Беседы с батюшкой. Если один из супругов неверующий

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы о семейных отношениях отвечает клирик храма святых равноапостольных Константина и Елены священник Алексий Володин.

– Отец Алексий, мы с Вами не так давно встречались и беседовали о добрачных отношениях. Сегодня мы тоже будем говорить на непростую тему об отношениях между людьми, когда в семье есть неправославный супруг: как здесь быть? Хотелось бы начать разговор с того, что Церковь, Евангелие говорят о таких отношениях?

– Прежде всего, наверно, нужно обратиться к тексту Священного Писания, где вообще впервые говорится о жене. Это самое начало Ветхого Завета, где говорится про Еву, что она плоть от плоти, кость от кости Адама. И это на самом деле фундаментальная характеристика женщины в парадигме супружеских отношений. Не только в иудаизме, христианстве, православии, но во всех культурах, во всех цивилизациях всегда женщина шла в культуру мужа, в парадигму мужа. Это было фундаментально. Даже если посмотреть нашу страну Россию: у нас живут не только русские, а много народностей, национальностей, бывает даже, что они добрососедски проживают на одной территории, но они никогда не перемешивались. То есть чтобы в одной семье супругами были, например, православный человек и мусульманин – такого не было никогда. Всегда православные были с православными, у представителей других культур браки были внутри этой культуры. И так было во всей человеческой цивилизации.

Но сейчас мы живем в новое, особенное время, когда человечество действительно пытается построить мультикультурную модель отношений. Мы видим Европу, где это происходит. Сейчас встречается много людей, которые пытаются попробовать, возможно ли это в рамках отдельно взятой семьи. И нужно понимать, что опыта такой жизни нет не только в Церкви, но и вообще внутри цивилизации. Это абсолютно уникальное время и абсолютно уникальный опыт. Нам нужно решить задачу, которую мало того что никто не решал, но вообще неизвестно на самом деле, есть ли у нее решение. В этом особенность.

Если говорить о том, как относится Церковь к отношениям, к браку православного человека с неправославным, то здесь нужно разделить два принципиально различных случая. Первый случай – это когда православный человек, который принял Христа, является членом Церкви, причащается Тела и Крови Христовых, вдруг вступает в брак с неправославным, неважно кто он: мусульманин, иудей, язычник, буддист или просто атеист. Здесь не нужно придумывать решения, оно есть в канонах, оно четкое, и мы не можем его отменить. В канонах четко написано, что такие отношения невозможны. Более того, такой христианин отлучается от Причастия до тех пор, пока он не расторгнет свое беззаконное сожительство. Я ничего другого здесь пожелать или сказать не могу, иначе я выхожу за рамки Церкви.

Но этот случай не нужно путать с другим случаем, про который говорит апостол Павел, когда люди вступили в брак, не будучи христианами. Под этот случай подпадает также такой, когда кто-то из них, может быть, был крещен (например, в детстве бабушкой), но понятия не имеет ни о Христе, ни о Евангелии, ни о Церкви, ни о Причастии – по сути, это неверующий человек. Когда люди вступают в брак, будучи неверующими людьми, но потом вдруг в браке один из них открывает для себя духовное измерение, открывает для себя Церковь, Евангелие и становится православным христианином – это уже совсем другой случай. Это как раз то, о чем говорит апостол Павел: муж неверующий спасается женой верующей, а жена неверующая спасается мужем верующим, такие люди могут и должны, если они хотят, жить вместе и идти по жизни вместе.

Поэтому давайте сразу договоримся, что сегодня мы будем говорить только о втором случае. Потому что первый случай подпадает под действие канонов, и мы не можем ничего придумывать, кроме того, что нам предлагают каноны. Второй случай более распространенный для нашего мира. Большинство семей действительно смешанные, и как правило, женщина верующая, муж неверующий. Тема эта очень актуальная: как именно в такой ситуации строить отношения и жить. Но еще раз повторю, что здесь нет каких-то готовых решений. Мы вступаем в зону того, чего никогда не было, и пытаемся найти решения. Но я хочу сказать, что поскольку это глобальный процесс (это происходит по всей Земле), то все-таки я вижу в этом движении (а оно большое) то, что это от Бога. И то решение, которое мы должны найти, оно тоже есть у Бога, иначе Он не благословил бы это движение. Поэтому нужно стараться смотреть на это все-таки светлыми глазами, здесь есть Дух Божий.

