим внимание на тех, с чьей семьей это произошло. Безутешное горе, страшное. И в сердце, конечно, будут и печаль, и ненависть, и злоба, и желание уничтожить этого человека... Но как страшно умереть с этим! Как страшно перейти в вечность со всем этим, что ест душу изнутри, с обидой, печалью. От этого же будет не так просто разрешиться. Поэтому Господь призывает прийти к Нему всех обремененных, труждающихся и найти в Нем покой. Господь призывает нас облиться слезами горя, но постараться за всеми личинами этого страшного убийцы разглядеть душу человеческую, которая может стенать, мучиться и страдать. Может быть, это не получится. Но если захотеть, чтобы получилось, тогда человек может молиться к Господу, как наверняка молилась преподобномученица Елисавета Федоровна, чтобы Господь дал ей возможность простить. Потому что это тоже дар. А дар – от Господа. Мы в себе такого ресурса можем совершенно не найти. Где его взять, если все покрыла печаль, тоска, ненависть?..

– Вопрос от телезрителя Владимира из Воронежа: «Например, возьмем православного человека – и он попал в какую-то скорбную ситуацию. Он начинает в себе искать причину, что совершил какой-то особый грех. Понятно, что Богом положено какое-то время нести это воздаяние за грех.  Об усопших тоже можно такое услышать…»

–  Как раз сегодня у нас разговор и о воздаянии, в том числе при жизни и после смерти. Что касается нашей жизни, в которой мы живем, то, безусловно, человек совершает грех. А грех – это преступление против Бога. Грех человека уводит от Бога по его свободной воле. Это было его зачастую свободное решение, движение его воли. И он может укорениться в этом грехе и может в этом грехе и погибнуть.

Но Господь никого не желает погубить. В отличие от нас, людей, которые могут кому-то желать смерти. Господь Благ и Милосерден и ждет спасения и покаяния от каждого грешника. И, безусловно, Он может в жизни этого человека подействовать таким образом, как будет потребно для его спасения, хотя это может показаться каким-то страшным действием в жизни человека. Но когда мы говорим о воздаянии, тут нужно понимать, что воздаяние – это не карма, когда человек совершил что-то и уже ничего не исправить.

Если отец пустил в сына стрелу и если мы будем говорить о понятиях кармы, то якобы так предопределено было. И стрела обязательно попадет в сына. Если же мы будем говорить о христианском понимании, то Господь в силах в миллиметре от лица остановить эту стрелу. Она упадет,  и сын окажется невредим. То есть Господь человека не наказывает, но может поставить в такие условия, в которых он, совершив страшный грех, переживая страшное раскаяние и каясь в этом грехе, придет к своему спасению. И если это произойдет, то это будет замечательно, но это будет большой труд для человека.

Воздаяние после смерти: есть частный суд для каждого усопшего; есть всеобщий Суд, который мы исповедуем и все ожидаем; он еще не пришел. Собственно говоря, если бы окончательным было решение Господа по поводу того или иного человека, то молитва за усопших была бы совершенно бессмысленной. Но мы молимся, зная, что человек при жизни грешил, жил не совсем правильно (в нашем понимании). Мы можем искренне молиться, чтобы Господь по Своему великому милосердию в день Страшного суда исправил участь этого человека. И вывел его из ада, если он там пребывает, в Царствие Божие. Поэтому, если говорить о воздаянии, человеку дается время, дается как бы взлетная полоса или, наоборот, тормозной путь. Мы говорим: «Этот человек столько ворует, столько грешит! Как только его земля носит?»  Для человеческого понимания это непонятно. Господь давно должен был его истребить, а дает ему еще один день, еще один шанс, дает ему еще немножечко времени, чтобы он остановился. Для того, чтобы он понял, что идет не туда.

