Беседы с батюшкой. Церковь и армия

На вопросы телезрителей отвечает заместитель председателя Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Сергий Привалов. Передача из Москвы.

– Тема нашей сегодняшней программы «Церковь и армия». И я хотел бы у Вас спросить, известно, что с первого октября начался призыв на срочную службу в Вооруженные Силы Российской Федерации, но далеко не все молодые люди хотят служить в армии, защищать свое Отечество, а как Церковь к этому относится?

– Церковь всегда благословляла воинское служение, молилась за воинов армии и флота, поэтому когда мы говорим о выполнении воинского долга, мы должны понимать, что без духовной и военной службы Отечество выжить не может. Удивительное дело, когда люди думают, что кто-то должен за них защищать нашу Родину! Мы ведь защищаем не только границы и материальные ценности нашего государства, но и свою самобытность, веру, и потому защита Отечества – это долг каждого православного христианина. Да и не только его, но и всех граждан страны. Мы должны защищать свою Родину, в которой мы живем, тех родственников, которые живут рядом с нами. И в любом случае Церковь старается, чтобы служение для молодого человека было не просто праведным, но еще и школой возмужания. Когда юноша приходит в Вооруженные Силы, то он отрывается от каких-то домашних радостей и, возможно, впервые чувствует ту полноту ответственности, которая на него возлагается нашими командирами и начальниками. В этой ситуации молодой человек очень быстро начинает осознавать, что то, что было с ним раньше – детство, юность, – постепенно заканчивается, и он после службы в армии становится настоящим мужчиной. Раньше девушки старались даже замуж не выходить за тех парней, которые не отслужили в армии, считая, что у них есть проблемы со здоровьем, коль они не прошли медицинскую комиссию. Да и давно известны крепость и мужское начало, которые существуют у ребят, прошедших школу мужества, школу Вооруженных Сил. Безусловно, есть суровые испытания, к которым нужно готовиться, и сейчас многие призывники стараются заниматься в каких-то спортивных секциях, где их учат физическому здоровью, силе и мужеству. Но еще больше нужно заниматься своей душой, чтобы быть духовно стойким, сильным, мужественным, в первую очередь как христианину. Если ты молишься, если ты с Богом, то тогда ничего не страшно и ты можешь выполнить любое приказание своего начальника таким образом, что это будет одновременно угодно Богу.

– Я слышал от одного молодого человека такое: «У меня отец был военный, он и за меня воинскую службу прошел». Насколько приемлемо такое рассуждение?

– Вопрос в том, а что думает сам папа по этому поводу? Если отец прошел воинскую службу, особенно в офицерских должностях, то он никогда не пожелает своему сыну, чтобы тот этого избежал. Более того, мы видим, что есть офицерские династии, когда отцы стараются направить детей в суворовское училище, кадетский корпус, военное училище, то есть по той же стезе, по которой прошли сами. Удивительное дело, когда отец пускает сына идти по своим стопам, понимая, какие сложности будут у него при несении службы, какое будет самоограничение в жизни во многих вещах! Потому что сейчас, посмотрите, военнослужащих не пускают за границу, идет полное подчинение приказам начальников, ты не имеешь своего «я», то есть тебя всегда могут призвать к исполнению тех задач, которые тебе, возможно, не нравятся, но ты обязан их исполнить. Поэтому если мы исходим из того, что многие офицеры продолжают свои династии, несут свое служение так же, как и их отцы, то это однозначно ложный посыл, когда говорят: «Раз уж мой отец отслужил, то мне можно и не служить в армии».

– Что можно сказать о православном воинстве в нашей истории?

– Вся история защиты нашего Отечества – это фактически православная защита нашей Родины. Со времен Крещения Руси благоверным князем Владимиром мы защищали изначально свою веру, то есть не просто красивейшие поля, леса, перелески, реки, города и села и все остальное, а в первую очередь нашу духовную самобытность. Если посмотреть на причины, почему против нас воюют, то станет ясно: чтобы разрушить наши духовные корни, уничтожить наши духовные ценности, наши храмы и монастыри. И каждая война с особой силой и значением это подтверждала, когда уничтожались в первую очередь наши святыни. Если это так, то и защищаем мы прежде всего именно их.

– Значит служить можно и нужно?

– Обязательно!

