Проповедь православия в западной Европе

На вопросы телезрителей отвечает игумен Филипп (Рябых), постоянный представитель РПЦ МП в Совете Европы, настоятель прихода Всех Святых в Страсбурге. Передача из Москвы.

 

Ведущий: - Здравствуйте, уважаемые телезрители! В эфире телеканала «Союз» программа «Беседы с батюшкой». В студии Денис Береснев. Сегодня у нас в гостях настоятель Прихода Всех Святых в Страсбурге, представитель Московского Патриархата при Совете Европы игумен Филипп (Рябых). Здравствуйте, батюшка, благословите наших телезрителей!

 

- Божие благословение да пребывает со всеми нами!

 

Ведущий: - Отец Филипп, я знаю, что 1-2 сентября в Баку прошла консультация Совета Европы по вопросам культуры и религии. Расскажите, пожалуйста, об этом событии. Что это было за событие? Чему оно было посвящено?

 

 - Буквально вчера я вернулся из Баку, участвовал в консультациях Совета Европы по теме «Религия и культура». Это мероприятие проводится ежегодно под эгидой Комитета министров Совета Европы. Это высший орган управления этой международной организации. Напомню нашим телезрителям, что в Совет Европы входит также и Российская Федерация, и уже несколько лет в этой организации проводятся такие консультации по теме межрелигиозного диалога. Задача заключатся не в том, чтобы вести какой-то богословский диалог об особенностях различных религий, а для того, чтобы пригласить людей традиционных религий европейского континента к обсуждению актуальных вопросов общества, тех вопросов, которые волнуют каждого. Идея заключалась в том, чтобы услышать голос религиозных организаций, до этого в Совете Европы никогда этому не уделяли внимания. Считалось, что Церковь отделена от государства и не стоит вообще беседовать с религиозными организациями в Совете Европы. Но вот уже на протяжении нескольких лет позиция изменилась, потому что очевидно, что верующие люди играют активную роль в общественной жизни и от них очень многое зависит. Вот так каждый год мы собираемся. В этом году в Баку, потому что Азербайджан является Председателем Комитета министров с мая по ноябрь 2014 года. Он провёл такую встречу у себя в столице, и мы там беседовали на эту тему.

 

Ведущий: - А какие вопросы обсуждались?

 

- Хотя есть общее название «Религия и культура», но идея состоит в том, чтобы каждая религиозная община Европы высказалась на темы, которые больше всего волнуют. Поднимался вопрос терпимости, взаимоуважения религиозных общин, также взаимоуважения между людьми религиозными и нерелигиозными, обсуждалась тема мусульман в европейских странах, отношение к еврейским общинам. Также православные христиане и католики поднимали темы отношения к христианам, случаи христианофобии. Также обсуждалась тема положения религиозных общин сейчас на Украине в связи с военными действиями, христиане на Ближнем Востоке. Хотя это уже не Европа, но, тем не менее, европейские религиозные представители не могут оставаться безучастными к тому, что там происходит. Тем более, что Азербайджан очень близок к Ближнему Востоку, к Ираку, к Сирии. Вот такой круг вопросов.

 

Ведущий: - Были ли приняты какие-то конкретные решения и как они могут повлиять на жизнь людей?

 

- Здесь нет такой задачи, чтобы принять какие-то решения. Задача состоит в том, чтобы каждый высказался, чтобы мы услышали друг друга (кого что беспокоит, кого что волнует), может, постарались наметить какие-то шаги более глубокие, серьёзные, чтобы решать эти проблемы. Но и чтобы Совет Европы услышал, что волнует религиозные организации.

 

Ведущий: - То есть это главная цель?

 

 - Да. То есть это именно встреча, нацеленная на слышание. Здесь никаких обязательств нет, Совет Европы ни в чём не обязуется, но прислушивается к тому, что говорит религиозное сообщество. Потому что все понимают, что это значимая сила в обществе и надо, по крайней мере, учитывать мнение религиозных организаций.

 

Ведущий: - Вы являетесь представителем Русской Православной Церкви при Совете Европы. А почему Церковь имеет представительство в светской организации?

