Беседы с батюшкой. Есть ли разница в вере в Бога молодежи и старшего поколения

В петербургской студии нашего телеканала - беседа с председателем Отдела по делам молодежи Санкт-Петербургской епархии, клириком храма Успения Пресвятой Богородицы на Малой Охте протоиереем Константином Головатским.

– Сегодня мы попробуем разобраться в вопросе, связанном с молодежью: в какого Бога верит молодежь и в какого Бога верит старшее поколение. Я специально так заострил тему, с тем чтобы мы могли всерьез попробовать разобраться в проблеме поколений. Но не просто поколений отцов и детей, но поколений верующих людей в том числе.

Отец Константин, если всерьез говорить об этой проблеме, то это не просто конфликт между отцами и детьми. Отцы верят в Господа и ходят в  церковь (которая сейчас стала другой), молодежь зачастую не ходит в церковь или ходит очень редко. Поэтому иногда возникает ощущение, что у нас разные веры: мы верим в одно, наши дети верят в другое. А уж чужие дети и те, кого легко осудить, наверное, вообще кошмарные и ужасные люди, и можно рассказывать только о том, какие они плохие. Вы, как председатель Отдела по делам молодежи Санкт-Петербургской епархии и как пастырь, как священник, принимающий исповедь, сталкиваетесь со всеми этими проблемами. Я понимаю, сколько проблем сейчас есть у молодежи. И Вы это очень хорошо понимаете. Во что все-таки сейчас верит наша молодежь?

– Тема сегодняшней передачи аналитическая, и это, наверное, очень хорошо. Мы сейчас попытаемся поразмышлять, выстроить какой-то диалог. Думаю, что и наши телезрители тоже смогут включиться в этот диалог, а может быть, потом подумают над этими проблемами. Потому что каких-то однозначных, понятных, ясных ответов на эти вопросы, думаю, не существует, и это нужно сказать в первую очередь.

В ответ на Вашу мысль мне хочется сказать, что не надо ни о ком думать плохо; это важная установка. Потому что есть какие-то предубеждения против современного образа жизни, против гаджетов, против тех интересов, которыми молодежь живет. Иногда люди старшего поколения, которые выросли в другой обстановке, не понимают, что цивилизация, технический прогресс сейчас шагают семимильными шагами, двигаются вперед, и молодежь все эти достижения в первую очередь воспринимает. Эти достижения, конечно, именно технического характера. Другой вопрос – что происходит в духовном мире. Во всяком случае, непонимание часто бывает просто из-за того, что некоторые вещи, которые для молодежи сейчас являются чем-то естественным и понятным, для людей старшего поколения непонятны, они от них далеки. Может быть, в их жизни сформировались другие привычки. Поэтому кажется, что гаджеты, Интернет, какая-то непонятная мода современная – что-то изначально неправильное и опасное. Может быть, в первую очередь людям старшего поколения нужно освободиться от предубеждений в отношении современной молодежи, не думать о ней плохо. Собственно, это и христианский подход. Все явления в этом мире все-таки предоставим судить Творцу, Создателю этого мира, а не самим выносить свой скороспешный и очень часто пристрастный суд.

Во что верит современная молодежь? Молодежь, которая ходит в храм, верит в Того же Самого Бога и верит так же, как верили наши предки, я в этом убежден. Это действительно так. В стремительно меняющемся современном мире именно Церковь сохраняет традицию, сохраняет то наследие, которое осталось нам от поколений людей, живших до нас. И молодые люди тоже являются в этом смысле наследниками этой традиции, они включаются в нее и это богатство традиции для себя усваивают. Я бы в таком ключе говорил о том, что касается именно религиозной веры и той молодежи, которая приходит в храмы. Это очень важно, чтобы именно такая молодежь у нас была, чтобы больше таких молодых людей было.

Вообще у нас есть это явление в современной жизни – воцерковленная православная молодежь. Нужно обращать больше внимания на таких ребят, стараться их поддержать, помогать им себя реализовать, проявить. Помочь им развить какие-то человеческие, духовные качества, которые могли бы сыграть какую-то роль для устроения их жизни (семейной, личной, карьеры и так далее). И чтобы они могли своим внутренним состоянием поделиться со сверстниками, а иногда (что интересно) и со старшим поколением, со своими родителями. Это бывает удивительно, когда именно молодые люди доносят какое-то знание, опыт веры, опыт христианства до людей старшего поколения. Я просто знаю, что таких случаев в нашей жизни сейчас немало.