– Такая модель не то чтобы очень распространена, но встречается: когда один из супругов воцерковляется, другой – нет, возникает конфликт, противоречие, и брак распадается.

– Или не распадается.

– То есть не вариант и не решение – прекратить такие отношения? Ведь если люди любят друг друга и сталкиваются на этой почве, будут ли они счастливыми после этого?

– Мы не можем за других людей решать: прекращать им отношения или нет. Как правило, если возникает какой-то конфликт на почве Церкви, церковных практик или какой-то другой, то он имеет под собой другую основу. Сама по себе Церковь, практика церковной жизни на самом деле не являются подлинной причиной конфликта между супругами. Если они конфликтуют, то это только верхушка айсберга, а на самом деле между ними есть какие-то более глубокие противоречия, и нужно смотреть туда: что не так между ними? Эти противоречия действительно могут быть полностью антагонистическими, могут быть непримиримыми. Тогда действительно люди разводятся; не то чтобы надо разводиться, они не смогут жить вместе. Но это не православие их развело, хотя иногда такой упрек бросают. Как правило, обращение женщины уже вторично, она просто ищет где-то поддержку, и где она может ее найти, как не в Церкви? А потом возникает такая иллюзия, что это православие людей развело. Такого не бывает. Православие – это не то, что людей разводит.

– Так получилось, что один из супругов уверовал. Какие здесь могут быть дальнейшие варианты развития отношений? Я уже не говорю о расторжении брака.

– Расторжение брака нет смысла обсуждать, потому что понятно, что это люди решают. То, что мы сейчас пытаемся обсудить, – это какое-то конструктивное решение, когда люди хотят быть вместе и хотят быть счастливы вместе (потому что быть несчастными вместе – не думаю, чтобы кто-то это осознанно выбрал). И здесь на практике выстраиваются две стратегии.

Первая стратегия, которой очень многие придерживаются, – это попытка обратить супруга в веру. То есть можно назвать эту стратегию миссионерской: сделать мужа (если это муж) тоже верующим, чтобы он тоже ходил в храм, тоже исповедовался и причащался. То есть верующая женщина осознанно ставит себе такую цель.

Вторая стратегия – принципиально другая – создать подлинную духовную мультикультурность, то есть разрешить мужу быть другим, быть таким, какой он есть, без желания его обратить, и выстраивать отношения именно в таком ключе. Вот есть такие две стратегии. Они принципиально различны, и каждая из них имеет свои плюсы и минусы, которые сейчас можно обсудить.

Если говорить о первой стратегии, ее плюс заключается в том, что безусловно подлинное единство между супругами, единство, которое можно назвать родством душ (собственно, мы и хотим видеть близкого человека родным, чтобы это была родная душа), возможно тогда, когда их мировоззрения совпадают. Поэтому совершенно очевидно желание обратить супруга и сделать его таким же. Другое дело, что нужно понимать: возможно ли это?

Ведь, как правило, что происходит? Женщина начинает заставлять мужа (иногда мужья соглашаются) поститься, молиться, посещать храм. Но бывает, что поведение мужа и его состояние становятся от этого только хуже. Я помню случай, как женщина рассказывала: «Вот мы с мужем уже по утрам молимся, я его заставляю (она употребила именно это слово), он тоже постится. Но что-то не так, что-то в нем все-таки неправильно. Помогите мне его «починить», посоветуйте, как мне его полностью сделать правильным?»

Я поговорил с ее мужем. Муж – совершенно свободный человек, он мне сказал: «По сути, мне это не надо, у меня свои духовные представления, но я свою жену люблю, и я по любви к ней соглашаюсь на эту игру». У меня возник вопрос: кто из них более духовен? Очевидно, что муж. Он настолько выше и соглашается на это, именно потому, что любит ее. Насколько его поведение достойно уважения! А она этого абсолютно не видит. Такое бывает. Либо муж может не согласиться на это, и тогда это будет поводом для развода; не причиной, потому что подлинная причина в чем-то другом.

