Беседы с батюшкой. Великий канон прп. Андрея Критского

В московской студии нашего телеканала – беседа с кандидатом философских наук, кандидатом богословия, преподавателем Российского православного университета и Московской духовной академии священником Стефаном Домусчи.

– Мы вступаем в Великий пост и сегодня поговорим о Великом каноне Андрея Критского. Расскажите об этом духовном произведении и его авторе.

– Святой Андрей Критский родился в 660 году в Дамаске. Он был сыном благочестивых родителей, происходил из христианской семьи. В возрасте 13-14 лет вступил в монастырь, где подвизался долгое время. После этого был на VI Вселенском соборе, по завершении которого, в отличие от вернувшихся обратно в Иерусалим делегатов Иерусалимской Церкви, остался в Константинополе. Затем он был назначен сиропитателем – руководителем дома для сирот и в чине диакона двадцать лет подвизался на этом поприще, очень много помогал бедным. Около 712 года Андрей был рукоположен в архиепископы. Тогда же произошла трагедия его жизни: под сильным давлением императора святой Андрей участвовал в Соборе, восстановившем ересь монофелитства, и подписал документ, осуждавший VI Вселенский собор, в котором сам же некогда участвовал. Как считают исследователи, когда император умер, наступило раскаяние. Покаянный канон возник как результат этого чувства. Умер святой Андрей в 740 году, будучи пастырем Критским, но почил не на Крите, а возвращаясь из Константинополя. На Крите он также творил дела милосердия, служил ближнему, помогал бедным, вел активную христианскую жизнь.

Сразу хотелось бы отметить, что участие Андрея Критского в лжесоборе не должно смущать, потому что этот факт его биографии как раз то, что приближает святого к нам. В жизни православного верующего есть такое искушение – воспринять историю Православной Церкви как некий лубок, благочестивую красивую картинку. В этом, наверное, есть какой-то духовный смысл, но есть и духовный вред. Ведь, смотря на жизнь святых, нам порой полезно видеть не только их достоинства, подвиги, труды, но и недостатки, потому что это не только приближает святых к нам, но и нам дает внутреннюю возможность следовать за ними. Жизнь простого человека полна падений, ошибок, искушений, и если он смотрит на святого, в житии которого от читателя не скрываются какие-то сложности, противоречия, то увидит, что святой пал, но и победил. Святой отличается от грешника не тем, что не падает, а тем, что встает и побеждает. Без греха один Господь Иисус Христос, все остальные люди грешны. Другое дело, что праведности, решимости жить со Христом у святых больше, и именно потому они святые. И когда мы смотрим на таких святых, то думаем: если они падали и побеждали, значит, и мы можем победить. А если представлять себе святых теми, кто где-то далеко, на недосягаемой духовной высоте, то часто не возникает дерзновения последовать за ними. Даже в разговоре с обычными людьми можно услышать: это люди святые, а мы грешные. Создание лубка способствует такому разделению: они святые, пусть живут своей жизнью, а мы грешные, значит, нам можно жить такой жизнью. Так нельзя, потому что все мы призваны к святости.

– Как создавался Великий канон?

– Об этом мало информации, можно лишь отметить, что сама форма канона в то время только формировалась, хотя была уже известна. Можно сказать, что Андрей Критский стоял у истоков той поэтической формы, которую мы сегодня видим. Он написал достаточно много канонов, некоторые из них до сих пор используются в Церкви. Есть гораздо более обширные каноны, чем Покаянный, который мы слышим сегодня. Собственно, Церковное Предание не связывает Покаянный канон именно со временем поста. Он был поставлен Церковью на это место уже после написания. Традиционное место канона в Студийском уставе, где он впервые упоминается (кстати, приятно отметить, что древнейшая рукопись канона Андрея Критского находится в библиотеке Российской академии наук в Санкт-Петербурге, это Постная Триодь), – пятая седмица Великого поста, утреня четверга. То самое Мариино стояние, во время которого мы и сегодня читаем Покаянный канон. На первые дни поста он был перенесен в Иерусалимском уставе. Когда Русская Церковь перешла на этот устав в XIV веке, то был перенесен и канон, но также сохранилась традиция Студийского устава, поэтому канон читается и на первой, и на пятой седмицах Великого поста.