 

- Действительно, уже 10 лет, как существует наше представительство при Совете Европы. Было оно открыто по благословению Священного Синода нашей Церкви. И цель состояла в том, чтобы говорить о наших озабоченностях, о том, что православные христиане Русской Церкви считают важным. Поскольку Совет Европы рассматривает сейчас не только чисто политические вопросы: вопросы выборов, например, перераспределение власти, демократичность общества, те же конфликты в Европе - то есть то, что относится сугубо к сфере политики. Но в последнее время стало увеличиваться количество вопросов гуманитарного и нравственного порядка. Сейчас мы просто видим, насколько этот поток дел, вопросов, связанных с началом человеческой жизни, конца человеческой жизни, семьи, отношения родителей и детей, вопросы прав религиозных организаций, их право на внутреннюю автономию, - всё это является таким возрастающим объёмом в Совете Европы. И конечно Русская Церковь, наблюдая всё это, не могла устраниться, сказать, что нас это не касается, вы там что-то рассмотрите и решите, а мы это примем к исполнению. Русская Церковь заняла такую активную позицию с тем, чтобы стараться доносить своё мнение. Мы не являемся Членом Совета Европы (этими Членами могут быть только государства), но при Совете Европы работает много общественных и религиозных организаций с тем, чтобы чиновники, дипломаты, представляющие страны Совета Европы, могли всё-таки учитывать мнение и голос граждан через различные организации. Всё это сподвигло наше священноначалие открыть представительство, чтобы мы там непосредственно находились, что называется «держали руку на пульсе», и в случае необходимости, когда это затрагивает серьёзные вопросы церковной жизни, мы могли доносить голос. Это не значит, что нас слышат, что всегда учитывают наш голос, мы не имеем никакой чисто юридической силы влиять на постановления Совета Европы, но определить нашу позицию, высказаться, постараться найти, например, депутатов в Парламентской Ассамблее Совета Европы (PACE) или же дипломатов, которые могут поддержать позицию Русской Церкви, - это вполне возможно. И какие-то инициативы по изменению различных нравственных основ общества на стадии их внутреннего обсуждения мы можем где-то остановить, где-то отложить, поскольку ультралиберальный тренд в нравственных вопросах очень усиливается. Я бы даже сказал, что оказывается мощное давление и происходит движение в сторону пересмотра всех основ нашей христианской цивилизации. Я тут не говорю о России, а вообще о Европе, как о христианском континенте. Хотя мы знаем, что падает религиозность, люди действительно отходят от религиозной практики, но в каких-то вопросах Европа остаётся глубоко христианской. Мы мало задумываемся над этим, но ведь то, что мы отдыхаем в воскресный день, - это же влияние христианства. И, например, есть такие силы, которые задаются вопросом, почему выходной день в Европе воскресенье? Или почему в Европе государственным праздником является Рождество или Пасха?

 

Ведущий: - То есть ставят это под сомнение?

 

- Да. И вот, казалось бы, даже люди нерелигиозные привыкли, что воскресенье – это выходной день. Под браком мы подразумеваем союз мужчины и женщины. И как-то всё это казалось нам незыблемым, что это рамки, в которых мы живём: что, например, жизнь человека тоже священна; что человек престарелый уважаем, что его нужно уважать до конца его последних дней; самоубийство – это плохо. И вот сегодня оказывается, что всё это пересматривается, всё это подвергается сомнению, вводятся какие-то понятия, которые совершенно противоречат христианству. К сожалению, мы сегодня сталкиваемся с потоком таких инициатив в рамках Совета Европы.

 

Ведущий: - Отец Филипп, давайте прервёмся, ответим на вопрос. У нас звонок из Астрахани.

 

Зульфия: - Здравствуйте! Я замужем уже 25 лет за православным. В течение года я очень часто болею, и мой младший сын молиться за меня. Скажите, пожалуйста, доходят ли его молитвы до Господа Бога нашего. Ведь я знаю, что Бог един, не зависимо от вероисповедания каждого из нас.

 

