Беседы с батюшкой. Духовное восхождение

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма в честь всех святых на Гатчинском городском кладбище, глава Отдела по связям с общественностью Гатчинской епархии священник Александр Асонов.

– Сегодня у нас в гостях настоятель храма Всех святых на Гатчинском городском кладбище и глава Отдела по связям с общественностью Гатчинской епархии священник Александр Асонов. Наша сегодняшняя тема – «Духовный рост».

Батюшка, вопрос провокационный для священника, наверное. А есть ли он, духовный рост?

– Мне кажется, что само по себе слово «рост» звучит немного некорректно в данном случае. С другой стороны, все-таки Спаситель в Евангелии приводит пример: вышел сеятель сеять, семена падают – и из них что-то произрастает. А значит, все-таки существует некоторое духовное, я бы сказал, просвещение, посредством Божественной благодати. Человек находится в некотором соработничестве с Богом. Вот под действием Божественной благодати человек начинает что-то делать. Он проявляет свою осознанную волю, совершает осознанный акт воли. И с этого начинается то, что Вы именуете духовным ростом. А я бы сказал – это некоторый теозис, некоторое обожение. То есть если отвечать конкретно: да, он есть. В жизни верующего человека он присутствует, но только если это все происходит в соработничестве с Богом. Без Бога мы ничего не можем. Только так. Как вот растения без солнца не могут, так и мы не можем без Бога произрастать. Вот такой у меня ответ.

Мне просто сам термин «рост» не нравится, потому что в последнее время появилось очень много разнообразных организаций, фирм, которые постоянно всем предлагают какой-то рост – экономический, духовный, денежный (хотя это то же самое, что экономический). Разнообразный рост за определенную плату…

– Лидерский рост…

– Да. Кстати, сейчас это очень модно. Рост языкознания – тысяча слов за два дня. Изучить английский за неделю – вообще какое-то безумие, не представляю, как они это делают, но вот есть такая реклама. И люди на это ведутся. Вообще это какой-то такой экономический термин – «рост» (рост рубля, рост доллара). Поэтому вот немного он мне не нравится. Некоторая дискредитация термина случилась за последнее время.

– А если мы будем говорить о развитии?

– Развитие, просвещение… Но просвещение именно, скажем так, духовное. Слово «духовное» нельзя здесь забывать. Не душевное, не соматическое, а духовное просвещение. Оно, естественно, происходит только таинственным образом, когда человек встречается с Божественным проявлением, с Божественным откровением в своей жизни. Иначе ничего происходить не будет. Невозможно человека научит верить. Вера – это личный эмпирический опыт, это как бы слишком личное понятие. Как любовь. Нельзя же научить любить. Ну, вальс танцевать можно научить, а любить, верить? А духовное развитие, духовное обожение, духовное произрастание без веры совершенно невозможно. А что такое вера? Интересная тематика... Но мы сейчас про рост, да? Есть ли он… Ну, вот так бы я сказал.

– Если мы начнем с первой заповеди блаженств? Вот есть человек, и блажен он, осознал, что ничего у него нет, что он духовный ноль, нищий духом. И вот хочет этот человек познать Бога, хочет познать духовную жизнь. Какие его первые действия? И эти действия являются ростом? Или это упражнение?

– Несомненно, всякий истину, правду ищущий (я понимаю так: человек осознал, что он духовно несовершенен, и прекрасно понимает свои недостатки и свои достоинства; хотя бы чуть-чуть понимает, хотя бы приблизительно видит), скажем так, переживает некоторое раскаяние, разочарование в себе. Он наверняка начинает искать правду, истину. А всякий ищущий правду и истину ищет Бога. Он начинает искать, начинает осмысливать это, думать об этом. Это уже действие. Все остальное постепенно приходит. Но начинать надо с себя, со своего внутреннего состояния, своего сердца. Вот как Вы сказали: если человек осознал…