– Вы сказали, что канон называется покаянным, умилительным. Это потому, что святой Андрей осудил какие-то свои лжевыводы?

– Нет, не лжевыводы. Сначала он под давлением осудил решение VI Вселенского собора, а потом раскаялся, и, как предполагают, канон возник как плод покаянного творчества. На самом деле канон, даже если исторически и не был связан с Великим постом, по самой тональности очень подходит к этому периоду. Очень хорошо, что он читается с первого дня. Канон Андрея Критского показывает, что пост – путь покаяния, а не просто дисциплина, это движение от недолжного состояния к должному. Канон как нельзя лучше способствует осознанию не только своего положения, но и того, к чему человек изначально был призван, и показывает путь, которым можно прийти к этому первозданному состоянию.

– Канон достаточно большой, 250 тропарей, поэтому его чтение делят на четыре дня. Если кратко, о чем эти тропари?

– Естественно, сложно выстроить какую-то логическую цепь событий, освещенных в каноне, хотя видно, что они повторяют библейский сюжет: все начинается с падения Адама, отторжения человека от Бога. Надо сказать, что, когда люди слушают Покаянный канон, создается впечатление, что это сплошное перечисление грехов, чего-то недолжного, ужасного. Но если вчитаться в текст, можно увидеть, что святитель Андрей Критский говорит не только о грехах прародителей или других людей Ветхого Завета, но и о праведниках: эх, душа, вот им ты не поревновала, а за другими последовала. В песнях канона упоминаются и ветхозаветные, и новозаветные герои; при этом нельзя сказать, что библейская логика не прослеживается.

Сначала говорится об Адаме и Еве – о сути греха. Грех не просто поступок, а предательство Бога и того призвания, ради которого человек сотворен. Поэтому, перечисляя разные конкретные грехи, святитель Андрей указывает на самую их суть – падение из высокого состояния, ради которого Бог сотворил человека, в глубину отверженности, нищеты, искаженности. Важно, что в то же время искаженность не означает уничтоженность Божиего образа, и это дает надежду на изменение, спасение, восстановление утраченного.

Например, упоминается Адам: ты так же, как Адам, пренебрег повелениями Божиими. Так же как Ева, которая вкусила запретный плод, ты идешь к запретному плоду. Так же как Каин убил совесть, ты убиваешь свою. Людям, читающим канон, может показаться, что это какое-то странное перечисление чужих поступков, грехов, недоработок. Но святитель Андрей показывает, что грех всегда один и тот же и человек должен видеть в грехах людей прошлого свои собственные грехи. Действительно, если всерьез задуматься об этих текстах, видно: как Адам пренебрег замыслом Божиим и ушел от Бога, так часто поступаешь и ты; как Ева соблазнилась ложными представлениями о плоде, так и ты соблазняешься ложными фантастическими идеями; как Каин пренебрег совестью, так же и ты.

С другой стороны, святитель Андрей говорит: почему ты не приносишь жертву, как Авель? Авраам оказался верным Богу, почему неверен Богу ты? Он показывает, что все эти вещи архетипичны: они наполняют не только страницы Ветхого Завета, но и всю нашу жизнь. Мы можем сказать: это чьи-то недостатки, зачем нам на них обращать внимание. А можем вчитаться и услышать призыв, вопль отчаяния, которым начинается канон: «Откуду начну плакати…» То есть как я начну сокрушаться о моей окаянной жизни? Сначала я должен посмотреть, о чем мне плакать, в какую духовную ситуацию я попал.

Кстати, интересно, что одним из очень глубоких образов этого канона оказывается образ тех одежд, которые изначально были у Адама и Евы, и тех, которые они потом сами себе сделали. Мы знаем, что Адам и Ева были наги и не стыдились, но, с точки зрения святых отцов, они не стыдились еще и потому, что были одеты славой Божией, неким светом этой славы. И человек отвергает световидную одежду, чтобы, как говорит Писание, одеть себя в одежды из смоковных листьев, то есть отвергает Божий замысел и решает реализовывать свой. Но, по большому счету, это ведь вся наша жизнь. Не только об Адаме и Еве или о человечестве в целом, но о каждом из нас есть Божий замысел.

