Беседы с батюшкой. Милость к падшим

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Валерий Швецов - настоятель храма Иоанна Милостивого на улице Доблести, храма Покрова Божией Матери в Южно-Приморском парке, домового храма Покрова Божией Матери при больнице №15, домового храма святых новомучеников и исповедников Российских при школе-интернате №7 и храма святого праведного Иоанна (Кронштадтского) при Психоневрологическом интернате №7.

(В расшифровке сохранены некоторые особенности устной речи)

– Темой передачи мы выбрали милость к падшим. И, конечно, вспоминается стихотворение Александра Сергеевича Пушкина:

И долго буду тем любезен я народу,

Что чувства добрые я лирой пробуждал,

Что в свой жестокий век восславил я свободу

И милость к падшим призывал.

Все абсолютно по-новому звучит именно в сегодняшнем моменте: и жестокий век, и свобода, и милость – все это настолько теперь для нас ясные христианские понятия! А когда мы учили это стихотворение в школе, нам говорили, что эта свобода не имеет никакого отношения к той свободе, которую я сейчас имею в виду.

Те передачи, в которых мы говорим о трезвости, мы называем «трезвые четверги», но, наверное, нельзя быть трезвым только по четвергам. Тем не менее мы говорим об этой свободе и о милости к людям, которые находятся в падшем состоянии. Скажите, пожалуйста, что же это такое – милость к людям, которых мы называем падшими?

– Милость – это свойство Божие. Мы помним евангельский текст от Луки: «Будьте милосердны, как милосерден Отец ваш Небесный». Что свойственно верующим людям во все времена? Наверное, милосердие и есть отличительная черта учеников Христовых. Мы читаем Евангелие от Марка (последняя глава); там написано, что те, кто уверует, получат особые духовные дарования. Они будут воскрешать мертвых, руки возложат на болящих –и те исцелятся, будут бесов изгонять. На самом деле в век сегодняшний мы видим, что нам не понести этих духовных дарований.

Но есть те дары, которые всегда может вместить сердце человека и которые нам так необходимы: это любовь, милосердие (и к падшим в первую очередь, потому что все мы грешны; разве можно думать, что я лучше или выше кого-то?).  Милосердие – это как раз то, что делает нас людьми. Это то, что делает нас учениками Христовыми, что дает нам возможность наполниться и идти к людям с этим чувством полноты благодати, полноты радости, с даром новой жизни; попытаться, чтобы другой тоже почувствовал эту радость. Потому что духовная жизнь – от духа к духу.

Если ты христианин и несешь этот дух любви, милосердия, мира, это обязательно коснется сердца другого человека, он откликнется, он поверит в себя, он почувствует, что в нем тоже есть частица Бога, что у него тоже есть живая душа, что он тоже может воспрянуть, у него тоже есть надежда. Бог милосерден и красив. И когда мы несем милосердие в мир, мы становимся красивыми, делаем нашу жизнь красивой, и люди, откликаясь на это добро, и в себе тоже чувствуют эту красоту, причастность к красоте Божией.

– Мы сейчас продолжаем радоваться празднику Преображения Господня. Но в эти дни говорим и о таких проблемах, с которыми все постоянно сталкиваемся. О своей страстности, приверженности к чему-либо и о самых тяжелых формах этой страстности (я уже не говорю про страсть уныния) – о химической зависимости (имеется в виду алкоголизм, курение и наркомания)… Я знаю, что и в вашем храме Иоанна Милостивого есть программы для людей, которые находятся в таких сложных ситуациях. Какое преображение с ними происходит и как?

– Мы занимаемся этой работой (помощью алкоголезависимым и созависимым, то есть членам их семей) с 2001 года. И надо сказать, что не было какой-то плановой мысли создать такое трезвенническое движение на приходе. Но мне удалось побывать на острове Валаам в Спасо-Преображенском монастыре на конференции, посвященной этой теме.  Там я встретился с отцом Валерием (Ларичевым), он как раз занимался нарко- и алкозависимыми людьми, у которых поломана жизнь, которые на грани жизни и смерти, которые хотели, может быть, покончить жизнь самоубийством.

Я его спрашивал: «Как Вы можете заниматься этими людьми? Ведь это так тяжело! Они со всем этим грузом проблем, с болью души приходят к Вам». Он говорит: «Как бывает? Вот придут к тебе двое или трое прихожан, ты же не сможешь им отказать в содействии, в помощи, надо хотя бы выслушать их. Но если они к тебе пришли, то там, где двое или трое, там и Христос. Об этом не надо забывать. И если об этом помнить, то Господь и укажет путь, чем и как им помочь сегодня, а завтра Господь скажет, как нам идти вместе по этому пути».

