Беседы с батюшкой. Церковь и Интернет

В московской студии нашего телеканала на вопросы отвечает насельник Сретенского ставропигиального мужского монастыря, заместитель главного редактора интернет-портала «Pravoslavie.ru» иеромонах Игнатий (Шестаков).

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Сегодня мы посвящаем эфир интернет-технологиям и взаимоотношениям Церкви и Интернета. Прежде чем начать диалог, думаю, мы должны упомянуть праздник, который празднует вся Русская Церковь, – память всех русских святых. Совсем недавно в Сретенском монастыре был освящен храм в честь новомучеников и исповедников Российских. Русские святые, наш сонм новомучеников, освящение храма и постройка этого великолепного сооружения – что они значат в нашей сегодняшней действительности, в этом году, когда мы вспоминаем и столетие революции, и много событий как в нашей повседневной жизни, так и в мировой истории?

– Новый храм здесь, тем более в центре Москвы – в месте, связанном в том числе со страданием христиан в ХХ веке, – конечно, это плод молитвы, труда и одновременно самый лучший гимн новомученикам русским. Это наш плод любви, так скажем. Одновременно и место, где мы с ними встречаемся, где вместе приносим славу Христу. Некоторые называют этот храм храмом всенародного примирения. В общем-то, в этом есть такая символика и значение, потому что прошло как раз сто лет – это особый, трагичный юбилей.

В то же время в русской истории это момент, с которого началась новая волна небывалых до того времени гонений на Церковь на нашей земле. Тогда началось это страдание и особый крестный путь нашей Церкви. А мы, сейчас живущие, только сейчас это начинаем осознавать и пожинать эти плоды. Плоды, которые посеяли новомученики и исповедники русские. Даже эти несколько первых недель, которые прошли с момента освящения храма, показали, насколько это было важно. Действительно, сейчас и монастырь весь преобразился, количество людей на службах возросло в несколько крат. Конечно, это для нас большая ответственность и радость. Но это говорит и о том, насколько наш народ сейчас по молитвам новомучеников пробуждается и приходит к вере.

– Вы сказали, что новомученики прошли крестный путь. Не кажется ли Вам, что этот путь продолжается?

– Он продолжается…

– Не все так гладко по отношению к Православной Церкви в нашей стране. Нападки, осуждения, сколько всего можно привести…

– В принципе, путь христианина – всегда путь на Голгофу. В истории Церкви никогда не было такого периода, чтобы можно было сказать, что все гладко. Даже если мы возвращаемся к периоду царской России или Византийской империи и идеализируем его… Но когда мы смотрим, допустим, на жизнь Иоанна Златоуста или многих святителей, архиереев, священников и в царской России, то понимаем: какая бы ни была внешняя или даже внутренняя христианская держава, империя, все равно мы не можем уйти от этого креста, от страданий, искушений. В общем-то, это нормально, это спасительно для нас. В этом ничего нового нет. Безусловно, жизнь каждого христианина и жизнь всей Церкви всегда будет с этим сопряжена. То есть и святые отцы говорят, что надо бояться мирных времен, когда мы начинаем расслабляться, нам кажется, что сплошной мир и благоденствие.

– В принципе, мы уже расслабились.

– Да, тогда появляются как раз другие искушения – материальные; появляется то, что было незнакомо тем же новомученикам. Недавно у нас на сайте была серия интервью с людьми, которые служили в Церкви в советское время. Владыка благословил как ректор наших семинаристов поехать домой на каникулы и взять эти интервью. И хоть они часто были наивными, может быть, с журналистской точки зрения, простые, не всегда логичные, тем не менее было видно, как раскрылась эта тема. Люди, которые служили в Церкви (даже не священнослужители, просто они были верными прихожанами), говорят об одном и том же. В то время, когда Церковь материально или политически (все, что касалось власти) была контролируема, притесняема, ограничивались ее возможности и миссионерства, и издательства. Тем более никаких каналов не существовало. Тем не менее людей объединяла какая-то особенная любовь и ко Христу, и между собой. То, что сейчас, может быть, вызывает знак вопроса в нашей повседневной церковной жизни, часто нам этого не хватает. Люди, которые жили тогда, пожилые священники, владыки об этом говорят – что мы сейчас, в период благоденствия, зачастую утрачиваем и верность Христу, и любовь между христианами.

