Беседы с батюшкой. Особенности духовной жизни в последние времена

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Димитрий Беженарь, клирик храма Ахтырской иконы Божией Матери (село Ахтырка), кандидат богословия, ответственный по миссионерской работе Сергиево-Посадского благочиния.

– Позвольте призвать вас помолиться об упокоении души приснопоминаемого иеромонаха Павла, моего духовного отца. Вчера, 28 июля, исполнилось ровно полгода со дня его блаженной кончины. Это один из выдающихся, самоотверженных пастырей нашей Церкви, мой духовный отец и духовный отец множества духовных чад. На фотографии он изображен на праздник Святой Троицы в 2018 году, как раз после ранней Божественной литургии в Успенском соборе Троице-Сергиевой лавры. Прошу вас, помолитесь о его упокоении.

– От телеканала «Союз» я присоединяюсь к Вашим словам.

Сегодня тема нашей передачи – «Особенности духовной жизни в последние времена».

Полгода назад мы говорили о Вашем духовном отце, – отце Павле. Время пролетело незаметно, полгода как один миг. На передаче от 4 марта Вы рассказывали о своем духовном отце, о его самоотверженном пастырском служении. Это было очень интересно, глубоко, духовно полезно нашим слушателям. Я бы хотел спросить Вас, как Вы запомнили отца Павла глазами священника. У отца Павла было много духовных чад, и среди них те, кто сами были пастырями. Наверное, у них какой-то особенный взгляд, через особую призму. Каким отец Павел запомнился Вам как священнику?

– Благодарю Вас за такой вопрос. Конечно, среди большого числа духовных чад приснопоминаемого батюшки у всех осталось какое-то свое личное воспоминание о нем как о добром пастыре. Как Вы правильно отметили, у священника оно имеет свою особенность, потому что человек, облеченный священным саном, в какой-то мере (может быть, хотя бы на одну тысячную долю) может понять другого пастыря, который несет самоотверженный пастырский, священнический крест уже долгие годы.

Если кто-то из множества духовных чад баюшки смотрит сейчас нашу программу, надеюсь, они меня простят, если я дерзну сказать вот что. У всех нас было при жизни батюшки такое чувство… Мы находились под его молитвенным покровом, зная, что он жив, что в любой момент можно ему позвонить, приехать, обратиться к нему с любыми проблемами, вопросами, исповедоваться, получить разрешение своих недоумений. У нас было чувство, что батюшка будет жить долго. Каждый из нас знает, в чем мы провинились перед Богом, в чем виноваты перед батюшкой. У всех нас есть за что у него попросить прощения. Но мы все, наверное, думали, что батюшка будет жить долго – и мы еще успеем исправиться. Каждый знает – в чем, но думает: вот в этом я еще успею покаяться и исправиться.

Сейчас, когда пролетело полгода, как Господь призвал его в вечные обители, мы все особенно остро чувствуем, что откладывать исправление нельзя. Мне как священнику отец Павел запомнился именно крайним своим самоотвержением. Вся его жизнь, если можно сформулировать кратко, в виде изречения, – это самоотверженная жертва Богу. В подвиге самоотверженно служить Богу и в любви к ближним, до полного самоотречения. Слова святого апостола Павла: «Я был всем для всех, чтобы спасти хотя бы некоторых» – полностью применимы к этому доброму пастырю. Как мне кажется (насколько я знал отца Павла; кто-то знал его больше в силу своего возраста), кто-нибудь из его чад в священном сане мог бы поделиться своими воспоминаниями.

Мне лично подвиг отца Павла очень напоминает подвиг преподобного Паисия Святогорца. Однажды к преподобному Паисию Святогорцу обратился один молодой священник, который был очень строгим ревнителем церковного Устава. Есть даже такие богословские термины – церковная акривия и церковная икономия. Акривия – буквальное исполнение церковного Устава, соблюдение буквы Устава. Икономия – снисхождение к немощи человеческой в определенных ситуациях. Этот молодой священник как-то спросил преподобного Паисия, во всех ли ситуациях нужно применять церковную акривию к своим прихожанам. Мудрый преподобный Паисий сказал: «Научись сначала применять акривию к себе, и только тогда ты сможешь правильно в определенных ситуациях применять икономию к ближним».

– Как мудро!

– Да. Отец Павел многим – и тем, кто еще учился тогда в семинарии, то есть будущим пастырям, и уже облеченным священным саном – всегда повторял примерно такую же фразу: «Вы должны быть адвокатами немощей ближних и судьей своих».

