Беседы с батюшкой. Великий пост с точки зрения православной антропологии. Священник Вадим Смоляков 15 марта 2023

В гостях у нас клирик Вознесенского архиерейского подворья города Екатеринбурга священник Вадим Смоляков.

– Батюшка, сегодня мы поговорим о Великом посте с точки зрения православной антропологии, потому что Вы очень глубоко занимаетесь этой темой. Господь создает человека. Если говорить совсем кратко – кто есть человек?

– Человек, по Священному Писанию, есть существо, во-первых, личностное, во-вторых, очень сложное, отличающееся от всех других живых существ, в том числе от ангелов, которые тоже разумны. Господь творит человека по Своему образу и приближает к Своему подобию. Человек всячески стремится это богоподобие в течение своей земной жизни стяжать. Самое главное, что нужно понять: Господь творит человека цельным. Мы очень часто хотим человека разделить, выделить в нем то или другое, душу, тело или дух; пытаемся смотреть на человека через призму некоего пазла, некой мозаики. Но святые отцы настаивают, что человек – существо цельное, неделимое, личностное, созданное по образу и подобию Божьему и призванное к этому подобию.

– Мы часто слышим, что в человеке есть тело, душа и дух. Как они взаимосвязаны с точки зрения православной антропологии?

– Когда мы говорим, что человек состоит из того, другого или третьего, мы предполагаем, что можно это разделить, сложить обратно – и получится то же самое. Например, мы не можем представить свою жизнь без памяти: у нас в душе есть память, и мы не можем представить душу без памяти и память без души. Говорить, что душа состоит из памяти и других разумных сил (разумной, вожделевательной, раздражительной), может быть, и хорошо, но все же будем говорить более обтекаемо.

Господь нам дает увидеть, что в человеке действительно есть тело, душа и дух. Ввиду того что человек – существо цельное и неделимое, тело, душа и дух в нем пребывают в некоем абсолютнейшем единстве. Святые отцы очень часто это единство видят в форме пирамидки (или детской пирамидки, как говорят современные профессора антропологии): имеется достаточно масштабное основание, а верх – как пик горы. Нижняя часть пирамидки – самое масштабное кольцо, лежащее в основании, основной пласт – это человеческое тело, над ним – чуть более узенькое основание – человеческая душа; и пик – человеческий дух. Эта пирамидка – безусловно, только образ. Как только мы стремимся в некий образ вложить чрезмерно много богословских смыслов, мы превращаем человека в пирамидку. А человек – все-таки не пирамидка. Но чтобы немножечко понять, как это работает, святые отцы используют этот образ.

– Главенствует дух, подчиняется душа, слушается тело. Всегда ли это так?

– Было бы очень хорошо, если бы всегда было так. Но когда человек грешит, падает, святые отцы говорят, что все в нем переворачивается с ног на голову. Если пирамидку перевернули вершиной, пиком вниз, а массивное основание стало давить на этот пик, то пирамида начинает тонуть. Святые отцы говорят, что человек в своем грехопадении, в своих проступках, страстях начинает тонуть, тело начинает главенствовать над душой, вместо того чтобы ей подчиняться. Господь создает тело человека, чтобы оно служило душе. Когда над человеком совершается таинство Крещения, мы молим Бога о том, чтобы пирамидка перевернулась обратно и стояла так, как заповедал Господь, а не так, как захотел это сделать человек.

В нашей жизни бывает с точностью до наоборот: дух человеческий начинает тонуть, душа начинает больше слушать тело, которое начинает главенствовать. Наша плоть немощна и стремится больше к каким-то чувственным удовольствиям. И если человек начинает жить, слушая тело, без аспекта духовности, без молитвы, без богообщения, то жизнь превращается в основательное падение, он просто тонет. Образ того, что человек тонет в море житейских попечений, мы часто слышим и в богослужениях, особенно в Великий пост.

– Если взглянуть более конкретно, в чем состоит пост человеческого духа?

