Свет невечерний. Как начать день. Проповедь архимандрита Саввы (Мажуко)

В Троице-Сергиевой лавре, нашей древней монашеской обители, каждое утро начинается с братского молебна. В 5.30 утра монахи приходят в Троицкий собор и у мощей преподобного Сергия Радонежского прославляют своего духовного учителя, наставника и молятся Господу, славословят Его величие. Это самый простой ответ на вопрос, с чего должен начаться день.

Один старенький монах этого монастыря говорил мне, что, если он вдруг проспит на братский молебен или по какой-то причине не придет на него, у него весь день идет кувырком, не складывается;  обязательно надо быть на братском молебне, хоть кровь из носа.

Если мы ищем формулу, по которой нужно начать день, чтобы он был полноценным, полнокровным, принес радость, то ответ очень простой – день нужно начинать со славословия Господу Богу. Проснувшись, сказать Ему спасибо и разделить с Ним радость бытия, радость существования. Самая первая молитва, которую мы читаем на утреннем правиле, мы все хорошо знаем – это молитва Святому Духу «Царю Небесный». Она пришла к нам из Древней Византии. Тот текст, который мы каждое утро читаем, на самом деле в подлиннике написан на древнегреческом языке. Если мы его прочтем на древнегреческом, то окажется, что половину слов мы понимаем. Но к подлиннику полезно возвращаться ради того, чтобы лучше уяснить смысл этих слов, их подлинное звучание, потому что они богаче, чем это может показаться.

Молитва начинается словами: «Василеф Ураниэ Параклитэ». «Василеф» – мы знаем это слово благодаря имени Василий – очень популярному у нас. Василев – царь или же руководитель, король. «Ураниэ» – Небесный. Кто знаком с астрономией или с греческой мифологией, сразу поймет, что речь идет о небе. Уже первые два слова мы все хорошо знаем. «Василеф Ураниэ» – Царю Небесный. «Параклитэ» – Утешитель. Это слово лучше для нас проясняется, если мы посмотрим латинский перевод, где оно передается термином «адвокатус», то есть мы, называя Духа Святого Утешителем, имеем в виду нашего Адвоката – Заступника, Того, Кто за нас заступается, Кого мы призываем, чтобы Он составил ради нас ходатайство. Это наш верный, вечный Союзник. Уже три слова молитвы нам хорошо понятны, и мы, как герой старинного советского фильма, можем сказать: если что случится, пойду в переводчики с древнегреческого.

«То Пнэвма тис Алифиас». «Пневма» – тоже знакомое нам слово, это что-то связанное с дыханием. Фраза эта переводится так: «Душе истины». Истина – некая открытость. Открытость бытию, открытость Богу. Дух Святой – это Дух истины. Это тот, кто живет честно, кто верен истине – подобен Господу, близок к Нему, даже если он религиозно еще не определился.

«Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняяй». Как это звучит по-гречески? Тоже слова как будто бы страшные: «о Пандаху́ Паро́н кэ́ та́ Па́нда Плиро́н». Но, например, «Парон» – причастие – нам хорошо известно благодаря кальке: «при-сутствовать». То есть это Тот, Кто есть везде, в каком бы месте мы ни находились. От Бога нельзя убежать, от Него нельзя спрятаться. И самое главное, что и от Бога нельзя никого спрятать. Господь со мной везде, куда бы я ни пошел. Как говорит премудрый Давид: «На небо поднимусь – там Господь, в преисподнюю спущусь – там Господь, нигде от Него не скрыться». И Он все наполняет, оживотворяет.

Еще замечательно одно из определений Божиих, которое мне больше всего нравится: «о Фисавро́с то́н Агафо́н кэ́ Зои́с Хориго́с». Эти две фразы тоже нам хорошо знакомы благодаря слову «тезаурус» – «сокровищница, какая-то кладовка, хранилище». «Фисавро́с то́н Агафо́н» – сокровище благих. «Агафон» – слово, которое встречается в русской среде, это добряк, добрый человек. Если говорить буквально, это благо, добро. Мы называем Бога Сокровищницей («тезаурусом») всякого добра.

В этой фразе двойное очень важное значение, и оба значения правильны. Ведь это отсылка к мысли преподобного Серафима Саровского, который говорил, что цель жизни христианина есть стяжание Духа Святого Божия. Человек есть сокровищница даров Духа Святого, но и Господь есть источник и хранилище всего самого прекрасного, что есть в мире. Это важнейшая интуиция христианства, потому что она отсылает нас к мысли, например, святого Иустина, мученика, который в своей апологии говорит: «Где ты ни увидишь что-нибудь хорошее – все наше». Он призывал смотреть на мир не благодаря религиозным или конфессиональным перегородкам, а говорил о том, что все, что прекрасного в этом мире ты встретишь, – все это доброе, истинное, прекрасное только потому, что причастно Логосу. Господь есть сокровищница всего этого прекрасного. Все, что есть в искусстве, науке, философии, даже не принадлежащее христианству, – это тоже «сокровищница благих».

И самая для меня удивительная фраза: «Зои́с Хориго́с». Мы переводим эту фразу: «жизни Подателю». Зоя – еще одно имя, которое мы хорошо знаем. Зоя – это жизнь. Мы переводим эту фразу как «жизни Подателю», но это не совсем верно, потому что «хоригос» – это еще одно слово, которое мы знаем благодаря слову «хор». Что такое хор? Хор – это некий певческий коллектив. А хорег – человек, который управляет хором. В церкви это регент или дирижер хора. Это выражение называет Бога Дирижером мирового музыкального произведения. Это очень красиво. Для меня это тем более приятно, я больше двадцати лет управлял хором, и это меня сближает с таким опытом. Господь – Дирижер мирового бытия, Хорег.

Причем в Древней Греции работа хорега заключалась не просто в том, что он хором управлял. Хор был неотделим от танца в то время. Стихи, например, читали не так, как у нас сейчас, выстроившись по струнке перед доской, стихи нужно было петь и танцевать одновременно. Тогда это было по-древнегречески. Господь – не просто Дирижер хора, Он Зачинатель и Руководитель этого бесконечного танца и пения мирового бытия. Это очень красивый образ, согласитесь.

«Эльфэ́ кэ́ ски́носон эн ими́н» – «прииди и вселися в ны». Слово «скиния» мы знаем – это некая палатка, шатер. Из «Закона Божия» мы знаем, что долгое время скиния была первым храмом. Это призыв, чтобы Господь вселился в нас, сделал в нас скинию Свою, обиталище. Это важнейший молитвенный призыв.

«Кэ́ кафа́рисон има́с апо́ па́сис кили́дос» – «очисти ны от всякия скверны». Мы знаем благодаря катарам – средневековым французским еретикам, которые считали себя чистыми, что «килидос» – это пятно, позор или бесчестие.  И  мы не просто о скверне говорим, а даже о несчастье, которое может с нами случиться, – мы тоже просим, чтобы Господь за нами присмотрел.

«Кэ́ со́сон, Агафэ́ та́с психа́с имо́н» – «и спаси, Блаже, души наша». «Психас» – это тоже слово, которое мы знаем благодаря названию науки «психология», например. Видите, молитва гораздо глубже, чем кажется, и даже если мы по-гречески читаем, она нам более родная, чем может показаться. Тем более замечательно, если мы с этими мыслями, прошениями, славословиями начинаем свой день, который в самом своем начале благословляется славословием Божиим.

Записала Людмила Кедысь