Преемственность. И о ней мы говорим... В идеальном виде нам понятно, что это родители, правильное воспитание, потом вырастает другое поколение, которое также вкладывается, как-то дополняет опыт, потом передает этот опыт своим детям. Но это идеальная картинка. К сожалению, времена богоборчества, то, что сейчас происходит в современном мире, разрушают такую ступенчатость, такую преемственность, какую мы в идеальном ключе можем себе представить. А речь все-таки идет об опыте Церкви, о его значении для современного человека; даже иногда, может быть, независимо от его возраста.

– Вы очень точно подметили эту грань. Вот я смотрю на свой пример веры и понимаю, что мое детство не могло пройти в Церкви. Мне за пятьдесят. А ведь нашей Церкви не больше тридцати лет. Если я обращу свою память к детству, то все храмы тогда были разрушены, очень мало было верующих, и эти верующие – только бабушки, никаких молодых людей тогда в церквях не было. И только потом уже, когда Церковь стала возрождаться после семидесятилетнего богоборческого периода, огромное количество людей пришло храмы, все принимали крещение. Правда, потом этих людей тоже не оказалось внутри Церкви. Но молодежи тогда было очень много. Сейчас, когда я прихожу в храм, я не могу сказать, что там много молодежи. Дети – да. Совсем взрослые – да. А где пятнадцати-семнадцатилетние молодые люди? Не знаю. В вашем приходе как обстоят дела с этим? Если молодые приходят в церковь, что заставляет их туда прийти? И что, на Ваш взгляд, не дает молодежи приходить в церковь?

– Я бы все-таки хотел сказать шире, опираясь не только на опыт конкретного прихода. Вообще у нас в Церкви есть проблема подросткового возраста. Дети растут в воцерковленных семьях, их воспитывают родители, приучают ходить в храм, они постоянно причащаются, часто посещают воскресную школу. А потом приходит подростковый возраст, и эти дети теряются. Я не специалист по работе воскресных школ, но могу сказать, что действительно в младших группах воскресных школ всегда много детей (дошкольники, младшие школьники). А потом их становится совсем мало, старшие группы очень немногочисленны, если вообще сохраняются.

Родители часто дают такое объяснение этому явлению. Они говорят, что дети получают большую нагрузку в школе в старших классах, у них какие-то дополнительные занятия, секции (футбол, фигурное катание, творческие кружки и так далее) и не остается времени для посещения воскресных школ. Но проблема-то не в этом. Родители, может быть, и хотели бы, чтобы это было именно так. Воскресная школа, может быть, становится для подростков уже неинтересной в смысле своего школьного формата; они эту форму, которая в детстве для них была интересной и понятной, как-то уже перерастают.

– Вопрос телезрителя из Москвы: «В чем заключается разница между Богом и человеком?»

– Удивительно, в христианстве основополагающее вероучительное утверждение звучит так: «Бог стал Человеком». Понятно, что если Бог стал Человеком, то Бог не является Человеком; существо Божие – другое. Бог – Создатель мира, Творец, Он совершенный. О Нем можно говорить в апофатическом ключе. Есть такое понятие в христианском богословии – апофатика, когда к различным понятиям и утверждениям добавляется частица «не». Вот о Боге можно говорить как о такой Сущности, Которая превосходит наше земное понимание, все наши разумные представления. Вместе с тем, поскольку Бог стал Человеком, есть и то, что объединяет Бога и человека. Потому что человек, согласно христианскому учению, создан по образу и подобию Божию.

– Продолжим наш разговор о том, почему молодежь редко приходит в церковь. Да, занятость. Причем это не просто фигурное катание или футбольная секция – иногда мы сталкиваемся с проблемой, что очень много именно школьной занятости. Сейчас детей нагружают так, как поется в известной песне: «Нынче в школе первый класс вроде института». И что меня иногда поражает – дети увлекаются знаниями и даже поиском знаний, но только не знаний религиозных, церковных. Им не приходит в голову изучать литургику, хотя нам кажется, это очень интересный предмет. Может быть, проблема в том, что молодые очень резко различаются? Все-таки в наших духовных школах, академиях, семинариях много молодых людей, и слава Богу, что это так. Соответственно, верующих людей много. Или все-таки недостаточно много?