Тут хочется подчеркнуть, что значит адвокат немощей ближних. Не грехов! Не грехам находить оправдание, а немощам ближнего. Себя батюшка не жалел. Множество его духовных чад помнят, как батюшка приезжал и служил на все великие праздники; в частности, на праздник Святой Троицы, два раза в год на праздник преподобного Сергия, на Успение Пресвятой Богородицы, на Воздвижение Честного Животворящего Креста. Батюшка молился во время всенощного бдения, а потом практически всю ночь исповедовал в Успенском храме. А потом ранняя Божественная литургия. Все, кто регулярно посещает лавру на эти праздники, знают, что самая ранняя Божественная литургия на праздник преподобного Сергия начинается в 4:30. И вот после бессонной ночи, проведенной в выслушивании грехов, немощей ближних, ответах на их вопросы, он потом стоял на ногах, служил раннюю Божественную литургию и причащал. Лицо его буквально светилось от благодати Божией.

Практически никогда никто от него не слышал слов ропота, недовольства, осуждения. Сколько я знаю отца Павла, никогда беседа с кем бы то ни было не шла в формате осуждения кого-либо. Причем удивительно: духовник такого масштаба, у которого столько людей окормлялось, исповедовалось, казалось бы, настолько хорошо знает немощи современных людей самого разного состояния! Но никогда мы не слышали от него слов осуждения. Для нас как священников это удивительный, практически недосягаемый образец: жить праведно, строго относясь к себе, строго соблюдая церковный Устав, снисходить к немощам ближних и никогда никого не осуждать. Поэтому он всегда буквально светился благодатью Божией.

Все мы помним его молитву, его широкое, размашистое благословение, после которого  сразу чувствовал себя окрыленным и понимал, что все будет хорошо. Если батюшка  благословил на что-то – осенил широким крестом и сказал: «Бог благословит!», – значит, действительно Господь тебя на это благословляет. И ты с мужеством,  решимостью шел в том направлении, на которое получил благословение.

Упокой, Господи, его душу. А нам всем помоги, Господи, по мере наших сил подражать жизни и подвигу, самоотвержению и любви нашего пастыря.

– Первый вопрос по нашей теме: что особенно важно в начале духовной жизни?

– Наверное, все, кто хотя бы начинал читать святых отцов Церкви, обращали внимание, что практически все святые отцы Церкви больше всего пишут и говорят о покаянии. Практически через каждую страницу творений всех святых отцов всех веков покаяние проходит красной нитью. Почему? Потому, что покаяние должно всегда быть состоянием человеческой души. Такое происходит оттого, что святые отцы глубоко познали свое собственное естество. Это естество падшее, естество падшего Адама после грехопадения.

Как очень мудро говорил преподобный Макарий Великий в своем «Слове», после грехопадения наших праотцев человеческому естеству предстоит двойная брань. Одна брань внешняя, происходящая от привязанности к миру, мирским удовольствиям, мирским радостям – временным, скоропреходящим, которые удаляют от Бога. А внутри сердца человеческого иная брань – глубокая, духовная, невидимая для телесных очей. Человек, только начинающий духовную жизнь, даже не догадывается, какая внутренняя опасность сокрыта в его собственном сердце. Падение всего человечества надо осознать, понять и в своем сердце оплакивать падение всех людей.

Наверное, эта ошибка есть у многих приходящих к вере в последние двадцать-тридцать лет. Сейчас приходящие к вере взрослые люди обращаются к Церкви и претыкаются на этом искушении. Покаявшись в грубых своих грехах, перестав воплощать в жизнь свои греховные намерения, исповедовавшись один раз, второй, третий, а на четвертый вспомнив свои прошлые грехи, человек вступает на путь самоуспокоенности, некоей эйфории, тонкого, едва заметного (пожалуй, заметного только для духовных очей) самодовольства. Ему кажется: теперь я веду церковную жизнь и со мной, в принципе, все хорошо. Многие священники и духовники (и опытные, и менее опытные) обращали внимание, как справедливы слова святого апостола Павла: в последние времена люди будут горды, напыщенны, самолюбивы, честолюбивы, завистливы, более плотоугодники, нежели богоугодники, имеющие вид благочестия, но силы его отвергшиеся. Очень важные слова.

Нередко любой священник, любой пастырь, которого вы можете встретить в любом православном храме, вам со скорбью скажет примерно то же самое: человек пришел к вере, исповедовался и через какое-то время  не видит необходимости в покаянии. Он говорит: да, когда-то у меня что-то было, но теперь-то я уже другой. Я уже покаялся, этого не делаю; и, в принципе, моя жизнь должна налаживаться. И духовная жизнь вместо ревностной устремленности к Богу превращается, простите за выражение, в тихое болото, где все постепенно начинает гнить. Страсти, которые не уничтожены, продолжают буйным цветом прорастать в человеке. В этом очень большая опасность.

