Канон. Регент Варвара Волкова. Часть 2

Продолжение беседы с регентом Варварой Волковой. Разговор пойдет о том, как привлечь и заинтересовать молодое поколение русской духовной музыкой. Также Варвара познакомит зрителей со своим коллективом - хором "Артос" при храме преподобного Сергия Радонежского в Солнцево. 

– Варвара, Вы являетесь секретарем Церковно-общественного совета при Патриархе Московском и всея Руси по развитию русского церковного пения. В этом году Совет отмечает свое пятилетие. Скажите, за первую пятилетку чего удалось достичь? Какие основные направления Вашей деятельности?

– Ударная пятилетка… На самом деле деятельность Совета только-только начинает набирать обороты, потому что в связи с пандемией два года у нас практически ничего не было, так как все связано с массовостью. Массовость была запрещена, поэтому все хоры, общие литургии были под запретом.

Мы начали с организации регентских съездов. Регенты в нашей Церкви – самая незащищенная часть тех, кто работает в храме. Потому что нет штатной единицы; регент – это неофициальная должность; певчие и регенты связаны доброй волей настоятеля. К сожалению, есть такая проблема.

До съезда не было ничего подобного: чтобы регенты как-то общались между собой, собирались на мастер-классы, перенимали друг у друга опыт, пели в сводном большом хоре. Были какие-то локальные вещи, которые возникали стихийно, но общего не было. Третий съезд у нас будет в 2022 году.

В 2018 году был первый съезд, к нам приехали 180 человек из ста восьмидесяти епархий. Я помню, когда мы первый раз их собрали и вышли к ним на сцену: отец Александр, Алексей Александрович Пузаков и я (вообще это стало возможным благодаря деятельности и энергии отца Александра Агейкина). Мы были веселые, шутили. Но я помню их лица: они смотрели на нас испуганно. Мы говорим людям какую-то шутку,  а они никак не реагируют, нет никаких эмоций. Люди не привыкли, что для них что-то делают; они думали, это что-то очень формальное, когда говорят «надо»... Но через три дня, когда пришлось уезжать, эти же люди стояли и обнимались друг с другом, фотографировались, смеялись, некоторые даже плакали. Они увидели и поняли, что кто-то о них наконец-то подумал, что это очень объединяет.

Мы сделали для них всё. Это не было какой-то скучной конференцией, где выступает докладчик, а все остальные сидят в смартфонах. Мы сделали всё очень интересно: пригласили интересных авторов; например, отца Николая Кедрова из Франции, который является наследником династии Кедровых. Он много рассказывал. Например, «Отче наш» поют все, а тут они увидели вживую этого композитора; он им и дирижировал; и рассказал, что произведение изначально написано совсем в другой тональности…

– То есть интересные вещи узнали.

– Да, было очень интересно. Совет занимается как раз организацией подобных мероприятий. Когда был проведен второй съезд, на него уже собралось шестьсот участников; епархии прислали уже по нескольку регентов, поняв, что это интересно и нужно.

Деятельность Совета касается и мероприятий, которые проходят в Москве.  Например, это организация детской сводной литургии.

– Это потрясающий проект.

– Да. Это Патриаршая детская литургия. У нас никогда не было эталонов образцового детского церковного пения. Профессиональные детские хоры образовались только в советское время, но это совсем не то. Оттуда мы не можем ничего брать, кроме звучания. В самой Церкви в хорах всегда пели только мальчики, девочки не пели; не было понятия «церковный детский хор». Поэтому мы решили создать на опыте нашей школы сначала Школу духовного пения при храме святой мученицы Татианы, потом хоровую школу «Вертоград» при храме Сергия Радонежского в Солнцево. Но затем пришло решение о создании такого хора, куда мы могли бы пригласить детские хоры со всей России, даже из-за рубежа; и спеть Патриаршую литургию от начала и до конца. Это очень высокий уровень, потому что даже для большого взрослого хора Патриаршая литургия сложна, там есть свои особенности; и это волнительно.

