Родное слово. Священник Александр Сахненко отвечает на вопросы

– Каждый раз, продолжая ликовать и радоваться воскресшему Спасителю, мы испытываем колоссальную палитру пасхальных эмоций. Мы слышим пение стихир за богослужением, ирмосы пасхального канона, непрекращающееся торжество нашей веры звучит в пасхальном тропаре.

Но если посмотреть внимательнее, то с каждой неделей наша радость как бы чуть-чуть затухает. Мы готовим себя к будущим будним дням. Как поэтапно, постепенно готовились к празднику, так теперь аккуратно и очень неспешно выходим из него. И каждая неделя, каждый воскресный день посвящены определенной памяти. Упоминание Вами самарянки относит нас к встрече, которая состоялась на самом деле. Она описывается в Евангелии от Иоанна.

Мы читаем о том, что Спаситель шел дальше проповедовать. И сразу вопрос (может быть, не всегда мы это для себя актуализируем, но это важно): кому Он идет проповедовать? В Ветхом Завете народ, который помнит о Боге, – единственный. Это израильский народ, евреи, богоизбранный народ, который вышел из Египта и с тех пор Богом окормляем и буквальным образом управляем.

Именно эта форма правления называется теократией. Сейчас мы говорим, что теократия, например, есть в Риме, в Ватикане, но это не совсем верно. Теократия – правление Бога. То есть мы имеем такое устройство, абсолютно нетрадиционное политически, когда Бог является и Божеством для людей, и их же царем. Но мы помним, что евреи, несмотря на свою богоизбранность, неоднократно забывали о Нем, перенимали дурной опыт окружающих язычников. И в конце концов евреи потребовали от Бога такого же устройства своего государства, как и у всех остальных.

«Дай нам царя» – так они просили и не понимали, что обладают весьма отличительной особенностью: их царем является Сам Бог. И Бог, видя такое детское, наивное желание в людях, дал им царя, но и предупредил: «Вам придется гораздо тяжелее, чем было до этого. Посмотрите, те народы, на которых вы взираете, царю отдают лучшие земли, лучшие богатства, лучших своих детей: сыновей – его охранять, а дочерей – его радовать и кормить». На все это был согласен народ.

Как сейчас некоторые наши небольшие государства изо всех сил стремятся в Евросоюз, чтобы выглядеть как все, так и евреи хотели выглядеть как все, быть современными, модными. Эта проблема рано или поздно коснулась религиозности. Началось все практически с самых первых лет, но расцвет этого наступил тогда, когда еврейское царство разделилось. Ведь то славное время, о котором люди, читавшие Священное Писание, в частности Ветхий Завет, помнят (это цари Давид и его сын Соломон), очень быстро закончилось: царство разделилось на Иудейское и Израильское.

В частности, та история, о которой мы сегодня говорим, возникла благодаря личности Ровоама и Иеровоама – царей двух разных держав. Чисто политически, конечно, надо было отколоться одному от другого. И если одни объявляют врагами евреев, иудеев, то, следовательно, обозначают, что нельзя с ними соработничать. Нечто похожее происходит сейчас на Украине, когда говорят: «Хорошо, вы украинские люди, но вы же ходите в Русскую Церковь. Бросьте связь с Русской Церковью, и тогда у нас все будет хорошо». То есть люди не принимают некоторых основ духовной жизни, а пользуются исключительно псевдопатриотическими политическими чувствами.

То же самое было тогда: все знали, что храм один. И если ты хочешь поклоняться единому истинному Богу, то, где бы ты ни жил, приезжай в Иерусалим и принеси жертву Богу. Но так как политически нельзя с этими людьми дружить, то, следовательно, иерусалимской горе надо было что-то противопоставить. Самаряне противопоставили ей гору Гаризим, на которой сделали свой храм. И если первые люди еще понимали коннотацию, что все это из-за земной политики, то уже их дети и внуки слабо себе представляли, в чем проблема: они там молятся, а мы молимся здесь.