Этот разговор был летом, а осенью ко мне приходят несколько прихожан в возрасте (мужчины за сорок лет), они уже выпили по цистерне и устали от этой жизни, они хотят жить по-другому. Они говорят: «Отец Валерий, мы погибаем, помоги нам». А я думаю: «Как я вам буду помогать? Ведь я никогда не занимался этой проблемой». А потом я вспоминаю эти слова отца Валерия (Ларичева), что надо подумать о Христе: Он посреди нас; и если мы действуем во имя Его, то Он откроет нам этот путь.

И я тогда сказал им: приходите тогда-то, и мы попробуем начать беседовать. И такие беседы продолжаются уже восемнадцать лет. Мы уже не можем друг без друга, потому что это действительно братство трезвения; это не общество, а семья, в которой люди чувствуют ответственность друг за друга, они понимают, что они вместе живут совершенно другой жизнью, где уже нет места алкоголю, потому что есть другие ценности, другие радости и смыслы – всё другое.

– Вопрос телезрителя: «Для современных христиан милостивое отношение к грешникам непривычно и даже неприлично, хотя святые старались найти в человеке доброе. Мы сейчас чаще празднословно говорим о плохом в других. Отчего такое отношение к людям: от плохого воспитания или от неверия в Бога?»

– Наверное, потому, что мы не смотрим на самих себя. Это тоже нездоровье нашей души. Мы знаем, что святые отцы говорят: видеть свои грехи – это начало духовного здоровья, начало выздоровления души человека. Когда мы смотрим на себя и знаем, что мы тоже грешны (мы, может быть, грешим даже больше, но грех этого человека виден, а наши грехи не видны даже для нас самих), когда начинаем обращать внимание на себя, понимаем, что сами нуждаемся в помощи, что нам самим нужен Спаситель.

И когда мы это хорошо понимаем, тогда и других начинаем понимать. Мы чувствуем, что наша душа страдает, и тогда понимаем, что и у этого человека душа страдает; и мне нужна помощь, и ему нужна помощь. Когда мы лежим в больнице, то хорошо понимаем, что и другой человек так же страдает. И когда он что-то просит (например, подать стакан воды), мы сразу это делаем, откликаемся, потому что знаем, что такое физическая боль.

Но ведь когда болит душа, это еще более страшная и серьезная боль. От зубной боли никуда не деться, а куда деться от боли душевной? И когда я начинаю чувствовать, что у меня болит душа (потому что грехи – это же не просто беззакония, грех – это рана в душе), я понимаю, что мне срочно нужна помощь. Каждый грех – это как кинжал в собственную душу, и если эту рану не промывать, не лечить, она начинает гноиться и болеть. Грех – это раковая опухоль души. Я понимаю, что мне нужна помощь, иначе я погибну. И я таким же образом начинаю относиться и к другим, начинаю их жалеть, понимать, начинаю делать для них то, что могу. Остальное уже сделает, наверное, Сам Господь.

Каменность сердца, бесчувствие – страшное явление нашего времени. Но когда мы начинаем обращать внимание на себя и видеть свои грехи, все другие становятся для нас хорошими и добрыми. И, наверное, это самый правильный взгляд, когда я вижу себя нуждающимся в помощи, не очень хорошим, а других начинаю видеть хорошими и добрыми. Вот это, наверное, правильный взгляд на людей и окружающий мир.

– Если видеть всю свою греховность, то все люди будут казаться очень хорошими. Каждый раз, когда я думаю о слове «милость», возникают такие слова, как «милосердие», «милостыня». Когда мы идем к лавре, здесь очень много людей, которые просят милостыню (в том числе и профессиональные нищие), и мы не знаем, кто из них действительно нуждается в помощи. Но все они просят милостыню ради Христа, то есть пытаются все-таки воздействовать на наши самые глубинные святые чувства. В связи с этим у меня такой вопрос: что я могу дать человеку, просящему милостыню, если у меня нет денег?