Казалось бы, ты покаялся в грехах, Господь тебе их простил. Но навык греховной жизни остался, страсти остались. Тут у человека два пути. Первый – путь самообольщения, когда мы считаем, что пришли в гавань спасения. Нередко можно услышать, как человек, пришедший в Церковь в сознательном возрасте, говорит: теперь я среди своих, здесь все спокойно, все нормально. И он не обращает внимания, что ему надо внутри вести работу над самим собой, борьбу со своими страстями. Это самая страшная брань, которая предстоит каждому человеку. Если кому-то очень повезет встретить опытного духовного наставника, только он постарается постепенно развеять эту иллюзию свободы, самоуспокоенности человека и понемногу показывать ему его внутреннее состояние, необходимость постоянно иметь сокрушение, плач о своих грехах, постоянное внутреннее сожаление о том, что своей жизнью ты удаляешься от Бога.

– Вопрос телезрительницы: «Царствие Небесное отцу Павлу. Меня очень смутила беседа одного священника на YouTub, посвященная мытарствам преподобной Феодоры. Он называет этот текст недостоверным, придуманным для того, чтобы напугать неграмотных людей Средневековья. Якобы ученые доказали подложность данного текста, а мы сейчас образованные и знаем, что после смерти – сразу в ручки Божии. Душа болит слушать такие вкрадчивые слова, разрушающие веру и смущающие современных начинающих христиан».

– Ваша обеспокоенность оправданна, ее выразили еще в XIX веке выдающиеся архипастыри – святитель Феофан Затворник и святитель Игнатий (Брянчанинов). В ХХ веке один из выдающихся святых отцов святитель Иоанн (Максимович), архиепископ Шанхайский и Сан-Францисский, даже написал целый трактат о загробной жизни души. Один из ярчайших миссионеров и богословов иеромонах Серафим (Роуз) даже целую книгу «Душа после смерти» посвятил учению Православной Церкви, Священного Предания Церкви о загробной участи человека. Поэтому обеспокоенность и боль Ваши вполне понятны.

Святая Церковь, как любящая мать, нам, своим верным чадам, еще устами древних отцов Церкви ясно изложила, что ожидает человека после разлучения с телом. У преподобного Макария Александрийского есть беседа о частном суде Божием. Преподобному Макарию было видение двух ангелов, которые открыли этому очень благодатному, духовно опытному человеку: подобно тому, как воины посылаются от царя, чтобы взять какого-то человека в заточение, даже против его воли, и ведут к месту заключения, так же бывает, что по исхождении души из тела целые полчища падших духов являются душе и по мере восхождения души к небу ангелы душу возводят, а на пути к небу ее встречают целые полки противных духов. Преподобный Макарий так и говорит: это страшные обличители наших грехов, участниками которых они сами были. Они помнят и четко знают, какого человека в какие грехи они сами же и ввели.

Человеческая душа после смерти проходит то, что святой апостол Павел назвал в своем послании кратким изречением: нам предстоит однажды умереть, и потом суд. Частный суд Божий прежде всеобщего Суда в Предании Церкви называется учением о мытарствах. У святителя Кирилла Александрийского есть «Слово на исход души», где очень подробно, ярко и живописно излагается, что испытывает душа, когда ангелы ведут ее к Престолу Божию. В воздушном пространстве над нашими головами, которое мы телесными очами видим просто как голубизну неба, их останавливают целые полки, заставы невидимых врагов – падших духов. Они ищут в ней сродное себе. Святитель Кирилл Александрийский – участник Третьего Вселенского Собора, выдающийся богослов. Он описывает, в каком трепете находится душа, когда видит, что сопротивной силой припираются светлые ангелы. Светлый ангел приводит в пример добрые дела и покаяние души, а падшие духи на своих скрижалях описывают ее грехопадение.

То есть учение о частном суде восходит не к произведению преподобной Феодоры, а к несравненно более раннему времени. Произведение «Мытарства преподобной Феодоры» никто из святых отцов, живших в последующие века, никогда не подвергал сомнению. Это неотъемлемая часть Предания Святой Церкви. Когда кто бы то ни было говорит нам, что ученые доказали подложность этого произведения, я бы вот на что обратил ваше внимание. Из «Отечника», из Древнего патерика мы вспоминаем: когда пришло время кончины преподобного Агафона, к его одру собрались братья и увидели, что старец находится в трепете и плачет. Ученики знали, что преподобный авва Агафон велик, это сосуд благодати Божией. Он был преисполнен множества благодатных даров. Видя, что он с трепетом плачет перед своей кончиной, братья спрашивали: «Авва, неужели и ты страшишься?» – «Страшусь, братья!» Они задают ему вопрос: «Разве ты не уповаешь на свое житие?» – «Как человек я старался по мере своих сил исполнять заповеди Божии, но суд Божий неизвестен мне. Я не знаю, угодны ли мои дела Богу».