Евреи, конечно, такого безобразия терпеть не могли. Они искренне ненавидели самарян, потому что видели в них не столько внешних врагов, которым зачастую симпатизировали, сколько предателей. Поэтому евреи старались не взаимодействовать с самарянами, что бы ни происходило. Они не то что не здоровались, а старались перейти на другую сторону, если видели, что идет самарянин. Если еврею нужно было проехать мимо самарянского города, чтобы сократить свой путь, то он предпочитал его удлинить, лишь бы не соприкасаться с этими скверными людьми.

К слову, может быть, тогда по-другому будет читаться притча о милосердном самарянине, которую рассказал Иисус Христос. Лежал избитый человек, и к нему не подошли ни священник, ни левит, потому что это было прописано в их правилах. Им нельзя было касаться такого человека, вдруг он мертвый, и тогда они бы стали причастны скверне и были бы нечисты, не смогли бы свою священную службу отслужить. Но мимо шел человек, которому еще более нельзя было прикасаться к лежащему, – самарянин. И он не видел в этом ничего страшного и помог еврею.

Но здесь ситуация немножечко иная. Христос шествует к новым Своим чадам, евреям, но проходит для удобства мимо самарянского града, то есть языческой страны. Это не первый раз, когда Бог показывает нам Свой удивительный Промысл и когда Иисус Христос сталкивается с чужеземцами и иноверцами. В целом уже неоднократно Священное Писание Нового Завета показывает нам, какими могут быть язычники, которых мы как бы вместе с евреями того времени пренебрежительно всяко называем.

Вспомним сотника, который молил Иисуса Христа исцелить своего отрока раба и говорил: не надо ко мне идти, я недостойный, но я знаю, что если скажу «сделай», то сделают, скажу «принеси» – принесут, так и Ты скажи – и все по слову Твоему исполнится.

Или вспомним женщину-хананеянку, которая шла за Иисусом и кричала об исцелении ее дочери. И ученики уже взмолились и стали Иисуса просить: «Господи, пусть она замолчит уже, сделай Ты ей это чудо, она замучила нас криком». А Христос отвечает совершенно странной фразой. Мы привыкли видеть Его любвеобильным, добрым, ласковым, а Он говорит: «Я пришел спасти еврейский народ». Но Он это иносказательно говорит, и поэтому фраза звучит так: «Не подобает отобрать пищу у своих людей и бросить псам».

Казалось бы, любой нормальный человек должен обидеться на такое оскорбительное сравнение, но эта женщина вступает с Ним в диалог и, ни капли не смущаясь, начинает отвечать Ему: «Господи, но и псы едят крохи, оставшиеся после еды господ». И она так поражает Спасителя своей верой, что Он творит то заветное, за чем она пришла.

И вновь встреча с человеком из язычников, представительницей совершенно иного мира. Христос останавливается у места, которое мы бы сейчас назвали бензозаправкой. Когда у нас водители едут на долгие расстояния, есть такие островки жизни среди трасс, где можно подышать свежим воздухом, перекусить, прилечь, закупиться товарами, заправить машину. Древним местом передышки были колодцы, где можно было напоить себя и скотину и взять с собой запасы воды. Единственное, что в таких колодцах не было ведер, прикрепленных цепочкой к вертящейся ручке, и каждому приходилось с собой нести длинный черпак, чтобы из колодца набрать воды.

Этот колодец был особенный, его хранили с древности, считалось, что его основал на этом месте праотец Иаков. И люди очень ценили эту воду не только за ее вкус, но и за то, что она относилась к их истории, в том числе к истории религии. Спаситель остался у колодца, Его ученики ушли в ближайший город за продуктами, чтобы накормить себя и Учителя. Подходит абсолютно непримечательная женщина, которая начинает набирать воду, и Спаситель, обращаясь к ней, просто просит: дай мне, пожалуйста, попить.

И женщина очень удивляется. Она говорит: «Как это – дать пить? Ты со мной разговаривать не должен. Ты еврей, а я самарянка, нам нельзя общаться». Но мы видим, как в диалоге раскрывается сердце этой женщины. Во-первых, она отзывается на слова, которые говорит ей Спаситель. Она не готова оболгать Его, покрыть оскорблениями, чувствуя некоторую правоту своего народа. Она общается с Ним весьма доброжелательно и с большим интересом слушает то, что Он говорит. Понимая, что перед ней необычный Человек, она вступает в диалог осознанно.