– Вы говорили об этом проекте. Когда я учился в Сретенской семинарии, мне как раз выпало задание. Я помню, как пришел к одному из своих родственников, старенькому священнику, ныне уже почившему, и как раз взял это интервью. Буквально несколько месяцев назад мне прислали ссылку, что интервью опубликовали. А батюшка уже умер, принял монашеский постриг. Потом я получил слова благодарности от его родственников, которые жили почти по всему Союзу, потому что многие его не видели десятилетия. Даже его сын сказал мне: я как будто с отцом поговорил. Он его похоронил год назад… Жалко только, что у меня украли телефон, на который я записал эту беседу.

Действительно, ценить это общение начал только тогда, когда батюшка уже отошел ко Господу. Огромная благодарность владыке Тихону, что заставил нас. Это было под угрозой: если не напишешь домашнее задание, на каникулы не поедешь; или могли ввести какие-то особенные прещения. Честно скажу, я только из-за того, чтобы не получить санкции от администрации семинарии, пошел и выполнил задание. Только через время я понял, что сделал. Я это говорю от лица многих семинаристов,  увековечивших этих людей, которые войдут в вечность не только к Богу, но и на страницы портала «Православие.ру» и в сердца многих людей, знакомящихся с этим порталом.

Отсюда вопрос: расскажите о вашем портале, как эта идея развивается в сегодняшней церковной жизни.

– Он начал свою работу на Новый год, в 2000 году, в ночь с 31 декабря на 1 января. Первый год существования портал так и назывался – «Православие-2000». Вообще это была такая дата, которую все ждали, в этом названии была символика, что это современный портал о православии. Но когда этот год прошел, как раз возник вопрос, как дальше он будет называться, и портал стал просто «Православие.ру». Так что он существует уже 17 лет, в свое время был одним из пионеров православного Интернета. Существовали и другие проекты, но тогда их, естественно, было мало, можно по пальцам пересчитать. Но основная идея тогда была, конечно, довольно новая, в чем-то даже революционная – чтобы писать обо всем: и об общественной жизни, и о культуре, не говоря уже об истории и вообще о церковной жизни. Особенно в первые годы, когда мало было альтернативных проектов, это очень удавалось – в том плане, что было очень востребовано. И сейчас, конечно, востребовано, просто сейчас появилось больше таких площадок.

– Конкурентов, получается?

– Конкуренты в хорошем смысле этого слова, потому что чем больше появляется таких медийных проектов, тем и качество каждого отдельного должно улучшаться, безусловно. Плюс, что бы мы там ни говорили, я, например, считаю, что все равно таких проектов мало. Если мы возьмем светские СМИ, их в несколько крат больше, чем религиозных, православных, назовем их так. Наиболее известны три-четыре проекта. Так что я считаю, что рост количества (при соблюдении качества, конечно) только положительно влияет на ситуацию.

– Вы имеете какое-то специальное образование, являясь редактором, или просто научились в процессе работы на этом послушании?

– Я вообще по образованию историк, окончил исторический факультет. Но тут я хочу отметить, что как раз основная часть людей, с которыми я учился на историческом, пошли работать в сферу, связанную со СМИ. Видимо, все-таки это образование очень близкое. Главное, что оно дает довольно широкую эрудицию, это наука обо всем, поэтому она, видимо, очень хорошо подходит для медийной сферы. Мы поддерживаем связи, и люди состоявшиеся (по светским меркам) – в основном где-то в этой области. Или радио даже… И на телевидении работали, в крупных медийных проектах.

Я думаю, все-таки журналистское искусство имеет определенные тонкости, но мне лично кажется (журналисты и те, кто окончил журфак, могут это оспорить), что все-таки это не такая сложная наука. Если у человека есть определенная харизма и предрасположенность к этому… В общем-то, так всегда и было. Например, многие писатели, известные в мировой истории, были журналистами, гуманитарии. Ну и технические специалисты, военные становились журналистами. Это что касается образования, я историк по образованию. Ну и учились этим всем делам уже в процессе. Но с Интернетом я даже не имел никакого знакомства до того, как пришел в монастырь, даже пользователем не был. Для меня это был совсем темный лес, хотя тогда уже это была вещь достаточно известная.

