Беседы с батюшкой. 13 июля 2020

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма в честь святых благоверных князей страстотерпцев микрорайона Юхновград города Юхнов, клирик храма во имя святителя Николая Мирликийского в Мосальске, преподаватель, руководитель Молодежного отдела Песоченской епархии (Калужская область) священник Владислав Береговой. 

– Пост закончился. Он был достаточно продолжительный; нервная, накаленная обстановка. Как выйти из этого поста грамотно, без излишеств? Тем более сейчас лето, хочется всего.

– На самом деле неужели сейчас, в эти жаркие дни, кому-то хочется тучных, жирных, жареных, консервированных продуктов? Сейчас ягоды, абрикосы, черешня. Огромное количество всякой зелени, овощей. Делай салаты, окрошку. Самый легкий пост. Я не знаю, кому тяжело поститься Петровым постом. Вам тяжело?

– По-разному.

– Но когда втягиваешься, когда это входит в привычку и уже не стоит вопрос, поститься или не поститься, тогда постишься очень легко… Кажется, ничего хуже нет в Православной Церкви, чем посты. Думаешь, может, в католики податься или в буддисты, в атеисты... Чего только в голову не приходит нашим прихожанам. Но когда втягиваешься, думаешь: что тут страшного? Так хорошо. И на душе светло и хорошо, и организм, оказывается, спасибо тебе говорит, что нет огромного количества канцерогенных колбас, химических сыров, непонятно откуда взятых масел. Думаешь: как хорошо, чего я боялся, переживал?

Страшнее всего в посте – первая неделя перед постом, когда начинаешь себя накручивать и переживать. А когда у человека не стоит вопрос, поститься или нет, ему легко. Что у нас сегодня? Первый день поста. Все, едим постную пищу, все просто. Как выходить из поста? Да не надо из него выходить. Сильно колбасы не хватает? Ну, кусочек отрежь… На самом деле ты, ограничивая себя по-настоящему во время поста, понимаешь, что тебе не слишком и нужно было этой жирной, тучной животной пищи. Ты рад зеленой пище, в каком-то смысле становишься убежденным вегетарианцем, понимаешь, насколько здорово без всего этого. Сам Иоанн Златоуст говорит: если твой пост не продолжается по окончании дней любого поста, то ты зря постился. Что он имеет в виду? Что надо продолжать есть нескоромные продукты? Нет, он имеет в виду, что надо продолжать так же часто посещать богослужения, так же усердно молиться, как в дни любого поста, так же быть милосердным к окружающим, напоить жаждущего, накормить голодного. Главное – чтобы социальный и духовный аспект поста остался. Из какого-то поста вообще выходить не надо никогда, именно из духовного смысла этого поста, чего желаю всем телезрителям. И все тучное и вкусное, как правило, неполезное.

– Вопрос телезрителя: «Я знаю святых, которые при жизни были канонизированы другой Церковью (например, Армянской или Католической), но в то же время после жизни они попали (возможно, после мучений) в рай. Можно ли спустя долгое время канонизировать их как русских святых, как православных (в раю все православные)? Можно ли подавать записки за таких людей, если можно назвать их канонизированными святыми? Получается, у Бога все живы, все мучения в аду не бесконечны? Господь говорит: что делаете ближнему, то делаете и Мне…»

Тут целый пласт вопросов. Будем разбираться, здесь есть важные темы. Видимо, у человека немножко каша в голове, давайте наведем порядок.

– Тогда я буду тезисно, чтобы в эту кашу не подлить масла и не сделать ее еще более пышной.

Писание не дает никакого намека на предположение, что эти муки могут быть конечными. Господь говорит совершенно прямо, однозначно, что те, кто Его не избрал при жизни своим Господом Богом, будут и в вечности Его ненавидеть, не желать жить с Ним. Бесы видят Бога? Видят. Боятся Его? Не только боятся, но и трепещут.

