Беседы с батюшкой. Святые апостолы. Протоиерей Василий Гелеван

Сегодня мы беседуем с клириком храма в честь Благовещения Пресвятой Богородицы в Сокольниках, телеведущим протоиереем Василием Гелеваном.

– Хотелось бы поговорить о первых миссионерах в истории христианства – святых двенадцати апостолах. Все они разные, у каждого своя история призвания, свой подвиг. Мы вряд ли успеем поговорить обо всех, но давайте хотя бы поговорим о самых известных. Я предлагаю начать с Андрея Первозванного – самого, наверное, близкого для нашей земли апостола.

– А он и Первозванный – первый. Справедливо, согласен. Прежде скажу про число двенадцать. У меня недавно возник вопрос, почему именно столько. Оказывается, в Новом Завете есть параллель с Ветхим Заветом: колен Израилевых двенадцать. И еще один святой отец наблюдает, что двенадцать – это три умножить на четыре. Получается, что если «три» (Троица) – это небо, а «четыре» (стихии, четыре конца – можно еще много параллелей земных провести) – это земля, то здесь небо встречается с землей. Вот такая интересная цифра двенадцать.

Итак, Андрей Первозванный. Мы называем его так потому, что он действительно самым первым пришел к Господу. Он был моряком, рыбаком и чинил сети, когда Христос позвал его. Интересно, что Андрей был учеником Иоанна Крестителя. Видно, что он был благочестивый, искал утешения Израилева и ждал Мессию. И вот он обрел Его.

Собственно, Андрей Первозванный близок нам, потому что он является покровителем Византии, а Русь – наследница православного Константинополя. Он как бы автоматически переходит к нам. Вдобавок мы встречаем у Нестора Летописца небольшое описание, как апостол Андрей пришел в славянские земли и здесь проповедовал. В то время эта проповедь не нашла большого отклика. Сейчас трудно судить, почему так получилось. Может, потому, что людей было немного: время, когда эту территорию плотно заселили, было еще впереди. Во всяком случае, известно, что апостол Андрей пришел на холмы Киева, воздвиг там крест и произнес пророчество: «На сем месте будет славный град, и будет имя Христово славиться». А далее, согласно повествованию летописи, апостол направился на север, в Новгород, и в тех землях тоже проповедовал. Поэтому, конечно, мы считаем, что он – покровитель России, «наш» апостол.

Вообще надо сказать, что это традиция: каждая Православная Церковь имеет своего небесного покровителя. Например, земля Антиохийская, Сирия, Ливан и Александрия почитают святого Марка как своего покровителя; Эфес – Иоанна Богослова; Индия – святого Фому; священный Рим – апостола Петра и так далее.

У Андрея Первозванного был брат Петр. Для меня лично первая встреча святого Петра с Господом и слова: Ты – Петр (Мф. 16, 18), – открыли нечто новое. Оказалось (я не знал об этом раньше), что в той местности вообще никого не звали этим именем. Ученые провели тщательные исследования, искали, не было ли где-нибудь написано это имя, посмотрели документы из тех, что остались. Имя Петр в том крае ни разу письменно не упоминалось. Поэтому мы можем утверждать, что именно со святого Петра начинается традиция называть детей этим именем. На арамейском это имя звучало как Кифа. По-русски «Петр» означает «камень». И на сем камне Я создам Церковь Мою (Мф. 16, 18). Вот такие интересные слова. Святой Иоанн Богослов сохраняет эту терминологию. Когда святой Андрей приходит к Петру, он на арамейском говорит: «Мы нашли Мессию, Который есть Христос». И они идут ко Христу, и Он говорит: «Ты – Кифа» (что значит «Петр»).

Находишься в Церкви год, два, десять, двадцать лет, и все время хочется узнать что-то новое. Это хорошая традиция, я ей не изменяю. В этом году я для себя открыл, что святой Петр первый был назван таким именем. А сегодня это совершенно обыкновенное имя. У нас многих мальчишек так называют и вспоминают святого первоверховного апостола Петра и его брата Андрея.

