О земном и о небесном. 7 июля. Об абортах

Беседа с архиепископом Пятигорским и Черкесским Феофилактом 

– Тема сегодня непростая. Предлагаю обсудить предложение уполномоченного при Президенте России по правам ребенка Анны Кузнецовой относительно абортов. Анна Кузнецова предлагает сократить финансирование клиник, которые проводят аборты, и ограничить в аптеках продажу препаратов для прерывания беременности. Как Вы относитесь к этой инициативе?

– Вполне естественно, что она, как человек, который защищает права ребенка, защищает их всеми доступными силами и средствами. Инициатива, которую озвучивает омбудсмен, не нова. Очень часто об этом говорил и Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Я, кстати, был свидетелем очень интересной и обоснованной дискуссии, которая состоялась в Совете Федерации РФ во время Рождественских парламентских чтений. Тогда Святейший Патриарх говорил о том, что финансирование подобного рода медицинских манипуляций из средств налогоплательщиков совершенно необоснованное в силу самого важного принципа: не для того человек платит налоги, чтобы за счет этих средств совершалось то, что имеет прямое наименование – намеренное детоубийство. Искусственное прерывание беременности является грехом и тягчайшим преступлением.

– Депутат Государственной думы, экс-глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко по поводу этой инициативы очень часто выступает, и у него мнение такое, что не с того начали. Если позволите, процитирую его слова: «Мы уже запрещали аборты. В сараях повивальные бабки в антисанитарных условиях гробили молодых девочек, лишали их здоровья и счастья быть матерями». Как Вам такой взгляд на проблему?

– Сегодня мы столкнулись (и, кстати, об этом тоже говорил Святейший Патриарх) с ситуацией, когда само по себе отношение к аборту носит завуалированно поддерживающий характер. Проще говоря, когда подобного рода манипуляции совершаются за счет бюджетных средств, то само отношение к этому очень важному не столько медицинскому, сколько внутреннему нравственному вопросу складывается простым образом: поддержкой принимаемого решения.

Я не думаю, что мы можем получить то, о чем предупреждает врач. Вообще очень странно слышать от врача любые слова в поддержку того, чтобы прекратить жизнь. Мне кажется, для врача вполне естественно бороться за жизнь до последнего. Потому что если пойти подобного рода логикой, то мы можем очень далеко и глубоко зайти; в какой момент врач, что называется, может сказать себе: «Все, больше за жизнь я не борюсь»?

Не думаю, что рассмотрение этого вопроса может привести к увеличению этих криминальных операций. Просто нужно навести порядок в самой медицине, а эти манипуляции вывести из системы обязательного медицинского страхования.

– Говорят о том, что тогда дома будут какими-то народными средствами пытаться избавиться от детей...

– Чтобы ответить на этот вопрос, конечно, необходима практика решения этой проблемы. Ведь перед тем как муж и жена подходят к принятию такого решения, перед ними встает ряд достаточно разноплановых вопросов. И сегодня нужно научиться отвечать на эти вопросы. Это и социальное обеспечение, и социальный статус семьи, и соответствующая материальная поддержка. И самое главное, своевременная и правильная медицинская поддержка, медицинское сопровождение, которое нацелено на сохранение самого дара жизни.

– Ответственность мужчин какова, когда встает этот выбор?

– Ровно наполовину. Потому что это решение принимают оба, ответственность делится на двоих.

– Представим распространенную ситуацию: у женщины есть дети, нет работы, она полностью зависит от мужа. И он гонит ее на аборт. В таких ситуациях тоже половина ответственности?

– Мне думается, в таких случаях ответственность будет заключаться не только в том, что муж понуждает женщину к этому действию, но он еще и слагает с себя обязанность заботливого, трепетного, достойного поддержания собственной супруги.

Чтобы это проиллюстрировать, расскажу о примере, который произошел с моими знакомыми. У них сложилась такая же ситуация, и дискуссия в семье о том, что предстоит появление на свет ребенка, была неоднозначной. Я помню, как разговаривал с этой мамой и она мне задала вопрос: «Владыка, что мне сказать своему мужу, который продолжает настаивать на совершении аборта?» Я сказал ей, что, во-первых, он никогда не сможет этого забыть и всю оставшуюся жизнь будет жить с мыслью о принятом им решении о самом настоящем убийстве. Поверьте, это большая внутренняя моральная нагрузка, чем проблема нагрузки на бюджет семьи. Кстати, у них родилась замечательная девочка, они счастливы оба и радуются тому, что в их семье появился еще один ребенок.

– Как хорошо, когда такие счастливые жизненные ситуации.

Владыка, эта проблема была всегда. В Священном Писании что-то говорится об этом?

