Канон. Народный артист России Валерий Полянский. Часть 1

В новом выпуске программы встреча с дирижером, руководителем Государственной академической симфонической капеллы России, народным артистом РФ Валерием Полянским. Валерий Кузьмич расскажет о том, как он выбрал путь дирижера, о дружбе с великим Альфредом Шнитке, а также будут показаны фрагменты концертных выступлений капеллы.

 

Сегодня у нас в гостях Валерий Полянский. Дирижер, педагог, народный артист России, дважды лауреат Государственной премии, кавалер орденов «За заслуги перед Отечеством» IV и III степени.

 

Валерий Полянский родился в 1949 году в Москве. Окончил Московскую государственную консерваторию. С 1971 по 1991 год – организатор и руководитель Камерного хора Московской консерватории (с 1980 г. – Государственный камерный хор Министерства культуры СССР). В разные годы – дирижер Московского театра оперетты и Большого театра. С 1992 года – художественный руководитель и главный дирижер Государственной академической симфонической капеллы России.

 

– Валерий Кузьмич, как-то в интервью Вы признались, что главное в Вашей профессии – быть чистым сердцем. Мне кажется, это важно не только в профессии, но и в жизни.

 

– Безусловно. Всё, что мы чувствуем и делаем, передается в музыке – и слушателям, и музыкантам, с которыми работаешь. Человек выдает то, что имеет в душе. Есть злая музыка и злые музыканты, а есть те, кто несет добро, тепло, удовлетворение, радость и очищение. На мой взгляд, это крайне важно.

 

– Как воспитать эту чистоту? Кто заложил в Вас первые зерна?

 

– Прежде всего родители. Хотя они были далеки от музыки, но всю жизнь работали, были честными тружениками. Своим примером воспитывали меня с раннего детства. Позже – педагоги в музыкальной школе, училище и особенно консерватории. Они прививали лучшее, что есть в музыке и человеческом общении.

 

– Вы сказали, что семья была простой. Как музыка появилась в Вашей жизни?

 

– Бабушка очень хотела, чтобы я стал либо музыкантом, либо художником. Так сложилось, что меня отвели в музыкальную школу, проверили слух. Он присутствовал – и я начал заниматься. Родители приложили все усилия, чтобы обеспечить меня инструментом и дать музыкальное образование.

 

– Почему Вы стали именно дирижером, а не исполнителем?

 

– Так сложилась судьба. Я окончил дирижерско-хоровое отделение музыкальной школы и как раз попал на пересменку между семилеткой и восьмилеткой. Вроде и музыкальную школу окончил, но еще надо было учиться. Я остался на специальные дирижерские и хоровые курсы. Там начал дирижировать, и в тринадцать-четырнадцать лет уже вышел к смешанному хору, потому что это были вечерние курсы.

Педагог по сольфеджио и гармонии отвез меня в музыкальное училище при консерватории, показал заведующей кафедрой Зверевой. Она прослушала меня, я подирижировал – и в результате поступил в ее класс. Училище окончил быстро, за три года, затем поступил в консерваторию.

 

– Вы сказали, что есть хорошая музыка, которая несет свет. Предлагаю сделать музыкальную паузу и насладиться этим светом в исполнении вашего коллектива.

 

(Звучит отрывок «В тот день, когда труба» из кантаты С.И. Танеева «Иоанн Дамаскин», исп.: Государственная академическая симфоническая капелла России п/у В. Полянского.)

– Валерий Кузьмич, основанной Вами Государственной академической симфонической капелле, которой Вы бессменно руководите, в будущем году исполняется 55 лет. В чем секрет творческого долголетия?

– Сначала это был студенческий Камерный хор Московской консерватории. Там пели студенты дирижерско-хорового и теоретического отделений, даже учащиеся музыкальных училищ Москвы. Затем он стал камерным хором Министерства культуры. Тридцать пять лет назад мы объединились со вторым оркестром «Радио», которым руководил в то время Геннадий Николаевич Рождественский, мой педагог. Он дал буквально один концерт с капеллой и по разным обстоятельствам был вынужден покинуть ее, а я – возглавил. С тех пор уже тридцать пять лет руковожу этим громадным ансамблем, который состоит из двухсот человек. Это большой симфонический оркестр и хор, которые работают отдельно. Также мы делаем совместные программы, в разных жанрах: кантатно-ораториальном, оперном. Ставим много опер в концертном исполнении, они сейчас востребованы.