- Спасибо Вам большое за вопрос. Я, живя в Страсбурге, очень часто сталкиваюсь с такими вопросами, потому что у нас очень много смешанных семей: православная жена, муж католик, протестант, мусульманин, или наоборот. И человек, естественным образом, желает помолиться за своего ближнего (за мужа, за жену, за детей, за родителей). Это абсолютно естественное чувство человека. Здесь мы вспоминаем слова Спасителя, который нам говорил, что мы должны молиться за всех, в том числе и за наших врагов. Если нас Господь призвал молиться за своих врагов, то тем более – за тех людей близких, домашних, которые рядом с нами. Христианин, безусловно, молится за всякого. Мы молимся, в том числе, в ектеньях за светскую власть (так повелось со времён Апостолов, которые призывали молиться за императора, хотя в то время император был ещё язычником). Сегодня во многих странах мира мы молимся за власть, хотя она не является ни православной, ни христианской. Я хочу напомнить, что мы молимся за Божественной Литургией об оглашенных, которые ещё не являются крещёнными, но мы произносим о них ектеньи. Есть примеры молитвы Церкви и верующих людей за некрещеных и неправославных христиан. Вопрос заключается в том, как о них молиться. Мы не можем молиться о неправославном человеке, как о православном. То есть это просто ложь. Мы не можем называть его членом Церкви, если он не является членом Церкви. Здесь важно, чтобы мы как православные христиане были честными как перед Богом, так и перед своими ближними, и молились о своих близких в соответствии с их положением. Да, мы не можем помянуть неправославного человека на Евхаристии, потому что в молитвах чётко говорится, что поминаются только православные христиане, члены Церкви. Но в своей частной молитве это наш долг – молиться за наших близких людей. В домашней молитве и даже в Церкви, когда мы приходим и ставим свечи перед иконой Спасителя, Пресвятой Богородицы, поминаем наших близких, прося для них, прежде всего, спасения (что самое главное), прося для них здравия, благополучия, прося Бога управить их жизнь, то есть вручая наших близких промыслу Божию. Это мы должны делать! И в нашем храме это люди также делают, мы это много обсуждаем, и человек находит формы обращения к Богу, соответствующее положению того человека, о котором он молится. И я думаю, что если это искренняя молитва человека (ребёнка, мужа или жены, родственника), к Богу обращённая, то, конечно же, Господь её услышит. Но здесь мы не можем утверждать с уверенностью, потому что это уже дело Божье, если только нам нет какого-то откровения, что Бог услышал и принял эту молитву. Мы уповаем на Его милосердие, на Его любовь, на Его человеколюбие, что Он всем хочет спастись и в разум истинный прийти, и что Он искреннюю молитву слышит и принимает.

 

Ведущий: - Отец Филипп, спасибо за ответ. У нас ещё один звонок, из Екатеринбурга. Здравствуйте, мы Вас слушаем!

 

Татьяна: - Добрый вечер, батюшка и ведущий! У меня такой вопрос: насколько сильна русофобия или неприязнь к православию у разных конфессий? У меня была подруга еврейка, несколько лет назад она уехала в Израиль. В принципе, она была нейтральна к вере. Но видимо жизнь там вызвала у неё отторжение к православию до такой степени, что она по моей просьбе не поставила подпись на строительство православного храма, сказала: «Нет, я не могу». Насколько сильно это противостояние и у людей, и у других конфессий? Или может у меня такое неправильное впечатление сложилось и, наоборот, всё идёт к соединению? Спасибо!

 

- Спасибо большое за вопрос! Есть, безусловно, абсолютно разные люди, также и на Западе. В целом мне приходится сталкиваться всё-таки с благожелательным отношением к Русской Церкви. Не могу сказать за всё общество и за страну Россию, но могу сказать за Русскую Церковь. Приведу хороший пример этого. Власти города Страсбурга несколько лет назад предоставили нам замечательный участок земли для строительства храма. Причём в очень хорошем районе, зелёном, рядом с европейскими институтами. Наш Святейший Патриарх является Председателем Попечительского совета этого храма, поскольку храм ставропигиальный, подчиняется непосредственно Святейшему Владыке. Когда я представлял ему этот проект, он на заседании Попечительского совета действительно поставил в пример, какие есть сложности иногда в Москве, в других городах с получением участков для строительства храма в нашей собственной стране, где православие является основной культурой, и какой тут может быть страх перед православным храмом, вообще не понятно… А вот в Страсбурге, где основное окружение католическое, протестантское или вообще неверующее, часть мусульман есть в Страсбурге, иудеев очень много, наоборот, такое благожелательное отношение. Выделяется прекрасный участок земли, 70 соток для строительства храма и приходского центра. Не было никаких возражений, чтобы этот храм имел русский стиль и русский вид. Когда мне приходится встречаться с общественностью Страсбурга, с представителями католиков, протестантов, я не вижу никакого отторжения или неприятия.

Хотел бы ещё сказать, что у нас недалеко от Страсбурга находятся мощи Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. Так произошло ещё с VIII века когда они были перенесены туда из Рима в город Эшо, в женский монастырь, который построил епископ Страсбурга. То есть это было ещё православное время на Западе Европы, до раскола церквей. И сейчас мощи св. Софии и рака мучениц находится в католическом храме. К нам тёплое и хорошее отношение. Настоятель храма Кюре разрешает совершать возле этих мощей молебны. В день памяти святых мучениц мы проводим Божественную Литургию, как правило, её возглавляет архиерей, благословлённый Святейшим Патриархом. Приезжает хор, мы делаем крестный ход с мощами, с нашей приходской иконой. Всё это католики нам разрешают, позволяют служить. Я вижу со стороны общества очень большой интерес к православию. Но надо понимать, на что направлен этот интерес. Я очень далёк от той радужной идеи, что мы все будем едины, что мы придём к общей вере. Очень много различий и в менталитете, и в подходах. У меня нет никаких иллюзий на этот счёт, просто это скорее такие отношения добрососедства. Причём у очень многих католиков и протестантов есть большой интерес к православию.