– Мы сказали о том, почему молодежь уходит из Церкви в определенном подростковом возрасте. Потом, может быть, кто-то возвращается. Это происходит, но ведь это, собственно, естественный процесс. Вера должна быть тем, что человек осознает как часть своего мировоззрения. И когда ребенок становится молодым человеком, когда формируется его мировоззрение и он становится самостоятельным, взрослым, очень важно, чтобы он понял значение веры для себя. Не всегда родители способны это как-то объяснить. Не всегда бывает возможность так пообщаться со священником, чтобы  получить ответы на вопросы, когда эти вопросы возникли.

Вы вспомнили о том, что Вы в молодости видели в Церкви, а я вспоминаю свою юность, когда я переступил порог храма. Помню, что тогда, в конце 80-х годов, были открыты многие вещи, которые до этого были запрещены. И очень хорошо, что сейчас уже нет такой цензуры, которая запрещает человеку что-то читать, узнавать, слышать различные мнения. А тогда можно было впервые почитать Бердяева или Владимира Соловьева, и это было очень интересное открытие. И как раз тогда возник интерес именно к такому чтению, к диалогу с этими русскими мыслителями, к новой стороне жизни, которая была связана с христианством, с верой. Это очень помогает.

Я думаю, что сейчас много таких молодых людей, которые задумываются о смысле жизни, которых интересуют религиозные вопросы. Общаясь с молодежью, я знаю, что таких много. Религия вызывает интерес хотя бы даже с той точки зрения, что в этом есть тайна. Если молодой человек не определился, вырос в каких-то совершенно светских условиях (и родители у него неверующие, и обстановка в школе не располагает к этому), то само понятие «религия» интересно молодому человеку, потому что это всегда какое-то открытие; где религия, там всегда какая-то тайна. Каждый человек понимает, что  в религии есть область таинственного, к которой интересно прикоснуться, о которой интересно что-то узнать. И прекрасно было бы найти такие инструменты, чтобы молодежь могла услышать о нашей вере, о православии больше, чтобы это стало открытием для большего числа молодых людей, чтобы они действительно сделали собственный сознательный выбор.

– Вопрос телезрительницы из Москвы: «Мой вопрос касается внешней проповеди: как молодой православной женщине одеваться? Правильно ли противостоять этому миру, моде, этому разврату именно внешне? Или нужно и угождать в чем-то, чтобы не быть как бабка?..»

– Думаю, каждая молодая женщина, девушка может для себя решить лучше. Об одежде мы с молодежью много говорим, потому что это для них действительно волнующий вопрос. Когда молодому человеку скажешь: «Что-то подкорректируй, ты плохо одет», – очень многие болезненно реагируют. Выбор одежды действительно для них болезненный вопрос.

Дело в том, что одежда всегда демонстрирует внутреннюю суть, отношение человека к чему-либо. Я не думаю, что стоит делать так, чтобы жизнь твоя была постоянной проповедью. Наверное, человек должен как-то естественно жить, естественно выглядеть. Проповедь ведь заключается не в том, что человек себя позиционирует именно как православный везде и всегда, чтобы все смотрели на него и сразу вспоминали о Церкви. Хотя, конечно, вид священника – это проповедь.

Но, знаете, не всегда внешнее соответствует внутреннему содержанию. Человек может внешним образом проповедовать что-то церковное, но при этом в каких-то критических ситуациях вести себя неадекватно: кричать, ругаться, произносить бранные слова или идти с банкой пива по улице. Понимаете, внешний вид всегда предполагает какую-то ответственность. Потому что одежда, внешний вид человека всегда соотносится с каким-то определенным трендом, с определенной социальной группой людей. Сами молодые люди сейчас приходят больше к такому выводу, что нужно одеваться сообразно современным  представлениям о внешнем виде молодого человека, но при этом так, чтобы это не вызывало укоров совести по поводу неприличности в одежде какого-то нехорошего содержания.