– Секрет успеха в том, что у Вас разнообразный репертуар?

– Трудно сказать. Секрет успеха, наверное, в том, что удалось достигнуть определенного мастерства, мобильности и разнообразного репертуара. Можно сказать, мы исполняем всё, что есть в жанрах музыки. Трудно сказать, что является основополагающим. Преимущество в том, что это единый коллектив, который работает под одним началом. По крайней мере, все разговаривают на одном языке: хор с оркестром, оркестр с хором, и я с ними. Это дает много интересного.

– Только хотел сказать, что многое зависит от личности руководителя коллектива.

– Всегда все зависит от него. Если хорошо играют – молодцы музыканты, оркестр. Если оркестр плохо играет и хор плохо поет – виноват руководитель. Все взаимосвязано.

– Как почти более полувека назад, будучи еще студентом, Вы создали этот коллектив, который начался с хора?

– В те годы в Москву приезжал легендарный американский хор Роберта Шоу. То, что мы услышали, для нас было в то время большим откровением. Будучи студентами, решили попробовать создать что-то свое. Был маленький ансамбль, небольшой хор, который занимался во внерабочее и внеучебное время – в среду и пятницу по утрам, с восьми утра до половины десятого.

– Какой энтузиазм! Даже до уроков занимались.

– Мало того, когда мы приходили на репетиции, то опускали в копилку по десять копеек, чтобы можно было переписать или напечатать ноты. Тогда это было проблемой. Тот, кто опаздывал, опускал двадцать копеек. Конечно, помогли консерватория и правком. Мы практически каждый год, начиная с 1972 года, в течение трех-четырех лет выезжали в консерваторский лагерь и в течение месяца готовили новые программы на следующий сезон. Отправной точкой стала победа на конкурсе в Италии, в Варацце, в 1975 году.

– Как Вы туда попали, когда так сложно было выехать из страны?

– В Советский Союз всегда присылали приглашения. Одно из них попало мне. Я пошел в ректорат консерватории, затем в министерство, нас рекомендовали туда поехать, и мы отправились.

У девочек были белые кофточки, длинные юбочки в пол – сами покупали и шили. Мужчины – в темных пиджаках и белых рубашках. Ничего у нас не было, помог Владислав Соколов, руководивший тогда Московским хоровым обществом. Он сказал: «Поезжайте на фестиваль “Политическая песня” в Иваново, споете – дам деньги». Выступили, он выделил средства, и мы поехали в Италию на поезде до Варацце, с двумя прицепными вагонами.

– То есть Вы к тому времени были уже профессиональным руководителем?

– Нет, в 1975 году я был аспирантом. Основное место работы – Театр оперетты. Но любовь к хору продолжалась, слава Богу. Когда нас провожали, ректор консерватории сказал: «Хотя бы с первого тура не слетите, чтобы было не так стыдно».

– Вас ожидал триумф?

– Мы получили Гран-при, а я был признан лучшим дирижером конкурса.

– Как потом восприняла вас Москва?

– Тихо.

– Вам было обидно?

– Нет. Я никогда об этом не задумывался и ни на что не обижался. Надо ценить то, что дал Господь Бог. Главное для меня – чтобы коллектив имел свое лицо и звучание. Мы пели массу интересной музыки, которая в те времена практически не звучала: и старинную, и музыку XX века.

Следующая значимая точка развития нашего коллектива – 1980 год. Мы обслуживали Олимпийские игры и дали, по-моему, четырнадцать или пятнадцать концертов (точно не помню). После этого Министерство культуры СССР предоставило нам возможность стать профессионалами. Конечно, помогли добрые люди, писали массу писем: мы были студентами, росли, всем надо было как-то жить и кормиться. Нужно было либо получить официальный статус, либо распускать хор. Так с 1980 года хор стал профессиональным.

– Слава Богу, вы радуете нас и по сей день.

– Мы стараемся, потому что это большая ответственность.

– Валерий Кузьмич, в этом году вся наша страна отмечает 80-летие Победы в Великой Отечественной войне. Я знаю, что вы готовите особый проект. Что это за концерт, который состоится 14 мая в зале Чайковского?

– Мы будем исполнять оперу Кирилла Молчанова «А зори здесь тихие». Это известный сюжет. Сняты, по-моему, два фильма, которые периодически показывают по телевидению. Это замечательная музыка, душевная, понятная, не говоря уже про сюжет и образы, которые там присутствуют. Это трогает сердце. Мне кажется, такая музыка и такие образы необходимы всем поколениям: старшему, среднему, будущим. Это наша история, боль, радость и счастье. Это жизнь.