Либо бывает так, что муж соглашается (как правило, это ситуация, когда супруги более-менее пожилые, не о молодежи идет речь), но их отношения нельзя назвать счастливыми. То есть явно ведущая роль достается женщине, мужчина встает даже не на второе место, а на детское место, к нему относятся как к ребенку. И самый большой недостаток здесь в том, что в нем тогда не видят самостоятельную личность. Он становится не субъектом (субъект – это тот, кто имеет собственное мнение, с которым считаются), а объектом: им можно манипулировать, его можно вести в храм, заставлять поститься, заставлять молиться, можно переделывать, делать более «правильным».

Конечно, это дисфункциональные отношения. Самое страшное, что здесь может быть, если в подобную парадигму вовлекаются дети. Любой ребенок, рождаясь, находится рядом с матерью, и для него самая значимая фигура на определенном этапе – мать. И мать может не пустить его к отцу и вовлечь в эту игру, например: «Давай будем вместе молиться за папу. Наш папа неправильный, нехороший, давай будем его переделывать». Ребенок не может встать над этим, он беззащитен перед такой манипуляцией (а она очень травмирующая, и чтобы исцелиться от этого, подчас нужны годы). И если он начинает играть в эту игру с матерью против отца «Давай переделаем отца», то для ребенка это заканчивается всегда крахом. Крах наступает в его отношениях, когда он потом попытается вступить в свои отношения.

Поэтому, конечно, во-первых, детей в это вовлекать нельзя, потому что это подло. Во-вторых, все-таки если ты желаешь видеть второго человека христианином, то прежде всего нужно видеть в нем личность, видеть в нем человеческое достоинство. А это значит, что он такой же человек, как и ты, это значит, что его Бог точно так же ведет, как и тебя. А порой женщина (не только женщина, а тот, кто верующий) ведет себя так, будто Бог про второго человека забыл, не знает про него вообще и только верующая супруга единственная, кто о нем печется. Но это же не так. Бог, Который ведет верующего, его точно так же ведет. На самом деле у вторых половинок подчас духовная жизнь бывает гораздо более глубокой, потому что она как раз внутренняя. Стоит различать внешнюю религиозность и внутреннюю. Попытка «всунуть» вторую половинку именно во внешнюю религиозность очень ущербна.

Что можно посоветовать, если человек выбрал, скажем так, миссионерский путь в развитии отношений? – Увидеть во втором человеке, партнере, образ Божий. Величайшее свойство Бога – это свобода; Бог свободен. Мы не можем манипулировать Богом, мы Богу молимся именно поэтому. Магия позволяет манипулировать злыми духами, еще чем-то. А Богом манипулировать мы не можем, мы можем Его только просить. Вот второй человек – неверующий муж или неверующая жена – это тоже свободный человек. И по-хорошему мы не можем им манипулировать, даже если считаем, что мы делаем правильно. И если мы даем ему внутреннюю свободу, то возвращаем ему его достоинство. Если мы вот так о нем думаем (здесь ключевое слово «уважение»), если мы его уважаем на самом деле, то тогда диалог может сложиться, и сложиться именно в правильном русле.

Если отношение ко второй половинке как к какому-то недочеловеку, как к неправильному человеку, как к чему-то, что должно быть преодолено, изменено, исправлено («он неправильный», «он не понимает»), в любом случае это крах, даже если внешне нам кажется, что мы втиснули человека в какую-то парадигму. Например, говорят: «Он уже целых полгода причащался, но потом почему-то со мной развелся». Почему так происходит? А потому, что человек понял, что на самом деле ты его не любишь. Поэтому и развелся с тобой.

Уважение – первая ступень к любви. Если ты человека не уважаешь, ты его и не любишь, и не нужно никого обманывать. Если человека уважаешь, он это чувствует, тогда ты даешь ему свободу. Если ты даешь ему свободу, тогда он и тебе будет давать свободу. Ведь основная проблема, что муж запрещает ходить в храм или еще что-то, – потому что ты его не уважаешь. Поэтому и он тебя не уважает и не уважает твою жизнь. Если ты будешь давать ему пространство в его жизни, право на свое видение, то и он тебе тоже будет давать. Этот баланс невозможно нарушать.

– То есть функциональные отношения естественно будут основаны на уважении и на каких-то, может быть, компромиссах, исходя из этого уважения?

– Да. Можно разделить женщин, у которых неверующие мужья (или исповедующие какую-то другую парадигму, например йогой занимающиеся, то есть необязательно человек должен быть атеистом), на две группы: у одних – гармоничные отношения с мужем, а у других – дисгармоничные (мужья ругаются, выкидывают иконы, запрещают ходить в храм). Вроде бы мужья одинаковые – неверующие, женщины – верующие, в чем отличие отношений?