Преподобный Арсений Великий – современник преподобного Агафона – перед кончиной тоже плакал. Когда его спросили – почему, он сказал: «Я испытываю страх, и этот страх был со мной с самого начала моего вступления в монашество». Так и преподобный Пимен Великий. Это имена великих отцов египетского монашества. Любой желающий может в «Достопамятных сказаниях» найти и прочитать это. Преподобный Пимен Великий даже говорит: «Поверьте, братья, куда будет брошен сатана, на это же место будет брошена и моя душа». Представьте, какое было глубочайшее сокрушение у великих отцов Церкви!

Если уж и говорят, что ученые доказали подложность «Мытарств преподобной Феодоры», то самые выдающиеся Ученые с большой буквы, ученые подлинные, которые знали духовную жизнь – преподобный Макарий Великий, Кирилл Александрийский, авва Агафон, авва Арсений Великий, Пимен Великий и многие другие, – подтверждают, что частный суд за гробом обязательно будет.

В частности, преподобный Иоанн Лествичник в «Лествице» описывает одного подвижника по имени Стефан, который сорок лет подвизался в пустыне, сподобился дара слез, даже диких зверей кормил с рук. Незадолго до кончины своей он уже лежал на одре болезни, и братья видели такую картину: он с открытыми глазами как бы препирался с некими невидимыми [существами], стоящими справа и слева от его одра. Братья не видели, с кем он ведет беседу; слышали лишь, как старец на чьи-то вопросы говорил: да, это было, но за это я постился столько-то лет. Или: «Да, это было, но я надеюсь лишь на милосердие Божие»; или: «Нет, этого не было, вы лжете, клевещете». А на что-то отвечал: «Да, это было, и не знаю, что на это возразить». Смотрите, это пример частного суда, прохождения мытарств, еще пока человек находится в теле! Иеромонах Серафим (Роуз) в своей книге «Душа после смерти» посвятил этому целую подробную главу, которая так и называется – «Современные случаи прохождения мытарств».

Поэтому еще раз благодарю нашу телезрительницу за ее своевременный вопрос. Мне кажется, когда мы видим, как где-нибудь кто бы то ни было пытается разрушать веру, сеять недоверие к Священному Преданию, Священному Писанию Святой Церкви, это должно нас подвигать не осуждать этих людей (осуждать их – во-первых, грех перед Богом; во-вторых, слишком много чести), а глубже и обстоятельнее изучать нашу веру, сокровищницу Священного Предания. Если бы мы, дорогие друзья, все читали и знали древние патерики, писания святых отцов Церкви, современных подвижников благочестия, в частности иеромонаха Серафима (Роуза), то нас бы не вводили в заблуждение такие приторно-сладкие речи, что кто-то якобы доказал, что никаких мытарств не существует.

В заключение, отвечая на этот вопрос, скажу: святитель Феофан Затворник очень мудро, остроумно говорил: «Хоть и не верят в мытарства умники, но избежать их никак не удастся».

– Как и где научиться правильному покаянию?

– Правильному, глубокому покаянию (не только пришел исповедовался и тут же вернулся в круговорот жизни, опять повторяя те же грехи, а покаянию как постоянному внутреннему плачу о своих грехах, внутреннему сокрушению, видению своих страстей, своей внутренней нечистоты, ущербности перед Богом, искажения грехом своего образа Божия), больше всего помогает чтение Священного Писания, святых отцов Церкви и наипаче общение с благодатным, духовно опытным человеком. Если есть духовный отец; если кому повезло встретить в жизни духовно опытного пастыря (как мне Господь даровал милость общаться много лет с отцом Павлом), то общение с таким человеком, который сам живет в покаянии, для которого покаяние – образ жизни, учит покаянию. Именно непосредственное, живое общение с носителем покаяния.

– Вопрос телезрительницы: «Царствие Небесное батюшке иеромонаху Павлу. Когда наши дела милосердия угодны Богу (а значит, нам полезны), а когда нет?»

– Очень глубокий вопрос Вы задали. Еще у премудрого Соломона в притчах есть такое изречение: «Бывают прямые пути в очах человека, но конец их ведет в преисподнюю». То есть наше добро, говоря словами святителя Игнатия (Брянчанинова), выдающегося архипастыря XIX века, бывает добром падшего естества, оно может быть неугодным Богу и носить в себе внутреннюю язву, червоточину гордыни и самомнения.