– Прямо об абортах в Священном Писании ничего не говорится. Но к нашей сегодняшней встрече я подготовил несколько цитат из Священного Писания. Когда дерутся люди, и ударят беременную женщину, и она выкинет, но не будет другого вреда, то взять с виновного пеню, какую наложит на него муж той женщины, и он должен заплатить оную при посредниках. Об этом говорит ветхозаветная Книга Исход.

Когда мы вчитываемся в Священное Писание, то и в Ветхом, и в Новом Заветах находим самое прямое подтверждение тому, что жизнь человека начинается не с момента его физического рождения и появления на свет, а с момента зачатия, появления эмбриона. К примеру, пророк Давид в Ветхом Завете говорит: Ибо Ты устроил внутренности мои, и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Или в Новом Завете апостол Павел пишет: ...Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею...

Священное Писание однозначно рассматривает дар жизни как наивысший акт любви Божией по отношению к человеку. И преступление против жизни неродившегося ребенка – это еще и преступление против этой Божественной любви и Божественного замысла.

– Согласно Конституции человек имеет права только с рождения. Была бы Ваша воля, внесли бы Вы изменения о том, что эти права начинаются чуть раньше?

– Конечно, нам нужно менять это сознание. Ведь в чем заключается опасность принятия решения, что, мол, родился – тогда и начались твои права? Это как будто бы снимает всякую ответственность с самих родителей. Мы должны понимать, что эта жизнь нам подарена, дана. Да, несомненно, я сам распоряжаюсь, как буду жить и какие буду предпринимать поступки в своей жизни, но я должен понимать, что все предпринимаемые мною шаги свободы должны быть в первую очередь направлены на сохранение этого дара жизни.

– Вы уже сказали, что грех аборта равен греху убийства. Полутонов в этом нет? Это один грех, если убит взрослый человек и убит младенец?

– Вне всякого сомнения. Потому что любое покушение на жизнь, как любой грех, начинается с малого попустительства. Сначала человек смотрит на подобного рода вопрос как на почти бытовой. Хотя это не совсем так. Мне нередко приходится общаться с молодыми мамами, которые еще не родили ребенка и находятся в трудной жизненной ситуации с непростым внутренним моральным выбором. Происходит внутренняя моральная борьба.

Вспоминаю беседу в одном из родильных отделений. Старшая медсестра рассказала мне историю, как она говорила с будущей мамой о том, что та должна рожать. А молодая женщина ей в упрек говорила, что все это очень неудобно, не вовремя и некстати. Простой вопрос: неужели жизнь может быть некстати? Неужели все то, что мы делаем вокруг себя: разводим сады, разбиваем парки, строим города, дома, – это не ради жизни? Неужели для удобства этой жизни может помешать сама жизнь?

Конечно, сейчас можно дискутировать и говорить о так называемых показаниях к совершению того или иного; и мы еще об этом поговорим. Но защита жизни до последнего – крайне важна.

Человек сначала соглашается с тем, что эта новая жизнь ему мешает. А что завтра ему помешает? Шумная соседка? Муж, который разочаровал? Или сотрудницы на работе, которые мешают спокойной жизни? Кто завтра может оказаться в этой череде людей, которые помешали? Почему бы здесь не вспомнить нацистскую Германию, когда были люди определенной расы и только они имели право на существование, а все остальное – как сорняк?..

– По данным ООН, в мире ежегодно делается 55 миллионов абортов!

– Страшная цифра!

– Как Вы думаете, почему сейчас в нашем обществе так сильно развито абортивное сознание?

– По разным причинам. В первую очередь потому, что есть только я, а все остальное – не так важно (или все остальное должно быть подчинено мне). Когда человек ставит себя в центр жизни, то все подчиняет самому себе. И чтобы это подчинение было оправданным, очень быстро находит всему замену. К примеру, грех блуда называют сожительством. Грех детоубийства называют абортом. Грех насилия называют самовыражением. Всё приспосабливают под себя самого.

В одной из басен Крылова есть замечательный образ персонажа, который привык смотреть, что называется, питаться с помоек и никак не может поднять голову кверху, чтобы заметить что-то светлое в своей жизни. Вот так и происходит. Это, если так можно сказать, атрофированные мышцы (уж простите за такой медицинский термин) души, которые неспособны поднять сердце выше, когда мы уже привыкли смотреть в плоскости своей жизни, разучились замечать чью-то чужую жизнь рядом со своей и не видим, что эти жизни очень взаимосвязаны. Потому что сохранение жизни и вне себя, не только внутри  – это сохранение и своей собственной жизни.

– Владыка, большое спасибо. Подошло к концу время сегодняшней программы, но вопросов еще много. Мы еще обязательно поговорим о том, что делать, когда врачи по медицинским показаниям уговаривают маму сделать аборт, и стоит ли спасать деток совсем слабеньких. В общем, еще очень много интересных фактов и вопросов. Увидимся в следующей программе.

Ведущая Юлия Бычкова

Записала Нина Кирсанова