– И знают всё Писание, все законы, все правила.

– Назубок. Постятся, ничего не едят, не спят. Что мешает им в раю быть? Собственное нежелание. Ненависть к Богу и к Его любимым созданиям – к нам. Поэтому с вечностью все не так просто, как нам хотелось бы. Нам очень хочется думать: вот если бы чистилище какое-нибудь было или какое-то время, во время которого можно будет исправиться, измениться и все равно наследовать Царство Божие навсегда… Но Священное Писание говорит страшные вещи. Необходимо успеть здесь полюбить Бога всем сердцем, всею душою своею и ближнего своего, как самого себя. И даже если ты не научился этому в полноте, хотя бы вектор направления жизни должен быть правильный, а дальше уж Господь найдет, за что зацепиться и как тебя направить максимально близко к Самому Себе.

Что касается западных святых и других Церквей, до 1053 года у нас с Западной Католической Церковью все святые одинаковы. В середине ХХ века даже был Собор, где было подтверждено, что мы можем молиться этим святым, которых даже нет в нашем календаре по тем или иным причинам, но которые были общими до разделения Церквей. Посмотрите, кому вы там хотите молиться.

Что касается написания имен в записках, если человек свят, канонизирован нашей Церковью (или Католической до середины XI века), то мы не пишем их в записках, мы молимся им. Допустим, Патрику Ирландскому. Древний святой, мы молимся ему как святому неразделенной Церкви, который много потрудился во благовестие Христово в ирландской земле. Молитесь святому Патрику, если хотите, но панихиды мы за него не подаем.

Кстати, некоторое время назад Святейший Патриарх разрешил крестить иностранцев с именами, допустим, Джон, или Патрик, или Питер именно в таком звучании («крещается раб Божий Патрик»). Мы теперь не меняем Джона на Иоанна, как было раньше. Поэтому если вы собираетесь креститься в честь Иоанна Крестителя, но вы из Англии, вас однозначно покрестят как Джона, батюшка так и скажет, в привычной для вас транскрипции.

– Чтобы не было сомнений и недоразумений, как в предыдущих вопросах, что можно читать кроме Евангелия? Чтобы не впадать в крайности и не вредить себе?

– Для каждого что-то свое. Допустим, о загробной жизни я всегда рекомендую почитать английского писателя Клайва Стейплза Льюиса. У него есть замечательная книга, описывающая художественным, образным языком путешествие из ада в рай, которое оканчивается тем, что далеко не все из ада, получившие возможность попасть в Царство Божие, хотят воспользоваться этой возможностью. Почитайте, «Расторжение брака» называется.

Очень сложно подробно говорить о том, что в Евангелии подробно не расписано. Апостол Павел говорил, что наука человеческая не слышала, на ум человеческий не приходило того и глаз человеческий не видел, что Господь уготовал любящим Его. Про ад вообще в Писании ничего не написано, крайне мало. Вот представим себе, что самое худшее можно вообразить в земной жизни. Представили? Помножьте на миллион – будет вам представление об адских муках.

Что такое жизнь без Бога? Мы с вами не знаем жизни без Бога, потому что, как говорит Писание, мы Им живем, движемся и существуем, вне зависимости от того, веришь в Него или не веришь, служишь Ему или нет, любишь или нет. В вечности такое состояние, когда ты можешь жить вне Бога (в том модусе бытия, где без Бога жить просто невозможно), – это самая страшная мука. Собственно, этим будет мучиться человек и снедаться теми страстями, которые вошли в привычку его повседневной жизни. В этом мука, она внутри тебя. Ад – это не место, куда тебя закроют, кандалы наденут и будут на сковородке жарить. Это состояние твоей души. Оно приобретается при жизни. Если ты здесь адом живешь, то в вечности будешь жить этим всегда, без возможности исправления к лучшему; будет только хуже, как это проникновенно и красочно описывается у Клайва Льюиса. Так и в Царстве Божием – все выше, шире, вглубь, все ближе к Богу, к людям, которые будут населять это Царство, и оно обретается здесь. Получите опыт служения ближним – и вы почувствуете, что есть Царствие Божие, пришедшее в силе и славе здесь и сейчас.