Начало было интересным. Мы очень просили устроить нам репетицию, чтобы как-то опробовать свои возможности. Нам ее устроили. Помог владыка Савва, который сейчас в Вологде. Он приехал, и в декабре в Елоховском соборе мы провели эту литургию сводным хором.

На первой литургии это была Москва и ее окрестности; около ста восьмидесяти детей. Потом мы стали приглашать хоры из других епархий – и в 2019 году было 400 детей; приехали со всей России, даже из Вены. На это мероприятие попасть, с одной стороны, легко; с другой – не очень. Конечно, хоры проходят отбор. Но надо помнить, что мы не берем сильные хоры, мы берем, например, и ансамбли из какой-нибудь деревни, шесть-восемь человек; пусть они поют в один голос. Но они попадают, потому что добросовестно все учат в нужном характере, темпе; учитывают все нюансы, о которых мы просим. Это для детей большой шаг вперед.

– Да и просто впечатление на всю жизнь.

– Конечно. Приезд в Москву, участие в Патриаршем богослужении…

(Фрагмент Патриаршей Божественной литургии.)

– Вы помните свои впечатления от первой церковной службы?

– У меня очень интересная история с церковной службой. Дело в том, что моя мама, сколько я себя помню, всю жизнь поет на клиросе. Она начинала петь в храме святителя Николая в Кузнецах. Я маленьким ребенком спала там на подоконниках, бегала по храму. Помню огромный ящик со свечками, мы, дети, в него просто погружались во время служб; я слышала постоянное духовное звучание. Но на клирос осознанно пришла только в десятом классе. Когда я регентую или готовлюсь, понимаю, что какое-то звучание приходит ко мне издалека, то есть я это где-то слышала. Конечно, не проходит бесследно то, что слушаешь годами. Поэтому ко мне впечатления из детства иногда приходят.

У нас пел замечательный хор в Татиановском храме, под управлением Екатерины Малеиной (она, к сожалению, сейчас в Вене). И очень многое у меня сейчас есть в голове благодаря этому хору: хорошее звучание, хорошая трактовка духовных произведений…

– Давайте поговорим еще об одном Вашем детище, которому в этом году уже пять лет, это хор «Артос» при храме Сергия Радонежского. Расскажите о нем; кто там поет?

– Хор «Артос» богослужебный, не концертный. Конечно, мы поем концерты, но основная наша деятельность – это пение на службах на клиросе; хор создавался при храме.  Название мы ему дали совсем недавно, наверное, все знают, что такое артос. За все время существования хора мы поняли, что пение – это радость. Мне близки слова: «Непрестанно радуйтесь». Вот внутреннее состояние хора; и всех тех, кто в нем задействован. Поэтому когда мы стали искать название, обратились именно к Пасхе. Артос – это духовный хлеб, духовная музыка; это пища для головы, ума, души. Духовная музыка написана на конкретные тексты. Тексты достаточно серьезные, это не просто какая-то душевная песня.

− Это молитва в первую очередь.

− Да, это все же молитва. Конечно, говорить, что когда мы поем, всегда молимся, – это неправда, но к этому нужно стремиться. Духовная музыка заставляет человека думать. И тут уже вопрос к тому, кто слушает: готов ли он не просто послушать что-то приятное, а осмыслить то, что заложено в тексте и музыке? Мы помним, что главное в православном богослужении и духовной православной музыке − слово.

Мы сейчас имеем большое наследие композиторской духовной музыки XX века, которая все же облекается в некую душевность. На днях у нас был интересный разговор по поводу знаменного распева. Знаменный распев бесстрастен, но мы не бесстрастны. Мы не люди XIV века, и нам быть постоянно в духовной собранности очень сложно, к сожалению. У нас очень много душевной культуры (мы же не можем существовать вне культуры), но иногда мы духовное воспринимаем через душевное. Поэтому нам и дана такая авторская духовная музыка, которая помогает, направляет.