Например, какой-то человек имеет возможность кому-то помогать. Нередко бывает, что самые близкие его люди (например, пожилая мама или отец) испытывают нужду, но маме неудобно попросить материальной помощи у сына. Естественно, мама, будучи престарелой или на пенсии, где-нибудь работает, потому что мама есть мама. Ей неудобно сына беспокоить, просить у него помощи. А сын не замечает нужду матери. Или, бывает,  супруга человека, который более-менее обладает возможностями, чтобы его не обременять, вынуждена работать на двух-четырех работах, чтобы содержать семью. А муж в силу простоты, простосердечия своего не замечает нужду самых близких людей, потому что они его не просят, не беспокоят. В то же время [другим] он с легкостью помогает. Узнав, что у него широкая душа, что он такой добрый, к нему идут: «Слушай, выручи, помоги на бутылку, погибаю». Распространяется слух, что человек этот добрый, щедрый, любому помогает. Еще один подойдет: «Тут горящий тур в Таиланд, мне надо с любовницей поехать на неделю, пока жена не знает; помоги, денег не хватает». Ну как же, надо помочь, просит человек. Помог ему. А твоя мама, или супруг, или близкие родственники находятся в нужде. Они тебя просто не просят, просто трудятся, еле сводят концы с концами. Это одна крайность – когда мы готовы творить дела милосердия внешним, но не замечаем самых близких людей, испытывающих подлинную нужду.

Бывает другая крайность. У какого-то состоятельного человека дочь или сын ни в чем не нуждаются. Дом полная чаша, дети уже взрослые. У близких родственников тоже нужды нет. Кто-то из внешних людей обращается за помощью, а человек рассуждает: «А мне что, некому помочь? Чего ради я буду помогать всем? Я обязан, что ли? У меня есть кому помочь, есть близкие родственники». И он помогает только сыну или только дочери, которые не нуждаются так, как другие люди. И, естественно, они это не ценят, не благодарят и все пускают на ветер.

У нас на глазах две крайности. Можно не замечать самых близких людей, ради того чтобы (будучи движимыми тонким тщеславием и похвалой) помогать внешним – даже тем, кому помогать и не надо. А можно, наоборот, помогать только своим, тем, кто не нуждается в помощи, своим родственникам, и отвергать тех, кто реально в этом нуждается, кого Господь Промыслом к тебе приводит. Видите, проблема благотворительности, милосердия очень многогранна. Общий знаменатель, царский путь – это стараться просить обо всем Бога. Если у тебя есть возможность и ты готов помогать, проси, чтобы Господь Сам помог на твоем жизненном пути, чтобы появились люди, которые, по милости Божией, у тебя что-то возьмут. Потому что милость состоит не только в том, чтобы ты дал. Милость – чтобы к тебе обратились, чтобы у тебя кто-то взял. Есть люди, у которых все есть, но они никому ничего не дают, потому что они не заслужили милости от Бога. Чтобы хоть кто-то, может быть, Сам Христос в образе нищего, нуждающегося у него попросил помощи. Просите, чтобы Господь Сам помог: «Господи, Ты знаешь, что у меня есть возможности, что я ничего не возьму с собой на тот свет, со мной пойдут только мои грехи. Господи, помоги мне хоть кому-то помочь во славу Твою!» Надо помогать во славу Божию тем, кому нужно.

Тут есть еще один нюанс. Один пожилой лаврский священник (не буду называть его имени) мне рассказывал. Одни состоятельные люди ему сказали: «Давайте мы будем Вам помогать, мы Вам дом купим». Он говорит: «Я монах, мне не надо, у меня есть келья, там гроб стоит, я готовлюсь к смерти». – «Нет, батюшка, мы хотим Вам купить дом». – «Да не надо мне. Если хотите, есть одинокие, есть престарелые, есть многодетные семьи, испытывающие нужду. Помогите им». – «Нет-нет, им мы помогать не будем. Зачем престарелым? Многодетным помогать – это же ужас, дети бегают, все ломают. Мы им дом купим, они его разрисуют, обои порвут. Ни в коем случае. Батюшка, мы Вам поможем, а Вы за нас помолитесь». – «Да я за вас и так молюсь, и помолюсь еще больше. Но если вы хотите доброе дело сделать ради Христа, а не ради своего тщеславия („Мы батюшке сделаем, а он за нас будет молиться и нести груз наших грехов на себе“), надо помогать тем, кто в этом действительно нуждается, и делать это во славу Божию».

– В чем заключаются особенности покаяния в наше время?

