Беседы с батюшкой. Иуда. Предопределение или свобода предательства

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает клирик храма святителя Николая Чудотворца в городе Новосокольники Великолукской епархии священник Владимир Флавьянов.

– Тема сегодняшней передачи очень неожиданная: «Иуда. Предопределение или свобода предательства». Тема очень сложная, тем не менее я ее взял по причине того, что очень много вопросов, связанных именно с предательством Иуды. Во-первых, по поводу личности самого Иуды, который у нас всегда теперь ассоциируется только с одним – с предательством.

– На мой взгляд, мы все-таки должны вспомнить очень важную вещь. Мы здесь собрались не для того, чтобы осудить Иуду, а именно для того, чтобы разобрать этот поступок и понять, что все апостолы согрешили, все апостолы предали, поэтому для нас важно понять этот феномен предательства. Когда он вообще возник? Потому что каждый из нас должен согласиться, что хоть раз в жизни (даже, увы, и не раз) мы были предателями. Поэтому нам надо разобраться с этим феноменом в принципе.

– В чем его феноменальность?

– Человек что-то делает, что-то дает. Только у него меняется вектор. Вместо любви совершает преступление. И делает это с убежденностью, применяет всю свою талантливость, одаренность Богом, но применяет не во благо, а в какие-то страшные вещи.

Предательство тоже бывает разным. В данном случае это привело к смерти Христа. Мы ведь тоже бываем предателями. В один из моментов, например, Петр начал прекословить  Христу. «Да не будет с Тобой этого», – сказал Петр. Помните, когда Христос только начал говорить о Своем крестном восхождении в Иерусалим, уже тогда появился первый момент предательства, который Христос очень точно обозначил. «Отойди от меня сатана, ибо ты говоришь не о том, что небесное, а о том, что земное», – сказал Христос.

 В принципе, предательство возникает именно там, где земного больше, чем небесного. Когда мы забываем, что мы граждане неба.

–  Если мы говорим и о нашем собственном предательстве, то в этом случае можем утверждать, что в каждом из нас живет Иуда?

– Да. Тяжелая, получается, передача, потому что немногие смогут с этим согласиться. Но это правда. Ужасная, жестокая, может быть, но правда.

– Предательство – это поступок? Способ мышления? Стиль жизни? 

– Всё вместе. Это даже может быть отсутствие поступков. Например, если мы говорим про апостолов, не у всех были поступки, некоторые молча предавали Христа.

– Имеется в виду, когда в страхе иудейском апостолы разбежались. Но тогда ведь еще не было Духа Святого на них. Он еще на них не сошел. В этом случае прав ли я, утверждая, что если мы живем вне стяжания Духа Святого, то обречены на путь Иуды?

– Да. Именно так.

– Хорошо. В принципе, мы знаем об этом поступке Иуды и много, и мало. Мы знаем о том, что он задумал предательство. Получается, он думал об этом?

– Думал, и достаточно долго. Мне кажется, практически сразу, как обнаружил популярность Христа. Он видел, сколько тысяч людей шло за Христом. Достаточно было только вооружить эту толпу – и можно было осуществить переворот. В частности, мы знаем о насыщении людей пятью хлебами и двумя рыбками. Мы знаем, что там было 5 000 мужей, не считая жен и детей. Если их сосчитать вместе с женами и детьми, родственниками, то, по преданию, это около 90 тысяч. Это гигантская армия. У Александра Македонского была в два раза меньше. Иерусалим насчитывал во времена Христа двадцать или двадцать пять тысяч жителей. В этот момент перед пасхой собирались все евреи со всех окраин Римской империи – и численность доходила до ста тысяч и до пятисот тысяч человек. Это гигантский мегаполис. Даже с сегодняшними городами трудно сравнить, так резко возрастает численность. И опять же этот народ встречал Христа как царя.