– Вопрос телезрительницы: «Мы часто обращаемся к Богу со своими просьбами. С недавнего времени я прошу Господа, чтобы в каком-то деле все было по воле Его, ведь иногда мы просим то, что нам на самом деле не нужно. А мне говорят, что я неправильно делаю, что надо просить то, что мне нужно, а Господь Сам решит, что дать, а что не дать. Как правильно?»

– У Вас уже высшая степень молитвы, когда просят: Господи, сделай со мной то, что Сам считаешь нужным... Сколько раз ты просил, получал желаемое, а потом говорил: «Господи, мне же это во вред, Ты разве не знал, что мне это вообще не нужно?» Знал, но из-за тебя небеса не спали, ты постоянно кричал «помогите!», во все двери стучался. По неотступности твоей дали тебе это, но ты не в состоянии это ни приумножить, ни сохранить, полученное изъедает твою жизнь. Ты слишком усердно это просил, Господь не мог не откликнуться. Ты получил хороший опыт, хороший урок. Слава Богу, что получил не настолько душепагубную вещь, которая может негативно повлиять на твою загробную жизнь. Но часто мы у Господа требуем получить желаемое.

С одной стороны, можно и нужно просить. Не зря Господь в молитве «Отче наш» говорит: «хлеб наш насущный дай нам на сегодняшний день, и да будет воля Твоя, как на земле, так и на небе». Вот вам простой шаблон – и попроси у Господа то, что тебе необходимо на сегодняшний день, и скажи одновременно: «не знаю, нужно ли это мне, пусть воля Твоя будет совершена». Самый лучший вариант – сказать: «Господи, не знаю, чего просить у Тебя, дай мне то, что Сам считаешь нужным».

И помните, что под лежачий камень вода не бежит. Если вы хотите что-то получить, трудитесь, чтобы это приобрести. Хочешь быть здоров – закаляйся, иммунитет поднимай. Заболел – к врачам обращайся в первую очередь. Хочешь быть благополучен – трудись, учись, спи меньше, трудись на нескольких работах, поднимай уровень своей квалификации, пока молод (конечно, это не всегда возможно). Меняй профессию, в конце концов. Нам по светским меркам кажется, что если чему-то обучился в юности своей, то этим ты и должен зарабатывать. Но жизнь сейчас настолько непростая и быстро меняется, что твоя профессия может оказаться никому не нужной уже через десяток лет, а ты только в нее углублялся и не развивался больше ни в каких отраслях. Где сейчас замечательные, талантливые мастера печатных машинок? Нет.

– Айтишники какие-нибудь.

– Не всякий айтишник – мастер по ремонту печатных машинок, или бобинных магнитофонов, или граммофонов. А когда-то они думали, что получили профессию на всю жизнь. Даже если ты что-то умеешь делать профессионально, займись еще чем-нибудь, мало ли что пригодится. И не думай, что Господь тебя оставил. Господь тебе ум дал. Голова нужна и для того, чтобы немножко думать о будущем. Больше чем на год, наверное, не надо, это совершенно бесполезно и бессмысленно. Господь говорит: о завтрашнем дне не очень терзайся душой, для каждого дня хватает своей заботы. Господь дает сил нести крест сегодняшнего дня, а не завтрашнего и не послезавтрашнего. Чуть-чуть планировать надо, но помни, что все находится в руках Божиих, и не искушай Господа Бога твоего напрасно. Можно рисковать. Солдат на войне, который не рискует, – разве это солдат, разве это защитник Отечества? Он трус, он должен идти вперед, воевать. Он не знает, что ждет его завтра – шальная пуля или благополучная жизнь, но надо идти вперед.