– Я вспоминаю, как однажды видел двух совсем молодых девушек, которые стояли перед храмом, с большим желанием зайти внутрь. Но одеты они были таким образом: коротенькая маечка и коротенькая юбочка. И вот чтобы зайти в храм, они пытались натянуть маечку, чтобы ничего не было видно. Они мучились, бедные, потому что понимали, что нельзя зайти в церковь в таком виде. И я подумал: а ведь как хорошо, что они пытаются зайти не в таком полуобнаженном виде, а пытаются привести себя в человеческий вид. Мне это действительно понравилось тогда. И я еще подумал о том, что если они вдвоем, значит, кто-то из них предложил пойти в церковь. Вопрос у меня такой. Молодежь очень любит все делать не в одиночку, они любят компанию, они любят быть вместе. Может быть, это не очень хорошо? Или это надо понять и принять?

– Молодые люди всегда дружат, и компания – это совершенно естественный образ поведения. Молодые люди очень охотно объединяются в компании для общения. Это как раз один из тех инструментов, который помогает молодым людям преодолеть какие-то преграды, которые стоят между ними и церковными дверями, так скажем.

Представим себе такую ситуацию: молодой человек приходит в храм. Может быть, он не очень прилично одет. Причем он не очень это осознает – так все одеваются, так все выглядят, почему он, собственно, должен отличаться? Его тогда засмеют. Так вот, предположим, такой раскрепощенный молодой человек пришел в храм. Его оттуда никто не попросил выйти за неподобающий вид, никто не сделал замечание. И я считаю, что это правильно. Те девушки, о которых Вы рассказали, стояли у дверей храма и думали: войти им или не войти, и это очень хорошо, что они об этом задумались, хотя бы через это они проявили свое отношение к храму. Но если молодой человек уже вошел в храм, его не надо просить выйти, надо потерпеть, даже если он выглядит совсем не так, как нам хотелось бы.

Вопрос-то ведь в чем. Молодой человек вошел и видит, что там не только бабушки в платочках и батюшка, к которому страшновато подойти (он с бородой, начнет еще чему-нибудь учит, обличать – это страшновато). Но вдруг он видит компанию молодых людей, своих сверстников, которые очень общительные, открытые и готовы принять его в свою команду, готовы пообщаться, попить с ним чайку, расспросить его. Им интересно все, что происходит в жизни, у них много общего, они могут обсуждать общие темы. Вот к этому мы, собственно, стремимся. Задача работы молодежного отдела (во всяком случае, у нас в Санкт-Петербурге, по благословению нашего владыки) – чтобы на каждом приходе была работа с молодежью, чтобы везде были молодежные группы, чтобы молодой человек, когда переступал порог храма, встречал там приходскую молодежь. Это важно.

– Вопрос телезрителя из Воронежа: «Мы говорим про молодежь. Мы знаем, что самым молодым учеником Иисуса Христа был самый великий ученик Его – Иоанн Богослов. Иоанн Креститель, самый великий святой после Богородицы, тоже был молодым и умер молодым. Как спасаться человеку в этом развратном, блудном мире? Господь сказал: кто Меня постыдится в этом мире, того постыжусь и Я. Как же нам спасаться?»

– Я не понял, в чем заключается вопрос.

– Это был просто комментарий. Он сказал, что все были именно молодые.

– Все молодые. Потому что Господь Иисус Христос проповедовал, будучи в возрасте тридцати лет, а ученики Его, как мы предполагаем, наверное, были все младше. То есть это была молодежь. Путешествовала по Палестине такая группа молодежи, молодых проповедников – с точки зрения восприятия тех людей, которые слушали их и общались с ними.

– Сегодня я был в Русском музее и смотрел одну из совершенно уникальных картин «Тайная Вечеря» художника Ге. У него очень необычно описана Тайная Вечеря. Я посмотрел на апостола Петра: он там изображен в возрасте 60 лет примерно, такой умудренный жизнью. А ведь если действительно представить, сколько апостолам тогда было лет, то, конечно, это были очень молодые люди.

– Это, может быть, особенность восприятия человека – нам хотелось бы, чтобы все умудренные люди, имеющие опыт веры, учителя и проповедники, были уже в возрасте, старцами. Нам этого хотелось бы, потому что это как-то естественно: такой человек приобрел уже какой-то опыт в жизни, готов им поделиться, он рассуждает и учит как мудрец. Но сейчас часто бывает, что проповедь о Христе, о вере мы слышим из уст молодого человека, и он помогает своим родителям прийти к вере. Я много знаю таких людей. Людям старшего поколения, которые выросли в те времена, когда храмы были закрыты, сложно сейчас измениться, но они, видя пример своих детей, тоже начинают ходить в храм.