– Если мы по Промыслу Божьему, по милости и благодати Божией начинаем жить церковной жизнью, духовной жизнью, начинаем поститься, наша пирамидка со скрипом начинает переворачиваться. Мы часто думаем, что это произойдет мгновенно: начнется Великий пост – и все сразу встанет на свои места. У Амвросия Оптинского есть замечательный образ. Он говорит, что человек – это колесо: когда человек ведет духовную жизнь, колесо катится; когда человек духовную жизнь прекращает, колесо, не имея опоры, падает, и нужно предпринять очень много усилий, чтобы снова поставить его и дать импульс катиться дальше.

В Великий пост мы начинаем более сосредоточенно внимать всем тем процессам, которые происходят в нашей душе, нашем духе, нашем теле, и часто можем ошибочно начать с тела. А нам надо начинать с главного – с духа, поскольку дух бодр, плоть же немощна. Господь говорит, в частности через апостола Иакова, что есть люди духовные, есть люди душевные. Эта тема очень развита у святых апостолов. Начинать нужно с человеческого духа, с вершины, а не с основания. Ведь, как мы знаем, когда идет дождь, первые капли его вкушают вершины горы.

Что же такое пост человеческого духа? На самом деле мы все это хорошо знаем и часто реализуем, особенно молитвенно. Дух человеческий – то дыхание жизни, которое Господь вдохнул в Адама, чем сделал его принципиально отличным от всех других живых существ. Человек молится духом. Человек начинает общаться с другим человеком именно духовно тогда, когда совершает это не только на уровне души и тела, не только проговаривая слова и вкладывая в них какие-то образы, но, как говорят многие отцы, например, преподобный Максим Исповедник, когда начинает созерцать судьбы Божии. Это делается через дух, не через душу. Господь вложил в нас общительность, жажду Его благодати, потребность в молитве, потребность в том, чтобы во всем мире, в каждом человеке, в каждом обстоятельстве нашей жизни увидеть Его Евангелие, Его слово, Его жизнь. Все это Господь дает нам в Духе Святом через наш дух.

У святых отцов есть понятие духовной смерти. Апостол говорит, что за каждым грехом следует смерть. Мы очень часто воспринимаем это буквально и думаем: как же я, грешный человек, милостью Божией еще жив? Получается, апостол не прав? Но так быть не может, потому что это слово Божие.

Святые отцы трактуют, разъясняют для нас это место именно в контексте духовной смерти. Что такое телесная смерть? Когда душа отделяется от тела. Что такое духовная смерть? Когда дух отделяется от души. Душа теряет вершину пирамиды и уже не может воспринимать Бога, поскольку соприкасается с Богом она именно через дух человеческий.

Состояние духовной смерти до человеческого покаяния есть разобщенность духа и души. И Великим постом мы через наши порой тщетные молитвы к Богу пытаемся воскреснуть духовно. Покаяние есть второе крещение. Через возвращение духа, по благодати Духа Святого, в человеке начинает и душа раскрываться совсем по-другому, и на тело начинает действовать благодать Божия, поскольку все происходит сверху вниз, от духа к телу.

Что такое пост духа? Пост молитвы. Не просто чтение святых отцов, не просто чтение Евангелия, а именно восприятие, проживание этого. Пост духа – это общение не только с Богом в молитве, но и духовное общение с нашими ближними, что тоже очень важно, а мы об этом забываем. Мы разговариваем с другими людьми только своим умом, своим тщеславием, своим празднословием. Но духовный пост – именно одухотворенный, когда благодать Божия, проходя через человеческий дух, напитывает человеческую душу, освящает человеческое тело и делает человека из душевного духовным.

– Вы много сказали о посте человеческого духа. А как следует поститься душой?

– Пост души мы понимаем достаточно хорошо. Особенно в период Великого поста (недоумеваю, почему это происходит только Великим постом, ведь в течение всего года есть и среды, и пятницы, и другие многодневные посты) Господь дает нам очень основательную возможность собраться с силами, и мы начинаем поститься душой.

Во многих православных группах сейчас летает замечательная картинка, в которой идет переиначивание стихиры Постной Триоди, которую мы все знаем. Постимся постом приятным, благоугодным Господеви: истинный пост есть – и далее вставлено замечательное изменение – социальных сетей отвержение, аккаунтов удаление... То есть всего того, что связано с нашей душевно-греховной жизнью.