– Нужно служить каждому молодому человеку. Возвращаясь к теме призывной кампании, скажите, может ли призывник, находясь, к примеру, на сборном пункте, принять таинство Крещения, чтобы уже в воинскую часть приехать православным христианином?

– Думаю, не во всех призывных пунктах имеется такая возможность, поскольку там все настолько быстро проходит, что для этого не остается времени. Призывник приходит туда, чтобы пройти медицинскую комиссию, получить форменную одежду, переодеться. А дальше – команда, и он отправляется в воинскую часть. Проще покреститься до армии или уже в самой воинской части, где есть военное духовенство, священники близлежащих храмов. Это вполне возможный вариант, когда молодой человек принимает крещение, именно проходя службу. Так что настраиваться нужно не на призывной пункт, а непосредственно на воинскую часть.

– Допустим, если молодой православный человек пошел служить в армию, то практикуется ли в воинской части такое, когда, к примеру, в воскресные дни отпускают солдат для того, чтобы они смогли сходить в храм, исповедоваться, причаститься, побывать на службе?

– Мы к этому призываем прежде всего самих военнослужащих, чтобы такая инициатива исходила от них. И если так называемое увольнение предоставляется, то чтобы молодой человек шел не в цирк или театр, а именно в храм. Безусловно, мы стараемся, чтобы священнослужители, которые на штатной или внештатной основе закреплены за этими воинскими частями, объясняли каждому верующему военнослужащему, что есть возможность посетить близлежащий православный храм либо тот, куда его могут доставить командиры, начальники. Но самое главное, что сейчас никто не запрещает посещать храм, и всегда, когда у военнослужащего есть свободное время, он может выйти спокойно в город и прийти в церковь. Если такого храма нет пока на территории части, то на сегодняшний день очень серьезно решается вопрос храмостроительства внутри воинских частей. И храмы могут быть домовые, полевые. Так что все это достаточно мощно развивается, и мы видим большое продвижение в этом плане. Но, повторюсь, инициатива должна исходить от самого военнослужащего.

– Но говорят, что инициатива в армии наказуема...

– Смотря какая инициатива. Здесь же – обратись к своему командиру и изъяви желание. Если рядом нет священнослужителя, то попробуй обратиться в епархиальный военный отдел либо в ближайший храм, и через это можно выйти на контакт с военным священнослужителем, который может специально приехать в часть, отслужить краткую службу и причастить Святыми Дарами военнослужащего.

– Вопрос от телезрительницы из Пскова: «Этой осенью мой сын идет служить в армию, и меня как верующую маму интересует такой вопрос: везде ли в Вооруженных Силах есть сейчас полковые священники?»

– Естественно, не везде. И мы стараемся, чтобы в той или иной мере этот процесс шел поступательно и хотя бы на внештатной основе у священнослужителя была возможность приходить в воинскую часть и общаться с военнослужащими. Сейчас священнослужителей, которые работают на штатной основе, всего 159 человек, причем из них два мусульманина и один буддист. И хотя большинство православных священников, но наш корпус военного духовенства должен пополняться. Мы уже ждем очередную партию священнослужителей, которые должны пройти все проверки в Министерстве обороны и приступить к исполнению своих обязанностей. Но это капля в море, потому что то количество военнослужащих в воинских частях многократно превосходит количество штатных военных священников. Но они являются таким лидирующим звеном, вокруг которого формируются и все остальные священнослужители, которые в той или иной мере стараются наряду с пастырскими обязанностями в своих приходах посещать и военные храмы. Пусть эпизодически, но, во всяком случае, мы стараемся в этом плане через военные епархиальные отделы, через правящего архиерея советовать священнослужителям быть ближе к воинским частям, к командирам, начальникам, а главное, к призывникам, которые приходят молодыми в армию, им нужна поддержка и духовная, и психологическая, и, может быть, даже отеческая. Поэтому мы, военные священники, и должны являться для военнослужащих такими отцами, духовниками.

– Если священники готовы прийти в воинские части, то насколько они доступны для священнослужителей?

