Свет невечерний. "Не забудем, но простим"

Великий пророк России Федор Михайлович Достоевский в своем бессмертном произведении «Братья Карамазовы» передает разговор старца Зосимы с Федором Павловичем Карамазовым, который приходит в монастырь к старцу посоветоваться о своем споре с одним из сыновей. Происходит беседа, которая в каком-то смысле пародирует общение послушника (или богомольца) со старцем. Потому что Федор Павлович то ли в шутку, то ли всерьез задает старцу вопрос: «Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Мы слышим евангельский мотив – с этим вопросом обращались к Господу нашему. Этот вопрос звучит во всех религиозных традициях, потому что на нем, собственно, висит вся духовная жизнь.

Старец Федору Павловичу отвечает очень просто, словами, совершенно ожидаемыми из уст православного монаха, старца, подвижника. Он призывает его остановиться в своем пьянстве, словесном невоздержании, в том, чтобы не предаваться сладострастию, обожанию денег. И прочее. Самое главное, о чем говорит старец, – он просит Федора Павловича перестать врать. Это актуальнейший призыв, актуальнейшая заповедь для современного человека. Старец говорит: «Главное, самому себе не лгите. Лгущий самому себе и собственную ложь свою слушающий до того доходит, что уж никакой правды ни в себе, ни кругом не различает, а стало быть, входит в неуважение и к себе, и к другим».

Интересное следствие: оказывается, если человек врет, он перестает уважать не только окружающих, но и самого себя. Почему это так важно для нашего времени? Потому, что, если хотите, самый главный признак прихода антихриста, признак последних времен – не разного рода технологии или медицинские эксперименты, не политические явления, которые мы видим вокруг, не эксперименты социального характера, а прежде всего ложь, которая становится нормой. Когда общество погружается в ложь, оно тем самым погружается в настоящий сатанизм. Потому что отец лжи – дьявол, и присутствие его в нашей жизни обнаруживается именно во лжи больше, чем в других пороках.

Дальше старец говорит: «Не уважая же никого, человек перестает любить...» Вспомните из Писания удивительное наблюдение и пророчество о том, что по причине умножения беззакония во многих оскудеет любовь. Отзывчивость, доброта уходят из жизни, оказывается, по причине лжи, парализующей, растворяющей, пачкающей все в нашей жизни. Старец продолжает: «...а чтобы, не имея любви, занять себя и развлечь, предается страстям и грубым сладостям и доходит совсем до скотства в пороках своих, а все от беспрерывной лжи и людям, и себе самому. Лгущий себе самому прежде всех и обидеться может».

Интересный переход. Посмотрите, как старец говорит сначала о том, что человек лжет и перестает себя уважать. Следующая ступень – исчезает любовь. Из-за отсутствия любви появляется у человека ненасытное желание ко всякого рода страстям, развлечениям, и человек погружается в жуткий разврат. И одним из важнейших моментов этого разврата является страсть к обидчивости, особенная расположенность к сладострастию обиды.

Старец говорит: «Ведь обидеться иногда очень приятно, не так ли? И ведь знает человек, что никто не обидел его, а что он сам себе обиду навыдумал и налгал для красы, сам преувеличил, чтобы картину создать, к слову привязался и из горошинки сделал гору, – знает сам это, а все-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большого удовольствия, а тем самым доходит и до вражды истинной...»

Удивительное наблюдение о том, что в обидчивости есть некое сладострастие. До удовольствия человек может обидеться. Как актуально звучит эта удивительная анатомия обидчивости, которая была вскрыта еще в XIX веке!

Федор Павлович, слушая все это, соглашается со старцем. Но соглашается совсем с другой тональностью: он говорит, что действительно приятно иногда быть обиженным; он видит плюс в этом сладострастии, видит в этом разврате положительное содержание. То есть диалога между старцем и Федором Павловичем не происходит. Потому что такие Федоры Павловичи остаются верны этому сладострастию, этому разврату обидчивости.

Но для современного человека здесь есть некоторые моменты, которые способны вызвать возмущение: «Меня же обидели, это же ведь не я виноват!» К Господу подходил юноша, спрашивал Его о том, какие заповеди соблюдать, чтобы наследовать жизнь вечную, и в числе прочих Господь сказал: не обижай. Человек думает: «Я же никого не обижаю! Это меня обидели! Это я жертва!»

Может быть, это прозвучит странно, но мне кажется, что обидеть другого человека – не так опасно, как самому хранить обидчивость. Я поясню, что имею в виду. Если вы обидели другого человека, вы можете попросить прощения, вы понимаете, что виноваты и с этим нужно что-то делать, вы несете на себе этот груз неприличного поступка и пытаетесь эту рану как-то залечить. Обиженный, в свою очередь, поддается духу сладострастия, разврата обидчивости. Общество, в котором сейчас модно быть обиженным, говорит: ты же жертва, ты пострадал, ты имеешь право раздувать свою обидчивость. Не только раздувать, но даже обиду свою монетизировать, то есть требовать к себе особого отношения, особых привилегий – ты же обиженный! Это так прекрасно – быть обиженным.

Но на самом деле это не прекрасно. Для христианина это равносильно тому, что человек находится в аду. Если ты человека обидел и каешься в этом (каждый из нас проходил через это; невозможно прожить жизнь, никого не обидев), ты просишь прощения, как-то искупаешь свой грех, замаливаешь его. Тут все достаточно просто. Но если вы попали в капкан сладострастия обидчивости, подумайте, что будет с вами, если вы с этой обидой попадете в вечность. Это очень страшно.

Святые отцы повторяли фразу Спасителя, которая не вошла в Евангелие, но была очень важна для наших предков: «В чем застану, в том и сужу». Если вы продолжаете обижаться, если бережете свои обиды как драгоценные камни, которые раскладываете по вечерам и созерцаете с большим наслаждением, для вас и жизнь в раю, в Царстве Небесном, будет адом. Для вас человек, которого вы не можете простить, до конца будет ненавистным. Вы никогда не откроетесь любви, доброте. Это ужасное состояние.

Не случайно апостол Павел призывал мириться до захода солнца, говоря: солнце да не зайдет во гневе вашем. Это относится не только к тому, кто обидел, но и к тому, кто носит обидчивость в себе, кто является жертвой.

Мне кажется, в наше время современная культура обиженных людей, мода на обиду, провоцирует и в христианах это состояние, делает его распространенным, модным. Люди даже ищут любую возможность обидеться, и это является опасным духовным недугом.

Стоит прислушаться к Федору Михайловичу и старцу Зосиме (которого Федор Михайлович рисовал с Оптинских старцев, прежде всего – с Амвросия Оптинского), призывавшему к простоте, в том числе по отношению к своим обидам, горестям. Людей надо прощать, потому что все мы немощны. Мы всего лишь люди. Не надо заигрываться со своими обидами, отпускайте это. Если мы с этим грузом внезапно окажемся в вечности, будет очень грустно. Потому что обиженный не способен принимать ту радость, которую Господь дает каждому из нас и ради которой каждый из нас появился на этот свет.

Записала Нина Кирсанова