Человек может быть врачом «скорой помощи», учителем, рабочим на заводе, пенсионером, школьником – кем угодно, – и о каждом есть замысел Божий. Каждый может услышать это и подумать: обо мне тоже есть Божий замысел, и он очень высок, велик. Бог для каждого предусмотрел богоподобие, обожение, духовное возрастание. Мы же как Адам и Ева: хочу свои одежды себе сделать. Хочу карьеру, хочу успешно прожить жизнь… Церковь не отвергает и даже поощряет наш труд, элементы быта, но главное – что для тебя является центром. Интересная фраза канона: я сам себя сделал идолом. Это квинтэссенция греха, когда Адам делает себя идолом, поклоняется сам себе, своим страстным желаниям, отвергая при этом замысел Божий. И человек, который слушает это сегодня, тоже должен задуматься: а я также отвергаю?

У святителя Андрея Критского присутствует образ – одежды, которые дал Бог, теперь разорваны, осквернены, окровавлены, испачканы. Человек смотрит на себя и думает: вроде я приличный, работаю, живу семейной жизнью, никаких окровавленных одежд на себе не вижу. Но если он обратит внимание на духовную сторону своей жизни – на гнев, измену Богу, блудные стремления, то увидит, что, живя так, в духовном смысле он как раз является носителем этих одежд. Весь канон христоцентричен, он весь о Христе. Это очень важно. Казалось бы, читаем канон: Адам, Ева, Моисей, Ламех, Петр, кровоточивая вдова, жена, согбенная старуха, которых исцелил Христос... И в то же время чуть ли не половину всех песней канона занимает обращение ко Христу как к доброму Пастырю, Который должен исцелить человека. Вот основные темы канона.

– Мы называем Андрея Критского святителем. Но в каноне звучит и «преподобный отче Андрее»…

– Да, это древняя традиция. Святителей часто называли преподобными.

– Устав сложился так, что мы поем канон постом. Почему именно на первой седмице? Что Церковь нам хочет этим сказать?

– Если осмыслять пост просто как дисциплину, как то, что связано с диетой, определенными поступками, то не очень понятно, почему пост должен начинаться Покаянным каноном. Но если осмыслять его как путь к Пасхе, это значит, что мы из одного духовного состояния должны прийти в другое. Если, например, человек хочет заниматься в спортзале, он сначала должен понять, какова сейчас его физическая форма, здоровье. Неслучайно духовную жизнь часто сравнивают со спортом. Сначала увидь, каков ты в настоящую минуту, потом осознай, что тебе нужно сделать, чтобы измениться, и к какой цели ты идешь. Канон Андрея Критского очень много говорит именно о том, каков человек сейчас, в данном состоянии, и о том, каким он должен стать. Поэтому с этого духовного произведения начинается пост, канон задает тон. Как регент в хоре задает тон, чтобы люди услышали нужную ноту и могли с нее начать, чтобы пение было стройным, так и здесь. Если задать правильный тон всему постовому деланию, то пост получится провести правильно.

Но для этого, конечно, мало просто прийти в храм и послушать красивые песнопения. Многих людей пленяет сама красота постового богослужения: темнота, свечи, приглушенный свет, покаянные мотивы, монотонное чтение... Это эстетическое восприятие. Оно не мешает, наоборот, помогает, потому что человек – духовно-телесное существо, многое воспринимается через тело. Но саму по себе эстетику нужно пережить, почувствовать, полюбить и – пойти дальше, к текстам. Важно заранее ознакомиться с каноном в зависимости от того, насколько человек знает церковнославянский язык: либо ему ближе церковнославянский текст, либо русский вариант. В храме ведь не очень удобно читать параллельно и то, и другое. Ты слушаешь, что читается по-церковнославянски, например, «Предстоятель», и в то же время пытаешься по-русски следить. Мне кажется, удобнее посмотреть дома. Тогда можно прийти на молитву, чтобы не просто умилиться пению и красоте церковного богослужения, а чтобы канон оказался плодотворным. Все, что делается в Церкви, должно быть плодотворно. И канон Андрея Критского должен оказать на нас, в первую очередь, духовное влияние.

– Часто люди не понимают, что читается. Понятно, что можно взять книгу и проследить, что читает священник. Однако нередко случается, что многие священнослужители заменяют некоторые слова на более понятные. Как вам такая практика?