            Мы строим храм на частные пожертвования, и очень сложно ведётся строительство, потому что основными жертвователями могут быть только россияне, бизнесмены, состоятельные люди из России. Вообще-то, нам приходят пожертвования небольшие, и многие задают вопрос: а зачем нам строить храм в Страсбурге. Ведь у нас в России тоже надо строить храмы, приходские школы, развивать наше присутствие  в российском обществе, на Украине, в Белоруссии, в наших православных странах. Зачем тратить деньги туда? У нас там большая община православных, им нужно духовное окормление, чтобы эти люди не потерялись, чтобы они остались православными.

 

Ведущий: - У вас большой приход?

 

- Он всё больше растёт, потому что русскоязычных людей проживает очень много. Сейчас я могу оценить, что людей, которые регулярно приходят (может не каждый день, а раз в месяц), около 700 человек. Есть постоянный костяк. Мы сейчас снимаем помещение гаража, который переоборудован под православный храм. Он вмещает 100-150 человек, дальше уже начинается теснота. Сейчас храм по воскресеньям полон. Причём у нас интернациональный состав: русские, украинцы, белорусы, молдаване, грузины, русскоязычные немцы, которые в своё время переехали из Казахстана (потому что мы живём на границе с Германией). В ближайшем городе Кельне есть целый квартал русскоязычных немцев, они тоже постепенно открывают для себя наш приход. Люди крестятся, ходят на литургии. Бог даст, мы построим этот храм, всё лето шла стройка, уже появились подземные этажи. На 30 сентября, в праздник Веры, Надежды, Любови, мы наметили закладку первого камня. Ждём владыку Егорьевского Марка, управляющего делами заграничных учреждений. Он по благословению Святейшего должен возглавить эти торжества. Совершим закладку, строительство продолжится и, надеемся, уже в следующем году вырастут стены. Всё опять же зависит от добровольных пожертвований, участия людей.

Помимо нужд прихожан, это ещё и свидетельство о православии. Очень многие западные люди не имеют возможности поехать в Россию, увидеть, что такое православие, а по СМИ, интернету очень мало информации, либо она искажена. А если есть храм, человек может прийти и посмотреть, он может коснуться православия непосредственно. То есть этот храм – это очень серьёзная проповедь православия в Западной Европе. Он нужен как то, что будет привлекать людей. Люди, конечно, сначала на внешнее идут. Увидели храм, хочется зайти, интересно посмотреть, что там и как… И эта видимая часть очень важна на начальном этапе, когда человек должен что-то увидеть, его должно что-то притянуть. А затем, конечно же, совершение Божественной Литургии, богослужения – это то, что привлекает западного человека. Французы, немцы очень любят наше пение, они очень ценят нашу икону, для многих это становится путём к православию. Действительно, я могу рассказать много чудес, как Господь управляет, помогает нам в строительстве, даже в каких-то мелочах. Можно сказать, что воля Божья есть, чтобы храм там строился. Я выступал неоднократно по телеканалу «Союз», многие люди слышали мои обращения и откликнулись. Мы получали пожертвования из Канады, Америки, Японии, Великобритании, Франции, Германии, из России, из разных небольших городков, из разных областей. Пользуясь случаем, я бы хотел поблагодарить всех. Люди указывают места, откуда они присылают деньги, свои имена, мы записываем и молимся за них. Мы хотим составить книгу памяти на будущее, потому что это действительно до слёз трогает, что люди проявляют интерес и вносят свою лепту совершенно из разных уголков мира. Конечно, есть богатые люди, которые нам пожертвовали, благодаря чему мы могли начать серьёзные работы, оценивающиеся сейчас в 4 млн евро. Есть крупные жертвователи, но есть и те, кто присылал 50, 100 евро. Я хочу сказать, что мы всех записываем и помним. И думаю, что Господь, видя это участие, помогает вести строительство.

 

Ведущий: - Отец Филипп, давайте ответим на следующий вопрос. У нас звонок из Белгородской области.

 

Евгений Александрович: - Добрый вечер! В Евангелии Христос предупреждал, что не уподобляйтесь язычникам, которые считают, что в многословии своём будут услышаны. Объясните, пожалуйста, когда служба идёт 4-5 часов, там всё в разных интерпретациях повторяется одно и тоже, всё можно свести к молитве «Отче наш…». Или когда повторяют «Господи, помилуй!» 12 раз, да ещё и погромче. Мне кажется, что Бог не слабослышащий, и если сказать от чистого сердца один раз, то будет лучше. Или надо тысячу раз повторить, но без смысла?