Да, она удивляется, что с ней заговорил еврей. И интересным образом разговор переходит, казалось бы, к бытовому вопросу. Христос говорит ей: «Ты так разговариваешь со Мной, потому что не знаешь, Кто перед тобой. Если б знала, сама бы у Меня просила воды».

Но женщина ничего не понимала из этих разговоров. Она говорит: «А где Твой черпак? Или Ты руками достанешь воду? Или Ты больше нашего отца Иакова и сейчас новый колодец тут организуешь?» Она по-житейски начала насмехаться над интересным Человеком, Который вздумал с ней говорить. Но как только почувствовала определенную волну благодати, это настроение сразу сменилось.

Потому что она слышит и видит, что перед ней не обычный Человек. Он говорит ей: «Я имею воду, но не такую, которая у тебя. От твоей воды захочется пить еще. А Я имею ту воду, которую, если выпьешь однажды, не захочешь пить больше никогда, потому что она полностью утолит твою жажду, дарует тебе новую жизнь». И конечно, женщина сразу себе это представила. Она подумала: «Ух ты, есть такая вода, возьму у этого Человека такую воду и буду ею торговать в Самарии. И столько денег будет – это же здорово!»

И говорит Ему: дай мне такую воду. Даже некая жадность проявляется в этой женщине. Тогда, во-первых, Спаситель просит ее позвать мужа, потому что негоже жене, особенно по законам того времени, самой без мужа такие вопросы решать. И, во-вторых, этот разговор нужен был для того, чтобы заглянуть в закулисье жизни этой женщины.

Женщина действительно смущается. Она говорит: у меня нет мужа. И Христос очень радуется такому ее ответу. Он говорит: «Правильно ты говоришь, пять мужей имела ты, и тот, который сейчас с тобой живет, тебе не муж». Казалось бы, грязное белье поднимает Спаситель, и женщина должна была заплакать, обидеться, замахать руками, наговорить гадостей. Но так интересно работает благодать, когда человек понимает, что перед ним не просто собеседник. Она вся процветает и в изумлении воспринимает это как знак, говоря: «Господи, вижу, Ты пророк».

И она с большой радостью бежит в свой город, чтобы сделать странное дело. Она рассказывает о случившемся, что Господь все про нее рассказал. И вроде ей должно быть стыдно признаваться в том, что она, получается, блудница. Но ей не стыдно в этом признаться, потому что она видит, что стала орудием чуда Божия; она готова пойти на это даже в ущерб своей репутации, только чтобы своих односельчан призвать к истинной вере.

Эта женщина в духовном настрое стала спрашивать у Спасителя те вещи, которые ее очень волновали: «Вам ваши старцы, учителя, священные книги говорят, что надо поклоняться Богу на горе в Иерусалиме, а нам наши учителя говорят, что надо поклоняться на нашей горе. Кто же все-таки прав?» И Спаситель отвечает ей: «Мы-то поклоняемся Тому, Кого знаем, а вы поклоняетесь тому, кого не знаете; и даже не знаете, зачем поклоняетесь. Но это не беда. Потому что совсем скоро придет время, когда не надо будет выбирать гору и идти до нее, чтобы поклониться живому Богу».

Может быть, в древности эти слова звучали очень странно, но мы-то сейчас понимаем, о чем идет речь. Поклонение Богу в духе и истине расшифровывается очень просто. В духе – это означает прежде всего нематериальное понимание религии, необязательность обряда и его непривязанность к конкретному месту. Да, мы можем сейчас возразить, что для православных людей принципиален храм. Но опять же не так важно, какой именно. Храм может быть и передвижной, и переносной, и при больнице, и при тюрьме, может быть часовней, молельной комнатой, кафедральным собором.

