Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма Тихвинской иконы Божией Матери в Алексеевском г. Москвы протоиерей Георгий Гуторов.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Когда-то я был в вашем храме, несколько лет назад мы приезжали с ребятами из Московской духовной академии колядовать. Я рад, что спустя столько времени уже Вы ко мне пришли в гости и мы можем с Вами поговорить о разных темах – душеспасительных, практических в нашей духовной жизни. Но прежде всего я хотел бы начать разговор о вашем храме, где Вы сейчас настоятель: интересна история этого замечательного храма. Думаю, лучше Вас никто не расскажет.

– Мне очень приятно принимать участие в вашей программе. Я тоже с радостью вспоминаю ваше посещение, замечательные колядки, которые вы так чудесно исполняли в праздник Рождества Христова в нашем храме. Храм действительно удивительный, замечательный, с богатой особой историей. Он никогда не закрывался. Впрочем, если быть точным, несколько месяцев он все-таки не действовал, это было в период нашествия Наполеона. Тогда в этом храме варварами была устроена конюшня, казармы и прочее. А в годы советского лихолетья храм действовал, один из немногих в первопрестольной столице.

Храм был заложен государем Алексеем Михайловичем. К сожалению, государь не дожил до его освящения, до окончания строительства, и участие в освящении принимал, как об этом свидетельствует предание, его старший сын Федор Алексеевич, старший брат Петра. Конечно, очень многое связано с нашим храмом того, что касается династии государей Романовых, потому что храм находился на пути в Троице-Сергиев монастырь, лавру, располагался на так называемой Троицкой дороге. Это не то, что сегодня привычно мы воспринимаем как проспект Мира. Дорога шла несколько с другой стороны, но тем не менее направление было одно. Царская семья, царский двор, когда совершали богомолье к преподобному Сергию, останавливались при храме, потому что при храме рядом был путевой дворец. Таких дворцов было несколько на протяженном пути к преподобному. Один из таких дворцов располагался поблизости от храма. Сейчас он не сохранился. Говорят, что он был разрушен именно в период нашествия Наполеона.

Но такая прямая, очень яркая связь с царственными особами и до сегодняшнего дня чувствуется в храме. Например, в храме есть две молельни, где молились государи. На них прямо указывают исторические свидетельства. Мне хотелось бы несколько моментов, связанных с нашим замечательным храмом, рассказать.

Всем, безусловно, известно грандиозное, величественное полотно Сурикова «Утро стрелецкой казни». Мы помним: Красная площадь, Лобное место; Петр, восседающий на коне, и несчастные стрельцы, приговоренные к смертной казни, которую они претерпели за восстание, поднятое ими. Но есть еще подробности, связанные с этим событием. Петр, как известно, был вынужден бежать в Троице-Сергиеву лавру, где спасался от бунта стрельцов. Когда этот бунт был подавлен, Петр вернулся, и возвращался он в том числе и через наш храм. В этом храме он остановился в своем дворце. Стрельцы, которые раскаялись в содеянном злодеянии – восстании против государя, – пришли в храм, к государю, принесли орудия казни, дыбы, топоры и говорили: «Государь, согрешили пред тобою, как изволишь: казнить – казни, помиловать – помилуй; просим у тебя прощения». И государь всех простил. Они были помилованы. Те, кто не захотел поклониться государю и просить у него прощения, приняли ту участь, которая так живописно отображена на картине Сурикова. Это тоже имеет прямое отношение к нашему храму; очень яркая история, говорящая о событиях, связанных с этим замечательным храмом.

Главной святыней нашего храма является Тихвинская икона Божией Матери как одна из почитаемых русским народом и православными москвичами. Икона была подарена – и это тоже является историческим фактом – упоминавшимся государем Федором Алексеевичем, старшим сыном Алексея Михайловича. Эта икона находится в иконостасе главного алтаря; конечно же, она является объектом всенародного почитания, поклонения. Не только прихожане нашего храма с особым чувством, особой любовью относятся к этой святыне, но и многие другие москвичи и паломники приезжают, зная об этой святыне, находящейся в нашем храме, и спешат преклонить колена пред Царицей Небесной, испросив Ее святых молитв, Ее материнского благословения.

