Беседы с батюшкой. С протоиереем Димитрием Смирновым

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Димитрий Смирнов, настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской (Москва).

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Батюшка, мы приблизились к празднику Введения во храм Пресвятой Богородицы, завтра у нас уже будет всенощная под праздник. Почему этот праздник вошел в число двунадесятых? Почему это событие Церковь выделила, поставив его в один ряд с Рождеством Христовым, вообще с Господскими праздниками?

– Потому что воспитание по обету будущей Богородицы при храме сыграло очень большую роль. Храм и все, чему обучалась юная Дева, способствовало Ее воспитанию и было подготовкой к тому, чтобы Ей стать Матерью Бога. И еще этот праздник указывает на то, как много храм играет в нашей жизни.

– Само событие, конечно, удивительное. Хотя оно не вошло в текст Священного Писания, в Евангелии нет об этом упоминания, но мы знаем, как это происходило и как первосвященник ввел Ее во Святая святых, чего вообще никогда не было.

– Да. Это по наитию Святого Духа.

– То есть так Господь указал на Свою Избранницу, на то, что Ей предстоит послужить по удивительному Божьему Промыслу в деле нашего спасения.

– Да, в котором запечатано вообще спасение человечества и всей вселенной.

– Ну что ж, будем ждать праздника.

Вопрос телезрительницы: «Я хожу в церковь, мне семьдесят лет, а я грехи всё старинные поминаю, говорю одно и то же. Эти грехи когда-то от нас отходят? Или  Бог их нам так и не прощает? Почему я постоянно их говорю?»

– Очень просто. Либо надо в грехе раскаяться, и тогда он исчезнет, либо он продолжается. Можно грешить всю жизнь. Надо приложить усилия и молитву Богу, чтобы Он нас от этого избавил, тогда грех не будет  повторяться.

– Но та женщина говорит: я всю жизнь в этих грехах каюсь,  исповедуюсь.

– Да, «исповедуюсь». «Каюсь» – это разбойник на кресте покаялся и в рай вошел через час.

– А нашей исповеди не хватает, чтобы ей стать покаянием.

– Не хватает решимости оставить грех.

– Но то, что порой возникает, нами не контролируется; раздражение…

– Многие люди вообще ничего не контролируют. Живут, так сказать, импульсивно и руководимы страстями, которые в данную секунду пребывают в душе.

– Гнев и раздражение можно контролировать?

– Конечно. Любой человек, если его пригласят для вручения медали в Кремль, будет там вести себя прилично, говорить тихо и все контролировать. Ибо будет исполнен чувства ответственности...

– То есть момент может человека мобилизовать, чтобы он себя сдерживал. А вот по жизни…

– …а по жизни, особенно дома, при близких, человек распускается.

– То есть это распущенность? То, что происходит в человеке из раза в раз.

– Конечно. Человек должен собраться, а он распускается.

– Но почему не происходит этого внутреннего изменения? Ведь и усилие прилагается.

– Потому что нет покаяния.

– Нет желания измениться?

– И желания достаточного нет. И нет желания принести плоды покаяния. И нет желания осуждения себя за грехи. А есть желание оправдания. Ты не заметил? На исповеди стараются всё подробнее рассказать.

– Это повсеместно.

– Это такая уловка, в которой сокрыто желание самооправдаться.

­­– Обычно это желание батюшке объяснить все подробнее, чтобы он понял...

– Чтобы он понял, что «я не виноват».

– Вопрос телезрительницы Людмилы из Белгорода: «Моей маме восемьдесят три года, сегодня я ее водила в храм, она исповедовалась, причащалась. Пришли домой, и она начинает мне про Винокура рассказывать, про Машу, которая уехала в Киев, еще про что-то. Я говорю: "Мам, я тебя прошу, не рассказывай мне про это, я знать не хочу, телевизор не смотрю". А она мне говорит, что я неуважительно отношусь к родителям, хотя хожу в храм; плохо к ней отношусь. Что мне ей сказать Вашими устами? Потому что сама я не могу, у меня ума не хватает. В итоге я ушла, она обиделась; мы живем отдельно – вместе жить не получается. Скажите, что я как дочь могу ей сказать, чтобы она не обиделась, но чтобы мне телевизионные новости не пересказывала?»