– Мы должны понимать, что закрытость военной системы подразумевает строжайший контроль за теми, кто приходит сюда. Естественно, что не может быть свободного посещения военной части. Существуют правила, пропускной режим, имеются определенные ограничения в отношении соблюдения режима секретности, поэтому священнослужитель для того, чтобы попасть в воинскую часть, обязан согласовать все эти вопросы с ее командованием, а перед этим должны быть достигнуты определенные соглашения на уровне правящих архиереев и командиров воинских частей, соединений. После этого определяется, кто из священнослужителей, в какое время, каким образом, с какими задачами будет посещать воинскую часть. А если просто какому-то священнику захотелось прийти туда, то вряд ли его пропустят, потому что это закрытый, как правило, режимный объект. Некоторые военные части имеют и государственную военную тайну, которую не должно разглашать.

– Скажите, а этого количества священнослужителей, которые сейчас есть, хватает?

– Можно сказать так, что все зависит от потребности самих военнослужащих. Мы прекрасно понимаем, что то же самое происходит и в обычных приходах. Достаточно ли, допустим, в Москве храмов? Мы считаем, что нет. А почему? Потому что когда наступают праздничные дни: Пасха, Рождество, Крещение, Преображение Господне, – в храмы приходит столько человек, что они не помещаются в них. Так и тут: если есть желание у военнослужащих, если они идут к священнику, то тогда оказывается, что одного священнослужителя на подразделение в полторы или две тысячи человек, естественно, не хватает. Одно дело, когда из них два человека подходят к священнику, а когда он раскрывается и показывает свой духовный потенциал, силу молитвы, свою любовь к людям и прежде всего к тем, кто приходит к нему, вот тогда к такому батюшке очередь.

Бывает, что у священника не хватает времени, чтобы посетить отдаленные гарнизоны, какие-то малые подразделения, которые находятся в отрыве. Вот в этом и есть организующая роль епархиальных военных священников, руководителей военных отделов епархий и, конечно же, командиров, начальников, которые должны первыми видеть огромный потенциал в деятельности священнослужителей. Именно они должны проявлять определенную инициативу, чтобы у священников был доступ к военнослужащим срочной службы. Возможно, это должно начинаться через паломничество, посещение храмов в виде, так скажем, экскурсий: посетить храм, посмотреть, побродить по монастырю, поговорить с кем-нибудь из духовных лиц, которые могут многое рассказать человеку в погонах, если он хочет понять, для чего он пришел в этот мир, почему он сейчас несет послушание с оружием в руках и что ему делать в тех ситуациях, когда возникают определенные проблемы с девушкой. Ведь тут такие трагедии бывают из-за того, что юноша не знает, как ему поступить, потому-то и возникают различные происшествия вплоть до суицидальных, когда нет у человека этого духовного православного потенциала, нет христианского мировоззрения.

Мы недавно были в одной воинской части Тихоокеанского флота, и нас сводили на экскурсию на боевую подводную лодку, которая уже 25 лет ходит по морям и океанам. В кают-компании на главном месте висит икона, а рядом с ней фотография первого экипажа подлодки, и в центре снимка священнослужитель, который освящал эту подводную лодку 25 лет тому назад. Рядом с ним находится корабельная невеста – девушка, которую выбирали либо в день спуска со стапелей, либо в день освящения корабля. Но самое главное, что здесь священник на первом плане, что даже тогда уже освящались подводные лодки! Мы уж не говорим, что сейчас они обязательно должны освящаться. Конечно, может возникнуть вопрос, а почему мы освящаем такое грозное оружие? А потому, что в нем люди! Могу сказать, что побыв там буквально несколько минут, понимаешь, что всем этим людям – подводникам, офицерам – нужно ставить памятники: закрытое пространство, крайне тяжелые условия и многомесячные боевые походы... Только тогда ты это поймешь, когда сам хотя бы чуть-чуть соприкоснешься с этим служением. Это герои мирного времени, на которых нужно равняться, о которых надо снимать фильмы, чтобы показывать их по всем телеканалам. Тогда не будет убийств, которые все время нам показывают на телеэкране, будет спокойней нашему государству и особенно всем православным людям, живущим в Богом хранимом Отечестве.

– Вопрос от телезрителя из Белгородской области: «В Священном Писании есть слова: «Нет более той любви, нежели кто отдаст жизнь за други своя». Но какое это имеет отношение к армии? Спаситель пожертвовал Собой ради всех нас. А если ты жертвуешь собой, убивая других, то что это? Мне это непонятно!»