– Я могу привести пример (об этом пишет митрополит Антоний Сурожский). Послевоенное время, Франция, идет профессор через парк в университет, время голодное, и он сам нуждается, как и те, которые просят. А чтобы пройти в университет, надо идти через ряды нищих, которые там собирались. И когда он шел через этот ряд просящих, он перед каждым останавливался и снимал шляпу, кланялся и шел дальше. А потом все эти нищие гурьбой неслись за ним и благодарили его. Он удивлялся и спрашивал: «За что вы меня благодарите? Ведь я такой же, как и вы, и ничего не смог вам дать». – «Вы нам оказали самую главную милостыню: Вы увидели в нас человеческий образ, увидели в нас людей, обратили на нас внимание, вселили в нас надежду. И вот за это мы Вам тоже все низко кланяемся и Вас благодарим».

– Кстати, в сентябре в Москве будет конференция, посвященная наследию митрополита Антония Сурожского, и, конечно, там много будут рассказывать о том, какую милосердную службу нес митрополит Антоний.

Вопрос телезрителя: «Мы все хорошо усвоили, что мы образ Божий. Может быть, проблема в том, что мы не вообще образ Божий, а только его мизерная часть? Если бы Адам был сто процентов образ Божий, он бы никогда не согрешил».

– Мы знаем по богословию, что после грехопадения человеческая природа в нравственном измерении жизни разделилась на добро и зло. Поэтому, имея эту неисцеленную, нецелостную природу, мы и страдаем, имеем все те беды, которые наполняют нашу жизнь. Но у каждого есть возможность идти по пути исцеления своей духовно-нравственной природы. И, конечно же, здесь выбор за нами. Если мы выбираем путь, на котором начинаем жить любовью, тем даром новой жизни, который принес Христос, то, конечно, в нас начинает воскресать образ Божий, он начинает проявляться, и в конце концов мы чувствуем, что в нас начинают прорастать евангельские, настоящие, истинные богочеловеческие добродетели.

Душа человека становится поистине красивой, потому что Бог красив. Он не только добродетелен, а самое главное – красив. Ведь мы тянемся к красоте, она нас пленяет, и душа человека тоже тянется к красивому Богу. И если она тянется к Нему, если благодать Божия наполняет душу человека, то и душа раскрывается, она становится красивой, цветущей этими евангельскими добродетелями. И через эти добродетели Бог начинает дарить Себя этому миру через какого-то конкретного человека. Тогда сердце данного человека становится особым сердцем, оно становится сердцем, несущим Божие милосердие, Божию любовь, Божие утешение миру и людям, которые в этом нуждаются.

– В таком случае я попрошу Вас рассказать об Иоанне Милостивом.

– Иоанн Милостивый – это уникальный святой; я бы сказал, святой, знаковый для нашего времени. Потому что как раз сегодня милосердия нам не хватает. А ведь только через милосердие мы можем воспринять ту благодать Божию, которая и поможет нам бороться со всем этим роем страстей, зла, что нападает на нас извне и как бы живет и у нас внутри. Только встав на путь милосердия, мы получаем духовную силу и возможность противостоять этому злу внутри и вне нас. Поэтому вопрос о милосердии – это первостепеннейший и главнейший вопрос, как говорил архимандрит Иоанн (Крестьянкин), в Бозе почивший насельник Псково-Печерского монастыря нашего времени.

Иоанн Милостивый, когда был отроком, имел во сне видение. Ему явилась дева, она была как бы воплощением этой добродетели милосердия. Она ему сказала: «Если будешь верен мне, будешь мне служить, я тебе открою царский путь. Именно ради меня Царь неба спустился на землю, чтобы сделать людей счастливыми, мирными, радостными». И он принял решение жить этой добродетелью, дружить с ней с отроческого возраста. И вся его жизнь была милосердием, он стал воплощением этой добродетели. Он исчерпал ее, можно сказать, до дна. Не было дня, когда бы он не совершал добрых дел.

Но когда он уже стал патриархом Александрийским, то в силу большой занятости, административной нагрузки (можно представить, сколько на патриархе лежит обязанностей, попечений обо всей своей пастве) были дни, когда он не мог совершить какого-то доброго дела. И он горько плакал и говорил, что в этот день он ничего не принес в умилостивление Богу за свои грехи.

Можно привести один случай из его жизни, когда он ехал в карете и ему встретился просящий милостыню; он щедро его одарил, а потом этот человек переоделся и, встретив его на перекрестке, снова и снова просил.  Иоанн снова дает ему щедрую милостыню, а тот снова переодевается и на следующем перекрестке снова просит милостыню. Возничий говорит, что он уже в третий раз просит и уже получил сполна, можно проехать мимо, а святой Иоанн отвечает: «Нет, останови; может, Сам Христос искушает меня», – и в третий раз дает ему милостыню.