– Получается, наверно, что Господь назвал апостола Симона «камнем», и Симон так этим проникся, что взял это себе как имя и стал Петром.

– Ты, Симон, сын Ионин (Мф. 16, 17). И здесь еще некая, скажем, игра слов. Если читать на греческом, то слово звучит как «Петрос», есть мужское окончание «ос». «Ты – Петрос». А потом: «И на сем камне…» – звучит уже «петра». Эту фразу нельзя понимать буквально, как римско-католические богословы, которые настаивают на том, что апостол Петр есть основание Церкви. На этом они строят первенство папы Римского в христианской иерархии. Такого никогда не было, это противоречит нашей православной экклезиологии. И вот прямо в Евангелии дается опровержение этой теории о первенстве Петра. Петрос – это имя собственное. А «петра» написано уже с маленькой буквы и не является именем собственным.

Речь идет о том, что «камнем» становится каждый христианин, а не один только Петр. От каждого из нас зависит настоящее Церкви. По нам судят о нашей вере. Нельзя перелагать ответственность на одного Петра. Когда перекладываешь эту ответственность, ты отдаешь ему всю честь, но невозможно достичь всего в одном только апостоле Петре. И честь, и ответственность лежат на нас, христианах. Мы – те камни, из которых созиждется Церковь. Каждый христианин несет на себе ответственность за Церковь. В семье, на работе или на улице по нему судят о его вере и потом говорят, например: «Этот человек достойный, пойду и я в храм». Или, наоборот, скажут: «Раз он так безнравственно поступает, значит – и вера, и Церковь его такие». Представляете, какая ответственность на каждом из нас!

– Если снова обратиться к апостолу Андрею, как Вы думаете, почему он первым откликнулся на свидетельство Иоанна? Что в нем было такого, что позволило ему сразу принять благовестие Иоанна Крестителя о Христе? Например, апостол Варфоломей (он же Нафанаил) принял это не сразу. Его убедил только Сам Христос, когда сказал ему, что видел его под смоковницей. Хотя известно, что Христос не мог видеть Варфоломея. И тот проникся этим и исповедовал Христа: «Господь и Бог мой». Почему апостолу Андрею это не понадобилось?

– Тут многое зависит от личных качеств человека. Святой Предтеча всех своих учеников приготовил к приходу Мессии. Потому мы и называем его Предтечей. Иоанн сложил с себя все подозрения, что он тот, кого ждали, сказав: «Я недостоин и развязать ремень обуви Его». Он говорил: «Вот грядет Агнец Божий». Иоанн уже подготовил пути Господни, вызвал в своих учениках чаяние, ожидание Мессии. Он ждал, и ученики его ждали. И когда появился Сам Господь, ученики уже были готовы к этому, но по-разному. Святой Андрей, например, сразу последовал за Христом. Кто-то пришел по убеждению, у него больше не было никаких сомнений. Кому-то сердце подсказало, и это было важнее, чем все аргументы.

У святого Нафанаила ни то ни другое; ему нужна была какая-то личная зацепка, ему чего-то не хватало. И Господь произнес небольшое пророчество, отсылая его под смоковницу, где было откровение, – и все сомнения Нафанаила развеялись.

Так и у каждого из нас бывает. Казалось бы, уже много людей поверило в Мессию, но все равно чего-то не хватает. Может быть, эти сомнения от греховности. Потому что чистое сердце сразу понимает. У кого-то, может быть, не хватает отклика в сердце. Есть два пути: ум и сердце. Если они сходятся, то все хорошо. Но если чего-то не хватает... Представьте, слепец, который ничего не видит, и человек с хорошим зрением попали на незнакомую дорогу. Слепой может споткнуться и упасть. И зрячий на незнакомой дороге тоже может споткнуться, упасть, потому что плохо знает дорогу, идет неуверенно. Надо быть и зрячим, и хорошо знать дорогу.