– Не секрет, что и Святейший Патриарх, когда читает Великий канон, заменяет некоторые слова. Вместо «яко» произносит «как». Апостол Павел говорит: «стану молиться и умом», поэтому внутреннее содержание молитв очень важно. Церковь всегда была больницей и никогда не была высокомерным педагогом, который заставлял человека достигнуть каких-то предельных высот. Она всегда снисходила к человеку и вела его к духовным высотам.

Апостол Павел, например, научился говорить на языке языческой философии, потом каппадокийские отцы продолжили его дело и перевели богословие на язык философии, для того чтобы воцерковить эллинскую мудрость и культуру. Это доброе побуждение, оно происходит не из лени, а из желания, чтобы люди заинтересовались Церковью, чтобы для них тоже было плодотворным то, что они услышали. Мы не можем представить, чтобы апостол Павел, придя к язычникам, сказал: давайте вы сначала изучите Ветхий Завет, поймете его смысл, а потом я вам расскажу о Христе. Он говорил с ними на их языке, чтобы они потом пришли к культуре Ветхого и Нового Завета. Так и здесь. Конечно, важно не переусердствовать и сохранить красоту церковнославянского языка, его поэтичность и образность, но в то же время какие-то самые непонятные слова, мне кажется, можно заменять. Практики есть разные, главное – не делать культа ни из одной из них.

– Можно ли назвать Великий канон аллегорическим произведением?

– Здесь есть некоторое противоречие. Признать, что это только аллегория, означает лишить себя опыта, основы. Тогда канон будет просто набором красивых сравнений. А увидеть, что ты совершаешь те же грехи, что и описанные в каноне, – это увидеть реальность своей духовной жизни.

– Можно ли воплотить в реальность те образы, которые помогают задуматься о нашей жизни?

– Человек приходит в храм, слушает канон и думает: может ли он применить к себе эти слова? Конечно. Если мы обратимся к Покаянному канону и несколько подробнее изучим его текст, сможем указать некоторые образы. Сразу нужно заметить, что канон дает истинный христианский духовный настрой, он носит не только осуждающий, укоряющий характер, но и побуждающий, просвещающий. Говорится не только о том, что ты согрешил, как тот великий грешник, но и о том, что есть прекрасные примеры: поступай же согласно им.

Скажем, одним из замечательных образов является Давид. Почему важны Давид или Соломон (Давид в большей степени упоминается в каноне)? Потому что Давид пал, а потом восстал, слезно раскаялся. Его пример оказывается очень важен. Примерами могут быть Енох, или Сиф, или другие праведники, о падении которых мы ничего не знаем, о них просто говорится, что они были верны Богу – и ты будь верен Богу. А что делать человеку, который уже оказался неверен Богу, испортил свою жизнь, наполнил ее грехом?

Вот прекрасный образ Давида, который совершил очень тяжелый грех и нашел в себе силы к покаянию, раскаянию, перемене ума. Ведь что есть покаяние? Часто люди думают, что это просто перечисление конкретных грехов. Но в первую очередь покаяние – изменение самой жизни, взгляда на нее. Человек был верен, потом проявил неверность и возвращается обратно. Мы не можем представить себе, чтобы блудный сын, который вернулся к отцу, стал перечислять какие-то плохие вещи, которые он совершал. Самое ужасное, что он совершил, – предал. Естественно, что его возвращение, изменение связано не с мелочными перечислениями грехов, а с обращением его сердца к отцу. Был один взгляд на жизнь, стал другой. Неслучайно «покаяние» по-еврейски означает «разворот». Ты шел в одну сторону, потом одумался, развернулся и пошел обратно, в отчий дом.

Другой прекрасный образ – Иаков, который трудится, чтобы получить сначала одну жену – Лию, а затем вторую – Рахиль. Бытовой взгляд увидит здесь многоженство, но Андрей Критский видит в этом образ теоретического, созерцательного труда и практического, настоящего, ручного труда. Он говорит: поревнуй Иакову, который трудился ради двух. Сочетай в себе созерцательную, духовную жизнь и физический труд, доброделание, труд помощи ближнему. Это очень важный образ, потому что многие люди смотрят на христианских подвижников и не знают их жизненных, земных трудов, как именно они трудились ради помощи ближнему. Мы смотрим на покаяние, молитву, жизнь в монастыре и думаем, что главное для святых – только покаяться у себя в голове, изменить свою жизнь, внутренне перемениться, и все. Но это должно быть выражено.