 

- Спасибо за вопрос! Я думаю, что Вы сказали очень важную ключевую фразу в конце о том, что лучше сказать искренно, от всего сердца, чем много раз говорить одни и те же слова, но без сердца. Вот в этом-то и проблема: а как сказать из глубины сердца, как научиться обращаться к Богу из самых глубин? Если есть такая уверенность, что вы можете так с ходу научиться общаться с Богом от всего помышления, от всего разума, от всей нашей полноты человеческой природы, то хорошо. Значит, вы прошли действительно серьёзный духовный путь. И вы можете сказать «Господи, помилуй!», и гора сдвинется с места. Я, например, о себе не могу такого сказать. Мне кажется, что человек совершает очень длинный, долгий духовный путь. Мы все поражены грехом, у нас есть страсти, они нам мешают быть близкими с Богом. Ничто нечистое не войдёт в Царствие Небесное – это слова Евангелия. Нам нужно очищать своё сердце, нам надо очищать свой ум. Только в чистом состоянии мы можем действительно вознестись к Богу от всей души от всего помышления. Поэтому нам нужно с вами совершать упражнения, поэтому мы так много времени проводим, занимаясь ими. Из чего состоят наши богослужения? Из Псалтири, из Священного Писания, из молитв людей, духовно одарённых. Мы собственно на богослужениях упражняемся восходить к Богу. Ведь протестанты, католики тоже рассуждали примерно в таком ракурсе, в каком вы сейчас рассуждали, это не ново. Сократили они богослужения до 30 минут, лавочки везде поставили, где-то орган включили – но как-то это людей не прибавило в их церкви. Я бы сказал, люди, наоборот, разбежались. И как мне сказал один человек, когда ты стоишь на ногах, ты думаешь о том, как бы тебе сесть, когда ты сидишь, ты думаешь, как бы тебе лечь. То есть человек склонен к упрощению и некой деградации. Пасть очень легко, а нужно поднять себя, сосредоточиться, сделаться таким лучом, духовно направленным ввысь. Есть такая фраза, которую священник произносит в очень важный момент Литургии «Горе имеем сердца!», то есть, имеем сердца ввысь. Это некий пик, после которого следует благословление приготовленного вина и хлеба и их пресуществление в Тело и Кровь Христову. И вот перед этим моментом, самым важным и главным в Литургии, священник напоминает «Горе имеем сердца!». Но каждый человек, который связан с духовной жизнью, знает, как трудно поднять своё сердце горе, как нас одолевают разные наши заботы, как нам неохота что-то делать. Это же опыт духовный, а не какое-то пренебрежение к человеку. Действительно, в раю до грехопадения Адама, когда человек был безгрешен, он постоянно славословил Бога. Священное писание призывает нас к постоянному славословию Бога, и кто-то выбирает этот путь, но он очень сложен. Давнишний принцип святых отцов – молитва и труд. Часть молитвы, часть труда – так человек проводит свою жизнь в славословии Бога, приносится хвала Богу. Наверное, современный человек над этим не слишком размышляет и не очень-то думает о состоянии своего сердца. Как мы проводим своё время? Кто-то перед телевизором 3-4 часа тратит, кто-то перед компьютером ещё больше. А что, это лучше? Какая тут альтернатива? Ну, давайте, сведём богослужение до 10–15 минут, а что мы будем делать остальное время жизни? То есть это просто красивое рассуждение: «давайте лавки поставим, богослужение сократим…». А к чему это приведёт, какой из этого будет итог - мы рассуждаем об этом? Мне кажется, здесь надо хорошенько подумать…

 

Ведущий: - У нас ещё один звонок, отец Филипп, из Волгоградской области.

Телезритель: - Святые отцы заповедали нам непрестанное призывание имени Господа нашего Иисуса Христа. Мой вопрос истекает из контекста Вашего предыдущего ответа. Меня поразило, как американцы произносят имя Божие. Я извиняюсь за произношение, но звучит оно примерно так «Джизус Крайст». Я бы хотел спросить, с чем мы имеем дело? Это обыкновенный американизм? Или кто-то скажет, что не важно, как мы произносим имя Божие, а важно, к кому мы обращаемся. Так не далеко и до теософии, которая говорит: «Не важно, как мы говорим - Будда, Кришна, тот же Христос».

 

- Спасибо за вопрос. Но я тут кратко ограничусь ответом. Скорее всего, здесь нужен специалист по языкознанию, чтобы знать, как в том или ином языке формировались священные имена и какое они получали произношение. Всё-таки, это, скорее всего, связано с языком каждого народа, каждой нации. Я не стал бы судить, насколько правильно американцы или англичане произносят имя Божие.

