«Страсти и борьба с ними» с прот. Андреем Каневым. Гнев-человекоубийца. Часть 9

Сегодня 75-я встреча в рамках большого цикла, который мы проходим не один месяц. Чем больше выпусков, тем больше шансов, что человек включит телевизор или Интернет и начнет смотреть нашу передачу. Напоминаю, что курс начинается с огласительных бесед. Мы обсудили основные вопросы веры, потом обсудили, что такое покаяние, как к нему относиться, как на него настроиться. Теперь изучаем страсти. Цель наших бесед о страстях в том, чтобы мы научились видеть их в нашей жизни, научились анализировать прошлое. Придя в Церковь зрелым человеком, можно обмануться, думая: «у меня сейчас ничего нет». Это неправда, это наша внутренняя слепота не дает видеть свои грехи, оценивать свои поступки, мысли, чувства с точки зрения страстей. Есть люди, у которых с этим проблемы. Мы должны проанализировать прошлое, этот груз, который у нас за плечами.

Сегодня в рамках мини-курса «Гнев-человекоубийца» мы встречаемся 9-й раз и изучаем тяжкие грехи. Посвятим этот выпуск родительским грехам. Что такое родительские грехи? Это грехи тех людей, которые стали мамами и папами. Родительство – это дар Божий. Господь дает мужчине и женщине ребенка. Человек может думать, что родили, накормили, на ноги поставили, бегает сам, играет, и все, этого достаточно. Но этого недостаточно. Недостаточно родить, нужно еще и воспитать. Родительские грехи, которые можно наблюдать в нашей жизни, в жизни наших прихожан, – это ошибки в воспитании. Они могут быть связаны с разными страстями, мы будем разбирать те, что связаны со страстью гнева. Они проистекают из неправильных поступков, когда мы приучаем ребенка к тому или иному греху. Обсудим по порядку.

Воспитание ребенка с помощью гнева, крика, оскорбления, несправедливых побоев, издевательств. Это один из очень распространенных грехов. Когда у родителей не хватает внутренних сил, нет желания с собой бороться, нет понимания, что это нужно сделать, начинаются воспитательные процессы на уровне истерик, битья и так далее. Вся семейная жизнь один сплошной ор, сплошная битва. Эффективно ли такое воспитание? Конечно, нет. Потом вырастают неврастеники. Это неправильно.

Мы все неидеальны, гнев есть у всех людей, он связан с другими страстями, с той же гордостью, самолюбием. Я пришел с работы, уставший, кормлю семью, а дети всё разбросали, шумят. Мне хочется тишины, покоя, и я навожу порядок тем, что ору на всех, хожу и тыкаю каждому его ошибками, думая, что я делаю что-то правильное, воспитываю. Если я воспитываю с гневом и криком, то это грех, и доброго из этого ничего не выйдет.

Воспитывать надо, это необходимость, это долг родителей. Делать это нужно с правильным настроем. Мы неидеальны, дети копируют наши ошибки. Если вы раздражены, то надо сделать все, чтобы в этот момент не разбираться ни друг с другом (мужу с женой, тем более при детях), ни с детьми. Не наказывать их с гневом. Сначала успокоиться, прийти в себя. Христиане могут это сделать. Отойди, помолись, покайся, приди в себя и потом с холодным умом разберись, кто из детей прав, кто не прав. В семье моих родителей было очень просто: не разбирались, кто прав, кто виноват,– все получали. И в другой раз уже будешь думать, стоит ли шалить, чтобы привлекать внимание родителей. Нужно очень внимательно к этому отнестись.

Воспитывать нужно, наказывать нужно. Но наказание – это не избиение или нанесение тяжких увечий. Наказание может быть разным, но оно необходимо, потому что ребенок не знает границ. Можно видеть, как «постперестроечные» родители, которые воспитывались в мире без границ, воспитали своих детей. Это очень своеобразное поколение. Печально, когда взрослые разговаривают, а ребенок к ним лезет, высказывает свое мнение, капризничает и так далее. Его не приучили, когда нужно промолчать, когда подождать. Это специфика воспитания. Ребенок не воспитывается сам, кто-то должен его воспитать. Нас так Бог устроил, что мы воспитываемся друг от друга.