Когда мы смотрим на что-то, нам кажется, что мы смотрим глазами, но на самом деле через глаза мы видим это душой, мы это проживаем. Мы замечаем, как теряем время, просматривая ленту социальных сетей, сидя перед телевизором или находясь в праздном, бессмысленном, порой неразумном общении с другими людьми. Постом мы начинаем обо всем этом задумываться и начинаем поститься часто, увы, только лишь душевно. То есть мы говорим своей душе: душе моя, душе моя, восстани, что спиши? Почему ты спишь перед телевизором, читаешь то, что не надо читать, смотришь то, что не надо смотреть, слушаешь музыку, радио? Конечно, я не имею в виду православное радио, потому что, наверное, православное радио в пост хорошо заменяет другие радиостанции. Кстати, это касается и телевизора, когда человек убирает все каналы, кроме телеканала «Союз».

Когда человек начинает поститься душой, это не означает убрать из своей жизни что-то лишнее (список с отрицанием «не»), но это всегда замена. Наша душа в первую очередь требует, конечно, молитвы; все святые отцы говорят, что молитва есть дыхание души. Как тело не может жить без дыхания, точно так же и душа не может жить без молитвы. Но зачастую мы молиться не умеем, не можем, а нам нужно чем-то себя подпитывать. Когда человек молится за богослужением, он, по сути, не является активным участником службы, как священники, церковнослужители, певчие и прочие; он только воспринимает службу. И воспринимает он ее чаще всего именно душевно. Потом, со временем, Господь дает человеку, по милости Божией, некоторую возможность воспринимать службу и духовно тоже: то есть не просто слушать, видеть, исполнять, понимать, а именно переживать.

Пост душевный мы часто в том и видим, что начинаем остерегаться празднословия (лишнего общения), всего ненужного, лишнего, на чем наша душа может сфокусироваться. Но если душу ничем другим не подпитывать, то есть не найти замену тому, к чему она привыкла, душа очень сильно начнет этого требовать. Вот так человек и живет Великим постом: первую неделю как-то постится, а на вторую неделю уже палец начинает тянуться к социальным сетям в телефоне, под предлогом того, что не ленту листать, а только ответить кому надо – и все. Но дело это весьма сложное.

Душа человеческая с точки зрения христианской антропологии чрезвычайно привыкает к чему-то: привычки, которые в ней сформировались, въедаются в человека даже больше, чем привычки телесные. И Великим постом мы от этих злых душевных привычек начинаем избавляться, начинаем с ними бороться.

– Сейчас все наши телезрители взяли пульты, залепили все кнопки скотчем и оставили только кнопочку телеканала «Союз».

Батюшка, Вы подробно рассказали о духе, о душе. Теперь нужно понять, как подвижничает тело.

– Самый основополагающий вопрос, с которого, к сожалению, вопреки всякому здравому смыслу многие люди и начинают: как же тело смирить? И начинают рассуждать в себе: «Вот это есть будем, а это не будем». Почему это есть не будем, мы не знаем, но не будем – так положено, так сказано. Где сказано, кем положено? Всегда так жили, вот так и живем.

В Церкви все немножечко иначе. Если мы ведем именно церковно-постническую жизнь, а не самозатворническую постническую, мы смотрим на то, как постится Церковь. Церковь постится более продолжительными богослужениями; для тела это прекраснейшая возможность попоститься на сугубо телесном уровне. Мы начинаем дольше стоять на службе (что не так легко для многих людей, поскольку к этому непривычны), больше совершать именно земных поклонов (в течение всего остального года мы, как правило, совершаем их не так много), больше вслушиваться, всматриваться в службу, бороться с телесной слабостью (не только с желанием сесть, но и с желанием задремать, отключить внимание). Это связано не только с душой, но и с телом.

