Беседы с батюшкой. Празднословие и дар слова

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает председатель Совета по культуре Санкт-Петербургской епархии священник Илия Макаров.

– Тема сегодняшней передачи – «Празднословие и дар слова». Эти понятия находятся в каком-то антагонизме, будем разбираться в этом вопросе. Казалось бы, празднословие – не самый тяжелый грех в нашей повседневности, но наша вера иногда страдает именно от бытовой жизни. А может быть, наоборот, это не страдания от быта, а так и должно быть, потому что иначе как-то уж очень свято жили бы. Насколько празднословие опасно для духовной жизни человека?

– Заметьте, мы начали не с положительного момента, связанного с даром слова, а именно с отрицательного. Мы уже даже не замечаем, насколько пагубна иногда бывает наша пустая, ненужная и чаще всего даже осуждающая кого-либо или что-либо речь. Само празднословие идет фоном нашей жизни. Понятно, что хочется поговорить, что люди не могут молчать, им нужно обмениваться эмоциями, мнениями. Это чаще всего происходит через слово, ведь наше богослужение, наша молитва сосредоточены на слове. Слово может быть произнесенным, спетым, может быть молчаливым, сформулированным внутри нас самих, но это все равно слово. А мы сегодня хотим отметить именно отрицательный момент нашего постоянного, безудержного говорения, нашей невозможности помолчать.

Действительно, что есть празднословие? Это слова, которые сказаны в праздности. То есть не с целью создания чего-то нового, не с целью мотивации нас самих или кого-то на поступки, не с целью сформировать наше мировоззрение, а слова просто выброшены на ветер в этакой праздности, в ничегонеделании. Это никак не связано с праздничным словом, а связано как раз с ничегонеделанием. То есть полная ерунда, которая с нами происходит, обрамляется в такую словесную форму. Мы перестали  словом дорожить. А ведь наш Бог, Господь Иисус Христос, имеет еще одно наименование – «Логос» («Слово»). Это греческое понятие «логос» имеет также под собой концепцию того, что нам нужно для нашего спасения. В том числе мы используем этот термин для наименования какой-то науки (например, теологии, богословия).

Помимо красивого содержания само слово, к сожалению, имеет у нас и поверхностное, скользящее щебетание, лепетание, ни к чему не обязывающее, но абсолютно уводящее нас от сути происходящего. Не случайно есть даже такой момент, как забалтывание. Можно просто начать говорить и уйти в сторону от обсуждения сути проблемы. И сегодня, оказывается, главной способностью ведения диалога, дискуссии является постоянное возвращение к изначальному тезису, причем на автомате. Непроизвольно, не специально происходит забалтывание сути, главного вопроса, и мы сами начинаем уходить в какие-то прения. Все время нужно, чтобы кто-то возвращал нас к началу, нужен модератор дискуссии на конференциях, на круглых столах. Он нужен даже в каких-то конфликтных ситуациях. Сегодня нужны конфликтологи, то есть кто-то должен со стороны на нас смотреть.

А ведь для христианина есть Смотрящий со стороны, Его не нужно придумывать, не нужно призывать, Он всегда с нами. Будем анализировать свои слова, разговоры в каждый момент своего общения... Но каждое слово проанализировать сложно, для этого нужно учиться, воспитываться всю жизнь. Не случайно ведь есть целые науки о слове, которые с детства постигали люди (раньше это точно было). Сейчас у нас слово изучают для того, чтобы иметь дар убеждения, навязывания своей идеи, привлечения себе поклонников и союзников. А ведь раньше слово культивировалось в образовательно-воспитательном процессе как дар. Не случайно мы говорим о том, что слово – это дар, который нужно в себе культивировать. Потому что нужно говорить красиво, так как в красоте мы уподобляемся этому прекрасному космосу и порядку, что сотворил Бог.