К примеру, Андрей Критский был не только подвижником, монахом, автором церковных канонов, но и активно служил ближним: поддерживал дом сирот в Константинополе, помогал сирым и вдовым, старикам, у него были какие-то специальные помещения для детей, оставшихся без родителей, для престарелых. Он жил очень активной социальной жизнью. Поэтому человек, приходя в храм и слыша слова канона, должен понимать, что стать христианином – значит не только переменить ум, но и активно присутствовать в миру своей помощью другим людям. Неслучайно в череде подготовительных недель к Великому посту есть и неделя о Страшном Суде. В прошлое воскресенье читался отрывок из Евангелия от Матфея, в котором Христос говорил: если вы накормили, одели, посетили, поддержали голодного, немощного, больного –вы сделали это Мне. И напротив, осуждал тех, кто этого не сделал. Иаков и его дети, о которых говорит святитель Андрей в своем каноне, – тоже прекрасные образы. Рувим оказывается образом блуда, невоздержанности, а Иосиф – воздержанности, целомудрия, потому что Рувим падает в этом смысле, а Иосиф выдерживает испытание. Его пытаются совратить, а он оказывается непреклонен. Все эти образы могут очень активно применяться человеком в собственной жизни.

– Почему в каноне используются только ветхозаветные образы?

– Не только ветхозаветные. Святитель Андрей часто упоминает Ветхий Завет, но использует и новозаветные образы – Петр, кровоточивая жена, дерзновенно подошедшая ко Христу... Новозаветные образы связаны с Христом и Его помощью, и сам автор канона ощущает себя новозаветным человеком. Когда он упоминает о Новом Завете, то часто говорит о самом себе, от лица новозаветного человека. С другой стороны, жизнь обычного человека, далекого от Церкви, совсем не новозаветная. Человек, который не заходит в храм или бывает в нем, но не меняет свою жизнь, как раз очень похож на ветхозаветного. Это и неверность Богу, и самомнение – то, с чего начинается канон.

– Как Вы объясняете прихожанам, что происходит на первой седмице поста и насколько важно присутствовать на каноне Андрея Критского и понять, о чем говорится в нем?

– Просто приглашаю всех участвовать в вечернем богослужении. В утреннем, конечно, тоже было бы хорошо участвовать, но многие работают, большинство православных не тунеядцы, часто люди не могут отпроситься. Все же это монашеское богослужение, не предполагалось, что работающие люди вдруг бросят все и будут вести себя как монахи. Миряне приходили на какие-то части церковной службы, которые могли посетить, и канон Андрея Критского как раз является такой частью суточного постового богослужения. Очень важно прийти, послушать канон, проникнуться предлагаемыми образами, может быть, услышать разъяснения, которые проповедник дает к этому тексту. Важно взять с собой книжку, потому что не всегда читают внятно. Можно следить за текстом вне зависимости от того, как читает тот, кто возглавляет богослужение. Прекрасно читает Святейший Патриарх.

На сайтах есть много разных вариантов, можно и в Интернете послушать канон, но все же постовая атмосфера, создаваемая первыми богослужениями, непередаваема. И, наверное, прибегать к прослушиванию канона через Интернет можно только в крайнем случае, если человек не может сам посетить храм (у него маленькие дети, он болен, стар). Но если человек хочет плодотворно провести пост, он должен прийти и послушать канон, проникнуться его покаянным, но в то же время дерзновенным духом.

– Этот канон еще называют умилительным…

– Умилительным его называют потому, что слову «милость» родственно слово «елей» – масло. Когда мы говорим «Господи, помилуй» («елеисон» по-гречески), это как раз означает «исцели», потому что оливковое масло является первым лекарством, с которым человек встречался в древности, –младенцев, например, мазали оливковым маслом. Это ветхозаветный образ лекарства. И «умилительный» канон в том смысле, что он исцеляюще, отрезвляюще действует на нашу душу, и в то же время побуждает нас к добрым начинаниям.

– Помимо того, что человек должен войти в Великий пост через чтение и понимание канона, что еще важно почерпнуть в этом богослужении?