Существует удивительная история. Конечно, как любое историческое воспоминание, наверное, многое обрастает легендами, но в самом хорошем смысле этого слова. Они не искажают главного смысла и главного содержания этого события. Рассказывают, что когда в декабре 1941 года немцы стояли кольцом вокруг Москвы, все понимали: фактической помощи искать негде. Существует устойчивое предание, что главнокомандующий генералиссимус Сталин распорядился совершить крестный ход на самолете вокруг Москвы. На борт этого самолета были взяты особо чтимые иконы, московские святыни, среди которых была и Тихвинская икона Божией Матери, которая является главной святыней нашего храма. Мы знаем, что немцы не вошли в Москву, и веруем твердо и свидетельствуем, что кров молитв Пресвятой и Преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии защитил и заступил первопрестольную. Это твердое и несомненное верование православного народа.

Это основные вехи. Конечно, гораздо больше замечательных, ярких, самобытных  и незабываемых событий, связанных с нашим храмом. Но это то, что мне хотелось рассказать в первую очередь. Вместе с тем мне хотелось бы отметить замечательных священников, которые служили в нашем святом храме. Протоиерей Александр Солертовский, замечательный пастырь, настоятель, в течение многих лет совершал свое пастырское служение в труднейшие годы безбожия. Его преемник, чудесный священник, который знаком очень многим православным москвичам, ныне покойный протоиерей Аркадий Тыщук без малого тридцать лет был настоятелем этого храма. Конечно же, он претерпел очень многие скорби, испытания и вместе с тем смог мудро как пастырь руководить этим приходом в то непростое время. Он оставил о себе замечательную память, горячую любовь прихожан, потому что люди до сегодняшнего дня вспоминают этого чудесного священника, хотя прошло уже более пяти лет с его блаженной кончины. Он остался в сердцах прихожан как добрый, чуткий, любящий отец и священник. Это то, что мне хотелось сказать в общих чертах о нашем храме.

– Очень интересный рассказ. Образ Божией Матери подлинный, еще с тех времен?

– Безусловно; такой называют аутентичным. Образ является той самой иконой, которую дарствовал государь Федор Алексеевич храму. Это было имение, поэтому село именовалось и именуется до сих пор Алексеевским. Храм, предшествовавший нашему, был в честь преподобного Алексия, человека Божия. Этот деревянный храм, уже не сохранившийся, был перестроен в современный; он насчитывает историю с 1682 года, ибо это год освящения храма. В память того деревянного храма у нас есть престол, придел, алтарь в честь преподобного Алексия, человека Божьего. Это тоже выражает особое преемство того древнего, не дошедшего до нас храма с сегодняшней Тихвинской церковью.

Но кроме Алексеевского придела центральным является придел в честь Тихвинской иконы Божией Матери, а еще в честь особенно любимых и почитаемых русским православным народом святых угодников Божиих – святителя и чудотворца Николая, святого мученика Трифона и преподобного аввы Сергия Великого. Не случайно, что на пути в Троице-Сергиеву лавру есть храм (к слову, не единственный храм по этому пути), где если не центральный придел, то, по крайней мере, боковой алтарь посвящен преподобному Сергию. Это тоже очень  символично и очень трогательно.

– Очень интересен вопрос, касающийся, как Вы сказали, устойчивого предания о генералиссимусе Иосифе Виссарионовиче. Это действительно только предание, в которое верят простые верующие, или оно как-то задокументировано?