Когда видишь ситуацию, которой нельзя избежать, – иди напролом. Но если видишь, что ты можешь себя обезопасить, не рискуй своей жизнью просто так, не беги на красный свет, не будь ковид-диссидентом. Будь аккуратен. Когда-то сказал архимандрит Иоанн Крестьянкин: будь осторожен, никого не вини. Это очень важный совет.

– Да, так будет легче. Простые слова, но очень мудрые.

Вы весь период пандемии очень активно общались со своими подписчиками в социальных сетях. Можно ли сделать сейчас какие-то выводы, чему-то могла нас научить эта пандемия?

– Я постоянно эту тему поднимал. В данном случае у нас более объективная картина, чем у священников, которые в соцсетях никак себя не проявляют, потому что они могут общаться только с теми прихожанами, кому можно позвонить.

– Обратной связи больше.

– Это как средство массовой информации. Если я задаю вопрос, я знаю, что мне ответят 400-500 человек, и я смогу сделать какой-нибудь ретроспективный анализ ответов.

Этот вопрос я тоже задавал, и не один. Я еще веду совместные эфиры со священнослужителями, с богословами. Многие из них сказали, что им пришлось даже изменить свое десятилетиями устоявшееся мнение. Какое первое мнение? Что в храме можно заразиться. Мы все были убеждены, что в храме нельзя заразиться никогда и ничем.

– Почему? Не все. В храме можно заразиться.

– Для многих это стало откровением.

– А вот через таинство…

– Для многих священников и мирян это стало откровением. Ведь многие из нас изначально говорили: что такое происходит, как так может быть, из-за чего храмы закрывают? Мы всегда болели, какой-нибудь грипп приходит, мы все переболели, покашляли, чай с лимончиком попили, таблетки проглотили – и в бой. И только когда священники, монахи, иеромонахи, архимандриты, молодые, старые, стали умирать, тут уж все запереживали. Что, действительно? Мы же без людей служили, где заразились? В алтаре, друг друга перезаражали. Оказывается, может такое быть. Ты где-нибудь в магазине, в метро подцепил, затем облобызался с собратом, сослужителем (мы же не за руку здороваемся, а в щечку), поговорили, послужили – и слегли все. Сколько таких историй грустных, сколько болезней, сколько смертей! Большое количество. Если кто-то скажет, что это просто что-то сезонное, когда за сезон умирало столько священников? Это не совсем простая болезнь, не такая, как многим хочется видеть. Я проводил опрос (он совершенно коррелирует с государственным опросом): «Сколькие из вас не верят в существование коронавируса?» Двадцать восемь процентов, а по России – тридцать.

Это был первый урок, что в храме можно заразиться. Если ты больной – сиди дома. У меня никогда не хватало слов, чтобы убедить больных сезонным гриппом прихожанок (обычно о них идет речь) сидеть дома. Особенно это касается детей. Как это я ребенка не причащу? Мы же причащаемся во здравие души и тела. Если я его не причащу, как же он выздоровеет? Ладно, педиатр пришла, но мне теперь надо и тело подлечить. Говорю: «Ты же сейчас заразишь половину храма; пока твой ребеночек в храме постоит, покашляет, почихает, вокруг-то все заразятся».

От Причастия заразиться невозможно. Тело Христово не может быть тебе в болезнь, кроме тех случаев, когда ты причащаешься в осуждение, но это немного другая тема, явно речь не о младенцах идет. Сколько священников потребляют Дары после огромного количества причащающихся больных в туберкулезных больницах, в пенитенциарных заведениях, и никто еще никогда ничем не заболевал. Но если долго поговоришь с ярко выраженным больным, в том числе не на исповеди, сто процентов – заболеешь. Это некоторая тайна, почему во время таинства можно прихворнуть, почему одни заболевают, а другие нет.