– Попробуем объяснить. Возьмем, к примеру, подвиг Александра Матросова: ведь он же не убивал, а бросился грудью на амбразуру, дабы весь его взвод, который шел за ним в наступление, не погиб. Вот что значит отдать жизнь за други своя. Если мы говорим об убийстве, то мы не должны смешивать воинское служение с этим понятием: это не убийство, а защита своего Отечества. Чтобы не резали головы христианам по всем точкам Земли, нужно иметь ту силу, которая может остановить (а лучше ликвидировать!) то бесовское наваждение у людей, уничтожающих других за то, что человек иной веры, национальности живет в этом государстве. Поэтому если мы говорим «положить душу за други своя», то это значит для нас пожертвовать самым дорогим – жизнью – ради такой величайшей истины. Мы больше всего дорожим своей жизнью, и одновременно с этим мы можем пожертвовать ею, проявляя тем самым высшие свойства человеческой личности. Человек может любить, а может и не любить. Он может с эгоистической точки зрения спрятаться в кусты и не пойти в атаку, решив, что пусть погибает кто-то другой, но тогда это уже не христианская мораль, здесь нет любви по отношению к другому, а это уже что-то из ряда вон выходящее. Высшая форма проявления христианской любви – это способность пожертвовать собой. Если говорить о мучениках, то иногда бывали случаи, когда ангел Господень возвещал, что скоро монастырь будет разрушен и все, кто в нем находится, погибнут. Кто желал уйти, тот мог покинуть обитель, а те, кто хотел остаться, стяжевал мученические венцы. И многие оставались, а некоторые уходили из монастыря, но бывало и так: многие уходили, и лишь единицы оставались. Вот так же и служение в армии и на флоте. Казалось бы, мирная ситуация, но наступает чрезвычайное положение, и тогда один или два человека погибают, отдают души за други своя, а все остальные благодаря им спасаются. Вот это мы и имеем в виду, когда говорим о исполнении заповедей Божиих по отношению к войне и воинскому служению.

– Скажите, а какой сегодня в армии духовный и морально-нравственный климат? Некоторое время назад мы могли слышать, что у нас в армии царит дедовщина, когда людей просто били и убивали. Сейчас есть такое?

– Говорить о том, что такого не бывает, наверное, это некорректно, потому что, во-первых, у священнослужителей не может быть всей полноты картины того, что происходит в казарменных помещениях. С другой стороны, мы видим ту огромную работу, которую проделало Министерство обороны, его руководитель Сергей Кужугетович Шойгу. И если вспомнить те правильные шаги, которые были сделаны для искоренения дедовщины, то это прежде всего переход на срок службы в один год, когда уже нет такого разделения между старослужащими и молодыми в два или полтора года. Во-вторых, изменились условия жизни, военного труда, они стали близки к настоящему служению в Вооруженных Силах, когда все меньше идет отвлечение на какие-то хозяйственные работы. Люди учатся исполнять свой воинский долг – защищать Родину. Стрельбы, учения, выходы на полигон – все это настолько сейчас является повседневным в Вооруженных Силах, что просто некогда заниматься дедовщиной. Плюс ко всему в армию пришли люди с высшим образованием: студенты уже не имеют той отсрочки, которая у них была раньше, поэтому в воинских коллективах появился большой потенциал, в том числе и духовный, и интеллектуальный. В воинских частях проводится серьезная работа по нравственному, патриотическому воспитанию. Прошло празднование 70-летия Великой Победы, когда весь народ воспрял духом. Многие, начиная с георгиевских ленточек и заканчивая наклейками определенного содержания на машинах, объединились в том понимании, что мы защищаем свое Отечество, свою Родину. А если человек объединяется с другими внутри воинского подразделения, то у него уже, честно скажем, меньше будет желания над кем-то издеваться. С другой стороны, я бы отметил такой момент, что сейчас и на улицах стало как-то спокойнее: не происходит откровенных происшествий, нарушений порядка и дисциплины. Думаю, что успокаиваться нельзя, потому что одно дело, когда нам удается бороться с грубыми нарушениями воинской дисциплины, но, с другой стороны, мы видим, что существуют совершенно неадекватные вещи: к примеру, немотивированные убийства, и не только в армии. Вчера показывали мальчика-школьника, который убил свою мать и ранил серьезно отца из-за того, что ему не дали поиграть в компьютерные игры, – это уже что-то из области сатанизма. Человек полностью был одержим и не понимал, что самое дорогое он уничтожает своими руками, в первую очередь – собственную душу. Вот на это надо обращать особое внимание, поэтому задача священнослужителей – объяснять именно духовную составляющую людям, объяснять, почему происходят те или иные ситуации и в армии, и на флоте, и в семье, и в государстве, и между какими-то национальными диаспорами. Все это можно объяснить, более того – исправить, если будем любить человека, который обращается к нам.