– Я не встречал документов, которые могли бы подтвердить этот факт, но это настолько широко известное свидетельство, что я глубоко и свято верю в это. Конечно, может быть, историки могут это опровергнуть, не найдя фактического документа, подтверждающего это событие, но мы видим и знаем, насколько молитвенное заступничество Царицы Небесной никогда не оставляло верующее сердце, будь это частная молитва, обращенная к Пресвятой Богородице, или молитва всего народа. Это было всенародное горе, всенародная скорбь, испытание, весь народ молился. Пожилые люди, с которыми многим из нас приходилось общаться, беседовать, пережившие это страшное военное лихолетье, говорили, что в то время в Бога веровали все. И храмы были полны, когда они открылись, потому что народ Божий молился. Потому что в эти всенародные испытания, скорби молятся все, нет неверующих. Людей, которые прошли окопы Великой Отечественной войны, сражались на поле брани, все меньше и меньше, к сожалению. Но тем не менее мы имеем какой-то личный опыт общения с ними, и они все единодушно свидетельствуют, что в окопах молятся все, там нет атеистов, нет безбожников. Это совершенно естественно.

Поэтому покровительство, заступничество, ходатайство, материнская забота и любовь Пресвятой Богородицы – это то, что всегда сопровождало любые лихолетья в нашем Отечестве. Поэтому я верю, что кров святых молитв Царицы Небесной неотступно сопутствовал нашему воинству во время Великой Отечественной войны, в том числе именно в коренной, переломный момент, когда началось контрнаступление. Немцы были отброшены. Казалось бы, по всем законам логики они должны были маршировать по Красной площади, но этого не произошло милостью Божией.

– Артиллерия уже готова была обстреливать…

– Совершенно верно. Мы нисколько не умаляем подвиг героев-панфиловцев, которые стояли на Волоколамской дороге и приняли там с воинской доблестью и честью свою смерть. Но мы прекрасно понимаем, что вмешательство Царицы Небесной, Ее дерзновенное ходатайство пред Престолом Сына Ее и Бога нашего, Господа и Спасителя Иисуса Христа, возымели свое первенствующее значение. По крайней мере, верующее сознание именно это выражает как непременный факт.

– В Москве, как Вы заметили, не так много храмов, которые не закрывались в советское время. Можно привести в пример храмы Пимена Великого, Илии Обыденного почти в центре Москвы… Когда приходишь в храм, который не закрывался, чувствуешь, как там намолено. В Елоховском соборе, например, совершенно особый дух… В вашем храме есть ли какие-то традиции, праздники, которые вы особо чтите вашим приходом? Все-таки традиция храма не прерывалась.

– Да, это очень созвучно тому, что я совсем недавно услышал. На прошлой неделе в нашем храме был замечательный гость – священник из-за рубежа. Он сказал: «Я почувствовал, что в этом храме есть какое-то свое настроение, свой дух». Конечно, дух у нас Христов, единый дух в любом приходе, в любой церкви, поэтому не будем как-то разделять единство полноты нашей Церкви. Но действительно, что-то особенное существует в любом храме, который сохранился в веках. Москва, слава Богу, имеет храмы, которые не закрывались в течение нескольких столетий. Конечно, литургическая жизнь, не прерываясь, сохранила какое-то особое настроение в храме.

Действительно, меняются священники, прихожане, уходят люди, другие приходят, это совершенно естественный ход жизни. Но вместе с тем в храме царствует своя удивительная атмосфера и обстановка. Что касается праздников, которые особо чтимы в храме, я затрудняюсь об этом сказать, потому что любой праздник, любое церковное событие дорого, драгоценно, бесценно для верующего. Наверное, сказал бы, особой любовью (и это совершенно справедливо) пользуются по преимуществу Богородичные праздники. Храм Богородичный, поэтому мы стараемся не пропускать чтение акафиста Пресвятой Богородице перед тем или иным чтимым Ее образом, когда совершается память той или иной иконы Божией Матери; это собирает большое количество людей, богомольцев, желающих помолиться Царице Небесной.