– Вы сказали, что познакомились с Интернетом, придя в монастырь. Современное священство, монашество, особенно в крупных городах, очень активно пользуется интернет-технологиями. У каждого монастыря есть свой сайт, даже у каждого храма он есть. Какое должно быть отношение к этому у простых людей? Многие нас осуждают за то, что мы «лезем» в интернет-пространство, в социальные сети, якобы из-за этого мы обмирщаемся.

– Эта позиция, этот голос народа Божьего – я считаю, очень хорошо, что он есть. Потому что это говорит о том, что, используя Интернет, имея с ним дело, мы должны быть настороже и очень трезво к этому относиться. Как-то приходилось уже беседовать на эти темы, я могу высказать свою личную позицию, скажем так, с высоты этих недолгих семнадцати лет, проведенных здесь. Все-таки важно понимать и всегда помнить о том, чтобы сами эти технологии не овладели нашим духом и вообще нашей жизнью целиком, и вообще задуматься о том, кто кого в конце концов «оседлает».

Какая правильная миссионерская, церковная позиция? Все новые технологии мы должны стараться использовать, если это возможно и не вредит нашей духовной жизни, для проповеди евангельского слова и для того, чтобы нести спасительную информацию, по сути дела. «Идите научите все народы». Но дело в том, что мы можем тоже стать заложниками каких-то технологических схем, зависимыми. В общем, не всегда посредством Интернета общение способно принести настоящий плод, в том числе и в проповеди. Я считаю, что священники (и правильно, что за это их могут осуждать люди; даже внешние и вообще нецерковные, даже атеисты) слишком много и наивно этим технологиям делегируют то, что на самом деле должны делать сами. То есть мы не должны забывать о нормальном общении с людьми.

У Паисия Святогорца есть одна мысль; когда я на нее набрел, прямо себя узнал в тот момент. Мы много общаемся с компьютером (я немного дополняю слова Паисия), который отчасти приобретает свойства человека, человеческого мозга, он думает за нас, он помнит за нас. Мы не запоминаем: зайдем в компьютер, смотрим, здесь написано это… Но мы становимся такими же бездушными машинами, как он. Люди, как говорит Паисий, сейчас стали бездушными, как железки. Честно говоря, положа руку на сердце, когда я это прочел, узнал себя, потому что действительно становишься таким человеком – достаточно грубым, нечутким. А все время при этом крутится какая-то мысль в голове: я же занят Интернетом; это как бы некое оправдание.

Но, с другой стороны, думаю, люди осуждают духовенство и представителей Церкви за то, что часто, не разобравшись, в этом медийном пространстве мы начинаем играть по правилам медийных полемик (или вообще журналистских, политических, пиара и так далее), которые, строго говоря, выдуманы и заданы людьми (если брать личность, личностями совершенно нецерковными). Скажем, дух этой борьбы входит в противоречие с Евангелием. Не все законы медийного пространства, не все законы Интернета Церковь должна использовать, не нужно играть по ним. Если мы сейчас будем маркетингом заниматься, что люди нам скажут…

– Может, в храм не придут.

– Да, потому что они это видят достаточно. К ним приходят, звонят, говорят: купите наш пылесос (и так далее). Или если мы будем спамить всех диким образом через Интернет, то вызовем только отвращение. Мне кажется, беря на вооружение какие-то технологии или входя в определенное поле, люди Церкви и священники в первую очередь (конечно, на священников и монахов смотрят в первую очередь, они лицо Церкви) должны задумываться. Нельзя быть наивными, впадать в технологическую прелесть: ой, как удобно, я сейчас все это решу. Тут надо быть все-таки более трезвыми людьми, вообще оценить, посмотреть, изучить этот процесс. Может быть, лучше и не спешить в чем-то. Конечно, не совсем все останавливать, впадать в какое-то ретроградство, но определенный этикет, правила человек церковный должен соблюдать, какую-то линию проводить, через которую он переступить не может. И слава Богу, что такие голоса раздаются.

– Мы немножко трезвеем.

– Да, человека это трезвит, он думает: может, я действительно немножко переборщил? Мне кажется, к таким голосам надо относиться даже с благодарностью, уважением.

– По поводу пиара и журналистики... Ваш персонал, который работает на портале, полностью светский или есть и церковные люди? Какие критерии Вы ставите людям при приеме на работу?