– Когда-то для меня было удивительным откровением, что тот загадочный ученик в Евангелии от Иоанна, которого любил Иисус, – и есть сам апостол Иоанн. В конце он свидетельствует: Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие... То есть апостол Иоанн Богослов рассказывает о себе.

Апостол Иоанн – любимый ученик Христа, прошедший с Ним до самого креста и погребения. Даже апостол Петр в какой-то момент отвернулся от Христа (мы знаем этот печальный эпизод о предательстве Петра, потом покаяние), но Иоанн Богослов пребывал с Ним от начала и до конца. Он был самый молодой из учеников, но как удивительно сочетаются в нем молодость и стойкость! Апостол Петр был, вероятно, одним из самых старших среди апостолов, и даже он от Христа отошел. Как сочетались в личности апостола Иоанна молодость и такая стойкость в вере?

– Дело в возрасте. По мере старения мы немножко грубеем, коснеем. А дети – совершенно наивные. У меня сложилось впечатление, что пока ребенок не начнет говорить, а лишь только лепечет – это язык ангельский. Ребенок, который пришел из небытия и которому Бог дал бессмертную душу, пока еще не огрубел, он что-то лепечет, а на самом деле это молитва, общение с ангелами. Потом, по мере взросления, эта способность теряется.

Так бывает и у старика, который, как кажется, уже завтра отойдет в мир иной: врачи называют эти непонятные слова бредом, но, по-моему, здесь уже тонкая грань, которая отделяет человека от жизни вечной. У меня с бабушкой так было: я с ней разговаривал, а потом она вдруг как будто переключалась и беседовала с умершим дедушкой, с прабабушкой. Это было поразительно. Она говорила с дедушкой так, как будто он сидел с ней рядом. Тогда я понял, что это плавный переход из земного бытия в небесное.

Поскольку Иоанн Богослов был очень молодой, его сердце было очень мягким, как у женщины. Известно, что женщина больше чувствует, переживает больше эмоций и реже склонна к анализу (что свойственно мужчинам). Поскольку святой апостол Иоанн был молод, он больше чувствовал Христа сердцем.

В этом он схож с женами-мироносицами, которые пошли ко гробу, искренне задаваясь вопросом, кто же отвалит им камень от гроба. Камень весит триста килограммов, они точно не смогли бы его сдвинуть, но они пошли! Их это не остановило: мол, куда мы идем, все бесполезно... Меня поражает такая их уверенность. Когда они пришли, увидели, что ангел отвалил камень от гроба.

Женская интуиция и молодая, детская душа чем-то близки в своей искренности. Эта искренность дает вдохновение. Апостол Иоанн не предал Господа Христа, стоял у креста вместе с Матерью Божией до самого конца.

Еще хочу сказать по поводу свидетельства: буквально в последних строчках Евангелия от Иоанна он пишет о себе в третьем лице. Когда апостол Петр спрашивает Христа: «Сей же что?», Господь говорит: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? И далее следует: Сей ученик и свидетельствует о сем... Получается, что сам автор Евангелия в третьем лице пишет о себе. Это очень интересно: такое троекратное отстранение от своей персоны. Но в то же время это усиление, потому что для тех древних современников свидетельство одного – это мало, свидетельство двух – уже достаточно, а свидетельство трех – уже аргумент. И здесь такой литературный оборот: апостол Иоанн Богослов пишет в третьем лице и этим окончательно убеждает читателя.

– В апокрифическом (не до конца известном, не до конца историческом) житии Иоанна Богослова приводится такой факт, что ученики похоронили его практически живым. И когда через день они снова пошли посмотреть на своего учителя, они его  не нашли, он будто исчез. Это дает основание утверждать, что апостол Иоанн Богослов был жив и, может быть, подобно Илии Пророку, остается жив и явится в последние времена. Что скажете об этом?