– А это невозможно. Потому что старый человек живет уже по своим привычкам. Если не случится какого-то землетрясения (я условно говорю), так и будет продолжаться. Поэтому премудрый русский народ в своих пословицах говорил: яйца курицу не учат. А Вы в данном случае – «куриное яйцо». Поэтому она сама знает, о чем ей думать, о чем заботиться, Винокуром интересоваться или Хазановым.

– Но при этом она хочет, чтобы и слушающие тоже интересовались и поддерживали с ней этот разговор.

–  Потому что поговорить же охота.

–  И когда ей отказываешь – обида.

– Ну да. Но когда человеку за восемьдесят лет, поздно его учить.

– Но ублажать в этой ситуации нужно?

– Необязательно. Но делать это как можно деликатнее, чтобы это не выглядело грубо.

– Одна женщина тоже посетовала, что на нее обиделся папа (мол, с тобой просто поговорить не о чем, ты ничего не знаешь из происходящего в мире). Она: «А мне действительно неинтересно! Дома телевизор не смотрим, новости не смотрим, у нас интерес храмовый». А ему – наоборот. И – обида.

– Тут, собственно, не на что обижаться. «Папочка, я такая, какой ты меня воспитал».

– «Я тебя такой не воспитывал, это тебя Церковь такой сделала». Каждый родитель, если видит недостаток в ребенке, считает, что это – детский сад, школа, улица и так далее. Но только не сам родитель.

– Это неправильно. Некоторые атеисты очень даже подталкивают своих детей к храму.

– Это как?

– Невольно, своим абсурдом.

– Вот этой атеистической жизнью, рассуждениями.

– Ну да. Каждый нормальный человек чувствует присутствие иного мира в нашей жизни. А ему говорят: его нет.

– Вопрос телезрительницы: «Мой брат духовный на днях умер, был первый день поста. И сорок дней будет в последний день поста. Но так как он умирал от рака горла, очень сильно хотел кушать. Можно ли поставить несколько блюд непостных на стол для тех людей, кто не постится?»

– Конечно, можно.

– Последний день поста – это Рождественский сочельник.

– Ну и что? А этим людям главное же поминки, а не Рождество Христово.

– …Знаете, как говорят: «Не ешь, это нарушение». А человек даже не знает, что он  нарушает.

– Ну да.

– Где в этом блюде нарушение?.. Вроде все по рецепту.

– Селедка под шубой.

– Немножко вернусь к предыдущему вопросу. «Мы часто согрешаем, каемся, опять согрешаем. А сколько Господь может прощать человеку один и тот же грех?»

– Наблюдая за этим процессом, всю жизнь может прощать. Но на самом деле люди-то над этим не задумываются. А потом, как древние святые отцы говорили, в человеке все привычка. Он чувствует, чем-то совесть его отягчена, и на исповеди об этом говорит. Но покаяния-то все равно нет.

– То есть цель исповеди – это немножко облегчить совесть?

– Цель исповеди – поставить диагноз той духовной болезни, которой болен человек. Но ведь поставить диагноз – это только наполовину выздороветь.

– Но человек довольствуется этим диагнозом. Доволен тем, что знает.

– Человек может быть доволен тем, что у него рак? Не предпринимать никаких попыток затормозить течение болезни или исцелиться…

– Это связано с нашим драгоценным горячо любимым телом.

– А к душе-то надо – с еще большей ответственностью.

– Душу не видно. Она даже если болит – где-то внутри…

– Бывает, сильно. Во всяком случае, не хватает человеку духовного просвещения. Люди, к сожалению, не понимают, что от них требуется.