– Вообще у нас все время было приблизительно равное соотношение людей гражданских (естественно, люди православные, церковные).

– То есть обязательно должны быть верующие?

– Конечно, у нас не проводятся собеседования, когда мы спрашиваем, сколько раз вы причащаетесь, просто практика показывает. Было множество людей, приходили со стороны, хотели нам помочь, но если человек нецерковный, если он не исповедуется, не причащается и вообще литургической жизнью не живет, то рано или поздно все это разваливается, как правило. Или ничего не получается, такой наш опыт. Очень много приходит людей на первом порыве, желающих чем-то помочь. Как правило, это крещеные христиане, но они нецерковные. Просто видят какой-то ужас в жизни общества, страны, в какой-то отрасли общественной жизни – допустим, образования или культуры. Часто так приходили люди. Например, заслуженный художник России приходил и начинал говорить о каких-то безумных, кошмарных выставках, о том, что проповедуются, проталкиваются какие-то аморальные, разрушительные вещи. Он как человек из академической среды понимал, что это безумие. И  тут наши точки зрения совпадали, начиналось какое-то сотрудничество. Например, начиналось с интервью.

Но опыт показывает, что если человек не воцерковляется (может, не сразу, но в какой-то обозримый период), то часто это сотрудничество нарушается. Так бывало и с людьми, которые работали даже у нас в редакции. Но критерий, безусловно, профессиональный (что человек может), потому что лишние люди не нужны в редакции. Сейчас человек, который умеет работать, может за троих-четверых что-то сделать. Но вообще состав был где-то пятьдесят на пятьдесят. Из братии очень многие и те, кто сейчас не несет послушание в редакции, но очень многие через нее прошли. Очень много мы работаем с издательством, тут наша работа переплетается, тяжело даже где-то границу провести. Например, когда у нас активно работала рубрика «Ответы на вопросы», отец Иов отвечал много (и другие братья), но были еще и те, кто это сортировал, рассматривал и так далее.

То есть братия всегда была задействована. Или, например, священники, наши друзья, соратниками становились часто (и до сих пор они что-то вроде колумнистов, которые постоянно пишут, мы им заказываем тексты). Мы считаем их широким кругом редакции. Но технические специалисты в основном не священнослужители, потому что довольно сложно это совмещать. Есть и те, кто окончил Сретенскую семинарию, в академии учится. Так что это люди церковные, живущие активной церковной жизнью, иначе просто не получится работать. В лучшем случае человека как бы выталкивает, он сам уходит; как правило, без каких-то скандалов или огорчений.

– Не уживается, так сказать.

– Просто тяжело делать такое дело, тем более когда речь идет об Интернете. Здесь все-таки нужна серьезная литургическая жизнь, святотаинская, потому что человек здесь все время как бы балансирует на грани. Без этого человеку очень тяжело работать.

– Сейчас из церковных людей, судя по Вашему ответу, очень мало профессионалов. У нас порой есть какие-то требования к организациям (даже церковным), что нужно как-то выходить в информационное пространство, чтобы о нас что-то знали. Патриарх об этом говорит, вообще все об этом говорят, сейчас «так положено». Какое место занимают информационные технологии в семинарии, проходит ли преподавание, на каком уровне? Не считаете ли вы нужным в наших учебных заведениях вводить какие-то [дисциплины], например православную журналистику, чтобы в церковной структуре были люди, которые имели бы классическое образование и могли его применять на благо Церкви?

– Безусловно, этим надо заниматься. Насколько я знаю, эти попытки делаются и делались. Например, в РПУ, по-моему, есть целая кафедра. И раньше это тоже делалось. А что касается духовных учебных заведений, думаю, обязательно нужен такой курс. Не думаю, что надо его на целый год растягивать, но на один семестр, в сжатом виде какие-то основные вещи будущим пастырям надо открыть. Что я имею в виду? Например, как создать сайт, что для этого нужно, как создать газету. То есть самые основные вещи. Потом то, о чем мы сейчас говорили, – чем можно заниматься, а куда лучше не лезть.