– Вы упомянули про святого пророка Илию: это прецедент, это уже было. Святой Моисей, Енох – то же самое: никто не знает, где их мощи. Не исключено, что и святой апостол Иоанн был вознесен на небо. Как и Матерь Божия. У нас есть только риза Пресвятой Богородицы, покров (омофор), а мощей нет, потому что Ее тело было вознесено. Это дает основание предполагать, что и Иоанн Богослов был вознесен на небо ввиду его близости ко Христу. Мы называем его: наперсник Христов.

Вернемся к последним строкам Евангелия от Иоанна. Считаю, что нужно вспомнить еще один нюанс. Святой Петр слышит о себе такие слова: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь. Эти слова святой Петр вспомнит уже в самые последние дни, когда ученики уговорят его бежать из Рима от неминуемой гибели. Апостол Петр уходит от мучения, потому что Церковь просит об этом, и на дороге встречает его Христос воскресший, Который несет крест. Петр спрашивает: «Господи, куда Ты идешь?» Сразу вспоминается роман Генрика Сенкевича «Камо грядеши» и замечательная экранизация этого романа.

Еще мне вспоминается личный опыт: я был на юге Италии и лично ходил по Аппиевой дороге. Всем нашим дорожным службам желаю строить дороги так, как две тысячи лет назад строили римляне. Там в разрезе видно, что сначала примерно метра на два закопаны огромные валуны, сверху песок, потом еще какой-то слой и только потом плитка. Вот это надежно. Тем более с учетом нашего климата, который жестче, чем в Италии. Рим славился прекрасными дорогами. По этой Аппиевой дороге и сегодня транспорт ездит.

Святой Петр ступил на Аппиеву дорогу, и его встретил Господь. «Камо грядеши?» – спросил Петр. «Иду в Рим вместо тебя пострадать», – ответил Господь. Тогда снова раскаялся Петр.

Чем близок нам апостол Петр? Особенно своей человечностью. В своем искреннем порыве он самый яркий из всех, самый молниеносный на ответы. Это мы видим из Евангелия. Например, когда Христос спрашивал учеников: «За кого Меня почитают люди?», они отвечали, что одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию Пророка. Тогда Господь спросил: «А вы за кого Меня почитаете?» И апостол Петр ответил от лица всех: «Ты – Христос, Сын Бога живого». В другой раз, когда на море бушевала буря, было страшно, ученики увидели, что кто-то идет по воде, думали – призрак, но Петр первый понял, что это Христос, и, встав на бортик корабля, сказал: «Господи, повели мне прийти к Тебе по водам». Какая решительность! Тут видна личность Петра: он горячий. Но в этой своей особенности он способен и на предательство.

Предательство апостола Петра описано в Евангелии от Иоанна: Петр действительно искренне испугался – и отрекся трижды. И таким же искренним было его покаяние: и изшед вон плакася горько (Мф. 26, 75). Из жития мы знаем, что святой Петр потом всю жизнь вставал раньше, чем кричали петухи, становился на колени и возносил свои молитвы Господу. Всю оставшуюся жизнь он провел в покаянии...

– Мне кажется, что в этом предательстве определенную роль сыграло непонимание Петром всего происходящего, как будто какая-то завеса закрыла его разум и он не понимал, что делает. Он находился во дворе, его как бы невзначай спросили: «Не Его ли ты друг?» И он сказал: нет. После троекратного отречения он увидел глаза Иисуса и понял, что сделал; его сердце как бы разорвалось. Он понял, что не просто улизнул от ответа, но именно предал Христа.

– Есть современный фильм «Страсти Христовы», прекрасный во многих отношениях. Гибсон, режиссер фильма, смог очень тонко показать этот момент: он направил камеру как бы от глаз апостола Петра, а на другом конце – глаза Христа, Который в эту секунду сквозь всю толпу посмотрел Петру в глаза. И Петр вспомнил пророчество Христа: «Все вы отречетесь от Меня в эту ночь». После этих слов Петр вскочил и возгласил: «Господи, даже если все отрекутся, я не отрекусь». Но Господь сказал: «Прежде чем пропоет петух, трижды отречешься от Меня».

