В смысле. Завхоз Молодёжной общины при храме Рождества Христова города Краснодара Владимир Богаев

Володя, расскажи, как давно ты стал Володей?

–  В детстве мне не нравилось, когда меня так называли, но называли меня так очень редко, буквально пара человек. А потом, когда пришел в храм, это имя прицепилось ко мне, и мне понравилось: это так по-простому.

– Но ты в храме еще и стал завхозом. Не каждый Володя становится завхозом, еще и в 20 лет. Ты эту должность заслужил трудом? Ты к ней стремился? И вообще что делает завхоз в молодежной общине?

– Завхоз в молодежной общине делает очень много. Он «и чтец, и жнец, и на дуде игрец». Я работаю и сварщиком, и сантехником, и именно завхозом, который что-то переписывает, проверяет, сколько осталось гвоздей и саморезов.

– Ты с таким счастьем на лице об этом говоришь! То есть это для тебя очень хорошая работа?

– Да, это часть моей жизни.

– До того как ты стал завхозом – что это было за время для тебя?

– Это было тоже интересное время, как у каждого человека. Это был некий этап подготовки, я бы сейчас сказал. Этап подготовки и этап обучения.

– Ты оператор станков с ЧПУ, это числовое программное управление, это очень серьезно.

– Да, это не только «рукастая» профессия, это профессия творческая. Если смотреть сквозь призму Евангелия, нашей веры – можно сказать, что мы становимся подобными Богу, потому что создаем что-то своими руками. Художник рисует картину, это красиво. А сварщик, фрезеровщик, токарь воплощает в реальность предметы. Он может их ощутить и увидеть пользу от этих предметов, когда, например, в машине вертится его деталь и имеет важное значение. Пусть это маленькое звено в цепочке всей Вселенной, но это звено присутствует, и я знаю, что я приложил к этому звену свою руку.

– В психологии это называется ЧСВ – чувство собственной важности. Насколько это дружит со смирением? Нет ли гордыни?

– Тут, конечно, очень тяжело поймать эту грань. Нужно относиться к жизни так, что от тебя что-то в этом мире зависит, пусть ты его не сможешь один перевернуть, но если ты делаешь свое дело правильно, если уверен в этом и видишь плоды своих трудов – это очень круто. Если 12 человек (имею в виду апостолов) смогли перевернуть мир, то мы тоже имеем такую дерзость.

– Что это дерзновение помогло тебе уже совершить в твоей жизни? Что ты дерзнул сделать?

– Вроде и ничего особенного, потому что был один. Но когда появилась группа ребят (а я сейчас говорю как раз про храм), это приобрело очень большой смысл и, наверное, даже смысл всей жизни.

– Не было ли дерзновением для тебя прийти в храм? Это ведь тоже поступок.

– Да, это тоже было дерзновение, но оно было какое-то боязливое, потому что трудно было делать этот первый шаг одному.

– Сколько тебе было лет?

– Мне было 15 лет, это был девятый класс. И так все было потихоньку… Сначала смотрел что-то в Интернете, интересные православные проповеди. Православие вообще-то скрыто для большинства людей нашей России, это закрытый мир, который еще не совсем познан. Я могу сказать, что мои ожидания оправдались, и если есть какие-то минусы, несоответствие, скажем, высоты Евангелия и реальной жизни, то это только проблема в самих нас. То есть наша православная вера – безгранична. Человек свободен делать то, что он хочет, и то, что ему велит Бог. А мы сами не соответствуем нашей вере, Евангелию. Но если это все понимать, то можно жить достаточно спокойно и идти прямо, как локомотив.

– То есть получается такое идеальное несовершенство этого мира? Мы же не идеальные, и плохо, если мы считаем себя идеальными, это катастрофа. Поэтому лучше неидеально, спокойно ходить в неидеальный храм, среди неидеальных людей спокойно себе жить...

– Это да. Это отчасти правильно. Но это будут те люди, которые стремятся к идеалу. Надо обязательно это подчеркнуть. Если мы все будем просто расслабленными – это уже не то. Нам чего не хватает в современном мире? Нам не хватает общения, а это очень существенный момент. Даже в храме, когда идет служба, в основном священнодействие совершает священник. Он говорит проповедь, а народ порой не понимает и не имеет ответного слова, нет диалога.