Конечно, наше восприятие абсолютно отличается от того, которое было у древних правоверных иудеев. Более того, когда мы говорим о поклонении Богу в истине, мы говорим прежде всего о понимании того, Кому, для чего и почему мы поклоняемся. Нам Христос явил Себя в теле, Своим ученикам передал наставления, запечатлел Свое Божественное лицо на Нерукотворном убрусе (это полотенце, на котором сохранился отпечаток лица Спасителя). И мы имеем Туринскую плащаницу, которая сохранила следы крови и ран Божественного Учителя.

Сейчас нам, конечно, понятно, о чем тогда говорил Спаситель. Ведь сейчас мы действительно можем молиться и у себя дома, и по дороге, и в машине, и в общественном транспорте. И нам никто не скажет, что это неправильно. Чем чаще и больше человек молится, тем больше участвует в деле своего спасения, живет в Боге. Нам порой кажется, что молитва – это тяжелый труд, какая-то обязанность, которая нас мучит, давит, потому что мы не привыкли к ней и не понимаем ее истинного значения и смысла.

Этот разговор с самарянкой очень важен, поэтому он и остался в Евангелии. Приходят ближайшие ученики Господа, и такой нити разговора, как с самарянкой, у них уже не получается. Они прибегают с едой, говорят: Учитель, поешь, мы купили еды. А Спаситель, настроившись на тот высокий лад разговора, продолжает вещать им: у Меня есть такая пища, которой у вас нет. На что ученики, печальные и грустные, отошли в сторонку и стали думать: кто же накормил нашего Учителя? Стали ревновать, кто без них Его накормил, а Он теперь, сытый и довольный, опять непонятные слова говорит.

Это очень похоже на нас. Мы тоже верные ученики Христовы, часто ходим в церковь, слушаем Священное Писание, стараемся исполнять заповеди, но не понимаем, когда Господь нам дает какое-то практическое задание. Поэтому лишний раз стоит так и молиться Богу: «Господи, открой мои очи, отверзи мои уста, сделай душу мою открытой для нового учения Твоего, чтобы я его понимал».

Есть замечательная традиция молиться перед чтением Евангелия и после него. И в молитве перед чтением Евангелия есть фраза, в которой мы просим у Господа сделать наше знание правильным, нужным. Не вычитать что-то для себя. Нет, мы просим Господа, чтобы Он открыл нам глаза и уши и чтобы мы в этих простых словах увидели тот Божественный замысел, ту надмирную премудрость, которую Он для нас там зашифровал. Хотя Сам Господь никаких текстов не писал, это Его ученики таким образом уже обработали Его проповедь, тем не менее для нас это чрезвычайно важно.

Сейчас мы действительно имеем возможность поклоняться Богу в духе и истине. Имеем множество храмов, которые, слава Богу, в последнее время стали располагаться ближе к нашим домам. И мы можем не тратить много времени, сил и средств, чтобы добраться до ближайшего храма. Эти храмы сейчас наполнены детьми и молодежью, и у нас есть, наверное, такое стремление, как у самарянки, – бежать и скорее рассказывать Благую Весть.

Нам бы тоже в эту неделю, в которую мы читаем об удивительном разговоре самарянки со Спасителем, взять с нее пример и не стесняться также нашим «язычникам» (родным, коллегам по работе, соседям, соседям по даче) понемногу проповедовать Христа, делиться своими ощущениями, рассказывать, чем мы занимаемся в нашем храме, что происходит особенного, когда начинаешь, например, поститься. Чтобы человек видел этот пример и мог последовать за ним, как за этой скромной женщиной последовало большое количество людей.

Предание сохраняет ее святое имя – Фотиния, говорит о том, что ее семья стала верующей в Господа Иисуса, они одними из первых христиан пострадали при гонениях за Него, а ее сын стал священнослужителем. Таким образом, мы имеем этот удивительный пример. О нем важно помнить каждый раз, когда мы смотрим косо на человека, который, в отличие от нас, ничего не понимает в церкви или только-только пытается что-то о ней узнать или заходит в церковь, ставит самую большую свечку и небрежно крестится. Мы как бы подсознательно возвышаемся над ним, думаем: ты ничего не понимаешь, а мы-то в истине и духе поклоняемся Спасителю.