– Особенность покаяния в наше время (подчеркну: оно во все времена должно быть таким) – научиться видеть своего внутреннего человека. Покаяние не должно останавливаться только на том, что ты перестал совершать грубые, внешние грехи. Вроде бы ты их больше не повторяешь и внутренне успокаиваешься. Нужно постоянно просить, как мы в молитве преподобного Ефрема Сирина просим во время Великого поста: «Господи, даруй ми зрети моя прегрешения». То есть: Господи, помоги мне видеть мои прегрешения и не осуждать ближнего. Когда мы научимся этому с Божьей помощью, постепенно будут открываться наши духовные очи, мы будем видеть свою внутреннюю нечистоту и нам просто некогда будет осуждать ближних.

– Вопрос телезрительницы: «Меня зовут Зоя. У меня есть подруга Ирина, она на пути воцерковления. У нас с ней зашла беседа, зачем нужно постоянно исповедоваться. Не достаточно ли просто вести себя порядочно, вежливо, никого не обижать, ни с кем не спорить? Для чего нужна постоянная исповедь? Объясните ей, пожалуйста, она сейчас слушает».

– И Вам, Ирина, и Зое, и всем, кто желает услышать ответ на этот вопрос, приведу такую аналогию. Представьте себе, муж жене говорит: «Слушай, а зачем нам дома постоянно убирать, пылесосить, пыль протирать, мыть пол? Ведь почти никто к нам в дом не заходит. Достаточно только снаружи иногда протирать окно, подметать порог. Люди же в основном проходят мимо, они видят фасад. Если фасад чистый и аккуратный, этого достаточно. Зачем постоянно убирать? Лучше мы будем просто лежать у телевизора. Поели – мыть посуду не надо…» Эта аналогия достаточно простая. Как Вы думаете, во что превратится жизнь таких людей, которые считают, что внутри убирать не надо, достаточно только снаружи? Для чего надо убирать внутри? Это нужно для нас самих, чтобы мы сами не погрязли в грязи.

Можно эту аналогию пояснить с духовной точки зрения. Вроде бы можно быть просто порядочным человеком, спокойным, вежливым, корректным, на работе никому не делать замечаний, всем вежливо отвечать. Это как бы фасад. А где ты возьмешь силы быть таким, когда у тебя, например, голова разламывается и высокое давление, а  утром идти на работу? Или какое-то огорчение, какая-то неприятность, ты вышел из себя от гнева, а тебе надо садиться за руль в этом состоянии, доехать до места работы и там еще общаться с другими людьми. Где ты возьмешь силы быть просто вежливым, корректным без покаяния? Без таинства Покаяния, в котором мы просим Бога: «Господи, помоги мне. Я гневливый, раздражительный, нетерпеливый. Я постоянно ропщу, постоянно всем недоволен. Господи, помоги мне!» Регулярно исповедуешься, просишь – и Господь Своей благодатью помогает тебе эти страсти постепенно победить. Без внутреннего очищения нашего внутреннего дома как  сможешь сохранить свой фасад постоянно чистым и аккуратным? Как можно просто быть вежливым? Где взять силы на это? Поэтому покаяние, безусловно, необходимо.

– Почему наступает охлаждение в духовной жизни, пропадает к ней интерес? Как вовремя это заметить?

– Может быть великое множество причин и нюансов, потому что каждый человек – это загадка. Но общую, магистральную линию можно отметить. Люди, приходящие к вере в зрелом возрасте, в первый момент, когда  только воцерковляются, они знакомятся с новой жизнью. Для человека открываются новые перспективы. Он покаялся, почувствовал в первый раз в жизни облегчение после долгой греховной жизни. Облегчение после первой исповеди многими не забывается. Можно долго вспоминать, насколько тебе стало легко после первой исповеди. Вот в храме знакомишься еще с кем-то, на приходе на тебя обращают внимание, если человек талантливый, имеет какие-то дарования, возможности, профессиональные знания. Человек в начале своего воцерковления попадает в новую и очень благоприятную, комфортную для него среду.

Очень важный нюанс: если не будешь продолжать работу над собой, своей душой, если у тебя нет опытного духовника и ты сам над собой не работаешь, не стараешься стоять на страже своей души, то очень быстро начинаешь расслабляться. Попал на приход, на тебя обратили внимание: какой талантливый, давайте дадим ему поручение, он все может. Похвалили один раз, второй, на проповеди отметили. Человек окрылился – и страсти постепенно начинают подниматься, как змеи из-под камней – страсти гордыни, тщеславия, чувства собственной значимости. И обычно через год-два возникает такое состояние, когда вроде бы есть духовная жизнь, все легко, и человек начинает внутренне расслабляться. А потом пропадает интерес к молитве. Молиться уже скучно, поститься почему-то сил нет. Исповедоваться? А в чем мне исповедоваться? Я уже исповедовался, всего это не повторяю, исповедоваться мне не надо… И зачем ходить каждое воскресенье на службу? Я же был уже в прошлом месяце, зачем постоянно ходить? Тем более на приходе я уже свой человек, значимая фигура. На престольный праздник меня позовут, потому что я значимая фигура, а каждое воскресенье зачем ходить? У меня полно других дел.