В прошлых передачах мы обсуждали пример Маугли. Ребенок по какой-то причине попадает в лес, в джунгли, вырастает вместе с животными, и потом его находят люди. Это только в книгах про Маугли он разговаривает, такой очень умный,  замечательный Тарзан. А в жизни все по-другому. Если ребенок воспитывался с волками, он будет волком, он не будет человеком. И сколько ни экспериментировали, такое человеческое существо в полноценном смысле уже не человек: он не может разговаривать, не может социализироваться, общаться, стать полноценным членом общества. Мы воспитываем себе подобных. Насколько важен подвиг родительства, чтобы воспитать настоящего нормального человека… Еще более высокая задача воспитать христианина.

Если мы делаем это с помощью гнева, крика, оскорблений, что получится? Мы воспитаем духовных инвалидов, с детства недолюбленных. Потом они не могут построить свою семью, не знают, как правильно решать проблемы. Они вырастают безынициативные, подавленные, изначально уже оскорбленные, униженные, в комплексах, забитые постоянно орущими родителями. Потом мы начинаем решать духовные вопросы, свои детские травмы с помощью психологов. Воспитывали бы нормально, никаких травм бы не было. Это не метод – это грех. В этом надо каяться и искать причины в себе, почему такое происходит. Частая причина – у человека нет сил. Молодая мамочка устала и срывается на ребенке. Это грех.

Следующий пункт: наказание, превышающее проступок. Наказание должно быть. «Наказ» по-церковнославянски «урок». Речь идет не о битье, а о том, что мы показываем ребенку границы, как можно и как нельзя поступать. Если ты так поступаешь, то будут такие-то последствия. Кому-то нужно прописывать даже «витамин р». Знаете, что такое «витамин р»? У моих родителей был «витамин р», папа старший сержант, и у нас висел ремень старшего сержанта, с советской пряжкой со звездой. Родители его не применяли, он просто висел. А когда в этом плане у тебя начинался «авитаминоз», папа говорил: сейчас выпишем «витамин р». Я на себе не чувствовал, что это такое, но по логике вещей я предполагал, что не надо привлекать к этому излишнего внимания родителей.

Кому-то реально нужен «витамин р» и его надо «выписывать». Но делать это со спокойным сердцем, как врач, ставить какие-то ограничения. Вседозволенность рождает человека безграничного. Ничего доброго из этого не получится. Ребенок потом выйдет в общество, и там ему быстро границы пропишут, а он будет недоумевать: «Как же так?» А если он  с детства знает, что хорошо, что плохо, если родители ему это объясняли, у него по-другому будет работать ум.

Есть распространенный пример по поводу английских школ. Он взят не из желтых газет, а из лекций по развитию ума и мышления человека. В Англии сейчас два типа школ. Одна школа – где ребенку говорят «ты самый талантливый, вот тебе все, что нужно». Никаких наказаний, никакой дисциплины, ты творческая личность, делаешь все, что хочешь, все замечательно. Казалось бы, классно.  И другой тип школ, где до сих пор секут розгами. Накосячил чего-то – извольте получить. Как вы думаете, кто из каких школ получается? Из школ второго типа, там, где до сих пор секут и жесточайшая дисциплина, получаются сэры, пэры, правители и министры, а из первой школы, где нет границ и ты вольная «творческая» личность, получаются грузчики, автозаправщики и люди, которые расставляют товары в магазинах.

Они до сих пор это понимают, а мы с вами думаем, что надо только либеральничать, гладить по головке, дарить подарки, целовать в макушку. Ничего подобного. Надо воспитывать. А это значит, что иногда и наказывать, показывать ребенку, что границы есть. Ребенку будет легче, он будет знать, что тут есть границы.  Естественно, он попробует, невольно будет устраивать провокации, страсти же в нас с детства. Но он будет знать, что все границы на замке, и будет спать спокойно.

Наказание должно быть. Но оно не должно превышать проступок. Не надо наказывать за все подряд. Например, ребенок случайно что-то сделал, играл и в ходе игры невольно разбил вашу любимую чашку. Покажите свое великодушие. Скажите: «Ну, ничего страшного, главное – ты живой». И ребенок будет знать, что мама и папа его любят. А если он случайно разбил чашку, а вы его выпороли, то это несправедливо. Надо смотреть, где случайно, а где ребенок реально навредничал и уже надо прописать ему «витамин р». И делать это нужно с холодной головой. Бывает, что нужно просто поговорить.