Надеюсь, что первым уроком, который для себя извлекут все наши мамочки, будет: заболел ребенок – пока не вылечат, в храм не приводи. Даже в нашем городке. Приходят дети в воскресную школу, больные вдрызг. Спрашиваю мамочку – зачем. «Да ничего, это у него остаточное». В следующее воскресенье в воскресную школу приходят три человека, у кого иммунитет покрепче, все остальные слегли с той же болезнью. Скажут: это где-нибудь в другом месте заразились. Да каникулы сейчас, где они могли заразиться? Мои просто дома сидели, были только в воскресной школе. Зачем так поступать? Я очень надеюсь, что все православные христиане, которые были убеждены, что «Господь не попустит – не заболеешь», сделают выводы и начнут беречь других. Мы закоренелые эгоисты в этом вопросе. Мне надо причаститься – пусть даже весь храм заболеет. «Господь не попустит». Но это же самое настоящее нарушение заповеди об искушении Господа Бога нашего бессмысленно («напрасно» по-церковнославянски). Такой урок, мне кажется, должны извлечь все.

Господь попустил нам такую болезнь, попустил посидеть дома. Может быть, нам это звоночек – священству, мирянам. Господь почему-то не на семьдесят лет закрыл храмы (как с 1917 по 1989 год) от всех нас.

– Некоторые и на пятьсот лет.

– Да, если вспомнить Софию Константинопольскую… Что-то в нашей духовной жизни не так, у всех. Я о своей подумал жизни, матушка о своей, прихожанам намекнул о своей подумать. Что в нашей общей церковной жизни не так, что Господь решил на несколько месяцев нас лишить Причастия и церковной молитвы? Слава Богу, все дома могли молиться, и Псалтирь читать, и утренние и вечерние молитвы, акафисты, каноны, что угодно. Духовная жизнь не была запрещена. Но Господь всех отлучил от Причастия на несколько месяцев. Не помню, по каким канонам отлучают на несколько месяцев. Знаю, за что отлучают на пятнадцать лет, а на несколько месяцев – за какую-нибудь повседневную, но постоянно повторяющуюся проблему. Допустим, невестка с тещей (или муж с женой) живут как кошка с собакой. Сегодня испортили друг другу настроение – и идут обе причащаться. Нельзя же так. Как две гадюки вместе живете. Подумайте над своей жизнью, не причащайтесь месяц. Может быть, мы с людьми себя так ведем? В Церкви более-менее благочестивые, красивые, выглядим пристойно. А какие у нас отношения с нашими родными, друзьями? Может быть, Господь всех нас отлучил от Себя, чтобы мы пересмотрели свою внутреннюю жизнь…

Оказывается, можно молиться и дома. Многие бежали в храм, чтобы помолиться только в храме, больше нигде. Дома Господь же меня не услышит… Услышит! И это страшно, что мы живем как попало, стараясь всеми силами заглушить в себе память о Боге. А ведь памятование о Боге – одна из добродетелей. Весь Ветхий и Новый Завет, все святые отцы говорят об этом: главное, что должно быть в жизни любого христианина, – память о Боге. Тогда вовек не согрешишь. А нам кажется, что дома Он за нами не очень смотрит; если икон нет, то вообще не смотрит. Мысли мои… а нужен я Ему? Так что помолиться – только в храме. В храме Господь все твои мысли обязательно услышит. А теперь такой культурный, духовный шок: Господь меня слышит и дома, перед иконами я молюсь или без них. Слышит, друзья мои, не только, что вы говорите в молитве, но и все ваши худые помыслы, в частности те, которые вы приняли и которыми услаждаетесь. Прилогов-то много. Отметайте их, не обращайте на них внимания. А когда ты принял ненависть, мстительность, осуждение по отношению к брату твоему, Господь это видит и слышит всегда. Пусть опыт сидения дома и молитвы дома напомнит о том, что Господь ближе к нам, чем наша собственная рубашка.