– Есть ли плоды работы священнослужителей с личным составом?

– Это, наверное, самый интересный вопрос. Сейчас не только для нас, но и для руководства Министерства обороны встает несколько вопросов: как оценить деятельность военного священника? Какова ее эффективность? Какие имеются показатели деятельности священнослужителя? Где критерий того, что он выполняет те или иные функции, которые возлагают на него командиры и начальники? Тут можно много говорить, и большей частью все будет правильно. Можно сказать, что уменьшение грубых воинских происшествий, дисциплинарных нарушений, суицидов тому подтверждение. А с другой стороны, мы должны понимать, что не только священнослужители участвуют в этом процессе, но и весь личный состав: и командиры, и начальники, и офицеры по работе с личным составом, и сержанты, и прапорщики, и те люди, которые варят пищу в столовых, и те, кто помогает на призывных участках отобрать практически, если можно так сказать, безукоризненно здоровых и психически нормальных людей. И именно от этого зависит то, улучшается или ухудшается состояние наших военнослужащих и их служение в Вооруженных Силах. И если оно ухудшается в некоторых воинских частях, то необязательно в этом будет виноват священник: он старается, трубит о том, что есть какие-то проблемы и нарушения, и в конце концов кто-то начинает к нему прислушиваться. Мы считаем, что в вопросе оценки деятельности священнослужителя очень важна и роль правящих архиереев, которые понимают, кто и как должен молиться, трудиться в плане духовного возрождения православного духа в армии. Конечно, и командиры как эксперты высшей категории должны давать определенную оценку, и она есть: на сегодняшний день большинство командующих и военными округами, и Тихоокеанским флотом, и главком Военно-Морского флота, и командиры воинских частей просят ввести новые должности штатного военного духовенства. Другой вопрос, что у нас пока не хватает священнослужителей, готовых к этому послушанию.

– Вопрос от телезрительницы из Рязани: «Я даже не думала, что сегодня будет настолько актуальная тема. Для меня это вопрос жизни и смерти. Мой сын призывного возраста, студент последнего курса. От государства я не получала ни копейки, вырастила сына, который с 14 лет кирпичи таскал. Мы живем на съемной квартире, поскольку мы остались без своего жилья. И для меня этот год в армии – это большая, серьезная проблема. Мой сын категорически не хочет идти служить в армию, я же ее уважаю, потому что у меня и отец служил в армии. И вот вопрос: как мне поступить в этой ситуации – нужно ли настаивать на том, чтобы сын шел служить? Я не против армии, но кого и от кого защищать? Я вырастила сильного и здорового сына. Он старается оттягивать службу, но еще четыре года подлежит призыву. Так что для меня это крик души».

– Во-первых, вы живете в России, и слава Богу, что на нашей Российской земле, в нашем российском военном ведомстве все-таки можно пройти военную службу. Что можно посоветовать Вам? В любом случае решает сам сын. Что бы Вы ему ни говорили, но принимать решение ему. Все время можно бегать от армии, можно и четыре года скрываться от призыва и в конце концов, достигнув 27 лет, оказаться невоеннообязанным, но вся жизнь будет с таким определенным ограничением – занять посты на государственной службе не удастся, потому что политика государства начинается и заканчивается именно с того, что человек должен пройти службу в армии. Конечно, он потеряет в финансовом плане – это так. Более того, человек, который служит, должен семью создавать, а он не успеет какие-то средства скопить или еще что-то. Это все бытовые вопросы, они, конечно, серьезные, но все же они не главные, потому что когда на совести спокойно, на сердце чисто, то именно это имеет первоочередное значение при принятии решения. Посоветуйте сыну поступить по совести. Все время бегать от армии – это не только противозаконно, но и глупо. Надо отдать долг своему Отечеству и понять, что именно через это Господь тебя наградит и жильем, и чистотой в семье, и деторождением, и духовной радостью. Вот в этом и есть смысл православного христианского служения ближним и своему Отечеству.