Что еще? Через слово мы обмениваемся информацией, передаем друг другу эмоции, на словах объясняемся с Богом и друг с другом, объясняемся друг другу в любви. Ведь прежде чем ты сделал какой-то красивый поступок в адрес любимого человека, ты ему сказал: «Я тебя люблю». И вот эти слова – это начало новой жизни, открытие новых отношений. Сегодня мы часто походя болтаем: «Люблю, люблю», – и побежал.

Ведь для того, чтобы сказать «я тебя люблю», нужно пройти большой отрезок времени, много чего должно случиться, и эти слова – финал завязавшихся отношений. А дальше начинается новая жизнь в семье, рождаются дети, и они начинают говорить своим родителям: «Я вас люблю». Мы Богу все время объясняемся в любви в наших молитвах. Когда воздаем хвалу: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу», – это ведь наше объяснение Богу в любви. Но словами мы также можем друг друга послать очень далеко. То есть как раз сформулировать обратное: ты мне не нужен, иди отсюда. Этими словами мы можем браниться. Не случайно матерщина называется бранью, это бранное слово, словесная брань.

– Война.

– Да, мы сразу становимся в конфликт, становимся неприятелями, недругами. То есть наше общение, которое нас созидает в любви, дружбе, вдруг становится словесной бранью, когда мы друг от друга отторгаемся. Это такие крайние моменты нашего общения. А самое ужасное: для нас сегодня поболтать ничего не стоит.

– Когда Вы говорите о крайностях, я бы все-таки с Вами поспорил. Потому что, часто бывая на улице, я вижу, как общаются молодые люди. Молодой человек, идя с девушкой, может спокойно в качестве союзов использовать самую грязную матерщину, и девушка не воспринимает это как нечто такое, что может заставить ее убежать от него. То есть это сейчас, к сожалению, во многом становится бытом.

Здесь у меня возникает еще один вопрос. В нашей повседневной жизни мы видим в общественном транспорте, что люди не общаются,  не читают книги, а смотрят соцсети. Если Вы заметили, в метрополитене все «сидят» в телефоне и что-то там смотрят или слушают. И через наушники слышно, что именно они слушают. Возникает ощущение, что невероятное количество недуховного мусора всякими способами загружается в наш мозг, в нашу душу. И потом мы почему-то удивляемся, что брань перестала быть чем-то экстраординарным. Это уже абсолютный быт.

Вопрос такой: каким образом можно этого избежать? (Понятно, что сейчас мы хотим разграничить: есть люди, которые очень хорошие, а есть не очень хорошие. Но это же все мы, мы должны любить всех людей. Мы можем ненавидеть грех, но должны любить людей.) Каким образом нашим знакомым объяснить, что так жить нельзя?

– Сложно сразу давать рецепты или какие-то прогнозы. Может быть, у каждого из нас есть свой способ избегать плохих разговоров, дурных слов. Я могу свидетельствовать о том, что сегодня люди, которые приходят в храм для разговора со священником (может быть, даже на исповедь), очень часто переживают за свои праздные разговоры. Христианская совесть периодически нас в этом обличает. И мы нет-нет, да и поймаем себя на мысли, что наболтались ни о чем, плохо себя чувствуем после вчерашнего разговора с соседями и так далее. То есть совесть нас теребит по этому поводу. И это очень хорошо.

Но существуют какие-то наши собственные способы избегания этих разговоров. Самый простой – вообще прекратить всякое общение с соседями, и не будет повода к пересудам. Но это ведь тоже неправильно, мы же не можем перелететь на Луну, где вообще никого нет и где мы будем  благостные, в молчании. Нет, наоборот, не случайно Господь поселяет нас в такие обстоятельства, где мы постоянно находимся в состоянии реакции на провокацию. А провокация необязательно может быть от лукавого, она бывает от обычных людей. Они ничего плохого даже не думают, спрашивая нас о ерунде, просто их это беспокоит, а мы начинаем реагировать на это очень злобно, а потом начинаем переживать, зачем мы вообще начали с ними разговаривать. Я думаю, что уход от общения – это не способ избежать празднословия. Но есть какие-то частные рецепты, и мы можем ими тоже сегодня поделиться.