– Даже ходя в храм много-много лет.

–  Анна и Каиафа очень долго (много лет) ходили в храм. А когда в храм стал ходить Иисус Христос, они на Него вознегодовали и подставили Его Пилату под убийство. Так все отрежиссировали, такой составили сценарий… А Христос невинный. Все, кто просто смотрел на это, видели, что Он совершенно ни в чем не виноват. Так что в храме человеку дается шанс, что он что-то услышит, чему-то научится. Мы говорили о Введении во храм Пресвятой Богородицы, Она очень многому в храме научилась.

– То есть храм человеческому просвещению способствует?

– Конечно. И в храме все говорит о спасении. Но воспримет это человек или нет – это зависит от его воли.

– Только лишь от воли? Или, может быть, от способностей, от его воспитания?

– Дело в том, что все гении, которые говорили о своих достижениях, говорили обычно так: способности – это только пять процентов, остальное – труд.

– То есть каждый человек, если он возжелает воспринять, то Господь ему такую возможность преподаст …

– Да. Важно возжелать.

– Вопрос телезрительницы: «Отец Димитрий, Вы очень мудрый человек; поделитесь мудростью. Моя внучка ходит на занятия к репетитору по математике, который все время, каждое воскресенье, заставляет ее выносить мусор. Понимаете, копит всю неделю. Мы терпим все это по-христиански, но так правильно или нет? Отец Димитрий, я понимаю, что Вы тоже можете не ответить. Но как Вы считаете?»

(Далее диалог с телезрительницей.)

– А я что-то не понял: в чем проблема?

– Когда она позанимается, все время выносит мусор. Преподаватель собирает мешок с мусором и дает ей выносить. И так каждое воскресенье.

– А что в этом плохого-то?  Я, например, тоже мусор выношу до сих пор. Вы на какой улице живете?

– Мы живем на Власихе.

– Ах, на Власихе. Это для меня сейчас далеко. А то бы я мог Вам вынести мусор… И учителю тоже.

– Учитель, которая занимается с ней, готовит ей мусор – целый мешок.

– Ну и замечательно!

– Да?

– Да.

– Все, отец Димитрий. Вопросов нет.

– Нет? Слава Богу.

– Спасибо Вам за ответ.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

– Возмущает несправедливость.

– Да что ж тут несправедливого, когда ученик своему учителю оказывает некую услугу, цена которой – кусочек скорлупы от съеденного яйца?

– Молодому человеку захватить пакет с мусором до мусорного бачка... А учитель, может быть, пожилой уже человек…

– Да хоть и молодой. Но это же, по-моему, очень здорово. Может, учитель и стоит каких-то денег, но это дело родителей. А тут ученик сам участвует своим… нельзя назвать «трудом», жестом, что ли. Видишь, как сложно жить? Чтобы вынести пакет с мусором, нужна мудрость. А сколько мудрости надо, чтобы тридцать два зуба почистить? Это вообще очуметь можно.

– Везде – труд.

– Да. Нет – еще и мудрость.

– Мудрость для того, чтобы решить: прилагать труд или можно обойтись без этого.

– Я не вижу в том, что человек выбрасывает мусор, какого-то труда. Труд будет потом, когда эти горы мусора нужно будет обезвредить.

– Идет человек по улице и видит: возле урны валяется бумажка от мороженого. Труд для него поднять и выбросить в урну? Движение просто секундное.

– А трудно водителю окурок не кидать на асфальт?

– Трудно. Иначе бы не кидал.

– Да нет, просто ему лень выворачивать пепельницу. И ликвидировать это. Он лучше на дорогу кинет.

– Человек выбирает путь длиннее. И больший труд, например, – возмутиться. Тем, что мусорят, тем, как себя ведут, что так вообще не положено. Сколько энергии, сил, времени затрачивается на то, чтобы возмутиться! А вот труд, чтобы сделать,  оказывается для человека гораздо более сложным.