Или случай с одеялом, когда ему подарили прекрасное теплое дорогое одеяло, а он спал аскетично и укрывался какой-то рогожкой. Иоанн подумал, кто он, чтобы укрываться таким дорогим одеялом, когда его можно продать на рынке и на эти деньги совершить столько добрых дел... И он продает это одеяло и раздает щедро милостыню. Тот человек, который подарил одеяло, потом увидел на рынке торговца, продающего его. Он узнал одеяло, купил его и снова подарил Иоанну Милостивому, а тот снова его продал, и так повторялось несколько раз. И Иоанн Милостивый говорит: «Давай посмотрим, кто устанет: ты покупать это одеяло или я его продавать?»

– Очень человеческая история.

– Да-да.

– Она нам может очень здорово помочь. Я хотел вот о чем спросить. Когда мы просим у Господа исповедания грехов, нам Господь просто по милости Своей посылает видеть одну миллиардную от тех грехов, которыми мы Его оскорбили. Но даже эта одна миллиардная нас обличает так, что нам и спать невозможно. В этом случае, когда мы чувствуем свою страшную греховность, о какой любви мы можем говорить? Нам бы спрятаться куда-нибудь и молиться просто о прощении, а нам нужно каким-то образом действовать. Как совместить свою греховность и радость любви к ближним?

– На самом деле как раз это только и может совмещаться. Это не бывает раздельно. Когда мы видим свои грехи и начинаем плакать о них (и плачем об этом всей своей утробой), то Господь видит, что чисто по-человечески нам это очень тяжело. И есть какой-то предел в страдании, душа может даже надорваться. И Господь сразу утешает этого кающегося человека, Он дает ему ощущение близости к Себе и вносит в его душу надежду на спасение и ноту радости. И это совместное переживание собственной греховности и чувства, что Господь именно таким меня и принимает, любит и прощает и готов миловать и вести по пути спасения, называется благоговейным чувством умиления.

– То есть это чувство умиления может получить человек, который находится в состоянии страстности и зависимости?

– Может, если он искренне кается. Конечно, Господь обращает внимание на этот шаг человека к Нему и хочет поддержать этого человека, хочет показать ему, что именно эти чувства Он и желает видеть в нем. Когда человек так себя держит, кается, он может вместить в себя эту радость и дар новой жизни, что Господь хочет ему дать. Потому что через покаяние душа подготавливается к принятию этого дара, она начинает смиряться, очищаться, просветляться. И только в этом состоянии этот дар новой жизни, который дает Христос падшей душе, не повредит ему.

– Вопрос телезрительницы из Подмосковья: «В Евангелии Господь говорит прекрасную до слез заповедь: "Да любите друг друга". Она одна обо всем говорит. Но вопрос состоит в чем? Хочется что-то доброе делать, быть хорошей по заповедям. Только надумаешь что-то хорошее сделать, раз – споткнулся, идешь на причастие – споткнулся. Одни спотыкания, одни подножки. Почему же эти попущения происходят? Хотелось бы быть вот такой, как Господь наставляет, но не получается. Почему попущения возникают? И потом впадаешь в уныние, отчаяние...»

– Но апостол Павел как раз и говорит, что все верующему поспешествует во спасение. Имеются в виду даже и падения. Поэтому когда мы падаем и говорим: «Господи, прости и помоги»,  Господь прощает и протягивает руку помощи и поднимает нас. Но если бы мы не падали, мы бы никогда не узнали, какова наша природа, насколько мы греховны и духовно больны, насколько нам действительно нужен Спаситель. Ведь мы должны глубоко, всем существом принять простую истину, что мы ничто без Бога. Он нас вызвал из небытия в эту жизнь, дал нам дар жизни, без Него мы ничто. Но это очень трудно доходит до нас. И, конечно, мы должны понять, что без Бога мы ни на что доброе не способны. И через падения мы усваиваем эти истины, начинаем смиряться, начинаем чаще и чаще обращаться к Богу, становимся в этом смысле вежливыми.