Осознание – это уже шаг, это уже прорыв. А без этого ничего не будет происходить. Будет бег по кругу, постоянный бег по кругу. И постоянно будет попытка найти виноватых. И это интересный момент. Мы ищем виноватых в нашем состоянии. Нам кажется, что у нас тяжелое состояние, что-то в жизни не складывается, все не так – и мы начинаем искать виноватых. Это неправильный подход к ситуации. Начинать надо с себя – и это уже прорыв. Остальное постепенно будет прилагаться. Это все имеет очень мистический необъяснимый характер, поскольку происходит весьма индивидуально. Мои переживания всегда будут отличаться от Ваших, а Ваши от моих. Это факт – мы разные люди, мы по-разному смотрим на вещи, на окружающий мир, на события. Да и выводы-то мы, по сути, делаем разные. Иногда мы соглашаемся друг с другом, иногда не соглашаемся. Но мы разные люди, и переживания Божественного откровения у нас тоже разные. И Бог – это Личность. Значит, Он и подходит к каждому таким же образом – как к личности, индивидуальным образом. Одинакового рецепта нет. Ну, можно сказать: стремитесь быть милосердными, стремитесь быть добрыми, но это слова общие. Это такие известные понятия, а остальное все – это личные переживания человека. Вот так.

– Человек, который начал свой духовный путь, часто ищет какой-то конкретной практики.  В мирских организациях или в разного рода эзотерических сектах сразу же предоставляется ряд методик, ряд практик.

– Ну да. Эзотерические группы и сообщества – для меня это понятие душевное (это моя личная точка зрения, по-разному можно к этому относиться). Я в самом начале сказал: надо разделять понятия «духовное», «душевное» и «телесное». Для меня это душевное.  Сообщества, которые увлечены душевными идеями, устремлениями, никакого отношения к духовности не имеют. Поэтому это совершенно отдельный разговор об эзотерических сообществах. Было такое явление – теософия, помните?

– Рерих…

– Я не хочу сказать ничего плохого о Рерихе как о художнике, о живописце, но все-таки теософия и концепция, которая содержится в этом учении, лично для меня неприемлема, поскольку имеет в основе своей душевное устремление. Если говорить о человеке, который переживает то, что мы называем духовным возрождением, то здесь опять же все имеет, как я уже сказал, индивидуальный характер. Человек стремится каким-то образом в своей жизни использовать те или иные практики (это могут быть ритуальные практики, то есть религиозного характера). Мы не конкретизируем, православный это, или католик, или лютеранин. Мы сейчас об этом не говорим. Мы просто говорим о человеке, который переживает некоторое духовное переосмысление своей жизни. Естественно, что он будет стремиться к каким-то практическим приложениям в своей жизни этих своих внутренних переживаний.

– Ну, как обычно мы спрашиваем доктора: доктор, что мне делать?

– Что делать, какое лекарство?.. Это нормально. Если человек искренен, то в его жизни будет череда удивительных событий, которые помогут ему избрать правильный путь. Если он в чем-то неискренен (да, он переживает духовное возрождение, переживает переосмысление своей жизни, своих поступков, действий, но неискренен хотя бы чуть-чуть), тогда он очень рискует. Помните фильм «Сталкер» Тарковского по произведению «Пикник на обочине»? В этом кинопроизведении описывается зона, где непонятно что случилось, но якобы появилось НЛО – такая фантазия автора, предположение. Вообще вот появилась зона, на которой происходят непонятные события. И эта зона каким-то образом кого-то пропускает через себя в центр (там, где можно загадать самое главное желание – и оно сбудется), а кого-то не пропускает. Чем руководствуется зона, выбирая жертву или того, кого она пропустит, нам не понять. И Сталкеру, проводнику, который ведет этих людей, тоже не понять. И об этом все произведение.

Так вот, духовное возрождение, духовное переосмысление и вообще начало духовного пути связано как с великими откровениями, так и с великой опасностью, потому что человек попадает в некое подобие вот этой зоны произведения «Пикник на обочине». И непонятно, что будет дальше. И если в человеке нет искренности на этой территории этой зоны, его подстерегает очень много опасностей. Даже если он дойдет до центра зоны, неизвестно, чем обернется его подлинное желание. То есть его настоящее желание может обернуться против него. Вот у меня такое видение начала духовного пути любого человека. Искренность, полная искренность. То есть, если ее нет, лучше этому человеку вовремя остановиться и подумать дважды или трижды. Господь, конечно, все равно спасет и защитит, но с такими вещами не играют.

– Батюшка, но вот Вы на своей пастырской практике, наверное, убедились, что люди в храме меняются. Как Вы эти изменения замечаете и как Вы их оцениваете?