– Вопрос телезрителя Евгения: «В те времена, во время владычества римлян, оккупации, среди евреев действовало много различных сект. Сейчас бы их назвали террористическими и экстремистскими. Это зилоты, кинжальщики. И кого только не было! Известно, что к одной из этих сект принадлежал Иуда. И он предал Христа не для того, чтобы получить тридцать сребреников, а чтобы спровоцировать Христа на активные действия, на восстание. Он думал, что Он это сделает. Когда понял, что Христос этого делать не будет, тогда и повесился».

– Есть такое мнение. Мы тоже об этом думаем, не скидываем со счетов. Действительно, это человек очень одаренный, талантливый, что, собственно говоря, его тоже и привело к гибели, потому что Духа Святого он не стяжал. Это его и погубило.

– Меня все равно интересует этот вопрос понимания Христа не как Спасителя, а как царя-освободителя и вопрос с деньгами… Мы встречаем описание Иуды как вора. И интересует вопрос тридцати сребреников. Почему тридцать сребреников? А также история с тем, как он вернул эти деньги... Об этом, пожалуйста, расскажите.

– Тридцать сребреников не такая уж и крупная сумма, скорее всего это цена раба. Это была своеобразная подачка, когда фарисеи уже не нуждались в его помощи. Они имели много соглядатаев, много людей уже работало на них. Поэтому тем или иным способом они поймали бы Христа. Единственное, они не хотели делать этого на пасху, потому что  видели, как много людей встречало Христа.

– Это надо было сделать тайно?

– Да. Иуда им предложил быстро этот момент осуществить, что их, с одной стороны, обрадовало. Еще раз подчеркну – они в нем не нуждались. Рано или поздно Христа бы поймали – и сделали это тайно. Тут им один из учеников предлагает это сделать. Другое дело, что у Иуды была достаточно мощная мотивация, ведь он не считал Христа Богом, он считал Его неким чудотворцем. Поэтому он рассчитывал на то, что Христос не захочет умирать. Никто из апостолов не верил в страдания Христа, сколько бы Он об этом ни говорил. Он говорил об этом прямо. Поэтому Иуда рассчитывал на великое чудо, которое Христос должен был совершить.

– Вопрос телезрителя: «Чем отличаются православные христиане от католиков?»

– Я предпочитаю ответить на него картинкой. Мы знаем, что у нас, православных, есть иконы. Возьмем, например, «Троицу» Андрея Рублева. А у католиков есть картины. Например, «Сикстинская Мадонна» – знаменитая вещь Рафаэля. Если мы их поставим рядом и просто начнем молиться, то, думаю, рано или поздно  поймем разницу между католичеством и православием.

– Продолжим дальше. Почему Иуда, подойдя и целуя Христа, сказал Ему: «Радуйся, Учитель!»?

– Напомню, что незадолго до этого была Тайная Вечеря, и Христос, обращаясь к Иуде, сказал: «Иди и сделай то, что ты задумал». Наверное, в этот момент у Иуды вырастают крылья. Он наконец-то начинает понимать, что его мечтания не бесплодны, и если остальные апостолы (как он думал) глупы и не понимают, что происходит, то теперь они вдвоем – вершители целой судьбы; сейчас мы Христа на коня-то и посадим... Мы сейчас переворот устроим...

– То есть Христос сейчас сделает фокус-покус. Он именно этого и ожидал от Христа? А в результате?

– А в результате оказалось то, чего апостолы так и не поняли, хотя Христос много раз им об этом говорил: «Меня оплюют, убьют, и Я в третий день воскресну». Даже когда Христос воскрес, не сразу в это поверили. Мы читаем Евангелие от Матфея, 116-е зачало: многие усомнились... Не все апостолы верили в воскресшего Христа. Он воскрес, но не все верили в это.

– Благодаря женам-мироносицам все-таки поверили. Мне очень нравится этот момент, ведь они шли ко гробу Господа с уверенностью, что он охраняется, что там стоят солдаты и пробраться туда очень непросто. То есть они шли, зная это, но тем не менее шли. Удивительный совершенно подвиг.

– Они рассчитывали на жалость, наверное, что им разрешат выполнить их ветхозаветные обязанности по усопшему. Что они должны завершить погребение, завершить этот ритуал. Поэтому они рассчитывали на это. Они же украсть Его не могли.