– Видишь, даже людей, которые не участвуют в этом процессе, это, оказывается, касается.

– Вопрос: «Объясните, пожалуйста, слова из Евангелия: человек должен быть благонадежен для Царствия Небесного. Как это понять – "благонадежен"?»

– Можно сказать, что те души, которые в Царстве Небесном пребывают, надеются, что этот человек тоже получит благо, оказавшись рядом с ними.

– Когда человек проявляет страх или отчаивается в какой-то ситуации, это говорит о его неблагонадежности? Или это что-то временное?..

– Это может быть такое временное помешательство.

– То есть благонадежен человек или нет, это может увидеть только Господь?

– А как же? Господь-то видит.  

– Потому что люди часто друг про друга рассуждают. О такой благонадежности. И вообще о верности. Человек может оценить веру другого человека?

– Это определяется по поступкам.

– Всех поступков знать никто не может.

– Всех – нет. Допустим, познакомились два человека. И при общении у них складываются разные ситуации. Один ведет себя как джентльмен. Всегда! Значит, это – благонадежный человек. А если наоборот?

 – Очень частая ситуация: на людях – просто исключительно джентльмен, а дома такое, что даже не подумаешь, что в этом человеке могут уживаться два разных существа.

– Это говорит о том, что он знает, как себя вести. Но знать и уметь – это еще не значит таковым стать.

– Вопрос телезрительницы: «Хотела бы спросить расшифровку слова "бесплатно". Потому что я слышала, расшифровка такая: "бес платит". Я бы хотела услышать Ваше мнение: как все-таки правильно?»

– Правильный русский язык – это до большевистской реформы. А большевики очень сильно испортили грамматику. Потому что такого слова не было. Третья буква была «з»: «безплатно». Поэтому-то возникает такая путаница и какие-то глупые теории – на пустом месте.

–  Да, с этой приставкой я тоже уже встречался, когда люди просто ее боятся как огня…

– Не все же знают, что большевики не всегда были на нашей земле и не всегда у них была возможность делать всякие гадости нашей культуре, языку.

– С языком сейчас тоже происходят такие преобразования, в связи с тем, что люди стали общаться больше не вживую, а через Интернет и сообщения, в которых появился  собственный язык.

– Он сильно вульгаризирован.

– Так люди стали и говорить на нем.

– Ну, некоторые воспринимают его как норму.

– Так что скоро классический русский язык будет некой архаичностью, его перестанут понимать.

–  Нет, понимать-то еще очень долго будут.

– Вопрос: «Как не растерять благодать Божию после причастия?»

– Надо постараться ничего не делать такого, что оскорбляло бы Святого Духа. Тогда она будет оставаться.

– Нередко люди, выходя из храма, общаются. Они встречаются раз в неделю, давно не виделись. И вот это общение мешает человеку удержать благодать Духа Святого?

– Ну, по-разному бывает.

– Некоторые люди говорят: как? убегать от этого общения?

– Есть такие женщины (хотя с такими мужчинами я тоже встречался, но реже), которые говорят непрестанно, как некая заведенная пластинка. Этого, конечно, нужно стараться избегать. Причем интересно: им все равно – кому и о чем. И даже не задумываются: а это может быть интересно другому человеку? Они даже не разговаривают, а просто молотят языком. Конечно, тут же лишаешься всего, что мог бы приобрести и воспринять благодать на благодать.

– А занятия домашними делами в этот день не мешают человеку быть с Богом?

– Нет. Потому что это как некоторое рукоделие. Можно заниматься мытьем пола и посуды, очень даже сосредоточенно молясь, воспевая Богу благодарственные псалмы.

– Вопрос телезрителя: «Если человек умер, его нужно предать земле, похоронить. А сейчас места на кладбище мало, и получается, что человека кремируют, сжигают и потом урночку прикапывают в могилку к родственникам. Это можно делать – кремировать? Или это грех?»