– Вопрос телезрителя из Белгорода: «Та демагогия, которой особенно славятся в первую очередь наши депутаты, является празднословием? Христос сказал про законников, что они накладывают на людей непосильные обязанности, а сами не пытаются пальцем пошевелить, чтобы их исполнить. То же самое у нас творится и с законами. Законы принимают, но сами их не выполняют».

– Я думаю, что это не политика, а наши размышления, как нам обустроить Россию… Но сегодня демагогия обрела такое понятие, что мы болтаем-болтаем, обещаем-обещаем – и ничего за этим не стоит… Если ораторы с трибун или экранов телевидения что-то говорят, то, конечно, за свои слова им нужно отвечать. А что значит ответить за свои слова? Это значит: ты веришь в то, что говоришь, исповедуешь это всей своей жизнью, реализуешь в своей жизни. Просто так порассуждать – это ни к чему тебя не обязывает.

Сегодня пиар-технологии так сильны, что мы попадаем на все эти крючки. Раньше шли за тем человеком, который говорил с убеждением и готов был отдать свою жизнь за эти убеждения. Такие люди внушали доверие, и на них реагировали. А сегодня это уже наша реальность, когда с помощью разных технологий (в том числе вербальных, коммуникативных, телевизионных) можно увлечь за собой большое количество людей. Но за словами, которые ты произносишь, абсолютно ничего не стоит. Мы убеждаемся в этом на рекламе низкого качества, когда говорят, что мы выздоровеем просто за пять минут, идем покупаем – ничего не получается. А чем нас уловили? Прежде чем показать этикетку, нас еще параллельно улавливали словами.

То есть мы видим и слышим – это самые действенные посылы на нас, и никуда нам от этого не деться. Кто-то любит ушами, кто-то глазами, но когда это всё вместе, то работает на ура. А утром следующего дня мы просыпаемся и понимаем, что нам это не помогло, и мы разуверились в этом. Сегодня легко увлечь разговором и так же легко отвратить им же. Эти нынешние демагоги – на один день. То есть не надо отчаиваться, переживать, что мы на это можем реагировать. Сегодня мы должны смотреть на дела. И мы видим, что за этими словами стоит.

Как нам начать избавляться от этого празднословия, когда мы прежде всего смотрим на себя? Давайте сами с себя начнем, сами будем показывать наше бережное отношение к слову. Тогда мы не будем реагировать на тех, кто только болтовней и занимается. Тогда те люди, которые думают, что они нас увлекут своей болтовней, уже так думать не будут. Потому что они будут знать, как мы сами бережно, трепетно относимся к слову и просто так слов на ветер не бросаем.

Многие люди произносят слова-паразиты, или какие-то бранные слова, или имя Божие как присказку. Это ужасно. В православной среде есть такая популярная тема: там, где светский человек между делом скажет: «Господи», мы добавляем: помилуй. И вроде бы эту присказку мы обращаем в молитву. Но когда «Господи, помилуй» между делом, это тоже уже как-то не молитва. Это уже первый шаг к тому, чтобы перестать просто так произносить Божие имя вне молитвенной обстановки, вне внимательного отношения к Самому Господу.

Если человек произносит бранные слова или слова-паразиты («блин», например, которым нас очень часто кормят, и мы знаем, какое бранное слово он заменяет), я предлагаю тому, кто хочет от этого избавиться, начать ловить себя на каждом таком слове и после него тут же произносить молитву: «Отче наш» (про себя, она достаточно продолжительная). То есть ты уже себя успокоил, эту свою брань дальше не разогрел, не раскрутил, ушел от конфликта, потому что чтобы произнести эту молитву, даже про себя, нужно перестать заниматься многословием с собеседниками. Ты сделал так раз, два, а потом уже хочешь произнести бранное слово, но осекаешь себя, уже не делаешь этого. Не потому, что ты не хочешь лишний раз произнести молитву «Отче наш», а потому, что  понимаешь, что ругань – это плохо. То есть тебе реально Бог помогает через произнесенные после бранных слов молитвы. Эта молитва идет как исповедальная. И так ты избавляешься от этих бранных слов или слов-паразитов. Это проверенный рецепт.