– Вы знаете, кто-то меняется, кто-то не меняется. Я бы сказал так: люди в жизни меняются, если они искренне в Боге. Опять же возвращаемся к тому, о чем я только что говорил. Если человек искренен, если он ищет Бога, если он ищет правды и истины, все эти обстоятельства жизненные, которые случаются на его пути, сопутствуют тому, чтобы он обрел правду, истину, Бога. Если он неискренен хотя бы на чуть-чуть, если ищет своего, то это уже где-то на уровне душевности – такая псевдодуховность. И он очень рискует увлечься внешними проявлениями и попасть в капкан, образно выражаясь, естественно, – в капкан духовного вакуума. Рано или поздно это с ним может произойти.

Люди меняются. Но они меняются и в жизни, необязательно в храме. В принципе, я же не пытаюсь следить за всеми в храме, и мой приход очень маленький, я всех своих прихожан знаю, но их по пальцам можно пересчитать. Мне повезло, что я милостью Божией являюсь настоятелем небольшого прихода по численности людей, у нас существуют какие-то социальные связи между собою. Слава Богу, это есть. И я соучастник в жизни этих людей, они – соучастники в моей жизни. И лично о своих прихожанах скажу: они все разные, как и я – человек, отличающийся от них.

Вообще можно сказать так: люди не плохие, не хорошие, они разные. Самое главное, что я вижу, что меня радует, – это их стремление быть добрыми. Когда человек оказывается в небольшой христианской общине, полусельской, как у меня, видишь, что у людей происходит: стремление быть добрыми. Это самое главное. А все остальное уже как бы само собой происходит. Почему они молятся? Потому что они христиане. Не для того, чтобы быть более религиозными или более духовными. Они молятся, потому что не могут не молиться – это то же самое, что мы с вами не можем прожить без воды долгое время. Нам обязательно ее надо употреблять, иначе организм будет испытывать обезвоживание – и в результате все очень плохо закончится. То же самое и здесь. Но быть добрыми принципиально важно, а быть добрыми без Бога, без искреннего духовного поиска невозможно. Где-то рано или поздно вот эта червоточина, неискренность выскочит. Сколько ты себя ни напрягай, сколько ты из себя ни строй очень хорошего, позитивного, правильного человека. Бесполезно все. Как в стихах у русского поэта еврейского происхождения Иосифа Александровича Бродского: как ни скрывай лица, а предаст тебя суть. И этим все сказано. Это самое главное, когда в человеке происходит внутреннее изменение.

– Но мы ведь в Церкви, мы не одиночки.

– Мы и есть часть Церкви, часть Тела Христова.

– Я имею в виду – мы в собрании. И значит, мы не поодиночке. Потому что когда мы говорим о духовном росте, часто подразумевается что-то такое индивидуальное…

– Нет, духовный рост имеет индивидуальный характер, но мы все являемся частью единого целого мистического организма, который называется Тело Христово. Мы все, так или иначе, взаимосвязаны. И если попытаться это как-то объяснить, я бы сказал так: на некотором мистическом духовном уровне, который человек постигнуть не может. Он чувствует, но постигнуть не может. Вот рыбак рыбака видит издалека. Так же христианин христианина чувствует по духу, внутренне – одного духа люди, одним миром мазаны. Даже выражение не случайно, оно как раз о том, что одним духом крещены.

Поэтому да – духовное просвещение, духовное возрождение, духовный путь человека имеет индивидуальный характер, но тем не менее предполагает единство с другим христианским миром – не только в рамках Поместной Церкви (допустим, Русская Православная Церковь, Московский Патриархат), ничего подобного. Но в рамках всех других Поместных Церквей, которые существуют. И более того, Дух дышит где хочет, мы не можем ограничить Бога. Мы можем встретить христианина там, где совершенно не ожидали его встретить, и не найти его там, где ожидаем встретить. Вот такая интересная метаморфоза. А чувствуется это сразу благодаря какому-то внутреннему духовному переживанию, когда ты встречаешь человека, искренне ищущего правду, истину, Бога.

– Отец Александр, мы своим Пастырем главным имеем Иисуса Христа. Он для нас и пример, и образец во многом. Но мы же не можем в своем духовном росте стремиться непосредственно к Его примеру. Как быть?