– Можно, и это не грех. Просто такие похороны не являются христианскими, это языческий обычай – сжигать покойников. А так кладбищ вокруг Москвы полно. И вообще в России столько места, что весь мир можем похоронить. Поэтому это проблема надуманная.

– Проблема в деньгах, батюшка. Это гораздо дешевле, чем покупать новый участок.

– Конечно. Поэтому очень многие пожилые люди копят себе и накапливают.

– То есть такая забота о своих будущих похоронах – вещь обычная?

 – Да, обычная. А почему бы нет? Египетские фараоны как заботились? Много десятилетий строили…

– …себе гробницы.

– Конечно.

– Ну что ж, и родственникам легче, и сам спокоен, что не сожгут.

– Дело тут не в самом процессе – сжигать или не сжигать. Нил Сорский, что ли, сказал: «Бросьте меня псам». Это совершенно на судьбе не сказывается. Но похороны в крематории скорее напоминают Освенцим, нежели христианское погребение. Если человека это не смущает, что он уподобляется деятелям совершенно другой культуры…

– Вопрос телезрительницы: «Когда мы исповедуемся (в идеале – каемся, конечно), то в этот момент может ли лукавый слышать наши ошибки, чтобы потом их усугубить? Ведь недаром же говорят, что на верующих людей, воцерковленных, как-то больше нападение вот этой силы. Я читала, что лукавый мысли не читает, но свое навязывает».

– Нам больше надо интересоваться, как действует благодать Святого Духа в нашем сердце. А зачем заниматься всякими исследованиями демонизма? Не совсем понятно. Если хотите, чтобы бесы не нападали, надо с ними дружить. Заключить с ними договор. Как шаманы – они бьют в бубен, приносят всякие жертвы, задабривают всю эту нечисть и служат ей верой и правдой. Вместо молитвы вечный огонь на могиле ставят. Хороший символ – вечный огонь.

– Но человек хотел бы оградить себя от бесовских нападок.

– Самое лучше ограждение (и единственное) – это стяжать благодать Святого Духа. Никакой другой защиты нет. Благодать Святого Духа так действует, что бесы отбегают, не переносят ее…

– Но мы знаем из житий святых, как люди, уже живущие благодатью Духа Святого, подвергались нападкам бесовским, иногда даже до физического избиения.

– Ну и что? Самое обычное дело – война. Живет себе крестьянин, сеет хлеб, ячмень сеет, клевер для корма скота, и вдруг случается война. Воюют, жгут поля, берут в полон, продают на невольничьем рынке. Самое обычное дело. Или гриппом заболел. Ну что тут такого? Мы же рай в Адаме оставили. Волчцы и тернии производит наша земля. Все хотим не болеть. А как Господь сказал? В мире скорбны будете. Человек хочет как-то всю жизнь переделать под себя: чтобы мне было хорошо, удобно, а если уж умирать (ну ладно, невозможно избежать), то чтобы так тихо-тихо, плавно – и в рай. За какие такие заслуги?

– Каждый человек может рассказать о собственных заслугах. Потому что он видит в себе много хорошего.

– Я очень рад, но этого недостаточно.

– И боится, что вот это хорошее могут бесы попортить.

– Каким же образом?

– Всякими нападками.

– Да нет. Если человек стяжал благодать Святого Духа, они ничего попортить не могут.

– Реальная ситуация. Приходит женщина, говорит: «Подруга попросила молиться за ее усопшего родственника, стала молиться – и все в жизни посыпалось».

– Не от этого. Это просто клевета бесовская, которая возводится для того, чтобы она не молилась. Потому что молитва – очень хорошее и бескорыстное дело. За человека, которого не знаешь, по просьбе подруги.  Бесу это невыносимо противно, и он начинает стращать, кино всякое показывать.