Предположим, я не знаю, что чувствует чиновник, когда его хватают за руку и сажают в тюрьму за то, что он занимался коррупцией. Он не пишет в Twitter после этого о своих каких-то духовных переживаниях, но они ведь могут быть. Может быть подлинное раскаяние и очень длинный путь покаяния, гораздо длиннее, чем тюремный срок, который он получил. Люди могут его не простить, люди могут запомнить его как последнего мерзавца, но Господь видит его сердце. Один только Бог. И только Господь знает, что в этом сердце изменилось. Или не изменилось. Воспользовался ли он этим тормозным путем и в то же время взлетной полосой для себя или не воспользовался. Если он ею не воспользовался, то там уже только погибель. А если воспользовался?

– Я несколько лет назад был в одной тюрьме и общался с одним человеком, который сидел за убийство своей жены. На тот момент он уже отсидел девять лет, и ему оставалось, при общем сроке в четырнадцать лет, еще довольно долго сидеть. Когда я с ним общался, мне было удивительно, что он говорил: «Очень хорошо, что я сел в тюрьму. И очень хорошо, что получил такой большой срок. Потому что я жил так: я ничего не знал о Боге. Я никогда не читал Священное Писание. Я никогда не любил свою жену. Теперь я знаю, какой страшный грех я совершил. Теперь я верующий человек». Он там, в тюрьме, принял крещение. Он в тюрьме каждый день читает Священное Писание. Это не случилось через полгода после того, как он сел в тюрьму. Это случилось с ним через довольно большой срок, лет через пять-шесть он начал об этом серьезно думать. Но на тот момент, через девять лет, он уже был человеком совсем другим. И я понимаю, о чем Вы говорили, отче: человеку действительно дается шанс…

Вопрос от телезрительницы Надежды из Воронежской области: «Если я совершаю грех и знаю о том, что это грех (могу его не совершить, но совершаю), я понимаю, что виновата. А есть такой момент: знаю, что это грех, но не могу противостоять ему. Тогда как относиться к этому? Я не могла, например, противостоять жадности… И таких случаев у меня бывает много, когда я не могу противостоять чему-то. Что это?»

– Это наша человеческая природа, которая поражена грехом и склонна к тому, чтобы грешить. Но апостол Павел говорит: кто кем побежден, тот тому и раб. Мы можем господствовать над грехом, можем господствовать над своей природой. Но господствовать мы можем только с помощью Божией. Евангелие говорит более трехсот раз, что самая трудная заповедь для исполнения (когда я узнал об этом, был очень удивлен) –  не бойся! Она начинается с первых глав Книги Бытия и через все Священное Писание просто лейтмотивом идет – не бойся, не бойся, не бойся. Только веруй. Просите –  и дано будет вам.

Господь не пустословит. Господь обещает нам: если мы будем веровать, если со всей неотступностью будем просить, стучать в дверь, то дверь обязательно откроется. Нужно просто понимать, что в себе мы часто не найдем (мы сегодня говорим об этом в течение передачи) того ресурса, который необходим нам для нашего преображения во Христе. И тогда нам ничего не остается, как осознать себя нищими духом, не имеющими возможности стать лучше без помощи Божией. И просто возопить: «Господи, дай мне сил!» И непрестанно просить этих сил. Не останавливаться, не отчаиваться, не бояться.  Тогда Господь обязательно исцелит. Все ведь от чего у нас? От нашего маловерия. Господь говорит: если будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе ввергнуться в море, она ввергнется. 

Господь призывает апостолов: «Воскрешайте мертвых, выгоняйте бесов, исцеляйте людей». И ведь возможно, что мы могли бы и беса выгнать, и исцелить именем Божиим человека по вере своей. Если бы мы действительно веровали – по-настоящему. Я не говорю, что мы все неверующие: и мы, сидящие в студии, и телезрители телеканала «Союз». Нет. Господь видит движение сердца, видит, что мы движемся к Нему, в Его сторону, и Он призывает нас Ему верить. Чтобы мы жили в этой вере, чтобы мы ее обрели и через эту веру Господу нашему Иисусу Христу спаслись. Пожалуйста, верьте Господу, не бойтесь, просите – и дано будет вам.