– Мы постимся в этот день, в среду, именно из-за того, что понимаем, что мы тоже предатели? Или как?

– Большинство людей (я подчеркиваю) не согласились бы со мной, но на самом деле это для того, чтобы мы задумались. Где-то мы все-таки предатели. Мы можем предавать не только Бога, не только друг друга; мы можем предавать самих себя, свою судьбу.

– Например, не воплощая в жизнь те таланты, которые нам дал Господь?

– Да.

– Вопрос телезрителя: «Моя знакомая переехала с Украины вместе с мужем и тремя детьми. Дети у нее больные. А муж ее предал. Как ей (может быть, и другим женщинам) пережить эту тяжесть предательства, справиться с этим, не держать в себе обиды? Возможно ли полностью отпустить эту ситуацию?»

Вот оно, предательство постоянное…

– К сожалению, мы забываем о том, что есть всегда свобода выбора. Предавать могут не только мужья жен, но и жены мужей. При этом необязателен факт измены. Предательство может быть любого другого рода. Мы можем, например, жить вместе, но совершенно по-разному мыслить. Мы уже на самом деле предатели друг друга, потому что мы не в одном направлении двигаемся. Как лебедь, рак и щука.

– Мы, будучи в домашней церкви (домашняя церковь – это семья, это святое), получается, являемся предателями друг друга?

 – Да. Действительно, это очень важный момент. Как говорил Сам Христос: «Двое лежат на постели; один берется, а другой оставляется». Например, пашут двое на поле, работают вместе, но один берется, а другой оставляется. То есть мы можем вместе работать, мы можем вместе жить, дружить, общаться, но при этом один берется в рай, а другой в ад. Два разбойника были со Христом. Один пошел в рай, другой – в ад. И так везде.

– Есть еще один волнующий вопрос. В размышлении об Иуде (хотя сегодня и не среда) можно представить себе, что Иуда принес бы плод покаяния... Поняв, что он был не прав, пришел бы ко Христу и сказал: «Прости, Учитель!» Как бы тогда могла сложиться его судьба?

– Конечно, в истории нет сослагательного наклонения. Мы не можем говорить «если», «как бы», но действительно Христос сделал все, чтобы Иуда не погиб. Господь Бог сделал все, чтобы Адам и Ева не согрешили. Это действительно свобода выбора каждого из нас. Господь нас такими создал. Но, наверное, Христос ждал его у Себя на Голгофе, чтобы Иуда покаялся и вернулся в лоно апостольского чина. Но, к сожалению, этого не произошло, потому что у Иуды образовался ад внутри. То есть человек является главным творцом ада. Не Бог создает ад, а человек. И первым, кто создал ад, был Адам. Когда Христос уже пришел разрушить это место и вывести Адама (соответственно, первого творца), то, получается, Иуда спускался вместе со Христом. То есть разница в смерти у них, может быть, в несколько минут или даже секунд. Они вместе спускались, но при этом Христос вывел всех, а Иуда остался, сотворив новый ад. Получается так. Мы забываем о том, что в наших руках, в наших словах, в наших мыслях заключено великое творчество. Мы можем создавать рай, но можем создавать и ад.

Поэтому мы постимся в среду, чтобы помнить об этом. И мы все же согрешаем друг перед другом, против себя и, конечно, перед Богом.

– Да, на исповеди мы говорим: «Согрешил, отче, перед Господом».

Еще один вопрос, связанный с предательством. В нашей жизни мы так четко понимаем это состояние души... Понятно, что Иуда не исправился, но мы-то имеем эту возможность...

– Пока живем, да. Иуда повесился, поэтому у него нет этой возможности. Поэтому мы называем суицид самым страшным грехом. У нас, пока есть жизнь, есть возможность исправиться. Но даже когда мы исправляемся, мы должны помнить о том, что и по-прежнему нет никакой гарантии, что мы опять не предадим. Вот это мы должны помнить всю жизнь. Хотя бы даже на примере того же апостола Петра, который, получается, предал больше, чем Иуда, – трижды. Более того, он и четырежды предал. Он всю жизнь каялся. Мы видим, как он изображается на иконах с бороздами от слез. И в конце своей жизни (перед своим распятием) он убегает из Рима. Ему навстречу идет Христос... Даже был знаменитый польский фильм на эту тему.