– И человек испугался.

– Если человек испугался, вообще надо дома сделать храм бесовский, все для них делать, бубен купить.

–  …пришла с вопросом: «Может, мне не по силам? То, что я на себя взяла такую молитву».

– Какие тут нужны силы, интересно? «Господи, помилуй!» – какие тут силы?

–  Люди друг другу рассказывают, что можно, что нельзя. И среди этого «можно» и «нельзя» – какие молитвы можно читать, а какие нельзя.

– Это уже больше похоже на психиатрическую клинику. Потому что нигде в учении Церкви таких глупостей нет, это собственное творчество. Причем с бесовским акцентом.

– Когда человек столкнулся с такими нападками, он уже и другим говорит: «Ой, вот этого не делай, будет плохо».

– Так мало ли чему взрослые учат детей…

– Вопрос телезрительницы: «После Причастия у нас в храме сперва дают частицу, а потом мы ее запиваем. А сегодня я попала в другой храм, в другом поселке, там сперва дают запивать, а потом частицу после Причастия. Как правильно?»

– Никогда не задумывался. Пятьдесят лет в церковь хожу, даже никогда не обращал внимания. Это Вы спросите у того, кто поумнее или пообразованнее. Как правильно, я не знаю.

– Вопрос: «Как объяснить людям, что однодетная семья ущербна?»

– А зачем объяснять?

– Ну как? Всегда хочется помочь.

– Я понимаю – трудно молчать, когда тебя не спрашивают. Но это в некотором смысле неприлично. Одно дело взять и сделать такие курсы – об ущербности семей. Люди пришли, слушают про ущербность... А другое дело так: ни с того, ни с сего. Мы едем в трамвае, вдруг: «Слышь, ущербный, а где твои остальные дети?»  Поэтому тут надо как-то очень деликатно…

– Человек сам в своей жизни натворил всяких глупостей и хотел бы предотвратить эти глупости в семьях молодых.

– Очень просто – напиши книгу. Не можешь книгу – статью. И помести в Интернете, люди будут читать и кивать головой с согласием.

– То есть лучше оставить людей в покое с тем, что они сами для себя решили.

– Ну конечно.

– Вопрос: «Можно ли спорить на религиозные темы, отстаивая, как считаешь, правду Божию?»

– Спорить можно, но надо знать, что это противоречит Священному Писанию. Ибо апостол сказал: немощного в вере принимай без споров о мнениях. Если начинаешь спорить, то нарушаешь слово Божие.

– Человек сам вызывает тебя на этот спор.

– Ну и что же? А сказано: не мечите бисер перед свиньями.

– То есть, видя не искренний интерес, а желание поспорить…

– Есть вообще люди спорливые. А есть очень самоуверенные, считают: я сейчас (как это у нас называется) порву.

– А некоторые просто оказываются объектом нападок. Зная, что человек ходит в церковь, сослуживцы начинают его щипать.

– Ну, ущипнул, и что такого? За Христа пострадать.

– Причем иногда достаточно просто ответить людям, но это вызывает поток этих вот спорливых вопросов.

– Бессмысленно. Мой опыт говорит: это все равно что обижаться, когда тебя дразнят. Чем ярче ребенок на это реагирует, тем злее мальчики из класса начинают его третировать.

– Батюшка, ну а как-то миссионерствовать среди коллег вообще возможно? Если ты находишься в коллективе действительно людей неверующих.

 – Для этого нужно стяжать такой авторитет, чтобы, когда ты входил в аудиторию, они замолкали и вставали. Тогда можно.

– То есть без авторитета и начинать не надо.

Вопрос: «Что имеет в виду преподобный Амвросий Оптинский, говоря: "Если ты находишь, что в тебе нет любви, а желаешь ее иметь, то делай дела любви, хотя сначала без любви. Господь увидит твое желание и старание и вложит в сердце твое любовь"? А разве дела любви не есть сама любовь? И что значит: "вложит в сердце любовь"?»