Службы на первой седмице совершаются около пяти часов (если без сокращений), может, даже и больше, в зависимости от того, насколько протяжно читают и продолжительно поют. Когда после такого продолжительного богослужения мы приходим домой, зачастую уже не хотим кушать. Или, наоборот, впадаем в другую крайность: наше тело требует чрезвычайно много пищи. Но мы понимаем, что вечером на первой седмице читается Канон преподобного Андрея Критского. Как мы пойдем в храм на вечернее богослужение, если отяготим, как сказано у святых и в Триоди Постной, свое чрево огромным количеством пищи? Тогда мы не сможем прийти на Покаянный канон.

Пост телесный – это не самоцель поста, о чем говорят сейчас очень и очень много. Христианская антропология (замечательная наука о человеке) утверждает, что телесный пост всего лишь средство для поста душевного. Душевный пост – средство для поста духовного. И только если постится вся пирамидка, это является подлинным постом. Когда человек постится всем своим существом, а не только какой-то частью.

Но велик соблазн ограничиться, например, только постом тела, когда человек ставит фарисейские условия перед Богом: «Господи, я Тебе десятину даю, два дня в неделю пощусь и благодарю Тебя, что я не такой, как все». Очень часто мы полагаем себе некий предел: «Вот этого вкушать не буду, на службы ходить буду – и хорошо». Получается, из всего многообразия поста мы выбираем себе то, что нам нравится, и стараемся это исполнить. На самом деле тем самым мы просто нивелируем ту многосоставность, которую Господь вкладывает в понимание того, кто мы есть. Мы начинаем поститься только телом или, наоборот, только душой. Если, например, не вкушать скоромную пищу не можем по причине той или иной болезни, значит, принимаем решение, что поститься вообще никак не будем.

Самое частое, что священники сейчас слышат на исповеди: «Батюшка, не постился совсем». Тогда начинаешь человеку задавать вопросы:

– На Каноне Андрея Критского был?

 – Был.

– Евангелие дома читаешь?

– Конечно, читаю.

– Исповедуешься, причащаешься во время поста?

– Конечно, исповедуюсь и причащаюсь.

– А как же ты не постишься?

– Батюшка, но я же ем!..

Получается, в сознании человека пост ограничился только телом. Но когда мы выбираем что-то одно и решаем, что будем делать только так, мы очень легко можем скатиться в какое-то сектантство. Они выбрали что-то, усекли все церковное учение до какого-то одного тезиса и правила и стремятся исполнить только его, не замечая ничего остального. Это опасно.

– Сейчас подумалось о том, что в пост бывают разные заменители: постный майонез, постный тортик. Здесь мы кого пытаемся обмануть: дух, душу или тело?

– В первую очередь – душу. Не надо преувеличивать собственные возможности, мы – люди чрезвычайно душевные. Обмануть тело на уровне вкусовых рецепторов достаточно просто, и мы не ставим себе такой цели. Часто, наоборот, мы ставим цель именно душевно прикоснуться к тому же. Иными словами, заменяем ленту вообще на ленту другого аккаунта, где есть только православные подписки. Или, в случае с телевидением, оставляем только телеканал «Союз». Благо на телеканале «Союз» нет ни рекламы, ни чего-то подобного, а вот в ленте новостей нам начнет что-то попадаться, и мы опять можем рассеять на этом свое внимание.

Точно так же и с пищей. Когда мы вкушаем много постных продуктов, которые только по составу отличаются от скоромных, то кого мы обманываем? Мы по привычке стремимся усладиться. Когда какой-то большой праздник (как сегодня, например, – день Державной иконы Божией Матери) или день рождения приходится на пост (так Господь привел человека в этот мир), в этом есть хоть какое-то оправдание, и, если устав разрешает в этот день менее строгий пост, мы не постным тортиком, но чем-то можем заменить пищу. Но это больше душевный обман.

– У святых отцов часто звучит слово «сердце». Как можно поститься сердечно?

– Сердце чисто созижди во мне, Боже. Только чистые сердцем узрят Бога, говорит Спаситель. Эту фразу об очищении сердца, о его освящении мы слышим чрезвычайно часто. И мы задаемся вопросом: а где же тогда в нашем естестве сердце? И святые отцы говорят, что сердце – это стержень, проходящий через всю пирамидку. Если взять детскую пирамидку, то стержень, на который надеваются разные колечки, – это сердце. Сердце проходит в естестве человека, имея, как говорят святые, представительство на каждом уровне: на телесном (сердце как орган), душевном (душевные чувства) и духовном (духовные чувства).