Так и у нас в жизни бывает: лукавим друг с другом, даже если вопрос касается исповедания веры. Боимся осенить себя крестным знамением, проезжая в транспорте мимо храма. Это же так просто! Тебе же голову за это не отрежут и в лицо не плюнут. Слава Богу, мы живем в свободной стране с христианскими традициями. Храмы стоят, никто их не рушит. В другие времена люди исповедовали Христа и шли на смерть. Наша земля Русская пропитана исповеднической кровью новомучеников. Они не боялись.

А ты боишься. Когда на работе кто-нибудь хулит имя Господне, ты сидишь и молчишь. Скажи хотя бы два слова без злобы, без осуждения, что ты не согласен, что про Патриарха лгут. Ведь сколько клеветы льют на Предстоятеля! Много лжи говорят про Церковь, про батюшек и вообще про нашу веру христианскую. Не надо особо разглагольствовать, но просто обозначь свою позицию. А иначе потом уже Сам Христос будет на тебя смотреть – и тут уже будет раскаяние.

А ведь была очень похожая ситуация у другого апостола. Он тоже мог стать таким, что мы сейчас про него говорили бы. Он все имел для этого, все дары. Он тоже пал, как и Петр, но что сделал дальше? Пошел и удавился. Вот отчаяние, глубина падения, отсутствие покаяния. А святой Петр раскаялся; и исшед вон плакатися горько (Мф. 26, 75). И всю жизнь нес покаяние. Вот пример для нас.

– Противоположностью этим перепадам, этой эмоциональности выглядит апостол Иоанн Богослов, который, даже находясь у Креста, удостоился чести стать названым сыном Богородицы. Получается, что Христос на Кресте делает его Своим названым братом?

– Все с ног на голову получается. Мы привыкли к такой логике: Петр – самый старший мужчина, значит – все должно быть рационально у него, он должен быть сдержанным и принимать взвешенные решения. А он, наоборот, весь в порыве своего отречения, а потом в таком же порыве кается и тем спасает свою душу.

Святой Иоанн, которого я в начале передачи уподобил мироносицам, женской природе, еще ребенок, эмоциональный, у него должно было сердце разорваться у Креста. А он все запомнил, сложил в сердце свое словеса Господа. И из его Евангелия мы узнаем последние фразы, которые произнес Христос со Креста, в том числе и слова, когда Христос говорит: «Вот сын Твой; вот Мати твоя».

Совсем недавно мы думали над таким фрагментом Священного Писания. Когда Христос проповедует в синагоге, приходят фарисеи и говорят: «Там Мать Твоя и братья Твои зовут Тебя». И Христос показывает на публику и говорит: «Вот Мать Моя и братья Мои». И некоторые делают из этого вывод, что Христос не уважает Свою Мать и не чтит Ее. Это неправильно.

Надо вникнуть, во-первых, в этот фрагмент, почему Христос так сказал. А во-вторых, надо вспомнить тот момент, про который мы сейчас говорим: на Голгофе, у Креста, когда Христос в последние секунды Своей земной жизни заботится о Своей Матери. Он вверяет Ее заботам Своего ученика и говорит: «Вот твоя Мать, заботься о Ней как о своей матери». И дальше говорит: «Вот Твой сын, он теперь Твоя опора, до конца жизни будет о Тебе заботиться». Так и было по благословению Христову. Он взял Ее в свой дом в Эфесе (там до сих пор сохранился дом Божией Матери).

– Еще об одном апостоле хотелось бы сегодня вспомнить. Петр, Андрей и братья Зеведеевы, Иаков и Иоанн, были рыбаками. Насколько противоположной по отношению к ним выглядит фигура апостола Матфея, который был мытарем, сборщиком налогов, зажиточным человеком и одновременно глубоко порицаемым в еврейском обществе за то, что обирал своих же... Тем не менее и такой человек тоже становится апостолом, а впоследствии и первым евангелистом, составителем первого Евангелия. Как в рядах апостолов Иисуса Христа соединилось несоединимое?