Может быть, это первый шаг к тому, чтобы избавиться от празднословия, которое, к сожалению, очень сильно. В молчальников мы сразу не сможем превратиться, но лучше все наши разговоры делать тематическими. Приходим к своим знакомым, друзьям или просто на каком-то дружеском чаепитии в кафе с кем-то встречаемся, нужно всегда придумать повод, тему для разговора, не просто поболтать, посплетничать. Хотя тоже от этого сложно избавиться, большие усилия надо приложить, чтобы не посплетничать, не поговорить о ком-то и уж точно никого не осудить. Где сплетничаем о ком-то, там сразу и осуждаем. Мы же всегда сравниваем кого-то с собой: или завидуем, что там лучше, или, наоборот, поблагодарим Бога, что у нас не так все плохо. Но все равно же осудим: такой-сякой, так ему и надо...

То есть все-таки нужно задать тему общения: взять какой-то предмет для обсуждения. Например, как мне дальше воспитывать своего ребенка, который сейчас плохо себя ведет в школе. И я встречаюсь с друзьями, чтобы поделиться опытом. Есть предмет разговора. Да, мы, может быть, скажем: такой-сякой, плохо учится. Но дальше перейдем на конкретику: какие есть способы преодоления дурного поведения в семейном воспитании? Мне кажется, это поможет нам избежать других ненужных разговоров.

– Вопрос телезрителя из Москвы: «Как говорит преподобный Серафим Саровский, никто никогда не раскаивался в молчании. Как слова влияют на душу? И второй вопрос про канал "Союз". Я видел анонс отца Дмитрия Байбакова, что каналу надо помогать. Будет ли "Союз" жить в 2020 году? Можно ли поддержать его на словах, ведь он существует исключительно на пожертвования?»

– Надо обязательно поддерживать телеканал «Союз» и молитвой, и какой-то реальной, видимой помощью. Я надеюсь, в 2020 году мы тоже будем встречаться и общаться.

Если вообще молчать, то не придется раскаиваться? Смотря какое молчание. В 1937 году тоже молчали, когда на комсомольских собраниях распекали наших товарищей, в том числе молчали их друзья. Здесь-то как раз нужно было вступиться и сказать свое слово. За такое молчание, я думаю, эти люди раскаивались. Дай Бог, если их все-таки обличала совесть и они потом осознавали, что были не правы.

Не всякое молчание есть праведность. И когда мы говорим: «Ой, лучше промолчать, чем что-то сказать и не туда попасть», – это позиция трусливого человека. Да, мы боимся высказать свое мнение, боимся замолвить слово за человека. А ведь наша помощь друг другу бывает не только в материальном плане: накормить голодного, дать взаймы, если нужно, и не ждать потом возвращения долга, если мы реально помогаем человеку; это и наша благотворительность, наше благое дело. Чего уж тут ожидать какого-то возврата? Отношения «ты мне – я тебе» не очень-то христианские. Мы делаем добрые дела не потому, что за это нас Господь похвалит, что-то нам в копилочку положит и не забудет потом помиловать на Страшном суде. Речь не об этом.

Поэтому когда мы друг другу хотим помочь, мы в том числе помогаем словом. Посмотрите, как сильно бывает слово, когда мы для человека, находящегося в жуткой депрессии, которая влияет уже на его психосоматику, находим нужные, добрые слова, чтобы пожалеть его… Хотя я не очень-то люблю слово «жалость», какое-то оно слабоватое. Мы находим для этого человека слова, исходящие из нашего сердца. Все-таки мы должны найти в себе силы любить нашего ближнего. И если даже он нам не очень приятен, то надо найти в себе остатки любви. Эта любовь внутри нас поможет нам найти правильные слова для человека, может быть, далекого от нас, но так нуждающегося в нашей поддержке. Чисто по-христиански мы должны ему помочь, и мы найдем правильные слова.