Надо сказать, наши православные богомольцы очень любят Матерь Божию, и это совершенно естественно, по-другому быть не может. Конечно, эти службы собирают большое количество людей, благодарными сердцами воспевающих  песнь Царице Небесной, Пресвятой Богородице.

– Отмечу, что Вы к нам приехали как раз после акафиста.

– Да, это верно, после акафиста Тихвинской иконе Божией Матери.

– Многие телезрители, которые сейчас нас смотрят, буквально несколько часов назад могли видеть отца Георгия в храме.

– Может быть. Может быть, мы вместе молились.

– Очень интересный рассказ о храме. Кстати, Калужско-Рижская линия метро, станция метро «Алексеевская» как раз относятся к этому поселению.

– Безусловно, к историческому населенному пункту. Что касается храма, из практических соображений гораздо ближе до него со станции метро «ВДНХ».

– Действительно. Перейдем к вопросам, которые присылают наши телезрители. Вопрос: «С чего начинать воцерковление?»

– Это очень непростой вопрос, но, думаю, сердце, жаждущее Христа, прежде всего должно стремиться к живому общению с Господом. И прежде всего немыслимо, невозможно осуществлять воцерковление без покаяния. Мы вспоминаем, что проповедь святого Иоанна Предтечи, Крестителя Господня, начиналась именно этими словами, обращенными к сердцам людей: покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное. Проповедь нашего Спасителя тоже начиналась этими словами, и она была обращена к тем, кто следовал за Христом. Наконец, апостолы, посланные Господом для осуществления евангельской миссии, тоже проповедовали прежде всего покаяние. Именно с этого начиналось, не с призыва уверовать, быть милосердными, сострадательными и так далее (это все, безусловно, необходимо). Но это путь христианина, который, осознав свой грех, свою неправду, свое беззаконие, прежде всего примирился с Богом. Мне кажется, с этого необходимо начинать путь воцерковления. Это очень непросто. Путь к Богу – это всегда путь, исполненный каких-то препятствий, искушений. Для каждого человека это совершенно очевидно. Для церковного человека прежде всего.

Думаю, каждый христианин, каждый человек, посещающий храм, вспоминая свои первые шаги в Церкви, понимает, насколько это было непросто, как тяжело себя приучить к чтению вечерних и утренних молитв. Мы уже на первых шагах своего воцерковления сталкиваемся с самой настоящей духовной бранью. Возникает пропасть абсолютно никчемных,  ненужных дел, забот, которые в этот момент кажутся нам непременными. И мы откладываем молитвослов (если наши руки все-таки дошли до него) и начинаем кому-то срочно звонить; вдруг вспоминаем, что у нас не убрана посуда; какие-то нелепые причины возникают на пути человека, делающего даже робкий шаг в сторону Бога.

Любое движение в сторону неба всегда вызывает реакцию темных сил. Поэтому христианину или человеку, желающему, жаждущему быть таковым, следующему путем Христовым, прежде всего необходимо именно с этого начинать, побеждать те мелочные, ничтожные причины, которые отвлекают и уводят его в сторону. Это требует некоторого усилия; может быть, даже очень серьезного. Эти усилия будут требоваться от каждого из нас на протяжении всей нашей жизни. Человек, делающий только первые шаги в сторону Бога, Церкви, имеет свои искушения. Человек более-менее воцерковившийся, вставший в духовном смысле на ноги, имеет другие искушения. Это не должно нас отталкивать, пугать, потому что Господь нам говорит, что многими скорбями надлежит войти в Царство Небесное.