– «Камо грядеши»?

– Да. Получается, что Петр еще раз предает то, ради чего мы живем. Он должен был быть распятым, и Петр зря убегает. Он вразумляется, возвращается. Но акт произошел, то есть он четвертый раз предал Христа.

– Вопрос телезрителя Игоря Викторовича из Москвы: «У меня такой вывод: у Иуды было право выбора, так как Иисус Христос знал, кто Его предаст. Но Иуда этим не воспользовался».

 Ну да. Кстати, по поводу права выбора и свободы. Действительно, тут можно очень интересно закончить историю с апостолом Петром. Ведь он (по истории «Камо грядеши») вернулся и был распят, но...

– …вниз головой.

– Вниз головой, чтобы никоим образом не быть подобным...

– …не быть как Христос. Он не считал себя достойным. Да, это правда.

– Это, конечно, удивительно. Кстати, насколько я знаю, у понтифика на троне –перевернутый крест.

– Да.

– Свобода предательства – об этом хочется поговорить особо, потому что свобода нам действительно дается и в открытии своих талантов (вернее, в раскрытии тех талантов, которые дал нам Господь), и в выборе всего, что касается нашей повседневной жизни…

– Если мы живем без благодати Божией, то становимся вместилищами дьявола и бесов. Получается, уже не я делаю. Делаю то, что «они на моем хребте вытворяют» (есть такое выражение). Получается, я в их руках – и у меня уже нет выбора как такового, я выполняю их волю. Почему я и говорю, что человек, живущий без благодати, обречен на предательство, он никогда не сможет самостоятельно выбраться из этого состояния, пока Сам Бог ему не поможет. Бог пытается помочь нам выбраться из этого состояния, но мы почему-то не выбираем этот путь. Нам стыдно, мы отворачиваемся и вовсе не повторяем случай из притчи Христовой о блудном сыне, который раскаялся и вернулся. Мы-то не возвращаемся, нам стыдно.

Поэтому комплекс вины – очень страшный комплекс. Человеческое сознание теряется в нем, мы видим только одну вину, замыкаемся на этой вине и перестаем действовать. Мы опускаем руки, впадаем в депрессию, отчаяние, разочарование. Самое страшное разочарование – даже не в Боге и не в людях (муж изменил, в муже разочаровалась жена; или жена изменила – разочаровался в женщине). Самое страшное – разочарование в себе. Есть такие строчки в песне: постарайся себя не терять. В этом и заключается принцип покаяния – вернуть себя себе, вырвать себя из рук зла, из этого разочарования. Уныние – самый страшный грех, который доводит человека до суицида.

– Простите, задам вопрос, задавать которой, может быть, не имею права. Если мы говорим о комплексе вины, что это нечто сложное, ужасное, что может нас привести в погибель, то почему мы все время говорим о том, что человек – это абсолютное ничтожество и вина его столь велика, что о чем тут можно вообще говорить, о каком спасении?

– Понятно. Чтобы нам не впасть в эту депрессию, в это уныние, есть все-таки очень правильный подход. Должно быть не просто одно покаяние. Оно было у Иуды, он раскаялся, но этого недостаточно. Петр тоже раскаялся и успел принести много плодов. И церквей много открывал, но опять согрешил, то есть ему не хватило чего-то еще. Должна быть еще благодарность. И должна быть  третья составляющая – послушание. Петр вышел из послушания, поэтому впал в согрешение. У Иуды не было благодарности, он не понял, ради чего его позвали. Он-то думал: это я позвал Христа, Он – какой-то маленький мальчишечка, а я – опытный, у меня за плечами большая жизнь; я Его научу, Он не разбирается в жизни, Он такой наивненький... То есть Иуда не понял самого главного – кто у кого в послушании. Поэтому его раскаяние не имело значения. Обязательно должны быть три составляющие.

– Он не увидел Бога в Боге.