– А есть альтернатива этому – к примеру, сверхсрочная или контрактная служба?

– Конечно, есть, можно пройти альтернативную службу. На сегодняшний день это такая удивительная лакмусовая бумажка: ты три года можешь не с оружием в руках ходить, а ведро за слоном выносить, и при этом тебе не надо ни в кого стрелять, но никто не хочет проходить службу ни в хосписах, ни еще где бы то ни было. Оказывается, что все остальные религиозные проблемы, которые не допускают к служению в армии, как, к примеру, ношение оружия, заканчиваются тогда, когда вместо года нужно служить три. Желающих нет.

– Нет, я имел в виду, что если, к примеру, выпускник университета идет служить не на срочную, а на контрактную службу. Такое возможно или нет?

– Боюсь сейчас сказать что-то неточно, но, по-моему, он должен вначале отслужить год срочной, а потом подписывается контракт – и дальше уже идет контрактная служба. Вот такой вариант существует.

– А на каких условиях священники работают в армии по отношению к Министерству обороны: они официально трудоустроены, получают зарплату, имеют воинские звания?

– Прежде всего надо сказать, что священники не имеют никаких воинских званий. Они просто гражданские служащие, которые заключают трудовой договор или контракт с Министерством обороны либо с командиром воинской части. Священнослужители имеют достаточно скромную зарплату, которая вряд ли покрывает все расходы, что им приходится нести по организации богослужения. Поэтому говорить о какой-то серьезной финансовой или экономической выгоде для военного духовенства не приходится. Когда мы разрабатывали свою концепцию Положения о военном духовенстве, то нами предусматривалась такая возможность, что когда священник остается в своем приходе, то количество его послушаний и служб значительно уменьшается, а максимальная часть его нагрузки переносится на работу внутри воинской части. Но при этом, повторюсь, он продолжает быть священнослужителем своего прихода и там имеет поддержку и финансовую, и материальную, и любую другую.

– Отец Сергий, Вы бывший военный, армия для Вас – родной дом. А как другие священнослужители несут служение в армии? У них есть военная подготовка или нет?

– Есть много священнослужителей, занимающихся на штатной или внештатной основе военнослужащими, которые проходили службу в армии. Я думаю, процентов сорок из них имеют звание офицера или прапорщика. Кроме того, если мы говорим о тех священниках, которые не имели опыта воинской службы, а такие есть наверняка, то они обладают значительным опытом в плане пастырского окормления военнослужащих, действуя сначала на безвозмездной основе, как внештатные священники. И этот момент очень важен: мы ставим только опытных священнослужителей для несения данного послушания.

– Насколько можно назвать плодотворным взаимодействие армии и Церкви?

– Оно не просто плодотворно, оно развивается, и уже одно без другого не мыслится. И если сейчас что-то происходит и в армии, и по поводу других государственных вопросов в плане защиты Отечества, то первым делом приглашают священнослужителя: освятить, благословить, помочь разъяснить. Это становится не просто традицией, а духовной потребностью для каждого командира или начальника даже самого высокого уровня, поэтому мы осознаем всю полноту ответственности, которая на нас возлагается как на военных священнослужителей. Но при этом нужно понимать, что это своего рода карт-бланш, и если мы его не оправдаем, то не привнесем дух христианский, дух праведный, Дух Божий в воинские коллективы, чтобы там умирялась и обстановка, и было братское отношение друг к другу – как командиров к подчиненным, так и между военнослужащими. Если этого не будет, то мы потеряем и время, и то доверие, которое на сегодняшний день у Церкви пока еще существует.

– Вопрос от телезрителя из Московской области: «Скажите, пожалуйста, если, к примеру, молодой человек, который интересуется православием, только начал служить в армии и в его части нет священника, где он может взять духовные книги, посмотреть какие-нибудь православные фильмы? Дело в том, что светской литературы в библиотеках в частях много, а именно по православию, христианству ничего нет. У вас ведется работа в этом направлении?»