Путь христианина – это путь креста, поэтому мы не должны воспринимать веру как нечто безоблачное, совершенно комфортное. Это глубочайшее заблуждение, это отнюдь не путь, ведущий ко Христу. Путь, ведущий ко Христу, – то, о чем говорит Сам Господь и Владыка: кто хочет следовать за Мной, да отвержется себя; возьмет крест свой и по Мне грядет. Путь христианина – путь крестоношения, что может выражаться по-разному: это и скорби, и болезни, и какие-то неудачи, какие-то сложности в семье, с детьми, домочадцами, сослуживцами и так далее. Но христианин, препобеждая все это, прежде всего сам себя научает терпению, смирению всякого рода жизненными испытаниями и искушениями. Преодолевая это, он вырастает в ту меру, о которой апостол Павел говорит: что мы должны вырасти в меру возраста Христова.

Думаю, от каждого из нас – и от новоначальных, и от людей, с позволения сказать, состоявшихся в Церкви, – требуется самоотвержение и перенесение жизненных испытаний, невзгод. Но самое главное (еще раз хочу к этой мысли вернуться) – молитва, участие в таинствах. Если человек не молится, ссылается на усталость, какие-то дела и может позволить себе лечь спать, не прочитав вечерние молитвы, – тогда, мне кажется, сложно говорить о каком-то воцерковлении. Все будет уходить в слова, совершенно ни к чему не обязывающие. Это просто слова о Христе, Церкви, воцерковлении, но никак не воцерковление.

– Лицемерие некое.

– Может быть, лицемерие; не знаю… Что побуждает человека стать христианином? Прежде всего, наверное, желание быть с Господом, со Христом, спасти свою бессмертную душу. Это главная цель, основное предназначение каждого из нас. Если мы подменяем это чем-то другим, тогда абсолютно теряем главное содержание своего христианского предназначения.

Апостол Павел в Послании к Коринфянам говорит замечательные слова; мне кажется, они очень уместны в нашем разговоре: …если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков. Это действительно так. Когда мы подменяем неким временным комфортом и благосостоянием наследие вечной жизни, тогда мы несчастнее всех людей. Поэтому молитва, покаяние, деятельное, живое участие в таинстве Исповеди и Причащение Святых Христовых Таин должны быть краеугольными, основополагающими для каждого человека, желающего быть со Христом.

– Большое спасибо за емкий ответ. Появляется много вопросов, но вначале вопрос телезрительницы: «Как готовиться к причастию человеку, который причащает младенца, а сам не причащается?»

– Конечно, это очень непростой вопрос, с одной стороны. С другой стороны, слава Богу, что родители или близкие люди стремятся к тому, чтобы причащать младенца. Думаю, каких-то физических проблем для причастия взрослого человека, наверное, тоже нет. Хотя надо знать конкретную ситуацию. Что касается приготовления, то что мешает взрослому человеку, причащающему своего младенчика, прочитать молитвенное правило ко Святому Причащению, держать соответствующий пост?

Конечно, если это мамочка, которая не может оставить младенца и ей затруднительно быть на вечернем богослужении, выстоять всю Божественную литургию, то здесь совершенно понятные причины. Хорошо, если бы в этом вопросе участвовал и папа; может быть, бабушка, которая дала бы возможность благочестивой родительнице подготовиться так, как это должно быть. Но если нет такой возможности, думаю (и это не только мое частное мнение), что любой священник будет снисходить к тому, что мама, причащающая ребенка, ограничена в полноценной возможности самой подготовиться.

Но все равно какой-то труд она должна понести. Прежде всего, думаю, она должна прочитать молитвенное правило ко Святому Причащению. В силу способностей и возможностей по физическому здоровью совершить соответствующий пост. И если она не имеет возможности отстоять всю Божественную литургию (с младенцем затруднительно, если некому помочь), хотя бы просто к Херувимской песни прийти. Я, может быть, говорю вещи поверхностные, но в любом случае есть же кто-то, кто мог бы взять на себя бремя помочь маме подготовиться ко Святому Причащению. А если нет, конечно же, пусть причащается так, как она может. Пусть она обязательно об этом поговорит со священником, который будет ее исповедовать, и скажет о причинах, не позволяющих ей полноценно участвовать в таинстве Божественной литургии.