Это, в общем-то, делается. Я помню, СИНФО (Синодальный отдел по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского Патриархата. – Примеч. расш.), когда этот отдел так назывался, делал целые выездные лекции, целые программы; ездили по епархиям, по регионам, собирали там духовенство, рассказывали об этом. Такая форма повышения квалификации… Безусловно, такое должно быть и в духовных учебных заведениях. Просто тут существенно показать важность этого и в то же время простоту решения данного вопроса, оградить людей от ненужных действий. Часто бывает, что какие-то элементарные вещи священнослужители и люди церковные плохо себе представляют. Например, не понимают, что для того, чтобы открыть портал, нужна совсем небольшая команда людей, даже финансовый момент не самый решающий. Чтобы просто понимали, кто нужен, с какой частотой это обновляется. Часто даже смешно бывает, когда некоторые авторы говорят: мои статьи читают, это повышает вам трафики. Просто люди не понимают, что такое хостинг, еще что-то; за что надо заплатить, за что не надо, кто здесь нужен.

– Даже я не совсем понимаю, что это такое.

– Вот. А это знания довольно элементарные. Тем более сейчас технологии так развились, что можно сделать сайт бесплатно (какой-то элементарный сайт прихода), не нужно платить вообще практически ни за что. Есть даже целые православные порталы (немножко неправильное слово). Например, был проект «Приход.ру». Сейчас могу ошибаться, мы несколько лет назад общались. Так они вообще дали платформу для создания. Хочешь – открывай сайт: элементарно сделать, загрузить картинку вашего сайта, нужную информацию – и вполне приличный сайт. Почему это важно? Просто бывают люди, которые принимают решения (ну, например, выдумаем: какой-нибудь благочинный какого-то округа), ему говорят: батюшка, давайте откроем сайт. А он думает: это что-то такое… тут нужна большая работа, целая команда, что-то сложное и так далее.

– Программисты нужны…

– Да. И это останавливает. Но сейчас, слава Богу, мне кажется, люди очень хорошо в этом разбираются. Но какая-то грамотность нужна, особенно по части того, что мы называем пиаром, продвижением, вообще на какие площадки выходить, на какие не выходить. Мне кажется, это нужно, но это скорее журналисты должны читать или разбирающиеся в этом люди, специалисты. Такие есть у нас в Церкви. У нас в семинарии раньше, например, отец Владимир Вигилянский читал такой курс. Может быть, и сейчас есть, не обращал в последнее время внимания, но был такой предмет об информационных технологиях. Так что это, безусловно, должно быть, но, считаю, в каком-то сжатом, оптимальном виде (может быть, один семестр, максимум год; но одного семестра вполне достаточно).

– Ведется статистика, сколько человек посещает ваш портал?

– Я последнюю статистику не помню; по-моему, от двухсот до четырехсот тысяч в день посетителей. Но она какая-то разная. Я за эти годы, честно говоря, так и не уловил все  тонкости. Однако она, по крайней мере, реально сопоставима с ведущими порталами, которые просто пишут об общественной жизни, о политике и так далее, если эти рейтинги свести в одно. Просто они делятся по темам обычно на таких проектах, которые учитывают эти рейтинги. Но если их совместить (помню, давно уже это было, как мы дошли до такой читаемости), собственно говоря, мы были бы в первой двадцатке даже среди порталов, пишущих о политике…

– В нашей стране.

– Да-да. Естественно, это очень серьезно, очень серьезная ответственность. Серьезная посещаемость и рейтинг, огромное количество людей читает то, о чем мы пишем.

– А как достигается такое количество посетителей? Вы занимаетесь каким-то продвижением? Или это просто некий бренд, сформировавшийся за эти годы?

– Этот вопрос мы как раз поднимали. Достигается это различными способами, и тут надо понимать, что мы – Церковь, она просто не может достичь определенных рейтингов априори… Честно говоря, когда начинаются все эти разговоры про рейтинги, особенно когда начинают ставить в упрек, что мы упали с первого места на второе, с третьего на четвертое, все время хочется сказать: но мы не сайт «Авто.ру» или не сайт по еще каким-то популярным темам… Люди читают это каждый день. Церковную новость не будут столько раз просматривать, сколько просто какие-то объявления, например на том же «Авто.ру». Там миллионы людей читают, потому что все этим занимаются – верующие, неверующие...