– Вопрос телезрителя: «Допустим, мы считаем, что человек ведет неправильный образ жизни. Церковь советует молиться за такого человека, чтобы Бог его вразумил. Но это наше субъективное мнение. Не будет ли это грехом осуждения? Мы за человека молимся, чтобы его Бог вразумил, а может, не он, а мы заблуждаемся? Есть выражение: не хули, но не принимай».

– Как правило, речь всегда идет о какой-то конкретной ситуации. Можно сидеть дома на диване и думать: «О ком бы помолиться, кто живет хуже, чем я? Я не осуждаю, а соседка осуждает, помолюсь-ка за соседку. Я не ворую, а по телевизору показали какого-то казнокрада, помолюсь за него». Конечно, здесь налицо крупное духовное повреждение. Но когда ты обижен ближними или дальними совершенно беспочвенно и напрасно, когда тебя обманули, обругали ни за что, обокрали, ты чувствуешь боль. Речь шла не о защите Отечества, это твоя личная боль. Самое большое, что можно сделать для своей собственной пользы и пользы того человека, который прошелся железной наковальней по твоей жизни, – сказать: «Господи, прости ему, ибо не ведает, что творит». Вы стремительно пройдете пять (или семь) стадий психологического состояния от гнева до принятия.

Что такое смирение, которое мы все так желаем приобрести? Это принятие тех обстоятельств жизни, которые тебя разрушают. Ты можешь гневаться на человека десятки лет. Он уже через день забыл про тебя, а ты все живешь и думаешь, как же Господь его терпит, такое зло он сотворил... Ты не спишь по ночам, поседел раньше времени, у тебя сердце болит, ты весь разлагаешься при жизни, потому что тебя разъедает злоба, тоска и печаль. А если ты немножко огорчился, поторговался, погневался, но в конце концов принял ситуацию  (так есть, пусть так и будет, буду от этого отталкиваться и идти дальше), жизнь становится намного легче и спокойнее.

Молитва за другого человека – это попытка самому стать лучше. Господь может изменить человека только тогда, когда человек сам этого хочет. Когда мы говорим о вразумлении, мы имеем в виду, что Господь создаст такие обстоятельства жизни для этого человека, в которых он сможет исправиться. Бог спасает нас не без нас, это касается всех наших врагов, которых мы хотим исправить.

– Но ведь когда мы молимся за другого человека, грешного, неправого, это наша любовь к нему?

– Да.

– Даже если мы не правы, мы же молимся.

– Это очень тяжело – помолиться за человека, который тебя обидел.

– Невозможно.

– Сколько раз я себя через колено пытался переломить, чтобы прямо сейчас встать у престола и частичку просфоры вынуть за него. Ведь он плох только по отношению ко мне, а по отношению к другим людям он замечательный во всех отношениях человек, социально активный, но с тобой не сложились у него отношения. Скорее всего из-за тебя же. Тебе хочется, чтобы Господь его наказал как можно сильнее. Помолиться за него? Да за дрянь эту я еще молиться буду… А надо. И только когда начинаешь молиться, в сердце приходит настоящее спокойствие. Ты сразу припоминаешь все хорошие вещи, которые делают этого человека объективно хорошим. А то, что у тебя с ним случилась локальная конфликтная ситуация – бесы поспособствовали или глупость, гордость чаще всего.