– Если мы говорим об одном из аргументов в пользу старшего поколения, то это опыт веры: «Я в Церкви уже столько-то лет, я-то уже знаю, как надо верить; я-то знаю, как надо себя вести». И когда молодой человек что-то говорит, то реакция такая: «Да ты же вообще еще юнец!» А на самом деле, может быть, имеет смысл услышать молодых? Преодолеть это непонимание, может быть, можно с помощью того, чтобы услышать молодых?

– Конечно. В связи с этим я хотел бы сказать несколько слов, небольшую апологию в отношении старшего поколения. Была мысль о том, что не всегда старшее поколение может донести что-то о вере. Мне вспоминается, у отца Александра Шмемана есть интересная мысль о том, что молодой человек (сейчас, во всяком случае) несколько иначе воспринимается в обществе. Раньше всегда думалось, что возраст молодежи – это такой возраст, пройдя который, человек должен стать взрослым. И сами молодые люди хотели стать взрослыми. А сейчас (и в общественной жизни это очень заметно) молодежь часто воспринимается как эталон: мы им должны дать дорогу, они у нас критерий правильных взглядов, истинных суждений, потому что они все воспринимают без какого-то лицемерия и так далее.

Отец Александр Шмеман пишет о том, что это, в общем-то, заблуждение. И сложно с ним не согласиться, потому что действительно момент формирования личности связан с каким-то максимализмом, с принятием желаемого за действительное. Потому что молодые живут какими-то идеальными устремлениями, представлениями, субъективной реальностью, и не всегда это должным образом соотносится с реалиями жизни, с тем, что же действительно происходит.

Конечно, ориентироваться на молодежь нельзя. Наверное, когда мы говорим о вере молодого человека, нужно скорее говорить о том, чтобы включиться в тот образ мыслей, в то, чем вообще живет современная молодежь. Постараться понять жизнь современного молодого человека, не вынося скороспешных суждений о том, что правильно, а что нет. Потому что у нас, людей старшего поколения, было совсем по-другому.

Тем не менее этот процесс взросления очень важен. Но в полной мере личность человека раскрывается тогда, когда он уже становится в полной мере ответственным, самостоятельным, сформировавшимся в своих взглядах. А у молодежи все гибко: они могут что-то заимствовать из разных течений, из СМИ через тот огромный поток информации, который мы сейчас встречаем. Это, конечно, может быть ложным, уводящим от основ, от важнейших ценностей.

– Вопрос телезрителя из Воронежа: «Апостол Павел говорит: “Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь и за все благодарите”. Молиться – понятно. А как всегда радоваться и за все благодарить? И второй вопрос: когда молишься за своих близких, молитва получается от сердца, с переживанием. А если, допустим, вы сейчас попросите помолиться, я произнесу: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй батюшку и ведущего”. Как бы передам Богу ваше прошение, но в сердце нет отклика. Такие помыслы, наверное, у каждого есть».

– Что касается второй части вопроса, здесь можно говорить о каком-то соучастии. Конечно, сложно молиться искренне и горячо о том человеке, которого не знаешь. Когда есть какая-то информация (например, кто-то заболел тяжелым заболеванием или ребенок в опасной ситуации), мы, конечно, откликаемся даже на просьбы незнакомых людей. Апостол Павел пишет следующее в Послании к Римлянам: «Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими». Значит, сочувствие к тем людям, которые испытывают радость, и к тем, которые испытывают какие-то скорби, – это тот путь, который делает молитву человека за ближнего искренней и теплой.

Что касается радования и благодарения Бога, мне кажется, тут нечего особенно комментировать. В нашем современном мире, где человек встречает так много всякого негатива, Церковь – это, может быть, как раз то место, где мы можем по-настоящему открыться Богу, порадоваться этому и поблагодарить Его за все, что в нашей жизни происходит. Иногда трудно благодарить за какие-то испытания, скорби, но это порождает понимание человека, что все, что в жизни происходит, посылается Богом. И если есть какие-то испытания, то они не случайны, они Богом даны человеку для чего-то: для того, чтобы возрасти в своей вере, чтобы, может быть, другим преподать пример смирения, терпения, самому этому научиться. Это важные вещи. И если жить такой благодарностью к Богу, то мы придем к совершенной радости, придем к такому пониманию жизни, где для радости остается больше места, пространства, простора. И этим мы живем.