Есть разница между этими группами женщин, и эта разница такова: где отношения в браке гармоничные, там женщины внутренне более зрелые, они берут больше ответственности за отношения на себя, пытаются идти на компромисс там, где это нужно, и не впадают в какой-то фанатизм там, где это не нужно. И они склонны к подлинной религиозности – внутренней прежде всего. Потому что подлинная религиозность внутренняя, не внешняя. Другая группа женщин склонна больше к внешней религиозности.

Если говорить о детско-родительских отношениях, которые мы обсуждали в нашей предыдущей передаче, то у женщин, имеющих гармоничные отношения с неверующим мужем, скорее всего завершены детско-родительские отношения, они не выполняют никаких функций в родительской семье, не пытаются что-то делать для родительской семьи, не пытаются помочь, например, маме в несении ее тяжелой судьбы.

Женщины, которые имеют дисфункциональные отношения с неверующим мужем, как правило, застряли в детско-родительских отношениях, поэтому они и не могут полностью быть здесь. Еще важная характеристика: женщины в функциональных гармоничных отношениях полностью здесь, то есть когда они смотрят на мужа, они целиком здесь и видят его. А женщины, имеющие дисфункциональные отношения, когда смотрят на мужа, не целиком здесь, а большей частью своей души где-то там, в какой-то родительской трагедии (например, если родители развелись), которую они еще как-то пытаются вылечить. И потому когда они смотрят на мужа, они его не видят; возможно, они смотрят глазами матери (как мать смотрела на отца), а это бывает очень страшно.

Например, приходят ко мне два человека – мужчина и женщина. Женщина говорит про этого мужчину, и видно, что она не про него говорит. Я вижу этого мужчину, он не такой на самом деле, со стороны мне это видно, она про кого-то другого рассказывает. Скорее всего, она рассказывает про своего отца, который бросил маму. Наверное, он такой и был. Но это не этот мужчина; она его не видит. Это очень важный момент.

– Хотелось бы уточнить важный момент о роли священника в таких отношениях. Мы упомянули про зрелость и незрелость. Является ли признаком незрелости постоянное, по любому поводу, обращение к священнику с любым вопросом? Например, муж что-то не так сделал, по мнению женщины, и она сама ничего не решает, а постоянно идет к священнику за советом, как будто он член семьи…

– Безусловно, это так и есть. Почему многие мужья, собственно, запрещают женщине ходить в Церковь? Потому что они проявляют все признаки ревности. Образуется обычный треугольник: муж, жена и некий третий, к которому женщина уходит. И мужчина чувствует, что ее сердце там. Это то, о чем я говорил: женщина не целиком здесь, когда она с ним. Муж чувствует, что сердце жены где-то в другом месте, и конечно, он ревнует и что-то запрещает. Поэтому я прихожанам говорю, что муж должен быть самый близкий человек, ближе никого не должно быть. Это не может быть подруга (когда с подругой обсуждают мужа), ни даже священник. Жена должна с мужем обсуждать приходского священника, а не с приходским священником обсуждать мужа.

Когда женщина делает так, как Вы сейчас сказали, и священник позволяет ей так делать, то это уже вопрос к священнику: чем он занимается? Священник, конечно, не может позволять так делать, отца ей замещать он не должен. Есть много женщин, у которых нет отца или они почему-то не нашли с ним контакт; они находят батюшку и играют в эту игру. И бывает, что батюшки соглашаются. Играть в эту игру можно долго, но весь вопрос в том, что тогда человеку невозможно помочь, он останется таким же.

То есть задача священника – развернуть женщину, помочь ей найти сначала своего отца, и только потом она сможет увидеть Отца Небесного правильно. Священник должен сказать: «Я всего лишь священник, а не твой отец. Я могу тебе где-то подсказать, но то, что ты сейчас делаешь, разрушает брак». Это его пастырская зона ответственности, он должен такие случаи отслеживать и корректно помогать. На каком-то этапе он, безусловно, может оказать поддержку как отец, но только на каком-то этапе. Если он делает это уже пять или десять лет, тогда человек остается таким же инфантильным ребенком, не могущим принимать свои решения.