Но, как показал Господь, и Его любимые ученики могут не понимать, о чем идет речь. А чужой внешне и внутренне человек может оказаться гораздо ближе по духу. Так и здесь: возможно, случайный захожанин не совсем случайный. Человек, который открывает нам свой взгляд на мир и смешит нас своим наивным пониманием веры, может оказаться намного глубже, чем мы себе представляем, и обойти нас в священной гонке за Небесное Царство. Будем внимательны и аккуратны, будем стараться следовать заповедям Божиим, чтобы нам было, что и как проповедовать окружающим нас неравнодушным людям.

– Вы уже сказали, что самарянка Фотиния стала исповедовать Господа, ее дети уверовали; и все они даже пострадали за Него. А в современном мире кого еще из исповедников мы знаем и как нам самим исповедовать свою веру?

– Да, не только в самом начале христианства, а совсем недавно в нашей стране гнали людей за православную веру. И тех, кого замучили до смерти, мы называем мучениками. Причем, помня о том, что это было совсем недавно, говорим «новомученики». Сейчас новомученики есть у каждой земли, в том числе есть Новосибирские новомученики, очень известные святые, которые жили в нашей области и ходили по нашей земле.

Но были и люди, которые умерли своей смертью, однако претерпели мучения и страдания за свою веру. Таковых мы называем исповедниками. Их тоже не перечислить. Я приведу один пример, может быть, самый известный: святой покровитель врачей святитель Лука (Войно-Ясенецкий), архиепископ Симферопольский.

Он был исповедником. Будучи педагогом, практикующим врачом, талантливым ученым, профессором, он немало времени проводил в ссылках, потому что так было нужно действующей власти. Или первый патриарх, появившийся в нашей Церкви после долгого периода отсутствия патриаршества, с именем Тихон, который фактически сразу после своего избрания был заточен в темницу. И из этой темницы издавались его указы и распоряжения. Его помощники буквально бегали у тюрьмы, меняя документы, принося ему чернила. И это длилось не несколько дней, а множество лет.

Патриарх объявлял вместо себя местоблюстителя – и этого местоблюстителя забирали в тюрьму. Местоблюститель объявлял своего заместителя – и за ним начиналась охота. Была целенаправленная, планомерная задача выжечь Церковь. Но мы помним слова Спасителя, что врата ада не одолеют ее (Мф. 16, 18). Мы живем в то время, когда это звучит как страшная сказка. Нам можно ходить в храмы, ходить огромными крестными ходами по главным улицам города вместе с властью. Нам можно радоваться своей вере, звоня в колокола, просвещая наших детей в воскресных школах.

Но вот почему-то есть такая грустная закономерность. Чем больше нас гонят, тем чище становится Церковь. Остаются люди, верные Христу, готовые претерпеть ради Его святого имени, ради ношения крестика жуткие мучения. Но чем проще нам, чем доступнее, понятнее, свободнее вера, тем более стыдно нам признаться в том, что мы верующие, тем сложнее перекреститься, когда идем мимо храма, поклониться священнику, когда видим его идущим в облачении. Нам сложно ответить на вопрос, заданный в лоб, верующие мы или нет, потому что нам еще в этом коллективе работать.

И в этом плане все мы должны быть исповедниками Христа, немножко апостолами, чтобы, не стыдясь, рассказывать о положительном опыте своей веры. Насильно это делать ни в коем случае нельзя. Не надо запихивать в другого человека свое отношение к Богу, заставляя его зубрить церковнославянский, или учить наизусть Символ веры, или тащить его к своему любимому батюшке. Но если рассказывать кратко о самом важном и значимом, есть возможность повернуть множество людей в сторону Церкви.

К сожалению, часто мы имеем совершенно обратную реакцию, когда от нас отмахиваются, считают верующих ущербными, какими-то неполноценными, чего-то лишенными по жизни. В этом плане каждый христианин является проповедником того, что наша вера славна, красива, она самая лучшая из тех, что есть на этой земле.

– И это действительно так. Благодарю вас, батюшка, за участие в программе.

– Взаимно поздравляю всех с пасхальными днями. Желаю неоскудевающей радости в наших сердцах о воскресшем Спасителе.

Ведущая Инесса Титова

Записала Елена Кузоро