– Это тоже очень интересно. Они такие контрастные, непохожие. Эти рыбаки, которые стали ловцами человеков, не умели писать, грамотно говорить. Но когда Петр выходит и говорит проповедь, три тысячи слушателей верят ему. Люди слушали затаив дыхание, потому что он говорил с убеждением. Пусть не особо красиво или грамотно, но честно. Он сам в это верил.

А вот Матфей, мытарь, презренный в этом обществе, очень хорошо образован. Мы знаем, что святой Матфей сначала написал свое Евангелие на арамейском языке, а потом сам же перевел его на греческий, что свидетельствует о его высоком образовании. Еще был Симон Зилот, который, в противоположность мытарю, был патриотом (зилоты известны своим консерватизмом). Но они три с половиной года идут за Христом все вместе. Значит, есть что-то общее в них, несмотря на все социальные различия, различия в образовании и интеллекте.

Что есть в них общего? Почему Христос именно этих двенадцать избрал, а не каких-нибудь других? Что за причина? Это их сердце, их доверие, их готовность пойти за Христом не только тогда, когда Он Мессия и обещает восстановить Царство Израильское, но и готовность прийти к Нему и после распятия и воскресения. Готовность самим пойти по Христову пути, по всей земле разносить евангельское слово. Эту готовность Христос увидел в них.

И это ключевая причина, это важнее всех наших человеческих отличий, которые нивелировались. Потому что во Христе нет ни эллина, ни иудея. Во Христе мудрость совершенно другая, отличная от человеческой. Она, наоборот, на контрасте. Как пишет святой Павел, мудрость века сего – безумие перед Богом, а крест – это, напротив, безумие для эллинов. Сам же апостол пишет о себе и обо всех христианах, что сила Божия в немощи совершается: «Когда я немощен, тогда я силен». Это вообще не укладывается в человеческую логику. И лучше отступить от этой логики, когда мы будем рассуждать о том, как несовместимые совместились. Нужно увидеть, что принципиальное – это их глубокая вера.

– И от слова «вера» можно удачно перейти к еще одному апостолу – Фоме неверующему. Апостол Фома – удивительная личность, он в итоге за свое неверие стал свидетелем веры. То есть, продемонстрировав собственное неверие перед всеми учениками, в итоге он точно так же крепко засвидетельствовал собственную веру. Но Христос ответил ему очень важными словами: блаженны невидевшие и уверовавшие.

Эти слова, безусловно, относятся к нам. Мы тоже не имеем возможности увидеть воскресшего Христа в теле здесь, на земле. Однако мы должны веровать в то, что Он действительно воскрес и пребывает с Богом Отцом именно в воскресшем теле. Насколько же это сложно! В чем найти себе поддержку для такой веры? Апостолу Фоме, видимо, не хватило такой поддержки, и он ожидал увидеть Христа воскресшим в теле.

– Все верно. Я тоже раньше вместе со всеми говорил эти слова: Фома неверующий. Теперь я не хочу их повторять. Я нахожу, что это несправедливо по отношению к святому. Нужно глубоко всмотреться в него, и тогда поймешь – он был верующим. Это мы так несправедливо говорим – «неверующий». И он не говорил, что он неверующий. Он сказал: «Не увижу – не поверю». Но он не называл себя неверующим. Это мы его так назвали, и это нечестно. Предлагаю отказаться от такого определения.

Что же представляет из себя вера святого Фомы? Часто и мы обнаруживаем именно такую веру. Нам нужны эмпирические доказательства, нужно что-то, чтобы убедить нас в вере. Для кого-то нужно чудо. Например, в больнице, когда мать льет слезы, искренне молится перед иконой и просит Богородицу или святого угодника Божьего об исцелении ребенка, в ответ на эти слезные молитвы Бог подает ей чудо.