– Это близко и понятно всем поколениям?

– Абсолютно всем, точно могу сказать. Я не впервые обращаюсь именно к этой опере. Там много тяжелого и горького: погибают девушки, защищая свою Родину. Мне это близко, потому что у меня воевал папа. Он прошел пол-Европы, был сапером-разведчиком и оставил здоровье на войне.

Девятое мая в нашей семье было очень тяжелым и горьким праздником: воспоминания о боевых товарищах, о четырех годах войны. Всегда было трудно, хотя, как в песне поется, это была радость со слезами на глазах. Близки воспоминания папы, мамы, которая очень активно работала в тылу. Она хотела уйти на фронт, поступила в полк, прибавив себе два года. Бабушка тогда нашла маму и сказала, что ее нельзя брать, ведь ей было всего четырнадцать-пятнадцать лет.

Поэтому для меня это очень близкая, личная история. Мне кажется, что почти в каждой семье есть люди, которые воевали, либо те, что трудились в тылу на благо нашей общей Победы.

Я рекомендую и советую обязательно послушать оперу Кирилла Молчанова. Это очень хорошая музыка. На данную тему, к сожалению, не так много сочинений. Я считаю, что эта опера – одно из самых удачных произведений в этом жанре. Именно про эту эпоху.

– Говоря об особых постановках и музыке, написанных специально для вашего коллектива, важно отметить, что многие нынешние классики (как Софья Губайдулина и Альфред Шнитке) писали специально для вас. Вот цитата Альфреда Гарриевича: «Полянский – ужасный человек. Я поговорил с ним вчера, потом проснулся в два часа ночи, чувствую – должен написать. И выдал три духовных хора».

– С Альфредом Гарриевичем у меня была – могу сказать с гордостью – дружба. Хотя было не так просто, учитывая разницу в возрасте и его положение. Я знал, кто такой Шнитке, несмотря на все запреты, которые существовали в то время. Исполнял многие его премьеры, включая скандальную «Кантату Фауста».

Он ходил на все наши концерты. Я всегда просил его написать что-нибудь для хора. Спустя какое-то время он мне позвонил и прочитал текст армянского монаха Григора Нарекаци. У того есть книга из пятидесяти шести стихов-песен, которые имеют одно название: «Слово, обращенное к Богу». Альфред Гарриевич выбрал третий стих и написал музыку на него.

Сам сыграл ее мне – гениальное произведение. Интересно, что премьера сочинения на текст армянского монаха Григора Нарекаци прошла в Стамбуле, в бывшем православном соборе Святой Ирины. Это настолько понравилось туркам, что они попросили на второй день частично изменить программу и повторить сочинение еще раз.

– Интересная судьба: армянский монах и турецкий православный храм.

– Именно. Это сочинение позже выросло в большой четырехчастный хоровой концерт, который мы поем до сих пор, записали на диск и регулярно включаем в программы. Я считаю его одним из лучших хоровых произведений второй половины XX века. Затем Альфред Гарриевич создал «Покаянные стихи» на древнерусские тексты – к 1000-летию Крещения Руси.

В этих тринадцати песнопениях отображена та эпоха и вся кровавая, тяжелая история Древней Руси. Интересно, что те тексты и эмоции, в сочетании с музыкой и текстом, до сих пор актуальны – они касаются нас и сегодня.

– Меняются технологии, но суть человеческая остается.

– Либо человек есть, либо его нет. Наша задача (исполнителей, композиторов, художников, поэтов, писателей), чтобы мы чувствовали себя людьми. Это очень ответственно: талант, данный Господом Богом, требует отчета. Я всегда внушаю своим музыкантам: «Вы – счастливые люди, вас наградили талантом, но это большая ответственность». Хотя в коллективе музыканты разных поколений, все это понимают. Человек не рождается плохим – все зависит от воспитания и окружения. Поэтому ответственность очень большая. Особенно велика роль телевидения. Смотрю его редко – график не позволяет, но его влияние трудно переоценить.

(Звучит концерт для смешанного хора на стихи Григора Нарекаци, часть 2 – «Собрание песен сих», муз.: А.Г. Шнитке, исп.: Государственная академическая симфоническая капелла России п/у В. Полянского.)

 

Ведущий Александр Крузе