– Апостол Павел говорил: подражайте мне, как я подражаю Христу. Но подлинно, естественно, достичь уровня Спасителя ни один человек не может. Тогда бы не нужно было вот этого рождества, Богоявления и прочего, прочего. Зачем? Если каждый человек может сам взойти на этот Олимп. Христос затем и пришел, чтобы мы с вами могли как-то двигаться по жизненному пути, испытывая духовное перерождение, этот теозис, это обожение – благодаря тому, что Он с нами, Дух Святой посреди нас, Христос среди нас и есть, и будет. Это не пустые слова, это реальность. Именно поэтому мы с вами и имеем возможность хоть что-то менять в нашей жизни. Без Бога, без Спасителя это было бы невозможно.

Мы не можем, конечно, достичь полноты сейчас и здесь. И в результате мы умрем, как все люди умирают, это неизбежно. И старость испытаем, и муки, и лишения, и разочарования – это тоже неизбежно. И разочарования в себе в том числе, и неоднократно. Слаб человек. Как сказал древнеримский философ: слабая душа, обремененная трупом. Но есть надежда, есть Христос. Он воскрес из мертвых, не оставил нас сиротами, Он пришел. Это великое чудо. Бог возлюбил так мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Жизнь-то вечная в чем заключается? Вот в этом Источнике добра. И только полагаясь на Него, мы можем с вами преодолевать это состояние некоторого душевного помешательства, в котором живет человек.

По-моему, мы с Вами об этом беседовали: почему в Книге Бытия, когда происходит грехопадение Адама и Евы, Бог ограничивает жизнь вечную для человека. Говорит: вот теперь Адам стал как один из Нас… Древняя традиция (она же, кстати, встречается в апостольских наставлениях, в произведениях отцов Церкви) гласит о том, что это не наказание, это милосердие со стороны Бога. Почему? Потому что когда происходит грехопадение человека, там же получается интересный момент. Бог подтверждает в Книге Бытия: Адам стал как один из Нас, он знает добро и зло. Он действительно узнал, что такое добро и что такое зло. Нюанс: змей недоговорил. Знать, что есть добро и зло, и обладать и управлять добром и злом – это совершенно разные вещи. Вот вы попали в горную реку, которая быстро-быстро несет вас через пороги… Вот вы попали в этот водоворот событий, вы его чувствуете, вы о нем знаете; где-то потеплее вода, где-то похолоднее (где-то она добро, а где-то зло), где-то порог есть, где-то порога нет – вы знаете об этом, вас несет река, вы в стихии. Но вы – не над стихией, вы ею не управляете.

Человек знает о том, что есть добро и есть зло, но мы реально можем провести грань между подлинным добром и подлинным злом? Понятно, есть уголовное право, есть социальные какие-то концепции, этика, эстетика, как себя следует вести – это мы все выработали на протяжении эволюции человека, скажем так. Я не эволюционист, я имею в виду вообще эволюцию общества, социума. Без этого не выжить – хаос. Как-то нам надо все-таки уживаться. Мы вырабатываем для себя правила. Правила – это не хорошо и не плохо, это правила. Плохо убивать? Плохо. На войне убивают? Убивают. Это плохо? Плохо. Хорошо, а если я убиваю за Родину? Вроде хорошо. А насколько за Родину? Может, я пошел вроде бы за Родину, а на самом деле за себя, просто мне убивать нравится. Где та грань, как мы четко определим, где подлинное зло, где подлинное добро? Мы не можем эссенцию какую-то вывести, выдавить.

Достоевский  много произведений  написал на эту тему, постоянно у него рассуждения об этом: а где подлинное добро и подлинное зло? Раскольников убивает старушку. Зло? Вроде зло. Софья Мармеладова – проститутка. Абсолютное зло. Папа у нее алкоголик – чулочки пропил. Все злые вокруг. Но проходит время, и мы видим: оказывается, они такими не были. И она-то на панель пошла почему? Давайте задумаемся: а где там подлинное зло и добро? Никак не разобраться.