– В Вашей пастырской практике Вы наверняка имеете опыт общения и с людьми, у которых отношения сложились функционально, и с теми, у которых дисфункциональные браки. Сегодня любят статистику: проценты браков, проценты разводов и так далее. Можно ли здесь говорить о какой-то статистике: например, что функциональных отношений в браке верующего с неправославным больше, чем дисфункциональных, или же наоборот?

– Понятно, что между функциональностью и дисфункциональностью есть какой-то градиент, то есть это не просто два каких-то крайних случая. Большинство случаев лежат где-то посредине, с той или иной степенью, то есть конфликт есть, но он какой-то тлеющий. Конечно, так или иначе, больше проблемных случаев, потому что подлинной близости между людьми нет. Другое дело, насколько они могут найти какие-то обходные пути. И постепенно, если человек становится более зрелой личностью, он выстраивает эти отношения правильно.

– А если человек видит вокруг себя позитивные примеры, а у него самого в семье все летит, что называется, в тартарары, что ему делать? Чему он может поучиться, и может ли он вообще научиться на других примерах, чтобы, пообщавшись с другими людьми или просто наблюдая, нормализовать отношения в своей семье?

– Безусловно, этим вопросом надо заниматься. Люди почему-то живут в таком представлении, что отношения между супругами – это что-то такое, что течет само по себе. Люди вступили в брак, как-то живут и думают, что этому не нужно уделять внимание. Это не так. Сколько люди учатся, чтобы работать: учат язык и много чего, получают какие-то навыки. Здесь то же самое, это то, в чем нужно постоянно развиваться, особенно если человек чувствует, что что-то не так. И на этом пути не нужно стесняться обращаться за помощью к тем, кто имеет опыт. Это может быть та пара, у которой есть нормальные отношения.

Я, кстати, с радостью могу сказать, что на моей практике есть опыт, когда именно к таким людям обращаются; это всегда очень отрадно. Потому что пара, которая состоялась, у которой хорошо сложились отношения, может очень многое дать. И если есть такой пример, то хорошо у них поучиться. Но, естественно, на этом пути может помочь и психолог, и священник тоже. Поэтому не нужно стесняться обращаться за помощью, она может последовать.

– Мы сегодня говорим преимущественно о ситуациях, когда супруга уверовала, а муж остается неверующим. А если наоборот: муж стал верующим, супруга – неверующая, как тогда развиваются отношения и что в такой ситуации делать?

– Как правило, таким парам тяжелее, скажу честно. И чисто статистически у них больше шансов разойтись. Хотя есть примеры обратные, где люди тоже находят компромисс. Но мужчине здесь тяжелее. Когда женщина верующая, почему-то все проще происходит.

– Мы с Вами говорим о путях решения, какие они могут быть. Тот, кто пристрастился к водке, уходит от проблем, погружаясь в алкогольный дурман. А здесь может быть так, что человек просто уходит от проблемы, совершенно замыкается в себе, то есть «дома все плохо, пойду в церковь, буду молиться». И вот он ходит в церковь, молится, молится, а ситуация-то в семье, собственно, не меняется. В таких случаях как быть, ведь они тоже известны?

– Такие случаи действительно известны. И тут задача священника – развернуть этого человека в сторону семьи. Но никто не может заставить человека сохранять семью. Потому что, по сути, то, о чем Вы сейчас говорите, означает, что человек не хочет иметь семью, он идет в сторону развода, только не решается сказать: «Я с тобой развожусь», а делает это таким путем, чтобы это сказала вторая половинка и была бы виновата в этом. Но это путь в развод.

– Мы знаем, что в христианстве, православии есть четыре многодневных поста, есть среда и пятница – постные дни, и еще есть такое понятие, как литургический пост. Что касается интимных отношений в семье, когда один супруг верующий, другой – нет... Необходимо ли настаивать на том, что «сейчас пост, поэтому извините…»?

– Опыт подобного настаивания хорошо известен. Многие женщины пошли по этому пути, и сейчас они замечательно «постятся» в полном одиночестве, без мужа; мужья с ними развелись. И я хочу сказать, что они добились того, чего хотели. Это тоже латентный путь в развод. Если женщина этого не понимает, она может и дальше себя обманывать, но тем не менее это так. Бывает, конечно, что мужья на это соглашаются, но только потому, что они глубже, любят жен и ради этого готовы терпеть такие вещи. Но это подвиг со стороны мужа, и не каждый готов на это пойти.