– Думаю, что должен сохраняться сам настрой. Часто бывает: люди начинают Великий пост, и он у них заканчивается на первой седмице. Люди приходят на богослужения, слушают канон, потом канон уже не читается, человек погружается в обычную жизнь и забывает суть поста, остается только диета, пищевое воздержание. Важно, чтобы покаянный и в то же время дерзновенный настрой, создаваемый каноном Андрея Критского, сохранялся, чтобы человек, проходя поприще поста, воспринимал его именно как путь, следил за тем, насколько он изменился, насколько прикладывает усилия к тому, чтобы жить другой жизнью. Часто человек на третьей, четвертой неделе поста думает: а изменилось ли что-то или я просто заменил одни продукты другими? Многие стараются не просто побывать на богослужении, но и прочитать Ветхий Завет, чтобы еще больше напитаться образами канона. Нельзя останавливаться на том, чтобы посетить красивое богослужение и дальше ничего не делать. Очень полезно бывает обратиться к самому тексту Писания.

Например, в кинотеатрах идет фильм, связанный со Священным Писанием («Ной» или «Пророки и боги» – об исходе евреев из Египта). Мы не берем сейчас качество этих кинолент, но факт: после их показа люди обращаются к Священному Писанию. После фильма «Ной» многократно увеличилось количество запросов в поисковых системах о том, кто такой Ной. Это, в общем, неплохо, люди начинают интересоваться Писанием, пытаются сравнить книгу и фильм, благодаря чему читают саму Библию. Это оказывается плодотворно и изменяет их жизнь. То же и здесь. Человек приходит в храм, слышит имена: Ламех, Соломон, Давид, Моисей, Аарон... Часто он не знает, кто эти люди, и это побуждает его обратиться к Священному Писанию, активнее и вдумчивее прочитать его страницы и через это задуматься о своей жизни.

– Наши телезрители спрашивают, почему постом в будние дни, кроме среды и пятницы, не совершается литургия.

– Даже в среду и в пятницу литургия как таковая не совершается – совершается литургия Преждеосвященных Даров, но это скорее чин причащения запасными Дарами. Литургия, помимо остальных богословских смыслов, несет в себе причастие вечности, некоторую пасхальную радость. Во время литургии мы встречаемся с Самим Христом, причащаемся, приобщаемся небу. Иоанн Златоуст говорил: «Ты не просто восходишь на небо, а становишься небом, соединяешься с Богом». В первый день поста или даже в воскресенье перед самым постом мы вспоминаем об изгнании Адама из рая. В этот момент Адам задумывается о том, к какому состоянию он пришел… И вдруг после такого плача – литургия. Литургия как возвращение, как Причастие, как то, выше чего вообще ничего не может быть. Поэтому христиане лишают себя на время седмицы этой радости. Священник сразу после Причастия читает в алтаре «Воскресение Христово видевше…» и другие пасхальные песнопения, которые слышит народ. И получается, ты только начал пост, но если сразу же служишь литургию, покаянный настрой замещается радостью литургии. Литургия всегда связана с радостью. Не бывает скорбных и покаянных литургий, поэтому в дни Великого поста они служатся только в субботу и воскресенье или в большие праздники, если они приходятся на Великий пост. Но большинство из этих служб – литургии Преждеосвященных Даров.

– Пять дней мы молимся, имеем великопостное настроение, а в воскресенье опять литургия…

– Да, в воскресенье литургия, потому что Воскресение важнее нашего покаянного чувства. Радость Воскресения важнее, чем то состояние, в котором мы пребываем в пост. Это тоже очень важно, ведь часто бывает, что человек будто закапывается в своей душе, ее проблемах, страстях, думает, как их пережить, как измениться, иногда начинает унывать, опускать руки, ничего не может сделать. И тогда он должен понять, что, несмотря на его состояние, Бог его любит, Он его спас, дает ему возможность измениться, дарует силы для того, чтобы помочь человеку вернуться к Себе, поэтому нам даны воскресные дни. Радость воскресного дня не отменяется.

– Это своего рода надежда, напоминание о том, что будет Пасха.

– Да, конечно.

– По уставу положено каждую седмицу дважды прочитывать Псалтирь, а по окончании Великого поста прочесть все Евангелие. Скажите, как быть простым людям, которые не посещают службы, но хотят сохранить этот постовой настрой в нашем мире, полном соблазнов? Какие рекомендации Вы можете дать?