И вот, вкусив от древа познания добра и зла, человек попадает вот в это состояние постоянного поиска, помешательства, и оно длится вечно. Вы никогда не найдете ответ. Бог удалился, не может пребывать с вами. Вы знаете: есть добро и зло, но определить их не можете. И вы постоянно находитесь в этом тяжелом состоянии душевного помешательства. И вот Всемогущий, Милосердный Бог ограничивает жизнь человека (в трудах отцов есть пояснения, истолкования) – ты не будешь жить вечно, не вечно будет длиться эта мука. А что там, после смерти? А там уже Христос пришел. Это же все происходит вне времени. Вот это очень интересный такой момент, который нам не стоит забывать. Мы живем, подлинно не зная ни добра, ни зла, и только в Боге чуть-чуть, на какой-то небольшой момент нашего бытия мы начинаем постигать интуитивно, благодаря  Божественному откровению индивидуального характера: вот здесь реальное зло. Я не могу объяснить это логически, но делать этого не могу. Вот претит. Как там в произведении  Радзинского? Эзоп: «Где здесь пропасть для свободных людей?» Я лучше шаг сделаю туда, но останусь свободным человеком, нежели совершу этот поступок.

И здесь мы чувствуем: это подлинное добро. Со стороны, окружающие, могут сказать: ну какое здесь добро: вот эта Соня Мармеладова, этот убийца…  И как там красиво автор говорит: проститутка и убийца читают Евангелие в комнате. Пусть наши телезрители перечитают «Преступление и наказание», произведение «Бесы». Есть и другие прекрасные произведения русских авторов, есть Лесков, прекрасный христианский автор. Но основную идею Вы поняли, да? То есть без Бога мы не можем двигаться по пути, достичь той высоты, на которой находится Бог. А это Христос, и мы можем это только благодаря Ему. Сами мы не можем никак. «В мире будете иметь скорбь, но не бойтесь, Я победил мир». Это же великие слова. Это слова, дающие не просто надежду, не просто укрепление, а смысл бытия. И этим наполнено все Евангелие. Так  я думаю, отец Михаил, о духовном росте, о возрождении, о просвещении, о добре и зле, о несчастных и счастливых…

– В святоотеческой литературе еще один термин мы встречаем: восхождение. Есть у нас замечательная «Лествица». В мирской среде духовный рост, духовное восхождение, воспринимается как некий плавный восходящий график…

– В мирской среде по-разному воспринимается. Люди, у которых нет опыта веры, воспринимают все эти вещи на свой языческий лад. Духовное восхождение – это значит  он во вретище, спокойный, не моется, заросший, ползет смиренно, у него ссадины по всему телу, они гноятся… Вот такой образ. Бывают такие моменты, когда общаешься с народом, с братьями, сестрами, прихожанами, и они мне рассказывают, как окружающие люди (по работе или в быту) говорят: «Как ты можешь себя так вести? Ты же христианин, ты же должен быть спокойным». Вот мы тебе будем гадости говорить, а ты должен обтираться. Вот мы в тебя плевать будем, а ты стирать эту гадость и глотать ее. Вот так люди мира это воспринимают. Недавно я смотрел какую-то передачу в Интернете, Невзоров давал какое-то интервью; это было писк, что он там выдавал с уверенным выражением лица! Все понимали, о чем он говорит, потому что он знает хорошо гомилетику, он сыпал некоторыми терминами богословских дисциплин и ставил этим в тупик того, кто брал у него интервью, и будущих интернет-зрителей. Потому что они не слышали, что такое гомилетика, эсхатология, и другую разнообразную терминологию, которую он использовал. И он говорил так: ну это же образы этого христианского смирения, восхождения, они же специально натирают калом раны себе, вы почитайте их жития (Марии Египетской и так далее) – вот оно, отношение мира. Вы думаете, кто-то начнет искать это в книжках, разбираться? Потом, какая у нас есть информация об этих людях? Заведомо используется ложная информация, чтобы каким-то образом посмеяться, похохотать, поглумиться в конце концов.

Потому что мир в основном остался языческим. Они даже если в храм приходят, то тогда, когда петух жареный клюнет. Гром не грянет – мужик не перекрестится. Заставь дурака Богу молиться – он лоб себе расшибет. Это большинство… Нет духовного опыта, настоящего восхождения,  Божественного откровения у людей. Это одно и то же – восхождение и Божественное откровение. Поэтому и доброго отношения нет. Поэтому вот это все насмехательство и прочее, прочее. Это же правда, это наша реальность, мы живем, сталкиваясь с этим постоянно. А главное – это только в России мы встречаем: как мы любим ругать Русскую Православную Церковь! Духовенство русское любит ругать себя, свою Церковь ругать, Патриарха, архиереев, настоятелей! На пустом месте чаще всего. Нет, где-то за правду, я не против. Христа ради. Хотя лучше всего за них помолиться. Парадокс состоит-то в чем? В большинстве протестантских сообществ такого ругательства самих себя нет, такой садомазохизм не принят (я просто был в протестантском сообществе). Не принято это. Почему? Они нас будут ругать и радоваться тому, что мы себя ругаем, а себя ругать не будут. Потому что они «добрые и пушистые». А мы такие вот – вериги на себя; и сами себя еще побьем. Вы нас бейте – и мы сами себя; плюньте в нас – и мы еще раз сами в себя плюнем.