Естественно, если человек неверующий, то как он может соблюдать пост? Это нонсенс. Православные посты созданы для православных пар, для двух верующих людей, они не могут быть применимы к нехристианам. Поэтому если женщина мужа любит, она находит правильный компромисс. И этот компромисс заключается в том, что и муж остается доволен, и жена, что самое главное, получает возможность готовиться к Причастию тогда, когда ей это нужно. Муж ее в этом поддерживает, понимая, что у нее есть в этом потребность, и на близости не настаивает, действительно с уважением это делает. Это правильное решение.

– Мы с Вами уже затронули вопрос внешней и внутренней религиозности. Известно, что когда женщина приходит к вере, она и в облике своем меняется (например, начинает носить другую одежду, пересматривает свой гардероб, свое отношение к макияжу), начинает читать молитвенное правило утром и вечером и так далее. То есть ее образ жизни начинает меняться, бывает, что даже очень резко. Супруга это может начать раздражать, он может к этому относиться негативно. Возможны ли какие-то жертвы со стороны уверовавшей женщины, чтобы супруги пришли к семейной гармонии, к функциональным отношениям?

– Здесь мы опять возвращаемся к тому, что раньше такого не было, когда представители разных духовных культур живут вместе. Поэтому те решения, которые каждый раз вырабатываются, – уникальны. Человек пытается на свой страх и риск пробовать и так, и так. Бывают случаи, когда, например, женщина читает молитвенное правило в ванной, потому что муж этого не терпит. Я не знаю, является ли это решением, у меня серьезный вопрос к этому, но опыт показывает, что все-таки возможна выработка такого ритма духовной жизни, когда это становится приемлемым для обоих супругов.

Ведь, как правило, если женщина делает что-то, что мужа раздражает, это означает, что его изначально раздражает что-то другое, конфликт глубже. И если конфликт решен, тогда все происходит по-другому. Не нужно делать того, что мужа раздражает, это же некорректно, это просто путь к разводу. Всегда внутренняя религиозность, глубокая и подлинная, прежде всего состоит в принятии другого человека таким, какой он есть.

Мы не обсудили вторую стратегию построения отношений – подлинную мультикультурность. Такую стратегию некоторые женщины все-таки выбирают, они действительно разрешают мужьям быть такими, какие они есть. Они рассуждают примерно так: «Мы с тобой друг друга любим, у нас есть очень много общего, собственно, почему мы и вместе, мы же встретились когда-то, полюбили друг друга». И они смотрят на это общее, наслаждаются этим общим, что есть между ними. Тогда они становятся счастливыми в этих отношениях, потому что муж чувствует, что его никуда не тянут, его не насилуют, ему дают свободу. И что самое поразительное, бывает так, что мужчина через какое-то время принимает православие. Потому что когда человеку дается подлинная свобода, она приносит плоды. Человек видит, что православие – это что-то хорошее. У меня есть такое представление, что если есть что-то хорошее, то нормальный человек это хорошее выберет. Это же логично?

– Да, конечно.

– Если мне, например, что-то плохое предлагают, то меня нужно как-то насиловать, чтобы заставить это сделать. А если предлагают что-то на самом деле хорошее, другой человек посмотрит и скажет: «Да, я это возьму».

Поэтому подлинная мультикультурность тоже возможна. Но она тоже начинается с уважения другого человека, с принятия его таким, какой он есть. То есть «я принимаю тебя таким, какой ты есть, без желания тебя изменить». Тогда действительно будут возможны совсем другие отношения. И вот та практика, о которой Вы спрашивали – как поститься, молиться, – приходит как-то сама собой. И тогда, наоборот, другой человек с пониманием относится: «Я знаю, что сейчас пост, и купил специально для тебя постную еду». Это дорогого стоит. А жена говорит: «Спасибо, а я ради тебя готова была уже и мяса поесть». – «Да нет, не надо, я знаю, что для тебя это важно». Это то, к чему нужно стремиться.

То же самое касается и молитвенных правил. Есть люди, которые привыкли к определенному ритму до брака, к определенному правилу, которое может быть длинным. Потом у них рождаются дети, или даже если еще дети не родились, а они просто вступили в брак, то уже это правило должно быть пересмотрено, потому что в браке все по-другому, не так, как когда ты жил один (или одна). Потом рождается один ребенок, второй, третий, а человек пытается воспроизводить то же правило. Не получится. Все уже совершенно по-другому. Все должно быть разумно.