Здесь, мне кажется, нужна золотая середина, мы должны понимать, зачем мы работаем. Я не говорю, что мы должны вообще полностью игнорировать эти рейтинги. Мы обязательно должны использовать все обновления, которые происходят в этих системах, должны за ними следить. Часто, например, мы вылетаем из какой-то статистики просто потому, что наш технический специалист чего-то там не прописал. Или просто не ответил на мейл, когда нам присылали и спрашивали: ребята, вы хотите поддерживать такой сервис? А мы просто проспали, и в итоге нас выбросили: мол, не хотят, чтобы мы их учитывали, – ну и до свидания. Есть такие вещи, абсолютно законные и правильные. Все время происходит такой апгрейд, как прошивка компьютера или телефона. Это все время обновляется, следить за этим надо, обновлять надо, что-то где-то прописывать, указывать, какие-то анкеты заполнять и так далее. Конечно, мы это должны делать.

Но, с другой стороны, есть технологии, которые повышают рейтинги, но если мы их будем использовать, то столкнемся с некими моральными проблемами. Я думаю, все-таки Церковь должна максимально использовать все площадки, где она может выступать, все эти технологии, но все-таки куда-то мы влезать не должны, потому что потеряем свое лицо. Даже если нам будет казаться, что все нормально, ничего нормально не будет. Это как когда есть неправильная мотивация: ты начинаешь какое-то дело и в самом начале согрешаешь против своей совести. Думаешь, что это ради такого дела, но потом это, как правило, приводит к скандалу в другом месте. Все равно это прорывается где-то. Отматываешь назад и думаешь: да, это потому, что изначально первый помысел был неправильный. Я думаю, лучше мы в каких-то рейтингах потеряем, но свое лицо сохраним.

Как-то я читал комментарий на наш сайт одной довольно известной церковной писательницы, работающей в одной из центральных газет долгое время (может быть, и сейчас работает). Она в своем блоге как-то сказала, что любит наш портал за то, что он консервативный, воздержанный, монашеский и так далее. Что она здесь сказала? Она сказала: пусть они не в межгалактические просторы вылетели со своим рейтингом, не на Марсе открыли редакцию, но они держат этот образ, держат определенную…

– …идентичность, самобытность.

– Да. Это очень важно для Церкви, мне кажется, потому что она никогда не была частью поп-культуры и не должна ею становиться ни в коем случае.

– То есть тут мы ни под кого не должны подстраиваться; просто, организовывая портал или сайт, делаем то, что считаем нужным по Евангелию, как Вы сказали?

– Это в первую очередь. Но, конечно, мы не должны превращаться в какой-то кружок по интересам, когда там бесконечно пишут о том, что никто нас читать не будет. Или язык наш, конечно, должен быть каким-то… Смотря что мы хотим. Но надо понимать, что язык официальных сайтов – это информация для довольно узкого круга, потому что кто будет читать, когда там таким официальным языком…

– Неинтересно даже.

– Нет, просто кому это надо? В итоге что возьмет человек внешний (да и человек церковный)? Он возьмет только интересные слова, например, Патриарха или какого-то архиерея. Он возьмет что-то интересное из всего текста, а все остальное, по сути дела, – общепринятая рамка. Но надо понимать, что в лучшем случае журналисты возьмут из этого то, что там присутствовал губернатор, например. Да, об этом надо, конечно, написать, но главное – в этом не утонуть.

К сожалению, очень часто приходится наблюдать множество епархиальных сайтов, где пишутся только такие вещи. Это пишут только друг для друга, что ли? Потому что кто это будет читать? Тут надо все-таки понимать. И часто, к сожалению, в этом тонет положительная информация, именно лицо Церкви, что-то интересное. Например, открылась какая-то благотворительная столовая, это людям интересно в жизни церковной. Но, например, описание множества праздников не совсем понятно людям внешним. Тут нужен какой-то паритет, чтобы мы писали не только о каких-то вещах просто информационно, потому что, собственно говоря, в чем заключается интересность информации? Приехали, встретились…

– Какие молодцы…

– Да. Понятно, что надо об этом тоже писать, но хотя бы на каждом епархиальном портале, если он претендует на всецелое отражение жизни Церкви в этом конкретном районе, в границах этой епархии, это должно быть хотя бы пятьдесят на пятьдесят. Скажем, жизнь архиерея и жизнь приходов: где что происходит, какие-то мероприятия, как там служат, сотрудничают – с исправительной системой, образовательной, с педагогами. Просто часто это решается. Сайт дает официальную информацию, сугубо церковную, но хорошо сотрудничество со светскими журналистами (например, в Воронеже «Воронежский вестник» местный – там хорошие журналисты, сотрудничают…). Хорошо, когда так. Но все-таки важно, мне кажется, чтобы Церковь сама тоже писала больше того, что близко людям. Ведь надо понять, что человек, например, может быть нецерковный, но крещеный…

– Ему должно быть интересно это прочитать, узнать об этом.