Знаменно мы поем на Крестопоклонной неделе, Канон Андрея Критского. Как мне сказал знакомый дьякон, было тяжело два часа постоянно собираться, потому что мы уже отвыкли от этого. Но я считаю, что напрягаться полезно. Потому что у нас в жизни более в обиходе слова «отдыхать», «уставать», «депрессия», а слова «терпеть», «трудиться» мы забываем. Мне кажется, иногда полезно терпеть, слушать и заставлять себя мыслить.

(Фрагмент исполнения хором «Артос» под управлением В. Волковой композиции «Малое славословие»; музыка М. Остроглазова.)

− Антоний Сурожский говорил: «Чудо – это не нарушение законов бренного мира, а восстановление законов Царствия Божия». А с Вами случались чудеса?

− Наверное, самое большое чудо – это когда ты смотришь на своих детей, потому что я понимаю, что незаслуженно их получила. Я знаю, что многие прилагают к этому какие-то огромные усилия, а я никогда об этом не задумывалась. Я вообще о многих вещах не задумывалась. Мне кажется, я только взрослеть начала.

− Мне кажется, Вы лжете сами себе.

− Нет, я говорю достаточно честно. Я никогда не задумывалась о многодетности. Некоторые люди что-то продумывают, и это правильно. Но у меня как-то все само собой получилось, без труда, и это чудо. Мне кажется, не надо искать чудес типа тех, когда глаза стали видеть по молитвам старцев, святых. Чудо – это то, что ты живешь, вокруг тебя бегают дети, которые называют тебя мамой, и им хорошо с тобой, они тебя любят. Появляется младенец – это еще одно чудо, потому что каждый раз это по-новому. Честно, мне очень тяжело дается весь процесс, связанный с появлением ребенка на свет, но когда ты уже прошел через этот тяжелый путь, хочется повторить это чудо.

Чудо состоит в том, что ты можешь работать и что с тобой работают прекрасные люди. Состав хора замечательный, практически все имеют высшее музыкальное образование. Я вижу их отношение к службе, к тому, что мы поем. Господь подобрал людей независимо от меня (я не устраивала кастинги), но нам вместе хорошо: мы понимаем друг друга, понимаем, чего  хотим, вместе молимся, всегда в одной струе (а не так: пришли, поработали и ушли). Это чудо, потому что сложно найти такой коллектив, а тут подобрались. Это точно не моя заслуга. Поэтому, мне кажется, чудо надо искать рядом.

− Дай Бог, чтобы это чудо как можно дольше длилось в Вашей жизни.

В заключение нашей программы короткий блиц. Три книги, которые нужно прочесть.

− С книгами проблема, потому что я очень люблю читать, но скажу один минус многодетности – мне читать не дают. У меня стопки книг, которые нужно обязательно прочесть. Из последнего, что я прочла, − книга писателя Евгения Водолазкина. Мне кажется, он замечательно отражает нашу действительность.

− Что детям бы предложили?

− Дети у нас много читают. Маленьким мы читаем сказки. Очень хорошая серия книг о приключениях Петсона и Финдуса для детей лет до шести. С восьми лет я бы порекомендовала замечательную книгу «Вафельное сердце». Это, наверное, одна из любимых книг у наших детей.

− Три композитора, без музыки которых мир был бы иным.

− Я очень люблю Рахманинова, Голованова в духовной музыке. Но самый любимый композитор – Иоганн Себастьян Бах. Мне кажется, у него есть прямые отголоски вечности.

− Продолжите: идеальный день – это когда…

− …мама спит, а дети готовят завтрак.

− Больше всего в людях я ценю…

− …искренность.

− Дети – это…

− …счастье, конечно. Может, оно бывает в каких-то проявлениях иногда тяжелым, но это все равно счастье.

− В семье важно…

− …внимание, чуткость и уважение.

− И традиционный вопрос: Бог – это…

− …конечно, любовь.

Ведущий Александр Крузе

Записали Ирина Обухова и Наталья Богданова