– Нет. Как и все…

– Вопрос телезрительницы Елены из Сочи: «У меня есть крестная, она же моя родная тетя. Она забрала деньги – часть нашего наследства – для своей дочери; может быть, для каких-то развлечений. А мне сейчас деньги нужны для лечения. Является ли это предательством, что даже крестная мать забрала деньги?»

– К сожалению, все, что без благодати, без Духа Святого, уже является предательством. Поэтому да, это так. Если у Вас нет каких-то юридических документов и Вы не можете это никак оспорить, остается только одно: простить и молиться за свою крестную, чтобы Господь вразумил ее, чтобы Господь не попустил наказание, потому что Бог попираем не бывает. Это действительно очень тяжелый грех для крестной, но мы не знаем мотивацию, поэтому в данном случае нельзя говорить о вине одного человека. Мы должны были бы и ее тоже выслушать. Мы же не знаем, почему она так поступила. Может быть, у нее есть какие-то свои оправдывающие ее мотивы. У Мюнхгаузена была такая фраза: «Люди очень искренни в своих заблуждениях». Когда человек заблуждается и делает это искренне, остается только простить его, потому что тут очень сложно что-то менять, человек искренен в своих заблуждениях. А мы заблуждаемся.

– Вы мне сразу напомнили историю первого падения человека и первого предательства. Это, конечно, Каин. И более того, ведь он был уверен в своей правоте.

– Да.

– Он уже потом узнал, что все-таки согрешил. И начал огораживать место, где живет. Я могу себе представить, какая это невероятная глупость – прятаться от Бога с помощью каких-то камней, уложенных в круг... Совершенно удивительно.

– Это безумие греха. Грех приводит к безумию. Грех приводит к страшным последствиям. Мы так устроены, что должны жить с Богом и, соответственно, развиваться. Либо, если перестаем жить с Богом, начинаем огораживаться. Мы строим эти комплексы и прячемся в них, то есть живем внутри ада. Внутри ада...

– …который сами и создаем. Я хочу затронуть еще один аспект в теме свободы предательства. Это момент нашего постоянного непокаяния. Вот Вы говорите: покаяние, послушание и благодарность. Если мы исключаем благодарность и послушание, у нас остается покаяние. Но что в нем должно быть такого, чтобы мы (если это только возможно) изжили из себя греховность?

– Да, это возможно. И Христос именно на это и показал. И мы уже знаем примеры. Уже рядом с Христом было два святых человека – Богородица и Иоанн Креститель. Поэтому примеры уже есть, и хотя они ветхозаветные, Христос показывает, что мы все можем так. Другое дело, почему мы не выбираем этот путь благодати, то есть живем по своей воле. Молясь «Отче наш... да будет воля Твоя», мы уже сразу не соглашаемся с ней. Эта молитва, в принципе, нами не произносится, Бог ее и не слышит, потому что мы не хотим воли Божией, мы живем своей волей. По этой причине у нас и получается замкнутый круг: мы вроде и пытаемся покаяться перед Богом, а на самом деле просто рассказываем о своих поступках, и все. Это просто констатация факта, никакое покаяние не наступает, то есть я не меняюсь. Главный же критерий – я должен преобразиться, измениться в лучшую сторону. Что-то должно поменяться в моей жизни, в моем образе мыслей. Но если этого не происходит, я должен хотя бы честно признаться: «Я – Иуда, я – предатель».

– Вернусь к послушанию. Понятно, что если бы мы четко соблюдали эту заповедь, если бы мы действительно были в послушании, может быть, многие беды отвернулись бы от нас. Но мы постоянно навлекаем их на себя, потому что в нас совсем нет искреннего послушания.

Вопрос телезрителя Петра из Екатеринбурга: «В Послании апостола Павла к Римлянам сказано: “Бог всех заключил в непослушание, чтобы потом всех оправдать”. Относится ли это к данной теме?»

– Да, получается действительно так, потому что если бы мы были послушными, то уже не было бы нужды Христу приходить и быть распятым, потому что мы находились бы в послушании, чего не было у Адама и Евы. Они ослушались заповеди Божией, не послушали Бога. Получается, в Адаме мы все не послушались. Да, это правда.