– Возникает вопрос в связи с предыдущим рассуждением об утренних и вечерних молитвах. Почему так важно их читать? Многие спрашивают, зачем так много молиться. Светскому человеку или не совсем воцерковленному это может быть непонятно. Можно просить Бога или благодарить своими словами. Зачем читать правило? Почему существуют именно эти рамки?

– Есть удивительная общеизвестная статья святителя Игнатия (Брянчанинова) о молитвенном правиле. Рекомендую почитать. Замечательно! Он восхищается самим словом «правило». То есть мы, с одной стороны, стоим на правильном пути, совершая это молитвенное делание; с другой стороны, много аспектов. Конечно же, их не охватить в рамках передачи, даже пространной, потому что молитвенно человек учится всю жизнь. Я не думаю, что кто-то может сказать, что молиться он уже научился. Это путь всей жизни, подвиг. Не случайно ныне празднуемый святой угодник Божий, о котором можно было бы говорить часами (сегодня Церковь празднует память преподобного Силуана Афонского, великого подвижника, не побоимся этого слова, земли Русской; он подвизался на Святой Горе, но тем не менее  является русским святым), отмечал, что Богу молиться – все равно что кровь проливать. Эта фраза уже стала афористичной, она общеизвестна, принадлежит именно преподобному Силуану Афонскому. Поэтому человек должен навыкать в молитве. Кроме всего прочего, так называемое правило, о котором мы говорим, дисциплинирует человека.

А что касается рассуждений, для чего так долго молиться, мне кажется, это просто пошло. Я понимаю, что я примитивизирую рассуждение, которое предлагается сейчас. Но согласитесь, когда любишь родного, близкого человека, как ты можешь отмахнуться несколькими фразами  в общении с ним и сказать: зачем я так долго должен с ним общаться, зачем я должен терять свое время на то, чтобы о чем-то с ним беседовать? Сказал ему «спасибо», «пожалуйста», поздоровался, попрощался, поблагодарил, вроде достаточно… Я не думаю, что кто-то согласится с такой постановкой вопроса, если это касается наших человеческих взаимоотношений. Если объектом нашей любви (а это должно быть прежде всего средоточием и сердцевиной всей нашей жизни) является Христос, почему мы считаем: зачем я так долго должен к Нему обращаться, столько времени терять? Поблагодарил, сказал наспех, в метро пробормотал про себя – и этого вполне достаточно, вроде помолился Богу. Но мне кажется, это просто совесть надо иметь, чтобы говорить, что мы молимся Богу.

Поэтому правило (давайте хотя бы ограничимся на этом аспекте), по крайней мере, дисциплинирует. Как один священник замечательно однажды сказал каким-то людям: «Вы не молитесь Богу, вы молитвы вычитываете». Наверное, он был в том контексте справедлив. Мы очень часто вычитываем молитвы, а не молимся, поэтому должны навыкать прежде всего в этом самом главном усердном делании – учиться молиться Богу. Если мы вкусим сладость молитвы, то никакой другой сладости для человека не может быть, потому что он погружается в эту сладчайшую атмосферу живого общения с Богом. Опять же повторюсь, приведя в пример преподобного Силуана Афонского. Он говорит о том (как и многие святые угодники Божии), что душа тоскует по Богу. Как же можно ограничиться двумя-тремя словами, если моя душа жаждет Христа, тоскует по Нему?

Приведу очень личный пример. Бабушка моей супруги – удивительная христианка, она прожила очень тяжелую жизнь. Ее муж погиб в первые дни войны, а у нее на руках остались трое деток. Старшему было три или четыре, а младшему несколько месяцев. Мужа забрали, и он тут же погиб, она получила похоронку. Она работала в военном госпитале в две смены. Я беседовал с ней, и она мне рассказывала удивительную историю своей человеческой судьбы. Говорила: «Работаю две смены (а там трое деток, не забываем, горе в связи с  гибелью мужа) и жду не дождусь, когда  работа закончится, чтобы…» Как вы думаете – что? Чтобы выспаться, с детками побыть, покушать? О чем еще мечтать? Нет. Богу помолиться. Вы представляете, какая любовь к Богу? И она пронесла ее через всю свою жизнь.