Человеку в депрессии слова нужны как никогда. Даже если у него депрессия от материального неблагополучия и сейчас вы ему пообещаете миллион, машину, квартиру, его депрессия не пройдет. А вот от доброго слова, которое его правильно замотивирует на позитив, на нормальную жизнь, на продолжение своей жизни, он может начать думать: «Что ж я творю? Сам себя сейчас закапываю в могилу. Надо взбодриться и думать, что делать дальше». Это может быть всего лишь несколько фраз, которые человека правильно замотивируют. На это мы должны быть готовы всегда.

Помните: «Вы должны дать отчет в своем уповании»? Но это не только Символ веры, который мы можем наизусть рассказать. «Во что веруешь?» – и мы сразу расскажем Символ веры. Отчет в нашем уповании. А наше упование – это вечная жизнь. Но если мы скажем: мне в вечности никто не нужен, – так не пойдет. Такую вечность нам Бог точно не приготовил.

– Наверное, это скорее ад, если человек один.

– Одиночество на том свете – это, конечно, ад. Мы уже здесь должны готовиться к вечности с другими людьми; значит, здесь нам люди должны становиться приятными. Ведь мы же говорим, что осуждаем грех, но не осуждаем человека. Нужно найти в себе силы даже самого коварного преступника не осуждать как личность, осудив его поступки, его плохие намерения, помолиться за него, чтобы что-то екнуло в его душе, чтобы он хотя бы перед эшафотом возопил к небу: «Господи, прости!» Чтобы он хоть первый раз в жизни обратился к Богу. На это влияют наши молитвы.

И второй момент: помимо нашего доброго слова человеку в унынии нужно слово нашей молитвы. Мы, христиане, знаем и уверены, что наша молитва реально меняет действительность. Когда мы произносим молитву, хоть самую краткую, даже за не очень близкого нам человека, но с верой, что она будет действенна, такая молитва реально меняет жизнь. Это дар молитвенного слова.

Кстати, дар слова мы называем ораторством. Кто такой оратор? Это человек, обладающий даром слова, произносящий красивые и убедительные речи, и за ним идут тысячи и даже миллионы. Посмотрим, что такое «оратор» изначально? Откуда взято это слово? От латинского слова «орарэ» – «прошу», «просить». Отсюда и слово «оро» – «молитва». Мы просим, молим, мы обращаем к Богу нашу речь. Ораторская речь тогда будет действительно сильной, когда она соединяет земное с небесным. Такому оратору поверят, и такая молитва будет действенна.

– Вопрос телезрительницы из Воронежской области: «У меня такое мнение о празднословии. В наш век, когда мы разговариваем и разговариваем, если начнем молчать, то у нас, мне кажется, будет развиваться гордыня. Я пробовала молчать. И получалось так: "О чем вы говорите? Это все несущественно". И если я перестаю отвечать в празднословии, то у меня самой развивается гордыня: "Я такая умная, что я молчу, а вы такие глупые. О чем вы рассказываете?" Как уходить от этого?»

– Говорение тоже не будет выходом из ситуации. Ведь дело не в форме того, что мы делаем: говорим ли, молчим ли. Дело в нашем отношении. Если мы начинаем молчать с чувством превозношения, что мы этим должны себя смирить, конечно, такое отношение будет в нас вызывать гордыню. Но, уверяю вас, от многословия еще больше развивается гордыня. Вот где мы умничаем, когда даем советы, когда без умолку направо и налево разговариваем. Тогда тоже гордыня захлестывает по полной. И дело опять не в форме, а в нашем отношении к этому. Для чего мы молчим? Для того, чтобы внутренне сосредоточиться, чтобы наше внутреннее слово работало, чтобы мы наше слово сочетали со словом небесным, с Божественным логосом. Если для таких духовных размышлений мы замолкаем, тогда наше молчание принесет нам плод.

Но мы можем говорить и ради мотивирования человека на духовные размышления, когда мы его в чем-то убеждаем, когда правильно подбираем слова, когда не просто идет словесный поток, а когда мы красиво что-то формулируем. Потому что в красоте заключен смысл, и правильные, красиво произнесенные слова лучше доходят до слушателя, они более действенные. Если подходить к этому с таким отношением, то и гордыне не на чем будет развиться, потому что мы все время будем в работе.