А бывает, родители так говорят, что ребенок просит: «Выпори меня, мне так легче, чем когда ты со мной так разговариваешь». Надо действовать справедливо и без гнева, тогда не будет унижения личности ребенка. Он будет знать: все справедливо, накосячил – получил, оступился – подправили тебя. Если мы срываемся, несправедливы, то, конечно, это будет вызывать у ребенка обиды.

Следующий вид родительских грехов, связанных со страстью гнева, – непроявление любви, безразличие родителей к занятиям детей: чем дети занимаются, как они учатся, как ходят в школу, делают ли домашнее задание, как дела в школе с одноклассниками, с кем ребенок переписывается в Интернете, сколько тратит время на Интернет. За всем этим нужно следить. Когда нам это все равно, мы смотрим только на внешнее: у него из носа ничего не течет, он сытый, купили современный смартфон, дали безлимитный Интернет, как у всех; купили одежду такую, чтобы он был не хуже других, и все. Воспитание на этом закончилось? Ничего подобного. Мы должны вникать, чем наш ребенок занимается.

Сколько смешных историй – родители каждый раз делают ошибки. Например, приходит мамочка и говорит: «Я своему ребеночку купила современный ноутбук». Я в шутку говорю: «Зачем?» Она отвечает: «Учиться!» А я ведь знаю, что это шалун еще тот, какой там учиться, он будет зависать в Интернете. Через полгода спрашиваю: «Ну как, учится? Наверно, уже английский изучил, за французский взялся?» Она говорит: «Да нет, ночами сидит, в танки рубится». Вот и все.

Изначально идея хорошая – учиться должен, но ты садись с ним, обсуди правила, вникай, сделай пароль, выключай вай-фай и так далее, чтобы был порядок, а то получается – доступ ребенку открыли в довольно нечистый и анонимный мир Интернета: кто у него в друзьях, какие посещает страницы, какую гадость там уже нахватал... Интернет я оплатил, значит, несу ответственность. Я оплатил то, что мой ребенок общается с бандитами, с людьми с низкой социальной ответственностью; что угодно через Интернет происходит. Сколько разных трагедий, самоубийств детей, акций так называемого колумбайна, когда подростки приходят в школу и расстреливают своих одноклассников, учителей…  Все это в том числе идет оттуда, там эти ценности формируются, транслируются, насаждаются. В этом случае – ты оплатил, и твой ребенок стал преступником или развратником, наркоманом, террористом. Так все происходит, а мы думаем: «Мы купили, чтобы он учился». Безразличие – это тоже, как гнев, проявление нелюбви к своему ребенку. Пока он несовершеннолетний, мы должны  четко знать, чем ребенок занимается.

Дальше – тоже безразличие, только худшего порядка для христиан. Безразличие к духовному состоянию. Это касается не тех людей, которые сейчас пришли в храм, им шестьдесят, семьдесят лет, их детям сорок, они воспитывались раньше в неверующей семье;  к ним это не относится, потому что как можно спрашивать то, чего не было... Это относится к христианам, у которых есть дети. Сейчас упускаем возможность и не смотрим за духовным состоянием своих детей. Важно понимать, что мы несем ответственность.

Есть традиция брать на крещение крестных родителей. Мы говорим такому человеку: «У тебя ответственность за духовное состояние этого ребенка». Теоретически да, но практически ответственность несет родитель. Мы сами должны отложить свое сидение в соцсетях, взять «Закон Божий», добрые сказки и читать с ребенком, обсуждать с ним, разговаривать, закладывать в него это сейчас. То, что мы заложим в него до семилетнего, десятилетнего возраста, потом будет давать плоды, а не так говорить, что когда-нибудь мы займемся духовной жизнью своего ребенка... Сейчас этим надо заниматься, когда он тебе доверяет, когда он с тобой, в тебе нуждается. Пройдут годы, в двенадцать-тринадцать лет он уже не будет тебе так доверять; в возрасте, когда ребенок в тебе нуждается, – тогда и нужно вкладываться. Но нам хочется в соцсетях посидеть, фоточки свои попостить. Если мы хотим, чтобы наши дети были христианами, мы должны вкладывать в них. Не делаем – это тоже грех.