– «Вложит в сердце любовь» – это буквально. Вот входит человек в вагон метро и хочет сесть, потому сидеть ему представляется лучшим, чем стоять. Но тут женщина с двумя сумками его обгоняет и усаживается. А он, вместо того чтобы подставить ножку и сесть, смиряется и уступает. Никакой любви у него в данный момент нет. Но он, чтобы поощрить женщину, кроит улыбку на своей физиономии и жестом показывает: ничего-ничего, сидите-сидите, я, дескать, хотел для Вас занять... Если он так будет поступать, как будто у него есть любовь… ну вот берем ротор и начинаем руками его крутить: на входе разность потенциалов возникает в моторе, правда? Он работает как генератор. Так же и здесь: если любви нет, а я делаю дела любви…

–  …я кручу ротор своей души.

– Да. Тогда возникнет и любовь.

– То есть, поступая по любви, даже ее не имея, мы тем самым приближаемся к ее приобретению.

– Нет, конечно, мы не можем ее приобрести. Любовь – это дар Божий. Но если Господь видит, что человек старается ее добыть (даже путем вращения ротора, или посещения больного, или еще чего-то, специально), то, конечно, очень сильно его сердце меняется, умягчается.

– Вопрос телезрительницы: «Во время крестного хода в честь Табынской иконы Божией Матери я была очевидицей, как на лбу у Младенца появились капли, миро, и икона начала мироточить. Было такое благоухание,  было так здорово! Придя домой, я все это рассказала – своим друзьям и дома. И они как-то с сомнением слушали. Как мне им объяснить, что это за явление?»

(Далее диалог с телезрительницей.)

– А это необъяснимо, зря стараетесь.

– Почему?

– Потому что пока человек сам этого не увидит, он будет выражать всякие сомнения.

– Одни говорят, что это к беде, другие говорят, что к радости.

– А у нас вся жизнь – то радость, то беда. Что тут такого?

– Это была такая благодать.

– И слава Тебе, Господи. Вы сподобились, храните это в своем сердце. Если хотите подольше сохранить, то не надо никому рассказывать. Вообще у икон есть такое свойство – мироточить.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

– Человек явился свидетелем чуда и хочет им поделиться. А люди как-то не воспринимают его слова с той радостью, с которой, он надеялся, они воспримут. И он удивляется: как же так?

– Людям говоришь, что две тысячи лет назад Сам Бог ходил по земле и нечто им говорил. С какой целью? Чтобы они спасли свою душу. Им даже неинтересно почитать. А тут капельки мира на иконе, написанной на дереве, выступили... Слова Самого Христа неинтересны! Это уж куда больше, чем любое миро! И все равно неинтересно. Ни детям, ни юношам, ни взрослым, ни старикам – неинтересно. Сам Бог ходил по земле.

– Интересно то, что касается человека непосредственно.

– Что касается пенсии, налогов, цен – это интересно. И еще погода. Вместо того чтобы высунуть нос и посмотреть, что за погода, он полчаса слушает, что там очередной профессор рассказывает.

– Человеку интересно все, что связано с его телесной оболочкой.

– В этом-то все и дело. Как капельки мира благоуханного связаны с моим здоровьем: если я помажусь, никогда не буду болеть. Тогда сейчас очередь выстроится.

– А как хотелось бы – не болеть.

– С одной стороны – да. Но, с другой стороны, я, например, ощущаю пользу от болезни.

– Да. Слава Богу, что болеем. Это все-таки такая милость Божия.

– Душевную пользу для себя ощущаю.

– Батюшка, спасибо Вам за Ваши ответы. Пора нам прощаться.

– На здоровье. До свидания, дорогие братья и сестры, с наступающим Введением во храм Пресвятой Богородицы.

Ведущий Александр Березовский, протоиерей

Записала Татьяна Муравьева