Когда человек работает, он меньше гордится. А когда работает для того, чтобы достичь какой-то цели и потом почивать на лаврах, тогда гордыня будет зашкаливать. Это касается и спортсменов, которые получают первые места, медали, и певцов на конкурсах, и того, кто лучший работник месяца, когда его фотография висит на доске почета. Все это поле для гордыни.

А когда мы постоянно совершенствуемся, когда что-то сделали и живем по-евангельски, сделали только то, что должны были сделать – и идем дальше, ищем новый плацдарм для наших добрых дел, тогда нам точно некогда заняться гордыней. Но доброе дело – не самоцель, это естественное состояние христианской души.

Еще один момент. Когда мы с Вами говорили о теме программы, сразу же пришли на ум позитивные образы словесного дара. Мы сказали об ораторстве, еще есть риторство. Кто такой ритор? У нас есть риторики в духовной академии. Это и есть наука красноречия, это красивая, пламенная речь, это форма, в которую мы что-то облекаем. А есть еще церковное слово, которое называется «проповедь» или «гомилия». Гомилетика – это наука о церковном проповедничестве.

Как-то я узнал для себя, что «гомилия» – это не красное словцо для пришедших в храм людей, это общение, это связь с обществом, это момент соединения проповедника с тем, кто его слушает. И наоборот. И в этой связи действительно церковная проповедь, дар церковного слова нас убеждают в том, что слово необходимо не для самовосхваления, не для красования, а для связи. Что делает оратор – человек, обладающий даром слова? Он несет колоссальную миссию, он связывает общество. То есть не «я сейчас толкну речь, чтобы за мной все пошли», а «я сейчас произнесу речь, чтобы в нашем обществе возникли необходимые общественные связи».

Мы должны к чему-то прийти, оказаться в одной команде, должны направиться к одной цели, лучше понять друг друга. Любые цели для проповедника оправданны именно в той перспективе, что он должен связать это общество, а не себя показать. И здесь заключен глубинный смысл, который нам изначально дают эти слова, эти термины. Если бы мы чаще обращали внимание на изначальность терминов, наверное, тогда правильно выстраивали бы нашу науку, наши способности, возможности развития наших творческих талантов. И когда мы любую нашу речь направляем на эту благую цель, тогда избегаем празднословия или оставляем ему совсем немного места. Это побочный продукт, который, думаю, со временем упразднится.

Мы, конечно, нарисовали идеальную картину, в жизни все не так. Но я считаю, что именно проповедническое слово (а ему учат) реально действенно. Любой человек, который ходит в храм, подтвердит, что во время проповеди для него открываются смыслы. Он не спрашивал священника, как ему поступить в его сложной жизненной ситуации, он пришел на богослужение, услышал проповедь и в ней нашел для себя ответ. Это и есть подтверждение действенности церковного слова, церковной проповеди. А проповедь в храме является составной частью богослужения. Она совершенно о другом. Проповедническое слово – это не просто разговор на какую-то тему, оно о том, чтобы изменить нашу жизнь. И оно действительно меняет нашу жизнь. Если с такой целью говорить, тогда у нас будет все совершенно по-другому, тогда у нас даже не будет проблемы празднословия.

– Вопрос телезрительницы из Мурманской области: «Антоний Великий сказал так: беги людей и спасешься. Об этом много говорит отец Димитрий Смирнов. Это очень правильно. Нужно избегать пустых разговоров со старухами, которые уже потеряли стыд и говорят часами. Я заметила, как они отнимают много времени и энергии. Поэтому надо избегать людей, это очень правильно. Как Вы думаете?»