Одна пожилая женщина приходит к опытному духовнику и говорит: «Батюшка, я вышла на пенсию и могла бы уже нести какой-то духовный подвиг. Дайте мне какое-то серьезное духовное задание, послушание, у меня появилось время». Он говорит: «Ну хорошо, будь вежливой – и спасешься». А она всю жизнь учила в школе учеников всему хорошему, и вежливости тоже. Поэтому она очень удивилась и снова обращается к батюшке: «Я же всегда своих учеников этому учила и старалась так поступать в своей жизни. Что Вы имеете в виду?» – «Посмотри на себя. У тебя есть ответы на все вопросы, ты всегда спешишь и торопишься, бежишь вперед. А что Богу остается делать? Где Его место в твоей жизни? Он бы, может, и хотел твою жизнь выстроить так, чтобы она привела тебя к спасению. Но места Богу в твоей жизни мало, ты Его все время как бы локтем в сторону отодвигаешь: сама знаю, как спасаться, что делать и как жить. А ты будь вежливой, говори: "Господи, я знаю, что я немощна, что без Тебя я ничто, ни на что доброе не способна, пройди вперед, просвети меня, покажи мне, как спасаться и что делать". И когда Господь пройдет вперед, иди вслед за Ним. Тогда научишься всему, и Он тебя приведет уже к спасению». – «Да, батюшка, надо подумать».

– Мне очень нравится такая народная молитовка: «Господи, Ты вперед, я за тобой».

– Поэтому все наши падения должны привести нас к внутреннему понимаю, что действительно мы без Бога ничто, ни на что доброе не способны. Но когда мы искренне обращаемся за помощью, то Господь всегда руку помощи протягивает.

Буквально в воскресенье мы читали Евангелие о буре на море Генисаретском. И оказывается, там, где все силы зла собрались для того, чтобы нас уничтожить физически и духовно, в эпицентре этой бури, Сам Господь. И все эти волны зла разбиваются о Христа, как о скалу, вдребезги. Но о Нем надо вспомнить, надо, чтобы Он действительно вошел в наше сердце, в нашу жизнь. Для этого надо открыть Ему наше сердце, наш ум. И, как апостол Петр, может быть, и вскричать: «Господи, утопаю; помоги, погибаю». И Он сразу протянет руку помощи – и мы пойдем по волнам. Господь введет нас сначала во временное убежище, в утлую ладью, а потом буря утихнет – и ладья пристанет к тихому берегу.

Поэтому наш путь – это путь веры. И всегда наша жизнь будет чудесна, если мы идем этим путем веры. Но даже апостол Павел имел жало в плоть. Он был восхищен на третье или седьмое небо, но воспринимал это как дар Божий, как милость Божию, он ничего не приписывал себе, потому что понимал, что он есть земля, грешный и немощный человек. И нам надо это усвоить.

– Может быть, если человек не имеет той любви, то пусть  живет так, как будто эта любовь в нем есть? То же самое, наверное, да?

– Конечно, нам надо верить Богу и вверить всю свою жизнь Ему. Только тогда мы познаем эту Божию любовь, которая войдет в наше сердце. Трудно исполнять заповедь, но игумен Никон (Воробьев), духовный наставник Осипова Алексея Ильича, уже когда прошел большой жизненный путь, перед уходом из этого мира говорил своим ученикам: «Мы должны исполнять заповеди Божии, но я понимаю, что за всю свою жизнь, пытаясь их исполнить, я не исполнил ни одной. На что же тогда нам надеяться и что будет противовесом унынию в душе? Конечно, тогда должно быть покаяние. И всю свою жизнь я искал этот путь и старался каяться перед Богом. Но понимаю, что и в этом не успел и не достиг того совершенства, которое было у святых отцов». (Как, допустим, у Сисоя Великого, который, умирая, просил у Бога несколько часов на покаяние. Ученики говорили: «Сисой, зачем тебе эти часы? Ты же всю жизнь каялся». – «Нет, братия, я еще и не начинал каяться. Нет у меня этого совершенства покаяния, я тоже только в начале пути».) Так на что же нам надеяться? Он говорил, что как раз на бесконечное милосердие Божие к нам, грешным, мы и должны надеяться.

Но мы должны хорошо чувствовать свою немощь и свою греховность, неспособность исполнить ни одной заповеди, неспособность покаяться так, чтобы это покаяние нас внутренне обновило и сделало близкими Христу. Надеемся на бесконечное милосердие Божие и на молитвы друг за друга. Это есть тоже наша милость друг к другу. И он просил всегда своих духовных чад молиться за него. И тогда Господь нам тоже откроет двери Своего милосердия и спасет нас.

– Мы говорим о милости к падшим, и понятно, что мы все падшие. Конечно, хочется вспомнить рассказ отца Александра Григорьева (Царство ему Небесное), где он описывал, как в Москве один батюшка службу милосердия сделал из женщин, которых он буквально собрал по подвалам, из канализационных люков. Он не только их отмыл телесно, но и духовно эти женщины получили многое, они стали верующими, и в результате из них была организована служба сестер милосердия, которые ухаживали за больными людьми. Я так думаю, наверное, эти женщины понимали, что такое милосердие, особым образом? Но я недаром Вам задаю этот вопрос, потому что у Вас есть что-то подобное.