– По поводу детей. Можно подумать, что отношения выходят на новый уровень, когда появляется ребенок и возникает вопрос: крестить его или нет? Например, супруг в любой из моделей стратегий может утверждать: «Пусть он выберет сам, как выбрала ты, моя дорогая жена». А жена говорит: «Ну как же? Грех не покрестить ребенка». И здесь снова появляется ситуация, которую нужно решить. Как?

– Собственно говоря, это и есть ключевая проблема. Проблема не в том, поститься или не поститься, отказывать мужу в близости или нет; ключевая проблема – это дети. Почему, собственно, мультикультурные браки во всех цивилизациях были запрещены? Именно потому, что возникает резонный вопрос: куда пойдут дети, какими они будут? И это серьезнейшая проблема. По крайней мере, очевидно из той практики, которая есть, что если верующая мать перетягивает ребенка на свою сторону, то это отражается на его душевном здоровье очень плохо, потому что ребенок состоит из двух частей. Иногда верующая мать ведет себя по отношению к ребенку так, как будто он ей полностью принадлежит. А на самом деле насколько он ей принадлежит?

– Так же, как и отцу.

– Наполовину он ей принадлежит. И она здесь не может полностью распоряжаться, так же как и муж. Если мать втягивает ребенка в эту игру, то он разрушается, потому что это игра одной половины ребенка против другой половины ребенка. Это самое худшее, что только можно придумать, врагу этого не пожелаешь. Родители должны это понимать.

Поэтому люди, которые живут в браке с неверующим, должны на все модели, которые они строят, и на все свои действия смотреть глазами детей. Это первично: как это отразится на детях? Кстати, опыт такого противостояния, когда верующая женщина перетягивает ребенка на свою сторону, как правило, приводит к тому, что рано или поздно ребенок вырывается из-под влияния матери, перебегает на сторону неверующего отца, и оттуда обратно она его уже не «выцарапает», по крайней мере в ближайшие двадцать лет точно. Может быть, когда он уже сам родит своих детей, поймет что к чему и придет к вере. Но в ближайшее время этого не произойдет, он будет там, на стороне отца. И тогда он точно возьмет от отца все самое худшее, чтобы только позлить мать. И чем больше она его возле себя держит, тем с большей энергией он от нее убежит. Поэтому так точно не надо делать.

Вариант, который напрашивается, – это когда ребенку разрешают брать от второго человека все, что он хочет от него брать. И это начинается с отношений самих родителей. Если женщина мужа уважает не просто на словах, а на самом деле уважает, тогда между ними не будет острого конфликта по отношению к ребенку. Тогда отец разрешит его крестить, потому что у него же жена – христианка, и почему бы ребенка не покрестить? И жена скажет: «Я разрешаю ему быть похожим на тебя». А если мать ребенку говорит: «Отец неправильный, только мы с тобой правильные», то, конечно, муж будет так себя вести, что конфликт в конечном итоге приведет к разделению.

– Что бы Вы хотели пожелать нашим телезрителям в рамках нашей сегодняшней беседы?

– Если говорить о людях, которые находятся в таких смешанных отношениях, где приходится делать то, что никто никогда не делал, то все-таки нужно помнить, что Бог есть, что Он привел вас и вашего супруга в эти отношения. На самом деле Он и дальше ведет вас обоих. Не все вещи мы можем сделать своими силами, да вообще очень мало что можем. И здесь нужно четко осознавать, что есть что-то, что мы можем отдать Богу, так и сказав: «Господи, я не могу сделать этого человека христианином, я не могу его изменить в этом». И просто довериться в этом движении Богу. Тогда мы становимся, во-первых, более спокойными, а во-вторых, более свободными для того, чтобы действительно видеть другого человека, любить его таким, какой он есть. А может быть, увидеть то, что и его-то на самом деле Бог тоже ведет и у него-то на самом деле тоже есть духовная жизнь; может быть, она немножко другая, но она тоже есть. И видя это, найти какую-то более глубокую точку единства, которая так нужна детям.

 

Ведущий Михаил Проходцев
Записала Нина Кирсанова