 

Ведущий: - Отец Филипп, я знаю, что 18 августа Святейший Патриарх обратился с письмом к Генеральному секретарю Совету Европы. Расскажите, пожалуйста, об этом.

 

- Действительно, 18 августа Святейший Патриарх подписал письмо к Генеральному секретарю Совета Европы, также в ООН и ОБСЕ по поводу тяжёлого положения Украинской Православной Церкви на Востоке Украины. Он изложил ряд случаев, когда священнослужителей нашей Церкви унижали, случаи смерти в результате бомбёжек, случаи разрушения наших православных храмов, а также рассказал о том, какую гуманитарную работу ведёт Русская Церковь по принятию беженцев. Цель письма состоит в том, чтобы привлечь внимание мировой общественности к тяжёлой гуманитарной ситуации на Украине.

С самого начала наша Церковь и в лице Святейшего Патриарха, и в лице Блаженнейшего на Украине, всегда призывала к решению всех споров в формате диалога. Мы братские народы, у нас одна Церковь, и если у нас есть какие-то различные мнения на общественную и политическую жизнь, мы призваны решать это не пушками, не убийствами, а в диалоге. Но это не получилось, начался конфликт.

Святейший Патриарх выступал с мирными обращениями и инициативами, но, к сожалению, мы видим, что всё развивается по нарастающей. И даже после его письма произошёл ряд таких варварских ситуаций, когда во время великого славословия снаряд попал в храм в Донецкой области в субботу вечером 23 августа. Три человека погибли, несколько госпитализированы, храм был разрушен. Были ещё другие примеры разрушения храмов. Всё это наводит такую скорбь на сердце. Не только храмы важны, не здания, а то, что мирные люди гибнут – женщины, дети, старики. Разрушаются больницы, школы, нет у людей воды. Сейчас зима грядёт. Как там люди будут жить в разрушенных городах? Никто об этом не хочет думать и обсуждать.

К сожалению, я могу констатировать, что в том же Страсбурге вообще зарывают глаза на это. Увлекаются политическими вопросами: чья власть, кто её должен поделить… Наверное это важные вопросы, и политики их должны обсуждать. Почему в других ситуациях Америка и Запад так внимательно относятся к тому, как живут люди в зоне боевых действий? А в данном случае вопиют, кричат о том, что происходит, но их не хотят слышать. Не хотят ставить этих вопросов, а их надо ставить. И вот когда я был в Баку на этом мероприятии Совета Европы, моё выступление было посвящено как раз этой тяжёлой гуманитарной ситуации. Я просто зачитывал факты, чтобы как-то затронуть сердца людей. Нельзя ожесточиться настолько, чтобы за какими-то политическими вопросами закрывать на это глаза. Я думаю, что мы и дальше будем в Страсбурге поднимать эти темы, представлять эти факты, чтобы хотя бы было их признание. Сегодня генсек Совета Европы находится в Москве, и по информационным лентам прошла информация, что он признаёт трудное положение на Востоке Украины. Я думаю, что это, по крайней мере, может быть таким сигналом, что лёд тронулся. Потому что не хотели и не хотят ничего видеть!

Я думаю, что долг Церкви заключается в том, чтобы обращать внимание на страдания людей, призывать людей опомниться, искать мир. Все хорошо знают, что наша Церковь сейчас делает для беженцев, как внутри России, так и на всей Украине. Монастыри, приходы принимают беженцев, их кормят, дают тепло. Такое участие верующих людей очевидно. Нам хотелось бы, чтобы мир, который называется христианским на Западе Европы, тоже как-то открыл своё сердце этим страданиям. Чтобы Запад призывал не только руководство Российской Федерации к поиску мирных путей, но и чтобы был какой-то призыв и к украинским властям это делать. Мы сейчас понимаем, что не может одна сторона что-то решить. С людьми, которые на местах (ополчение, руководство самопровозглашённых республик), тоже нужно вести переговоры. За этой реальностью стоят жизни простых людей. Мы, конечно, молимся сейчас об Украине на каждой литургии, как это благословлено священноначалием. Как я сказал, у нас там очень много украинцев, причём как с Востока, так и Центральной и Западной части. И чувствуется, насколько эта боль проходит через семьи и людей. Это не просто статьи в газетах или в интернете, а реальная боль, которую люди изливают на исповедях, в разговорах, потому что у них родственники там и они знают, что там происходит. Голос простых людей в том, чтобы были найдены пути к миру. В этом тоже миротворческая роль Церкви, чтобы усилия Церкви послужили этому миру.

 

Ведущий: - У нас ещё один звонок.