– Ой, не знаю, прямо какие-то старушки, которые сидят на лавочке и всех осуждают... И такое встречается в нашей жизни. А я, например, вижу совершенно других почтенных женщин, которые приходят в храм. И на самом-то деле возможность разговаривать у них есть только на исповеди. Причем они приходят на исповедь не поговорить, а выразить свою печаль, излить свою душу. И исповеди у них очень короткие, но каждое слово на вес золота. Я просто удивляюсь и восхищаюсь ими и Бога благодарю за таких потрясающих женщин. Им по 80 лет, а они ценят свои слова. Я уверен, хоть они одиноки, живут одни, не сидят часами на телефоне. Есть другие примеры.

Бегать от людей, конечно, можно. Но ведь болтают не только женщины преклонных лет, молодежь-то сегодня без устали разговаривает. Они могут разговаривать и по телефону, и в кафе, эсэмэсками они тоже разговаривают. Это ведь тоже разговор, но только слово не произнесенное, а переданное на технологическом уровне; когда мы пишем сообщение, мы же это внутри себя проговариваем, переживаем. Вот слово как переживание – это тоже слово. И мы же можем, находясь в молчании, обмениваться эмоциями, чувствами. Как супруги? Они же могут молча выражать свою любовь. И это будет проявлением любви. И настоящие близкие люди, друзья, которые на одной волне, без слов друг друга понимают. Они же общаются, и это тоже слово. И как важно, чтобы не только слова, но и наши эмоции, чувства были чистыми, направленными на созидание, а не на разрушение.

Да, Антоний Великий сказал так. А сколько примеров святых людей, которые уходили в пустыни и  леса, пребывали в молчании, в затворе, а их Бог принудительно оттуда выводил вновь в общество… И они должны были разговаривать с людьми, чтобы им через свой дар слова передавать нужную жизненную энергию, чтобы люди уходили от греха к праведности, вдохновлялись на правильную жизнь. И такой пример мне ближе. Идти в народ, но говорить по делу, красиво, а не проводить время в праздности, за пустыми разговорами.

– Не могу не рассказать Вам одну историю, которую я сейчас вспомнил. Это было, наверное, в 80-х годах прошлого столетия. Однажды я попал на встречу людей с ограничением по слуху. Это люди, которых мы привыкли называть глухонемыми. Их там собралось несколько десятков человек, но я был поражен. Абсолютная тишина, и они разговаривают друг с другом жестами, объясняются друг другу в любви и восхищаются тем, что видят. Они, наверное, обсуждали какие-то вещи, и это было так эмоционально, что я просто не мог не остановиться. Я пробыл там практически несколько часов и не мог оторваться от этого зрелища. Не могу не вспомнить еще и фразу: «И вырвал грешный мой язык...»

– ...но  «глаголом жги сердца людей».

– В связи с этим хочется в самом конце передачи попросить Вас сказать о том, что же нам прежде всего необходимо для того, чтобы уйти от празднословия и ценить дар слова, который нам дает Господь.

– Я заметил, когда мы все время читаем что-то в гаджетах (чаще всего это новостные ленты; понятно, какое там качество текстов), тогда больше раздражаемся и больше делаем ошибок в самих текстах; и тексты наши некрасивые. Но когда мы читаем полноценные тексты, написанные профессионалами, читаем книги, слушаем грамотных людей, прекрасных лекторов или записи очень известных поэтов, писателей, преподавателей прошлого столетия, тогда наш язык становится чище, мы делаем меньше ошибок и так далее.

У меня есть пример. Недавно этот человек стал дьяконом. Это очень начитанный молодой человек, с детства мечтал быть проповедником. Такое у него призвание, и у него это получается. Я всегда думал: почему получается? Это от Бога, дар с рождения? Нет, это его личное устремление, которое он все время посылал к Богу, и Бог ему ответил. Но через что? Через чтение книг. Он постоянно читает и совершенствуется в этом.

Я бы призвал нас всех читать правильные тексты, следить за тем, что и как мы говорим. И если мы будем общаться лучше и чище, вокруг нас все будет меняться однозначно к лучшему.

– То есть мы способны на преображение?

– Абсолютно. Бог Слово творил этот мир, который мы способны своим словом изменить к лучшему.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Елена Кузоро