Потом она ослепла. Мы приезжали к ним в гости, я видел ее в одном и том же положении: поскольку она была слепая, ее младшая дочь ставила ее лицом к иконам, уходя на работу. И она постоянно молилась и говорила: «Господи, слава Тебе, что я выучила акафисты!» Причем она их не зубрила, просто молилась каждый день. Я был поражен, я такого никогда ни до, ни после не видел, чтобы человек знал акафисты Иисусу Сладчайшему, Пресвятой Богородице, святителю Николаю наизусть; я уж не говорю о вечерних и утренних молитвах. Вот что значит любить Бога, молиться Ему.

Человек может не иметь возможности подавать милостыню, благотворить по вполне объективным причинам, какие-то другие подвиги и добродетели не может совершать в силу отсутствия каких-то талантов, которые этому способствуют. Но молиться человек может везде. И не столько вычитывая какой-то заученный текст, сколько сердцем обращаясь к Богу. Не случайно Всесвятый Дух Божий устами премудрого Соломона сказал: сыне, дай мне твое сердце. То есть Господь прежде всего от нас ждет нашего сердца. Поэтому мамочка, которая не может подготовиться к причащению, выстоять всю литургию, может Господу хотя бы часть своего сердца отдать – и Господь примет ее жертву, ее любовь, примет и сподобит ее неосужденно и во здравие души и тела причаститься Святых Христовых Таин.

– Вопрос телезрительницы: «Я полгода как похоронила родную сестру, за нее в храмах молюсь, подаю... Она была глубоко верующий человек. Но меня не покидает такое состояние души: какая-то тоска, уныние, как будто я ей что-то недодала, что-то не доделала. Меня это держит и не отпускает. Исповедуюсь, причащаюсь, а здесь целую неделю вообще лежу, не могу объяснить свое состояние».

– С одной стороны, наверное, это естественное состояние: в том смысле, что утрата родного, близкого человека для каждого из нас невосполнимая потеря. Но мы веруем не в смерть, а в жизнь. Поэтому для нас смерть даже родного человека является поистине обретением по неложному глаголу апостола Павла (известные слова, которые мы очень часто вспоминаем): для меня жизнь – Христос, а смерть – приобретение.

Что касается наших взаимоотношений с нашими усопшими близкими, конечно, очень правильно и верно, что Вы стараетесь молиться и заказывать Божественную литургию о упокоении своей приснопамятной сестры, читаете и Псалтирь, в храме служите панихиду. Все это очень важно и верно. Но чувство того, что мы недодали, что могли бы дать гораздо больше, чем это происходит в человеческих отношениях, наверное, совершенно справедливо. Это правда, что мы только тогда начинаем это по-настоящему понимать, когда теряем родных и близких нам людей. Но в том и заключается наше христианское счастье, что мы имеем возможность восполнить и воздать то недоданное своей молитвой, своим усердным стремлением к тому, чтобы их бессмертные души были наследниками вечной жизни с Господом.

Но здесь, как в любом вопросе, даже самом благочестивом, мы очень часто можем увидеть некую паразитирующую сторону врага рода человеческого. Он может спекулировать на самых добрых и благих наших чувствах. Крайности – это всегда нехорошо (и когда мы начинаем впадать в уныние,  отчаяние даже по вполне благочестивому поводу). Например, человек сокрушается о своих грехах. Но покаяние может выродиться в некое отчаяние и невидение своего спасения. То же самое и здесь. Мы унываем, печалимся, не находим себе места, начинаем заниматься каким-то самокопанием, самоедством. Мне думается, что этим никак не помочь Вашей сестре. И когда Вы чувствуете такое состояние своего сердца, откройте святую Псалтирь и почитайте о упокоении Вашей сестры. Может быть, тотчас  Вас не оставит  навязанное Вам настроение и состояние, но, по крайней мере, это принесет очень большую пользу Вашей сестре, о которой Вы скорбите и печалитесь.