– Спасибо за такой ответ, потому что я не предполагал такого аспекта, для меня открылось что-то очень важное и новое.

Поговорим о молитве. Утреннее, вечернее правило, молитвы во время богослужения часто бывают непонятны в том плане, что слова, которые звучат, действительно непонятны. Существуют ли какие-то встречи, миссионерские литургии, беседы с молодыми людьми, которые объясняли бы богослужение, молитвы, текст Евангелия? И бывает ли так, что это проводят сами молодые люди в своей среде православных?

– Если образуется такая приходская молодежная группа, о которой мы говорили, молодежная община, какая-то даже организация (то есть уже структурированная молодежная группа), тогда то, о чем Вы говорите, неотъемлемая часть содержательного наполнения того, что в этой группе происходит, – это чтение Священного Писания и изучение традиций Церкви. Конечно, это важно, потому что в такой группе могут быть заданы самые разные вопросы. На них могут ответить как молодые люди, так и священники, которые в работе таких групп принимают участие.

Конечно, всегда есть что-то непонятное в Церкви, в традиции. Но ведь это же, наверное, замечательно, что все открывается не сразу. Знаете, как в современной массовой культуре: один раз песню услышал, а второй раз слушать ее не хочется – все понятно: и текст незамысловатый, и музыка такая…

В религии всегда есть какая-то внутренняя тайна и то, что открывается не сразу, а с каким-то опытом человека. И, может быть, это как раз то, что привлекает молодежь. Не надо думать, что если человеку, пришедшему в храм, непонятны какие-то слова, то это непременно его оттолкнет. Дело в другом – в отношении к этому. Ведь привело его в храм, наверно, не просто желание что-то услышать. Иногда можно и на русском (понятном) языке прочитать Послания апостола Павла, но человек ничего не поймет. В Писание нужно вчитываться и в молитву надо вслушиваться – тогда откроется смысл. Нужно пропускать все через собственный личный опыт. А просто как информация это не будет восприниматься современным клиповым сознанием.

– Есть такая фраза: «Иных спасайте страхом». В моем поколении очень много людей пришли в Церковь именно от бед, от горя. Или от того, что умерли близкие люди (не знаешь, что делать, и бежишь в церковь, потому что хочется как-то объяснить себе это). Но молодые люди редко сталкиваются с такими проблемами горя и приходят в церковь, наверное, по другим причинам…

– По-разному бывает. Свои печали есть и у молодых людей; это может быть связано со сферой знакомства с представителями противоположного пола, когда бывают какие-то несогласия. Это, в общем-то, сильное эмоциональное переживание, которое человека может направить в церковь. Могут быть какие-то размышления, поиск своего взгляда на определенные жизненные вопросы (например, вопросы бытия, места человека в мире, какие-то серьезные философские вопросы). Это тоже может привести человека в церковь.

Откроем Евангелие от Иоанна, первые слова: «В начале было Слово». Если бы мы были древними греками, то мы в первую очередь в этих словах услышали бы слова древнегреческого философа. Потому что «архи» – это «первоначало», это основа бытия. А «Слово», «Логос» – это то, что древнегреческие философы еще тех времен, когда проповедовали апостолы, тоже считали первоначалом. И философский поиск, интерес молодого человека тоже может направить к Церкви.

Радость – это всегда наиболее добрый, хороший путь, и мы, наверное, хотели бы, чтобы все в храм по радости приходили, чтобы не толкали человека какие-то тяжелые обстоятельства к тому, чтобы узнать что-то о Христе, приобрести свой духовный опыт. Все-таки доброе общение, любовь, которая царит между молодыми христианами, какая-то открытость, готовность всегда помочь, понять, послужить ближнему – это очень важные вещи, потому что именно на это сердце откликается. Помочь тем людям, которые в какой-то беде, нуждающимся, больным и так далее.

– Вопрос телезрителя из Воронежа: «Сказано в Священном Писании, что во Христе нет ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного. Соответственно, из этого можно сделать вывод, что неважно, молодой ты или пожилой, в каком бы возрасте ты ни был, ты всегда можешь исповедоваться, причащаться, и двери храма всегда для тебя открыты».