Иными словами, если мы стремимся поститься именно так, как это видит Церковь, мы начинаем поститься и в сердце тоже (порой замечая это, порой нет). На телесном уровне мы постимся сердечно тогда, когда совершаем земные поклоны. Наше телесное сердце в этом непосредственно участвует. И наша задача – так подкреплять свои телесные силы (разумно и с рассуждением), чтобы наше сердце на очередном земном поклоне не приостановилось на какое-то время, чтобы нам дожить до Пасхи и на телесном уровне тоже.

На душевном уровне мы начинаем поститься сердцем, когда перестаем чувствовать душевно те развлечения, более или менее страстные переживания о том, что связано с этим миром. Когда мы перестаем проживать только душевное, без духовного.

На уровне духа сердцем мы постимся тогда, когда чувствуем потребность в богообщении, в молитве, в том, чтобы благодать Божия коснулась нас. Это все есть пост сердца. И не случайно Господь говорит, что из сердца исходят лукавые, злые помыслы; и не только помыслы, но и дела. Помыслы – из души, дела – через телесное выражение многих из них.

Пост сердечный предполагает, что в нашем сердце есть, как говорят святые отцы, одна такая область, скрытая от нас. Она находится в самом его основании, где-то в глубине, куда изначально Господь предполагал вкладывать наши добрые дела, чтобы мы их не видели. А мы очень часто в эту глубоко сердечную область после своих грехопадений, страстей и прочего начинаем вкладывать воспоминания или греховные привычки.

Пост телесный, как говорит уже упомянутый мной преподобный Максим Исповедник, возникает тогда, когда в эту сердечную область мы впускаем Христа, Который только и может очистить ее. Когда Он из нашего сердечного сокровища износит, ниспровергает все злое, оно исчезает. Когда мы это делаем без Христа и Его благодати, то, как правило, просто умножаем наш грех. И в эту сокровищницу Господь складывает то доброе, что мы делаем, чтобы наша правая рука не знала, что делает левая.

Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6, 21). Важно, чтобы сокровищницей сердца человека была благодать Божия, слово Божие, Евангелие, чем человек и живет. Чтобы там были только добрые чувства, которые человек испытывает вне зависимости от внешних обстоятельств.

Пост сердечный как бы проходит через всю пирамидку в правильном ее положении. А как пирамидка может перевернуться? Стержень должен встать на правильное основание. Это делается сердцем. Если бы у пирамидки не было основания и ее попытались перевернуть, все колечки рассыпались бы. Они держатся на сердце. Поэтому мы и молим Бога, чтобы Он очистил наше сердце, вошел в него, как Он говорит в Апокалипсисе Иоанна Богослова: Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною.

– Также не менее часто мы читаем у святых о сведении ума в сердце. Это доступно только для великих подвижников?

– Полномасштабно, со всеми вытекающими преимуществами это доступно только для великих святых. Но Господь говорит, что если человек принимает святого, он примет и награду этого святого. То есть человек, может быть, не трудился, как святитель Григорий Палама, память которого мы совершали недавно. Но, почитая святителя Григория, питаясь его наследием, проживая то, что он пишет, он может получить награду святителя Григория, как говорит Господь. К тому, что святитель Григорий приобрел всеобъемлюще, человек может прикоснуться.

Например, великий дар Божий, когда на каждом сердечном порыве, чувстве стоит, как некая преграда, человеческий ум как принадлежность души, разумная сила, подчиненная человеческому духу. Если наш человеческий разум подчиняется разуму Божию, тогда он становится умом. Это возможно только через откровение Божие. И только тогда оно освящает человека, когда он всеобъемлюще посвящает свою жизнь Богу. И когда разум встает как преграда перед каждым чувством, это очень хорошо. Поскольку злые чувства через нее не пройдут. Человек просто задаст себе очень простые вопросы: «Господи, зачем я хочу это сделать? Зачем хочу это сказать?» «Хочу» – это чувство, а «зачем» при обращении к Богу и есть та умная составляющая нашего естества.