– Мы знаем о том, что каждый раз, когда Господь спрашивал, кто сделает это или то, пророки отвечали: «Я!» То есть они с готовностью к этому приступали... За исключением одного человека – Ионы, который отказывался выполнять волю Божию...

– Он ее все равно выполнил, но по-другому.

– Иона воспротивился выполнять волю Божию, и какие-то испытания, какие-то искушения были посланы для того, чтобы человек оправдался в глазах Божиих и выполнил то поручение… В результате город был спасен. Господь мог и Сам это сделать, но нужно было послать туда человека, чтобы он на обычном человеческом языке сумел объяснить другим какие-то вещи. Не видите ли Вы в этом параллели с нашим послушанием – в нашей жизни?

– Вижу. И очень часто на уроках как раз использую образ Ионы. Я даже показываю разницу между пророками и теми же гадалками, которые нам навязывают не волю Божию, а свое мнение. А здесь человек, который воспротивился мнению Бога и за это получил пребывание внутри желудка кашалота (это был не просто кит, это был кашалот). Он должен был быть просто переварен внутри этой огромной пещеры, наполненной кислотой. И как любой человек, который приговорен к смерти (мы знаем, что не бывает атеистов перед смертью, на войне все верят в Бога), наконец-то взмолился, понимая: здесь я буду трупом, здесь умру, поэтому хотя бы перед смертью покаюсь. И на этом покаянии Господь строит дальнейший Промысл. «Ты куда плыл? Вот тебе Ниневия, ты приплыл». И вид этого грешника, когда им стошнило кашалота (получается, бомж перед ним – достаточно цивилизованный человек), как раз и привел ниневитян во вразумление. Они поняли: если Бог так наказывает пророка за то, что он ослушался, то мы-то ведь вообще головорезы еще те (ниневитяне славились тем, что были полные отморозки). Поэтому они очень быстро вразумились. И они не только сами каялись, но и скотину заставили каяться: голодали все – и скотина голодала. Все плакали, мычали, рычали, мяукали. Все на своем языке просили у Бога прощения.

– В этом случае возникает такой вопрос: неужели для покаяния нужно такое пережить?.. Как говорится, «иных увещевати страхом». Мы прошли тот этап, когда можем прийти к Богу не через страх, а через благодарность?

– Это бывает, но редко. В основном все-таки срабатывает страх. Все-таки! Но бывают и такие замечательные жизненные случаи, когда – через благодарность, еще через какие-то случаи, не связанные со страхом (бывают разные случаи покаяния), но это очень редко. В основном, увы, это страх. Мы запятнаны страхом. Страх, с одной стороны, оружие дьявола (страх убивает способность любить и трезво мыслить), но с другой стороны, это оружие и Бога, Он через страх пытается заставить нас покаяться и молиться.

– Я опять вспоминаю Иоанна Крестителя: «Сройте холмы и делайте прямыми пути к Господу». Я понимаю, что нам имеет смысл срыть холмы на пути к Господу, потому что тогда Господь шел к нам, а теперь мы идем к Нему…

– Нужны плоды покаяния. Не покаяние принести, а плоды покаяния. Плодов-то у нас нет.

– Мы как та смоковница.

– Бесплодная смоковница.

– Много лепесточков, зеленое дерево, а плодов нет. И, что называется, секира уже лежит у корней этого дерева.

Вот мы говорим, вспоминая апостола Павла: исследуйте Священное Писание. Я так понимаю, что размышление о жизни Иуды, наверное, тоже полезно.

– Полезно.

– И опять: жизнь и смерть без покаяния – это, наверное, самый главный мотив нашего размышления об Иуде. Здесь меня волнует еще один момент. Если бы не было такого человека, как Иуда, который представил себя уже «министром финансов»?.. Были ли, на Ваш взгляд (может быть, это есть где-то в Священном Писании), люди, которые предавали Христа? Вот иудеи постилали перед Христом одежды, потому что они все-таки Его встречали как царя, спасителя материальной жизни. Среди этих людей были  неявные предатели?