– На нашем приходе социальное церковное служение развернуто широко. У нас есть и братство трезвения, есть Покровское сестричество сестер милосердия при нашей богадельне. У нас три сестринских отделения в Андреевском доме милосердия в Сергиево, это 58 мест. Это начинание благословлял еще Иоанн (Кронштадтский). Мы призреваем престарелых женщин; и мужчины тоже бывают. Есть сестры, которые совершают уход, создают им возможность иметь все то, что они должны иметь для своей жизни.

Но ведь у каждого есть душа, поэтому нужно сестричество милосердия. Сестра милосердия должна вступить в диалог любви с насельницей. И когда она приходит в отделение, она трудится своим сердцем, она понимает, что надо найти ту глубину в беседе, на которой встретятся две души с Богом, под покровом Божией любви. И тогда Сам Господь поведет эту беседу, Сам Господь наполнит душу как сестры милосердия, так и этой насельницы, объединит их души в чувстве благодарности и иных благоговейных чувствах. Поэтому у нас это сестричество существует для того, чтобы наполнить богадельню любовью, миром, радостью, чтобы насельниц не привозили сюда умирать, а чтобы они здесь жили и открывали для себя измерение новой жизни, – жизни в любви, в Господе.

 У нас есть братство трезвения, и в нем много женщин и мужчин, зависимых и созависимых. И, оказывается, они очень быстро откликаются на мое предложение прийти и быть волонтерами в этом сестричестве милосердия. Они туда приходят и обретают для себя новое понимание жизни, они чувствуют себя действительно нужными, их жизнь наполняется новым и действительно становится другой, в которой уже нет места алкоголю, блуду и другим страстям.

– Вопрос телезрительницы из Германии: «Сегодня тема – любить падших (или милость к падшим). А если любить, значит – общаться. А до этого один батюшка говорил (буквально месяц назад): если кто-то живет в незаконном браке,  а вы общаетесь с ними, сидите за чаепитием, кушаете, то вы им потакаете, принимаете их незаконное житие. Так что же нам делать?»

– Есть такое крылатое выражение: люби и делай что хочешь. Если мы любим – все будет благословлено Богом. То есть через это внутреннее устроение мы коснемся душ этих людей, и уж Господь как-то их сердца развернет – и они встанут на путь истины. Главное – иметь этот дар любви. Любовь уже поведет по жизни. Вспомним Иоанна (Кронштадтского). Когда он начинал свое служение, куда он шел? Он шел к падшим, к тем, кто уже потерял, как мы говорим, человеческий (или Божий) образ в себе. Он просто был рядом с ними, служил им, любил их. И они, видя эту искреннюю любовь в нем, пробуждались духовно, начинали откликаться на нее и чувствовали в себе то, что уже, может быть, потеряли. Они ощущали себя способными начать жизнь с новой страницы. Батюшка содействовал им в этом.

Поэтому если мы приходим с любовью к этим людям, то любовь начинает действовать на их сердца и души. А если этой любви нет, то что бы мы ни делали, это не будет Богом благословляться, и духовных плодов мы не будем иметь. Поэтому речь о том, как мы внутренне устроены. Если мы любим этих людей, жалеем их, сострадаем им, то мы даем возможность Господу через наши сердца, через наше доброе слово или какую-то мысль, которая заронится в их умы, достучаться до них, помочь им поверить в себя и почувствовать, что и для них жизнь может начаться сначала. И будет исполнена подлинного смысла и радости.

– Начать с нового листа – это фраза, которая больше всего сейчас подходит к нашей теме, потому что эти люди оказались в тяжелых жизненных ситуациях. Я не буду говорить о том, кто виноват, а кто не виноват – все мы виноваты и все нуждаемся в милости, потому что все мы падшие. И, наверное, самый главный вывод из сегодняшней передачи: милость, милосердие – это не только наш путь, но и путь от нас ко всем остальным. Отче, благословите наших телезрителей.

– Божие благословение на все добрые начинания. Пусть наши сердца станут более чуткими, милосердными. Дай Бог, чтобы от того, что мы есть на этом свете Божием, другим людям было немного легче, светлее, радостнее и веселее жить.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Елена Кузоро