Вот такое тонкое самооправдание, самообольщение бывает; при условии, что над собой не работаешь, не борешься со своими страстями. Да, ты вступил в новую жизнь, интересную, благодатную, церковную, но гордость-то осталась. Тщеславие, гнев, сребролюбие, печаль, плотская похоть, зависть – все это осталось. Ты с этим должен работать сам. Это груз твоих страстей, который за тебя никто нести не будет. Вот так люди расслабляются спустя год-полтора, к сожалению.

– Вопрос телезрительницы: «Как бороться с ропотом? С чего он начинается и как вообще помочь человеку, привыкшему роптать?»

– В наше время эта тема очень актуальна. Наверное, не ошибусь, если скажу, что в европейской части России это сейчас очень актуально в связи с погодой. Ропщут на все, мол, что ж постоянно такая плохая погода. Люди самых разных возрастов привыкли роптать на Бога, ничем не довольны. Давайте я Вам отвечу не своими словами. Преподобному Паисию Святогорцу однажды задали такой вопрос, он на него ответил. Его слова более актуальные и более важные. Итак, «Семейная жизнь», 4-й том, глава «О духовной жизни в семье».

«Геронда, откуда начинается ропот и как можно его избежать?» Старец отвечает: «Ропот имеет причиной чувство собственного злополучия, а прогнать его можно славословием Бога. Ропот рождает ропот, а славословие рождает славословие. Если человек, встретившись с трудностями, не ропщет, но славословит Бога, то дьявол лопается от злобы и идет к другому – тому, кто ропщет, чтобы причинить ему еще больше неприятностей. Ведь чем сильнее человек ропщет, тем сильнее он сам себя разрушает».

Понятно, да? Дьявол, видя, что кто-то славословит Бога, несмотря ни на что (погода плохая или хорошая), за радости и скорби, за болезнь и здоровье, приобретения и утраты, за все благодарит Бога, то дьявол лопается от злобы и отходит от такого человека. И идет к тому, кто привык роптать, чтобы сделать его жизнь совершенно невыносимой.

«Иногда тангалашка (иногда преподобный Паисий Святогорец таким словом дьявола называл. – о. Д.) окрадывает нас и учит не быть довольными ничем, тогда как все случающееся с нами можно встречать с духовной радостью и славословием и иметь благословение Бога. Знаю одного монаха на Святой Горе. Если начнется дождь и ты скажешь ему: „Снова дождь“, то он начинает: „Да, все льет и льет. Скоро сгнием от этой сырости“. Если дождь вскоре прекратится и ты скажешь ему: „Дождик прошел“, то он ответит: „Да разве это дождь? От таких дождей все засохнет…“. Нельзя сказать, что у этого человека не в порядке с головой. Нет. Просто он привык быть ропотливым. Человек находится в здравом уме, а мыслит словно безумный!

В ропоте присутствует проклятье. То есть человек ропщущий все равно что проклинает себя, и потом к нему приходит гнев Божий».

Заключает преподобный Паисий своим советом: «Поэтому я и говорю, что славословие – это великое дело. Бог дает нам благословения, но вкусим мы их или нет – это зависит от нас». Вот ответ преподобного Паисия Святогорца.

– Часто особенно от молодых людей можно услышать: «Я бы начал духовную жизнь, начал бы ходить в храм, если бы понимал язык богослужений, если бы они велись на понятном мне языке». Что можно ответить на такие слова?

– Достаточно распространенное сейчас выражение, которое можно сравнить, уж простите за такую аналогию, с вирусом. Человек вдыхает вирус, не замечая его, и  начинает заболевать. Эти вирусы тоже витают в воздухе: якобы служба непонятная, поэтому я не могу ходить в храм. Здесь можно провести простую аналогию. Допустим, когда мы болеем, лечащий врач нам прописывает лекарства. Вспомните, дорогие друзья, вы покупаете в аптеке лекарство и читаете аннотацию – убористый мелкий текст с двух сторон. Всё ли вы там понимаете? И у вас дилемма: неужели вы откажетесь принимать необходимое вам лекарство только на основании того, что не все понимаете? В лучшем случае прочитаешь о передозировках, а в основном мы, доверяясь врачу, принимаем лекарство, не зная о его действии и даже по аннотации не все понимая. Так и в Святой Церкви есть веками освященный, богопросвещенный церковнославянский язык. На самом деле его совсем несложно выучить, потому что многие люди по нескольку иностранных языков могут выучить и не видят в этом никакого для себя труда.