– Во-первых, в каждой воинской части уже приказом министра обороны разрешено иметь молитвенную комнату, которая является своего рода тем центром духовного просвещения, с которого и начинается служба любого военнослужащего. Там размещаются книги, которые берутся из приходов близлежащих храмов, также в настоящее время прошла акция в каждой епархии – «Подари солдату книгу», и эти книги составляют фонд православных библиотечек воинов, которые сейчас размещаются в молитвенных уголках в каждом казарменном помещении. Во-вторых, Синодальный отдел тоже постарался начать работу по просвещению: появились электронные книги для военнослужащих. Их пока немного, но важно то, что в них вся православная библиотека, и можно через соответствующие электронные носители ее размножать сколь угодно много. И не только планшеты и те электронные книги, которые мы передаем в воинские части, можно использовать как носители, но можно военнослужащим закачивать эту же самую информацию в свои информационные ресурсы. Дальше – использование Интернета там, где есть эта возможность. Более того, что-то можно почерпнуть и у тех священнослужителей, которые уже есть на сегодняшний день в армии. Они приходят в части не просто с конфетами и печеньем, а с духовной литературой, карманными молитвословами для военнослужащих, какими-то просветительскими лекциями, беседами, а самое главное – с демонстрацией православных фильмов. И тут происходит интересная вещь, когда человек отрывается от мирского телевидения и ему предоставляется возможность хотя бы частично соприкоснуться с духовной истиной через православный кинематограф. Но опять же это только начало работы, потому что есть положительные примеры, которые служат этому подтверждением, а есть и такие, где военнослужащие срочной службы никогда не видят священника и им никогда не покажут такой фильм. Но есть предыдущая жизнь – до армии, есть жизнь после армии, есть родители, товарищи, есть просто храмы, которые призывают на службу колокольным звоном, и человек идет на молитву. Для чего-то люди приходят на пасхальное богослужение, и сердце само открывается и хочет тоже приблизиться к чуду восприятия Христа... И то, что на сегодняшний день армия становится таким духовным институтом, через который люди могут приблизиться к Богу, это реальность. Поэтому будем всеми силами стараться это продолжить. Естественно, как можно больше православных, духовных книг должно быть именно в казарменных помещениях.

– Вопрос от телезрителя из Екатеринбурга: «Говорится: «положил душу за други своя» (Вы рассказывали про Александра Матросова), но ведь в армии есть нераскаянные и даже некрещеные; может быть, даже содомит положил душу свою за такого же содомита или за наше Отечество, неужели же они попадут в Царствие Небесное? Ведь они же некрещеные».

– Если Вы помните, то Христос по воскресении сошел в ад и вывел души тех людей, которые готовы были за Ним пойти в Царствие Небесное. Фактически жизнь человека по совести – это и есть начало христианской жизни, тогда он живет по законам Христа, а смерть очень часто является и крестной смертью, если она имеет тот высший смысл, когда человек отдает душу свою за други своя. Поэтому понятно, что не нам судить о том, что происходит с душой человека в тот или иной момент, какова посмертная участь человека. Нам нужно смотреть за своей душой, чтобы она приближалась к Богу, чтобы мы имели преображение и духовное, и телесное. Поэтому дай нам Бог всем понять то, что говорил преподобный Амвросий Оптинский: никого не осуждай, никому не досаждай, и всем мое почтение.

– Вопрос от телезрителя: «Но ведь Христос сказал, что тот, кто не родится от воды и Духа, не наследует Царствия Небесного. И еще: Он же вывел праведников из ада и тех людей, которые при жизни не поклонялись идолам и вели благочестивую жизнь. А как же здесь? Ведь третьего положения здесь нет».

– Вопрос на самом деле интересный. Давайте порассуждаем по этому поводу. Говорят, что и Адольф Гитлер был крещеным человеком. Он будет в раю?

– «Конечно же, нет!»

– Хорошо. Вот мы сегодня рассуждаем о тех людях, кто еще, на Ваш взгляд, не крещен, но исполняет в той или иной мере закон совести, и мы не знаем, успеет ли он, дойдя до смертного одра, покреститься или нет.

– «А как можно исполнять закон совести, не зная при этом заповедей?»