Если внимательно поразмыслить, молитва открывает нам глаза. Не ведает, что творит, это же так на него не похоже... А сколько еще замечательных вещей у него есть! Ненавидите кого-то – посмотрите, сколько хорошего он делает. Вспомните. Вам сейчас просто ненависть глаза застилает. Попробуйте посмотреть на него глазами Бога. В нем тоже есть образ Божий. Да, сейчас он запачкался. Проехался бесенок на джипе и заляпал его грязью, а у него глаза замылились, тебя не заметил и переехал. У тебя нога болит, а он уехал, ты даже номер не успел записать. И вот у тебя и так нога болит, а ты еще душу свою изматываешь, желаешь, чтоб он на ближайшем повороте поскользнулся. Чем больше мы думаем о зле, пусть и в отношении другого человека, тем скорее мы привнесем его в свою жизнь. Господь говорит: прощайте должникам вашим. Это счастье, а не просто заповедь, которую Господь дал и сказал: давайте трудитесь теперь, Я посмотрю на вас, как вы тут пашете – и ничего не получается. Господь говорит: вот тебе лекарство, надо его принимать. Сначала заставить себя. Пилюли горькие, но они лечат. Заповеди тоже. Некоторые – как гомеопатическое средство, некоторые – как микстура, а некоторые – как ампутация.

– Вопрос: «Если крещеные дети не хотят воцерковляться, как за них молиться, какие требы подавать в храме?»

– Всё мы низводим к околоцерковной магии. Что бы такого сделать, чтобы без собственного участия автоматически все получилось ко благу. Но нельзя так, не получится. Если вы просто будете молиться и больше ничего не делать, не выйдет ничего. Господь, может быть, скорбями будет потом детей ваших к Себе приводить. На самом деле вопрос очень глубокий, надо весь эфир ему посвящать. Сколько лет детям, в какой семье они воспитываются? Но в целом главное – не перегнуть палку.

Я не скажу, что делать, но скажу, как не делать. Нельзя заставлять молиться, заставлять ходить в храм. Нельзя не отвечать на вопросы («мал, подрастешь» или «Боженька все видит, тебя накажет»). Нельзя говорить о вере примитивным языком. Надо читать возрастную психологию и педагогику. Не важно, церковного автора или нет. Это наука, которая говорит о том, что представляет из себя подросток и как с ним общаться. Четырнадцать лет – это совсем другой человек. Все то, что работало в 11–12 лет, уже не работает. Он еще, конечно, юноша, не самостоятельный человек, у него взрыв гормонов, ему самому от себя тошно, а тут еще начинается какое-то глубокое воцерковление, что, как правило, выливается в уход из Церкви. Появляется юношеский негативизм, и все, что родители говорят, кажется плохим.

Скажу избитую фразу: конечно, родители сами должны быть примером живого общения с Богом. Не просто освящать пасхи и куличи, а дома машинально молиться перед едой и окроплять что-то святой водой в дни праздников. Дети должны чувствовать, что Бог для тебя – живая Личность. Ты должен не столько говорить о Боге, сколько показать ему живого Бога. Это очень важно. И у Сталина было много знания о Боге, он семинарию оканчивал, как и многие другие революционеры. А сколько вышедших из наших воскресных школ в Церковь не приходят десятилетиями... Уж они о Боге не хуже семинаристов знают, учитывая, как сильно мы их науськивали. Церковнославянский язык, история Церкви, Ветхий и Новый Заветы. Они прекрасно разбираются. Они придут в Третьяковку, покажут на картину «Явление Христа народу» и скажут: тут фарисеи, тут саддукеи, тут Христос, а это Иоанн Креститель. А жить по вере не будут.

– Еще кого-то покрестят, похоронят и повенчаются. Самый идеальный вариант.

– Возможно, да.

– Вопрос телезрителя: «Я ездил в Болдинский монастырь, хотел причаститься. Священник мне сказал прочитать каноны. Я все прочитал и пришел, а он мне сказал прийти в следующий раз».

– А он как-то объяснил причину, почему необходимо подождать до следующего раза и когда этот следующий раз будет?

– «Он мне не сказал. Я верующий человек, хотел перед праздником Петра и Павла причаститься. А он говорит: я занят».