– Я думаю, что эти рекомендации в первую очередь должны сводиться к внимательному и вдумчивому чтению. Есть опасность пообещать себе прочесть все Священное Писание за пост. Это значит, что человек в день должен будет читать по одной книге, а их больше пятидесяти (Ветхий и Новый Завет), и если он возьмет на себя такой подвиг, что он прочтет? Представим, что за один день он должен прочитать Евангелие, или Книгу пророческую, или Книгу Притчей, или Книгу Бытия. Он просто проглотит информацию, быстренько пробежит, потому что невозможно вдумчиво прочитать за такой срок. Даже если прочтет, восприимет ли он пользу, которая содержится в этих книгах?

В богослужениях за весь Великий пост прочитывается всего несколько книг – Книга Притчей, Книга Исаии, Книга Бытия и потом, в самом конце, читается Книга Иова. Мы должны понимать, что дело не в количестве, не в том, чтобы взять на себя какой-то непомерный труд. Пусть этот труд лучше будет в том, чтобы прочесть немного, но измениться в соответствии с прочитанным. Здесь очень важными оказываются ветхозаветные Книги Премудрости, потому что они говорят о самых простых вещах, о том, что применимо в жизни. Книга Иисуса, сына Сирахова, Книга Притч, Книга Екклесиаста и некоторые другие – книги, которые мы можем читать и задумываться о своей жизни в семье, о работе, о том, как ведем себя с сотрудниками и просто со всеми окружающими.

Можно взять одну книгу, прочитывать по главе, а к вечеру думать, насколько я реализовал то, что прочитал, где я остановился и не совершил тот грех, от которого меня пыталось спасти сегодняшнее чтение, где я поступил соответственно призыву, который сегодня с утра услышал, прочитав ту или иную главу Священного Писания. Если мы будем прочитывать всего по одной-две главы из Библии, но потом будем весь день стараться воплотить в жизнь какие-то рекомендации, это будет гораздо плодотворнее. Я бы посоветовал именно так поступить: выбрать небольшую меру, но постараться ее соблюсти и выполнить то, к чему призывает Писание.

– Можно поинтересоваться, что читается на богослужении, и прочитать самостоятельно.

– Конечно, есть сайты, календари, где можно посмотреть, что читается за богослужением, самому прочесть эти тексты, найти комментарии и попытаться следовать им.

– Важно не только слушать то, что читается в церкви, но и самому интересоваться текстами.

– Несомненно, работающий человек не может 49 дней, а потом еще и Светлую Седмицу отдать на богослужение. Церковь к этому и не призывает. Есть люди, избравшие путь монашества, они постоянно молятся, особенно во время поста. Службы очень долгие, внутренне сосредоточенные, по-своему трудные, это хороший труд. Но не менее хороший и правильный труд – быть христианином в жизни, потому что в любом месте человек может оказаться христианином, а может не оказаться. Он может взять отпуск на время поста, стоять на службах, думать о ногах или о том, какой он правильный, жертвенный, что готов весь свой отпуск потратить на присутствие на богослужении, и тогда это не принесет ему никакой пользы. В то же время человек, понимая, что не может все время находиться в храме, и приходя на свою обычную работу может вести себя по-христиански, отказываясь от каких-то увеселений, греховных вещей, или не греховных, но во время поста неполезных. Человек в таком случае тоже будет поститься, потому что пост – время внимания к своей душе, время особого контроля.

– Можно сказать, пост – это смерть и воскресение.

– Можно и так сказать.

– Не могли бы Вы дать краткое наставление телезрителям по итогам нашей программы?

– Во-первых, я бы посоветовал заранее ознакомиться с текстом Покаянного канона, лучше со славянским текстом, потому что в большинстве случаев именно его вы услышите за богослужением. Кроме того, посоветовал бы ознакомиться с образами, упоминаемыми в каноне. Сегодня несложно найти статьи о них. Например, на сайте pravmir ru есть статья «Кто есть кто в каноне Андрея Критского», где очень кратко, сжато говорится о том, кем были те или иные герои канона. Тогда, придя в храм и слушая канон, человек получит б о льшую пользу, чем просто эстетическое удовольствие.

 

Ведущий: Сергей Платонов
Расшифровка: Маргарита Попова