– Дело в том, что заповеди можно не знать, но закон совести, который есть внутри человеческого сердца, это и есть тот закон Божий, которым человек ведется по жизни. И тут важный вопрос – не суди, да не судим будешь. Мы не знаем, что происходит с человеком, в какой момент его Сам Господь призывает ко крещению и фактически в Царство Божие, – это известно одному Богу. Некоторые в последние минуты своей жизни принимают крещение. К примеру, умирает на поле боя человек, и его сослуживец комом земли крестит его во имя Отца и Сына и Святого Духа. Человек отходит к Богу, не просто перед этим совершив героический подвиг, но приняв в то же время и таинство Крещения. Мы должны меньше думать о том, кто и как войдет или не войдет в Царствие Небесное. Возвращайтесь внутрь своей души и смотрите, что в ней неправильно. Допустим, Вы пытаетесь осудить тех, кто согрешает. Согрешала и Мария Египетская, которая была блудницей и в высшей степени грешна перед Богом, но теперь Великим постом мы поминаем ее как величайшую святую, потому что она прошла свой путь очищения и Сам Господь ее прославил.

– «Получается тогда, что спасутся все?»

– Нет, немного не так: спасутся те, кто этого заслуживает по своим духовным делам, и те, кого Сам Господь приведет.

– «Здесь уже более ясно, а то я думал, что вообще все спасутся – и тогда можно ничего не делать и жить как хочется».

– Это все написано даже в Катехизисе, поэтому надо читать об основах православия в наших богословских книгах.

– Возвращаясь к нашей сегодняшней теме «Церковь и армия», хотел бы спросить, а много ли сейчас действует храмов при Министерстве обороны?

– На сегодняшний день действует более 300 храмов, часовен, имеются определенные молитвенные комнаты, существуют храмы на кораблях, походные иконостасы, но этого всего явно недостаточно. Поэтому сейчас большими темпами идет и оборудование храмов, и строительство домовых и полевых храмов, установка палаток, то есть все делается для того, что может помочь делу воцерковления.

– Это востребовано?

– Думаю, что да. Иначе бы никто не строил, не возводил и не оборудовал того, что приносит явную пользу. Причем каждый командир, глядя на то, что происходит с храмостроительством в соседней части, понимает, что там – значительное улучшение духовного климата внутри воинского коллектива. Это своего рода показатель того, когда загораются сердца других командиров, они говорят: «Мы тоже хотим! Давайте вместе будем строить и все организовывать!» Именно из этого исходят все те, кто сегодня пытается возводить храмы внутри воинских частей.

– Насколько мне известно, буквально на днях, 8 октября, будет освящен еще один храм при Министерстве обороны. Так ли на самом деле и где это будет?

– Святейшим Патриархом благословлено совершить освящение храма преподобного Сергия Радонежского в 3-м Доме Министерства обороны Российской Федерации. Храм будет носить имя преподобного, поэтому освящение произойдет в день его памяти. Для нас очень важно это событие, потому что Синодальный отдел непосредственно участвовал в подготовке и организации как процесса строительства, так и благоукрашения этого храма. И самое главное, что освящение будет проходить с участием владыки Феофилакта Дмитровского и практически всего духовенства Синодального отдела, поэтому мы готовимся к этому как к празднику, который благословил сам преподобный Сергий Радонежский.

– Вопрос немного по другой теме: внимание наших граждан приковано сейчас к сирийской теме, особенно после того, как Российская Федерация решила оказать военную помощь правительству Сирии в уничтожении так называемого Исламского государства. Скажите, какова позиция Церкви в этом вопросе?

– Думаю, что Церковь уже высказала свою позицию по этому вопросу, потому как это является защитой и наших рубежей, и православных христиан, да и вообще христианства во всем мире, а также наших национальных интересов. Нельзя сегодня думать, что можно отгородиться какими-то заборами по территории нашей страны – и нам будет спокойно. Это сейчас не так. Существует информационная, кибернетическая, психотропная война, и невозможно только на территории своего государства одержать победу над современным противником, который является по-настоящему глобальным сатанинским анклавом. Остается Святая Русь и еще несколько государств, которые продолжают верить Христу и стараются в душах людей посеять мир, благоденствие и духовную радость. Вот все это мы и должны защищать, причем защищать всеми возможными формами, в том числе и с оружием в руках.

– Благодарю Вас за беседу! Что бы Вы хотели в заключение пожелать всем нашим телезрителям?

– Помощи Божией, благополучия, а самое главное – духовной радости. Если человек будет ее обретать внутри себя, если он будет находиться в молитвенном общении со Христом, то он всегда будет пребывать в том состоянии, в котором и должны быть все православные христиане, – в пасхальной радости.

 

Ведущий Сергей Юргин
Расшифровка: Евгения Осипцова