У нас очень много волонтеров среди молодежи. И это движение ширится, что очень радует. Насколько сейчас возможно молодежи участвовать именно в служении Церкви? Каким может быть это служение? Я сказал о волонтерах, но волонтерство – это даже более светское направление. Молодежь очень активно на это откликается, очень много заявок поступает от молодых людей на всякие мероприятия, где необходимы волонтеры. Но в Церкви как может служить молодой человек?

– Есть добровольческие церковные движения. В том числе в Санкт-Петербурге есть епархиальная молодежная добровольческая служба при нашем отделе. Это так называемое сервисное добровольчество, то есть помощь в проведении крупных церковных и общественных массовых мероприятий, которые у нас проходят; там помощь добровольцев очень нужна. Если проходит массовое мероприятие, то полиция, конечно, обеспечивает безопасность, правоохранительные органы свои функции выполняют, но чтобы все это организовать, требуется огромная помощь добровольцев. Например, крестный ход в честь Александра Невского, молодежный Сретенский крестный ход, другие мероприятия, связанные, например, с приездом Святейшего Патриарха в наш город, – во всем этом помогают наши добровольцы. Их роль очень важна. И они сами чувствуют, что они очень нужны.

Кроме этого, есть социальное добровольчество. За этим направлением вообще очень сложно уследить, потому что оно, в общем-то, везде проявляется. Молодежные группы, которые появляются в храмах, всегда расположены к тому, чтобы сделать какое-то доброе дело. Например, поехать в детский дом или сделать небольшой концерт для пожилых. Все это форма социального добровольчества, служения тем людям, возможности которых ограниченны, которые нуждаются в заботе, участии. И молодежь на это откликается.

– Например, молодой человек хочет помочь. Может быть, он даже пока еще не пришел к вере. Может он прийти в молодежный отдел епархии и сказать: «Я хочу помочь»?

– Пожалуйста! В молодежный отдел может прийти любой молодой человек. И мы хотим, чтобы это было не только в каком-то конкретном молодежном отделе епархии. Понятно, что мы должны быть открыты для каждого человека, кто пришел к нам, – но и двери храмов должны быть открыты для молодежи. Мы должны с радостью, с любовью принять каждого молодого человека, ответить на его вопросы, если они есть. Если нет вопросов, не трогать его, пусть он побудет в этой атмосфере, в обстановке храма. Само присутствие в храме вдохновляет человека и помогает соприкоснуться с традицией, которой жили его предки, ощутить какую-то глубину, что-то для себя увидеть, услышать. Нужно не оттолкнуть его, а постараться принять. Мы любого примем, кто придет.

Молодые люди иногда себя позиционируют как представители других конфессий, приходят и говорят: «А я католик»; или: «Мне буддизм интересен». Ну и что? Это еще ни о чем не говорит, потому что он молодой. Он еще много раз в жизни свои взгляды, свое отношение к чему-либо может поменять. Если уж апостолы, молодые люди, ходили и язычников освобождали от укорененных традиций и те становились христианами…   Молодые люди просто отдают дань моде, набрались какой-то информации в Интернете и что-то надумывают себе. Конечно, когда они всерьез соприкоснутся с православием, думаю, что все может измениться. Всегда есть надежда на то, что наша Церковь будет пополняться.

– Дай Бог. Я просто мечтаю об этом.

– Приводит Господь. А тайны Божии неисследимы, как пишет тот же апостол Павел, которого сегодня неоднократно вспоминали как мы, так и наши телезрители. Это очень приятно, что мы с вами вспоминаем и цитируем Священное Писание. Будем стараться делать это всегда.

– Чтение Деяний апостолов в Великую Субботу очень хороший повод, чтобы молодежь собралась в храме. Я представил себе, как приходят в храм двадцать молодых людей и читают...

– Прекрасная идея, Глеб. Мы обязательно в этом году это осуществим.

– Очень хочу, чтобы это осуществилось... Отец Константин, благословите наших телезрителей.

– Дорогие телезрители, призываю на всех вас Божье благословение. Желаю, чтобы вы до конца и должным образом прошли поприще Великого поста.

Ведущий Глеб Ильинский

Записала Нина Кирсанова