– Вчера мы радовались празднику Спиридона Тримифунтского; было чтение  Евангелия от Луки: «Блаженны нищие духом, блаженны плачущие». И я думаю, каждый раз, когда мы плачем о своих грехах, действительно можно многое с собой сделать…

Мы часто слышим, и справедливо, такое выражение: Господь есть любовь. И в этом случае возникает вопрос (я его слышал неоднократно): «Как же так? Спасутся все – и серийный убийца, и маньяк? Тогда какой же смысл в моем духовном труде? Я же не серийный маньяк-убийца. Я, в общем, хороший человек, каждый день молюсь, читаю каждый день Священное Писание, причащаюсь и так далее. А этот человек – нет. Более того, он убийца. Он тоже спасется?» И этот вопрос я адресую Вам как в том числе магистру богословия.

– Вот есть я, есть мои отношения с Богом. От этих отношений, от того, как они будут выстроены, зависит мое спасение. Дальше я ничего не могу сказать. Мне сказать по этому поводу нечего по той простой причине, что мы с вами имеем множество библейских примеров, в том числе и благоразумного покаявшегося разбойника, о котором мы сегодня говорили. В глазах людей ничего, кроме осуждения и ненависти, он не вызывал. И умер на кресте он, осуждаемый и ненавидимый. И никто даже подумать не мог из стоявших и смотревших на эту казнь, что этот самый благоразумный разбойник сподобится святости и войдет первым в рай.

– Не священники, не монахи, не богословы, не книжники и фарисеи, а разбойник.

– Да, поэтому хочу ответить на этот вопрос так. Внешне человек может быть последним мерзавцем, по нашему мнению, но что у него внутри творится, мы не знаем.

Вы упомянули человека из колонии. Мне тоже доводилось бывать  в Мурманской области с владыкой в колонии особого режима, где сидят люди по 20 лет и больше. И мы служили литургию в храме, в котором были молящиеся заключенные. Некоторые из них причастились Святых Христовых Таин. В алтаре тоже помогали заключенные. Кто-то из сотрудников колонии нам сказал: «Вот вы видите их, они молятся, такие все святые... А здесь на каждом по нескольку трупов. Не будем показывать, на ком сколько, но тем не менее…»

Я не оправдываю ни в коем случае тот грех, который они совершили. Это ужасные поступки. Но кто знает, кроме Бога, что происходит у них в сердцах? И как они после этого живут: каются каждый день и плачут о содеянном или (в храме таких наверняка не было, но, может быть, в самой колонии есть) кто-то подкидывает монетку и хвастается, сколько прикончил людей? И для него это достижение. Он не видит в этом никакого противоречия, совесть его усыплена, она его не терзает. Такое тоже может быть.

Поэтому я не знаю, спасутся ли эти люди. Но я могу размышлять о своем спасении и молить Господа, чтобы Он спас меня, моих ближних, которых  я люблю, и всех, кто этого спасения в Бозе жаждет.

– Можно сказать, что мы ненавидим грех, но любим человека. И если человек от греха отделим, то в этом случае путь к спасению очевиден, потому что человек может и в себе возненавидеть этот грех. Но, наверное, это тоже борьба со своей плотью, со своим грехом. И если мы увидим свой грех, то сможем отделить грех от другого человека, полюбить его, возненавидя грех.

– Безусловно. Есть духовный закон: если человек совершает что-то тайное, тайный грех, это может стать явным. Если человек грешит и грешит, то в конце концов может попасть в ситуацию, когда грех для него станет невозможным: с ним что-то случится, он окажется, например, в тюрьме, совершив страшное преступление. Или еще что-то... Но помимо духовного закона воздаяния и за добро, и за зло есть еще Божье промышление о каждом из нас. И уже неизреченно, как Господь действует в нашей жизни: как Он спасает, милует или, наоборот, отпускает вожжи – и человек уже летит в пропасть, потому что сам этого хочет. Не потому, что этого хочет Бог.

Ведущий Глеб Ильинский

Записали Елена Кузоро и Екатерина Береснёва