 Причем это только в России. Я посещал другие страны православные – Грецию, Кипр (чаще всего), там такого не встречал отношения. Как-то даже в голову никому не приходит. Хотя на территории этих государств существуют и другие храмы. Я на Кипре встречал англиканские храмы. В Греции, естественно, есть представители других христианских традиций, протестантского толка в том числе. Не принято вот это все, чтобы обсуждать архиепископа Греческой Церкви. Более того, люди цепляются за Церковь, считают ее своим национальным достоянием, тем, что объединило народ, помогло пережить тяжелые времена. А вот в нашей истории  все происходит иначе. Возможно, это пережитки прошлого, а возможно, это некоторая этническо-национальная составляющая нашего общества, я не знаю. Просто отвечаю на Ваш вопрос – уже не о духовном восхождении, а о том, как люди относятся... В основном по-язычески.

– Я не закончил даже свой вопрос, а уже получил такой развернутый ответ. Я к тому, что есть образ восхождения, а есть отцы, которые говорят, что мы живем от падения к падению. Вы уже затронули тему греха. Как грех связан с нашим развитием, ростом?

– Грех – это погрешность. В русской речи очень хороший термин используется, очень хорошее слово. Это искажение образа Божия в человеке. Образа и подобия. Опять же философский вопрос: по какому образу и по какому подобию? Долго можно думать. Это то же самое, что искать грань между добром и злом. Но факт есть факт. В Священном Писании сказано о том, что Бог создал человека по Своему образу и подобию. Этот образ и это подобие были нарушены вследствие того, что человек познал, что такое добро и зло, но не в полной мере – он познал это без Бога. Опять же вопрос – доброе ли хотел сделать человек? Можно предположить, что доброе. Почему злое? Он пытался что-то сказать Богу, с Которым тогда у него было прямое и тесное общение… мы не знаем, что там происходило, мистика это вообще, миллиарды лет назад, может быть (а может, только миллионы, мы не знаем). Мы знаем, что это было – факт есть факт. Человек имел общение с Богом. И вот он, видимо, хотел показать, что я-то знаю добро и зло – видишь, какой я хороший. Но без Бога построить свою жизнь невозможно. Мы возвращаемся к тому, что мы духовно возрождаться без Бога не можем. «Без Меня ничего не можете делать» – слова Спасителя. Действительно, ничего не можем делать без Господа Бога нашего Иисуса Христа. И вся жизнь наполнена взлетами и падениями… Не знаю, ответил ли я на Ваш вопрос. Вот как-то так. Пытаюсь связать все то, что я сказал прежде.

– Вы сказали о людях внешних, о том, что о нас, христианах, есть такое представление, что идеал нашего совершенства – это что-то унизительное. Хотя апостол Павел говорит: всегда радуйтесь, непрестанно  молитесь, за все благодарите. Апостол Павел рисует образ человека счастливого.

– Это же связано вообще со становлением христианства (это моя точка зрения, я могу ошибаться). Становление христианства идет и по сей день, это постоянное развитие. То есть это не когда-то две тысячи лет тому назад, а это до сих пор. Церковь переживает эсхатологическое становление. То есть Бог уже пришел, Спаситель здесь. Но люди отвернулись от Бога. Почему? Потому что больше возлюбили тьму, чем свет. Отвернулись от света, потому что возлюбили тьму. Это слова Спасителя, это понятно.