Но когда после службы мы собираемся вместе, едим борщ или пьем чай, тогда открывается маленькая вселенная в каждом человеке и ты начинаешь понимать его. И тогда происходит это соединение душ, тогда мы общаемся, но на общении тоже не должно все заканчиваться, должно быть общее дело обязательно. И мой опыт подсказывает – в храме обязательно должна быть какая-то деятельность. Причем эту деятельность должны организовывать не только священники, но и та молодежь, которая посещает этот храм. Вот уже теперь (а я в храм хожу шестой год) я это понимаю. Если бы  ребята какую-то инициативу могли проявить, получилось бы очень здорово.

– Как твои навыки проповедника помогли тебе в собственной семье?

– Тут интересная история. Поначалу я старался подвигать всех на молитву, что надо перед едой молиться, но со временем понял, что не всегда это нужно. Иногда нужно с человеком просто поговорить, пообщаться.

– Ну, если конкретнее, твоя мама и твой папа тебя воспринимают серьезно? Что вот их Вовочка  –  вдруг староста группы, завхоз... Он же не мог еще недавно за собой игрушки собрать…

– В этом плане получилось так. Мы вели очень активную приходскую деятельность, выкопали пруд, сделали песочницу, ездили в походы, путешествовали, а неверующим людям и людям, далеким от Церкви, как раз и нужно это. Они должны увидеть на практике, в чем заключается наше христианство. В итоге получилось так, что мои родители теперь в Церкви.

– Такой у тебя «хэппи энд», но ты наверняка проскакиваешь несколько лет слез... А когда такое происходило, когда ты попадал в тупик, когда видел непонимание, что ты говорил себе или Господу Богу? Ты же хочешь своему близкому человеку самого лучшего, ты же увидел это лучшее и так хочешь и ему тоже показать…

– Тут иногда приходится себя сдерживать и говорить самому себе: успокойся, хватит, отстань от человека. Иногда надо остановиться и дать возможность Богу проявить Себя, то есть тут все равно Господь должен прикоснуться к человеку, как бы мы ни старались. Если мы проявляем какое-то усилие, но пока не идет – надо просто остановиться. Проще надо быть.

– А свою личную семью как ты планируешь? Как ты ее видишь? У тебя есть идеальная картинка, какой должна быть твоя семья?

– Она должна быть многодетной, должна быть счастливой. Естественно, она должна быть христианской – это в первую очередь.

– Расскажи про Великий пост, насколько это сложное испытание для такого активного, радостного человека, как ты? Который любит борщ…

– Борщ может быть без мяса. Вместо молока может быть что-то другое. Конечно, надо держать пост в еде, и я стараюсь этого придерживаться, но во время поста надо обязательно чем-то заниматься, какими-то полезными делами.

– Например, какой пост был у тебя самым радостным?

– Прошлый Великий пост был очень радостный. Во-первых, я помогал в храме, читал на службе, старался посещать все богослужения, это приносило радость. И плюс мы на территории храма занимались активной деятельностью.

– А самый грустный пост в твоей жизни?

– Был такой пост, когда умер близкий мне человек, моя бабушка умерла как раз в пост. Это было грустно, но слава Богу, что это произошло именно в пост, потому что духовные силы во время поста все равно возрастают, и Господь помогает все это пережить и переосмыслить.

– Ты так говоришь, как будто бы тебе 68 лет. А был ли какой-то первый пост, когда тебе было непросто, но ты что-то важное понял?

– Я так, наверное, и не вспомню, потому что такие моменты происходят со мной постоянно. Я постоянно где-то «обламываюсь», что-то понимаю – и стараюсь идти дальше. Упал, встал и пошел дальше.

– Идеальная формула для христианина. Володя, а в чем твой смысл?

– Мой смысл в том, чтобы жить для других, при этом не забывать свою семью и идти к Богу. И надо обязательно стараться. Надо гореть – как свеча, как факел!

Ведущая Елена Деревщукова

Записала Полина Митрофанова