В утренних молитвах есть такая молитва ко Пресвятой Богородице: «Пресвятая Владычице моя Богородице, святыми Твоими и всесильными мольбами отжени от мене, смиреннаго и окаяннаго раба Твоего, уныние, забвение, неразумение, нерадение, и вся скверная, лукавая и хульная помышления от окаянного моего сердца и от помраченнаго ума моего; и погаси пламень страстей моих, яко нищ есмь и окаянен. И избави мя от многих и лютых воспоминаний и предприятий…» Скажите, что в этих словах нуждается в переводе на русский язык, что здесь непонятно, если человек хоть чуть-чуть старается любить Бога и Пресвятую Богородицу? Если в храме или дома читаешь утренние молитвы или слышишь их (и стараешься хотя бы внимательно слушать), эти слова не нуждаются в переводе. Сама душа верующего человека откликается на них.

– У святых отцов очень много советов, применимых к духовной жизни, которые нацелены на монашествующих. Говорится о нестяжании, непрестанной молитве,  отречении от собственной воли. Возможно ли человеку, живущему в социуме, применить эту аскетику на своем опыте, в своей жизни?

– Безусловно, во всей полноте все правила и уставы монашеской жизни человеку, живущему в социуме, тем более в современном, невозможно применить. Более того, даже святитель Игнатий (Брянчанинов), предыдущие и последующие отцы Церкви – все говорили, что нашему времени оставлено покаяние. Даже монахи в современной жизни не могут нести такие подвиги, какие несли подвижники предыдущих поколений. Это общеизвестно, и никто никаких иллюзий не строит. Нашему времени оставлена возможность терпеть скорби. Терпением скорбей, «многими скорбями ... внити в Царствие Божие». Терпением скорбей, покаянием спасаемся. А для человека, живущего в социуме, наверное, самое главное – хотя бы помнить это.

Если хочешь сохранить покаянное чувство, покаянный внутренний настрой, помни хотя бы это. Никогда не говори такие фразы: «Я до воцерковления был каким? А теперь я уже этого не делаю». Ты не был, ты и есть такой. Это не значит, что ты сейчас другой. По милости Божией ты сейчас это дело не творишь. Господь тебя простил. Господь тебя хранит, чтобы ты повторно не впадал во многие эти помойные ямы, условно говоря, в духовном смысле слова. Но ты по своей внутренней нечистоте, по своей удаленности от Бога такой же и остался. Поэтому не говори: «Я был таким, а стал другим». Говори: «Я всегда нуждаюсь в милости Божией, я грешник; помоги мне, Господи, видеть мои согрешения».

В качестве практического совета: чтобы это покаянное настроение, устроение постоянно в себе поддерживать (для мирян это вполне возможно, при любом ритме жизни при желании это возможно), нужно как можно чаще исповедоваться. Если у вас есть духовный отец, он вам сам посоветует, насколько часто причащаться, если вы правильно к этому готовитесь и имеете внутреннюю расположенность причащаться Святых Христовых Таин как можно чаще. Частоту причастия духовный отец определяет частным образом. Но общий знаменатель, общее правило – исповедоваться как можно чаще. Это помогает еще вот в каком смысле. Даже само осознание (шесть дней мы работаем, седьмой день Господу; я обязательно приду в храм и буду исповедоваться), сама мысль, что мне придется исповедоваться, причем опять в том же самом, одно и то же вновь повторять тому же самому батюшке, который уже устал слушать это тысячу раз, вызывает внутренний стыд. Это некий тормоз, это останавливает, уменьшает навык, привычку ко греху, когда ты знаешь, что каждое воскресенье будешь исповедоваться. Итак, никогда не говорить: каким я был, какой я стал. И как можно чаще исповедоваться.

– Благословите наших телезрителей.

– В заключение зачитаю из «Миссионерских писем» святителя Николая Сербского одно кратенькое письмо русскому священнику, который беспокоился за Церковь.

«Не нужно беспокоиться, нужно ревностно трудиться. Трудись и ревнуй об истине и святыне Божией и возложи свои заботы на Господа. Он требует от нас только того, что в нашей власти. Сказал Спаситель: кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть? (Мф. 6, 27) Так давайте с полным доверием к Спасителю исполнять возложенные на нас обязанности и не беспокоиться о том, что будет или что могло бы быть. Капля молитвы стоит дороже, чем море беспокойства. В особенности не следует отчаиваться из-за Церкви Божией. Если чему-то на свете обеспечена окончательная победа, то это победа Церкви Христовой. И врата ада не одолеют ее, сказал Господь (Мф. 16, 18)».

Храни вас Господь, дорогие друзья, на все доброе.

Ведущий Денис Береснев

Записала Маргарита Попова