– Я бы сказал по-другому: а кто не был там предателем? Они все до единого были предателями, за исключением только одного человека – Богородицы. Все остальные были предателями. Уже! Да, Христос принимал все эти поздравления, но Он прекрасно знал, чем это все закончится. Поэтому для Него праздника не было. Для нас – праздник, Вход Господень в Иерусалим. Божия Матерь плакала на этом празднике, Она знала, что осталось совсем немного. Сколько – Она не знала (может, неделя или месяц), но Она знала, что это все произойдет. Только Она одна  плакала на этом празднике. А все радовались, и мы радуемся.

– «Радуйся, Учитель!»

– Да. Мы в этом безумии и пребываем. К сожалению, это действительно ужасная жизненная правда: без благодати мы иуды. И, как говорил Чехов, по капле этого раба из себя надо выдавливать. Всего выдавить мы не сможем, слишком укоренен он в нас – этот рабский, предательский дух. Очень сильно укоренен! Но надо его выискивать, надо о нем думать и надо его вытравливать. Это действительно очень важно.

– По капле выдавливать из себя раба.

– Да.

– На одной передаче мы как-то говорили о рабстве, сыновстве и соработничестве. Сейчас тема как-то тоже с этим перекликается, потому что если бы только мы на самом деле почувствовали себя рабами Господними, то, может быть, половина бед у нас ушла бы. Но Чехов, наверное, говорил про раба не Господа, а про раба – служителя врага человеческого.

– К сожалению, да.

– Я просто думаю о том, что не стоит, может быть, не то что переоценивать свои силы, но недооценивать силу сопротивления: чем дальше идем ко Господу, тем больше мы можем испытывать сопротивление врага человеческого.

– Да, это правда. Здесь нам опять же очень хорошо помогает Библия. Почти вся Библия «построена на горах». Мы восходим даже в Иерусалим (Иерусалим на горе). Чем выше я поднимаюсь, тем, с одной стороны, рюкзак легче, а с другой стороны, идти все труднее, тяжелее. Мне нужна связка, мне нужны другие такие же попутчики или проводники. Только вместе мы можем дойти, в одиночку очень опасно.

– Хороший пример. В Израиле есть каменная пустыня, она находится между Мертвым морем и горами. Когда идешь от Содома и Гоморры и поднимаешься в гору, где благоухает просто райский парк Эйн-Геди, поднимаешься эти семь километров, у тебя в дыхании и на губах соль. Причем такая соль, что просто горько. Но когда ты уже приходишь в парк и там можешь напиться воды, ощущаешь себя абсолютно счастливым человеком. Тут действительно есть о чем подумать.

Дорогой отец Владимир, я очень благодарен Вам за то, что Вы сегодня так подробно рассказали о таких сложных вещах... Если бы мы могли говорить о предопределении, тогда никакой воли не существовало бы. Тогда бы и свобода предательства, даже предательство свободы не случилось бы никогда. Но в нас свобода предательства существует, и мы, наверное, должны отказаться от этой свободы и быть просто свободными людьми. Это, наверное, будет нам, что называется, в помощь.

– Это – послушание, это – благодарность и это – покаяние. Все должно быть вместе.

– Если все это будет по отдельности, тоже не будет работать.

– Да.

– Я прошу Вас благословить наших телезрителей и сказать им какие-то слова, которые помогли бы бороться им с грехом.

– Я хочу еще раз напомнить про апостола Петра, потому что именно его Господь выбрал первоверховным апостолом, зная о его грехопадении – большем, чем у всех остальных апостолов, в том числе это и его предсмертное отступление (хоть и кратковременное, но оно все-таки было). И именно его Господь наделяет ключами (хотя мы знаем, что эти ключи есть в том числе у каждого священника) на разрешение грехов, отпущение этих грехов. И вот этого человека Господь ставит первым, во главе апостолов, потому что кто много любит, тому много и прощается. И будем помнить, как нас любит Бог. Нас, предателей, Он любит!

Ведущий Глеб Ильинский