– Да, он же просто не станет вообще читать это «приехали, освящали, поздравляли, вручали…». По-моему, это никогда никому не было интересно, тем более неинтересно Церкви. С другой стороны, об этом надо говорить, это тоже церковная жизнь, но здесь нужен обязательно паритет.

– То есть некий творческий порыв должен быть на этих форумах и сайтах, человек должен что-то полезное почерпнуть кроме информации.

– Да, чтобы люди видели жизнь Церкви не только в храмах и праздниках, которые для нас, конечно же, очень важны, особенно в литургической их части (это для нас, собственно говоря, самое важное), но чтобы видели, что Церковь здесь, рядом, что они сами являются ее частью, что она и в общественной жизни присутствует и у нее есть четко выраженное мнение по многим вопросам и общественной жизни, и культуры, чего угодно.

– Как Вы, работая на портале, относитесь к каким-то политическим событиям? Вы их как-то освещаете? Я замечал много раз при посещении портала информацию о каких-то политических событиях. Вы это как-то подбираете? Каково к этому отношение в процессе вашей работы?

– Наверное, тоже с определенными особенностями, так же как в других аналогичных проектах. Безусловно, мы стараемся это делать. Просто сейчас оставляем в стороне что-то, о чем наш портал писать не может в силу определенных обстоятельств. Кто-то может, кто-то не может. Но, безусловно, мы стараемся об этом писать. Другой вопрос, что это всегда вещь недостающая. Что я хочу сказать? Все-таки такой аналитики мало, и у нас в том числе мало, потому что тут как раз нехватка неких людей. Часто, бывает, обращаются авторы, которые хотят что-то такое написать и, в общем-то, пишут умные, хорошие вещи. Но при этом они могут быть людьми нецерковными. Этот текст, который они пишут, на 90% вроде интересный, с точки зрения аналитики все идеально. Но какие-то есть моменты, которые явно не могут у нас пройти.

Желательно сочетание в человеке и церковного на элементарном уровне, и в то же время  способностей… Знаете, хороший человек – это же не профессия. У нас в Церкви очень много такого: «Но он хороший человек…» Он хороший, но он не профессионал в этой области, не понимает просто. И все-таки нам не хватает таких аналитиков и каких-то публицистов одновременно, чтобы человек слогом владел, чтобы писал все не в верхнем регистре, как у нас некоторые пишут. Бывают такие авторы, присылают текст – половина в верхнем регистре написана. С такими людьми очень трудно работать. В общем, что я хочу сказать? Не хватает, мне кажется, этой общественно-аналитической мысли у нас в церковном медиапространстве, и над этим надо работать. Мы стараемся это делать. Все члены редакции в этом смысле единомысленны, что это надо делать, постоянно мы ищем таких людей, которые писали бы на эти темы. В общем, над этим надо работать, но не всегда получается так, как от нас ждут.

– Но все равно работа продолжается, и вполне успешно. Скажу: когда готовлюсь к эфирам, практически каждый мой эфир проходит через портал «Православие.ру», потому что столько информации… Мне кажется, по нашим церковным темам аналитики вполне достаточно.

Давайте подытожим сегодняшнюю беседу.

– Хочется пожелать в этот день всех русских святых, чтобы мы помнили, что самое главное сокровище нашей жизни – это Церковь. Наши русские святые своей жизнью это доказали. Какие бы технологии мы ни использовали, главное – сохранить нашу духовную силу, евангельскую любовь, чего и всем вам желаем, дорогие телезрители.

– Спасибо, что были сегодня с нами, успехов вашей команде в ваших трудах на этом замечательном портале «Православие.ру».

Ведущий Сергей Платонов

Записала Маргарита Попова