 

Татьяна: - Вот Вы сейчас говорили об отношениях одной конфессии с другой. Скажите, пожалуйста, как Русская Православная Церковь относится к «свидетелям Иеговы» с этой позиции?

 

- Скажу очень кратко. Это отношение известно. Свидетели Иеговы не признают божественности Господа Иисуса Христа. Православная Церковь это осудила на I Вселенском Соборе, как арианство. Для нас эти люди не являются даже христианами, поскольку они, как и пресвитер Арий, не признают Христа нашим Богом.

 

Ведущий: - При Совете Европы есть представительство Русской Православной Церкви и есть представительства других Церквей. Как они находят общий язык?

 

- Есть сегодня представительство Католической Церкви, поскольку она имеет государственный статус, как государство Ватикан. Сегодня назначен ещё представитель Румынской Православной Церкви при Совете Европы. Есть ряд общественных организаций, относящих себя к католической традиции, к протестантской, мусульманской, иудейской, созданные верующими этих конфессий. Когда мы были сейчас в Баку, также была организована встреча с лидером мусульман Кавказа, он выступал, в том числе, на конференции (поскольку мусульман на Кавказе большинство). И он на встрече с представителями Совета Европы поднял вопрос об открытии представительства мусульман Азербайджана при Совете Европы. Это очень позитивный шаг, потому что традиционные мусульмане, как другие традиционные конфессии, являются сторонниками традиционной нравственности. Все они являются сторонниками традиционной семьи, где дети уважают родителей, выступают против абортов, против всех этих переборов с ювенальной юстицией. Здесь мы находим общий язык, поэтому мы можем быть союзниками в отстаивании этих ценностей. Конечно, между нами остаются религиозные разногласия, и мы не заявляем о каком-то общем религиозном основании. Синкретизм не совмещается ни с православием, ни с христианством, да и для мусульман это неприемлемо. Поэтому мы только сотрудничаем в таких вопросах, которые нас объединяют, чтобы выступать единым фронтом. Это очень важно.

 

Ведущий: - У нас ещё один вопрос, из Нижневартовска.

 

Телезритель: - Здравствуйте! Отец Филипп, Вы же за границей смотрите телеканал «Союз»?

 

- Да, смотрим, через интернет.

 

Телезритель: - Хотелось бы узнать, Вы когда-нибудь читаете утреннее и вечернее правило с каналом «Союз»? Слава Богу, я уже наизусть знаю правило, благодаря нашему каналу, и иногда читаю сам. Но того радостного чувства, скажем так, не испытываю. Потом на душе, как будто и не молился. А когда читаю правило с каналом «Союз», как будто на саночках меня везут. Какое Ваше мнение на счёт этого? Спасибо большое!

 

- Я думаю, что, безусловно, есть такая потребность, Вы правильно сказали. Это помогает многим людям узнать, как правильно читать молитвы. Я как настоятель, как священник знаю эту проблему, что человек приходит в храм, ему дают молитвослов и говорят «иди, молись». А как молиться, если он никогда не молился и не знает, как это делать? Как-то заниматься специально иногда не находится времени. Таких людей очень много, и организовать это бывает сложно. И современные технологии, телевидение, радио, как раз могут помочь людям научиться правильно молиться. Они слышат, как это делает священник, они правильно произносят слова, правильно заучивают последование. Поэтому я считаю, что такие утренние и вечерние молитвы, в частности, на телеканале «Союз» очень многим помогают правильно войти в молитвенную традицию нашей Церкви. Слава Богу! Люди, которые больны, кто не может выходить из дома, могут чувствовать поддержку, что кто-то рядом ещё молится   . Человек знает, что через пространство молятся ещё многие – это действительно очень сильное чувство. Но моё смиренное мнение, что человеку надо и самому постоять перед Господом и помолиться. Это очень важно для наших отношений с Богом, чтобы мы от всего отрешились, от любых даже звуков, чтобы ум погрузился в наше сердце и оттуда воззвал к Богу. Но это не умаляет и таких правил, которые идут в эфире, это тоже очень хорошо.

 

Ведущий: - Отец Филипп, а какие самые острые вопросы обсуждаются в Страсбурге?

 

- Темы традиционной семьи. Сейчас вообще происходит переосмысление и «переиначивание» всего. Мы привыкли, что есть мужской и женский пол. Но сейчас есть такие специалисты, которые утверждают, что половая идентичность может быть разной. Человек может себя чувствовать на четверть мужчиной, на три четверти женщиной, то есть может быть совершенно разное соотношение. В интернете публикуется, что может быть около пятидесяти разных гендеров. И идёт такая тенденция, что не надо ребёнку с самого маленького возраста говорить, к какому полу он принадлежит. К нему надо относиться нейтрально, не называя ни мальчиком, ни девочкой. И когда ребёнок вырастет, он сам определит, к какому полу он себя относит. Это, к сожалению, набирает большие обороты. Вопросы пола пытаются закрепить в определённых документах.  