А если это чувство хорошее? Оно через прохождение барьера разума освятится еще больше. И когда человеку удастся по его хотению сделать что-то доброе, он не скажет: «Я молодец». Он скажет: «Господи, Ты дал мне это сделать. Ты Сам говоришь, что без Тебя мы ничего не можем творить. Ты сделал – Тебе и честь, и благодарение, а не мне, человеку». И на этом уровне, самом простом, без какого-то детального зрения своей сердечной греховности, сведение ума в сердце очень необходимо, чтобы мы каждое свое переживание, желание, намерение, помысел пропускали через призму ума. Но это возможно только тогда, когда мы живем в Духе Святом, в непрестанной молитве. Когда Господь действительно является Тем, Кому мы открыли свое сердце.

– Мы сегодня всю передачу буквально выстраивали идеального постника. Какие примеры правильного поста можно привести, на кого нам равняться?

– В первую очередь мы равняемся на Господа Иисуса Христа и задаемся вопросом: «Почему в Евангелии говорится так, а я хочу сделать вот так?» Если я хочу сделать не так, как Христос, тогда получается, что я уже не христианин. Но поскольку Евангелие для нас является уже настолько заученным (правда, не совсем прожитым) текстом, мы очень часто начинаем обращаться к примеру святых – великих постников, и смотрим, как постились они.

Берем труды Иоанна Лествичника и питаем ими свой ум на уровне духа, свои чувства на уровне души. И освящаем свое тело, когда исполняем то, что он говорит в своей главной книге «Лествица». Или смотрим на другого постника – например, преподобную Марию Египетскую, память которой будем совершать. И просим Бога, чтобы и нам удалось совершить свой подвиг подобно ее подвигу. Но она же начала не с тела, она задалась вопросом, почему не может совершить то, что делают другие. То есть начала с духа, с души, сделала все правильно.

И многих других постников Господь нам являет. Их житие мы часто очень хорошо знаем, практически как Евангелие. Но, перечитывая его год за годом, замечаем для себя некоторые практические советы. Например, как умом остановить чувство раздражительности. Прочитали житие преподобного Макария Великого, увидели там какой-то конкретный пример. И когда это чувство раздражительности в нас проявляется, мы сразу вспоминаем преподобного Макария и то, как он боролся с этим искушением и соблазном.

Это очень большое подспорье для нас. Поэтому через жития святых, действительно великих постников и подвижников, мы приобретаем очень многое, стремясь подражать им, исполняя завет апостола Павла, который говорит: подражайте мне, как я Христу (1Кор. 4, 16).

– Мне даже подумалось написать такую шпаргалку для себя и повесить на самом видном месте: тот или иной грех и то, как с этим справлялся тот или иной подвижник.

– А мы это видим в опыте наших батюшек, которых очень хорошо знаем. Например, приходим к ним в гости, они открывают свой книжный шкаф, а на его створках висят листы, где очень хорошо написано: допустим, какая-то конкретная страсть – цитата Антония Великого. И эта работа многими христианами ведется, когда есть такая замечательная шпаргалочка, некая книжечка или заметка в телефоне, в той или иной форме зафиксированный материал, как святой боролся с тем или иным проявлением греха в себе.

Святой человек – это человек освящающийся, но только он освящается по благодати Божией более продолжительными, более частыми шагами, а мы только встаем на эту же дорогу. Мы тоже освящаемся. Как говорит Григорий Богослов: что же ты, человек, думаешь, что не спасаешься? Естественно, великие святые спасались активнее тебя, но ведь ты тоже спасаешься, тоже похож на них в этом. Да, твой уровень существенно ниже. Но ведь ты встал на ту же дорогу, руководствуешься теми же примерами.

А в житиях святых мы действительно можем найти примеры, как нам перевернуться обратно, встать на твердую почву слова Божия ногами, а не головой, стоя на руках. Чтобы тем самым наше сердце устремилось именно горе, а не в бездну, в которую враг и наша немощь нас очень часто увлекают.

Ведущий Сергей Новиков

Записали Нина Кирсанова и Елена Кузоро