Актуальный комментарий. Ювенальная юстиция

Комментирует игумен Феофан (Лукьянов) – заведующий сектором протокола ОВЦС Московского Патриархата, действительный член Императорского православного палестинского общества.

– Здравствуйте! Сегодня мы поговорим о ювенальной юстиции, о том, с чем нужно бороться, а что, может быть, нужно и поддержать. Актуальный комментарий – от игумена Феофана Лукьянова.

– Если мы говорим о ювенальной юстиции, то для иллюстрации этого явления я бы привел один пример, с которым сам столкнулся. Когда я служил в Дании, у меня была прихожанка, пострадавшая от ювенальной юстиции, – точнее, пострадала не только она, но и ее сын. Она была певчей в храме в Копенгагене, и певчим был ее сын. Но ее супруг, датчанин, был лютеранином. Когда ребенок уже вырос, ему стало около четырнадцати лет, то этот датчанин решил, что ребенку не надо ходить в храм по воскресеньям, и запретил ему. А поскольку супруга противилась этому, он подал на нее в суд и выиграл дело. В итоге суд вынес постановление о лишении родительских прав мамы, ей пришлось уехать из Дании, а ребенок остался с папой.

– Эта трагедия семьи, да?

– Да. На самом деле под таким хорошим предлогом – защита прав ребенка – ювенальный суд создал такую проблему для ребенка.

– А ребенок имеет какое-то право голоса?

– Ребенок не имеет; может быть, конечно, его и спрашивали, но ребенок в таком возрасте не понимает многих проблем, он не понимает серьезных последствий своего выбора. Поэтому спрашивать в таком возрасте – это заранее обмануть и себя, и его. Потому что, конечно, ребенок выбрал бы общение со сверстниками, выбрал бы клуб, дискотеки: ему это приятно, интересно, может быть, даже ново в какой-то степени. Потому что в церковь он ходил с детства, ему это уже приелось, а здесь перед ним перспектива разгульной жизни, новые друзья, сверстники, новые развлечения. Конечно, все это ему интересно, физиологически хочется все это познать, и понятно, что он именно это выберет, чем и пользуется ювенальная юстиция, ювенальные суды, не отдавая себе отчета в том, что это принесет ребенку.

Конечно, на Западе играет роль необходимость интегрировать человека в общество, он должен общаться со сверстниками, чтобы лучше знать местный язык, культуру, но в данном случае происходит борьба за нравственное состояние человека, то есть идет борьба на духовном уровне, который человек не в состоянии постичь. Поэтому это большая проблема. Она сопоставима с нашим безбожным режимом, начавшимся в 1917 году, когда государство начинает вмешиваться в религиозную жизнь своих граждан и законодательно запрещать то или иное поведение: носить такую одежду, ходить в церковь.

Конечно, надо понимать, что защита прав ребенка – это тоже важно, мы должны защищать ребенка от насилия, должны учитывать его интересы, но мы не должны нарушать семейные ценности, не должны нарушать и разрушать главную ячейку и основу гражданского общества – семью.

– Хотя бы какие-то положительные моменты у ювенальной юстиции есть?

– Конечно, есть, если она ограничивается тем, что для несовершеннолетних преступников создаются более мягкие условия, может быть, определенные места заключения, где они не входят в криминал, не становятся сожителями для людей из криминала. То есть надо, чтобы человек, попадая в места заключения, не оказался за чертой обычного общества, он не должен потерять нравственное лицо. Ювенальная юстиция должна заботиться в том числе и о нравственном состоянии, а не препятствовать этому. А современная западная ювенальная юстиция как раз не учитывает этого, не учитывает, что семья – это основа человеческой государственной безопасности в том числе.

Ведущий Александр Крузе

Записала Елена Кузоро