А теперь я смотрю на это чудо, что оно значит? Почему ей оно дано, а другому не дано? В чем тут смысл? И я нахожу ответ вот в чем. Она не слишком-то счастлива от того, что получила чудо. Скорее всего было бы лучше, если бы чуда не произошло. Во всяком случае, тогда можно было бы твердо сказать, что у нее хорошая, чистая вера, упование на Промысл Божий. Как говорили предки: все, что Бог ни дает, – к лучшему. А покуда она настаивает на своем, она находится в рамках физиологических процессов, в рамках земных благ. То же самое здоровье – это земное благо. А она пока не думает о душе этого ребенка, насколько полезно или вредно для него будет выздороветь.

Я говорю не совсем понятные вещи. Как может быть вредно для ребенка выздороветь? Но на самом деле так может быть, если вспомнить Кондратия Рылеева, который был декабристом. Его мать молила, просила, чтобы он выздоровел, а для него лучше было бы умереть. Помните, как ей сказал ангел? «Хорошо, если ты так сильно настаиваешь, то пойдем». Провел ее по коридору и открывал ей поочередно все двери. За одной дверью она видит своего младенца (он здоров, слава Богу), следующую дверь открывает – там он уже подросток, следующую открывает – этот молодой человек уже участвует в мятежах, дальше открывает – его арестовали, еще одну открывает – а там ее сын висит на виселице, его приговорили к смертной казни.

Вопрос: может быть, лучше было бы, если бы этот ребенок еще тогда, будучи безгрешным младенцем, отошел ко Господу? Вопрос очень непростой. Потому что материнское сердце будет любить своего сына в любом состоянии. И никогда не услышишь ни от одной матери: «Господи, забери его, так для него будет лучше». Никогда ни один родитель так не скажет. Мы просто не можем переступить через свой инстинкт. Мы должны заботиться о своих детях. И никогда не согласимся их потерять. Но очевидно, что есть условия, когда человеку лучше перейти в тот мир, а есть условия, когда Бог терпит этого человека и ждет от него покаяния. Но есть условия, когда уже нет возможности для покаяния, этот человек уже закоснел в грехе, и Бог его просто забирает.

Это долгий разговор. Но если вернуться к чуду, все же это некий костыль, который нужен для того, чтобы человек укрепился. Укрепился – иди дальше. Нельзя использовать это чудо и обращаться к Богу: «Боже, дай!» Самое главное, что нужно просить у Бога, – спасения души. Христос говорит об этом: «Ищите прежде Царствия Небесного, все остальное приложится вам». Даже и здоровье – это «остальное», потому что оно нужно для земной жизни. Земное здоровье все равно уйдет (или плавно, или резко). Важно заботиться о своей душе, которая никогда не умрет.

И вот я думаю, насколько ценны чудеса. Святой Иоанн Богослов дает нам ответ. Когда Христос переплыл на тот берег Геннисаретского озера после насыщения пяти тысяч человек, пришла огромная толпа. И Он сказал: «Вы пришли сюда потому, что увидели чудо. Если бы его не было, не было бы и вас здесь. Так что грош цена вашей вере и вашему ожиданию». Настоящая вера не та, которая опирается на чудо.

Вера – это еще и доверие. Ты доверяешь Богу, потому что Он – Промыслитель, Господь Вседержитель. Вот эта вера сейчас в нас. А когда мы перейдем туда, то вера упразднится. Она там будет просто не нужна. Потому что там уже будет откровенное знание. Мы сейчас, как говорит святой, видим как сквозь тусклое стекло. А почему говорят, что надежда умирает последней? Потому, что вера будет не нужна, надежда умрет, а любовь останется навсегда. Надежда единственная умрет. Потому что вера просто растворится, она будет не нужна. Останется только любовь и убежденность, уверенность в этом.

Святой Фома нуждался в убеждении. И Господь промыслительно не допустил святого Фому на первую встречу, чтобы он озвучил это свое сомнение. Такая вера на самом деле обычна для всех людей. Апостол просто декларировал ее, но она, скорее всего, была в сердцах у всех апостолов. Каждый апостол тогда мог так сказать. Каждый апостол прошел через три с половиной года земных надежд, что войдет в Иерусалим на белом коне. Уже всем известно, что за вера была у святых апостолов до воскресения и что за вера стала после воскресения. Это две разные вещи. Особенно после Пятидесятницы. Они уже были совершенно другие люди.