Мне кажется, суть состоит в том, что есть некоторые высказывания и Спасителя, и апостольские наставления, которые неправильно истолковываются в миру. Например: тебя ударили по одной щеке – подставь другую. Ну, мол, давайте мы побьем по одной почке – он другую подставит. Буквально так воспринимается христианство. Это, кстати, к вопросу о традициях, то есть о Предании. Невозможно взять Писание, просто прочесть и сказать: вот оно, христианство, я его понял. Без канвы Предания, умения правильно истолковать, понять – все это только во вред. Подставь другую щеку:  пришли изнасиловали мою дочку – а вот моя жена, пожалуйста, возьмите… Это если буквально понимать. Если нет правильного истолкования. Или какие-то еще страшные вещи, например: если тебя соблазняет глаз, вырви его; лучше тебе одноглазому войти в Царство Небесное. Опять же буквальное истолкование – и на этой почве рождались целые псевдорелигиозные, псевдохристианские явления: скопчество, хлыстовство. В нашей культуре. Они были, они существовали реально. Но это же просто страшно подумать. Люди кастрировали себя, буквально понимая Священное Писание. Вот я себя кастрирую – все, проблема решена. Вот Библия для всех доступна стала – прекрасно, великолепно, чудесно, читайте, но умейте понять. А где вы еще истолкование найдете? Только у того, у кого осталось правильное истолкование сквозь времена, через христианские поколения. Другого варианта нет. Дай человеку, который никогда не занимался хирургией, скальпель и скажи делать операцию, что он сделает? Мама не горюй.

То же самое и здесь. Люди мира сего берут, открывают Библию (очень много сейчас об этом можно услышать на телевидении – и цитаты из Евангелия, и многое другое): так вот же – по одной щеке ударили, подставь другую. Вот они, христиане, – они плюшевые мишки, айда их бить. Их мучают, убивают (извините за выражение) – они молчат. Вот попробуй к мусульманам зайти  –  сразу разберутся с тобой. Боятся зайти в мечеть пострелять, пошуметь, потанцевать… Что в мечеть, что в синагогу. Страх у людей, понимают: люди Востока шутить не будут… Христиане такие добренькие, плюшевые мишки, у них же написано: по одной щеке ударил – подставят другую. Мы придем сейчас храм ему обмалюем, а начнет кричать, мы ему пальчиком погрозим: ты ж христианин, как ты мог так? Языческое отношение, неправильное.

 Это всю историю Церкви, и по сей день. И сколько христиан умирает по сей день! Вот недавно трагедия в Грозном. Это же с ума сойти. Общественное место. Приходят люди с оружием, начинают убивать средь бела дня. Хорошо еще двери успели закрыть…Мы живем в Петербурге и думаем, что это там творится, в Грозном. Это здесь творится, это в этой стране творится, это с нами происходит, в отношении к христианам. До сих пор гонения. И почему? Потому что христиане, конечно, отвечают на вызовы времени, конечно, пытаются защищать свои дома, своих соседей, свои семьи, родных, близких; и будут защищать. И за Родину будут умирать. Но изначально стремятся как-то молиться за своих врагов. Это нечеловеческие силы – молиться за своих врагов.

«Меня гнали – и вас будут гнать», – говорит Спаситель. Это реальность нашего бытия. И начинается это все вот с этих «хи-хи, ха-ха» над христианской Церковью, начинается все с того, что духовенство смеется над Патриархом или осуждает его. У меня друзья хорошие в духовенстве, я не понимаю, зачем они Патриарха осуждают, зачем они его вообще обсуждают. Мы остаемся друзьями, но просто есть вещи, которые не надо делать. У нас и так внешних искушений до дури, а мы еще начинаем сами себя… Кстати, у католиков та же самая проблема – любовь поругать начальство, пообсуждать, пописать что-нибудь в Интернете. Ой как сейчас это модно стало! Все полезли в Интернет. И духовенство полезло. Есть хорошие передачи, я не спорю; может быть, на меня кто-то обидится, но это уже, знаете, самопрокламацией какой-то попахивает… Или у нас нечем заняться?

– Давайте мы немного сгладим ноту нашего настроения. Скажите нам на прощание еще несколько слов о том, что нам сделать для своего духовного роста в первую очередь?

– Бороться со своей гордыней. Всё. Априори бороться со своей гордыней, эгоизмом – ну, это все взаимосвязанные вещи. Отсюда и зависть, и ненависть, и многие другие грехи наши. Гордыню свою из жизни – удалять. Не гордость – гордыню; Вы понимаете, что это разные вещи. Надо быть человеком гордым, конечно: гордиться своей страной, тем, что тебе Господь даровал, семьей и так далее. Но гордыню, которая источник всех зол, надо обязательно удалять из своей жизни, надо с ней бороться и побеждать ее в силе Божьей.

Ведущий Михаил Кудрявцев, дьякон