Дети учатся не словами. Мы все учимся делами – неосознанно ребенок это копирует (мальчик копирует папу, девочка – маму). В этом есть как положительный момент, так и отрицательный. Отрицательный в том, что если  наши папы и мамы (родители, уважаемые нами люди) поступают неправильно (пьют, курят, блудят, что угодно делают), то начинаем это воспринимать как норму. Поэтому, дорогие родители, мы должны посмотреть внимательно: подавали ли добрый пример? В чем он проявляется? В том, что не гневаемся, справедливы, не устраиваем разборки при детях (жены с мужьями), помогаем бабушке и дедушке, кому-то еще, ходим в храм, читаем; добрые, открытые, настоящие, пример трезвости, уютного семейного праздника. Ребенок это впитывает и будет понимать, что мой папа не просто диванный аналитик и потребитель пива, а  работает, спортом занимается, мы бегаем по утрам, вместе что-то делаем, чего-то добиваемся – и ребенок тоже таким захочет быть, как папа. Или девочка видит, что мама хозяйственная, добрая, умеет готовить, всех любит, в семье порядок, дома уют, – она тоже такой будет. Не надо кулинарных курсов. Кулинарные курсы бывают из-за того, что мамы не учат своих дочерей готовить, а потом удивляемся, почему у нас семьи расклеиваются.

Не подавали доброго примера – это очень важно проанализировать. Понимаю, что трудно на свою жизнь с этой точки зрения посмотреть. Не надо в этом каяться теоретически, что я не подал, возможно, пример, но старался ли ты, вот в чем вопрос. Это надо оценить. Если старался и не получалось – это одно, другое дело, если вообще не старался, показывал весь свой негатив.

Еще более важные вещи – научали греху. Одно дело, ты добра не мог показать, другое дело – специально ребенка учишь злу, греху. Не то чтобы ты сел и говоришь: «Дорогой сын, давай мы с тобой пойдем грешить». Нет, ты сам так делаешь, не скрываешь это, при ребенке, он все это видит; естественно, будет таким же.

Неразумная любовь – это тоже проявление зла, когда родители настолько удушающе любят своих детей, что не дают им ни развиваться, ни становиться самостоятельными, ни даже, может быть, самостоятельно ошибаться: надо, чтобы он у юбки сидел. В итоге получается маменькин сынок, который не может ни семью создать, ни ответственность нести, ни Родине послужить, ни Христу, никому. Поэтому неразумная родительская любовь – это серьезная проблема, которая заслуживает отдельных разговоров. По этому поводу многое сказано. Мы должны понимать, анализировать свое отношение к ребенку, чтобы не рассматривали его как свою собственность; это тоже личность, которая должна развиваться, нужно дать ему для этого толчок, а не потакать всем страстям, чтобы он сидел и наслаждался тем, какой он замечательный.

Не готовим ребенка к исповеди, таинствам Церкви, не научаем любви к Церкви, потому что сами через силу христиане и не можем научить. К исповеди обязательно надо готовить. Должна быть специальная беседа с ребенком. Вы же знаете, как он себя вел. С любовью, аккуратненько напомнить, потому что дети не помнят своих грехов. Вы их толкаете к исповеди: «Иди к батюшке». Батюшка откуда знает? Столько анекдотов, когда ребенок приходит, смотрит на тебя, а ты откуда знаешь, как он себя вел? Это должны сделать родители: посидеть с ним, может быть, на бумажке вместе с ним написать что-то, обсудить, покаяться, поклоны дома поделать, а потом к исповеди вести.

Неподготовленность к исповеди и к таинствам приведет в итоге к формализму, в итоге удивляемся, почему подростки из Церкви ушли. Они внутри протестуют против пустоты (не в Церкви, а у них внутри), потому что неподготовленные.

Один важный пункт, на котором хочется сегодня закончить: не оплакиваем грехи детей. Они наше продолжение; если мы их не научили добру, научили злу, они впадают в ошибки, часто похожие на наши (потому что от нас берут). Мы, видя грехи наших детей, должны их оплакивать в своей молитве, каяться Богу: «Господи, прости моего ребенка, это я научил его, он от меня такой. Я являюсь той веткой, на которой этот плод вырос. Прости меня и его».

Записали Анна Вострокнутова и Людмила Кедысь