– Здесь какие-то личностные отношения. Батюшка явно знает Вас, и не первый день. Явно Вы человек не с улицы для него, и он посчитал, что для Вашей духовной пользы лучше сейчас не причаститься. Я не готов на всю страну говорить, прав батюшка или не прав. Ситуация совершенно непонятная. Но если он является Вашим духовником, то ему виднее, стоит Вам причащаться сейчас или не стоит, для Вашей же пользы. Мы же не вредные люди, мол, сейчас поиграюсь в духовника, этого причащу, а этого нет; в шахматном порядке. Мы думаем, решаем. Некоторым говорим: «Давай в другой раз причастишься, что-то у меня душа болит за тебя. Вроде все в порядке, все формально исполнено, но что-то не хочется мне, чтобы ты сегодня причащался, по любви к тебе». Это редко бывает, но бывает.

– После разговора, исповеди. Это же не просто так. Должен состояться разговор.

– Здесь непонятная ситуация, я не могу ничего конкретно сказать, кроме того, что как батюшка сказал, так и сделай. Каноны – изумительные. Последование ко Причащению нас меняет. Это не Богу надо, а нам. Помолись в следующий раз, почитай каноны в течение недели. В среду – покаянный канон, в четверг – Божией Матери, в пятницу – ангелу-хранителю. В субботу приди на всенощное бдение, по окончании почитай последование ко Причащению. Исповедуйся толком, исправь жизнь свою и причащайся в воскресный день. Но нельзя быть обиженным на священнослужителя, который тебе в это воскресенье запретил причаститься, но не запрещает причаститься в следующее. Ничего страшного. А обижаемся  почему? Мы же постились, каноны читали. «Что я, зря читала?» – знаете, сколько такого я слышу. Человек все прочитал, а с утра кофейку попил или покурил, не причастился. Или хочет причаститься на следующий же день: «Батюшка, а надо снова это правило читать?» – «Надо». – «Ах, что ж такое…»

Мы не любим молиться, нам тяжело, для нас это вычитывание, разговора с Богом, как правило, просто нет. А если нет диалога, то это нас отягощает. Мы вроде бы с Богом разговариваем, но не слышим сами, что Ему говорим. Разве это молитва? Это уже медитация какая-то. Это уже не молитва. Дай Бог при прочтении последования ко Причащению хоть несколько молитв умом и сердцем прочитать, а не просто куда-то в просторы Вселенной. Прочитал утреннее правило – а оказывается, вечернее открыл. Прочитал по привычке и не обратил внимание. Во всех молитвах говорилось: «спасибо Тебе за прошедший день», а ты их как утренние прочитал. Или наоборот. И не говорите, что с вами никогда такого не было, что вы в середине молитвенного правила не обращали внимание, что молитвы, оказывается, утренние.

– У меня как-то было, я на общественном богослужении забыл «Отче наш».

– Ну, забываешь и Символ веры даже…

– Я начал анализировать, как же так произошло. Потому, что просто читаешь текст.

– Когда вслух читаешь, приходит осознание, что молитва сотен людей, которые тебя слышат, зависит от того, прочитаешь ты ее сейчас или помолишься. Если чтец не молится, разве другие будут молиться? Не будут. Они будут слышать чтение, но не молитву. И ты вдруг собираешься и начинаешь со смыслом произносить эти слова, вдумываться в них…

– Скажу честно, бывают такие казусы  от того, что у меня такое духовное состояние, я уже молитву не могу произнести. Бывают такие искушения.

– Все ошибаются. Когда-то я служил при одном архиерее. Он пономарям не разрешал читать без текста.

– И священнику запрещено служить без Служебника.

– Да, есть такое правило, чтобы не ошибиться. И на старуху бывает проруха.

– А архиерею выносят книжку (есть специальный человек). Не все так просто.

 Благодарю Вас за беседу. Были затронуты важные, живые темы. Благодарим наших телезрителей, мы всегда очень рады отвечать на ваши вопросы, это очень важно в нашем общем деле.

– Пусть сила Честного Животворящего Креста сохранит вас от всякого зла, от всех вирусов – духовных, видимых, невидимых и физических.

Ведущий Сергей Платонов

Записала Маргарита Попова