Другой очень давний вопрос начала жизни и абортов: когда же зарождается человеческая личность? Мы утверждаем, что с момента зачатия. Люди утверждают, что это право женщины сделать аборт. Кстати, я должен сказать, что в Европе происходит определённый сдвиг. Всё больше начинают говорить, что есть права у этого зачатого ребёнка. Это не просто женщина распоряжается своим телом, как она хочет, а это уже отличное от неё существо, и надо защищать его права. Особенно помогли современные технологии. Человек сегодня может увидеть внутриутробное развитие ребёнка, и это очень многим даёт яркое представление, что это уже отдельная жизнь. Никто раньше не видел, кто там в животе. А сейчас с помощью разных средств, которые показывают, как развивается ребёнок, многие открыли глаза, многих это останавливает.

Вопрос эвтаназии, ухода из жизни. Недавно был принят скандальный закон в Бельгии, когда детям разрешили принимать решение об эвтаназии. Это катастрофа, что разрешили людям уходить из жизни по собственному желанию. Речь идёт не о том, что я отказываюсь принимать лекарства и вверяю себя воле Божьей. А о том, чтобы ввести человеку определённую смертельную дозу, чтобы он умер. То есть это определённая форма самоубийства. Безболезненно человек засыпает, но это самоубийство, потому что человек не естественно уходит из жизни, а искусственным путём. Сейчас такая тенденция, чтобы это решать добровольно. Причём, независимо от возраста, если тяжело больной человек просит ввести эту инъекцию, ему должны это сделать. Это очень страшное дело. Надо понимать, откуда ноги растут. Современная медицина обходится очень дорого государству при поддержании неизлечимых болезней. Есть маленькая часть людей, на которых все ссылаются, которые хотят умереть, но есть огромное количество, которые хотят жить. Раньше они могли умереть, но при современном уровне медицины они могут жить, используя дорогостоящие лекарства. А в случае принятия этих законов очень трудно будет проследить, где есть психологическое давление на человека. А может этот человек – наследник квартиры или какого-то имущества, и родственники могут создать невыносимую атмосферу, чтобы довести до желания уйти из жизни. Кто это может проследить, проконтролировать? Где эта грань убийства, когда человек может надоесть своим близким?

Я уже не говорю про семью, где Ролитель1 и Родитель2, что пытаются ввести однополые браки, утвердить их на общеевропейском уровне. Всё это продолжается и очень жёстко навязывается. Что можем, мы делаем, заявляем, кричим, но всему обществу надо осознавать эту проблему, потому что это коснётся каждого. Потому что это не просто, «да ладно, пусть живут, если они так хотят жить, это их дело». Эту грань перешли. Сейчас хотят, чтобы все считали, как они. В школе говорят, что ты можешь жить с мальчиком или девочкой, и хотят, чтобы родители это поддерживали. Чтобы ребёнок только в состоянии зрелости решал, с кем он хочет жить. Это уже не вопрос каких-то людей, которые хотят свою частную жизнь как-то устроить, а вопрос воспитания и навязывания всему обществу определённых стандартов семьи. Это опасно, потому что это касается каждого из нас, школ, телевидения, СМИ, сериалов… Я был в поездке в Брюсселе и в гостинице включил обычный общегосударственный канал. В 18:00 шёл обычный семейный «лёгкий» сериал. Я сначала не поверил, но это был сериал про однополую любовь (парни с парнями, девушки с девушками), про то, как они страдают и любят, как если бы у нас показывали про обычные пары. То есть людям это уже навязывается как часть культуры, которую все должны смотреть и воспринимать. Вот это беда! Мы все должны с этим бороться. Ещё один случай приведу. В северных провинциях Италии ввели в качестве эксперимента анкету для заполнения в школу с полями «Родитель1» и «Родитель2». И одна женщина это перечеркнула, написала «папа», «мама», сфотографировала этот бланк и разместила в интернете, где это набрало рекордное количество «лайков». Это не кто-то и что-то, а это ты сейчас и твои дети! Мы должны это помнить и очень серьёзно к этому относиться.

 

Ведущий: - Спасибо большое, отец Филипп! Время нашей передачи подошло к концу. Благословите наших телезрителей.

 

- Спасибо вам за прекрасную беседу и, надеюсь, до новых встреч! Божье благословение да пребывает со всеми нами. Аминь.

 

Расшифровка: Ирма Эвальд