– Большое спасибо за ответ. Продолжу тему молитвы. Сейчас очень доступны аудиоверсии молитв, в том числе на нашем телеканале можно видеть, как проходят вечерние молитвы. Как к этому относиться? Меня интересует тот момент, что, например, хозяйка в это время может готовить еду или заниматься домашними делами, включая аудиомолитвы. Это правильно?

– Я не вижу в этом правильности. Мы только что об этом сказали – каких усилий, какого самоотвержения требует то, когда мы просто открываем молитвослов с чтением тех же самых утренних или вечерних молитв. Ведь мысли разбегаются, рассыпаются в разные стороны. Какого усилия требует собраться даже тогда, когда  стоишь перед иконами с открытым молитвословом. Сама атмосфера, какое-то твое предстояние и то не удерживают от бегущего шквала помыслов. Это бывает и во время молитвы, и во время богослужения. Началась литургия, и ты пришел в себя только подходя ко кресту. То есть пока ты стоял в церкви, все свои дела переделал – с тем увиделся, с тем поговорил, какие-то задачи для себя определил и назначил («завтра увижусь с тем-то…»). То есть можно так потеряться, что даже  храмовая атмосфера не всегда удерживает человека.  Скажем по-другому: человек не удерживается здесь, в самом благоприятном для молитвы месте. А представьте себе, когда мы делаем это на ходу, с фонограммой, когда человек чистит картошку, полы моет…

– …Или в пути находится.

– Разные, конечно, бывают обстоятельства. Бывает, священник не успевает (как мне представляется) подготовиться к служению Божественной литургии по каким-то причинам. Но вот он едет, его от храма отделяет большое расстояние. Он включает правило и слушает его. Думаю, если это носит исключительный характер, характер не повседневный и постоянный (к сожалению, к этому тоже можно привыкнуть), то некое снисхождение будет. Но если это приобретает постоянный характер и мы читаем молитвы, только занимаясь какими-то делами, мне кажется, это очень неправильно, порочная особенность. Она очень привязчива. Можем ли мы, положа руку на сердце (ведь каждый из нас, наверное, представляет практически, о чем идет речь), назвать это молитвой? Сказать совестливо и честно самому себе: «Я помолился Богу»? Нет, я прослушал. Даже не вычитал, а просто прослушал. Думаю, самое главное – это учиться молитве, а так ей не научиться.

Повторяю, в исключительных случаях это вполне возможно, но это не должно быть правилом.

– Я бы хотел отметить для наших телезрителей, что это Ваш дебют на телевидении в таком масштабе, как целая передача. Отец Георгий, как бы Вы ни переживали, получилась очень приятная, искренняя, теплая беседа. Я очень внимательно Вас слушал,  важные моменты подчеркнул для себя. Думаю, наши телезрители тоже услышали много полезных вещей. Конечно, мы благодарим за вопросы. Спасибо, что Вы нам звоните. Нам очень приятно, мы всегда будем стараться на них ответить.

– Я сердечно Вас благодарю, дорогой Сергей, мне очень приятно было общаться с Вами, отвечать на вопросы. Не знаю, насколько это удалось; в любом случае вопросы были очень важные, значимые, к каждому из нас имеющие прямое отношение. Всех поздравляю с завершением праздника Рождества Пресвятой Богородицы, с наступающим праздником Воздвижения Честного Животворящего Креста Господня!

– Надеюсь, мы с Вами встретимся еще не один раз. Надеемся на плодотворное сотрудничество.

Ведущий Сергей Платонов

Записала Маргарита Попова