– После Пятидесятницы двенадцать апостолов, обновленные Святым Духом, идут проповедовать. Как мы отметили, каждый регион ищет какого-то апостола, чтобы он был его покровителем. Для всей Руси таким небесным покровителем становится апостол Андрей, для Индии – апостол Фома и так далее. И каждый из них понес слово Божие по всему миру.

– Да, так и есть. Уже географически смотришь – они прошли по лицу всей земли. Но только почва оказалась разная, как в притче о слове. Слово падает везде, как семя. Сеятель не задумывается, куда он бросает семя, он просто его бросает. Хотя аграрник, конечно, удивляется: «Ого, так же не положено! Надо сначала приготовить почву, провести орошение, хотя бы вскопать ее, а потом уже сеять». Нет, мы видим, что сеятель бросает семя везде. Именно так со словом и происходит, а готовы ли мы к этому – уже зависит от нас. Мы можем даже по ходу дела меняться, открывать для себя веру и становиться еще более благоприятной почвой. Это движение. Даже разбойник в последний момент покаялся и вошел в Царствие Божие. Мы меняемся, становимся лучше (или хуже, это зависит от нас), сами обрабатываем свою почву.

Слово идет по лицу всей земли. Например, в Византии возникла православная культура, потом в России. Оказалось, почва хорошая. После князя Владимира выросла огромная Русская Православная Церковь, и сегодня существует огромная Поместная Церковь. И, дай Бог, завтра будет существовать и во веки веков – никогда не умрет, пребудет до конца. И есть другие Поместные Церкви.

А есть земля, где проповедовал святой Фома. Что-то не видно там плодов. Есть совсем маленькая горсточка христиан – так крепки там языческие устои, мощные до сих пор. Или возьмем Китай. Туда уже и христианские миссионеры пришли, а до сих пор там официально атеизм. А как христиан преследуют в мусульманских странах? Именно христиан убивают в Африке, до сих пор идут на них гонения. Поэтому, конечно, слово падает везде, а как его примут – это уже зависит от людей.

– Мы поговорили о многих из двенадцати апостолов. Как думаете, что полезного нам можно взять от каждого из апостолов?

– От каждого можно взять полезное. Прямо сразу вчитываться в Евангелие и брать для себя ответы. Если сразу их не видно, берем толкования и читаем. И потом уже на основании толкований перечитываем Евангелие, принимаем его искренне.

Мы видим у святого Петра искренность, глубокое покаяние – принимаем это. У святого Иоанна Богослова видим открытость, детскую доверчивость Богу. Такое же полное доверие к Нему мы перенимаем у святого и говорим искренне: «Да будет воля Твоя». Потом читаем про святого Фому. Да, есть в нем это сомнение, так и у меня тоже оно есть, я тоже ищу чуда. Не надо чуда – нужна вера, нужно участие в моей жизни Бога. А уж что для меня полезно – Господь знает.

Когда молимся, что-то просим, всегда добавляем: «Господи, если это полезно моему спасению, да будет так, сделай для меня это». Таким образом, можно на примере каждого апостола сделать какой-то вывод. Это для нас звучит апостольское слово, именно для нас жили и проповедовали святые апостолы. 

– Завершая нашу программу, прошу у Вас напутственного слова для телезрителей.

– Дорогие друзья, спасибо вам за эти минуты, проведенные вместе. Очень желаю, чтобы по молитвам святых апостолов в нашей жизни эта истина евангельского слова прорастала и дала хороший, обильный плод в наших душах. И наше сердце стало бы хорошей почвой. Нужно только быть открытыми, доверять Богу, любить Его всем сердцем, всем своим разумением. И тогда наша жизнь изменится к лучшему. А вокруг нас и другие люди, глядишь, откроют для себя и Церковь, и веру, и Христа.

Ведущий Александр Черепенин